Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Григорий Мелехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Пётр Васильевич замолчал, весь почернел и продолжил.-Я не буду вдаваться в подробности, что и как они это сделали. Скажу только, что всеми любимая, пожилая Маруся внезапно вернулась домой, что-то она забыла из гостинцев. На пол пути к автовокзалу вернулась домой. Её последние слова были-"Мишутка, что здесь происходит"?

Милицию вызвал бдительный сосед, НКВдешник на пенсии, живущий в квартире напротив, постоянно наблюдающий в дверной глазок за происходящим на лестничной площадке. Почётный сотрудник госбезопасности, регулярно доносящий о жильцах дома в энные органы. О его доносах знал весь дом, хотя время было совсем не стукаческорепресивное, но гражданам всегда было чего-то опасаться, так что все потихоньку заткнув рты, относились к нему с опаской.

Мише дали семь лет. До совершеннолетия сидел на малолетке, потом перевели на обычною зону. Своих подельников, он никого не выдал. Отец от него отрёкся, не перенеся позора скончался от инфаркта, за месяц до суда. Мать убитая горем оказалась в психушке, до конца своих дней твердила одну фразу-"Миша не мог, его оболгали".

Отсидел он от звонка до звонка. Выйдя на свободу, Мишу встречали его друзья, сбежавшие с квартиры со всем награбленным скарбом. Оставив его окоченевшего от ужаса возле Марусиного трупа.

–Да...мрачная, обыденная история, встречающаяся часто в жизни.

–Да Василий ты прав. Но я не завершил рассказ.

–Что, там есть ещё продолжение? Миша стал авторитетом среди бандитов. Всё ясно как белый день.

–Не совсем...сначала он кончил всех, тех кто тогда участвовал. Первым Красавчика. Миша только на зоне всё понял, что Красавчик из него сделал марионетку. А дальше Мишину судьбу, я тебе рассказывать не буду, незачем.

–ммм...да,-протянул Василий.

–Видишь ли Василий, я хочу воспитать в нём человека, не пресмыкающегося, а умеющего дать отпор. У меня нет детей...так вышло. Кара Господня. Мне нужен продолжатель моего дела, кому всё это я передам.-Обведя рукой всех находившихся на яхте.

–Вы выбрали странный способ, воспитать человека с каменной душой.

–Василий ты поздно ко мне пришёл. Тебе надо было прийти ко мне...лет так десять тому назад.

–Почему поздно?

–Это уже третья моя попытка, найти приемника.

–Как третья?-Хриплым голосом прокаркал Василий.

–Да Василий...две первые были неудачны. Первого звали Максим, это случилось возле берегов Австралии. Я не учёл местную особенность. Акулы. Его останки нашли только через неделю, местные рыбаки выловили. Акулы его в клочья разорвали. Второго звали Антон...слаб оказался. Его на берегу нашли, сам всплыл в полном обмундировании. Морю такие не нужны.

Василий оглушённый услышанным, не мог произнести ни слова только часто моргал.

–Верю что Андрей меня не подведёт, я на него возлагаю большие надежды. Он только с виду хиленький, а внутри спит страшная сила. Хочу пробудить её, вырастить второго Я, но не лютого зверя, а с человечностью в душе.

Пытаясь переварить всё это, Василий медленно заговорил.-Я вас не пойму, как два противоречия умудряются уживаться в вас? Вы самолично толкаете человека на гибель, с целью взрастить наследника.

–Тебе ничего не надо понимать, безоговорочно исполнять мои приказания и только, как ты делаешь ежедневно и безукоризненно. Просто временами я стал чувствовать старческие моменты...что-то я сегодня разоткровенничался. Не к добру это.

Весь их разговор, они простояли облокотившись на ограждение ялика, обнажая свои спины, охлаждающему ветру от морского зноя, невыносимо терзающий владельца шляпы.

У Василия в голове белкой в колесе крутилась мысль.-Лишь бы они не подкачали, выбрать нужный момент,-и так, цепь в его голове замкнулась.

–Сколько времени прошло?

–Двадцать три минуты.

–Он живой?

Василий долго смотрел на маленький цветной экран показывающий мерцающую жизнь в виде малюсенькой крапинки.-Да точка двигается.

–Точка...? Эта точка человеческая жизнь. Как ты быстро меняешь свои суждения. Вот только мучился угрызениями совести, страдал. На тебе...точка.

За спиной Петра Васильевича раздались раскаты грома.-Гром? На небе ни облачка.-Развернувшись, перед владельцем шляпы предстала картина. Один из братьев стоял в ковбойской позе, в обеих руках держа по пистолету, из объятий второго брата, аккуратно сползал капитан ялика, с зажатой шеей в его руках. Остальные трое охранников, оказались совсем мёртвые. Миша валялся бездыханный, пуля попала ему в левую грудь, убив его наповал. Костя корчился в судорогах суча ногами по палубе и зажимая руками на животе разрастающееся багровое пятно, через минуту судороги резко оборвались. Третий перекинулся через ограждение и упал за борт. Шлепок громко озвучил абсурдность ситуации. В живот Петра Васильевича упёрся ствол Глока, находящийся в руке Василия.

–Василий...

глава третья

Андрей не мог усмирить властвующую в нём панику, царящий в крови адреналин не позволил ему это сделать. Он уже был почти готов, каких-то пару штрихов, и он снаряжён к погружению. Возле него суетился Пётр Васильевич, лично несколько раз проверял баллон, лёгочный автомат. Сам всё на себя одевал, проверял. Одобрительно кивнул и сказал.-Всё исправно, можешь нырять.

Василий стоял хмуря брови, первый раз за всё время на его лице появились хоть какие-то эмоции, а то стоял, как в почётном карауле возле мавзолея.

–Вот и всё Андрей, ты готов к шагу в новую жизнь.

–Вы оговорились, к смерти.

–Нет Андрей...я не оговорился, не в моих правилах. С таким настроем...заканчивай эту хандру. Последняя деталь, и ты укомплектован. Миша-третий охранник нёс ремень, с таким видом будто несёт не свинцовый ремень весом в двадцать килограмм, а ошейник для собаки, причём для очень маленькой. Не смотря ему в глаза, Миша нацепил его ему на пояс.

Владелец шляпы вертел в руках таймер, нажал пару раз, выставив нужные цифры застегнул ремешок на ляжке.-Боишься?

–Есть немного.

–Это хорошо. Капитан у вас есть что-нибудь горячительное?

–Вы обижаете меня. Чтобы я, вышел в море без моего бальзама?

–Знаю я ваш бальзам, в семьдесят градусов, название его "сам гоню сам и пью". Но я признаюсь, что бодрит он...аш молодость вскипает в жилах. Приняв из рук капитана никелированную фляжку с бальзамом. Аккуратно отвинтил крышечку, чтобы не единой капельки не пролилось, поднёс к губам Андрея. В процессе подношения чарки, Пётр Васильевич определил по её весу, что она почти пуста, что-то там булькает на донышке.-И когда это он успел её опорожнить?

Горячий никель, нагревшийся от капитанского здорового и преданного тела, передавал Андрею крепкий бодрящий капитанский самогон. Одним жадным глотком проглотил остатки бальзама. Пожар полыхнул во рту и стремительно провалился в желудок. Разомкнув спёкшиеся губы, глубоко вдохнул воздух содержащий йод и соль. Он не мог представить, что когда-то так будет закусывать самогон.

–Как бальзамчик?

–Хороший.-Капитан услышав его комплимент, в ответ только ухмыльнулся.

–У меня в руке пульт от таймера, как только ты будешь в воде, я его включу. Для тебя это отсчёт начала, чтобы было тебе удобнее, не запутаться со временем. А так раз...ты и будешь знать, сколько точно времени прошло.

–Или осталось.

–Одно и тоже. Как тебе будет угодно.

Двое охранников шустро подбежали к Андрею, схватили его под руки и потащили к борту. Тело не один час пролежавшее на солнцепёке, обезвоженное и принявшее в себя разного алкоголя от дорогого иностранного производителя, до местного бальзама, обмякло и одряхлело. Руки, ноги, голова стали чужими и совсем не живыми, ноги ползли в след за ватным телом. Охранники помня за что их отчитали, аккуратно прислонили его к борту ялика. Василий подошёл к нему, схватил его за плечи и встряхнул. Сознание от резких колебаний пришло в себя.

–Ты как себя чувствуешь?-В голосе Василия не чувствовалось ни капли жестокости или садизма, а очень профессионально скрытая жалость к нему.

–Я...? В порядке.-Мозг раздавал команды телу приходить в чувство.

Не смотря на всю тяжесть амуниции, Василий одним рывком посадил его на край ялика. До этой минуты, Андрей не чувствующий никакой качки, увидел что весь мир качается на волнах. Приступ тошноты противно перекатился в его желудке.-Только этого не хватало, показать им свою слабость. Хер им.

Пётр Васильевич держа наготове пульт, подошёл к Андрею.-Удачи тебе, мы будем ждать тебя на берегу. Василий подай мне маску.

Он подобрал её с палубы, она лежала возле Андрея. Облил её чистой водой, протёр и передал хозяину шляпы. Тот её повертел, посмотрел и нацепил себе на руку. Сделав рукой знак одному из близнецов. Тот достал из той же сумки, что и таймер, ласты. Сразу передал их Петру Васильевичу, а тот Андрею. Ему ещё не одели наручники, но свинцовый пояс и непривычная тяжесть акваланга, чуть не повалили его на спину.-"Бля...не хватало мне тут ещё черепахой развалиться. Им на посмешище".-подумал про себя Андрей. Вовремя поймал равновесие и угодил прямо в растопыренные в стороны руки Петра Васильевича. Андрей немного отдышался и стал надевать ласты.

–Вы даже мой размер ноги знаете.

–Зачем мне пакостить? Это же не пари, между нами? Я играю по честным правилам.

Андрей натянул ласты, размял икры, поочерёдно потряс ногами, проверил не спадают ли с ног. Неуклюжей походкой прошёлся по палубе и остановился по середине ялика, тяжело дыша и обильно потея. За его прогулкой не отрывая взгляда, следили семь пар глаз только капитан смотрел не на него, а вперёд, уверенно удерживая штурвал.

–Зачем ты себя мучаешь? Тебе не надо ходить, плавать и только плавать.

–Я...мне...привыкнуть.. надо,-вытолкал из себя остатки одышки перемешенную со словами.

–Не стоит. Береги силы.

Андрей задумался, его губы безмолвно зашевелились.

–Что случилось Андрюша? Не стесняйся, спрашивай.

–Вы сказали...я буду нырять босиком? А теперь, наоборот?

–Я передумал. Разве нельзя,-на это Андрей только промолчал.

Пол часа для Андрея промелькнули выкуренной сигаретой, раньше он не замечал хода времени, как сейчас. Он стоял почти готовый, не хватало только ответственного штриха-наручников, одел на него их Костя. Туго затянув на запястьях, омерзительно оскалился, обнажив ему свои зубы. Андрею он напомнил героя из мультфильма Маугли, прыгающего вокруг Шерхана шакала. Андрей не растерялся и громко крикнул ему в лицо.-а Акелла промахнулся, а Акелла промахнулся. Тот в недоумении от него отшатнулся, на удивление понял остроту фразы. Глазами фыркая от злости, вернулся на своё место, кончиком языка облизал губы. Все кроме Кости не поняли к чему и зачем была брошена эта фраза. Василий вторично подумал,-"хана пареньку".

Жёсткие ремни резали плечи и грудь, на Андрее висела сбруя примерно в сорок килограмм. Эта тяжесть его горбила, да ещё руки заведённые за спину, скованные в наручники начали ныть, в солидарность к ним присоединились ещё и плечи. Но он держался стойко, не смотря на его плачевный вид. Пётр Васильевич в последний раз проверил всё оборудование. Открыл основной вентель воздушной смеси "идёт воздух" нажал клавишу на лёгочном аппарате "есть". Поднял загубник и чуть ли не отцовским напутствующем взглядом, посмотрел Андрею в глаза.

–У меня одна просьба, я сам прыгну, без вашей помощи.

Пётр Васильевич молчал, за него ответил Василий.-Хорошо.

–Это загубник, крепко сожми его во рту. Вдыхай смело, не боясь ничего. Открой рот, вот так молодец. Сжал...хорошо. Дыши носом, одену маску сразу открою вентель. Успокойся, дыши медленно, дыхание должно быть ровным. Привыкни к этому состоянию. Самый опасный враг под водой-это паника. Страшнее её нет ничего. Вот правильно, выравнивай дыхание.

Андрей со злостью сжал загубник и сопел, как слюнявый породистый боксёр. Его сопение можно было услышать в радиусе поражения ракеты море-берег.

–Что? Поехали.-Хозяин шляпы открыл вентель и молниеносно натянул маску ему на лицо.

Смотреть мир через маску было не привычно, Андрей слышал как воздух поднимается из баллона в трубку с лёгочным аппаратом и потом перекочевал в лёгкие. Люди стали похожи на овалы, словно опять попал в комнату с кривыми зеркалами. Пётр Васильевич с Василием отошли назад. Электронные цифры ожили, он не узнавал своего дыхания. Ему казалось, слышалось что-то чужое в нём. Словно его подключили к аппарату искусственного дыхания и ждут от него возвращения к жизни из комы, проведённой в ней не один десяток лет. Жизнь отсчитывала вдохи. Горбун-аквалангист повернул голову, посмотреть как бы поудобнее умаститься на краю борта. Осторожно перебирая ногами, боясь потерять равновесие пропятился назад.

Плавно сел на край. С каждым его приближением к краю, присутствующие от напряжения, вытягивались в его сторону. Сцена напоминала растягивания ребёнком жвачки, один конец зажат в зубах, а второй тянет пальцами.

Андрей пытался сомкнуть глаза и рухнуть в воду, не мог...голова кричала, билась в истерике. Кто-то из охранников крикнул "ну...ёптать, давай уже". Кто это был, он не понял, все их лица стали не различимы. Вдруг их рост стал уменьшаться, облака до этого момента замершие на месте, летели на бешеной скорости. Люди только что стоявшие в пару метрах от него, пропали вовсе, как будто провалились под землю. Внезапно спину охладила волна и потянуло за собой вниз. Аквамарин поедал его плоть, кожа ощущала приятную тёплоту свежести, а не леденящий крещенский прорубь.

Андрею почему-то вспомнилась картинка из журнала. Космонавт завис на орбите на фоне Земли. Как бы позируя космическому фотографу, машет рукой землянам. "Привет человечество, передаёт привет космонавт Леонов...ааааа" и тут трос уходящий неизвестно куда, за грани рисунка, обрывается и уносит его в космическую дыру. Невидимые щупальца звёздного вакуума облепили скафандр и утаскивали всё дальше и дальше от вымышленного фотографа. Медленно размахивая ногами и руками, всеми силами пытаясь сопротивляться космическому магниту, боролся не на жизнь, а на смерть. Вселенский магнит легко его одолел в битве, заранее зная свой триумфальный успех. Космонавт не смотря на свою бесполезность в действиях по спасению жизни, всё равно не сдавался.

Рукам хотелось взметнуться ввысь, схватиться за жизниспасающий канат и вскарабкаться по нему на самую высокую точку планеты, и крикнуть оттуда "я живой". Но ввысь взметнулись только его жизненные отходы, пузырьки с углекислым газом, олицетворяющие его пройденную жизнь. Андрей закрыл глаза и подчинился силе тянувшей его на дно моря.

Тихо спустился на дно, вода амортизировала удар, не причинив ему никакой травмы. Он упал на спину, немного погодя перекатился на бок. Собой он распугал всю живность и поднял песчаную бурю. Песок лениво окутал его и начал подниматься кверху. Песочный столп передумал плыть к самому верху и нехотя разошёлся на пол пути. Андрей был в отключке, он размеренно расходовал воздух, даже в таком состоянии знал чем это ему может грозить. Грудь вздымалась вверх и спокойно опускалась. Сделав несколько таких комплексных телодвижений, грудь замерла и больше не выпускала из себя пузырьков с отработанным материалом. Челюсти с губами сжались в предсмертной судороге. Из душевной темноты высветились образы матери и старшей сестры.

–Ах как многого осталось недосказанного матери, недопонятого, копеечные ссоры отравляющие мою и её жизнь. Вернуть бы всё обратно и извиниться, сказать мама перестань, крепко обнять и поцеловать. На ухо шепнуть, я был не прав. Боже что будет с моей старшей сестрой? Мать-одиночка с семилетней дочкой на руках, муж наркоман, уже пять лет как не платит элементы. Наверно сдох уже где-нибудь в притоне от передоза или ломки. На кого я их оставлю? Что с ними будет без меня?

–Далбаёб...хорош причитать-прокричал его мозг-тело требует воздуха, дай ему жить. Я вот слушаю и охуеваю от тебя, твои причитания меня бесят. Ну дал себе чуток расслабиться, хватит...всё, а ты нюни распустил. Надо бороться за жизнь, а не оплакивать свою судьбу. Ой какой я несчастный, бедный. Очнись уже, ещё немного и всё, ничего не исправишь. Кабздец тебе наступит, и встретишься ты там со своим шурином. Послушай меня, я плохого тебе не посоветую.

С неописуемой силой подействовал на него этот монолог. Тело пронзил электрический разряд, неизвестно откуда взявшийся. Тело передёрнуло и выгнуло наизнанку, руки так натянулись от напряжения, что на запястьях появились кровавые следы от наручников. Андрей распахнул глаза и с жадностью всосал в себя драгоценный глоток воздуха. Глубоко вдыхая в себя жизнь, не понимал где он находится, но загубник по-прежнему сжимал также сильно. Ни одна капля не просочилась в его организм, только появилось неприятное жжение возле наручников.

За то время пока он лежал, песок успел успокоиться и вернуться на своё место. Вода была прозрачна и чиста, лучи солнца оставляли широкие полосы в зелени воды. Дно было местами каменистое. Морской мир принял нового обитателя, такого чужого и беззащитного человеческого отпрыска. Лежал среди фауны черноморья, трава меланхолично покачивалась то влево то вправо. Живность вымерла, не беспокоила его своим присутствием.

К Андрею начало приходить сознание. Мимо него проплыла медуза, размером с арбуз. Ей было всё равно кто возле неё, лишь бы её никто не трогал. Она передвигалась скачками, расширяя и сужая свой капюшон. Показывая ему свою безразличность к нему, продолжала свой путь.

Андрей потерял счёт времени, его глаза кроме медузы никого не находили, хотя головой и глазами вращал во все стороны, пытаясь понять что произошло. Сильно ломило руки, он попытался вытащить их из-за спины и в тот же миг всё вспомнил. Яхта, долг, наручники, Костина ухмылочка и последовавший за этим щелчок на запястьях, охранники и конечно же владелец шляпы.

–Боже...сколько я потерял времени?-Приподняв левую ногу, чуть выше колена, светилось число и постоянно оно увеличивалось. Была цифра пять после точка, а за ней 37 38 39 40...-Надо меньше расходовать воздуха, дышать через раз...а как тогда двигаться? Ладно это потом, главное сейчас надо встать и начать путь.

Вода сняла с его спины огромный вес, так он считал, пока лежал и размышлял что дальше делать. Сначала он задвигал ногами, снова поднял столп ила. Подогнув под себя ноги, хотел привстать. В этой позе он напоминал неуклюжего новичка, пытающегося в первый раз в жизни отжать пресс, у себя в комнате на непропылесосенном паласе. Только приподнял грудь и тут же его повело влево. Игрушка-неваляшка корчилась от злости на глубине пяти метров. Дыхание ускорилось, пузырьки бешено вырывались и неслись к воссоединению с атмосферой. Лежа на боку он строил план, как подняться на ноги и при этом не забывал о времени. Упёршись локтем о камень, стал потихоньку сгибать руку, на подобии домкрата поднимающего машину. Осторожно сгибая ноги, поджал их под себя. Остановился, отдохнул и сделал резкий рывок, так это ему казалось. Но он не достаточно согнул колени, и из-за этого он снова повалился на бок. Искры отчаяния вспыхнули в его глазах. Сильно прикрыв веки, он яростно закричал. Щёки раздулись, тело сотрясалось от бешеной дрожи, выжимая из себя воздух с дьявольским гудением, переходящим в рёвошумный звон, слышимый только под водой и его обитателям. С дикой силой его вперёд рванулся кран, тянул со всей присущей ему мощью вверх, надрывая стальные тросы до самого максимума, они вот-вот должны были лопнуть от перегрузки. На одном выдохе преодолел гигантский, многочасовой путь, так это ему казалось. Согнув спину, он разорвал финишную ленточку, надрывающейся от напряжения и не очень физически развитой грудью. Остался в сидячем положении, голова висела на слабом стебле шеи.

–Главное не упасть, главное не упасть,-твердил себе Андрей.

Сидя в неудобной позе, на него нахлынуло облегчение, если не было бы везде воды, то он бы сидел полностью мокрый от собственного пота. Первый этап был пройден, осталось подняться на ноги и поплыть или пошагать, как придётся. У него сильно чесались запястья, морская вода нещадно разъедала раны, Андрей старался, как можно меньше обращать на это внимания.

Интервал между вдохами и выдохами постепенно удлинялся, а через какие-то секунды, вовсе стал далёк. Оглядевшись по сторонам он ничего не смог рассмотреть, из-за поднятого ила. Его окружала серо-коричневая аура. Собственная возня оказалась неприятным противником, пришлось ждать пока всё уляжется и морской горизонт будет ему подвластен взору. Ах как дорого обходилась ему каждая секунда, но другого выбора у него не было, оставалось только ждать и терпеть.

–Хотя в каждой ситуации нужно находить толк, посижу, отдохну да обмозгую, как построить маршрут,-размышлял Андрей.

Вода быстро стала очищаться. В этот день небеса были на его стороне, кто-то там, своей рукой отгребал от него беды. Внезапно взявшееся из неоткуда, подводное течение быстро уносило песочную мглу, ил и всякий выброшенный за борт мусор, мимо него. Не прошло и минуты, как вода снова стала прозрачной.

–Я так думаю, чтобы встать, надо поджать под себя ноги и сесть на колени.

Неповоротливо шурудя под собой ногами, кое-как сел на колени. По ногам пробежал табун раскалённых иголок. Андрей не мог предположить, что ноги могут так быстро затечь. Да ещё и ласты сыграли свою роль, в них было совсем неудобно. Ласты выполняли совсем другую работу, служили ему бульдозерными ковшами. Выпрямив спину хотел встать на правую ногу, подняв колено ласта согнулась и упёрлась в грунт, начала загребать собой песок. Остановив попытку подняться на ноги, остался стоять в полусогнутой нелепой позе, он был похож то ли на просящего милостыню или умоляющего о пощаде.

–Понятно...так я опять потеряю уйму времени, зайдём с другой стороны.

С первой попытки вывернуть ногу в сторону не удалось, вторая прошла удачно. Упорно разрезая морскую твердь, нога выворачивалась ужом, ласта оставляла после себя след очень похожий на траншею. Ласта, плюхнулась, если так можно сказать, возле левого колена, вернулась на тоже место где и была раньше.

–Не думал, что так трудно будет встать на ноги, но ничего, я уже научен. Пётр Васильевич жди меня!

Перенеся всю тяжесть тела на правую ногу, он без затруднений встал на обе ноги. Тут же на него свалилась тонна метала. Пузырьки из загубника ринулись сломя голову в морскую обитель. От усталости его покачивало. Стоя на слабых ножках, он ничем не отличался от морской травы, поймав течение, следовал по его курсу.

Приподняв ногу посмотрел на таймер. Десять...27 28 29 30 31.

–Всего прошло десять минут...,а казалось, что вечность...надо поспешить, да и ноги уже не колит.

Не ожидая от себя такой прыти, обрадовался. Люди на автомате и не такие вещи вытворяют. Тут он сильно задумался.

–Я хоть и не крещёный, но в моём положении и в чёрта поверишь. Господи если ты есть?! Помоги мне, ты же знаешь про меня всё, всю мою подноготную. Грешен я, но не замешен в тяжких преступлениях. Блин...что я мелю, я что у прокурора? Всё сначала...какое начало. Помоги мне пожалуйста. Не ради себя, а ради моих родных прошу. На тебя одного уповаю, больше некому мне помочь.

Первый раз в жизни прибегнул к помощи молитвы, но надо было откуда-то черпать силы. Незримая левая рука расплылась по грудной клетке, оставив на теле знак, приблизительно похожий на крест. Никакого облегчения или снизошедшей на него Божьей благодати он не почувствовал только появилась безнадёжная тоска и усталость. Сейчас для него было самым сложным, сделать первый шаг. Надо было скорей двигаться.

–Если я не сдвинусь с этого места, то всё, тут и останусь.

Подталкиваемый чей-то рукой в спину, Андрей непроизвольно шагнул, а чуть не упал. От неожиданности своего поступка оглянулся назад, но за его спиной кроме морской стены никого не увидел, как он не старался рассмотреть. Ил был холодный. Простояв на одном месте не двигаясь, успел привыкнуть к насиженному месту, покинуть его было ему, ох как не просто. Выброшенный из земного лона в воду, младенец голыми пятками нетвёрдо зашагал по дну, все его сомнения и неуверенность пропали без следа. Каждый шаг давался ему с большим трудом, наиболее причинявшие проблемы-это были ласты. Широкие их языки только затрудняли передвигаться. Скоро Андрей почувствовал, как напряглись икры ног, а потом перешло в тянущую, нудную боль. Приходилось каждые три, четыре шага останавливаться и делать передышку, и снова продолжать мучительную прогулку. Перед глазами мелькал один и тот же пейзаж, камни и водоросли, но на глаза ему попалась одиноко проплывшая барабулька. Андрей увидев её, вспомнил, что с самого утра ничего не ел и так сильно засосало у него под ложечкой.

–Вот за что, ты мне Господи, такие испытания посылаешь, зачем? Скажи! Четыре бугая ворвались ко мне домой, вытряхнули с постели, скрутили в бараний рог и кинули в машину. Привезли в яхт клуб и всё...началась моя дорога в один конец. Зачем я пил, лучше бы накормили перед смертью. Сейчас бы горбушечку хлеба погрызть. Большего и не надо.

В животе у него раздавалось страшное урчание, мозг переключился на то, как утолить голод.

–Голод, ноги, чего ещё не хватает до полного счастья. Так...соберись, мне надо отвлечься. Клин клином вышибает. А может пробежку сменить на скачки? Может так, я избавлюсь от голода.

Тормозить ему не пришлось, он встал как вкопанный и сразу его скрючило. Сколько он не прошёл миль, километров морского грунта, акваланг не уменьшился в весе, а наоборот, всё тяжелел и тяжелел. Андрей даже забыл о свинцовом поясе и ремнях врезающихся в плечи. Руки ныли не меньше чем ноги. Весь скарб экзекутора, по сравнению с его мучениями, казались лёгким щекотанием нервов в комнате страха, где-нибудь в провинциальных парках развлечений. Зуд в руках постоянно напоминал о себе. Кончики пальцев потянулись к запястьям. Подушечки осторожно ползли по коже, боясь пропустить хоть миллиметр лоскутка кожи. Достигнув цели, ногти вонзились в растерзанную плоть. Чесали и чесали, не принося никакого облегчения только становилось на много больнее. Голова отяжелела и снова повисла тяжёлой гирей на шее, колени подкосились под весом массивных железяк. Андрей рухнул. Пальцы остановились и задрожали. Сколько было вложено сил, чтобы подняться и шагнуть, и всё напрасно, всё пошло прахом. Веки налились свинцом, челюсти потеряли цепкость. Вода жаждущая прорваться в его внутрь, уловила нужный момент и ринулась в атаку. Круша, ломая дамбы из зубов. Солёная вода вперемешку с рыбьими останками, плескалась у него во рту. Андрей захлёбывался. Бешено кувыркаясь в иле, поднял миллионы песчинок, лежавшие никем не тронутыми сотни лет. От удушья глаза выкатились из орбит, оголодавшие капли едкого пота по свежей жертве, катились по лицу и скатывались в глаза, выжигая долгожданные глазницы. Дорожки вен вздулись на шее, подчинённые инстинктом выживания, сжимали шею. Стараясь перекрыть доступ воды к его лёгким. В удушливой горячке, Андрей маской стал разгребать ил, неумолимо веря, в то, что это ему поможет избавиться от пота. Камни царапающие стекло маски, издавали противный скрежет. Андрей настойчиво раскапывал себе могилу. Пытался выплюнуть из себя мерзкую жижу, но она не сдавалась и мчалась завладеть каждой клеткой его тела. Переработать молодое, здоровое мясо в продукт питания для своих маленьких, чешуйчатых питомцев. Был момент, что он чуть не выплюнул загубник, таким образом мозг хотел обезопасить себя от смерти, но моментально сработал какой-то рычаг, неизведанное не дало ему это сделать. Зубы вцепились бульдожьей хваткой и намертво сомкнулись на загубнике. Всосав в себя последний поток соли, тело замерло в ожидании неизвестного. В глазах стояла красная пелена. Сознание пробудилось и сделало резкий вдох. Глаза ещё ничего не различали, кроме опущенной багряной тряпки. Мозг всё требовал и требовал больше свежей жизни, ещё и ещё. Спазмы прошли, дыхание постепенно успокоилось, Андрей стал дышать ровно, только челюсти с той же силой сжимали загубник.

Течение быстро развеяло поднятый со дна песчаную бурю. Солнечные лучи прорезали воду, как нож растаявшее масло, Андрей лежал в их эпицентре только они его не согревали. Для него морское дно превратилось в арену цирка.

Темно, зрительные места пусты, леденящая тишина застыла в воздухе. Разбившийся акробат лежал на манеже и только софиты пытаются помочь ему встать. Бьются в истерике, мечутся по всему манежу и вдруг обрушивается шквал невидимых аплодисментов, со всех сторон несётся смертельная лавина оваций. Зрителей нет, а слышны крики браво, маленький ребёнок спрашивает маму-а почему дяденька лежит?

Мать ему отвечает,-дядя сорвался с каната, упал, лопнула лонжа.-Ребёнок заливается смехом,-дяденька умер,-его смех перекатывается эхом по всему цирку.

Песок пьёт кровь из ран акробата, сосёт и сосёт, по капли высасывает жизнь.

Его триумф прекрасен, холодное дыхание смерти, облизывает бездыханное тело акробата.

–Холодно, почему мне так холодно и неприятно мокро? Мама где я? Что происходит?

Андрей приоткрыл веки. На коже вокруг глаз пот оставил после себя крупинки высохшей соли. Очень хотелось почесать лицо. Андрей потянулся рукой к лицу, чтобы смахнуть назойливый зуд с кожи, но только сматерился.

Живот раздувался от морской жижи, вода издавала не приятное бульканье. Урчала, выдавала затяжную отрыжку и вот-вот готовилась выплеснуться наружу. Желудок штормило. Позывы тошноты медленно, но настойчиво подкатывали к горлу.

–Нет, только не это, всё что угодно только не тошнота.

Мышцы живота сокращались и расслаблялись, живот вздувался то сразу же опадал. Андрей корчился от накатывающей на него рвоты. Пальцы загребли песок и оказавшаяся в кулаке ракушка, захрустела. Её осколки резали ему кожу.

–Я не могу позволить рвоте совладать со мной, вырвет, конец. Нет-нет, нет...дыши спокойно, сосредоточься на что-нибудь хорошем, думай о позитиве. Какой хер может быть здесь позитив?

Андрей не мог сконцентрироваться ни на чём другом, кроме как на тошноте. Мутило его сильно. Желудок не хотел успокаиваться, на время отступал, затаивался и снова шёл в наступление. Так продолжалось бесконечно долго. Он напрягся всем телом. В голове вспыхнула лампочка, кто-то, когда-то ему показал способ избавления от тошноты, когда пьян. Нужно со всей дури напрячь тело и на минуту остаться в таком положении, чтоб каждый мускул надрывался, как от натуги, словно штангист отрывает неподъёмную штангу от пола. Так Андрей и поступил. Вытянулся в струну и не дожидаясь следующего приступа, напрягся всем телом. Он напрягся так сильно, что было не понятно для него самого, то ли его скрутила судорога, то ли эпилептический припадок. Зубы скрежетали, ногти на руках впились в ладони. Боясь, что глаза лопнут, он их сильно зажмурил. Андрея потрясывало. Желудок не сдавался, яростно рвался наверх, боролся из последних сил, но перевес был не на стороне тошноты. Внутренний пресс спускался по пищеводу всё ниже и ниже, пока не упёрся в самое днище желудка. Надавил так, что желудок чуть не вывалился через задний проход. Всё прошло как страшный сон.