Текст книги "Красный Песок (СИ)"

Автор книги: Григорий Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Спокойно, Шаран, – пробормотал Ияр, пытаясь успокоить верблюда. – Мы справимся.

Буря становилась всё сильнее, и видимость сократилась до нескольких шагов. Песок проникал повсюду, засыпая всё вокруг. Ияр направил Шарана к ближайшей дюне, надеясь найти хоть какое-то укрытие. Они нашли небольшое углубление, где ветер был чуть слабее. Ияр спешился и прижался к верблюду, стараясь укрыться от бушующей стихии.

Ветер бушевал несколько часов, и всё это время Ияр сидел на месте, прячась за широкими горбами Шарана. Ветер неумолимо выл, песок скрипел на зубах и забивался под одежду, но Ияр не терпел. Он знал, что буря рано или поздно утихнет.

Когда все, наконец, закончилось, Ияр поднял голову и осмотрелся. Пустыня изменилась до неузнаваемости. Песчаные дюны, которые он видел ранее, сместились и изменили форму. Все следы были окончательно стерты. Он чувствовал усталость и разочарование, но знал, что должен продолжать.

Ияр встал, стряхнул с себя песок и осмотрел Шарана. Верблюд, хоть и выглядел взволнованным, был готов продолжать путь. Он вновь пошли на восток.

Ближе к вечеру Ияр пришел ко второму оазису. Местные называли его «Айн Аль-Салам» (Источник Мира). Вода здесь была чистой и прохладной, а вокруг росли пальмы, создавая естественную тень и укрытие от палящего солнца. Ияр решил разбить лагерь у этого оазиса, чтобы восстановить силы и подготовиться к следующему этапу своего пути.

Он натянул простой шатёр из темной плотной ткани, позволил Шарану свободно пастись и напиться вдоволь воды. Сам он устроился под пальмами, наслаждаясь редкими мгновениями прохлады и покоя. В голове крутились мысли о Белом Склепе и человеке в чёрном из бандитов. Что они искали? Имела ли отношение легенда о Хааконе к этому нападению?

Ияр пытался найти взаимосвязи между рассказами стариков и событиями последних дней. Раньше он считал, что Белый склеп – это просто миф или детская сказка, но теперь, когда разбойники упомянули его, он начинал задумываться: может быть, в этих легендах есть доля правды? Кто мог быть заинтересован в нахождении древней усыпальницы в пустыне?

Он вспомнил рассказы стариков о Хааконе – древнем правителе, который был богом и переселялся из тела в тело, чтобы управлять миром. Хаакон был непобедимым, пока Магеста не смогла свергнуть его. Легенды говорили, что его дух до сих пор блуждает по пустыне, охраняя свои сокровища и знания. Может ли быть так, что разбойники искали способ воскресить его или найти его древние артефакты?

Ияр также вспомнил, что его отец ушел в детстве на поиски этого склепа и пропал. Он всегда восхищался своим отцом, его смелостью и решимостью, но память о том, как отец не вернулся, оставила в сердце Ияра глубокую рану. Возможно, его отец тоже был увлечен этими легендами и заплатил за это свою цену.

Ияр глубоко вздохнул, пытаясь отбросить эти мысли. Легенды и мифы, рассказы стариков – всё это смешивалось в его голове, но не давало конкретных ответов. Он знал, что сейчас важно сосредоточиться на настоящем и найти следы разбойников, чтобы вернуть украденное стадо.

Постепенно усталость начала брать своё. Мысли о Хааконе и его древних тайнах медленно уносили Ияра в сон. Он улёгся на мягкий песок под пальмами, ощущая лёгкое покачивание ветра и тихое журчание воды. Глаза его закрылись, и он погрузился в глубокий, крепкий сон.

Ему снились странные и загадочные видения. В них он видел древние времена, скалу и черные ворота, ведущие в пещеру и великого правителя. Пустыня оживала, тени прошлого преследовали его. Но в центре этих видений всегда был человек в чёрном – загадочный и молчаливый.

Один сон был особенно ужасен: человек в черных одеждах с мечом в руке нападает на его отца. Ияр пытается кричать, но голос застревает в горле. Он видит, как меч опускается, и отец падает на землю. Ночь тихо накрыла пустыню, и Айн Аль-Салам стал свидетелем сна юного пастуха верблюдов, полного загадок и тайных смыслов.

Ияр проснулся резко, словно от кошмара. Его сердце билось как безумное. Рядом с ним лежала свернувшаяся в кольцо змея – песчаная эфа. Ияр испуганно отскочил, прокричав что-то невнятное. Змея, потревоженная внезапным движением, зашипела и быстро уползла в сторону, скрывшись среди камней.

Пытаясь успокоить дыхание, Ияр встал, прошелся среди пальм и умылся холодной водой. Это привело его в чувство, сняв тяжелый отпечаток сна. Он вспомнил про свою любимую Алью и ощутил теплую волну чувств, охватившую его сердце. Мирная картина уменьшила тревогу, наполнявшую его душу – Шаран спокойно жевал траву, покрытую утренней росой.

Ияр развернул сверток с едой и нашел внутри медальон отца – Альи положила, очевидно, его туда. Он взял медальон в руки и почувствовал, как тепло разливается по его душе.

– Смотри, Шаран, – обратился он к верблюду, показывая медальон, – это осталось мне от отца. Альи хоть и ругала меня, но не забыла положить мне эту звезду. Беспокоится обо мне, точно.

Ияр задумался, а потом опять начал говорить, обращаясь к верблюду, словно к человеку.

– Знаешь, Шаран, – сказал он, гладя верблюда по шее, – я так ей благодарен за всё, что она сделала. Она поддержала меня, когда все остальные сомневались. Даже еда, которую она мне дала, – это как кусочек дома в этом далеком месте.

После короткого отдыха они отправились дальше вдоль оазиса. Оазис прилегал к небольшой речке, которую местные называли «Вади Аль-Хаят» (Долина Жизни). Речка вела на юго-восток, где, видимо, брала своё начало. Вода в ней была чистой и прохладной, её журчание наполнила спокойствием сердце Ияра.

Идя вдоль речки, Ияр иногда болтал с Шараном, рассказывая ему о разных вещах. «Мы сюда, Шаран, еще не доходили, – говорил он, – эти земли полны истории. Даже названия мест имеют глубокий смысл. Например, ты знал, что „Дамрамал“ означает „кровавый песок“? От арабского „дам“ – кровавый, и „рамал“ – песок. А вдоль побережья Карасского моря, в центральной части Айтмара, расположены горные цепи и возвышенности. Шарийские высоты, например. Они не очень высокие, но всё равно внушают уважение. Взять хотя бы гору Ахмар, что означает „Красная“, или Самави, „Небесная“. Увидеть бы их».

Шаран шел рядом, казалось, понимая каждое слово Ияра. Путешествие вдоль Вади Аль-Хаят было спокойным, но Ияр не терял бдительности. Он ведь надеялся встретить бандитов.

Внезапно Ияр что-то почувствовал – запах дыма. Его сердце забилось быстрее. Он насторожился, огляделся и заметил струйку дыма за холмом впереди, начал красться вдоль речки, внимательно прислушиваясь к окружающим звукам. Шаран остался на месте, как будто понимая, что хозяину нужно идти одному.

Поднявшись на небольшой холм, Ияр увидел вдалеке лагерь разбойников. Их там было много, очень. Видимо, Мар, Татион и тот в черном, отделились от остальных, чтобы не привлекать внимания. Огонь горел, поднимая в небо столб дыма, вокруг которого суетились несколько человек. Их силуэты четко вырисовывались на фоне неба. Палатки и грубые навесы из ткани были раскиданы вокруг костра, а возле огня лежали мешки с провиантом, а рядом стояло угнанное стадо верблюдов.

Ияр прижался к земле, стараясь не привлекать к себе внимания. Он внимательно наблюдал за лагерем, пытаясь запомнить расположение разбойников и их палаток. Убедившись, что не был замечен, Ияр решил отползти назад, чтобы придумать план действий. Он медленно начал пятиться, стараясь не издавать ни звука, каждый шаг был аккуратным, чтобы не потревожить окружающую тишину, но вдруг он услышал позади себя шорох. Слишком поздно он осознал, что кто-то крадется к нему сзади. В следующий момент что-то тяжелое ударило его в бок, выбивая воздух из легких. Он застонал от боли и упал на землю. Один из бандитов, заметивший его, уже стоял над ним с кривой ухмылкой на лице. Это был крепкий мужчина с грубыми чертами лица и грязной одеждой, которая уже давно не видела воды.

В руках у него сверкнул нож. Лезвие зловеще блеснуло в лучах солнца, и Ияр почувствовал, как по спине пробежал холодок страха.

– Не стоило подкрадываться, – произнёс бандит хриплым голосом. Он поднял нож для следующего удара.

Ияр попытался встать и защититься, но бандит оказался быстрее. Нож мелькнул в воздухе, и Ияр почувствовал острую боль в плече. Он зашипел от боли и увидел, как его одежда начала пропитываться кровью, которая стекала по руке.

– Похоже, ты далеко не уйдешь, – ухмыльнулся бандит, готовясь нанести еще один удар.

Ияр собрал все свои силы и резко ударил нападавшего ногой в колено, заставив его пошатнуться. Воспользовавшись моментом, он откатился в сторону и попытался встать на ноги, но боль и слабость мешали ему двигаться быстро. Он чувствовал, как мир вокруг него начинает вращаться, и зрение стало мутнеть.

Сжав зубы, Ияр действовал так быстро, как мог. Он схватил пригоршню песка и бросил его в лицо бандита. Тот зарычал и отшатнулся, потирая глаза. Ияр использовал этот момент, чтобы подняться и побежать к своему верблюду.

– Шаран! – закричал он, надеясь, что верный друг поймет его.

Верблюд, услышав крик хозяина, поднял голову и начал двигаться к нему. Ияр, несмотря на боль, старался держаться на ногах, чувствуя, как кровь продолжает течь из раны. Каждый шаг давался ему с трудом, но он знал, что если остановится, то уже не сможет встать.

Песок остановил бандита не на долго. Он начал приходить в себя и помчался к Ияру. Его лицо было искажено яростью, и он не собирался оставлять свою жертву в живых. Ияр, превозмогая боль, наконец, добрался до Шарана и попытался взобраться на верблюда. Шаран, почуяв опасность, начал нервно двигаться, но Ияр смог успокоить его и забраться в седло.

– Давай, Шаран, иди! – вскрикнул Ияр, толкая верблюда в бок ногами.

Шаран рванулся вперед, оставляя позади себя бандита, который пытался догнать их. Ияр держался за шею верблюда, чувствуя, как силы покидают его. Сознание мутнело и со временем он потерял сознание. Верблюд почувствовал, что хватка ослабла и вскоре замедлился.

Внезапно сквозь туман Ияр услышал приближающийся топот копыт. Сначала ему показалось, что это спасение, но, когда всадники подъехали ближе, его сердце замерло. Это были не союзники, а бандиты. Они окружили Ияра и Шарана, не давая им возможности сбежать. Один из них схватил Шарана за уздечку, заставляя верблюда остановиться.

– А вот и наш герой, – сказал один из всадников с издевкой в голосе. – Похоже, ты решил сыграть в разведчика, да?

Ияр, чувствуя, как кровь продолжает течь из раны, понимал, что сопротивляться бесполезно. Его силы иссякали, и он осознал, что сейчас важно сохранить свою жизнь, чтобы иметь шанс спастись позже.

– Вяжите его, – приказал главный всадник. – И заберите к нам в лагерь. Мы решим, что с ним делать.

Бандиты быстро скрутили Ияра и, несмотря на его слабое сопротивление, отвезли его обратно в свой лагерь. Шаран, верный верблюд, был привязан рядом, не понимая, что происходит, но чувствуя тревогу хозяина.

Ияр, ощущая боль и слабость, понимал, что теперь он находится в руках врагов. Но он знал одно – он не сдастся. В его сердце горел огонь решимости, и он будет бороться до последнего.

Глава 4

Человек в черном

Бандиты привели Ияра в лагерь к большому костру, вокруг которого сидело множество других разбойников. Огонь ярко пылал и дымил. Люди отбрасывали на песок длинные тени в лучах поднимающегося солнца. Суровые лица уставились на пленника – все ждали его появления. Разбойники смеялись и переговаривались на незнакомом языке, видимо на общем.

– Quid hoc facit hic? («Что этот сосунок тут забыл?») – спросил один из разбойников, указав на Ияра.

– Fortasse explorator est, – ответил другой, ухмыляясь. – Nos ridere possumus. («Возможно, он разведчик. Мы можем повеселиться».)

Руки Ияра были связаны за спиной. Один из разбойников пихнул его, вдарил ногой по ногам сзади, чтобы он упал на колени. Потом он положил свою руку ему на плечо и ткнул пальцем в рану. Ияр застонал от боли. Их лица были злобными и жестокими. Каждый из них выглядел так, будто они кровожадные злодеи, не знающие жалости. Ияр мысленно прощался с жизнью. Неужели это конец? В его голове пронеслись образы Альи, моменты их счастья, её улыбка. Он чувствовал, как слёзы наворачиваются на глаза. Он прощался с ней. Мысленно посылая ей свою любовь и благодарность, он вспоминал её слова поддержки и тепло её объятий. Он надеялся, что она поймёт, почему он так поступил, и простит его за то, что оставил её одну.

Все слишком быстро. Он надеялся стать героем – вот его весь героизм: пленен, избит, ранен и прощается с жизнью, стоя на коленях.

В этот момент к костру подошли Мар и Татион. Их фигуры выделялись на фоне других разбойников, они были более уверенными и властными. Мар, с холодной улыбкой на лице, посмотрел на Ияра. Его одежда была чистой и опрятной по сравнению с остальными, что показывало его высокий статус среди бандитов.

– Quis est hic? («Кто это?») – спросил он, его голос был твёрдым и властным.

Татион, что стоял рядом, следил за каждым движением Ияра. Его взгляд был холодным и бесстрастным, как у хищника, который готовится напасть на свою добычу.

– Dic nobis, – начал Мар, переходя на общий язык, который мог понять Ияр. – С кем ты пришел? Зачем ты здесь?

Ияр, чувствуя острую боль в плече и слабость от потери крови, попытался собраться с мыслями. Он знал, что каждая ошибка могла стоить ему жизни.

– Я… я один, – прохрипел он. – Я просто пастух. Меня захватили, когда я пытался найти своё стадо.

Мар прищурился, не веря ему. Его глаза изучали лицо Ияра, пытаясь разобрать, лжет он или говорит правду.

– Ты хочешь, чтобы мы поверили, что ты один пришел сюда, к нашему лагерю? Мне доложили, что ты пытался шпионить. В одиночку?

– Я не шпион, – ответил Ияр, чувствуя, как его голос дрожит. – Я только хотел вернуть своё стадо.

Разбойники вокруг него засмеялись, их смех был полон злорадства. Дурак Ияр выглядел смешно в их глазах. Его испуганные глаза бегали из стороны в сторону, ища поддержку. Ияр чувствовал, как кровь продолжает сочиться из раны, его одежда тяжелела от крови и прилипала к телу.

Татион сделал шаг вперёд, его глаза сверкнули злобой.

– Si non verum nobis dicis, dicere te cogemus, («Если ты не скажешь нам правду, мы заставим тебя говорить».) – угрожающе произнёс он. – С кем ты и зачем ты здесь?

Ияр осознавал, что его жизнь в опасности. Он смотрел на Мара и Татиона, пытаясь найти, что сказать, но ситуация казалась безвыходной и язык прилипал к небу. Ияр чувствовал, как кружится голова от потери крови, и понимал, что время работает против него.

Мар, видя колебания Ияра, наклонился ближе, его лицо оказалось всего в нескольких перстах от лица Ияра.

– Ты лучше скажи нам правду, мальчишка, – прошипел он. – Иначе мы найдём способ заставить тебя говорить. И поверь мне, тебе это не понравится.

Внезапно Татион наклонился к Ияру поближе, всматриваясь так, будто что-то пытался понять.

– Подожди, Мар, – сказал он. – Это не тот пастух, которого защитил наш мрачный поводырь? Помнишь?

Мар резко обернулся, снова посмотрев на Ияра с новым интересом.

– Ха! Действительно! – усмехнулся Мар. – Дурачок! Ты думал одалеть нас?

– Я думал, вас меньше, – угрюмо произнес Ияр.

Все вокруг истошно засмеялись. Сквозь смех Татион спросил:

– И что бы это поменяло? Мы тебя в два счета обвели со стадом, а ты рассчитывал, что выкрадешь его сам в одиночку? Ты посмотри на себя, пастух! Ты в подметки не годишься никому из нас.

Мар перестал смеяться через несколько мгновений и посмотрел на Татиона.

– Ну что ж, избавитесь от него, пока не появился Ннамди. Иначе он опять может вмешаться и защитить этого паршивца.

Услышав это, остальные разбойники заликовали, в ожидании зрелища. Некоторые из них выпивали. Они подняли свои грубые глиняные кружки, наполненные крепким местным напитком под названием «фаллас» – смесью ферментированного верблюжьего молока и мёда. Резкий запах напитка наполнил воздух.

Татион резко обернулся и надменно глянул на Ияра.

– Убить его! – кричали они. – Давайте повеселимся!

Разбойники продолжали пить, их смех и крики смешивались с треском костра. Один из них, особо пьяный и агрессивный, подошел к Ияру и схватил за волосы и достал кинжал. Сердце Ияра замерло. Вот и неожиданный конец. Ияр чувствовал, как его силы оставляют его, но в голове все еще мелькали мысли о спасении.

Мар поднял руку, призывая остальных к тишине.

В этот момент Ияр заметил, как из-за шатра появилась фигура. Человек в чёрном, которого он уже видел раньше, медленно приближался к костру. Лица разбойников побледнели, а веселье быстро сменилось напряжённым молчанием.

– Отойдите от него, – прогремел властный голос. Лицо вновь было скрыто капюшоном, но глаза сверкали на солнечных лучах.

Разбойники замерли, не зная, что делать дальше. Татион и Мар обменялись тревожными взглядами, понимая, что их план может обернуться против них. Мар и человек в чёрном начали спорить. Мар сделал шаг вперёд, его лицо исказилось от гнева, но он старался сдержать эмоции.

– Ннамди, ты не можешь вмешиваться в наши дела! – кричал Мар. – Это наш лагерь, и мы решаем, что делать с пленниками.

Ннамди, высокий и стройный человек в черном плаще, спокойно посмотрел на Мара. Он не делал лишних движений, но его присутствие само по себе вызывало уважение и страх.

– Мар, я не позволю вам убивать местных жителей просто так, – твёрдо сказал Ннамди. – Это против наших принципов и приведет к нежелательным последствиям.

Мар, видимо, раздраженный вмешательством, попытался угрожать Ннамди, сжав кулаки и напряженно вытянувшись.

– Ты думаешь, что можешь просто прийти сюда и командовать нами? Мы не боимся тебя, Ннамди. Твоя задача – довести нас до цели и не более, но это наш лагерь, и мы принимаем решения здесь.

Ннамди не дрогнул и шагнул вперед, его фигура казалась угрожающей. Он был воплощением спокойствия и уверенности, а его голос звучал твёрдо и непреклонно.

– У тебя может быть власть здесь, Мар, но ты знаешь, что моя власть больше, – спокойно ответил он. – Я здесь для того, чтобы следить за порядком и защищать интересы нашего дела. Я должен довести нас до цели, а это значит, что я могу запретить делать всякие глупости. Если ты хочешь рискнуть всем ради своей жестокости, то я тебе это не позволю.

Разбойники замерли, наблюдая за этой схваткой титанов. Они понимали, что Ннамди не тот человек, с которым можно шутить, и многие из них уже видели, на что он способен. Татион, заметив накаляющуюся обстановку, предложил компромисс.

– Может быть, просто бросим его в пустыне? – предложил он, пытаясь смягчить ситуацию. – Пусть сам пытается выжить. Если ему повезет, он доберется до какого-нибудь поселения. Если нет – это будет его судьба.

Ннамди покачал головой, явно не согласный с этим планом.

– Это не решит проблему, Татион. Если его найдут люди из его деревни, это привлечет ненужное внимание к нашему походу. Нам нужно, чтобы он не смог никому рассказать о нас.

Мар нахмурился, но понимал, что Ннамди прав. Он сжал зубы, злоба светилась в его глазах, но он знал, что спорить дальше бессмысленно. Внезапно Ннамди предложил другой план.

– Давайте доведем его до города Месхоал, – предложил он. – Там у нас есть доверенные люди, которые проследят, чтобы он не проболтался. Они смогут удерживать его под присмотром и при необходимости избавиться от него тихо и незаметно.

Разбойники начали перешептываться между собой, обсуждая предложение Ннамди. Их лица выражали смесь удивления и недоверия. Мар, всё еще злясь, посмотрел на своих товарищей, и, видя их согласие, нехотя кивнул, стискивая кулаки от сдерживаемой ярости.

– Ладно, Ннамди, – сказал он, с трудом сдерживая ярость, его голос дрожал. – Мы сделаем так, как ты предлагаешь. Но только потому, что не хотим подвергать наш поход риску.

Ннамди удовлетворенно кивнул, чувствуя облегчение от того, что ему удалось убедить своих товарищей. Он перевел взгляд на Ияра. В его глазах мелькнула тень сочувствия, но он оставался хладнокровным и сосредоточенным.

– Хорошо, – сказал он, его голос звучал спокойно, но твердо. – Убедитесь, что он в состоянии идти. Мы выдвинемся немедленно.

Татион искоса посмотрел на Ияра и прошептал, наклонившись ближе:

– Не думай, что тебе повезло, – он провел своим кинжалом у горла и добавил, – мы с тобой еще не закончили.

Разбойники начали суетиться, проверяя снаряжение и готовя Ияра к пути. Некоторым пришлось поддерживать его. Ннамди, продолжая наблюдать за ситуацией, думал о дальнейших шагах и возможных угрозах. Разбойники готовились к дороге. Они перевязали Ияра, чтобы остановить кровотечение, и привели его в более или менее стабильное состояние. Ияр чувствовал, как силы покидают его, но благодаря повязке боль немного уменьшилась. Он понял, что они готовят его к долгому путешествию.

– Скоро отправимся, – сказал один из бандитов, подтолкнув Ияра к группе. – Надеюсь, тебе хватит сил дойти до Месхоала. Иначе будет жаль потерять такую интересную игрушку.

Ияр, превозмогая боль и усталость, собрал все свои силы. Он не знал, сможет ли дойти до конца и сколько займет дорога, но у него был шанс. Он надеялся, что сможет найти способ вырваться из этого кошмара и вернуться к своей Алье, прихватив заодно и стадо верблюдов. В его голове теплилась надежда, что он сможет пережить это испытание. Он благодарил богов, что Ннамди остановил казнь.

День продолжал освещать лагерь разбойников, и под палящим солнцем пустыни группа начала свой путь на верблюдах. Ннамди ехал впереди, его фигура казалась непоколебимой и уверенной, сидя на высоком верблюде. За ним следовали Мар, Татион и остальные разбойники, которые, несмотря на жару, сохраняли решимость. Среди них находился Ияр. Ему было нестерпимо трудно сидеть, но он не сдавался – продолжал путь, превозмогая боль. Его воля и решимость помогали ему держаться, несмотря на все трудности.

Жаркие лучи солнца безжалостно били по земле, нагревая песок и камни. Воздух дрожал от жары, и каждый вдох давался с трудом. Ннамди ехал вперед, не сбавляя темпа, его уверенная осанка служила примером для остальных. Лица разбойников блестели от пота, но никто не жаловался, понимая, что впереди их ждут важные дела.

Мар, хотя все еще злился, старался держать эмоции под контролем, чтобы не ослабить боевой дух команды. Татион и остальные разбойники ехали за ним, время от времени поправляя свое снаряжение и вытирая пот со лба. Среди них был и Ияр. Каждое его движение причиняло боль, но он не сдавался, опираясь на свою неугасимую волю.

Первый день пути был тяжёлым для всех, особенно для Ияра и его верного верблюда. Бандиты привязали Шарана к одному из своих верблюдов. Тот, чувствуя опасность и беспокойство хозяина, пытался вырваться, но его усилия только разозлили разбойников. Они начали бить его, стараясь усмирить, и каждый удар отдавался болью в сердце Ияра.

– Прекратите, пожалуйста! – крикнул Ияр, не выдержав зрелища, как его друга избивают. Но его крик только привлек еще больше внимания.

– Тише будь! – заорал один из бандитов, подойдя к Ияру и ударив его по лицу. Ияр пошатнулся, но не упал.

– Он не виноват, – прохрипел Ияр, кровь из разбитой губы смешалась с потом, стекавшим по его лицу. – Это вы…

– Ты что, огрызаешься? – прорычал другой разбойник, подойдя ближе и ударив Ияра в живот. Ияр согнулся от боли, пытаясь отдышаться.

Каждый шаг был мучением, каждый удар усиливал страдания. Ияр чувствовал, как его силы иссякают, но он старался держаться ради Шарана и ради надежды на спасение. Его тело было покрыто синяками и порезами, а каждое движение причиняло невыносимую боль. Видеть, как его верного друга избивают и унижают, было невыносимо. Шаран, его преданный верблюд, издавал жалобные звуки при каждом ударе, его большие глаза были полны страдания. Но Ияр знал, что должен выжить, чтобы найти способ выбраться из этого ада и спасти Шарана.

Разбойники вели себя грубо и жестоко. Они не жалели угнанных верблюдов, подталкивая и избивая их при малейшем неповиновении. Каждый удар хлыста оставлял глубокие следы на теле бедных животных, и их мучительные стоны разносились по пустыне. Ияр пытался не обращать внимания на боль, концентрируясь на каждом шаге, чтобы не упасть и не оказаться под ногами верблюдов. Он старался держать голову высоко, несмотря на то что его тело кричало от усталости и боли.

Ннамди ехал впереди, казалось, не замечая всей жестокости, происходящей за его спиной. Его лицо оставалось бесстрастным, а взгляд был устремлен вперед. Но его молчание и холодное спокойствие лишь усиливали страх и напряжение среди разбойников. Каждый знал, что не стоит перечить Ннамди, но Мар и его люди всё ещё пытались проявить свою власть. Они громко кричали, подгоняя верблюдов и устрашая остальных разбойников.

Татион наслаждался своей ролью, его лицо было искажено злобной ухмылкой, когда он поднимал хлыст для очередного удара. Его люди подражали ему, их жестокость не знала границ. Но даже среди этого хаоса Ияр пытался сохранить надежду. Он знал, что должен выжить, что бы ни случилось. В его сердце жила мечта о свободе и справедливости для него и Шарана. Когда солнце начало клониться к закату, банда разбойников остановилась на привал. Ияр и Шаран были привязаны к столбу и не могли двигаться. Ияр ощущал боль в теле от побоев и усталости, но не сдавался. Он понимал, что должен быть сильным ради себя и своего преданного друга.

Шаран лежал рядом, его фырканье и тяжелое дыхание были единственными звуками, нарушающими тишину ночи. Ияр тихо прошептал слова поддержки своему верблюду, надеясь, что тот поймет и успокоится.

– Мы справимся, Шаран, – прошептал он, стараясь говорить уверенно, несмотря на боль. – Мы обязательно выберемся отсюда.

Но в глубине души Ияр знал, что им предстоит пройти через множество испытаний, прежде чем они смогут обрести свободу. Тяжелый день подходил к концу, но впереди их ждали новые трудности и опасности. До Месхоал было, по меньшей мере, тридцать дней пути.

Шаран лежал рядом, его фырканье и тяжелое дыхание были единственными звуками, нарушающими тишину ночи. Темнота опустилась на лагерь, и все казалось замирающим, даже ветер перестал дуть. Ияр тихо прошептал слова поддержки своему верблюду, надеясь, что тот поймет и успокоится. Он провел рукой по шерсти Шарана, чувствуя тепло его тела и ритмичные подъемы и спады от дыхания.

– Мы справимся, Шаран, – прошептал он, стараясь говорить уверенно, несмотря на боль и усталость, которые охватывали его тело. – Мы обязательно выберемся отсюда.

Шаран приоткрыл глаза, глядя на Ияра с выражением понимания и доверия. Видеть страдания своего верного друга было невыносимо, но Ияр знал, что не может позволить себе сломаться. Они оба прошли через многое, и впереди их ждали еще более суровые испытания.

Ияр откинулся назад, пытаясь найти хоть немного удобства на жесткой земле. В его голове крутились мысли о предстоящей дороге в Месхоал. До него было по меньшей мере тридцать дней пути, каждый из которых мог принести новые опасности и трудности.

Глава 5

Иллирийцы

Следующие несколько дней караван двигался не очень быстро. Каждый день для Ияра был пыткой. Восходящее солнце превращало пустыню в раскаленное море песка, а ночные холода пробирали до костей. Ияр старался заботиться о своем верблюде, насколько это было возможно в его положении. Он говорил с ним тихим, успокаивающим голосом, надеясь, что это может его успокоить и спасти от побоев.

Разбойники не хотели привлекать к себе лишнего внимания, избегли основных дорог и выбирали более укромные тропы. За животными следил Ннамди, но его не хватало на всех. Человек в черном, так его держали многие, держался обособленно от бандитов. Он часто осматривал лагерь, проверяя, все ли в порядке. Ияр замечал, как Ннамди иногда задерживался на нем взгляд, словно пытался понять его мысли и намерения, а иногда ему казалось, будто в этом взгляде он видел сочувствие.

Ияр наблюдал за происходящим, стараясь оставаться незаметным. Ияр заметил, что большинство разбойников были чужеземцами. Они говорили на незнакомом языке, в котором он не мог уловить ни слова. Их речь была грубой и резкой, наполненной непонятными словами и выражениями. Этот язык казался Ияру более злобным, напористым, чем говор его родины, сразу показывал нравы носителей. Эти люди были пришлыми, и Ияр следил за ними, чтобы понять их цели.

Разбойники не знали, как обращаться с верблюдами, и часто били их, когда те не слушались. Верблюды же реагировали на это агрессивно, пытались вырваться, что только усложняло управление караваном. Верблюды, привыкшие к уважительному обращению, реагируют на грубость и жестокость с яростью. Они кусались и лягались, нанося травмы разбойникам. Но Ияр не мог вмешаться – он понимал, что это может стоить ему жизни.

Несмотря на это, разбойники, во всяком случае их часть, которая говорила на неясном языке, были хорошо скоординированными и неукоснительно слушались Мара. Каждый приказ выполнялся без промедления, и дисциплина поддерживалась на высоком уровне. Это вызывало беспокойство. Стало ясно, что любые попытки сбежать будут быстро и жестоко подавлены.

Несмотря на всю тяжесть и опасность положения, Ияр все же не терял надежды. Если ему и не удастся сбежать во время перехода, то точно удастся в городе. Его мысли были заняты планами на побег и тем, как выжить в этих суровых условиях. Он верил, что рано или поздно у него появится шанс на спасение.

Караван продолжал свой путь через пустыню. Однажды утром Ияр проснулся от звуков шумной возни и криков. Он приподнялся со своей лежанки и группу людей, громко обсуждавших что-то. Из центра толпы доносились шорохи и странные звуки. Оказалось, что это Татион пытался оседлать Шарана, а верный верблюд Ияра пытался вырваться. Татион, видимо, решил повеселиться, выбрав для этого не абы какого верблюда – он хотел спровоцировать Ияра.

Верблюд яростно брыкался, пытаясь сбросить наглеца, но это только разозлило Татиона. Он упал на землю на спину и с трудом встал, держась за бок. Другие бандиты помогли ему, но он оттолкнул их. Его лицо скривилось в гневе, и он, стиснув зубы, схватил тяжелую палку.

– Ах ты! Держите его крепче! – кричал Татион. – Я покажу этой тварюге, кто здесь хозяин!

С яростью он начал избивать бедное животное, каждый удар сопровождая грубыми выкриками. Верблюд издавал жалобные звуки, пытаясь освободиться, но сопротивление только усиливало жестокость.

Ияр, видя, как Шаран страдает, потерял самообладание. Он почувствовал вспышку ярости, и, собрав все свои силы, бросился на Татиона. Он не осознавал, что делает. Ноги несли его прямиком на толпу людей, руки распихивали всех и вскоре он оказался прямо напротив ненавистного живодера.