Текст книги "Тайна двух океанов(ил. А.Васина и Б.Маркевича 1954г.)"

Автор книги: Григорий Адамов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

– Вот как? Интересно… Но, если это не зрение и не слух, какие же объективные явления, кроме света и звука, может воспринимать в одной среде это новое чувство?

– Давление! Я думаю, что это чувство, конечно, не совершенно и принципиально новое, но лишь утонченное, в тысячу раз более развитое и усовершенствованное чувство давления, которое свойственно в той или иной степени всякому живому существу.

– Ах, вот как! Вы предполагаете, что движущийся предмет, тем более быстро и мощно движущийся, производит давление на лежащие впереди слои воды, и это давление, передаваясь от частицы к частице, от слоя к слою, ощущается даже вдалеке утонченным чувством водных организмов. Так, что ли?

– Совершенно верно. Вы меня вполне поняли. Вы… Капитан! Капитан! – внезапно воскликнул зоолог.

– Слушаю! Слушаю, Лорд!

– С левого борта совсем близко промелькнул высокий и тонкий, словно минарет, пик. Появляются холмы и скалы. Мы несемся вдоль отрогов хребта… Это совершенно ясно. Мой фонарь ярко освещает их. А вот огромная, почти кубическая скала, похожая на средневековый замок с башенками, бастионами, кронверками, зубчатыми стенами…

– Отлично, Лорд! Давайте побольше примет, это нам пригодится при поисках.

– Хорошо, капитан. Я вот только не уверен в направлении. Ведь до того, как мне удалось взглянуть на компас, животное могло несколько раз менять свой путь.

– Теперь это уже неважно. Мы возьмем курс прямо на ост, к подводному хребту, а потом вдоль него, на норд. Мы будем искать замеченные вами пик и замок. Почаще сообщайте нам приметы.

– Слушаю…

– Ага! Вот и Шелавин со своими спутниками возвращается: сигналы на доске показывают, что открывается борт выходной камеры. Через несколько минут снимаемся.

Приняв Шелавина и его спутников, подлодка шла более получаса, пока на экране центрального поста появились наконец темные, постепенно поднимающиеся и закрывающие весь экран массы подводного хребта. Ультразвуковые прожекторы еще издали нащупывали на его фоне смутные очертания отдельных выступов, холмов, ложбин, ущелий. Чтобы яснее различать их, подлодка подошла совсем близко к хребту, после чего повернула на север и начала тихо продвигаться вперед. Время от времени зоолог сообщал о появлении все новых и новых примет: то вход в ущелье в виде мощной арки, то два холма с седловиной между их вершинами, то две скалы – меньшая на большей. Все это лейтенант Кравцов записывал в строгой последовательности, рассчитывая примерные расстояния между ними.

С непонятным упорством животное несло зоолога с огромной и как будто увеличивающейся быстротой все дальше и дальше на север. Между тем подлодка вынуждена была идти не более чем на двух десятых хода, чтобы иметь возможность разглядеть опознавательные знаки, как только они появятся на экране.

Прошло уже четыре часа с момента, когда ученый был захвачен чудовищем. Подлодка определенно отставала от него, и ясно было, что расстояние между ними все более увеличивалось. Лейтенанта Кравцова сменил на вахте старший лейтенант Богров, но капитан продолжал оставаться в центральном посту.

Еще через час зоолог сообщил, что обвивающие его кольца животного опять плотно сомкнулись вокруг шлема и он потерял видимость. Сообщения об опознавательных знаках перестали поступать. Продолжало оставаться известным лишь общее направление – прямо на север. Но зоолог жаловался, что рука с компасом, согнутая в локте и прижатая к груди, затекла, онемела и он ее почти не чувствует. Так прошло еще часа два.

Подлодка продолжала медленно продвигаться вдоль хребта.

Капитан Воронцов, все эти семь часов проведший бессменно в центральном посту, мерно шагал по помещению, заложив руки за спину, изредка взглядывая на экран, с которого не сводил глаз и вахтенный начальник.

Взволнованный голос зоолога заставил капитана остановиться.

– Животное резко переменило направление, – сообщал ученый. – С норда почти под прямым углом перешли на ост…

– Значит, оно углубляется в подводный хребет, – заметил капитан. – Вероятно, через какое‑то ущелье… Отметьте это как опознавательный знак, – обратился он к старшему лейтенанту. – Подсчитайте и примерное расстояние до него от предыдущего знака.

– Есть отметить знак и подсчитать расстояние! – повторил старший лейтенант и вдруг, вскакивая и указывая на экран, громко вскричал: – Пик!.. Впереди пик!..

На темном фоне хребта все яснее выделялись очертания высокой, стройной скалы, состоящей из нескольких поставленных друг на друга мощных колонн‑этажей, уступами поднимающихся кверху и заканчивающихся круглым куполом с тонким высоким шпилем.

– Действительно, совсем как минарет, – промолвил капитан.

– Сейчас должен появиться замок, – заметил старший лейтенант, записывая последний сообщенный зоологом опознавательный знак – вход в ущелье – и подсчитывая расстояние до него. – После этого замка мы сможем быть вполне уверенными, что подлодка на правильном пути.

Замок появился через десять минут и всеми своими деталями подтвердил точность описания.

Капитан приказал перевести скорость подлодки на пять десятых хода. По всем помещениям корабля пробежало радостное оживление. Скворешне с десятью человеками команды было приказано подготовиться к выходу из подлодки в полном вооружении.

– Ну, теперь эта каналья от нас не уйдет, будь она хоть с кашалота величиной и с его зубами, – сказал Скворешня Матвееву, который, с перевязкой на левой руке, помогал ему в выходной камере готовить скафандры и боевое снаряжение.

– Животное несется, часто меняя курс, – сообщал между тем зоолог. – Ущелье, очевидно, извилистое… Быстрота движения значительно уменьшилась…

– Прекрасно, Лорд! – ответил капитан. – Вероятно, оно приближается к своему логовищу. Мы его там и настигнем. Готовьтесь, дорогой Лорд, к испытаниям. Нет сомнения, животное там примется за вас и попытается раскусить орешек.

– Пусть пробует… Интересно будет взглянуть на его домашний очаг и быт. Логовище – довольно редкое явление среди крупных морских животных. Лишь осьминоги да еще два‑три вида устраивают себе более или менее постоянное обиталище. Очень интересно!.. Ход совсем замедлился… Мы почти остановились… Кольца вокруг шлема пришли в движение, раздвигаются… Фонарь осветил закругляющуюся кверху стену… Не пещера ли?… Мелькнули какие‑то огромные светлые тени… Странные тени… Толстые удлиненные туловища и длинные гибкие шеи. Опять быстро сомкнулись кольца вокруг шлема… Должно быть, сильный свет фонаря беспокоит животное… Оно носится со мной из стороны в сторону… Внезапно остановилось… Ах, черт! Кольца на шлеме быстро развернулись, и шлем очутился в длинной чудовищной пасти… В несколько раз длиннее крокодиловой… Оглушает скрежет огромных зубов… Зубы конические, чуть загнутые назад. Челюсти усеяны их правильными рядами. Это челюсти гигантского ящера!.. О‑ох!..

Последний стон донесся в центральный пост слабым, болезненным отзвуком, полным страдания. Потом наступило молчание.

Капитан и старший лейтенант стояли молча, с бледными лицами.

– Что там произошло? – прошептал наконец старший лейтенант.

Из его пальцев выпал металлический карандаш и ударился об пол. Капитан оглянулся.

– Следить за опознавательными знаками! – тихо приказал он немного хриплым голосом. Он вынул платок и вытер лоб.

– Есть следить за опознавательными знаками, – пробормотал старший лейтенант, машинально поднял карандаш и устремил невидящие глаза на экран.

– Лорд!.. – позвал капитан. – Лорд… отвечайте!.. Что с вами?…

Короткое молчание. Потом послышался слабый, прерывающийся голос зоолога:

– Ни… ничего… ничего, капитан… Я брошен наземь… Шлемом… на камень… Голова… Туман… Рвет когтями скаф… Телескопические глаза…

Голос пресекся и умолк.

– Лорд!.. Лорд!.. – звал капитан. – Лорд!.. Отвечайте!..

Ответа не было.

Глава VI. Битва в пещере

Шли гуськом, молча, стараясь не нарушать тишины глубин. Плотный, слежавшийся ил заглушал удары толстых металлических подошв о дно.

Впереди шел старший лейтенант Богров с ультразвуковым пистолетом в руке.

За ним выступал Скворешня, возвышаясь над всеми, словно закованная в металл башня с яркой звездой маяка на вершине. Вслед за Скворешней шли Цой, Марат, потом остальные – все так же вооруженные, в той же настороженной боевой готовности, как и старший лейтенант. Скворешня нес на себе мощный переносный прожектор.

Ущелье было очень широкое, свет фонарей на шлемах лишь изредка достигал его стен. Многочисленные повороты служили доказательством того, что экспедиция была на правильном пути. Но за каждым поворотом могла показаться пещера чудовищ, и это непрерывно держало всех в напряженном состоянии. Шаги делались осторожнее, руки крепче сжимали рукоятки пистолетов, усиленней бились сердца…

Шли уже больше часа, повороты сменяли друг друга. Казалось, нет конца этому утомительному пути.

Внезапно старший лейтенант остановился и молча поднял палец, указывая на что‑то вверху. Запрокинув головы и направив туда свет фонарей, все увидели над собой высокий, теряющийся в темноте свод.

Старший лейтенант тихо, почти шепотом, произнес:

– Внимание!.. Мы приближаемся к пещере. По первому приказанию всем выключить фонари. Вперед!..

Проход шел теперь прямо, без поворотов, все более и более суживаясь, но свод не понижался, оставаясь по‑прежнему на огромной, едва различимой высоте.

Через несколько минут старший лейтенант опять остановился: проход раздвоился. После короткого колебания старший лейтенант вызвал Цоя. Последовал тихий приказ:

– Обследовать оба прохода! Выбрать путь! Вы один среди нас сможете учесть и признаки биологического порядка.

Цой быстро направился в левый проход и углубился в него почти на сотню метров, внимательно осматриваясь по сторонам. Стены тоннеля заметно сближались, они были неровные, с выступами и углублениями, покрытые группами глубоководных асцидий на длинных ножках, золотистых горгоний, морских лилий. Всюду – на дне, под ногами Цоя, на стенах – во множестве виднелись раковины моллюсков. Что‑то знакомое показалось Цою в этих завитых, выпуклых раковинах. Сердце его забилось. Он торопливо схватил одну из них, направил на нее свет фонаря и чуть не вскрикнул. Это была она! Таинственная, неуловимая Lammelibranchiata cephala Lordkipanidze!

Цой стоял не шевелясь, боясь вздохнуть, не сводя глаз с чудесной раковины. Их здесь тысячи! Может быть, миллионы! Здесь их таинственная родина – возможно, одна из многих. Но где же золотые россыпи? Их не видно вблизи. Откуда же могло попасть золото в кровь этих моллюсков? Может быть, дальше?

Забыв о благоразумии, об ожидающих товарищах, о притаившейся, может быть, впереди опасности, Цой бросился дальше по тоннелю, направляя во все стороны свет фонаря и жадно рассматривая дно и стены. Ничего напоминающего золото и его россыпи не встречалось. Лишь одни бесчисленные моллюски да изредка асцидии и морские лилии виднелись кругом. В голове мелькнула торжествующая, радостная мысль: «Я прав! Не в россыпях дело!»

Внезапно Цой остановился. Стены резко шли на сближение. Бросился в глаза свод – сильно понизившийся, ясно заметный наклонный свод. «Это не дорога для чудовищ: им здесь не пройти», – подумал он, и тотчас мысль о ждущих его возвращения товарищах, об ожидающем помощи учителе‑зоологе заставила его кинуться назад. Но предварительно он сорвал несколько моллюсков, захватил со дна несколько горстей ила и, достав из неразлучного экскурсионного мешка склянку, наполнил ее пробой воды.

Он выскочил из тоннеля, словно за ним гнались по пятам.

Отряд неподвижно и молча стоял в прежнем порядке.

– Что с вами, Цой? – с тревогой спросил старший лейтенант. – Вы наткнулись на чудовищ?

– Нет, товарищ старший лейтенант, – запинаясь, смущенно ответил Цой. – Я спешил вернуться, боялся, что задерживаю отряд…

– Ну что вы! Вы отсутствовали всего лишь минут десять. Я вас раньше и не ожидал. Результаты?

– Левый проход исключается! Дорога в пещеру чудовищ – направо! – ответил Цой, чувствуя, что у него словно гора свалилась с плеч.

– Отлично! Займите ваше место. Вперед, товарищи! Соблюдать осторожность!

Отряд тихо тронулся с места. Нетерпение и тревога о зоологе возрастали по мере приближения к пещере.

– Облегчить свой вес при помощи воздушного мешка! Ускорить шаг! – приказал старший лейтенант.

Пошли быстрее. Черные стены тоннеля несколько сблизились и уже все время сопровождали отряд в пределах видимости. Стены и дно были гладкими, почти ровными, с будто отполированными редкими выступами. Лишь на дне изредка встречались низкорослые морские лилии и горгонии. Из ила, полузасыпанные, торчали обломки знакомых Цою раковин.

«Здесь их, вероятно, истребили эти чудовища, – подумал Цой. – В левом, тесном проходе моллюски нашли недоступное для чудовищ убежище и сохранились там…»

На некоторых выступах стен Цой заметил слабо светящиеся туманные пятна неправильной формы. Он обратил на них внимание старшего лейтенанта.

– Это обрывки светящейся слизи, покрывающей чудовища, – тихо объяснил Цой. – Проплывая здесь и задевая выступы, они оставляли на них свои следы. Слизь свежая… скоро пещера…

– Хорошо, Цой. Внимание, товарищи! Как только войдем в пещеру, рассыпаться цепью по обеим сторонам прожектора вдоль стен пещеры и открыть звук по ближайшим целям. Скворешня, установив прожектор, передает его Марату. Во время боя не забывать про винт и воздушные мешки. Действовать ими сообразно с обстоятельствами. Не зарываться! Держаться поближе к отряду! Ускоренным шагом, вперед!

На слегка наполненных воздушных мешках, сжимая в руках пистолеты, отряд неслышно и быстро продвигался по тоннелю. За огромным скалистым выступом стены вдруг круто раздвинулись и исчезли из поля зрения. Старший лейтенант, шедший впереди, мгновенно выключил свой фонарь.

– Выключить фонари! В цепь! Установить прожектор!

В черной тьме вдали показались огромные, слабо светящиеся голубоватые тела. Их было около двух десятков: одни – гигантских размеров, другие – поменьше. Большинство неподвижно лежало на дне, на его возвышениях и скалах, вытянувшись, словно стволы чудовищных деревьев с бочкообразным утолщением посередине. Другие носились взад и вперед на разной высоте, мерно размахивая светящимися пятнами ластов.

В середине, поближе к входу, лежал огромный светившийся силуэт, высоко подняв над собой длинную, как корабельная мачта, и гибкую, как чудовищной толщины лиана, шею с огромной плоской головой, тревожно двигавшейся из стороны в сторону.

– Построиться в шеренгу! – тихо прозвучала команда. – Чувствовать соседа! Стрелять по светящимся целям! Сначала по движущимся. Себе беру среднюю на дне. На изготовку! Целься! Звук!!!

В пещере неожиданно воцарилось смятение. Чудовищные светлые тени заметались, словно охваченные судорогами. С молниеносной быстротой они носились по всем направлениям, то сворачивая в кольца свои длинные гибкие шеи, то стремительно разворачивая их. Длинные, плоские, как у крокодилов, хвосты с силой били по бокам бочкообразных тел. Чудовища падали вниз, взвивались кверху, бросались в стороны, и стрелки лишь с трудом поспевали менять прицел. Ультразвуковые пистолеты оказывались слишком слабыми для этих мощных, огромных организмов. Почти невозможно было сразу найти и попасть в их наиболее важные жизненные центры.

Гигант, взятый на прицел старшим лейтенантом, в первое мгновение вздрогнул, потом одним мощным движением хвоста светящейся стрелой взвился к своду пещеры. Что‑то при этом металлически сверкнуло под ним, освещенное его слабым сиянием, и унеслось ввысь, охваченное витком нижней, толстой части шеи чудовища.

Послышался полный отчаяния крик Цоя:

– Арсен Давидович! Арсен Давидович!.. Одновременно сильный удар струи едва не сбросил с ног стоявшего рядом с Цоем Марата. Марат невольно взмахнул рукой.

Место возле него было пусто!

– Товарищ старший лейтенант! – воскликнул в испуге Марат. – Цой запустил винт и исчез!

Между тем паническое смятение среди плававших животных передалось спокойно лежавшим до сих пор на дне. Одно за другим они отрывались от дна и взлетали кверху, усиливая общее волнение.

Животные искали врага, но не находили его. Что будет с Цоем, если он попадет в эту чудовищную толчею разъяренных животных?

Вдруг один из гигантов свился в кольцо, с силой развернулся и, вытянув шею, судорожно ударяя хвостом, камнем упал на дно и замер в неподвижности. Чей‑то луч попал ему, вероятно, в мозг или в другой нервный узел и убил наповал. Сейчас же за этим упал другой. У некоторых были парализованы ласты или хвост, и, замедлив движение, они бились почти на месте.

В беспорядочном, хаотическом движении чудовищ все стрелки потеряли из виду гигантское животное, унесшее с собой зоолога. Где‑то между ними теперь носился Цой, в постоянной опасности быть затертым, сброшенным на дно, получить неслыханной силы удар.

Старший лейтенант не выдержал этой неизвестности.

– Цой, где вы?

– Я преследую животное, унесшее Арсена Давидовича, – послышался задыхающийся голос Цоя. – Меня постоянно оттирают от него другие. Но я его не теряю из виду. Приходится непрерывно лавировать. Я парализовал один из его ластов, но оно безумно мечется. Держусь подальше от стада… Подальше от их света… Чтобы не заметили…

В этот момент одно из чудовищ неожиданно отделилось от общей массы, волновавшейся в глубине пещеры, и стремительно бросилось к выходу, видимо ища спасения в открытом океане. На фоне его светящегося голубоватого тела мелькнула темная тень человека, и почти одновременно послышался возглас Цоя:

– О, черт! Меня задели! Отбросили!

Чудовище внезапно переменило курс, резко повернуло вслед за человеческой тенью и, широко разинув огромную, почти двухметровую пасть, кинулось за ней в погоню.

– Всем по переднему!.. Звук!.. – раздалась поспешная команда.

Сосредоточенный прицел всего отряда поймал чудовище как раз в тот момент, когда почти перед самой его пастью мелькнуло тело Цоя, ловко увильнувшего в темноту. Чудовище судорожно забилось, потом упало на дно и распласталось на нем недалеко от отряда.

Но путь был указан. Все стадо ринулось к выходу. Казалось, ничто не может устоять перед этим сокрушительным падением гороподобных тел.

– Включить прожектор! – раздалась громкая команда. Толстый сноп яркого, ослепительного света ударил в тьму, в стремительно несущуюся сплоченную массу гигантских туловищ, волнующихся шей и мощных хвостов, в созвездие огромных сверкающих, телескопических глаз. И то, что, казалось, не могла бы сделать никакая гранитная преграда, сделал свет! Словно получив сверхъестественной силы удар, лавина чудовищ с широко раскрытыми пастями разом запрокинула все головы назад, во всю длину шея, перевернулась с растопыренными кверху когтистыми ластами и, показав хвосты, медленно поплыла обратно. Чудовища мотали головами – ошеломленные, ослепленные, сразу обессилевшие. Некоторые тихо опускались ко дну с – повисшими шеями. Над стадом в световом потоке носилась металлическая фигура Цоя, выискивая животное, державшее ученого.

Отряд провожал отступающее стадо ливнем ультразвуковых лучей. То один, то другой из гигантов начинал вдруг яростно биться и через минуту стремительно падал на дно.

– Нашел! Нашел!.. – раздался торжествующий голос Цоя. – Получай, каналья! Получай!.. Получай!..

В середине медленно плывущей колонны поднялось необычайное движение. Взвился гигантский хвост, нанося во все стороны сокрушительные удары. Вдруг от темной массы чудовищ отделилось небольшое, синевато поблескивающее металлом тело, и, покачиваясь из стороны в сторону, стало опускаться на дно. Описав дугу вокруг стада чудовищ, пулей пронеслась сверху вниз металлическая фигура Цоя, почти у самого дна подхватила падавшее тело и тут же, взмыв вместе с ним кверху, повернула и стремительно понеслась к отряду.

– Вот!.. – задыхаясь, произнес Цой, резко остановив и дав задний ход винту. – Вот… – повторил он, шатаясь, падая на колено и протягивая Скворешне на обеих руках неподвижное тело зоолога.

Отряд быстро отступал из пещеры, боец за бойцом. Впереди шел Скворешня, неся зоолога. Старший лейтенант Богров пропускал всех мимо себя. Марат держал в луче прожектора, словно в плену, нескольких чудовищ – остатки огромного стада, – сгрудившихся в противоположном конце пещеры и прятавших головы от потоков убийственного, неумолимого света.

– Выключить прожектор! – скомандовал старший лейтенант Марату.

Он помог ему быстро нагрузиться.

– Марш за отрядом!

Старший лейтенант в последний раз кинул взгляд в черное пространство пещеры, арену неслыханной в жизни старой планеты битвы. Потом он запустил винт и скоро присоединился к быстро уходившей в открытый океан гирлянде ярких голубых огней.