Текст книги "Синайский секрет"
Автор книги: Грег Лумис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
IV
Глава 22
Пичтри-центр
227 Пичтри-стрит
Атланта, Джорджия
Через два дня, 9:21 утра.
Еще лежа в постели, Лэнг решил, что этот день пройдет для него впустую. И ничего тут не поделать.
Утро он намеревался посвятить телефонным звонкам и просмотру электронной почты, а вторую половину – потратить на чтение лекции, которую он намеревался сделать если не информативной, то хотя бы занимательной, на курсах в здании, выстроенном когда-то для Федеральной резервной системы, а теперь принадлежащем Ассоциации юристов Джорджии.
Но, когда Лэнг вошел в свой офис и увидел в приемной бывшего мэра, все мысли о лекции сразу вышибло у него из головы.
В ответ на гневный взгляд, который Лэнг бросил на Сару, та лишь чуть заметно пожала плечами.
Темно-коричневая, цвета черного кофе, кожа мэра лоснилась от крема. Седеющие волосы обрамляли преждевременно появившуюся лысину. Седые усы подстрижены в тонкую ниточку. Костюм без единой морщинки, как обычно, казался впервые надетым, а ослепительно-белую манишку сорочки делил на две симметричные части галстук от известного модельера. Ботинки мэра увековечили память, самое меньшее, одного аллигатора.
Лэнг подумал, что прежде чем предстать перед аудиторией юристов, ему следует позвонить в «Вал-март», где он обычно одевался, и срочно заказать новый галстук, чтобы не давать злоязычным коллегам лишнего повода для обсуждения его внешности.
Мэр поднялся во весь свой шестифутовый рост, благодаря которому он умело производил дополнительное впечатление на присяжных заседателей в те времена, когда еще был не политиком, а адвокатом в суде, и протянул Лэнгу руку, прежде чем тот смог придумать предлог для того, чтобы выставить нежданного посетителя вон.
– Благодарю, что согласились принять меня без предварительной договоренности. – И, не давая Лэнгу времени ответить, прошел в кабинет впереди его хозяина. – Я хотел бы, чтоб вы уделили мне минуту-другую для обсуждения стратегии нашего поведения в суде.
Лэнг с трудом сдержал вздох. Юристы, у которых возникали неприятности с законом, всегда стремились вести дело по-своему, что, прежде всего, усугубляло и трудности.
Лэнг прикрыл дверь, больше для того, чтобы Сара не предложила кофе или чего-нибудь еще, что позволило бы мэру затянуть свой визит, чем для обеспечения приватности разговора.
– Я думаю, нам следует дать жюри понять, что вся эта охота на ведьм продиктована исключительно расовыми мотивами, – сказал мэр.
Лэнг прямо-таки упал в свое кресло.
Мэр пытался списать на происки «расистов» все прегрешения, которые числились за ним во время его пребывания на посту и составлявших очень внушительный список. Каждый, кто выступал против него, независимо от цвета кожи, был либо «куклуксклановцем», либо «дядей Томом» – и чернокожее большинство муниципалитета, и губернатор, и большинство юристов, и торговая палата в полном составе. Все эти приемы были затрепаны, как программка у завсегдатая скачек.
– Что ж, это мысль, – нейтральным тоном отозвался Лэнг. – Проблема лишь в том, что трое из проходящих по делу о коррупции – белые. И все трое уже сознались в том, что давали вам взятки.
Мэр подался всем телом вперед, демонстрируя мегаваттную улыбку, которая так хорошо смотрелась с экранов телевизоров.
– Вот именно! Разве вы не видите? Белая экономическая структура власти – и черный мэр. Черт возьми, это ж не что иное, как суд Линча, а ведь считается, что он давно вышел из моды.
И это Рейлли тоже слышал далеко не впервые. Несмотря на его настоятельные советы, мэр всякий раз, когда оказывался в городе, с огромным удовольствием давал импровизированные пресс-конференции.
– Что ж, допустим, – кивнул Лэнг, – если бы не одна мелочь. После 1975 года в Атланте все мэры были чернокожими. И ни одного из них не обвиняли даже в нарушении правил движения.
– Первый из них уже умер, – заявил мэр таким тоном, будто это что-то объясняло.
В дверь постучали, и тут же, не дожидаясь ответа, Сара просунула голову в кабинет.
– Важный звонок, мистер Рейлли.
Пожалуй, будь у генерала Кастера такой союзник – битва у реки Литтл-Бигхорн закончилась бы иначе [25]25
В битве близ реки Литтл-Бигхорн (25–26 июня 1876 г.) североамериканские индейцы разгромили и уничтожили крупный отряд армии США, упорно вытеснявшей их с исконных земель. Впрочем, это оказалось последним успехом индейцев.
[Закрыть].
– Прошу прощения…
Лэнг взял трубку настойчиво мигавшего телефона.
Мэр был явно недоволен, но поделать ничего не мог.
– Рейлли.
– Это Морз, детектив Морз.
На сей раз Лэнг даже не сделал попытки сдержать тяжелый вздох. События развивались куда активнее, чем он ожидал. При таких темпах можно было ожидать, что еще до ленча его известят о внеплановой ревизии налоговой службы.
Он решил было спросить, можно ли перезвонить Морзу немного позже, но вовремя сообразил, что тем самым даст мэру лишний повод задержаться, и сказал:
– Слушаю вас, детектив.
– Мы проверили белый порошок, – сообщил Морз. – Я скажу, что мы нашли, так вы не поверите. Вернее, чего мы не нашли.
У Лэнга вдруг мелькнула мысль, что кто-то подстроил заговор, чтобы сорвать все его планы на сегодня.
– Скажите, эти результаты настолько важны? Я… – Он умолк, не договорив.
Последовала пауза.
– Знаете, мистер Рейлли, я вроде как начал не с того конца. Криминалистическая лаборатория проверила это вещество и малость ошизела. Послушайте, Техноложка так жирно кормится от вашего фонда, что вам, наверное, удастся уговорить их еще раз проверить эту пакость.
В том, что Лэнга просил о помощи человек, арестовавший его за убийство, которого он не совершал, и подозревал еще в одном, чувствовалась какая-то сладкая ирония.
– То есть, вы хотите сказать, что эксперты государственной лаборатории не знают своего дела?
Мэр то поджимал, то вытягивал ноги, всем своим видом выражая нетерпение.
– Не, мистер Рейлли, я бы не сказал. Только в чем штука-то? Им никогда не приходилось возиться ни с чем этаким. У них для этого микроскопов и прочих железяк не хватает.
Лэнг уже не мог справиться с любопытством.
– Но все-таки, что именно показали результаты анализа?
– Я же сказал, шизу какую-то. У той пакости меняется удельный вес. Погодите… – В трубке послушался шорох перекладываемых листов бумаги. – Железо, кварц и алюминий.
– И что из этого?
Мэр демонстративно поднес к глазам усыпанные бриллиантами золотые часы, очевидно, позабыв, что свободное время, которое он сейчас так старался сберечь, вскоре может растянуться для него на несколько лет без перерыва.
– Что? – переспросил Морз. – Дальше вообще хе… чушь какая-то. Эта штука не растворяется в кислоте.
Из всего сказанного Лэнг понял лишь одно: его знания в области химии не позволяют судить о том, что тут было чушью, а что не было.
– Давайте договоримся так: я позвоню в Технологический институт и попрошу, чтобы мне порекомендовали кого-нибудь, кто располагает нужным оборудованием.
– Я буду вам очень признателен, мистер Рейлли.
Лэнг положил трубку и поднял голову. Мэра в кабинете не было – он ушел, не попрощавшись.
Похоже, что день понемногу налаживался.
Когда Лэнг вошел в зал, первым человеком, попавшимся ему на глаза, оказалась Алисия Уорнер.
– Привет! – воскликнул он; удивление не позволило ему с ходу придумать что-нибудь более оригинальное.
– И вам привет, – откликнулась она.
– Я думал, что у федеральных служащих есть собственные курсы.
Она взглянула на него с улыбкой, которую можно было бы смело фотографировать для рекламы зубной пасты.
– Есть. Но, если бы вы посмотрели программу, то увидели бы, что я тут вместе с вами.
Лэнг послушно вынул листок. Там действительно имелась ее фамилия.
– «Механика федерального судебного преследования»? – осведомился он.
– Вы можете хранить тайны? – Алисия встряхнула ниспадавшими на плечи рыжими волосами, цвет которых, как подозревал Лэнг, был столь же натуральным, как и легкие веснушки, не поддающиеся косметике.
– Думаю, не хуже вас.
– Я бы сказала, что слушателям предстоит довольно унылое времяпрепровождение.
Ее зеленые глаза сверкали весельем.
– И это все новости?
Лэнг вдруг осознал, что за ними пристально наблюдают около тридцати человек, пришедших на семинар, и шагнул в сторону невысокой сцены.
– Меня несколько дней не было в городе, а то я обязательно позвонил бы вам.
Она ничего не ответила, лишь поглядывала на него с интересом.
– Я… э-э… я думаю, что задолжал вам хороший, спокойный обед после… после нашего похода на ленч.
Несколько стоявших поблизости адвокатов откровенно прислушивались к их разговору.
Ну и черт с ними!
Лэнг рванулся напролом.
– Может быть, позволите пригласить вас сегодня вечером?
Она вскинула голову, как будто хотела посмотреть на его лицо под другим углом.
– Увы, я сдала пуленепробиваемый жилет в прачечную. А как вы насчет того, чтобы пообедать у меня дома, вместо того чтобы выходить в общество? Я сварганю что-нибудь. И дешевле, и не так опасно.
Алисия кивнула на сцену, где, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, ждал ведущий, и, порывшись в сумочке, которая вполне могла служить чемоданом, вручила ему визитную карточку.
– Позвоните мне, и я объясню, как ехать.
С этими словами она повернулась и направилась к двери.
Лэнг, как и все остальные присутствовавшие мужчины, проводил ее взглядом.
Потом у него за спиной кто-то кашлянул.
– Ну а теперь, когда Лэнг Рейлли решил свои личные вопросы, думаю, можно попросить его немного поговорить и с нами.
Лэнг толком не знал, что значит краснеть, но ему показалось, что его щеки окрасились румянцем.
Глава 23
Технологический институт Джорджии
Факультет химического машиностроения
Атланта, Джорджия
Через два дня
Лэнг и детектив Морз, словно студенты, пришедшие на дополнительные занятия, сидели на складных стульях перед столом доктора философии, профессора химического машиностроения Хилмэна Уэрбела. На белых оштукатуренных стенах кабинета красовались в золоченых рамочках верительные грамоты профессора, чередовавшиеся с фотографиями, где профессор или пожимал руки, или просто улыбался, глядя в объектив, каким-то людям, представлявшим, как предположил Рейлли, цвет научного мира. От укрепленного на окне кондиционера исходило больше шума, чем прохлады, и Лэнг почти сразу же почувствовал себя неуютно от жары и раздражения на себя за то, что позволил полицейскому уговорить его прийти сюда.
– Я не могу этого объяснить, – сказал Уэрбел, потупив взгляд, как словно признавался в каком-нибудь неприглядном грехе. – Честно говоря, до вчерашнего дня я не имел понятия о веществе с такими свойствами.
Морз подался вперед. Лэнг уже успел заметить, что уличный жаргон и акцент полицейского странным образом остались за пределами университетского городка.
– Доктор, если бы для того, чтобы получить аттестат, требовалось что-нибудь, кроме самых элементарных знаний, я никогда не закончил бы школу. И сейчас очень надеюсь, что вы сможете изложить то, что узнали, понятным мне языком.
Лэнг думал про себя то же самое, но не успел сформулировать вслух.
Уэрбел посмотрел на своих посетителей поверх узких очков и поправил свой и без того идеально ровный галстук-бабочку; он то и дело повторял это движение, по-видимому, совершенно не замечая движения своей руки.
– Попытаюсь. Прежде всего мы, конечно, взвесили часть вещества, этого порошка, до тысячных долей грамма и записали этот вес на плане эксперимента, который вы видите перед собой. – Он указал на стопки листов, находившиеся в руках у его собеседников. – Мы начали с эмиссионной спектроскопии, поместили образец в углеродный тигель, который использовали в качестве электрода, и при помощи другого создали электрическую дугу. Элементы, из которых состоит образец, при этом ионизируются с возбуждением светового излучения, что позволяет зарегистрировать спектральные характеристики…
Лэнг предупреждающе поднял руку.
– Доктор, ни у детектива Морза, ни у меня нет достаточной подготовки для того, чтобы оценить специфические особенности ваших экспериментов. Не могли бы вы немного снизить научный уровень ваших пояснений, чтобы они все же были доступны двум неучам?
Пухлое лицо профессора вдруг помрачнело; очевидно, с таким же выражением лица он должен был реагировать на наглую просьбу прочесть вводный курс лекций для первокурсников.
– Но без объяснения процесса и результаты, и мои заключения…
Морз уперся локтями в колени.
– Доктор, мы с мистером Рейлли приехали сюда как раз для того, чтобы узнать результаты и ваши заключения, – и добавил с невинной улыбкой: – Мы настолько безграмотны в области химии, что совершенно не в состоянии оценить подробности ваших научных изысканий.
Профессор задумался на две-три секунды, а потом кивнул.
– Что ж, попробую изложить все это непрофессиональным языком. В первые несколько секунд были обнаружены кварц, железо и алюминий со следами кальция, натрия и титана. Затем, когда температура увеличилась, мы увидели то, что нам показалось… Ладно, не будем вдаваться в экзотические подробности насчет иридия и родия… скажу лишь, что образец вдруг повел себя так, словно полностью состоял из металлов платиновой группы.
При этих словах Лэнг чуть не дернулся на стуле. Что бы ни представляли собой эти самые металлы платиновой группы, но они вновь и вновь возникали в этом деле.
– Насколько я помню, вы сейчас говорили, что он состоял из железа и алюминия, – перебил профессора Морз.
Уэрбел откинулся на спинку кресла.
– Именно так, мистер… детектив Морз. Такое впечатление, что сам химический состав вещества изменился, но это еще не самое странное.
И полицейский, и Лэнг, как по команде, чуть ли не молитвенно сложили руки.
– В ходе другого эксперимента исследуемое вещество нагревалось, и при этом его вес увеличилсяна сто два процента. А после охлаждения масса составила лишь пятьдесят шесть процентов от первоначального значения. Другими словами, это вещество начало левитировать.
– Левитировать? – озадаченно переспросил Лэнг. – То есть летать по воздуху?
– Нельзя сказать, что это вещество на самом деле взлетело, этого мы увидеть не смогли, – сказал профессор, – но и каких-нибудь признаков того, что оно растворилось в атмосфере емкости, которую мы использовали, тоже не было.
– Но ведь оно должно было куда-нибудь деться, верно? – спросил Морз.
– Одно из основных положений и физики, и химии состоит в том, что материя не возникает из ничего и не исчезает в никуда, – подхватил Лэнг. – Значит, оно должно было куда-то, скажем, перетечь… – Постулат о том, что в природе ничто и никуда не исчезает бесследно, был едва ли не единственным, что он вынес из своего непродолжительного и не слишком приятного опыта прикосновения к естественным наукам. – Хорошо, в таком случае, куда же оно перетекло?
Профессор вдруг так резко крутнулся вместе со своим креслом, что Лэнг испугался: сейчас он вылетит из него и врежется в стену.
– Видите ли, я не специалист в теоретической физике, – сказал Уэрбел, как будто просил прощения за такую неслыханную оплошность, – но коллеги, специализирующиеся в этой области, готовы допустить, что вещество могло перейти в другое измерение.
Лэнг и Морз переглянулись. По выражениям их лиц нетрудно было понять мысль, которую воспитание не позволяло высказать вслух: профессор, не иначе, чокнулся!
Уэрбел правильно истолковал их взгляды.
– Нет, нет, я не сошел с ума – по крайней мере, не в большей степени, чем все остальные, кто здесь работает. Даже сам Эйнштейн, не говоря о множестве менее известных физиков, решительно склонялся к тому, что существует хотя бы одно, а вероятнее, больше параллельных измерений.
– Как в «Звездном пути»? [26]26
«Звездный путь» (Star Trek) – знаменитый американский фантастический киносериал.
[Закрыть] – осведомился Морз.
– Мы этого не знаем – во всяком случае, пока не знаем. Что же касается странностей, о которых мы говорили, то левитировало не только вещество, но и емкость, в которой оно находилось. При дальнейшем нагревании, свыше тысячи градусов Цельсия, порошок превратился в прозрачное стекловидное вещество, которое после остывания весило столько же, сколько и до начала эксперимента, ровно сто процентов первоначальной массы.
Профессор умолк, отодвинулся от стола, открыл ящик и достал оттуда конверт. Осторожно открыв его, он вытряхнул содержимое на бумагу, которой была покрыта столешница. Лэнг и Морз наклонились вперед и увидели маленький предмет, похожий, на первый взгляд, на контактную линзу.
Уэрбел подтолкнул «линзу» кончиком шариковой ручки. Это движение, несомненно, тоже было отработано за многие годы его преподавательской деятельности. Лэнг почувствовал, что должен бы достать тетрадку и начать конспектировать.
– Обратите внимание на то, что это тело плоское. В отличие от стекла, на которое оно похоже внешне, оно не реагирует ни на какие кислоты – ни на серную, ни на соляную, равно как и на другие, которые мы пробовали. Обратите внимание также и на то, что это вещество, похоже, усиливает свет. – Он вынул из кармана фонарик величиной с шариковую ручку. – Вы заметите невооруженным глазом, как луч, проходя через эту… условно назовем ее линзой, делается ярче и обретает заметный цвет, хотя никакого призматического эффекта нам обнаружить не удалось.
– Но что же все это значит? – спросил Лэнг. Он, как загипнотизированный, смотрел на свет, проходивший через крошечный стеклянный диск. Свет как-то переливался; ничего подобного Лэнгу еще не доводилось видеть.
Профессор покачал головой.
– Не имею никакого представления, равно как и обо всех остальных свойствах этого вещества… И на закуску еще одна, мягко выражаясь, странность. Мы проделали с несколькими такими же стекловидными предметами весь эксперимент в обратном порядке.
– И?..
Химик достал из стола другой конверт и, засунув ту же самую ручку внутрь, высыпал его содержимое на стол. На бумаге рядом со «стеклышком» появилась кучка блестящего желтого металла.
– Похоже на золото, – прокомментировал Морз.
– Это оно и есть, – подтвердил все еще удивленный всем происшедшим Уэрбел, – причем абсолютной химической чистоты.
Глава 24
«Варсити»
Норт-авеню
Атланта, Джорджия
Через двадцать минут
«Варсити», расположенный на обочине автострады 85/75 прямо напротив городка Технологического института, существовал в Атланте уже более семидесяти лет. Он претендовал – и, как предполагал Лэнг, не без оснований, – на звание крупнейшего в мире заведения типа «еда на колесах», на наивысшее в мире качество хот-догов и наибольший, опять же в мире, объем продажи кока-колы. Здесь скромно помалкивали о таких достижениях, как нарезанный колечками лук, от которого перехватывало дыхание, молочные коктейли и не знающие себе равных печеные яблоки и пироги с персиком. Аромат еды оттуда распространялся на несколько кварталов и, словно пение сирен, заманивал неосторожных путников на рифы, наподобие застойной сердечной недостаточности.
Лэнг всегда был склонен доверять существующей в городе легенде о том, что «Варсити» связан с находящимся неподалеку центром сердечно-сосудистой хирургии специальным туннелем, по которому в больницу доставляют жертв обжорства. Однако он не ел там уже несколько лет. И рассудил, что холестериновая бомба, которой он ошарашит свой организм, причинит не слишком много вреда, если не повторять подобных опытов регулярно. Кроме того, на свете не было ничего, что могло бы сравниться со здешними хот-догами с чили или газировкой с мороженым.
Они с Морзом решили оставить автомобили на стоянке и устроились в одном из залов, оформленном под университетскую аудиторию, где под потолком висел телевизор, настроенный на местную кабельную сеть. Лэнг сел спиной к стене, чтобы видеть каждого, кто входит в зал.
Как только Морз покинул кабинет профессора, в его речь сразу же вернулись и жаргон, и акцент уличного хулигана. Очевидно, он привык к этой особенности своей речи, как хозяин старого заношенного свитера привыкает к своему одеянию настолько, что вспоминает о нем лишь в том случае, если почему-то не надевает его. Он густо посолил горку картофеля фри, лежавшую на успевшей пропитаться жиром картонной тарелке, и лишь после этого обернулся по сторонам, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает.
– Золото! Чего ж тут удивляться, что профессора пришили. И, не иначе, попятили весь порошок, да только рассыпали малешко… Ну, а мы нашли. Вот и мотив появился.
Лэнг обратил внимание на то, что полицейский употребил множественное число первого лица, но расценил это просто как фигуру речи. Было очень маловероятно, что Морз, будь у него выбор, захочет предложить ему принять участие в расследовании. Так что он спокойно разложил колечки лука поверх коричневого слоя чили, под которым пряталась сосиска.
– Вряд ли был смысл кому-то воровать этот порошок, если только он не располагает оборудованием, которое дает температуру… Что там он говорил – тысяча по Цельсию?
– Вроде того, – с набитым ртом отозвался Морз. Он помолчал, проглотил кусок бифштекса с огненно-острым чили и добавил: – Но это ж не значит, что его не мог пришить кто-то, у кого такое оборудование есть. Да и вообще, где он надыбал это добро?
Лэнг пожал плечами.
– Я думаю, получил в ходе своей работы.
« Получили в ходе их работы», – мысленно поправил он себя. Лэнг нисколько не сомневался, что в лаборатории Ядиша он нашел точно такой же, а вернее, этот же порошок.
Морз безуспешно попытался стереть салфеткой коричневатое пятно со своей сорочки.
– А, ладно, застегну пиджак, и никто не увидит. – Он бросил салфетку на стол и посмотрел Лэнгу в лицо. – Мистер Рейлли, вы, небось, думаете, что недурно бы со мною парой слов поделиться?
Лэнг отрицательно покачал головой.
– Почему вы так решили?
Детектив прищурил глаза.
– Потому что я знаю вас, мистер Рейлли. И знаю, что вы мне много чего недоговариваете.
– И откуда же вы это узнали?
– Видел рапорт о стрельбе в «Андерграунде» где-то на той неделе. И не шибко мне что-то верится, что какой-то отморозок шмальнул в вас разок-другой, потому что вы сидели в ресторане с его женщиной. – Он немного помолчал. – Хотя вы, мистер Рейлли, и впрямь способны хоть кого вывести из себя. Сколько знаком с вами, вечно вас кто-то пытается грохнуть. Впрочем, нынче-то я вижу, что причина есть – потому что вы связаны и с этим беднягой профессором, и порошком, который на самом деле золото. И очень хотелось бы надеяться, что вы не станете лезть в полицейское расследование и болтаться у нас под ногами. Ведь не станете, правда, мистер Рейлли?
Лэнг выгнул брови, пытаясь изобразить полную невинность. Он рассчитывал, что сумеет скрыть раздражение, которое почувствовал из-за того, что чернокожий детектив в который раз прочитал его мысли.
– Я? Лезть в расследование?
Морз поморщился и покачал головой.
– Сдается мне, что мы с вами уже трепались на эту тему…
Лэнг, чтобы подумать, поднес к губам бумажный стакан и долго тянул питье через трубочку. Может, и впрямь рассказать Морзу об убийстве Ядиша и о том, что случилось в Амстердаме? Нет, детектив непременно свяжется с Ван Декером, а голландский инспектор обязательно поделится с коллегой своими подозрениями.
В общем, вводить Морза в полный курс дела не следовало ни в коем случае.
– Совершенно не понимаю, почему вы так решили…
Морз тоже тянул через соломинку, пока в ней не засипело.
– Мистер Рейлли, на меня свалилось еще одно убийство, к которому вы, как ни верти, имеете отношение. Мне совсем не хочется, чтобы к вам снова вламывались в квартиру или взрывали ваш автомобиль. Мне вообще страшно не хочется новых смертей и разрушения.
Лэнг поднялся и протянул руку. Все было съедено.
– Я отлично вас понимаю, детектив. Не сомневайтесь, мне всего этого хочется еще меньше, чем вам.
