Текст книги "Поезд из Ган-Хилла"

Автор книги: Гордон Ширрефс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Поезд, состоявший из паровоза и трех вагонов, мирно катил по залитым лунным светом травянистым долинам, покачиваясь и подпрыгивая на сверкающих стальных полосках. Монотонное попыхивание пара в трубе и постукивание колес на стыках, казалось, оказывали усыпляющее действие на пассажиров багажного вагона. Табачный дым поднимался кверху и, подрагивая, выплывал в открытые окна.

Седло Крэга Белдена лежало на сиденье напротив Мэтта Моргана. Время от времени кто-нибудь из пассажиров, особенно из тех, в ком манеры и одежда с головой выдавали жителя западных штатов, поглядывал на разукрашенное седло, а затем на простовато одетого мужчину напротив.

Задняя дверь вагона отворилась, и проводник ввел в вагон молодую женщину. Все пассажиры, кроме Мэтта, один за другим повернули головы и посмотрели на нее с нескрываемым одобрением.

Женщина повернулась к проводнику.

– Этот вагон? Проводник пожал плечами.

– У нас только два пассажирских вагона, и вы точно не можете курить в том вагоне, мэм. Это против правил компании.

– Да, вы это мне уже говорили три раза. Проводник покраснел и быстро закрыл за собой дверь. Она осталась стоять, вертя в руках сумочку на длинном ремешке, расшитую бисером. Оглядев короткий проход, она убедилась, что все места у окон заняты. В этот момент с места поднялся коммивояжер в котелке и улыбнулся ей.

– Сюда, мэм. Как раз берег место для дамы.

Она открыла рот, чтобы ответить, и тут увидела седло напротив Мэтта.

– Садитесь, мэм, – сказал коммивояжер и потянулся, чтобы взять ее за руку.

Она бросила на него пренебрежительный взгляд.

– Заткнись. Ты что, не в состоянии сообразить, что имеешь дело с дамой?

Он отшатнулся в шутливом изумлении и сорвал с себя пыльный котелок.

– Конечно, мэм. И как только я мог ошибиться? Когда она проходила мимо ухмылявшегося коммивояжера, сидевший рядом фермер расхохотался. Она остановилась рядом с Мэттом. Коммивояжер высунулся в проход и, оглядев ее бедра, присвистнул.

Она вытащила из сумки сигарету фабричной набивки и постучала ею по тыльной стороне ладони левой руки.

– Простите, мистер.

Мэтт не пошевелился и продолжал смотреть в окно

– Простите, мистер, – сказала она громче. Мэтт повернулся и поднял на нее глаза. Ее слегка напугал совершенно отсутствующий взгляд серых глаз. Она помахала сигаретой. Он посмотрел на нее пристальней. Женщина неуверенно улыбнулась.

– Мне только прикурить, мистер.

Неожиданно он будто покинул раковину, в которой до сих пор находился Он встал, слегка коснулся кончиками пальцев пыльной шляпы, затем вытащил из кармана спичку. Чиркнув о ноготь большого пальца, зажег ее и протянул женщине. Она ухватилась за его руку, чтобы удержать равновесие, и затем глубоко затянулась.

– Можно вам предложить закурить? – спросила она.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю самокрутки.

– Не возражаете, если я здесь присяду?

– Пожалуйста, – ответил он безразличным тоном.

– М-да, – сказала она сухо и, одернув юбку, села. Мэтт плюхнулся рядом. Она поморщилась, когда его кобура с кольтом задела ее бедро Мэтт отодвинулся.

– Извините, мэм.

Она внимательно посмотрела на седло.

– Красивое седло, мистер.

Он кивнул и стал смотреть в окно на светлые квадраты вагонных отсветов, несущиеся по желтой и бурой траве.

– Пуэбло, да? – настаивала она. Он опять кивнул.

Она повернулась к нему и откинулась назад, чтобы лучше рассмотреть его сухощавый профиль.

– А вы разговорчивы, правда? Он посмотрел на нее, и она опять ощутила силу его пристального взгляда.

– Вы правы, мэм, но только когда я хочу этого, – сказал он мягко.

Поезд загрохотал на крутом повороте, и ее прижало к нему. Кольт опять впился ей в бедро.

– До какой станции вы едете? – поинтересовалась она.

– Ган-Хилл.

Она удовлетворенно кивнула.

– Я так и думала, – она задумчиво посмотрела на него изучающим взглядом, как будто ожидала, что его покинет хладнокровие при ее словах, но выражение его лица не изменилось.

Она подалась к окну, чтобы выбросить окурок, но он перехватил ее запястье, взял окурок, уронил его на пол и раздавил каблуком. Затем он отпустил ее, изобразив на лице некое подобие улыбки.

– Трава снаружи сухая, как трут, мэм. Она покраснела.

– Мне следовало бы помнить об этом.

– Ничего.

Она откинулась на сиденье и внимательно посмотрела на него.

– Скотовод?

– Нет.

– Нефтяник?

– Нет.

Она разгладила юбку.

– Техасец?

– Оклахома.

Она весело расхохоталась.

– Что тут смешного?

– По крайней мере, вы ответили хотя бы на один вопрос, не пользуясь словом «нет».

Он бросил на нее быстрый взгляд, и опять по его загорелому лицу пробежало нечто, напоминающее улыбку.

– Я еду в таких колымагах от самого Ларедо. Вы там бывали когда-нибудь?

– Много лет назад.

– Я там лежала в больнице. Городок мне не понравился, а больница просто смердит.

– Ну и?

Она бросила взгляд на седло.

– Я пересела в этот поезд на узловой станции и ехала в другом вагоне, где мне до смерти хотелось курить. Вы откуда едете?

– Поули.

– Вы явно не бизнесмен, что оставляет вам только одно занятие.

Он посмотрел на нее с интересом.

– Вы решительно настроены выяснить, кто я такой, да?

Она кивнула.

– Вы – представитель закона.

– Точно, – он опять отвернулся к окну.

– Вы не очень-то любите общаться с дамами, правда? – его ровный взгляд опять заставил ее испытать непонятное волнение. – Ладно, черт возьми, надо же как-то девушке зарабатывать себе на хлеб. Вы женаты? – она склонила голову набок. – Можете не отвечать. Я уже знаю.

– Вы правы.

– Дети есть?

Выражение его лица, казалось, немного смягчилось.

– Да… мальчик… его зовут Пит.

– Я рада за него. Это хорошая страна для мужчин и собак, но сущий ад для женщин и лошадей.

– Я в этом слабо разбираюсь. Раздался протяжный гудок паровоза. Женщина слегка вздрогнула.

– Самый тоскливый и одинокий звук во вселенной, – сказала она.

– С этим вполне может потягаться ночной концерт койота где-нибудь в прериях.

– Меня зовут Линда Льюис.

– Очень рад. Мэтт Морган.

– Неплохо звучит.

– Сойдет.

Она оглядела проход. Какой-то ковбой, слегка навеселе, смотрел на нее с презрительной усмешкой. Ей еще хотелось курить, но для женщины закурить на людях было уже само по себе достаточно вызывающе, не говоря уже о том, чтобы дымить одну за одной.

– Если вам хочется курить, то не стесняйтесь, – сказал Мэтт. – Меня это не беспокоит.

– А как насчет остальных?

Мэтт обвел глазами вагон. Коммивояжер встретил его взгляд и попытался ухмыльнуться, но, ощутив на себе силу этих серых глаз, утратил всякое желание. Мэтт вытащил спичку, но женщина уже прикурила.

– Я думал, у вас нет огня, – сказал он. Она улыбнулась.

– Я просто хотела сидеть здесь.

– Послушайте, мисс Льюис…

– Линда, – быстро вставила она.

– Ну Линда. Этой ночью у меня нет настроения разговаривать.

Она покраснела, уронила сигарету на пол и раздавила ее каблуком. Затем она встала.

– Послушайте, мистер Морган, – негромко сказала она. – Я не знаю, какую игру вы затеяли, но если представитель закона направляется в Ган-Хилл с этим седлом и шестизарядным револьвером под пиджаком, и к тому же ищет неприятностей, то можно не сомневаться – он найдет там все, что искал. Я уверена только в одном.

– Ну? – холодно спросил он. Она наклонилась к нему.

– Я случайно знаю, кому принадлежит это седло.

– Да? – тихо переспросил он. – Я тоже. Несколько секунд она не сводила с него глаз, а затем выпрямилась.

– Черт, – резко сказала она и пошла к выходу из вагона, не обращая внимания на взгляды других мужчин.

Коммивояжер извернулся на своем сиденье, чтобы еще раз насладиться зрелищем ее покачивающихся бедер.

– У этого парня, должно быть, не все дома, – громко сказал он.

Мэтт развернулся и посмотрел на коммивояжера. Тот сгорбился и надвинул котелок себе на глаза.

Опять раздался тоскливый и протяжный гудок паровоза. Эхо от него еще долго гуляло по призрачным, залитым лунным светом холмам.

Шлейф дыма от трубы паровоза тянулся довольно низко когда поезд обогнул пологий холм, подъезжая к Ган-Хиллу. Перед перекрестком у въезда в городок паровоз пронзительно загудел – два долгих гудка, два коротких – и машинист начал тормозить. Яркое утреннее солнце отражалось в пыльных окнах вагонов.

– Ган-Хилл! – крикнул проводник. – Жемчужина прерий! Стоянка пять минут, можно успеть промочить горло, джентльмены! Заведение Чарли находится всего в квартале от станции.

Поезд замедлил ход. Показалась станция. Коммивояжер выглянул из окна и зевнул.

– Господи, – проговорил он, – это похоже на глухомань по ту сторону от края света, – он потянулся за своей сумкой и чемоданами с образцами товаров.

Ковбой отрезал кусок от плитки жевательного табака и отправил себе в рот.

– Жить можно, – лаконично заметил он.

– Ган-Хилл? – коммивояжер покачал головой. – Почему он так называется?

– Кто его знает, – ковбой сплюнул в открытое окно. – Во всяком случае, это неподходящее название.

– Да? А какое подходящее?

– Ковбой встал и снял свою дорожную сумку с багажной полки.

– Белденвилль! – громко сказал он 44
  Ган-Хилл – Холм револьвера, Белденвилль – городок Белдена (англ.)


[Закрыть]. Некоторые пассажиры засмеялись, кое-кто нахмурился. Каждый как-то отреагировал на эти слова, кроме Мэтта. Стряхнув пыль с пиджака и надев шляпу, он свернул сигарету и закурил. Когда поезд дернулся и остановился, он взял седло и зашагал к выходу.

Ночная знакомая стояла на ступеньках второго вагона, когда Мэтт вышел из своего. Она шагнула на платформу, и коммивояжер, стоявший как раз за Мэттом, присвистнул.

– Ха-арошие ножки.

– Да, симпатичная девочка, – заметил ковбой. – Ноги стройные, фигура гибкая, взгляд острый.

– Ну, во всем этом я не очень-то понимаю, – сказал коммивояжер, – но вот там у нас, в Филадельфии, про такую сказали бы: классная девка!

Молодая женщина услышала его и отвернулась. Мэтт повернулся и глянул на коммивояжера сверху вниз.

– Ты слишком широко разеваешь рот, -тихо сказал он.

– Слушай, ты, я не собираюсь терпеть оскорбления!

Ковбой взял коммивояжера за руку и покачал головой. Оба они проводили глазами Мэтта, который спрыгнул вниз, коснулся пальцами шляпы и взял из рук Линды сумку.

– Но у вас и так хватает поклажи, – запротестовала она.

Он улыбнулся.

– Я ваш должник за то, что был невежлив этой ночью.

Она посмотрела на него, а затем расхохоталась.

– А вы довольно странная птица.

– То же самое сказал и мой отец, когда я впервые попался ему на глаза.

Они направились к улице, которая тянулась параллельно железной дороге. Коммивояжер не сводил с них сердитого взгляда.

– Черт, что он о себе такое возомнил? Ковбой сплюнул,

– Забудь об этом. Таких людей не трогают… понимаешь меня?

– Это почему?

Ковбой, хромавший мимо, остановился и кивнул.

– Ты лучше слушай, что он говорит, приезжий. Ты научишься отличать таких людей в этих местах с первого взгляда, если только доживешь до этого времени.

– Ладно, пошли, я угощаю, – пригласил ковбой с поезда.

Скэг и Биро стояли рядом с коляской, наблюдая за пассажирами, потянувшимися в город.

– Вот она, – сказал Скэг. Биро кивнул и отшвырнул сигару.

– Что это за тип рядом с ней?

– Черт меня дери, если я знаю, но вот седло, которое он тащит, я узнал сразу.

– Господи! Это же седло старика!

– Хорошее зрение, – сухо заметил Скэг. – У него не только седло, но и девушка старика, – он тихо присвистнул. – Парень явно не заботится о том, чтобы прожить подольше.

Биро подтянул револьверный пояс.

– Я займусь им. А ты отвезешь Линду на ранчо. Скэг пожал плечами. Он не сводил пристального взгляда с высокого незнакомца в темном костюме.

– Линда! – позвал Биро. – Сюда! Мы ждали тебя. Она остановилась, повернулась и посмотрела на кричавшего ей громилу.

– Я не поеду на ранчо, – ответила она. Глаза Биро округлились.

– Что ты хочешь сказать?

Скэг нетерпеливо выдвинулся вперед.

– Давай, малышка, – сказал он. – Старик не любит ждать. Да и у меня есть еще другие дела.

– Я собираюсь остановиться в «Доме Харпера».

– Черт подери, Линда, – прорвало Биро. – Да кто тебе позволит!

Мэтт поставил сумку Линды на землю.

– Вы слышали, что сказала дама?

Биро открыл было рот, но тут же закрыл его, перехватив суровый взгляд Скэга. Скэг улыбнулся Мэтту. Он уже сталкивался с людьми подобного типа. Их нелегко напугать, если вообще возможно.

– Я буду рад отвезти мисс Льюис в отель, – сказал Скэг.

Он прошел вперед и поднял сумку Линды. Его безжизненные глаза в то же время ощупывали пиджак Мэтта в поисках револьвера: кобура подмышкой, внутренний карман, наружный карман или, как обычно, кобура на бедре?

Линда поколебалась и посмотрела на Мэтта.

– Спасибо за все, мистер Морган.

– Не за что, мисс Льюис.

Скэг поставил сумку в коляску и помог молодой женщине сесть. Прыгнув на сиденье рядом, он кивнул Мэтту и тронул повозку.

– Увидимся у Чарли, Биро, – крикнул он через плечо. Затем он бросил взгляд на Линду. – Твой дружок?

–Я встретила его в поезде.

– Он в плохой компании.

– Ты это о Биро?

– Нет, я не о Биро, а о седле.

Мэтт подозвал проходившего мимо проводника.

– Когда отсюда уходит вечерний поезд на север?

– В девять часов. Это последний.

– Спасибо.

Мэтт вынул часы и щелкнул крышкой. Была ровно половина десятого.

Биро поскреб подбородок и посмотрел на седло. Мэтт заметил на его лошади клеймо в виде буквы «Б».

– Твой кайюс 55
  Индейская лошадка (амер., диал.)


[Закрыть]? – спросил он. Биро кивнул.

– Ранчо Крэга Белдена? Биро опять кивнул.

– Далеко отсюда?

– Нет. Хорошее седло ты таскаешь.

– Не мой стиль, много лишнего.

– Ты знаешь, кому оно принадлежит? – Да. Бесцветные глаза Биро сузились.

– В какую игру ты играешь, мистер? Мэтт поставил седло на багажную тележку и предложил кисет и бумагу ганфайтеру. Биро свернул сигарету и вернул кисет Мэтту, не спуская с него глаз.

– Я спросил, в какую игру ты играешь? Суровые серые глаза пристально рассматривали Биро сквозь облачко дыма.

– Обычно в покер, хотя я люблю и «черный джек». У Биро слегка отвисла челюсть. Мэтт отшвырнул сигарету.

– Отправляйся и скажи мистеру Белдену, что я скоро приеду повидаться с ним.

– А кто ты такой?

– Он узнает меня, когда увидит, – Мэтт взял седло и зашагал к Главной улице. – Буэнос диас. Биро проводил его взглядом.

– Ну, чтоб я в дерьмо по уши провалился, – медленно проговорил он. Он направился к своей лошади, вскочил в седло, тронул ее шпорами и поехал, продолжая следить за Мэттом Морганом из-за плеча, пока тот не скрылся из виду.

Мэтт шел к ближайшей платной конюшне. Мужчина, перебрасывавший вилами солому, остановился и с любопытством посмотрел на седло. Мэтт сдвинул на затылок шляпу и вытер пот с лица.

– Я бы хотел нанять коляску, – сказал он.

– Вы пришли куда надо, мистер. Вам двух– или четырехместную? Одну лошадь или две?

– Четырехместную с парой лошадей. Возможно, мне придется ехать обратно с пассажирами.

– Хорошее у вас седло.

Мэтт кивнул.

– Это Крэга Белдена, да?

– Да.

Мужчина поставил вилы у стены и отправился за сбруей и лошадьми. Мэтт обвел глазами залитую солнцем улицу. Скэг помогал Линде сойти с коляски. Конечно, она явно не была монахиней, разве что на порядок-другой повыше обычного для таких женщин уровня. Но все же в голове у нее было побольше, чем у большинства девиц ее профессии, и вообще…

Хозяин конюшни вывел коляску. Мэтт швырнул в нее седло. Хозяин резко свистнул.

– Боже ты мой! Вы поосторожнее с этим седлом, мистер!

Мэтт взял вожжи.

– Я думаю, коляска мне надолго не понадобится.

– Не спешите. Чем дольше, тем лучше. Бизнес в последнее время оставляет желать лучшего.

Мэтт выехал на улицу. То тут, то там на тротуарах люди умолкали, завидев седло. Они знали этот шедевр, и знали его владельца. По Ган-Хиллу уже прошел слух, что седло украдено.

Расписавшись в регистрационной книге отеля, Линда посмотрела в открытые двери и увидела проезжавшего мимо Мэтта.

– Вот и он, – сказал Скэг.

Линда нащупала в сумочке кошелек.

– Что он все-таки затеял, Скэг? Скэг пожал плечами.

– Кто его знает. Все, что я знаю – это то, что старик чуть с ума не сошел, когда пропало это седло. Во всем этом есть что-то странное, малышка.

– То есть?

– Я же говорю тебе: кто его знает.

Мэтт Морган не спеша ехал по дороге на восток. Сухой ветер сминал траву и ровно гудел в телефонных проводах. Вдалеке была видна ограда, тянувшаяся по лугам до самого горизонта.

На крепких столбах, образовывавших ворота, висел большой щит с надписью, и Мэтт вполне мог различить буквы с довольно значительного расстояния.

– Белден Кэттл энд Лэнд Компани, – прочитал он вслух. Над щитом было прикреплено изображение двух здоровенных техасских лонгхорнов 66
  Порода крупного рогатого скота.


[Закрыть].

Мэтт остановил лошадей, открыл ворота и завел коляску внутрь. Там он задержался, чтобы немного осмотреться. Во всем окружавшем его огромном пространстве о человеке напоминали лишь ограда да покосившиеся телефонные столбы. Крэг Белден неплохо устроился, подумал Мэтт, снова тронувшись с места, но ведь он всегда знал, что Крэг пробьет себе путь наверх. Этот парень соединял врожденную практичность с могучей решимостью добиваться успеха во всем, за что бы он ни брался. Теперь было похоже, что он, наконец, добился своего.

Мэтт бросил взгляд на великолепное седло. Когда-то Крэг Белден вложил в него все, до последнего цента. Для него оно было чем-то вроде талисмана, обещания самому себе, что когда-нибудь все остальное у него будет на уровне этого роскошного седла.

Холм, казалось, сам собой поднимался из густеющего марева. Он был увенчан группой различных строений, а с его вершины, должно быть, видны целые мили цветущих пастбищ, усеянных овцами. И каждый дюйм этой земли принадлежал Крэгу Белдену. Мэтт тихо присвистнул, увидав вблизи постройки ранчо. Солнце, отражаясь, вспыхивало на вращающихся лопастях большой ветряной мельницы. От загона на южном склоне холма поднималась пыль, ветер доносил далекое блеяние овец.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Из корраля доносилось хриплое мычание молодого вола. Горький дымок, поднимаясь вверх, смешивался с облаками пыли, поднятой ногами и копытами. Ковбой сердито заорал, когда вол швырнул его спиной о решетку. В воздухе носился резкий запах паленой шкуры. Крэг Белден восседал на верхней перекладине ограды, надвинув шляпу на самые глаза, совершенно равнодушный к пыли и вони.

Подъезжая к корралю, Биро привстал на стременах и поискал глазами хозяина. Заметив его, он бросил взгляд на дорогу. Незнакомец ехал быстро, и, скорее всего, он окажется у дома раньше мистера Белден а.

Биро спрыгнул с лошади и зашел в корраль. Краем глаза он заметил в углу Рика Белдена. Парень стоял, прислонившись к столбу; увидев Биро, он отвернулся. Его лицо все еще было опухшим и бледным. Биро ухмыльнулся.

– Босс! – крикнул Биро, перекрывая шум. Крэг повернулся.

– Ну?

– Он объявился, босс!

– Кто объявился?

– Конокрад.

– Ты говоришь, как круглый идиот. Биро сдвинул шляпу на затылок.

– Этот тип приехал сегодня утренним поездом. С собой он нагло тащил ваше седло.

– Кто он?

Биро пожал плечами.

– Кто его разберет. Когда я спросил у него, он ответил, что вы его узнаете, когда увидите. Крэг спрыгнул на землю.

– Рик! Приведи моего коня.

Рик вывел вперед красивого мышастого жеребца. Бросив быстрый нервный взгляд на Биро, он посмотрел на отца. Он не пропустил ни одного слова из их разговора.

– Этим поездом должна была приехать Линда, – сказал Белден.

– Она была там, – ответил Биро.

– Тогда где она, черт подери? Вы со Скэгом должны были привезти ее сюда.

– Она уговорила Скэга отвезти ее в «Дом Харпера». Говорит, что хочет остановиться там, а не здесь. Суровые глаза Крэга впились в лицо Биро.

– Неужели вы со Скэгом не можете сделать такой простой вещи: привезти сюда женщину? Биро поколебался.

– Ну, она сказала, что не поедет, а я не собирался тащить ее силой, босс.

– Почему она поехала в «Дом Харпера»? На широком лице промелькнула злорадная ухмылка.

– Откуда мне знать, босс.

Крэг Белден слегка покраснел и вскочил в седло.

– А что это за тип с моим седлом?

– Убей меня Бог, не знаю. Никогда его раньше не видел. Но одно я знаю точно.

– Ну?

– Он не наложит в штаны ни перед кем… даже перед вами, босс.

– Это мы еще увидим! Но лучше бы ему, клянусь богом, иметь солидные основания, чтобы таскаться с этим седлом.

Биро сел на коня и бросил небрежный взгляд на Рика.

– Меня не удивит, если они у него окажутся, босс.

И они вдвоем поехали по склону холма вверх к строениям ранчо. Рак облизал губы и ощупал покрытый струпьями рубец на щеке. Теперь пришло время расплаты, а у него совсем не было уверенности в том, как отреагирует отец, когда узнает, что он сделал. Он поднял взгляд и посмотрел на широкую спину отца. Внезапно его охватило жгучее желание вскочить на коня и удрать отсюда как можно быстрее, пока еще не поздно.

Он отговорил отца посылать его вместе с Ли на поиски седла. Взгляд у мальчика-полукровки был слишком острым, и он сможет дать властям отличное описание внешности Рика и Ли. Рик решил, что безопаснее всего будет отсидеться на своей территории, пока все успокоится.

Глядя на ранчо, он почувствовал, что в горле у него пересохло, а в животе предательски забурлило. Кто же был этот человек, который привез седло обратно в Ган-Хилл?

Седло с серебряным верхом лежало у подножия ступенек, ведущих на веранду. Коляска и лошади стояли рядом.

Крэг Белден подъехал к дому. Кровь бросилась ему в лицо, когда он увидел свою драгоценность валяющейся на земле. Посуровев, он соскочил с коня, не сводя глаз с седла. Биро тоже соскользнул на землю.

– Я буду рядом, – сказал он вполголоса.

Крэг зашагал к веранде, всматриваясь в царивший на ней полумрак. Там кто-то сидел, расположившись в одном из плетеных кресел. Странное чувство охватило Крэга. Он повернулся и посмотрел на Биро;

– Возьми седло и отнеси его на место. Скажи кому-нибудь из ребят, чтобы они привели его в порядок.

– Но, босс…

– Черт подери! Делай, что тебе говорят! Биро пожал плечами и попытался всмотреться в полумрак веранды. Вне всяких сомнений, там сидел незнакомец с поезда. Биро поднял тяжелое седло и пошел с ним прочь.

Когда Крэг начал подниматься по ступенькам, Мэтт встал. Крэг вытаращил на него глаза, затем сдвинул шляпу на затылок и протянул огромную руку.

– Будь я проклят! Мэтт! Мэтт Морган! – Мэтт протянул ему руку.

– Ну, как ты, Крэг?

– Отлично, лучше не бывает. Просто как сыр в масле, – Крэг Белден откинул голову назад и расхохотался. – Мэтт Морган! А я-то ехал сюда и собирался вешать конокрада! Это здорово… просто здорово.

Сухощавое лицо Мэтта Моргана не озарилось ответной улыбкой.

– Не спеши, Крэг. Я еще не сказал тебе, почему я привез тебе это седло.

Крэг бросил на него быстрый взгляд.

– Конечно, мне интересно узнать, как оно попало к тебе, но это подождет, давай сперва выпьем. Идем в дом, – он открыл дверь, большую часть которой закрывала сетка от насекомых, и искоса посмотрел на Мэтта. – Ты нашел вора или воров?

– Нет. Но найду.

– Конечно, найдешь!

Лицо Белден а светилось гордостью, когда он демонстрировал Мэтту все, что у него находилось в огромной гостиной. Мэтт отметил массивный камин, дорогое оружие и другие украшения, хорошие пейзажи маслом, добротную мебель. Содержимое комнаты стоило его маршальского жалованья за несколько лет.

Крэг взмахом руки указал Мэтту на кресло.

– Ну, будь я проклят. Лет десять прошло, а, Мэтт?

Мэтт кивнул. Он положил шляпу на столик, стоявший рядом, и вытер пот со лба.

– Ты все еще маршалом в Поули, а?

– Точно.

– Я все хотел пригласить сюда тебя с женой хоть ненадолго. Места полно. Мы бы закатили настоящий пикник в старинном духе: мясо на вертеле, хоудаун 77
  Негритянский танец (амер. устар.)


[Закрыть] у костра, ну и все остальное, как полагается. Но… сам знаешь, как оно бывает, Мэтт. Большое ранчо, бизнес, немного политики.

– Да, – сухо сказал Мэтт. – Я знаю, как оно бывает.

– Помнишь былые времена, там, у границы? А планы, которые мы строили у общего костра? Пастухи мы были никудышные, на джинсах заплаты, одна целая рубашка на двоих, – широко ухмыляясь, хозяин ранчо открыл большой бар красного дерева и окинул взглядом внушительное собрание бутылок всех размеров, цветов и форм. – Я всегда говорил, что тебе надо держаться меня, Мэтт, – сказал он, не оборачиваясь. – Убей меня Бог, половина всего этого могла бы быть твоей, но ты всегда относился к этому несерьезно. «Потом, потом» твердил ты мне все время, а меня так и тянуло добиться своего.

Мэтт оглядел комнату.

– Ну, – тихо сказал он, – похоже, что ты добился своего, Крэг.

Крэг взял графин из граненого стекла.

– Ну-ка? Ты ведь пьешь хлебную водку, да?

– И всегда пил, как и ты.

– Ну, я в последние годы что-то перешел на шотландское виски.

Крэг наполнил стаканы и плюхнулся в кресло, вытянув ноги, не обращая внимания на то, что шпоры впились в толстый ковер.

– Только не подумай, Мэтт, что для меня в этом самое главное – деньги. Мне важнее земля. И так всегда было. Я построил большой дом прямо в центре поместья, а мои земли так обширны, что, объезжая их, можно загнать пару лошадей.

Мэтт вспомнил, какие мысли приходили ему в голову, когда он приближался к ранчо Крэга.

Крэг, хмурясь, посмотрел на ковер.

– Надежное положение, Мэтт, всегда много значит для любого мужчины. Это можно передать и своему сыну. Такому, как мой парень, который не забудет, что я сделал для него.

Мэтт отпил из своего стакана. Водка была мягкой и приятной на вкус, лучшее из того, что вообще можно купить за деньги. Редкая гостья в местных салунах.

– Так у тебя есть сын? Я не знал этого, Крэг.

– В то время ему было только семь лет.

– А где он сейчас?

– Где-нибудь поблизости. Беспокойный малый. Моя жена умерла при родах, и мальчика одно время воспитывала ее родня, пока я знакомился с настоящей жизнью.

– Ты никогда не говорил о том, что был женат. Крэг перевел взгляд на свои сапоги из тисненой кожи.

– Не говорил, Мэтт, потому что это было у меня больным местом. Как я тебе говорил, она умерла при родах, и мальчик стал для меня дорог вдвойне. Он – это все, что напоминает мне о ней сегодня, и мое спасение от одиночества в старости. Он тебе понравится, Мэтт.

– Я тоже так думаю.

Крэг с любопытством посмотрел на Мэтта и поднял стакан.

– За былые времена! Салют!

– Салют!

– А теперь расскажи мне о моем седле, Мэтт.

– Как ты лишился его?

– Ну, его взял на время мой мальчик, Рик. Он направлялся в Додж или еще куда-то там вместе со своим другом, Ли Смитерсом. Они остановились в салуне, а когда вышли, лошадей уже не было, и моего седла тоже, – Крэг ухмыльнулся. – Я просто не мог поверить, что вокруг Поули все еще орудуют конокрады, Мэтт.

Мэтт подался вперёд, оставив без внимания ехидный намек.

– Когда они останавливались в Поули, чтобы выпить?

– Дай подумать… В субботу? Нет. Это было в прошлое воскресенье, я уверен в этом.

– Как раз в этот день была изнасилована и убита моя жена.

Глаза Крэга округлились от ужаса.

– Боже, Мэтт, что ты такое говоришь? – он подался вперед. – Ты сидел здесь все это время, слушая, как я болтаю языком, и молчал об этом?

Мэтт опустил глаза и посмотрел на свой стакан. Боль снова захватила его целиком, и он не мог сказать ничего, не выдав того, что действительно ощущал в эту минуту.

– Могу я что-нибудь сделать? Что может мужчина сказать другу в такой момент? – Крэг поднял свой стакан и снова опустил его, покачав головой. – Боже мой, – проговорил он тихо.

Мэтт поставил стакан на стол.

– В убийстве моей жены были замешаны двое мужчин. Возможно, это те двое, что украли твоих лошадей и седло.

Белден встал, чтобы снова наполнить стаканы.

– Говори, – сказал он, не оборачиваясь.

– Я привез тебе седло, надеясь, что ты поможешь мне найти этих двоих.

– Конечно! Я остановлю здесь все работы. Все мои люди займутся поисками, и я могу набрать еще людей в Ган-Хилле. Я подниму на ноги всех способных носить оружие по всей округе, чтобы помочь тебе. Я здесь пользуюсь влиянием, Мэтт, – Крэг наполнил стакан Мэтта. – Проблема в том, что эти двое могут, к примеру, войти сейчас в эту комнату, а мы даже не будем знать, что это они. Странноватое чувство, разве нет?

– Я узнаю одного из них, Крэг.

– Как так?

– Один из них отмечен хлыстом моей жены. Мой мальчик, Пит, сказал мне, что удар оставил глубокую рану, почти до кости.

Рука Крэга, сжимавшая горлышко графина с водкой, заметно напряглась.

– Да? – он взял стакан и медленно повернулся. Вручив Мэтту его, он сел. – А где именно?

Мэтт провел пальцем линию по своей правой щеке от глаза до рта.

– Здесь.

Стакан с шотландским виски вдруг хрустнул в могучей руке Крэга Белдена. Спиртное, смешавшись с кровью, просочилось сквозь стиснутые пальцы и закапало на ковер. Крэг, казалось, не замечал своей раны.

– Займись этим, – сказал Мэтт. – От таких ран остаются шрамы. Рана, которую Кэтрин нанесла убийце, отметила его на всю жизнь.

Крэг медленно кивнул. Он разжал кулак и позволил кусочкам стекла упасть на ковер. Достав из кармана тонкий льняной носовой платок, он обернул им руку.

– Ты видел человека с такой отметиной, Крэг? Белден подвернул один угол платка под другой.

– Видел?

Белден закончил узел на повязке и туго затянул его зубами. Делая это, он не отводил глаз от лица Мэтта.

– Нет.

– Ты уверен?

– Даю слово. Мэтт кивнул.

– Этого мне достаточно. Я был у себя в офисе в тот день, когда это произошло. Никто не обращался ко мне или моему помощнику по поводу лошадей, украденных в Поули.

– Ребята, я думаю, перепугались, когда подумали о том, что я скажу, узнав, что седло украдено. Мне наплевать на лошадей. У меня их сотни в конюшнях. Но это седло мне дорого. Рик, наверное, думал, что он сам сможет найти седло.

– Может быть. Кстати, у меня твой гнедой.

– Оставь его у себя, как мой подарок, Мэтт. Мэтт встал, надел шляпу и осушил свой стаканчик.

– Нет, Крэг. Спасибо, конечно, но я бы не хотел держать его у себя. Ты меня понимаешь? Белден встал.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе найти этих убийц.

– Спасибо, – Мэтт прошел к двери и вышел на веранду. Он посмотрел на длинный пологий склон, пересекавший территорию ранчо. Крэг вышел вслед за ним. – Я бы хотел поговорить с Риком и его другом, – небрежно проговорил Мэтт.

– Зачем? Им нечего сказать тебе, Мэтт. Я же говорил, они сидели в Поули. Какой-то сукин сын стянул у них лошадей. Вот и все, что они могли бы сообщить тебе.

– Значит, это все, что они сказали тебе?

– Да.

Мэтт кивнул. Он не смотрел на старого друга.

– У кого из них свежий шрам на правой щеке, Крэг?

Белден побелел, несмотря на свой загар.

– К чему ты клонишь, Мэтт?

Мэтт обозначил воображаемый шрам на своей правой щеке. Его глаза напоминали кусочки битого стекла.

– Один из тех двоих, которые изнасиловали и убили мою жену, носит на лице клеймо дьявола.

Крэг попытался выдержать твердый взгляд Мэтта, но не смог и отвернулся.

– Твой сын солгал, – медленно проговорил Мэтт. – Эти лошади не были украдены в Поули, а эти сопляки не останавливались, чтобы выпить там в салуне в то воскресенье.