Текст книги "Алиса и Любовь"
Автор книги: Гор Гальян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
… Мы снова насладились любовью, и снова я кончил на ее бедра. Уже мне сорок, а я еще ни разу не пользовался презервативами. Ей – звонок, вызвали. Пришла расстроенная. – Мать звонила, сказала, что меня разыскивает полиция. – Оказывается, из окна возможно выбросила ты свою подругу. – Не помнишь, была пьяна. – Но все равно поеду в Литву, без родины не могу. – Может ты права, без родины нельзя. – Но тебя могут посадить… – Они и рады, что уехала, теперь все свалят на меня. – Мы с Аликом решили перейти в Австрию, может и ты с нами? – Нет, поеду домой, денег дождусь от мамы и поеду… – Хочешь провожу тебя, потом мы с Аликом перейдем?… – Нет, вы езжайте, я подожду. Как перейдете, потом и я уеду. – Так мы с тобой и простились, Гетрия, как старик и девочка. А адрес твой, к сожалению, потерялся вместе с тетрадкой со стихами в Австрии… Се ля ви… – Такова жизнь …
* * *
… Мы пошли рядом с рельсами, по тропинке между деревьями. – Пошли, – говорю, – быстрее, а то скоро рассвет будет. Когда дошли до небольшой станции, я понял: эта станция австрийская, я видел это название на карте. Снова поля, овраги, дороги, мосты, но мы шли по грунтовой дороге рядом с путями, видно строители проложили, когда строили. Железная дорога сворачивала в сторону, но чутье подсказало, что надо идти прямо. Пересекли автотрассу, а внизу увидели пассажирскую электричку. – Пошли отдохнем где-нибудь за деревьями… – Алик уже несколько раз жаловался, что ноги болят, и я помогал ему нести пакет с одеколонами и дубленку, которую он не пожелал оставить у Айка. Мы уже еле шли, ноги разбухли от воды и дождя. – И все-таки прошли, – говорю. Глупо будет попасться. – Если долго будем сидеть – рассветет, и нас могут поймать. Дойдем хотя бы до следующей станции. – Зачем тебе идти пешком до Вены, рекорд Гиннеса хочешь побить или перед друзьями похвастаться? – заскулил Алик. – Из Чехии многие шли и многие попадались, когда покупали билеты или ходили купить поесть. Их заложили полиции. – Чем больше пройдем, тем больше шансов, что не возвратят. Мы пошли. Уже светало. Зайцы или кролики появились в поле, коричневые, крупные, перебегали дорогу, по которой мы шли. В зеленом поле появились ветряные мельницы. Огромные, на бетонном постаменте, они стояли гордые и величественные друг за другом, по всему полю, кружа огромными лопастями… – Где я их видел? Может в телепередаче, про Австрию?
… Пронеслась мимо электричка, наверное на Вену, вдалеке замедлила ход. Где-то остановилась все-таки – какая незабываемая ночь, как в кино … Это было чудесно, мы прошли, невзирая на все опасности в Австрию. Значит есть надежда, что все будет о’кей… Мы переоделись в сухие брюки. Вдалеке появилось серое здание. А слева – пустой двор … и барьер из тысяч автопокрышек. Сколько их … Посередине – стог сена… Рай из старого барахла … Словно из мультфильма “Алиса в стране чудес” … Но тогда я не так подумал. Я подумал опять, что это когда-то все … уже видел … во сне …
* * *
Что было потом? Ах да, Егорьевск. Нам захотелось работать, поступить на фабрику, где много молодых девчат … Тете Ани, хозяйке, соврали, что едем в Иваново, а сами поехали в Егорьевск. Я, Гагик и Армен … Я автобусе, на заднем сидении, сидели девочки. Мы протиснулись среди них, и я даже обнял одну за талию. Вобщем, познакомились. Приехали в Егорьевск, купили вина, сняли номер в гостинице и незаметно провели девочек. Ребята трахнулись со своими подружками, а моя, красивая полногрудая Ира, сказала, что девушка. Дальше тисканий и поцелуев дело не пошло… Утром уборщица заглянула в номер. Мы все с полуголыми девушками. Побежала докладывать директору. Мы их быстренько попрятали. Директор прибежал с уборщицей, смотрят – никого нету … Уборщица, шустрая, увидела лифчик на кровати. – Они здесь … Мы – Нету никого! – Они стали искать. Открывают туалет – там одна. – А остальные?! – Ушли, ушли! – В шкафу шарит директор, между вещей, нашел вторую. Под кроватью, сантиметром двадцать, не больше. Он смеясь заглядывает туда – там на него смотрят невинные глазки Иры. – Вы что, здесь бардак устроили?!! – орет он, – мы вас в черный список внесем, больше никогда в эту гостиницу не поселитесь… – “Черт с вашей гостиницей”. Главное девочек отпустили. Вот такие были времена …
4 августа, Инсбург, изолятор
Письмо любимой
Сегодня у тебя день рождения, Мариета. Во первых, поздравляю и желаю тебе счастья … Чтобы все твои желания сбылись. Чтобы я вернулся к тебе домой, и мы бы верили друг другу. У меня – была бы работа. Давиду желаю здоровья … Маме – земля пусть будет пухом, но если жива, как пытались меня уверить в лабиринте, то здоровья и счастья. Мы любили и любим друг друга. Может быть годы ломали нашу любовь, разрывали на части в одиночестве. Может будничность скомкала ее, но вырвать из сердца ей не удалось. Я знаю, она теплится в наших сердцах. Не важно, что я не позвонил, не было карты, и не важно, что я в тюрьме, твой непутевый муж … В тюрьме тоже люди сидят, со своими надеждами … Ради вас я готов просидеть хоть вечность, лишь бы у вас было все хорошо. Был замкнутый круг, я пытался прорвать его, но ничего не вышло. Куда бы я не уехал из Инсбурга, я возвращался, чтобы играть свою роль до конца. Я сыграл … и может быть неплохо, но играть самого себя, когда подают надежду и не исполняют ее – вещь трудная. Что я узнал о себе? Что я очень люблю тебя и детей. Что я был влюблен и сам не знал об этом … что я переборол себя и пожертвовал всем и даже счастьем, но встретиться с тобой не удалось. Почему? Наверное потому, что мне навязывали жестокость … Я прыгал, как сумасшедший, в Алисе стране чудес, лазил в грязи, ел искусственную пищу, от которой не мог выйти, был шпионом, соблазнителем с другой планеты, учил инопланетян разуму, Чарли Чаплином, художником, роботом, со вставленными глазами, Христом поборовшим дьявола, Богом любви: и все это делал ради нашей встречи … с тобой … чтобы обвенчались в церкви. Я хотел счастливого конца у этой истории, но каждый раз они обманывали меня – тебя не было … Я ждал тебя на лавочке много дней, но ты не приходила … Я искал тебя по их подсказкам, вычисляя, где ты – в домах, в городах – Смерти, Мечты, Страсти … но не находил тебя … Люди подсказывали мне, символы, знаки … витрины и надписи, но я находил только актеров, изображавших нашу жизнь. Мне предлагали на твою роль актрис, длинноногих, полногрудых красавиц, наверное, мисс Америк, но ты не поверишь, я отказался … Лучше тебя, тебя бы никто все равно не сыграл … Предлагали новые мерседесы и БМВ, но я отказывался, лишь бы тебя привезли. И когда я понял, что это лабиринт без счастливого конца, то понял, что конец его абстрактный, должен быть там, где и начался … и я вернулся в тюрьму, чтобы меня депортировали. По дороге познакомился с белокурой, симпатичной девушкой – Кларой, которая оставила свой телефон. Это была последняя их попытка удержать меня. Я сказал Кларе – позвоню завтра … Завтра … и пошел в тюрьму. И если этот эксперимент был ради меня, пусть фильм останется незаконченным без счастливого конца. Я возвращаюсь к тебе… И ты простишь меня, что я без денег … И я прощу тебя, что солгала и толкнула вместе с ними меня в лабиринт … Хотя все было наоборот, может быть …
* * *
… Но, во сне, – говорю Алику, – я видел и этот сад, и эти качели … Странно все это… Мы присели недалеко от платформы, вокруг ни души… – Такое ощущение, что это уже было, – говорю Алику, – было в Брно, когда приехал с Давидом в лагерь – я видел и эти фонари, которые зажигаются сами, когда проходишь мимо, и эти здания – раньше … И теперь вот снова … Мы с Аликом стали рвать сочные листья, типа лопухов. Алик в районе живет, знает, что съедобно … Да и мы с ребятами в детстве часто рвали, ели. Недалеко виднелся городок. – Может обойдем его вечером? – Может электричкой поедем уже не могу идти, – заныл Алик. Проехал электровоз с одним вагоном, в сторону городка. – Пошли, – говорю, – будь что будет, по путям выйдем к вокзалу. Небольшие пристройки. Маленькое одноэтажное сооружение, “Бангоф” написано. Вокзал. Зашел, дал деньги, – Битте цвай форткарт Вена, – стараясь говорить непринужденно, – попросил я. Молодой парень улыбаясь выписал билеты. – А тайм? – по-английски – время – показываю рукой. Он объяснил. Я вышел. Отправление в 13 часов 30 минут. А сейчас без десяти. Еще время есть. – Давай узнаю, где буфет. – У нас оставалось еще триста шиллингов. Зашел узнать у кассира. Он говорил по телефону. Потом объяснил, что на другой вокзал идти надо, до Вены. – Спасибо, – сказал я и вышел. Мы прошли немножко по улице и нам переехала дорогу остановившись машина. Вышли двое. Улыбаясь спрашивают. – Пас … Пас… – Паспорт. – Все, – говорю Алику, – попались. Вспомнил кассира, что говорил по телефону. – Заложил нас гад. Нас отвезли в полицию. Стали заполнять какие-то бланки. Я попросил воды. Он принес стакан. И Алику тоже … Нас обыскали. Я придумал версию. – Туристы, потеряли паспорта … Едем в Вену … Нас снова посадили в машину и повезли. Читаю: Бангоф, Парндоф. Вокзал был совсем рядом. Надо было пройти по путям, а не выходить на улицу … Я тогда еще не понимал, что как бы мы не шли, все равно, в Вену не попали бы…
* * *
… Летом всей семьей поехали в Евпаторию отдыхать, на папиной машине … Сняли квартиру … Девушки в купальниках шли через парк, пристающий к пляжу, накинув на себя халат или только в блузках. Мне это очень нравилось … На пляже легкий песок, в который можно зарыться. Я любил лежать и наблюдать за девушками …, за их красивыми позами и фигурами. За движениями их глаз, и когда глаза встречались, мы что-то говорили друг другу … взглядом. Я был песком, скользящем по ее коже. Она лежала рядом, брюнетка с короткой стрижкой, с черными лукавыми глазами и загорелой кожей в красном купальнике. С кульком вишен, которые она ела и, улыбнувшись, предложила мне. Я вежливо сказал, – Спасибо. – Они правда … кисленькие… – заметила она. – Поэтому и предложили? – пошутил я, – и мы рассмеялись. – А как вас звать? – Меня – Ольга… – А меня Гарик. А вы здесь одна? – спросил я. – Я с сынишкой, отдыхаю. Уже скоро уедем… – А пойдемте на лодке покатаемся? – Мы сели в лодку. Она с сынишкой спереди, лицом ко мне, а я греб, первый раз в жизни. Она была замужем, но собиралась разводиться, жила в Минске, на длинной улице Якуба Коласа. Мы договорились на следующий день встретиться на пляже. На пляже я нашел то место, где мы лежали вчера … Ольга уже была с сынишкой, мы пошли к лиману, я ей хотел показать лечебницу. Там, перед забором, было отличное укрытие под деревьями среди кустов, подальше от посторонних глаз. Она постелила длинное полотенце, а сынок побежал собирать цветы для мамы. А мы с ней укрылись простыней и жадно насладились друг другом. Это было прекрасно. На загорелой коже – белые груди с темными сосками … и светлая полоска между ее ног. Она была темпераментная в свои двадцать четыре года. Мы встречались еще несколько раз, пока они не уехали. Ольга писала любовные письма в Ереван, я – ей … Со временем все прошло …
* * *
… Книга не для детей – это ясно, много секса и любви. Но я не виноват, что я такой и любил их всех, с кем встречался. Независимо как долго были друг с другом – может год, может день, а может лишь один взгляд …, а может и на всю жизнь… Это ты, Мариета, на всю жизнь. Но каждую женщину я любил, одну больше, другую меньше, столько, сколько отпущено сердцем и временем, так крепко, как Бог благословил на эту любовь. И случайность, которая сопутствовала ей и мне. Но вот нашел тебя, Мариета, и случайность обиделась. Мы остались вдвоем с тобой. Ты и Я, прижавшись головой друг к другу, ищем вдвоем выход из замкнутого круга, куда нас забросила Судьба – любовь моя. Я не знаю, но хочу окунуться в мир твоего детства, твоих грез … Была ли ты такой веселой и шустрой, как Томочка, или такой серьезной и вспыльчивой, как Давид и обидчивой? Наверное, играла в куклы, как все дети. Потом первые друзья, первое признание в любви, кто-то наверное обманул тебя, не пришел. Кому-то нравилась ты, но он тебе не нравился или наоборот, он тебе нравился, но был с другой. У каждого человека есть свои тайны, свои воспоминания … Ты училась отличницей, сдала экзамены в университет и только потом сказала родителям, какая ты умница. Сделала всем сюрприз. Помнишь, как я вышел из тюрьмы в Красноярске, вижу – ты, приехала в этот суровый край, на край света, спасать своего мужа. За что я тебя очень люблю. Но больше всего – нет, не больше … Я должен был убрать эту косточку из-под твоих ног, чтобы ты не упала ради меня, слышишь, ради меня … ты поскользнулась. Сделала себе пластическую операцию и изменила нос. Боже мой, ты вытерпела адскую боль, ради меня и нашей любви. Приехала с перевязанным лицом, и когда сняли повязки, это было немного новое лицо. Но я любил то лицо, слышишь, то?… Но тебе так захотелось. Что я мог поделать, если ты считала, что так лучше. Постепенно привык к новому лицу, потому что сердце осталось прежним, и характер не меняется … если ты любишь.
… Сердце разрывается от боли, когда я думаю, что мы могли и должны были бы изменить свое будущее, уехав в Москву или за границу и жить где-нибудь счастливо … и дети были бы там счастливы. Но мы не уехали, страдали все эти годы со всеми – сидели без света, без газа, без отопления, в холоде, верили, что все изменится к лучшему. А лучшего не наступало. С каждым годом правительство обманывало народ все больше и больше, людей выбрасывали с закрывающихся предприятий на улицу все больше и больше … Душили налогами и предприятия и частных лиц. За коммунальные услуги должен платить больше, чем получаешь. Большая половина населения безработны, а значит – лишены права на жизнь. Мы превратились в рабовладельческое общество, без права на лечение, труд, отдых … И дети мои будут жить в нем и внуки …, не лучше ли сразу порвать, вырвать все из сердца и спасти свою семью?…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
