Текст книги "Пикантный аккорд для тихони (СИ)"

Автор книги: Глория Макова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 19.1. Даша

Неделя пролетела, как во сне. Все это время я практически безвылазно, за исключением выгула Морси, просидела на съемной жилплощади брата. Он, конечно, сначала очень сильно возмущался, поскольку его сосед улетел на отдых с родителями, и Лёша просто хотел наконец насладиться жизнь в одиночестве. Но тут нарисовалась я, и спустя сутки ворчание парня как-то приучтихло самой собой.

Свете, поскольку она была старостой моей группы, пришлось сказать, что заболела и уехала к маме. На улице к тому времени как раз распогодилось, так что причина стала вполне обоснованной.

Внутри меня царила неразбериха. Мысли постоянно путались: частенько бросало из крайности в крайность. Желание броситься со всех ног к Лукьяну и высказать ему все, что я думала о нем, попеременно перебивалось нежеланием вообще что-либо делать.

Все, что хотелось – лежать на диванчике посреди гостиной квартиры и заниматься бесконечным самоедством… На второй день я потеряла желание проверять мобильник – тот разрывался от количества входящих звонков и сообщений в мессенджерах. Меня не волновал вкус еды, что заботливо готовил на двоих Лёша. Жизнь, словно утратив краски, превратилась в то самое серое ничто, которое я видела за окном каждый раз, когда встала сходить по нужде.

Даже Морси, будто чувствуя, что с ее хозяйкой что-то не так, притихла. Больше не было радостного тявканья, возбужденной беготни перед прогулкой… Я сама была готова заскулить, подобно собаке, от накатывающей с каждой секунды все больше тоски.

Неясная боль в душе, что перемешивалась со смутным беспокойством и сильным стремлением быть не найденной… Но с чего я вообще решила, что меня ищут?

Может, Луке я и вовсе не сдалась… С чего я решила воспринимать на свой счёт слова Марка о влюблённости? Ведь будь оно так – что-то бы уже произошло, правда же?

Замотавшись в плед, я сидела на краешке углового дивана в кухне, согревая холодные ладошки о кружку с горячем чаем, и смотрела, как с неба за окном падают капли редкого дождя.

На улице – ни души. Лишь серый дворик с детской площадкой по центру, что построили ещё в постсоветский период. Старые проржавевшие качели, с облупившейся то тут, то там краской, еле заметно двигались из-за бушующего осеннего ветра и поскрипывали. Деревья шумели голыми ветками, а откуда-то издали слышалось громогласное воронье карканье.

– Даша! – из коридора позвал Лёша, который только что вернулся. В спину тут же повеяло сквозняком. – Закрой окно, простудишься же, – тут же возник он посреди кухни, дергая за ручку пластиковую оконную раму.

Наблюдала за действиями родственника с каким-то отрешением. Мне все казалось, что я уснула и никак не могла проснуться.

– У меня для тебя новость, – радостно провозгласил парень и поставил полный пакет, как тогда подумала, продуктов, на стол. – Я был у тебя на квартире – это жесть!

– Что там? – хмуро косясь в сторону тяжелой ноши брата, вопросила. Всегда раздражала эта его привычка, класть пакеты на кухонный стол. – Ты пугаешь меня.

Да, накануне утром я попросила Лешу проверить мою жилплощадь, сама не зная ради чего. Ведь даже если бы туда проникли воры, они бы оставили пару добытых тяжким трудом купюр… Да хотя бы на ремонт душевого шланга, что вечно протекал!

– Соседка твоя, теть Катя, тут же начала мне выносить мозг на счёт того, что к тебе каждый день ломится какой-то мужик, – ошарашил меня новостью брат. Сердце застучало быстрее, словно разливая ту ледяную корку отчуждения, в которое я его поместила. Вперёд попадаюсь, уже не осознавая своих действий. – Ну, Лукьян твой, похоже. Так ладно ломится! – всплеснул руками Лёша, хитро поблескивая глазками. – Как только увидел теть Катю, так сразу ей начал всучивать какие-то свертки в подарочных упаковках…

– Серьезно? – растерянно отозвалась. Неужели Лука решил поступиться своим словам и все же продолжить добиваться моего внимания? Вероятно, это его какой-то хитрый план, чтобы сильнее побесить меня. – И что в них было?

– М-м, интересуешься. Неужели готова продаться за безделушки?

На самом деле Лёша озвучил мои мысли. Внутри, несомненно, разливалось тепло от осознания того, что блондин не забыл обо мне. Однако этого было все равно недостаточно, чтобы довериться ему. Он ни разу не говорил о своих чувствах. Не было никаких клятв, признаний и тому подобное. Лишь насмешки и тяжелая правда о ветрености его натуры. Творческие же люди – они такие. Сами себе на уме.

– Вовсе нет. Можешь не говорить, – отмахнулась, задавливая своё любопытство на корню. Ничего интересного там быть не могло.

– Я лучше покажу, – загадочно улыбнулся брат и потянулся к пакету, начиная в нем копошиться. – Теть Катя все отдала мне, говорит, только захламляет ее прихожую. Хотела на мусорку все повыбрасывать, но думаю это она так, сгоряча. Держи.

Лёша протянул мне небольшую коробочку, обёрнутую подарочной бумагой с мультяшными котятами.

– Что это? – нахмурилась, принимая из рук брата подарок.

Подумать только, Лукьян даже не раскрывая содержимое коробки, умудрился посмеяться надо мной!

– Откуда ж мне знать, – пожал плечами Лёша. В его голосе отчетливо было слышно нетерпеливость. – Открой и сама посмотри.

Больше не дожидаясь, когда братец лопнет от едва сдерживаемого любопытства, потянула за ленточку, развязывая узел на свертке. Обёрточная упаковка тут же с шуршанием упала на пол, а в моих руках застыл металл продолговатого предмета…

Музыкальные инструменты? Кто бы мог подумать!

– Одного понять не могу, – задумчиво кусая губу, Тихо произнесла, крутя в руках предмет. – Зачем мне губная гармошка?

Именно в этот момент мой взгляд упал на упавшую оберточную бумагу, на обратной стороне которой было написано резким размашистым почерком:

«Не знаю, на чем ты любишь играть, но уверен, это будет лучше, чем на гитаре».

– Какой же…

– Кто? Ну кто? – с шутливым вызовом отозвался брат, сдергивая пакет со стола и тряся им перед моим лицом. – Тут ещё целая гора таких сюрпризов.

– Дурак он, – озвучила свой вывод. – Неужели думает, что эти… инструменты хоть как-то изменяет мое отношение к нему?

– Не знаю, может он добивается чего-то другого? Хоть не банально цветами закидывает, – казалось, будто Лёша заранее подготовился к этому разговору. Так удачно он оперировал своими аргументами, словно знал, что бы меня разозлило больше всего.

– Я бы не отказалась от цветов, – отвернула голову, чтобы брат не видел моих настоящий чувств. Но, видимо, опоздала я со своими попытками хоть что-то скрыть.

– У-у-у, как все запущено, – даже не пытался скрыть веселье Лёша.

– А ну перестань! – все же взорвалась, мгновенно сдуваюсь. Чего, собственно, так нервничала? Это же всего лишь безделушки… – Я же образно…

– Ты уверена, что твой побег стоит того? – брат поставил пакет с подарками на стул и стал суетиться возле плиты, ставя на огонь чайник.

– Марк просил, чтобы я не портила карьеру Луки. Я не могу с ним так поступить. Из-за одной интрижки сломать жизнь… – сказала и сама не поверила своим словам.

Серьезно, Даша, и это твоя причина? Нет, больше всего ты боишься остаться один на один со своим разбитым сердцем, ведь знаешь, что потонешь в этом парне с головой. Ведь любое твоё увлечение, будь то музыкальное или образовательное – это попытка сбежать от реальности. И пока ты это понимаешь, ты никогда не сможешь позволить себе увлечься кем-либо из людей.

– Почему ты так уверена, что это только лишь интрижка? – вывел меня из мыслей брат, подливая кипятка в мой опустевший стакан с чаем.

– Он сам мне сказал, – разжала руку, в которой все это время держала гармошку, и отложила инструмент в сторону. – Что не будет ползать на коленях перед девчонкой, которая воротит от него нос…

– И? – садясь напротив, вопросил Лёша.

– Что и? – не понимающе взглянула на него. Что он, блин, имеет ввиду?

– Тебе нужно, чтобы возле тебя ползали? – снова это веселье.

С чего бы брату надсмехаться надо мною в такой момент? Он же видел, как мне было плохо…

– Это же образно, – растеряно отозвалась, перебирая в голове варианты, которые бы могли объяснить поведение брата.

– Во всяком случае, он точно показывает сейчас, что очень хочет привлечь твоё внимание. Думаешь, стоит выкинуть этот бубен? – Лёша вытащил из пакета первый попавшийся свёрток, который тут же распаковал.

– Отдай! – вырвала из его рук инструмент, сердечно прижав его к себе. – Это вообще-то тамбурин*! Выбрасывать такое нельзя. Это же стоит баснословные деньги, ручная работа…

– Ну, тогда разбирайся с этим сама, – допив чай, встал со стула братец. – А я пошёл, – и махнул рукой на прощание, вновь уходя из дома.

Оставляя меня наедине со своими мыслями…

Я ещё раз взглянула на инструмент у себя в руках, тихонечко звякнув металлическими дисками на нем, приняла решение.

Нужно было вернуть все это Лукьяну обратно. Если я просто приду к нему в студию и оставлю все на его этаже, когда его там не будет, то ничего же не случится плохого?

*Тамбурин – это своего рода небольшой барабан, только длиннее и уже. Для изготовления применяли телячью кожу, в современном варианте пластмассу. Рабочая поверхность тамбурина называется перепонкой, натянута на обод. Между ободом и перепонкой размещены диски, сделанные из металла.

Глава 19.2. Лукьян

Я был бы полнейшим болваном, если бы подумал, что совершенный поступок на концерте как-то возвысил меня в глазах Зеленоглазки. Но порой дать волю эмоциям гораздо важнее, чем стать кем-то значимым в глазах другого человека. Не сделай я того, что сделал – сорвался бы на кого-либо иного, что привело бы к гораздо более страшным последствиям. А так… ревность, да, конечно. Все вполне объяснимо и логично. Никто и слова не сказал, когда я заявил во всеуслышание, что этот придурок, Макс, пытался отбить у меня девчонку. Просто у более миллиона подписчиков моего Инстаграмма разорвался директ – ничего нового.

Но самое главное, что никто и не подумал на Дашу, что она и есть та самая девчонка. Я не отказался от мысли, прятать Зеленоглазку от внимания СМИ. Мне очень неприятна была мысль, что мне не по силам защитить ее от всего неприятного, чем могут ее облить в социальных сетях. Понимал, что рано или поздно правда раскроется, но на данном этапе своей выдуманной игры – решил оставить все, как есть.

Вокруг меня продолжали крутиться девицы, чего-то требуя, прося, иногда даже умоляя. Но я был занят единственной мыслью – не упустить свой шанс.

И когда на следующий день Даша не появилась в университете, с упрямством ослицы не отвечала на звонки и смс и в окнах ее дома не горел свет, я понял, что игра наконец-такт началась.

Марк все сделал как надо – убедил девчонку бежать от меня, как от огня. За что я ему и был благодарен. Не знаю, что он ей там наплёл, однако это точно возымело необходимый эффект. Даша спряталась от меня, и мы начали игру в прятки.

Собирался ли я ее искать? Разумеется, нет. Я и без этого предполагал, куда может податься одинока девчонка с семейными проблемами. Уж точно не домой, в свою глухомань, как утверждала ее подруга – Света.

Оставалось лишь дожать Зеленоглазку. Дать ей мнимое ощущение свободы и заманить в свое логово.

– Ты уверен, что это сработает? – Стас сидел в есть со мной на паре по мировой экономике и все никак не мог погрузиться в учебу. Друг вообще выглядел неважно последние дни. Кажется, просвета в его жизни не наблюдалось. Я не хотел ставить его в курс событий, чтобы не давить на больную мозоль, однако он все равно настаивал на том, чтобы знать все.

Что ж. Я не смел осуждать его выбор. Так же, как и он мой.

– Нет, – ответил беззаботно и продолжил вбивать конспект в ноутбук. – У тебя есть идеи получше?

– Как по мне, слишком отчаянный шаг. Ты даже не уверен в том, что у тебя получится уговорить ее… – шепнул мне друг, когда преподаватель, строгий старичок в модной костюмчике, отвернулся.

– Я все равно хочу попробовать, – упрямо проговорил, но почему-то именно в этот момент не самый лучший слух Дениса Степановича, уловил мои слова.

– Лукьян, Вы хотите попробовать что? – прогремел старческий голос преподавателя на всю аудиторию. Нас было не там много на последнем курсе, однако мне показалось, что откуда-то даже послышались смешки.

– Э… Ответить на вопрос, разумеется, – попытался выкрутиться, широко улыбнувшись.

Обычно это срабатывало.

– Так я не задавал вопросов, – но то ли у деда была какая-то защита от чужого обаяния, то ли он просто действительно задумался над моими словами, пожалуй, слишком серьезно.

– Как это? – притворно изумился я. – А с чего же Вы тогда начали наш диалог?

Смешки стали громче.

– Не пудрите мне мозг, студент, – дошёл до преподавателя абсурд нашего разговора. – Записываем следующую тему…

Я выдохнул. Удача вновь была на моей стороне.

– А что если она не согласится? – Стас все никак не мог успокоиться, поэтому задал тот вопрос, что боялся задавать даже я сам себе.

– Друг, риск есть всегда, – закинув локоть на его плечо, заверил, стараясь сохранить былую уверенность. – Даже когда ты беззаботно переходишь дорогу на зелёный свет. И если в случае с разбитым сердцем, как бы это цинично не звучало, вполне можно продолжить спокойно жить дальше, то в приведённом мною примере…

– Мне иногда кажется, что в этом популярном молодом теле живет несусветный старик с какими-то извращенными понятия о жизни.

– Тебе не кажется.

Мы одновременно посмотрели на препода и решили, что пора уже завязывать обсуждать такие темы посреди пары. Мало ли, Степаныч опять на свой счёт воспримет.

Возможно стоило задуматься на словами Стаса, ведь я действительно должен был сообщить Даше кое-что важное. То, что ей точно не понравится. И то, что может склонить ее выбор не в мою пользу…

Марк сообщил об этом мне буквально через пару дней после того, как Даша скрылась с поля зрения. Меня приглашали в тур. Кругосветный. В течении двух лет я вполне мог бы колесить по всему миру со своими концертами, популяризуя своё творчество. Мне опять бы пришлось бросить учебу, взяв академический отпуск. Оборвать все свои дружеские связи, сосредоточившись на самом важном. Конечно, я, практически не думая, согласился! И только когда Марк сбросил звонок, призадумался: а как же мои планы на Дашу?

Я не хотел оставлять ее здесь. Мало ли как изменится наша жизнь за два года моего отъезда. В женскую верность, как и вообще в это понятие в общем смысле – я не верил от слова совсем.

Оставался один лишь выход – забрать ее с собой.

Только вот Марк точно будет против. Да и Зеленоглазка со стопроцентной вероятностью откажется. И что делать?

Рисковать, конечно же! Я вновь уповал на удачу, на те чувства, что просыпались в девчонке, стоило только мне появиться на горизонте. До начала тура – два месяца. И за это время я собирался завоевать не только тело Даши, но и ее душу с потрохами.

Именно поэтому совершенно не удивился знакомой фигуре, налетевшей на меня, стоило только мне покинуть стены университета.

– Кошка заглотила наживку, – криво улыбнулся Алексей. Двоюродный братец Даши, к которому я приревновал ее поначалу.

Только чуть позже мне стало попятное многое. Ведь я мог его использовать! Чем, собственно и занимался в данную секунду.

– Хорошая работа… – потрепал паренька по голове, отчего тот бросил на меня возмущённый взгляд исподлобья. – Как тебя там… Лёша?

– Ну, спасибо, – мальчишка по характеру мне очень напоминал Зеленоглазку. Такой же хмурый, закрытый, но то же самое время добрый и отзывчивый. Что бы не говорили его вербальные знаки, я уже тогда знал, что понравился ему, как потенциальный ухажёр его сестрицы. – Так, значит, работает мужская солидарность? – вопросил он не без намека.

Упс! А вот этому, кажется, научил его уже я.

– Держи, – вытянул из кармана два билета на свой концерт в Москве, что был первым в турне. Ну, и кое-какую дополнительную информацию. – Это контакты девяти безотказных девчонок. И да, билеты на концерт, конечно же. Не знал, что ты мой фанат.

– Поешь ты круто, – не стал отпираться Алексей, криво улыбнувшись. Я уважал людей, что так просто могли сознаться в симпатии к кому-либо или чему-либо, как, например, к моей музыке. Намекнуть ему что ли, чтобы Дашу поднатаскал в этом плане? – Но не смей обижать мою сестренку.

Я вздохнул. Ох уж эти малолетние защитнички…

– Молоко ещё не обсохло, чтобы такое заявлять, – серьезно произнёс, глядя ему прямо в глаза. Паренёк испугался больше от внезапности, поэтому отступил. – Ладно, шучу, – тут же улыбнулся. – Даша со мной в полнейшей безопасности.

Мне послышалось, или этот мальчишка сейчас облегченно выдохнул? Впрочем, какое мне дело, если я уже собирался уходить.

– Давно хотел сказать, – затормозил меня своими словами в спину Алексей. – Спасибо, что вытащил ее тогда. После приезда отца. Я очень переживал, что это сломает ее.

– Пустяки, – не оборачиваясь, отмахнулся. – Я бы сделал это снова.

Глава 20.1. Даша

Это была плохая затея!

Все пошло по не плану с самой первой минуты. Для начала: мне было нечего надеть! Нет, конечно, я не собиралась прихорашиваться, надежде всё-таки столкнуться с Лукьяном.

– Никаких надежд, – так я и сказала, смотря на своё отражение в зеркале, оставляющее желать лучшего.

Только вот проблема была в том, что вся одежда для выхода из дома, которую я успела прихватить с собой при поспешном переезде к брату, накануне вечером была заброшена в стиральную машинку и благополучно забыта. Теперь я стояла в одной растянутой домашней футболке, удерживая в руках комок вещей, пропитанных влагой.

М-да уж, ситуация…

Но вернуть подарки нужно было как можно быстрее, иначе Лукьян мог поддаться своему самолюбию и посчитать, что я все оставила себе.

Не то, чтобы не хотела, инструменты действительный были прекрасного качества и грели душу одним своим видом. Да и парни мне никогда не дарили подарки… Но нет! Это все… слишком для меня!

Поэтому, второпях разместив мокрую одежду на сушилке, поспешила к шкафу, что стоял в комнате Леши. Оставалось только надеяться, что он не сильно разозлится… К тому же, я как раз довольно давно присмотрела у него отличную футболку. И, конечно же, толстовочку…

Джинсы пришлось надевать слегла влажные, но это лучше, чем ничего. Из квартиры родственника выходила во всеоружии. В смысле, с тяжеленным пакетом наперевес.

Второй моей неудачей стал как раз-таки именно он, а если быть точнее – его непрочность. Стоило мне добраться до ближайшего метро (на маршрутке от дома Леши было очень долго ехать), как пакет сдался под грузом всех ценностей в нем находящихся.

Прохожие сновали туда-сюда, недоуменно поглядывая на меня, как на воришку. Если предположить, то возможно я так и смотрелась: в тёплой толстовке не по размеру, с косым пучком на голове и горящими от ужаса глазами. Быстро распихала все, что возможно, по карманам, остальное же схватила в охапку. Пришлось в ускоренном темпе бежать до ближайшего магазина. Но те, как на зло, вдруг испарились.

И это называется пешая доступность продуктовых?

Опустив руки, я присела на ближайший сухой бордюр, поскольку поблизости не было ни одной скамейки, и опустила голову. Сквозь мокрую ткань джинсов бетон чувствовался, как будто я сидела на нем голой, кхм, пятой точкой. Противные мурашки пронеслись по спине, мешая думать.

– Дочка, не сиди на холодном. Тебе же детей ещё рожать, – внезапно прозвучал голос сбоку, привлекая мое внимание. Милая бабулечка в платке стала единственной, кто не прошёл мимо. Она грозно смотрела в мою сторону, нахмурив густые поседевшие брови.

– Простите? – не поняла сути ее слов.

– Застудишь же все там, – на последнем слове она сделала особенный акцент.

И до меня наконец дошло. Я подскочила на ноги, вновь выронив губную гармошку, которая за сегодня успела пройти все круги ада. И в луже побывала, теперь ещё и в грязи повалялась, представляя из себя теперь не эксклюзивный музыкальный инструмент, а скорее пирожок, слепленный каким-нибудь трехлетним ребёнком ради забавы из того, что было.

Только вот мне было не три года. Я тут же подняла вещь, бережно обтерев ее ладонями.

Бабулечка лишь презрительно фыркнула, а я подумала, что сейчас начнутся нотации на тему чистых рук, однако она меня удивила.

– Чудная ты, – проговорила она. – Пойдём, умоешься хоть.

– Извините, но я спешу, – борясь с оторопью, попыталась отказаться, но куда уж там.

Пожилая женщина ловко выхватила из моих рук все музыкальные инструменты и забросила в свою сумку на колесиках. Клянусь, я даже и слова против не успела сказать!

– Вечно вы куда-то спешите, молодёжь. А жизнь-то, вот она. Прямо перед глазами, – пробурчала бабулечка и куда-то пошла. С моими инструментами в сумке. То есть Лукьяна!

– Стойте, подождите, – сорвалась с места, норовя догнать весьма бодрую старушку. – Куда Вы? Зачем Вы?

– Куда, зачем, – передразнила меня она. – За надом!

Оказалось, старушка не была уличной воришкой или попрошайкой. Звали ее Серафима Романовна. Она привела меня в свою старенькую квартирку, что располагалась в соседнем доме и тут же отправила умываться. Я так поняла, она приняла меня за побродяжку и искренне хотела помочь.

– Давно ты так? – усадив меня за стол и вручив кружку чая, кивнула она на меня, незаметно пододвигая блюдце с горкой черствых сушек на нем.

Я до сих пор не понимала, как так получилось, что сидела на кухне совершенно незнакомого человека, который вот так просто взял и привёл меня к себе домой.

– Эм, ну, минут пятнадцать, – созналась, чувствуя неловкость.

– Да не бреши! – закатила глаза старушка. – Ходишь в обносках, лицо чумазое, – я тут же потянулась к щеке, неосознанно чувствуя на ней грязь. Зеркала-то в ванной не было. – Как есть бродяжка!

– Не бродяжка я, – обиженно проговорила в свою защиту. – Я правда вышла из дома, но пакет порвался и…

На глаза почему-то навернулись слёзы и потекли по щекам. Я впервые полноценно заплакала за всю неделю. Казалось, из меня выливалось всё: грусть, тоска, отчаяние. Я очень хотела быть с Лукьяном. Очень! Однако настырное «но» постоянно мешало мне довериться ему…

– Ну, чего ты тут сопли развесила, – голос Серафимы Романовны смягчился. – На вот. Сушку съешь.

Машинально подняла руку за протянутым гостинцем и чуть не потеряла тысяч пятьдесят за будущее восстановление передних зубов у стоматолога.

– Да кто ж так ест-то? В чай нужно макать. Вот так, – бабулечка привела наглядный пример.

Расстроившись ещё больше, заревела в два раза сильнее, попутно пытаясь излить свои чувства совершенно незнакомому человеку.

– Я не хотела, а он… врет… и подарки эти…

– Что? Говори внятнее, я же старая. Слух уже не тот, – подалась вперёд старушка.

– Говорю, – хлюпнув, попыталась выровнять голос. – Я люблю его.

Вот так. Я впервые произнесла эти слова вслух. Стоило мне сказать, как слёзы высохли. Я замерла, не веря в то, что признала.

– Любишь? Да кого же? – вопросила ничего не понимающая старушка.

– Лукьяна, кажется, – нахмурившись, ответила честно.

– Кого-кого? Вот это имя заморское! Давно таких не слышала, – подивилась та, кого звали Серафимой.

– Извините, мне, кажется, теперь точно пора, – настигнутая озарением, я подскочила с места и собиралась было уже покинуть гостеприимную квартиру бабулечки, но тут же вернулась и присела обратно. – А у Вас, случайно, не найдётся какого-нибудь прочного пакета?