Текст книги "Гость из моря (журнальный вариант)"

Автор книги: Глеб Голубев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Загадки манят дальше

И вот мы уже в самом деле плывем домой. Теперь-то, пожалуй, все приключения действительно позади, и почему-то при мысли об этом становится немножко грустно…

Наступила пора подводить итоги. Только что закончилось заседание Ученого совета. Оно растянулось на целых два дня, так много было сделано интересных докладов и сообщений.

Сергей Сергеевич со своими «молодыми Эдисонами» испытывает новый навигационный прибор, сборкой которого они занимались всю последнюю неделю днем и ночью. В этом необычном «компасе» правильный курс подсказывают нервные клетки гигантских личинок, подсоединенные к электронной машине.

Кажется, электронно-биологический навигатор работает пока неплохо. Капитан частенько сверяет курс «Богатыря» со штурманской прокладкой на карте, с уважением покачивает головой и удовлетворенно басит:

– Ловко… Так держать!

Вахтенный рулевой по привычке отвечает:

– Есть так держать!

Но это лишь символически, потому что делать рулевому, собственно, пока нечего. Удивительный навигатор перекладывает и выдерживает курс автоматически. Значит, тайна ориентации угрей наконец-то разгадана?

Увы, похоже, что еще не до конца. Об этом напомнил вчера в своем докладе Логинов:

– Мы, кажется, доказали и теперь пробуем использовать это уже в приборе, что личинки гигантских угрей ориентируются в открытом океане по земному магнетизму. Но ведь это морские упри, им проще. А речным угрям приходится проходить через сложные лабиринты проливов, вроде Каттегата и Скагеррака, с весьма запутанной схемой течений и резкими перепадами температуры и солености воды. Тут одним каким-то «компасом» – будь он магнитный или обонятельный – не обойдешься…

Андрей Васильевич на множестве примеров, добытых во время плаваний «Богатыря» и лабораторных опытов, доказывает, что речные угри, отправившись в далекое плавание еще личинками, «запоминают» самые различные воздействия на пути – и магнитные, и температурные, и малейшие перемены в химическом составе воды. И видимо, все это откладывается в их «памяти» раздельно, как у осьминогов, меняя химизм соответствующих нервных клеток.

Так что помогают угрям найти верную дорогу к местам нереста не один, а сразу несколько «компасов».

– Но, конечно, эта гипотеза еще нуждается в проверке и доработке, – закончил свое выступление Логинов.

Вопросов в самом деле возникает еще немало. Как, например, нашел правильную дорогу сначала заблудившийся балтийский угорь? Что он мог «вспомнить» о пути, по которому ни разу раньше не плавал?

Главная загадка еще остается, маня исследователей. Но как много мы уже узнали, странствуя за угрями по океану!

Я сижу у себя в каюте, просматриваю свои записи и все больше прихожу в отчаяние. Звуковизор, кашалоты, загадки памяти и странные обычаи осьминогов… Как связать все это воедино? Ощущение такое, будто книга расползается. Да и всяких приключений немало…

Но ничего не поделаешь, раз бионика такая наука, что вторгается в самые неожиданные области и почти каждое открытие в ней сопровождается приключениями. И утешаться мыслью о том, что в нашем мире, еще полном загадок и тайн, правда порой выглядит слишком фантастичной.

Кто это сказал: «Нет ничего более фантастического, чем реальная действительность»? Надо бы уточнить и взять эти слова эпиграфом…

Заглядывает в каюту Волошин и насмехается, как всегда:

– Советую вам писать по принципу: «Во избежание…» Так один мудрый восточный историк делал. Дошел он до описания злодейств некоего визиря и тут вовремя вспомнил, что местный правитель приходится этому злодею прямым потомком по материнской линии. Как быть? Мудрец не растерялся, пропустил десять чистых страниц, на каждой только написал: «Во избежание…» И перешел сразу к описанию проделок другого правителя, у которого не осталось потомков…

Ему хорошо смеяться. Итак, подведем итоги.

Чудесный прибор, способный теперь «видеть» сквозь любые преграды. Волошин даже грозится вскоре сделать изображение объемным.

Сложнейшая механика памяти.

А умение нырять по примеру кашалотов на большие глубины?

После доклада Казимира Павловича на Ученом совете все встали и устроили ему настоящую овацию. Он шел по проходу совсем смущенный, как-то забавно сгорбившись и понурившись, – совсем неподходящая поза для победителя. Сел на свое место и постарался спрятаться за спинами соседей.

В перерыве я все-таки поймал его.

– Опять? – умоляюще спросил Казимир Павлович, косясь на блокнот у меня в руке. – Очень прошу вас, не изображайте этот научный опыт каким-то подвигом. Просто научный эксперимент, практическая проверка некоторых гипотез.

– Но почему вы решили проверять их именно на себе? Ведь можно было найти опытного водолаза и помоложе…

– Конечно, добровольцев вызывалось немало. Но я ведь и сам неплохой ныряльщик, вы убедились в этом? Вот и пригодилась спортивная закалка. И потом: ведь самому провести опыт гораздо интереснее, чем потом анализировать его с чужих слов, вы согласны? Так что убедительно прошу вас…

– Ладно. Только несколько цифр, я не успел записать, – сдался я.

– Это пожалуйста. Всегда к вашим услугам.

– Значит, вам все-таки удалось разгадать состав загадочного «алито»?

Казимир Павлович задумался.

– Как вам сказать… Честно говоря, не знаю. Ведь та смесь, какую Леонардо зашифровал в своих трудах словом «алито», так и осталась засекреченной. Гениальные работы Леонардо да Винчи подсказали нам, в каком направлении искать, и, так сказать, внушали уверенность в достижимости цели. Но шли мы своим путем: тщательно изучали скорость выделения различных газов из тканей живого организма в зависимости от давления, подбирая оптимальный состав газовой смеси для дыхания на больших глубинах. Работа эта была довольно кропотливой. Достаточно сказать, что мы проверили в электронно-вычислительной машине около шестидесяти тысяч разных вариантов. Ну, а потом, конечно, специальные опыты в барокамере – сначала над животными, затем… Таким вот образом.

– Ясно. И каков же состав этой смеси, проверенной вами при спасении мезоскафа? И какова методика погружения – в самых общих чертах?

– Пожалуйста, запишите, – сказал Бек и о чем-то снова задумался.

Я ждал, глядя на него.

– Нет, – сказал он вдруг. – Закройте ваш блокнот, и закончим на этом. Вы помните, почему Леонардо не хотел раскрывать свой секрет и зашифровывал многие удивительные открытия? Я, кажется, приводил вам его замечательные слова, – и, подняв палец, Казимир Павлович торжественно процитировал: – «Как и почему я не описываю своего способа пребывать под водой, сколько я могу остаться без еды и этого не опубликовываю или не распространяю? По причине злой природы людей, которые совершали бы смертоубийства на дне морей путем разрушения кораблей и потопления их вместе с находящимися на них людьми…» К сожалению, запрет Леонардо все еще должен оставаться в силе.

– Понятно, – сказал я, закрывая блокнот. – Значит: «Одно и то же пламя…»

– Вот именно, – закивал Казимир Павлович, – Вот именно: «…и прогоняет тьму и обжигает…».

Да, к сожалению, он прав, И поэтому я не стану раскрывать деталей других интересных открытий, сделанных нашими учеными во время плавания «Богатыря». Нельзя забывать, что мы живем еще в таком мире, где одно и то же пламя может и освещать дорогу и сжигать все живое, в зависимости от того, в чьи руки оно попадет.

Важных открытий было сделано немало. Но на Ученом совете больше говорили о новых загадках, еще ждущих своих исследователей, намечали планы новых работ.

Намечено заняться и проблемами старения, продления жизни. Помните пометку, которую сделал в блокноте Логинов: «Гибель запрограммирована»? Теперь исследователи хотят разобраться, как и где записана в нашем организме программа старения, – может, удастся менять ее, исправлять?

Предложения летят со всех сторон:

– Опреснитель по типу альбатроса…

Казимир Павлович предложил включить в план специальные исследования над каракатицами: каким образом они так быстро и легко могут перемещаться с одной глубины на другую?

– Есть серьезные подозрения, что вертикальное движение осуществляется исключительно за счет способности каракатиц каким-то образом менять химический состав воды в своем организме и тем самым по желанию то увеличивать, то уменьшать ее плотность и, следовательно, удельный вес, – высказал предположение Казимир Павлович.

Сидевший рядом Волошин толкнул меня локтем в бок и возбужденно зашептал:

– Красивая идейка! Представляешь, если удастся применить тот же метод в мезоскафе? Никаких водяных цистерн, никакого балласта. Вот тогда мы поныряем!

Предложение тут же вызвало споры. Уже одна за другой выдвигались разные гипотезы…

Я вышел на палубу и поднялся на мостик, чтобы узнать от вахтенного, скоро ли покажется хоть какая-нибудь земля.

С другой стороны мостика в рубку вошел капитан. Он зачем-то оглядел в бинокль пустынный горизонт, а потом выдал, ради чего пришел: поспешно посмотрел сначала на компас, потом на карту с приложенным контрольным курсом и удовлетворенно крякнул:

– Так держать!

Пожалуй, этими словами лучше всего и закончить рассказ о нашем плавании и пережитых приключениях.

Хорошая, приятная команда. Она обещает новые удивительные загадки и новые приключения…

Так держать!