Текст книги "Штабс-капитан Круглов. Книга вторая [СИ]"

Автор книги: Глеб Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

     – Вот представьте ситуацию: За каким, спрашивается, бесом им нужно было создавать на ровном месте в НИИ экспериментальный отдел? Однако пробили. Немалый, скажу вам по секрету, административный ресурс задействован был. И даже финансирование выделено. Приличные деньги. – Гордеев в расстройстве шлепнул ладонью по столу и продолжил. – Я переманил, сорвал с места лучших специалистов в области политологии и политического управления. Успел даже создать лабораторию прикладной политологии и социологии политологического цикла. Два года интенсивной работы. И вдруг – все закрыли. А ведь уже в одном шаге от результата были. Практически руку протяни.

     -Ну да – ну да. – От обилия умных слов и напора, с каким ученый их выпалил, Сергею стало не по себе. – Вы извините, профессор, мне идти надо.

     -Извините. – Петр Афанасьевич оборвал свой монолог, и словно бы даже обмяк. – Я никак не могу прийти в себя от такого, не могу даже подобрать слова, от такой некомпетентности. Вбухать миллионы и... Обидно. Понимаете?

     Круглову вдруг стало жаль этого старика. – Отдать всего себя... всю жизнь посвятить, и вдруг понять, что результат никому не нужен. И вправду, обидно.

     – Да, я вас понимаю. – Повторил он, и в то же время мучительно старался сообразить, почему горестная тирада неудачливого исследователя так задела его самого. – Вспоминай, вспоминай! Нет, не могу.

     Круглов встал из-за стола и криво улыбнулся. – Все относительно, профессор. Да, вы огорчены, вам обидно. Только это не самое страшное в жизни. Поверьте. У вас есть дом. Надеюсь неплохая пенсия. Достаточно комфортный быт. По крайней мере, вы хоть помните. Помните, как радовались своим успехам. Как огорчались неудачам. Вы, я почти наверняка уверен, что вы прожили интересную и наполненную событиями и эмоциями жизнь...– Тут Сергею пришлось сдерживать уже себя. Он сжал губы, заставив себя замолчать.

     -Пойду я. Прощайте. Двери помогите открыть?

     -Слушайте? Вы точно сантехник? – спросил Гордеев. Он, похоже, и не расслышал последних слов Лехи. – Кто вы?

     -Не обращайте внимания. – Отозвался Сергей, пытаясь повернуть барашек замка. – Это у меня последствия старой травмы. Иногда накатит. Но сейчас уже все прошло. Амнезия, и еще какая-то хрень. Типа социальной деградации. Не знаю, что это, но мне в больничке такой диагноз еще лет пять назад поставили и отвязались.

     Петр Афанасьевич всмотрелся в Серегино лицо. – А ведь вы не сантехник. Вернее вы не всегда были простым слесарем. Я специалист и могу сказать, что ваш лексикон, словарный запас, манеры. Все это говорит понимающему человеку куда больше, чем ваша телогрейка и грязные сапоги. Может быть, я могу вам помочь? Нет, нет, совершенно бесплатно. Вы правы, я действительно получаю неплохую пенсию. А если учесть гонорары за печатные труды и консультации, то можно сказать, что мой достаток значительно выше прожиточного минимума. Куда выше.

     -Тогда зачем вам это?

     -Во-первых, социальная деградация – это как раз мой профиль. – Петр Афанасьевич ткнул пальцем в дужку очков. – Ну а во вторых – просто нечем заняться. Понимаете? За столько лет привыкаешь, ну выручите старика? У меня есть несколько идей, которые в свое время я так и не успел опробовать...

     -Я вам, что крыса подопытная? – недобро засопел Круглов и демонстративно посмотрел на часы. – Время деньги, профессор. Прощевай, папаша.

     -Да вы зря обижаетесь молодой человек. Я ведь от всего сердца...

     Но Круглов, который наконец-то сумел справиться с мудреным замком, его уже не слышал.

align="centre">

Глава 3

     Выскочив из квартиры пожилого ученого Сергей по инерции прошагал пару сотен метров, сопя и фыркая от негодования, но быстро успокоился и даже удивился своему внезапному порыву.

     “ Чего это ты? Тебе человек помощь предлагает. Какого хрена кобенишься. Тоже лорд Сантехник нашелся. Только герб графский с рожи стереть не забудь”. – Голос прозвучал в мозгу настолько внезапно и отчетливо, что Сергей даже обернулся от неожиданности. Озвучив довольно нелицеприятную истину внутренний монолог прервался.

     Сергей смущенно потер лоб.

     “И правда, чего это я? – он замедлил шаг, глянул в сторону профессорского дома, крышу которого еще было видно из-за высоких крон деревьев. Помялся, и нехотя, словно ломая себя, пошел обратно, к профессорскому дому.

     -А я ведь знал, что вы вернетесь. – Сказал ученый, отворив дверь. – Не хочу хвастать, но в людях я разбираюсь, и без слов вижу, когда... Но это я так, к слову. Вы входите, входите. Вот ваши тапочки. Снимайте обувь, и проходите.

     -Неловко это как-то. – Смущенно пробормотал Сергей, следуя за хозяином. – Вы человек занятой, ученый. Время ваше наверное дорого стоит, а я ведь заплатить не смогу. А впрочем, нет. Вот у меня часы есть. Дорогие, похоже. Давайте я вам их в качестве оплаты.

     -Да что ты будешь делать.– От возмущения Петр Афанасьевич даже всплеснул ладонями. Повернулся к гостю с явным намерением отчитать его за неуместное предложение. Но тут его взгляд упал на Серегино запястье с часами

     – Что? – голос профессора вдруг изменился, осип. – Не может быть. Ну ка, голубчик, покажите мне их. – Он, неожиданно ловко для своей комплекции и возраста, ухватил ладонь гостя и поднес ее к своему лицу, всмотрелся в блестящий циферблат.

     -Не может быть. Этого просто не может быть. – Пробормотал он, не отрывая взгляда от часов.

     -Так я и говорю, вещь дорогая. – Закивал головой Круглов и попытался зацепить тугую застежку браслета, что-бы снять его. Однако сколько он ни старался расстегнуть его, ничего не получилось. Довольно хлипкая на вид пластинка не отщелкивалась.

     -Да чтоб тебе. – С досадой выдохнул Сергей, и потянул что было силы. Ноготь соскользнул, и обломился, а застежка осталась неподвижной.

     -Вы не беспокойтесь, профессор, я его открою. Пассатижами зацеплю. Ну, в крайнем случае, порву. Вам его починят. Это недорого.

     – Вот это вы меня удивили, так удивили. – Похоже, что пока Круглов возился с неуступчивым замком браслета, Петр Афанасьевич уже успел справиться с удивлением, и поэтому ответил почти нормальным голосом и слегка даже ироничным тоном. – Если я не ошибаюсь, а это вряд-ли, то снять их вы сможете теперь разве, что с рукой. Да и то... И еще раз вам повторяю. Не нужно мне от вас никаких денег. Я бы оплаты и так не потребовал, а сейчас, тем более. Но полно о ерунде.

     -Скажите лучше, откуда у вас это? – Профессор с некоторой опаской указал на часы.

     – Нашел. – Просто отозвался Круглов. – Утром на работу шел, а они лежат. Ну я и одел... А что?

     -Ну да, ну да. Все правильно. Это я не сообразил. Конечно, нашел. Их иначе и не... – Тут профессор вдруг поперхнулся, и скомкал окончание фразы. – Давайте закончим об этом. Многие знания – многие печали. Ежели им будет угодно, вы и сами все узнаете. Не моего ума это.

     – Нет, так нет. Как хотите. Но если передумаете, я всегда готов. – Круглову тоже надоело навязывать безделушку, и он неловко замер перед стоящим в коридоре хозяином. – Ну я пойду тогда. Вы мне время назначите? Когда этот сеанс, или как его, будет.

     -Что значит пойду.– Вынырнул из задумчивости Петр Афанасьевич. – Я все более убеждаюсь, что наша встреча отнюдь не случайна. И теперь твердо уверен, что вы именно тот человек, которого я ждал. Идемте в комнату, начнем прямо сейчас.

     – Да я ведь и не готов совсем. Вы же мне еще ничего не объяснили. Что мне делать, как? – Замялся Сергей, но под строгим взглядом профессора смешался, и послушно двинулся в указанном ему направлении.

     Довольно просторная комната с широким, затянутым легкой тюлевой шторой окном.

     Высокие, светлого дерева полки вдоль одной стены, диван возле другой.

     Пара глубоких кресел, обтянутых теплой кремовой кожей. Столик из блестящих хромом трубок с прозрачной столешницей из толстого стекла, расположен посредине.

     -Присаживайтесь, – Петр Афанасьевич сделал плавное движение рукой, указывая на ближайшее к двери кресло, и внезапно, все таем-же плавным движением, словно завершая указующий жест, ткнул сжатыми пальцами в висок стоящего возле него гостя.

     Сергей охнул, ощутив острую боль, пронзившую всю левую половину тела, запоздало отшатнулся, в тщетной попытке увернуться от коварного удара, и повалился в любезно предложенное ему кресло. В глазах потемнело, а в голове вспыхнул огненный фейерверк. А потом все пропало.

     Очнулся он от яркого света, который ощутил даже сквозь плотно сжатые веки.

     -Что это? – мысль, не желая формулироваться в связную конструкцию ускользнула.

     Он сжал ладони, пытаясь определиться в пространстве, и вцепился пальцами в гладкую, слегка шелковистую поверхность кресла, подтянул к себе вытянутые ноги, готовый вскочить и отпрыгнуть в сторону, что бы уйти с линии атаки.

     -Не двигайся. – Странно, голос прозвучал не в ушах, а прямо в голове. – Стой, тебе говорят. Иначе опять врежу. И увернуться не успеешь.

     – Расслабил мышцы, и осторожно, едва заметно раскрыл веки, стараясь оценить всю обстановку сразу.

     -Да не прикидывайся ты. Я же вижу, что очнулся. Открывай смело. – Голос показался отчего-то смутно знакомым. Показалось, что связано у него с этим голосом что-то явно недоброе и чужое.

     Не видя смысла таиться, открыл глаза, моргнул, прогоняя невольную слезу, всмотрелся в сидящего перед ним человека.

     Толстяк развалившийся в глубоком, обтянутом кожей кресле растянул губы в широкой, но слегка смахивающей на искусственный оскал, улыбке, благожелательно кивнул большой, круглой головой с пегими, словно посыпанными ржаной мукой, реденькими волосиками, всплеснул короткопалыми ладонями.

     – Ну здравствуй, здравствуй. Ох и натерпелся я через тебя. Сколько пришлось пережить, что и не выскажешь. Но честно скажу, рад. Правда, рад. Искренне. – Толстячок поерзал в кресле, усаживаясь удобнее, и придвинул лобастую голову к столу. – Узнал? Ну не тяни, узнал?

     Всмотрелся, прогоняя в мозгу возможные варианты предыдущих встреч с незнакомцем, одновременно оценивая окружающую обстановку, и наличие угроз.

     -Нет. Хотя что-то такое вертится. Но когда и кто, не помню.

     -Вот тебе бабушка и Юрьев день. – Огорчился собеседник. Скривил губы в гримасе, показав на миг белоснежные, нисколько не подходящие слегка комичному облику простоватого толстячка зубы.

     – Ладно, тогда давай начнем с простого. – Благодушно произнес собеседник, но закончил неожиданно строго и отрывисто. – Фамилия, звание, должность. Смирно.

     -Капитан Круглов, – Непроизвольно вырвалось у Сергея, – он едва сумел подавить в себе желание встать.

     -Ну вот. Уже легче. А где ты? Кто я?

     Задумался уже всерьез. Искренне пытаясь восстановить в памяти события, предшествовавшие его нынешнему состоянию. И не смог. Вертелось только что-то связанное с поездкой в штаб, какой-то поезд, совсем уже странные, словно из исторической, времен первой мировой войны хроники. Какие-то азиаты, узкоглазые, смуглые лица, снег. Бескрайнее, укрытое толстым слоем снега поле. И несколько человеческих фигурок, бегущих по белой пелене к виднеющемуся далеко впереди темному лесу.

     -Смутно все. – Сергей помотал головой, ощутив непонятную боль в левом виске. Инстинктивно поднял руку и коснулся пальцами головы.

     – Хоть что-то. – В голосе сидящего напротив него прорвалось скрытое недовольство. – Похоже, поспешил я. Надо было... Ну да что теперь жалеть. Будем выкручиваться с тем, что есть.

     -А зовут меня Игнатом. – Толстяк слегка приподнялся в кресле, и плюхнулся назад, ухватившись за кожаную обивку перила, открыв взгляду запястье со старой, выцветшей от времени татуировкой.

     "Memento more". – Разобрал Сергей готическую вязь. – "Что– то знакомое. Игнат, рыжие волосы, наколка. Вертится что-то. Но что"?

     – Никак? – Назвавшийся Игнатом огорченно вздохнул, подпер щеку пухлой ладошкой, задумался.

     -Эврика. – Хлопнул себя по лбу мыслитель. – Ты жену свою, Ольгу, помнишь?

     -Олю? – Сергей наморщил лоб, и вдруг увидел задорную Олину улыбку. Но тут-же поплыл перед глазами белый снежный туман. Выплыла вновь картина снежного поля.

     -Да. Помню. А где она? – хрипло отозвался Сергей, и попытался встать.

     Однако подняться из коварного кресла не сумел. Тело просто отказалось слушать.

     – Значит не все еще потеряно. – Расплылся Игнат в ослепительной улыбке. – Тогда будем плясать от печки. Я буду рассказывать, а ты просто слушай. Можешь даже закрыть глаза.

     Сергей откинулся на мягкую спинку, и послушно прикрыл веки. Странно, ему даже не пришло в голову ослушаться странного собеседника.

     -Подножье, съемная комната в старом, японской еще постройки, доме. Ты стоишь посреди этой убогой комнаты, и держишь в руках вырванный из тетради листок.

     "Пропади ты пропадом со своей службой"... – Короткая фраза аккуратным почерком. Подписи нет. Да она и не нужна.

     Сергей, наверное, на мгновение потерял сознание. Сравнить это можно было разве что со взрывом фугасного снаряда, разорвавшимся прямо в мозгу.

     Тысячи лиц, слов, образов, запахов, чувств. Фейерверк распустился ослепительным каскадом, и вдруг потух. Но теперь Круглов вспомнил все. Свою службу, учебу в училище, свадьбу, и даже ставшую прологом к совершенно невероятным событиям, поездку на поезде Владивосток-Москва в купе со странным попутчиком. А еще и то, что случилось после. Свое путешествие в прошлое, и возвращение в новую реальность. Туда, где они с Олей, проваливаясь в снежной целине, бежали от погони. А еще много всего, не менее странного, и непонятного. Но это все было с ним. Вот в чем он был точно уверен, так в этом.

     -Я вспомнил.– Произнес Сергей. – И тебя, сволочь, тоже вспомнил. Никакой ты не ангел, а простой балбес из будущего, которого, в конце концов, повязали ваши КГБшники. И они обещали, что я буду жить, как будто ничего этого не было. И что у меня..., у нас с Олей все будет хорошо. Так какого еще тебе надо? Откуда ты опять взялся? И что вообще со мной?

     – Вот видишь. – Словно и не расслышал последних слов Сергея гость. – Все будет хорошо. Они пообещали? Ну-ну. И как оно вышло? Спивающийся сантехник – это ты называешь, хорошо?

     Показалось, или в голосе Игната послышалась явная издевка.

     – Я со службы ушел. Ну... – Сергей сжал зубы, мимоходом удивившись неприятному ощущению. Показалось, что во рту у него почти нет зубов. – Да все у нас было хоро…– Он оборвал себя.

     -Не помню. – Наконец сознался Сергей. – Так что? Скажешь? Что с Олей, почему я здесь?

     -Ну, нет, приятель. То балбес, то скажи, пожалуйста. А вот у тех и спроси, если они тебе обещали. У них и спрашивай.

     Круглов, которому крепко хотелось хоть на мгновение обрести возможность двигаться, с грустью поглядел на коротенькую шею сидящего перед ним паразита.

     -Вижу, огорчен. Но увы. Не разделяю. Тем более, что ничего тебе это не даст. И шею мне не свернешь, и про себя ничего не узнаешь. – Словно прочитал его мысли Игнат.

     – Теперь я уже ничего не знаю. Я не знаю, кто ты, и кто те люди, которые ко мне приходили.

     Но раз ты меня сюда выдернул, и заставлял вспомнить, то значит я тебе зачем-то нужен. – Угрюмо произнес Сергей. – Так и не выкобенивайся. Все равно придется.

     -Алкаш, а соображает.– Одобрительно пробормотал Игнат. – Ну ладно, не буду тянуть. А то и правда, опять забудешь. Мучайся потом снова.

     -В общем так. Рассказ будет короткий, но, прямо скажу, не слишком для тебя приятный. Поэтому уж не обессудь, руки-ноги тебе пока попридержу. А то начнешь дергаться. Возись с тобой.

     -Да ладно, не буду я ничего пытаться сделать. Понял уже, что не выйдет. Рассказывай. Прежде всего, что с Олей. Где она.

     -Нету ее. – Просто отозвался Игнат. – Уж лет двадцать как умерла. Судьба у нее такая. Ты ее три раза спасти пытался. И все равно.

     -Погоди... Я ведь со службы ушел. Мы собирались вместе с ней в Арсеньев ехать. Не мог я этого допустить. Да я бы всех этих матросов на куски порвал. – Перебил рассказчика Сергей.

     -Возможно.– Отозвался Игнат вновь свернув идеально ровными зубами. – Ну а кто сказал, что ты с ней был?

     -Как это?

     -А вот так. Кто те двое, что тебе мозги запудрили, я сказать не могу, но и сказку, что они тебе рассказали, подтверждать не стану. А историю твою пересказывать неинтересно и нудно. С одной стороны, я этих, которые тебя зачистили, понимаю. Нельзя им было память твою оставлять. И не потому, что мог рассказать. Это как раз сколько угодно. Просто все это на твои поступки повлиять могло. И тогда мог ты, хоть и в мелочах, но естественный ход событий поломать. Ферштейн? Вот они тебе память и потерли.

     -Аккуратно, но сильно. – Игнат вдруг неуловимо изменился и рассмеялся заразительным смехом известного артиста.

     -Как память? – только и сумел повторить Сергей. – Да лучше бы убили.

     – А вот это, извини – нельзя. Ежели ты один раз, грешен, по моей вине проскочил, все. Дальше уже по новому сценарию все должно было идти. И твоя матрица, так сказать, свой след обязана была оставить.

     -Ладно, пусть, стерли. Но что значит, что Оли нет уже давно? Что значит – двадцать лет?

     -Да то и значит. Два десятка лет у вас с тех пор, как мы с тобой в купе нажрались, прошло. Всякое у тебя было. Но до конца спиться, и под забором сдохнуть, тебе не сфартило. Потому как твой жребий был эту тридцатку сполна отмотать. А вот аккурат сегодня тебе и пришла пора, значит в скорбный путь. Через часы, которые ты нашел. Ну, это тоже неинтересно. Тебя не больно зарежут. Тебя сожительница твоя, Зинка и порешит, ночью. – Игнат зевнул, и аккуратно прикрыл рот ладонью.

     -Какие еще часы, какая Зинка?– не понял Сергей. – Так я кто сейчас? И что я все это время делал? Почему, если, как ты говоришь, меня сегодня убить должны, ты со мной время тратишь?

     -Ох, знал, что вопросов будет, но, поверишь, скукота. Сил нет пересказывать. Ну да ладно. Слушай сюда.

     – Помнить можно что-то одно. Хочешь про Зинку вспомнить, да про жизнь свою, если это можно жизнью назвать, пожалуйста. Побудешь ты еще полдня сантехником Сергеем Кругловым, но тогда тот, другой Сергей Круглов, извини, в небытие уйдет. И его память, тоже. – Игнат хитро прищурился. – Так что, рассказывать, как ты эти годы прожил?

     -Не стоит, пожалуй. – Отозвался Сергей после долгой паузы.

     Странно, однако он отчего-то ничуть не сомневался, в том, что про смерть его Оли этот мокрушник-паяц не соврал. Слишком уж часто пришлось ее Сергею терять в тех, ненастоящих, жизнях. Но что-то подсказывало ему, что не просто так точит с ним лясы мрачный посланник.

     – Так чего ты от меня хочешь? – не стал тянуть Круглов.

     -Деловой подход. – Одобрительно усмехнулся Игнат, и внезапно стер улыбку с лица. – Капитан-лейтенант Сизов. Тебе эта фамилия ничего не говорит?

     -Сизов? Сизов. Ах, Сизый. Ну помню такого. Сволочь он. – Занятый своими мыслями Серей едва обратил на слова Игната внимание.

     -Хм, а напомни мне, мил человек, кто этого Сизова, раньше времени в расход вывел? – невинно поинтересовался Игнат. – Тоже Сергея, кстати. Почти тезку.

     -Так я аккуратно. – Смутился Круглов,– и не в двухсотые, а так, слегка. Он сволочь, автомат секретный налево толкнул, бойца моего втравил. Я ж не убил его.

     -Согласен, сволочь он, и что. – Игнат поднял руку, предупреждая споры. – Ну, врезал ты ему и врезал. Все бы ладно. Дело житейское. Одно плохо. Он, это самый Сизов, через твою несдержанность вовсе с катушек съехал. Как овощ стал... в общем. А ему на роду было много чего сделать. Не скажу, что хорошего. Скорей наоборот. Крепко наоборот. Но должен был. Понимаешь? А ты своей выходкой всю глобальную малину, говоря простыми словами и об…ломал. Эффект, так сказать бабочки, только наоборот. Да, признаю, ты в такую ситуацию не без моего участия угодил. Потому вины с себя не снимаю. Да мне за то еще три тысячи раз икнется. Сейчас вопрос в другом. Как нам ситуацию эту неловкую исправить. Восстановить скажем так статус-кво?

     -А я чего могу? – Круглов пожал плечами. Он вдруг заметил, что тело его начало ему подчиняться. Однако принял к сведению, и все.

     – Размазывать не буду. Сейчас ты, Сергей Круглов, считай покойник уже. Потому никаких кругов по воде от твоего исчезновения в этом мире не произойдет. А вот личность Сергея Круглова нам может крепко помочь. Могу я, ну скажем, так сделать, что ты, в смысле личность твоя, сознание, память, и прочие эмоции в тело этого Сизова отправить. А его, ну сам понимаешь, к Зинке на перо. Да там и нету почти ничего от личности.

     -Это ведь было похожее что-то?– Озадачился Сергей. – Но там добром– то не кончилось. Это я про корнета того, или как его, вольноопределяющегося. Опять на грабли?

     -А вот ты и не угадал. – Игнат поморщился, очевидно, вспомнив неприятный эпизод своего фиаско. – Сейчас все расписано жестко. . Рисковать мы права не имеем. – Явно повторил чьи то слова Игнат. – Да, предупредить обязан. Сволочь он. И Жулик. Именно с большой буквы. Но он свой след оставить обязан. Какой – не суть. Ну как? Согласен?

     – Олю спасти смогу? – внешне бесстрастно спросил Круглов.

     -Исключено. Это не обсуждается. Ее судьбу не изменить.

     -А хотя-бы попытаться?

     -Да что-б тебе.– Едва не ругнулся Игнат.– Ладно, попытаться можешь. Но, учти, тебе не удастся. Только лишнее расстройство. И еще, самоубийством тоже шантажировать не выйдет. Твоя жизнь, вернее жизнь Сизова, будет идти так, как должна.

     -Слушай, а зачем вам мое согласие вообще, если вы уже все решили.– Поинтересовался Сергей, лихорадочно думая, что можно выяснить про возможность исправить судьбу Оли?

     – Не мы живем, люди живут. А ты не просто в его теле будешь. Тебе жить придется. Результаты твоих поступков будут предопределены. И не всегда они будут такими, как ты хочешь.

     -Итак. Да, или нет? – Игнат решительно поднялся.– Времени нет решай.

     -Даю согласие. – Твердо ответил Сергей.

     -Тогда, спокойной ночи. – Тяжелым, густым басом произнес Игнат. Лицо его начало истончаться, возник откуда-то странный, неоновый луч света, и уперся прямо в Сергея. Мгновение и он провалился в глубокий сон.

align="centre">

Глава 4

     Отыскать место на парковке неподалеку от старинного здания, бывшего до революции собственностью торгового дома Кунст и Альберт, удалось не сразу.

     Сергей в три приема загнал свой белоснежный Краун в освободившееся пространство, и неспешно двинулся в сторону бассейновой поликлиники Дальневосточного пароходства, соседством с которым и объясняло обилие такого количества импортных машин.

     Однако путь Сизова лежал дальше, в неприметному одноэтажному зданию КПП и окрашенных в веселенький голубой цвет, воротам, перекрывающим въезд на территорию штаба Тихоокеанского флота.

     На входе в Отдел кадров его встретил сидящий за стойкой офицер.

     -Здравия желаю. К кому вы направляетесь? Цель посещения? – служебно поинтересовался дежурный.

     -К полковнику Фролову, по вопросу дальнейшего прохождения. – оговорился Сизов, но вовремя поправился,– по вопросу трудоустройства. Мне назначено на десять двадцать.

     -Прошу вас сдать паспорт и пропуск, потом я вам их верну. – Старший лейтенант повернул ключ, отворив дверцу сейфа, стоящего у него за спиной.

     -Да я в курсе. – Грустно усмехнулся Сергей, опуская документы на истертый пластик стойки. – Только месяц, как погоны снял.

     Сизов прошел по узкому коридору, остановился возле нужной ему двери. И прислонился к окрашенной серой, истертой от частого касания, стене.

     “Странно, всего два месяца прошло, а ведь я почти привык к своему новому облику. К новому лицу, к походке, к жестам. – Сергей в задумчивости провел тыльной стороной ладони по едва приметному шраму на левом виске.

     “ А здорово я его все таки приложил... – подумалось вдруг.

     Однако несвоевременная мысль тут-же уступила место воспоминаниям о недавних событиях.

     -А может стоило тогда отказаться? – в который раз спросил себя Сергей. – Да ладно, что теперь по волосам плакать, когда головы лишился. – Что вышло, то и вышло. Теперь мне с этим жить.

     Последнее, что запомнил Сергей от общения со своим злым гением с простоватой, совершенно не подходящей тому внешностью, были слова Игната, когда Сергей спросил его про судьбу Оли. – Попытаться ты можешь.Только ничего у тебя не выйдет.

     “ Ну попытаться-то я все же могу”... – С этой мыслью Сергей и заснул. А когда проснулся, то обнаружил, что лежит на кровати, застеленной серыми от частых стирок казенными простынями. Укрытый одеялом, проштампованным трафаретом.

     Сергей потянулся, ощутив занемевшие от долгого сна мышцы, осторожно поднял руку, пошевелил пальцами. Поднес ладонь к лицу. Всмотрелся.

     “'А чего, рука как рука. Тонковата, но в остальном никакого отторжения”. – Коснулся пальцами кожи щеки, ощутив кончиками пальцев приличную небритость щеки.

     “Вот так. Выходит теперь я и есть капитан-лейтенант Сизов Сергей Иванович. И что я о себе помню? – Круглов задумался, восстанавливая в памяти строчки личного дела, которое был вынужден прочитать, когда писал характеристику на представление к очередному званию старшего лейтенанта.

     “ Итак? Что мы имеем? Год рождения – Одна тысяча девятьсот шестьдесят третий. Кажется июнь или июль. Дату, увы не помню. Выпускник факультета радиоэлектроники Тихоокеанского Высшего Военно-Морского Училища имени Макарова.

     После выпуска он, вернее я служил четвертой бригаде подводных лодок. Начинал с должности командира группы одной из стоящих в ремонте дизельных лодок.

     Собственно в состав находящейся практически на территории Дальзавода бригады как раз и входили стоящие в ремонте дизелюхи. И для многих из них, эта стоянка становилась промежуточным пунктом к кладбищу списанных лодок в бухте Улисс.

     Что и говорить стартовые позиции для строительства карьеры молодому флотскому офицеру выпали не самые удачные, если не сказать больше.

     Выговоров на прежнем месте службы не имел. Характеристика, подписанная начальником штаба бригады, ничем не отличалась от тысяч прочих.

     Все как у всех: Член ВЛКСМ, специалист второго класса, выдержан, допуск на самостоятельное исполнение обязанностей получил в установленные сроки, за время службы постоянно повышал свои профессиональные навыки. У подчиненных и сослуживцев пользуется уважением. На критику реагирует правильно. Военную и государственную тайну хранить умеет. К спиртному равнодушен. Холост. Что еще? А, ну конечно, как без этого-то. Это главное заклинание. – Делу партии и Советского правительства предан”.

     – Ну да, ну да. Как же иначе. Только отчего же такого положительного и перспективного едва только он выслужил положенные для присвоения звания старшего лейтенанта, два года не назначили на должность позволяющую расти дальше, а сбагрили в Кадры?

     Размышления прервал громкий шум.

     Дверь в кабинет широко отворилась, выпустив немолодого офицера с четырьмя широкими нашивками старшего офицера на рукавах.

     Будущий отставник с чувством выругался, натянул на седую стриженую шевелюру фуражку, и двинулся на выход, на ходу продолжая выплевывать мало печатные эпитеты в адрес своего недавнего собеседника.

     Похоже было, что беседа не задалась.

     -Разрешите. – Произнес Сергей, выждав несколько минут, что-бы не попасть под горячую руку хозяину. Не дожидаясь ответа, шагнул вперед, и плотно прикрыл за собой дверь.

     -Здравствуйте. Моя фамилия Сизов. Спасибо, что вы согласились меня принять. – Сергей сбился, и замолчал. Заранее приготовленная фраза показалась невероятно фальшивой.

     -Сизов. Сизов... – Пробормотал хозяин кабинета. – Ах, да, мне звонили по вашему поводу. Присаживайтесь. Напомните ваши имя отчество, и вкратце изложите суть вопроса. А я пока поищу личное дело.

     Полковник поднялся из-за стола, подошел к большой стопке канцелярских папок с завязками, лежащими на приставленной к столу тумбе, начал неторопливо их перебирать.

     -Ага... Вот она. – Похоже, что полковник, занятый поиском личного дела, его слов даже и не слышал. Оно и понятно. Кадровики привыкли доверять бумагам куда больше слов.

     -Я посмотрел ваше дело. Хорошо, что его еще не успели отправить в военкомат по месту регистрации. – Сообщил кадровик, вернувшись на свое место и раскрыв красные корочки.

     – Смотрел. – Повторил он, задумчиво перелистывая страницы.

     -Конечно, решение уволить вас без пенсионного обеспечения это несколько... – Полковник помялся, но закончил уже уверенне. – Но посудите сами – травму вы получили при невыясненных обстоятельствах, во внеслужебное время, тем более, в состоянии опьянения.

     Следствие не отыскало никого, из якобы, напавших на вас. Оно пришло к выводу, что результатом стала ваша неосторожность, в результате которой вы упали с причального пирса, и получили эту травму. Так, что все сделано по закону.

     -Товарищ полковник, я не возражаю против формулировки увольнения.– Осторожно сказал Сергей. – Однако сейчас у меня возникла необходимость трудоустройства. Дело в том, что я окончил училище по специальности радиоэлектроника, и службу проходил в подразделении, связанном с эксплуатацией радиотехнических средств. Очень специальных средств. Раз вы смотрели мое личное дело, то понимаете, что я имею в виду. Отыскать работу по этому профилю на гражданке практически невозможно. Вот я и хотел узнать, возможно, есть какие-то вакансии в береговых частях, или в структурах управления Тихоокеанского флота.

     -Да, да. Я помню, что вы обратились по вопросу трудоустройства. Просто мне так часто приходится общаться с посетителями именно по спорным ситуациям при увольнении, что я по привычке...

     Полковник не закончил фразу, еще раз перелистал дело. Остановился на листке с характеристикой.

     Наконец закончил изучение содержимого папки кадровик. – Я помню, о чем меня просил наш общий знакомый. И вот я выбрал несколько вариантов, которые могут вам подойти.

     Фролов вытянул из ящика стола машинописный листок. Вчитался.

     – Кстати, а ваш товарищ сообщил вам про наши договоренности? – Понизив вдруг голос, сказал кадровик.

     -Да, конечно, я все помню.– Отозвался Сергей и потянулся к внутреннему карману пальто.

     -Нет, нет. Что вы.– Даже замахал руками полковник с некоторым испугом. – Это вы с ним потом решите. Все, все потом.