Текст книги "Станция Ангелов"

Автор книги: Гэри Гибсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Документы и монографии, относящиеся к Касперу, информация, добытая в тайных поисках, предпринятых далеко от изолированных ледяных полей Цитадели, когда ученые и солдаты высаживались под покровом ночи в ненаселенных районах, чтобы собрать все, что можно, без опасности случайного вмешательства. И еще – образцы касперианской речи. Кое-что из этой массы знания, поняла Ким, пришло от самой Сьюзен.

Итак, вот они: образцы речи, географические названия – кладезь информации. Как же они называли свой затерянный город Севера? Бол. Никто точно не знал, не означает ли это слово «Цитадель», но такое казалось вполне возможным.

Затем Ким наткнулась на программу, которая переводила человеческий язык в знаки и символы касперианского языка, основываясь на найденных образцах и некоторой экстраполяции. Ким опять услышала движение, затем быстрое щебетание и щелканье прямо за клеткой. «Они нашли подкоп Элиаса, – подумала женщина. – Сейчас они войдут. И что тогда случится?»

Еще щебетания, и тени замелькали в полосах света, перекрещивающих клетку, – это каспериане забегали вокруг.

Ким была полностью готова, когда дверь рывком распахнулась и длинная, покрытая мехом морда просунулась внутрь и посмотрела на нее бледно-алыми глазами. Женщина встала, чувствуя слабость и дрожь в ногах, и подняла смартшит с его светящимся экраном лицом к касперианину. Единственное слово Бол горело на нем, написанное на трех основных касперианских языках.

Несколько долгих секунд туземец изучал смартшит, затем испустил длинную последовательность чирикающих звуков. Он посторонился, и Ким увидела того, кого Элиас счел их вожаком. Он стоял, глядя на нее большими пустыми глазами.

ГЛАВА 18

Сэм Рой

Подождав еще двадцать минут, Сэм выбрался из своей снежной кельи. Эрнст будет его искать. У него хватит техники и людей, чтобы прочесать горы, хотя на это потребуется время. Сэм был безоружен и пока что один.

Есть! Яркая серебряная вспышка между двумя огромными зубчатыми пиками. Она приблизилась, летя с противоположной стороны от Нью-Ковентри. Вскоре стало видно, что это челнок. Он с ревом опустился на снег, из шлюза выпрыгнул Мэтью, за ним – еще трое. Никого из этих троих Сэм не знал – он даже не знал имен большинства участников заговора Мэтью. Молодые люди уставились на него со смесью благоговения и ужаса. Все-таки он был братом Эрнста Вона, человека, который твердо правил их общиной задолго до рождения любого из них. К тому же, по догматам их воспитания, Сэм был Дьяволом во плоти.

Ему почудилось, что ум Тренчера засиял над этим ландшафтом как невидимое солнце – все еще бессознательный, но полный жизни.

– Люк, – заговорил Мэтью, нарушая краткое молчание. – Принеси Сэму одежду. Мы улетаем немедленно.

Люк кивнул, подошел к старику и взял его под руку, помогая доковылять до челнока. Сэм притворился, что не заметил отвращения на лице молодого человека.

Жара внутри челнока ударила Сэма, как волна огня. Он покачнулся и едва не упал, но Люк поддержал его.

– Что с вами? – спросил Люк, глядя с тревогой, пока остальные поднимались вслед за ними на борт.

– Слишком… слишком жарко, – прохрипел Сэм. Такой сухости в горле он еще не помнил. Он не мог постичь это свое ощущение: что ему не холодно. Его разрушенная кожа болезненно сжалась. Однако Сэм быстро исцелялся.

– Проводите его в грузовой отсек, – приказал Мэтью, когда дверь челнока защелкнулась. Сэм все еще покачивался от жары, но ему помогли дойти до кормовой части судна. Грузовой отсек челнока превратился во временный лазарет. К полу были привинчены две складные койки, и одна из них уже была занята. Молодые люди попытались уложить Сэма на свободную койку, но старик, не обращая на них внимания, из последних сил подковылял к хрупкой, худой фигуре, которая занимала другую койку.

Тренчер. Какая долгая была разлука… больше нескольких человеческих жизней. Сэм всмотрелся в лицо старика и увидел лицо, похожее на его собственное, морщинистое, но не обезображенное шрамами.

Глаза Тренчера открылись, и в их непостижимой глубине Сэму привиделись огромные водовороты звезд. «Где ты был на самом деле, – спросил себя Сэм, – пока был заперт в той камере? Ты жил одновременно в двух местах, как я? Или ты просто спал все эти годы в своем фобу из стали и пластика?»

– Нет, – ответил Тренчер слабым, тонким голосом. – Я тоже говорил с ними.

Всего несколько слов, но целая вселенная смысла была заключена в них.

– Сэм, – послышался голос Мэтью, – что теперь?

– То, что я тебе сказал. Ты должен лететь к Цитадели, но сначала нам нужно еще кое-что сделать.

Роук

Ночью один из пленников-Шей сбежал. Интересно, подумал мастер, знало ли Чудовище, что это случится? Другой пленник умер. Когда Роук посылал солдат в лес на разведку по следу горящего судна, он не мог предупредить их о возможной находке из страха попасть под подозрение за столь хорошую осведомленность о явно непредсказуемом. Роук должен был думать о своем будущем при дворе императора.

Он приказал разведчикам схватить и привести для допроса всех живых, кого они там найдут. Разведчики при этом выглядели Неуверенно. Почему в лесу кто-то должен быть, даже после того, как тот огромный предмет с грохотом пронесся над ними и рухнул? Это место находится далеко от традиционных маршрутов северных племен, и обитают в нем только призраки да лесные звери.

Все это время Роук терзался сомнениями. Неспособный полностью доверять Чудовищу, он боялся, что связал свою судьбу с демонами, желающими зла императору. Возможно, ему следовало просто выполнить задание, которое дал ему Зан: осмотреть эту неизвестную территорию и вернуться с докладом. Но ведь зрелищное падение летающего корабля все равно не сохранить в секрете… Роук даже уши прижал к голове, раздраженный неопределенностью.

И сейчас среди его простых солдат слышалось ворчание из-за того, что Роук пытается общаться с чудовищами, которых они взяли в плен. А теперь одно из них скрылось в ночи, ухитрилось сбежать, не потревожив охрану. При мысли о том, что сейчас оно может мстительно красться по лесу, мастер похолодел до костей. Ему захотелось как можно скорее исчезнуть из этого края.

Но затем случилось нечто удивительное.

Этот последний оставшийся Шей не пытался говорить. Вместо этого он показал какой-то странный светящийся лист. И знакомое слово «Бол» сияло на его поверхности, начертанное буквами – ясными и четкими, но каким-то образом состоящими из света.

Приведенная в шатер Роука чужеземка разгладила светящийся лист на деревянном столе, затем направила длинные пальцы мастера к листку, так что один из его толстых черных когтей нажал на него. Как бы в ответ появились буквы на языке Роука.

Роук тотчас понял. Когда он прикоснулся к одной панели и затем к другой, появились другие буквы. Чужеземка направляла его руку, пока старый мастер не сообразил, как соединить буквы в последовательные слова. Когда он написал «Меня зовут Роук», рядом с его предложением на светящемся листе возникли другие, незнакомые символы. Должно быть, язык этого существа, догадался он.

Чужеземка повернула листок к себе. «Я – Ким, – написала она. – Один из нас умер», – вышло из-под ее быстро стучащих пальцев. Синтаксис был неправильный, порядок слов смущал, но Роук смог понять или сделать разумные предположения.

Он понял, что общается с существом из другого мира. И это ошеломляющее чувство рассеяло все его прежние сомнения.

«Вы все в ужасной опасности», – написало существо. «Огонь с неба», – написал в ответ Роук. Существо вздрогнуло, как будто до сих пор не подозревало, что мастер знает.

Урсу

Сначала он опасался этого племени, памятуя о своем прошлом печальном опыте. Но вскоре юноша отбросил широкое одеяло своего инстинктивного предубеждения. Не все племена вели себя одинаково.

Это племя называлось дешуджеввит. Это название, как и все названия племен, было соединением имен духов, обитающих в огромных каменных знаках – вехах на извечном пути через северные пустоши. Племя вымирало, но не от болезни, голода или войны. Молодые люди уходили в порты и южные города, женились на горожанках, вступали в торговые племена новой формации, ведущие торговлю между городами-государствами новообразованной империи к югу от Великого Северного моря.

Поэтому, когда Урсу нашел их – вернее, они нашли его, съежившегося под огромным каменным столбом, заблудившегося в этой однообразной белой пустыне, где лишь по огромной горной цепи на севере можно было отличить, где небо и где земля, – они взяли его с собой и накормили.

В основном это были старики, их число явно сокращалось. Они казались вежливыми, но крайне суеверными, большую часть их времени между едой и сном заполняли ритуалы. Время словно растянулось в вечность среди этого глубокого белого холода, и Урсу хорошо понимал, как эти люди могут думать, что ничего другого в мире нет.

Горы впереди медленно приближались: огромные, неприступные утесы, вонзающиеся в бледное небо.

Не только дешуджеввиты подходили так близко к горам далекого севера. Суша здесь изгибалась, и несколько дней Урсу следовал вдоль береговой линии. В нескольких деревушках, встреченных по пути, живущих под угрозой наводнения в поселках, которые некогда стояли на высоких скалистых утесах, Урсу услышал много историй об исследователях и путешественниках, пытавшихся найти морской проход на север и встретивших в этих ледяных пустынях свою смерть, потому что такого прохода просто не было.

Но он слышал и другие истории, что где-то впереди теперь есть путь по суше, которого раньше не было: тающие льды открыли путь к самым дальним точкам севера.

Для самого племени не было конца знамениям, приметам и демонам, убеждавшим их, что вот-вот наступит конец света. Не знай Урсу того, что ему было известно, он мог бы присоединиться к ним в их молитвах. Только прошлой ночью он увидел, как что-то серебристо вспыхнуло в вышине, будто огромная птица со сверкающей, как вода, кожей свила гнездо в тех студеных горах.

Но слишком, слишком скоро придет огонь с неба.

На следующий день дорога дошла до последнего каменного столба перед огромными горными пиками севера. Племя держало совет, и было решено – поскольку племя верило, что у пришельца есть за горами некая великая цель, – отправить с ним несколько молодых охотников и разведать, свободен ли теперь путь на север.

Вон

Перейдя в астральную форму, Вон парил на краю неприступного для людей утеса и смотрел на северные пики.

Его можно было обмануть, но не победить. Такого просто не предусмотрено судьбой. Режущий ветер нечувствительно пронизывал астральное тело Вона, тогда как его реальная плоть подергивалась в кресле в нескольких милях отсюда. Провожая взглядом низко летящий челнок, Вон спросил себя, удалось ли властям Станции восстановить работу орбитальных спутников слежения. Вывести их из строя было достаточно трудной задачей. Попытка сделать это во второй раз привлечет слишком много ненужного внимания, и новую неудачу скрыть не получится.

Значит, велик шанс, что кто-нибудь из наблюдателей заметит челноки, внезапно появляющиеся в районе гор Тейва, когда они выскользнут из-под защитного одеяла генераторов щита. Однако этот риск был необходим, поскольку Вон должен определить местонахождение Мюррея или – что важнее – Тренчера. Вон спрашивал себя, бывал ли у других великих лидеров на всем протяжении земной истории такой же момент – когда случайное обстоятельство заставляет отклониться от первоначального плана, заменив его – к лучшему или худшему – каким-то другим.

Но, в конце концов, это был вопрос целесообразности, снижения потерь. Существовала возможность утратить анонимность, незаметность своего существования, но намного ускорить продвижение к абсолютной победе. Но вот – исчез его сын. «Не Бог ли испытывает меня?» – спросил себя Вон. Ужасная возможность, что Мэтью хватило безумия восстать против него во второй раз, казалась невероятной, но у кого еще хватило бы дерзости украсть Тренчера у него из-под носа? Гнев охватил Вона. Мэтью придется наказать.

Кто-то позвал его. Далекий утес померк, и Вон открыл глаза. Над ним стоял человек.

– Проснитесь, сэр, проснитесь! Мы сумели определить местонахождение одного из них. Это Мюррей.

Всего их было шестеро: две девушки и четверо парней, всем лет около двадцати, все надежные. Эрнст Вон был уверен, что эти люди не предадут. Снабдив их оружием и челноком, он отправил их на поиски Элиаса Мюррея.

Отыскать «Гоблин», доставивший Мюррея на Каспер, труда не составляло. Пришлось иногда пролетать над деревушками, населенными касперскими племенами, которые будут удивляться еще не один день, но это вряд ли имело значение. Все равно через несколько дней они все исчезнут, уйдут в историю по неумолимой воле Бога. Челнок летел своей дорогой.

За местом падения «Гоблина» на многие километры протянулся лес. Челнок пролетел высоко над касперианским военным лагерем, явно исследовавшим место крушения. Экипаж челнока сделал снимки лагеря и доложил о нем по радио. Еще на челноке включили бортовые системы обнаружения, улавливающие тепловое излучение тела.

Эти приборы можно было точно настроить, чтобы они видели разницу между людьми и касперианами из-за различной температуры тела. Почти сразу обнаружили один объект с нужными параметрами температуры телесной теплоты, быстро движущийся на север в нескольких десятках километров к северу от места крушения. Вскоре внутри лагеря туземцев обнаружили еще одного человека, неподвижного.

После доклада базе экипаж челнока получил приказ задержать или убить того, кто движется через лес, и лишь потом разбираться со статичным объектом в лагере. Пилот направил челнок к лесной поляне, и молодые воины с энтузиазмом готовили свое новехонькое оружие, проверяли его. Они были солдатами Нового Мира, их миссию благословил Бог.

Через несколько минут после посадки, когда они уже приготовились выйти, в челнок ударил камень. Командир группы, серьезная и благочестивая девушка по имени Кейти, объявила боевую тревогу и раздала боевые патроны. Джонс, оператор установок наблюдения, самый молодой из всех – всего девятнадцать лет, – доложил, что поймал тепловой след человеческого размера меньше чем в пятидесяти метрах от челнока.

Их цель была ясна: найти и уничтожить. Кейти застегнула шлемофон и бронежилет, прочитала быструю молитву и нажала на кнопку, открывающую наружный люк.

Перед глазами воинов предстала пустая лесная поляна.

Подавая сигналы жестами и сохраняя радиомолчание, они рассыпались веером, направляясь к ближайшим деревьям, вход челнока остался позади ярким световым прямоугольником.

Элиас наблюдал за маневром этих наивных юнцов из-за опоры шасси. Когда они отошли достаточно далеко, он выбежал из своего скромного укрытия и вскочил в шлюз. Раздавшиеся негодующие вопли отрезало захлопнутым люком. Единственным звуком теперь был слабый стук пуль, рикошетящих от корпуса.

Элиас прошел в пилотскую кабину и ввел с консоли команду, блокирующую внешний доступ к компьютеру корабля. Теперь шлюз снаружи не открыть.

К тому времени Элиас страшно проголодался, поэтому он отправился на поиски камбуза, втиснутого в узкое пространство между двумя переборками. Запасов еды там было на несколько дней. Наскоро соорудив себе сандвич, Элиас вернулся в кабину.

Ни на прыгающих и вопящих снаружи людей, ни на удары пуль, отскакивающих от внешней оболочки, он не обращал внимания. Челнок явно видал лучшие дни, но он был крепким и содержался в исправности.

Элиас запустил двигатели, глядя, как группа захвата бросилась врассыпную к деревьям, когда двигатели жалобно завыли, а потом взревели.

«Мы идем, Тренчер», – подумал он, взлетая над лесом. Повинуясь внезапной мысли, Элиас сначала повернул на юг.

Это не должно занять много времени, подумал он.

Урсу

Весь мир свелся к белизне, и Урсу время от времени думал, что здесь очень легко было бы спятить. Тысяча странных маленьких ритуалов этого племени – такие простые и грубые по сравнению с красотой и сложностью ритуалов Нубалы – теперь обрели для Урсу огромный смысл. Они возвращали людей племени в реальность, привязывали их к «здесь и сейчас»,хотя эта культура, по всей видимости, избегала вопросов пространства и времени. Для этих людей пути духов преобладали надо всем, даже над идеей самого существования.

Теперь их было трое: сам Урсу, следопыт по имени Тели-дант и сын Телиданта по имени Дескер. После бегства из Нубалы Урсу много исходил дорог и кое-чему научился, но по сравнению с этим следопытом он был простым новичком. Мех Телиданта испестрила седина, черты лица огрубели от суровой жизни разведчика.

Дескер по возрасту был ближе к Урсу, даже моложе, пожалуй, но его смекалка и сноровка заставили Урсу почувствовать себя безнадежным горожанином, каким, он думал, он давно уже перестал быть.

Остальное племя дальше не пошло. Тот каменный столб обозначал конец их духовного пути – а для них он обозначал и конец мира. Но хорошо, что Телидант и его сын согласились проводить Урсу к горам. Впереди уже открылись взору предгорья вокруг могучих пиков, хотя вершины самих гор скрывались за несомыми ветром облаками. Приближаясь к хребту, Урсу подумал, что никогда не видел ничего столь невероятно красивого.

– Еще один, – сказал Телидант, останавливаясь, чтобы помочиться в снег. Последний столб давно исчез позади в белизне горизонта.

– Что? – Урсу тупо следовал за кочевниками, потерявшись мыслями в окружающем просторе. Но затем юноша увидел то, на что указывал Телидант: серебристую полоску, скользящую между вершинами огромной птицей. Она была не больше крапинки, отражающей солнечный свет, но вблизи, конечно, была бы огромной.

– Дурной знак, – пробормотал Телидант, поднимая свою котомку. – Мы проводим тебя до перевала, дальше один. Через несколько часов дойдем.

Он постоянно оглядывал местность, хотя Урсу не видел там ничего, что могло привлечь внимание. Телидант никогда не смотрел прямо на юношу хоть сколько-нибудь долгим взглядом и предпочитал обходиться всего одним-двумя словами там, где большинству не хватило бы дюжины.

Глядя вдаль, Телидант опять пустился в путь. Ноги Урсу постоянно болели, но он изо всех сил старался не отставать от своих провожатых.

– Этот перевал кто-нибудь проходил? – в конце концов спросил юноша.

Трудно было сказать, минуты или часы прошли с тех пор, как кто-нибудь из них в последний раз говорил. Они шли мимо огромных каменных возвышений, полускрытых снегом и льдом. Земля, казалось, слегка поднимается, постепенно меняя ландшафт.

Телидант просто фыркнул, поэтому ответил Дескер:

– Всякий, кто там пойдет, либо погибнет, либо скоро попадется Шей. Долгое время этот путь был зарыт снегом и льдом, но все меняется. – В голосе юноши явно слышалось сожаление. – Говорят, теперь там можно пройти, но мы, дешуджеввиты, не знаем, удалось ли это кому-нибудь. Если кто и прошел, назад не вернулся.

Ничего больше Урсу из них не вытянул.

Когда несколько часов спустя еще одна серебряная полоска пронеслась над далеким пейзажем, Урсу взглянул на своих провожатых и заметил, как помрачнели опущенные лица.

Наконец они подошли к предгорьям и остановились отдохнуть. Что-то есть по другую сторону этих гор, подумал Урсу. Что-то, что живет только как легенда, сказка. Пока его спутники разводили костер, Урсу задремал. Проснулся он от рева серебряной птицы, парящей высоко над головой.

Дескер и Телидант, гревшие руки над мерцающими языками пламени, замерли, следя за этим летящим над головой предметом. Телидант зашептал какую-то молитву, быстрые слоги сливались в неразборчивые слова. Его сын начал укладывать вещи.

– Дальше пойдешь сам, – объявил Дескер, когда его отец пошел обратно тем путем, каким они пришли. – Мы не можем идти дальше и не хотим знать, что здесь происходит.

Урсу попытался их остановить, но Дескер уже бежал догонять отца. Они ушли в снега, ничего больше не сказав, даже не попрощавшись.

Урсу стоял неподвижно, а высоко над ним кружила огромная серебряная птица.

«Я не могу повернуть назад, – подумал он. – И разве от такой штуки сбежишь?»

Через несколько минут серебряная птица вдруг упала, круто опускаясь в снег предгорий. До Урсу донесся странный высокий вой. Он стоял, приросший к месту, усиленно прислушиваясь и всматриваясь вдаль, но внезапно поднялся сильный ветер, туманя горизонт в неистовстве взметенным снегом. Серебряная птица исчезла из виду. Урсу подобрал свои пожитки и побрел к предгорьям.

Чуть погодя он явно что-то увидел: крошечную подвижную точку перед собой. Но она пропала, заслоненная завывающей вокруг пургой. Все силы, все внимание Урсу потребовалось, чтобы просто переставлять ноги одну за другой, пока в конце концов ветер не стих и над миром вновь засияло резкое, яркое солнце.

Та точка, которую он заметил раньше, выросла в какую-то фигуру, но эта фигура пробудила в душе Урсу смутное беспокойство. Юноша продолжал идти вперед, и фигура подходила все ближе.

С недоразвитыми ушами и неправильно сгибающимися ногами, она была запелената в незнакомую одежду. Вскоре Урсу уже слышал хруст снега под ее ногами, а на коротком расстоянии позади нее стояла серебряная птица, теперь достаточно близко, чтобы он увидел, что это что-то рукотворное.

Урсу остановился, глядя во все глаза на странное существо, приближающееся к нему. «Шей», – тотчас подумал он, хотя легенды, которые рассказывали ему в Доме Шекумпеха,, описывали Шей совсем не так.

Но юноша узнал в нем то существо, которое всегда видел лишь маячащим на краю поля зрения или таящимся в тени, хотя сейчас оно не казалось таким искалеченным, как раньше. Оно остановилось прямо перед Урсу, окидывая любопытным взглядом последнего жреца Нубалы.

Урсу пристально смотрел на это существо, которое привело его сюда, так далеко от дома.

Роук

Сначала Роук услышал вой – казалось, его издает какой-то мифический зверь. Вой приближался, становясь громче и выше. Мастер быстро выглянул из своего шатра. Ужасный ветер налетел из ниоткуда, и в воздухе стояли испуганные крики ледовиков и солдат, бегущих за своим оружием.

Однако никакого врага Роук не увидел – пока не посмотрел вверх.

Ким встала рядом с ним и осторожно положила крошечные пальцы на его длинную руку, побуждая его посмотреть на свое странно безволосое лицо. Роук истолковал ее действие как слова: «Волноваться не о чем».

Роук вышел наружу. Заметив его, старший стражник, несмотря на очевидную растерянность и испуг, вытянулся в струнку. Тем временем огромное летающее судно – второе, увиденное Роуком за каких-то несколько дней, – опустилось на полузамерзший луг на краю лагеря, подавляя все окружающее своими размерами.

Роук почувствовал, что его ужас рассеивается, сменяясь интересом. Благодаря своим встречам с Чудовищем, он уже некоторое время знал, что его мир – это далеко не все, что существует во вселенной. Но теперь Роук ощутил это понимание глубоко в душе, теперь он увидел твердое и ясное доказательство, почему-то более убедительное, чем падение в лес того первого судна и захват этих инопланетных существ.

Он велел стражнику принять пока командование, построить людей, держать оружие наготове, но не атаковать. Когда с одной стороны судна появился свет, Шей шагнула к нему, затем остановилась, оглядываясь на Роука.

Касперианин неуверенно посмотрел на нее. Велико было искушение собрать своих подчиненных и скомандовать возвращаться в Тайб.

Ким позвала его каким-то бессмысленным шумом. Несколько секунд Роук усиленно размышлял, потом решил последовать за Шей. Она быстро пошла вперед и залезла в отверстие в боку судна.

Роук давно решил, что это будет его последнее приключение. Поэтому будет обидно не увидеть, как оно закончится. Роук шагнул вперед и вошел вслед за Ким.

Его люди казались слишком ошарашенными, чтобы что-нибудь предпринять, – они только смотрели, как Шей ведет их мастера внутрь машины. Роук оказался в мире, о существовании которого он никогда бы не догадался.

Вон

Кейти уже доложила об их затруднительном положении. Обнаружить его сына Мэтью все еще не удавалось, равно как и Тренчера. Группа наблюдателей, отправленная в очередной обход, тоже полностью исчезла. От всего этого Вон просто обезумел от гнева.

Конечно, гамма-фронт окажется здесь через считанные часы, проходя через внутреннюю область Касперской системы на скорости света. Всю общину лихорадило, пока делались последние приготовления. Половина населения была уже внизу, в Убежищах, и останется там в течение нескольких недель, пока излучение не пойдет на убыль. Потом люди выйдут в Новый Мир, готовый их принять.

Вон поспешил прочь из Центра, шагая мимо оставленных теперь домов своего народа – головы встречных склонялись в почтительном приветствии. По крутому земляному скату, ведущему к Убежищам Вещи, спускали товары, машины, инструменты, провизию. Внешне это напоминало хаос, но на самом деле все шло по плану – насколько такое возможно.

Сэм тоже был где-то там, на свободе. Эрнст Вон понял -ошибку, которую он совершил, играя на руку своему брату.

Где-то глубоко изнутри пыталась пробиться крошечная мысль о поражении – Вон твердо подавил ее. Неудача не рассматривалась как возможный исход и не могла им быть. Это перечеркнет многовековое планирование, проведенное им самим и прималистами там, на Земле. Допустить неудачу – значит отвергнуть Бога, а такой катастрофический кризис веры не допустим. «Я делаю лишь то, что есть добро, – подумал Вон. – Что свято и благословенно: полное очищение».

Эрнст Вон взглянул на винтовку у себя руках, как бы в первый раз ее заметив. Она блестела на солнце, свежеизго-товленная для него автоматической линией. Винтовка удобно лежала в руках – совершенно не впечатляющая, подумал Вон, пока молчит.

Он подумал о боли, которую принесет ему убийство собственного сына – того, кого он хотел видеть рядом с собой в грядущем мире. Но теперь это не важно. Он окинул взглядом узкую улицу, которая пересекала плато, деля колонию пополам. За эти долгие годы у него были другие жены… и другие дети, но никто не предал его так, как Мэтью. Он увидел своих людей, ждущих его у челнока: несколько десятков человек с новеньким оружием, ярко блестящем на солнце.

«Значит, дошло до этого», – понял Вон. Но даже без дара предвидения он всегда знал, что так и будет.