Текст книги "Алина, пора просыпаться (СИ)"
Автор книги: Георгия Чигарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Глава 2
Прошёл месяц после того, как Алина проснулась в новом мире. Реабилитация проходила не так быстро, как хотелось бы. Она занималась каждый день по два-три часа. Пока удалось лишь научиться самостоятельно сидеть и держать ложку. Забавно, что приходилось учиться таким простым действиям. Алина порой ощущала себя маленьким ребёнком, который вновь познаёт мир. Теперь она передвигалась с помощью коляски. Из института её перевели в медицинский центр, где были другие люди и нелюди. К этому тоже приходилось привыкать. Алина редко выезжала из палаты. Ей было страшно. Палата создавала ощущение защищённости, а за её стенами был «опасный» «чужой» мир, к которому она была не готова. С ней пыталась заниматься психолог, но встал проблемой языковой барьер и особенности менталитета. Они друг друга не понимали. Алина пыталась учить язык, но пока с этим было туго. Единственным развлечением в общение были приходы Патрика и Артура, который старались к ней заглядывать через день. Патрик выводил из сна Диму, который тоже выжил. Последней на пробуждение стояла Марина. Алина ждала этого больше всего. С Мариной хотя бы можно было поговорить. Одиночество в последнее время стало тяжёлым грузом. Оно давило, сковывало грудь. Внутри словно поселился клубок, который мешал дышать.
Тренировка закончилась. Тридцать минут в камере, которая давала на мышцы разную степень нагрузки, потом тренажёры, душ. После этого Алина вновь переоделась в больничный костюм зелёного цвета, в котором чувствовала себя кузнечиком-переростком. Надо было возвращаться в палату. В коридоре было ответвление, в котором росли самые настоящие кусты. Под ними были высажены цветы самых разных оттенков. Красивые. А раньше её цветы раздражали. Казалось, что от них нет никакой пользы. Сейчас же они напомнили маму, которая от них была без ума. Цветы в её квартире были и на подоконнике, и на грядках с огурцами. Ей нравилось их везде сажать. Родители. От этого стало плохо. Успокоительные не давали пролиться слезам. Они замораживали ту боль, которая была в душе. Она хоть и становилась льдом, но никуда не девалась.
Конхор возвращался с процедур. Настроение было на нуле. Сегодня доктор сказал, что ему предстоит здесь провести около месяца. Конхор хотел отказаться от шлифовки рубцов, но начальство было непреклонно. От той операции не должно было остаться и следа. Если Конхор выжил, то пусть шлифуется в больнице, убирая последствия. Вот и думай после этого ввязываться в сомнительные операции. Надо было, чтоб корабль министра разбился. Тогда ему не пришлось бы здесь валяться без дела. Но он решил отвлечь на себя огонь. Отец бы поржал, узнав о его глупом геройском поступке. А ведь всё почему? Потому что он вначале делает, а потом думает. Надо сдерживать порывы.
Женщина сидела в инвалидной коляске и невидящим взглядом смотрела в сторону зелени, которая наводняла коридор. Короткие тёмные волосы ёжиком торчали в разные волосы. Слишком худая, до такой степени, что кости выпирали. Для веланцев это был идеал красоты. А вот для землян – неестественно. Она же была землянкой. Слишком хорошо пропорционально сложена. Гармонично. Веланцы были худые, высокие, с длинными руками и ногами, земляне – коротконогие и с короткими руками.
– Чего грустим? – спросил он. Женщина резко повернулась. Посмотрела на него. В глазах отразился испуг. Конхору показалось, что сейчас она захочет от него убежать. Он бы её понял. Выглядел Конхор так, что самому в зеркало глядеться было тошно. Нет, не убежала.
– Я не понимаю язык, – ответила она на ломаном языке Земного союза, чем удивила Конхора. Он спросил её на трёх языках, какие знал, она упрямо повторяла заученную фразу.
– Хорошо. Давай так. Я Конхор, – он приложил руку к своей груди. Потом показал на неё.– А твоё имя?
– Конхор, – она показала на него. Он кивнул, в знак того, что она правильно поняла его. Показала на себя. – Алина.
– Тебя зовут Алина? – переспросил он. Она кивнула. Неожиданно улыбнулась. – Это мы выяснили. Осталось придумать как общаться дальше.
Она достала из кармана переводчик. Нажала на кнопку. Сразу перед ней возникла голограмма. Алина ввела пароль.
– Слова рваные. Плохо понимать о чём речь. Но это лучше, чем ничего нет, – сказала она. Или точнее так перевёл механический голос.
– Согласен, – довольно сказал Конхор. Он сел на скамейку, что стояла рядом. – Откуда ты?
– С Земли. Но я очень много спала. Поэтому не помню язык, – ответила женщина с помощью переводчика.
– А я с Велании, – ответил он, хотя это было понятно с первого взгляда, но Конхор решил уточнить. И опять в её глазах промелькнули страх и удивление.
Алина смотрела на этого высокого худого мужчину и не знала, что делать. Она не хотела общаться с представителями других рас из чистого страха. Всё это напоминало какой-то фильм, которые так любили показывать в кинотеатрах. Теперь же она оказалась героиней такого фильма. Рядом с ней сидел пришелец из космоса и спрашивал как её зовут. Кроме лаборантки Патрика, Алина близко с «чужими» не общалась. Но мужчина не напоминал зелёного человечка с картинок. Обычный мужчина, но высокий. Метра под два. С длинными руками, которые почти доставали до колен. Лицо забинтовано, поэтому о его внешности было сложно судить. А так, два глаза, два уха, две ноги, две руки. На каждой по пять пальцев. Обычный человек, может только немного нескладный. В коридоре появился Патрик, который и спас ее.
– Гуляешь? – спросил он.
– Решила выйти из палаты, – ответила Алина.
– И правильно. Составишь мне компанию? – кивнув в знак приветствия Конхору, предложил он.
– Извини, но мне пора, – попрощалась она с иноземным собеседником.
– Ещё увидимся, – сказал ей на прощание Конхор.
– Да, – она направила коляску в сторону Артура. – Есть какие-нибудь новости?
– Твой друг пришёл в себя. Всё прошло хорошо. А завтра тебя пригласили на телевиденье. Ты ведь не против?
Конхор не услышал, что она ответила. Ладно, развеял скуку, можно и к себе отправляться. Она, наверное, какая-нибудь шишка. Такие не общаются с простым людом типа него. Клинка дорогостоящая. Если бы не та операция, то он бы сюда в жизнь не попал. Надо наслаждаться «плюшками», которые подкинула ему судьба. Так и полковник посоветовал. Но почему-то от этих «плюшек» было тошно. Может, потому, что он был не на своём месте? Ему два раза доводилось лежать в военных госпиталях. Там всё было намного проще. Можно было потрепаться. В карду поиграть. Тут же цветочки, надменные рожи и пустота, которая давила морально. Как монастырская келья, куда на его родине отправлялись, когда стукнет третий десяток земных лет. В течение года уединённой жизни о многом удаётся подумать. Многое осмыслить и решить, что возвращаться туда не хочешь. Так давно прошёл тот возраст. А его насильно о жизни запихнули размышлять. Это нервировало.
***
В следующий раз он увидел ее, когда шёл с перевязки. До этого и не вспоминал о странной знакомой. Она стояла рядом с коляской, держась за периллы, которые были вдоль стен всего коридора. Ноги у неё дрожали. По лицу катился пот, но она упрямо стояла, схватившись за периллы с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он успел вовремя. Поймал её до того момента, когда ноги перестали держать молодую женщину. Придерживать её одной рукой было не совсем удобно. Пришлось прижать к себе. Ее руки вцепились в его больничную куртку. Он слышал, как она тяжело дышала. Ощущал, как дрожит тело от чрезмерной нагрузки. Алина посмотрела на него.
– Получилось, – прошептала она одними губами. Не нужен был переводчик, чтоб понять её мысли. Всё отражалось в ярких глазах, которые так и светились надеждой и победой. Конхор аккуратно подвёл её к коляске и помог сесть.
– Я за тебя рад, но ты могла упасть, – сказал он на земном. Алина его не слышала. Она начала говорить. Быстро, непонятно, помогала себе руками, словно это могло помочь ему лучше её понять. Конхор рассмеялся. – Ты похожа на испуганную птицу.
Алина смутилась. Достала переводчик. Быстро настроила его. При этом поглядывала на Конхора.
– Я думала, что не могу. Никогда. Долго не выходило, – сказала она.
– Понял, – Конхор он попытался улыбнуться насколько позволяли повязки. Сегодня это почти не удавалось сделать: слишком крепко они были наложены. – Но лучше не одной такими тренировками заниматься. А если бы ты упала?
– Поднимусь. Если упаду, то поднимусь, – ответила Алина.
– Хорошо, что ты имеешь цель.
– У меня её нет, – возразила Алина. – Так и не поняла для чего проснулась. Но ходить хочу.
– Будешь. Уже получается. А цель со временем тебя сама найдёт, – сказал Конхор подвозя её кресло к топчану, что стоял среди цветов и кустов больничного коридора. Коляску он поставил рядом, а сам сел на топчан.
– А твоя цель? Она какая? – спросила Алина. – Для чего ты живёшь?
– Мне нравится летать. Космос. Он завораживает, – ответил Конхор.
– Никогда не была там. В моём времени... Мечта. Люди только мечтали. Делали шаги пионеров, – перевёл переводчик её слова. Конхор списал всё это на плохой перевод. Устройство было далеко от совершенства.
– Я как первый раз оказался на орбитальной станции, ещё ребёнком на экскурсии, так решил, что без него не смогу жить, – сказал Конхор. – У вас ведь тоже есть орбитальная станция.
– Я там не была. Пока здоровье не позволяет, – ответила Алина.
– Но это всё временно.
– Надеюсь, – вздохнула Алина и опять в её глазах появилась грусть.
– Плохие воспоминания?
– Что?
– Ты опять грустишь. А минуту назад радовалась, – уточнил Конхор.
– Это всё временные трудности. Мышцы. В норму придут. А родителей... Их не вернуть.
– Погибли?
– Да. Они думали, что меня уже нет в живых. Понимаешь?
– Ты поэтому грустишь?
– Да, – она задумчиво посмотрела на цветы.
– Для меня это чуждо. Переживать потерю родных. Ты должна знать, что на моей родине трудные условия.
– Не знаю.
– Там сложно выжить. У нас хотя и живут долгожители. По вашим меркам. Но маленькая выживаемость детей. У моих родителей было пятьдесят детей. Но в живых осталось лишь семь. Семеро дожили до двадцатипятилетия. Когда постоянно кто-то умирает из родных, то к этому привыкаешь. Проще смотришь. Нельзя проплакать по всем глаза. К тому же мы верим, что человек окажется в лучшем месте. Не таком плохом, как вокруг. И жизнь будет лёгче.
– Рай?
– Да, похоже на ваш рай. Другой мир, где человек будет счастлив. Потому что он здесь настрадался.
– Тяжёлая у вас жизнь.
– За то мы крепкие. Те, кто выжил, – он опять криво улыбнулся. – Не надо плакать по прошлому. Ты их помнишь. Воспоминания останутся. А жить нужно дальше. Что-то приходится оставлять в прошлом, но это не значит, что ты это забудешь. Прошлое оно никуда не денется.
– Знаю. Психолог говорит, что у меня впереди целый мир. Могу выбирать. Она не понимает, почему я прошлым живу.
– Потому что оно привычно. И не такое страшное, чем будущее. Но будущего не надо бояться. Не всегда впереди должно быть всё плохое. Есть и хорошие моменты. И не грусти больше. Твои родители не хотели бы, чтоб ты грустила.
– Почему?
– У нас говорят, что когда много слез в глазах, то они плохо видеть начинают и не замечают важного. Ты можешь пропустить это важное для тебя за слезами, – ответил Конхор. Он приложил руку к груди и голове. – Здесь всё останется о них. Они всегда будут с тобой. Не мешай глазам видеть всё, что тебя окружает.
– Над этим надо подумать, – серьёзно сказала Алина.
– Подумай, – согласился Конхор. И опять их прервали.
– Алина! – на похожей каталке ехал молодой человек. Рядом шёл доктор в халате.
– Димка! А мне не сказали, что тебя сегодня привезут! – воскликнула она.
– Так не хотели. Но я должен был увидеть хоть одно знакомое лицо!
Конхр видел, что он стал лишним и поспешил уйти, надеясь, что встретиться с ней завтра. А сейчас нужно было оставить её с другом. Почему-то он сразу понял, что они только друзья. Усмехнувшись своим мыслям, он пошёл в палату, где включил телевизор. Шла какая-то программа. Ведущая о чём-то расспрашивала Алину. Это заставило Конхора сделать громче звук телевизора...
Дима был такой же худой, как и Алина. Скулы на лице были такими острыми, что создавалось впечатление, будто его не кормили долгое время. Короткие волосы, которые были сострижены, чтоб не мешались и тонкие руки, напоминающие скорее палки. Но это был всё тот же Дима, который тащил её вверх по склону горы во время дождя, а потом отдавал последнюю воду Наташе в пещере. Благородный джентльмен, герой своего времени, как шутили ребята.
– Выглядишь паршиво, – честно сказала она ему.
– Ты не лучше, – парировал он. – Никогда больше не стриги так коротко волосы. Это тебе не идёт.
– Я стараюсь не обращать на внешность внимание. Меня всё время фотографируют, интервью берут. С какими-то профессорами чай пью. Так что звёздам позволительно выглядеть как они хотят.
– Серьёзно? – как-то странно посмотрел на неё Дима.
– Да шучу я. Позже и волосы отрастут и мышцы нарастут. Я уже сегодня стояла!
– Ты молодец. Много занимаешься и какой результат! – сказал ей Патрик.
– Стараюсь. Язык учу. Более лучше стала общаться на современном, но всё равно только общие фразы получается хорошо произносить.
– Уверен, что скоро болтать будешь не хуже нас. Ты целеустремлённая женщина. Как поставишь цель, так идёшь вперёд, не обращая внимания на препятствия. С тебя пример брать надо, – сказал Патрик.
– Это камень в мой огород? – спросил Дима, посмотрев на него.
– Нет. Но думаю, что Алина тебя заразит своей целеустремлённостью и тренировки будут идти лучше, – ответил Патрик.
– Угу, – как-то хмуро ответил Дима.
– Я пока вас оставлю. Нужно решить кое-какие вопросы. Поболтайте пока, – сказал Патрик.
– Как будто мы дети маленькие, – проворчал Дима.
– Иногда у него такие нотки прослеживаются. Для него этот проект – его детище. Вот и отношение такое, – ответила Алина.
– Именно проект. Мы не люди, а подопытные крыски.
– Я себя крысой не считаю. Дим, так получилось, что мы проспали столько лет. Теперь вот проснулись. Значит надо привыкать, приспосабливаться к новой жизни.
– Угу, приспосабливаться, – хмыкнул Дима. – Только не говори мне как тот психолог, что у меня уникальный шанс начать всё вновь. Забыть прошлое и думать о будущем.
– Да уж, я её терпеть не могу. Психолог порой такую ересь несёт. Кстати, не она одна. Как я поняла, многие живут настоящим и будущем. Они как будто смотрят вперёд, но не забывают о себе сейчас. Я сколько раз сравнивала прошлое и это время. Очень много отличий. У нас была гонка. Сам помнишь, какая была программа. Учёба, работа, семья, ипотека, желательно свой бизнес – и вот это всё давило, закручивало колесом. Мы стремились успеть в жизни как можно больше. Сейчас люди так не торопятся. Они могут позволить себе лет тридцать заниматься наукой, а потом всё бросить и уйти в семью. Или развернуть жизнь на девяносто градусов и отправиться покорять космос. Нет такого плана жизни, к которому мы привыкли. Много импровизации. Они ставят себе план, что лет десять будут заниматься каким-то делом, а чем закончится жизнь – не представляют. И к прошлому у них другое отношение. Они его отпускают легче, чем мы, – сказала Алина.
– Я не представляю, как «отпустить прошлое», – процедил Дима.
– Мне тоже тяжело. Но я понимаю про что ты говоришь, – сказала Алина, вспоминая, что Дима всё их блуждание в пещере вспоминал о жене и недавно рождённом сыне.
– Я узнал, что с ним стало. Артур подал запрос в архив. Машу машина сбила. Через месяц после того как мы пропали. А что Артёмкой стало, я не знаю. Его в детдом отдали. Наверное усыновили. Как его жизнь прошла? В нормальную он семью попал или нет?
– Дим, ты всё равно ничего не сможешь изменить. Это не машина времени.
– Ничего, – глухо повторил он. – От этого и становится противно. Я живой, а они нет.
Алина не смогла найти для него нужных слов. Она сама была с похожими мыслями и не знала, как от них избавиться. Легко давать советы, но тяжело им следовать. Помнить и не забывать, но смотреть вперёд. Помнить родителей и надеяться, что жизнь больше не преподнесёт таких сюрпризов. Найти цель и идти к ней. Ей было проще. До похода Алина не знала как устроить свою жизнь. У неё была нелюбимая работа, отношения, которые закончились. Алина чувствовала ещё до похода, что находилась на перекрёстке и никак не могла выбрать куда идти. Сейчас это чувство осталось. Она жила по инерции, но надо было найти цель.
У Димы же в прошлом всё было хорошо. У него была семья, любимая женщина, ребёнок, работа, которая его устраивала. И он всего этого лишился по какому-то недоразумению. Всё чего он достиг – пропало. Понятно, что пережить всё это было сложно.
– Я на два дня улетаю, – сказал Патрик. – Могу похвастаться. Мне профессора дают за научные открытия.
– Поздравляю, – с улыбкой сказала Алина.
– Спасибо. Так что эти два дня отдыхайте. Артур в гости заглянет, если у него будет время. А потом будет Большой круглый стол, на котором придётся побывать. Алин, не морщись. Это уже будет научная конференция, а не телешоу, которые ты так не любишь.
– Мне кажется это глупым. Они всё время пытаются меня подловить. Или спрашивают совсем дикие вещи, о которых я не имею понятия, – пожаловалась Алина.
– Потому что не все верят в то, что с вами произошло. Вот и стараются подловить. Но такие телешоу помогают оплатить вашу реабилитацию. Только благодаря им мы смогли вас определить сюда, – мягко напомнил ей Патрик.
– Я понимаю. Если нужно поехать, то поеду, – согласилась Алина, вздохнув, но всё же улыбнулась.
– Вот и молодец. Дима, программа для тебя написана. Не отлынивай от тренировок. Очень тебя прошу, – сказал Патрик. Дима ему не ответил. Только усмехнулся. Патрик ушёл.
– Пойдём обедать? – предложила Алина. – Здесь хорошо кормят.
– Аппетита нет. К себе пойду. Только узнаю куда меня определили, – ответил Дима. Алина посмотрела ему вслед. Должно пройти время прежде, чем он придёт в себя.
Глава 3
Алина сидела в столовой, уткнувшись в планшет. Так было проще спрятаться от любопытных взглядов. Не замечать их. Люди в центре были культурные. Не приставали с лишними вопросами. Но не могли удержаться от того, чтоб не посмотреть в её сторону. Алину это раздражало, только поделать с этим ничего было нельзя.
– Можно? – к ней подошёл Конхор. Она кивнула, хотя не поняла чего он решил к ней подсесть. В столовой было много свободных столиков. Он быстро выбрал из электронного меню несколько блюд. Небольшой робот ростом чуть выше метра, принёс заказ и помог поставить его на стол. – Алина, хочешь покажу тебе космос?
– Что? – переспросила она, отрываясь от планшета.
– Хочешь слетать на орбитальную станцию? Ты говорила, что там не была, – повторил Конхор, дождавшись, когда она включит переводчик.
– Вот так просто полететь на орбитальную станцию? – спросила Алина.
– Да. Сядем на вечерний рейс «Кометы». Через час будем там.
– Не знаю, – Алиса растерялась от такого предложения.
– Не волнуйся. Красть я тебя не собираюсь. Экскурсия. Будет просто экскурсия, – сказал он.
– Но лечение...
– Я же не говорю тебе его прерывать. Предлагаю прогуляться. Или не хочешь?
– Хочу. Я и города-то не видела. А тут такая возможность, – ответила Алина. – Патрику и Артуру некогда гулять. У них работы много. Я всё ждала времени, чтоб окрепнуть. Встать на ноги. Потом тогда пойти гулять.
– А я предлагаю не дожидаться. Перегрузок там сильных нет. Туда с детьми летают. Так как?
– Надо Артуру позвонить, – наконец ответила Алина.
– Жду ответа у цветов, – ответил Конхор, видя, что Алина убирает планшет и быстро заканчивает ужин.
– Я быстро, – ответила Алина на ломанном языке земного союза.
Конхор сам не понял почему её пригласил. Поверил ли он в её историю, про которую говорила вся сеть? Всё это вызывало сомнение. Но её грусть в глазах была неподдельной. Вначале он хотел докопаться до правды. Нашёл какие-то документы, предоставленные её врачом, который вынес на суд общественности эту историю. Потом были какие-то исторические справки. Конхор вчитывался в них, но неожиданно понял, что ему всё равно правда это или грандиозный обман. Ему просто захотелось с ней погулять.
Алина вернулась в палату. Сомнения. С одной стороны, предложение было очень заманчивым, но с другой – оно поступило от представителя другой расы. А Алина им не доверяла. Опасалась. Вот пригласил бы её человек, то даже мысли бы не возникло сомневаться. От этого же типа Алина не знала что ждать. В итоге она всё же решила позвонить Артуру, чтоб он помог определиться с выбором.
– Веланец? И чего ты боишься? Они не питаются людьми, – ответил Артур на ее опасения.
– А есть те, кто питается?
– Не бери в голову. Лично мне идея нравится прогуляться. Тебе пора самостоятельной быть. Не всё же за нашими спинами прятаться. Это даже хорошо, что ты обзаводишься знакомыми. В центре люди непростые лежат. Так что опасаться, что у него какие-то злые намеренья в отношения тебя не стоит.
– Всё равно страшно.
– Тогда не езжай. Сиди в палате и бойся. Или перебори страх и отправься на встречу приключениям. Небольшие приключения нужны. Я тебе открою разрешение на вход в орбитальную станцию. А вот на вылет с неё разрешение давать не буду. Если решишься, то гуляй спокойно, – ответил ей Артур.
– Но ты советуешь?
– Настаиваю! А пока мне надо бежать. Приятного вечера, – он повесил трубку.
Алина задумчиво постучала пальцами по подоконнику рядом с которым сидела. Почему бы и нет? Ведь она ничего не потеряет. Прогуляется. Пообщается с этим странным пришельцем. Хотя она для него была такой же пришелицей, как и он для неё. При этом его это не смущало. Здесь никого не смущало общение с существами других рас. Это только она трусила при любом таком разговоре.
Он и правда ждала её в зелёном уголке. Высокий, с забинтованным лицом до такой степени, что видны были лишь глаза и кончик носа и рот. Рука на перевязи.
– Решилась?
– Да, – согласилась Алина. – Поедем.
Такси везло их к космопорту, от которого отходили регулярные рейсы на орбитальную станцию. Алина старательно разглядывала город, но они ехали по скоростному шоссе, поэтому всё вокруг сливалось в одно сплошное пятно. В итоге Алина отстранилась от окна, понимая, что ничего не разглядит.
– У нас есть немного времени. Можем проехать по одному из туристических маршрутов, – предложил Конхор. Алина согласна кивнула. Он набрал на навигаторе изменение в маршруте. Такси свернуло с шоссе. Затемнённые окна опустились. Подул тёплый ветерок. – Включать экскурсовод не будем. Ты ведь плохо понимаешь язык.
– Да. Интересно так. Хоть что-то увидеть, – ответила Алина.
Для неё все было необычно. Начиная от машины, которой не нужен был водитель, но к ней она уже смогла привыкнуть так, как она много выезжала на интервью и передачи, заканчивая высокими зданиями, уходящими в небо. Между ними были переходы и мосты, которые соединяли город между собой, деля его на несколько уровней и секторов. Внизу кипела жизнь. Магазины, вывески, люди, которые куда-то спешили. Старые дома порой были «врезаны» в новые. Например, высотка была построена прямо над памятником культуры и наследия. Это выглядело дико, будто высотка пыталась проглотить здание, но оно застряло.
Людей было много. Очень много. Земля была престижной планеты. Здесь многие хотели жить. После того как увеличилась продолжительность жизни, то население быстро увеличивалось. От перенаселения спасло лишь то, что люди улетали к другим планетам. Кто-то искал новых впечатлений, другие верили в лучшую жизнь на новом месте. Но были и идейные, кто упрямо жил исключительно на Земле, как их предки и считали кощунственными мысли улететь куда-то ещё. Правительство всяческие поощряла и рекламировала колонизацию. Так что подрастающая молодёжь уже не так скептически относились к переселению на другие планеты.
– Сильно всё изменилось? – спросил Конхор, наблюдая за Алиной.
– До такой степени, что с трудом понять какой это город был раньше, – ответила Алина.
– Некоторые города на Земле не тронуты высотками. Там запрещено строительство.
– Знаю. Видела фотографии и видео. Но всё равно, они изменили материалы облицовок на современные. И теперь это не те памятники, которые помнила я. Всё это другое. Новое. Непонятное.
– Я тебя понимаю. Сам когда-то удивлялся городам на других планетах. Но потом привык. Хотя я редко на планетах бываю. Больше в космосе. Поедем на космодром?
– Давай.
Окна опять закрылись. И машина свернула в сторону скоростной трассы. Алина прикрыла глаза. Конхор продолжал наблюдать за ней. Сам ловил себя на том, что так и тянет посмотреть на неё. Проследить за её реакцией.
– Пытаешься меня подловить на деталях? – спросила она и открыла глаза, встретившись с его взглядом.
– Нет. Просто любуюсь. Ты красивая, – ответил он. Алина рассмеялась. – Что смешного?
– Не ожидала такое услышать. Конхор, давай договоримся сразу, что просто общаемся. Без каких-либо намёков на что-то большее.
– Ничего не понял, – признал Конхор.
– Просто гуляем.
– Так этим мы и занимаемся, – ответил Конхор. – Мы приехали. Подожди, сейчас вытащи коляску.
– Буду благодарна, – ответила Алина, не отказываясь от его помощи.
Космопорт напоминал обычный аэропорт, только «Кометы» были в разы больше самолётов. Они отстояли очередь на посадку. Алина растерялась, когда у них спросили билеты. Конхор просто приложил браслет к терминалу и там сразу высветились два билета. Потом была «стандартная» процедура опознавания личности. Для этого требовалось приложить руку или палец. Алина уже числилась в базе, поэтому тут вопросов не возникло.
Салон был с двумя рядами кресел. Они нашли свои места. Алине помогли пересесть в кресло, а коляску убрали до высадки. Тут спокойно относились к людям, которым требовалась помощь. Алина невольно подумала, с каким бы проблемами столкнулась в прошлом, если бы она передвигалась на коляске.
– Окон здесь нет. Так что полюбоваться видом не получится. Но есть хорошая обзорная площадка на самой станции.
– Я никогда раньше не летала, – неожиданно вспомнила Алина.
– Совсем?
– Да. На поезде ездила, а на самолёте не летала, – она как-то растерянно улыбнулась.
– Ничего страшного. «Кометы» мягко взлетают.
Мягко. Алина побоялась представить что же тогда жёстко. Салон начал дрожать. Машина набирала ход. Их вдавило в сидения. Конхор взял её за руку. Это отвлекло. Она заворожённо смотрела на его длинные пальцы, которые оплели её. Они были раза в полтора длиннее человеческих. Она хотела вначале отдёрнуть руку, но потом поняла, что ей не противны его прикосновения. Даже спокойнее стало оттого, что он рядом.
Постепенно «Комета» выровнялась и перестало трясти. Стало страшно, что они оторвались от земли и теперь находятся в подвешенном состоянии.
– Не бойся. Падать никто не собирается. Машины редко когда попадают в аварии. И тогда всё равно отсек с пассажирами катапультируется. За двести лет было всего три аварии.
– Откуда ты знаешь? – спросила Алина.
– Это моя специальность. Проходил, когда учился. Да и продолжаю интересоваться данной тематикой. Думаю, что когда решу сменить вид деятельности, то буду пассажирские машины пилотировать.
– А сейчас какие пилотируешь?
– Военные.
– Конфликт в системе «Три-семнадцать»?
– Он самый.
Алина знала о нём, потому что новости только и передавали репортажи с места событий. Это был единственный конфликт в секторе Земного союза. Он заключался в том, что веланцы не поделили таможенную станцию с энарцами. В итоге началась затяжная война, в которую был втянут Земной союз. Он поставлял солдат и технику двум враждующим народам. Так как веланцев было мало, они не хотели быть уничтоженными сильным противником. Из-за этого и обратились к Земному союзу за помощью. А у энарцев была слабая армия, которую они не могли противопоставить наёмникам. Глупая война, в которой воевали земляне, сражаясь на противоположных сторонах за разные народы.
– Вроде люди так далеко шагнули, а всё равно воюют, – вздохнула Алина.
– В космосе не воюют только Норвахи. Сильная раса, к которым все боятся приближаться. Говорят, что они миролюбивые и не любят конфликтов, но отвечают щедро, если кто-то им начинает угрожать. Остальные устраивают мелкие стычки, – ответил Конхор.
– Как всегда, – Алина прикрыла глаза. Слабость и усталость накатили внезапно. Она и не заметила, как задремала посреди разговора.
Конхор откинулся на спинку кресла. Можно было самому вздремнуть, но взгляд почему-то упрямо возвращался к ней. К их сплетённым пальцам. Он так и не отпустил её руку, хотя она уже спала и не нуждалась в поддержке. Странно было смотреть на ладошку, которая тонула в его руке. Несмотря на то, что Алина была достаточно высокой для землянки, а руки короткие. Она так походила на женщин с его родины, что Конхор порой забывался. Обычно он ровно относился к другим народам. Тут же его тянуло к ней. Что тут думать, Алина ему нравилась. Вот что значит долго болтаться в космосе. Теперь его и чужачки привлекать начинают.
Объявили посадку. Алина сразу же проснулась. Оглянулась по сторонам. Отшатнулась от Конхора.
– Извини, напугал. Со сна чего только не увидишь, – прошептала она.
– Всё нормально. Согласен, что выгляжу я не очень в этих бинтах, – ответил Конхор.
– А что есть на орбитальной станции? – спросила Алина, чтоб скрыть неловкость.
– Это большой пересадочный пункт. Грузовой порт. Сюда стекаются грузы и люди с других планет. По всей галактике раскинуты транспортные узлы. Есть большие станции, которые соединяют мелкие узлы из дальних систем. А есть совсем мелкие стации, которые созданы для того, чтоб заправить корабль, пополнить припасы. Около Земли большой транспортный узел. Здесь есть три зала ожидания, сектор магазинов, гостиница, склад, ремонтный отсек, медицинский. Это мини-город в космосе. Но больше всего жителей планет привлекают смотровые площадки, – ответил Конхор.
Они прекратили разговор из-за начавшейся высадки. Станция действительно походила на большой город. Шумный, разноголосый, пёстрый город, где собрались разные люди и существа. Алина испуганно замерла, когда мимо проехало непонятное существо больше похожее на осьминога со щупальцами. Оно было в специальном костюме, который напоминал купол на колесиках. Чуть в стороне спорили двое мужчин, похожих на быков с рогами. Но больше было обычных людей, что её радовало.
– Не бойся. Никто тебя здесь не тронет, – подтолкнув коляску, сказал Конхор.
– Знаю.
Они свернули в широкий коридор, который вёл в сторону смотровой площадки. Конхор явно решил не откладывать в долгий ящик то, зачем они приехали. Потом был лифт, вмещающий в себя сотню человек. Алина так испугалась, когда рядом оказался какой-то непонятный тип, пялившийся на неё, что вцепилась в руку Конхору. Тот ничего не сказал, осторожно погладил её пальцы своими, успокаивая.
