Текст книги "Гианэя (изд.1971г.)"

Автор книги: Георгий Мартынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

4

Прошло несколько дней.

Юрий Вересов снова занял свое место у пульта управления. Экипаж его звездолета составляли те же три человека.

Но на этот раз «Герман Титов» был не один. Вместе с ним вылетали еще два корабля из технической эскадрильи Института космонавтики – «Валентина Терешкова» и «Андриан Николаев». Все звездолеты этой эскадрильи носили имена первых космонавтов Земли.

Начиналась вторая экспедиция, с той же целью, но с другими методами, найденными в тиши кабинетов.

Спутники вели себя спокойно все эти дни. Ближайший из них «успокоился», как только «Титов» прекратил погоню и взял курс к Земле. Виток за витком, по своим спиральным орбитам, оба разведчика невозмутимо кружились возле Земли, изредка меняя скорости в соответствии с расстоянием и законами физики и еще реже – по собственной инициативе.

Локационные установки следили за ними без всякого труда. Сигналы на экранах были странно слабы, но не пропадали. Наблюдения велись круглые сутки.

По просьбе Института космонавтики один из звездолетов, возвращавшийся на Землю с Венеры, подлетел близко к более далекому спутнику, чтобы проверить, как он поведет себя. Разведчик номер два подпустил корабль почти вплотную и, так же как и первый, ушел от него, увеличив скорость.

Оба спутника вели себя совершенно одинаково.

Сопоставление результатов этого опыта с тем, что наблюдалось во время первой экспедиции «Титова», привело к появлению новой теории, почти противоположной первой. Синицын и Стоун, независимо друг от друга, пришли к выводу, что спутниками никто не управляет, вернее, не управляют люди, живые разумные существа. Приборы-автоматы реагируют на приближение посторонней массы и дают сигнал двигателям, которые так же автоматически включаются, направляя спутник вперед или назад, причем направление это случайно. Никакой разумности в действиях спутников нет.

– Точно так же, – заметил Стоун, – эти приборы реагируют на приближений спутников, к Земле или Луне. Этим можно объяснить спиральность орбит. И вполне естественно, что они чувствуют массу Земли или Луны на значительно большем расстоянии, чем массу «Титова».

Такой взгляд как будто объяснял все. Он имел такое же право на существование, как и любой другой, поскольку истина оставалась неизвестной. Но был один факт, который вносил существенное основание сомневаться в правильности всей гипотезы. Это был сигнал радиопеленгатора, замеченный Синицыным при втором подходе «Титова» к спутнику. Правда, сигнал этот был единственным и ни разу больше не повторился. И если бы не лента самопишущего прибора, неоспоримо доказывающая, что сигнал действительно был, Синицына могли бы заподозрить в ошибке.

– Ничего не доказывает, – упрямо стоял на своем Генри Стоун. – Сигнал поступил от одного спутника к другому. Это просто означало: «Внимание!» Предупреждение, вполне доступное кибернетическим установкам.

На очередном заседании научного совета Муратов внес конкретное предложение.

– Мы имеем, – сказал он, – два исходных пункта для дальнейших действий. Первый – спутники ощущают приближение к ним посторонней массы, причем чувствительность установленных на них приборов невелика. Второй – наличие радиопередач. Оба эти обстоятельства можно использовать для получения информации. Как? Это я сейчас скажу. Начну со второго пункта. Если товарищ Стоун прав и спутники предупреждают друг друга об опасности, то они должны будут сделать это вторично, когда мы снова приблизимся к одному из них. Я обращаю ваше особое внимание на то, что сигнал пеленгатора появился только при втором подходе «Титова», а не при первом, что было бы более логично. Почему же это так случилось? Разве мог кибернетический автомат «прозевать» первое наше приближение? Что он, спал, что ли? Я вижу одно объяснение этого более чем странного факта. Так могло произойти исключительно только тогда, когда этот сигнал был послан не автоматом, а живым существом. Но в этом случае он послан не со спутника, а извне. Вижу, что некоторые из вас хотят что-то возразить. Погодите немного, я докончу свою мысль, и тогда… Я предлагаю раз и навсегда установить, откуда пришел сигнал. Сделать это можно с помощью пеленгации. Разумеется, имея дело с передатчиком, расположенным в пространстве, нам недостаточно обычных двух линий, нужны три. Значит, надо послать три корабля, которые зафиксировали бы один и тот же сигнал. Кстати, единственная линия, которую мы уже имеем, по моим расчетам, не проходила через точку, где в тот момент находился второй спутник. Теперь перейдем к первому исходному пункту. Мы убедились, что спутники подпускают звездолет очень близко к себе и только тогда уходят от него. Повторяю еще раз: это доказывает небольшую чувствительность их приборов. Так не будем же беспокоить их такой крупной массой, как звездолет. Подойдем к спутнику на безопасное расстояние, а остальное поручим людям, одетым в скафандры. Можно с уверенностью сказать, что эти приборы не почувствуют приближение такой малой массы, как человек.

– Какую роль вы предназначаете этим людям? – спросил Метьюз.

– Обследовать спутник, выяснить, из чего он сделан, почему невидим, и, наконец, попытаться проникнуть внутрь.

– Вы считаете, что такая попытка может удасться?

– Не очень верю в это.

– И вы думаете, что приближение к спутнику вплотную безопасно?

– Вот уж на это, – Муратов пожал плечами, – ничего не могу ответить. Очень возможно, что опасно. Если мне доверят, я попытаюсь это сделать.

– Вы сами?

– Ну конечно. Я не стал бы предлагать то, к чему не готов сам.

– Из того, что вы нам сказали, можно сделать вывод: лично вы уверены, что спутниками управляют люди, в смысле «разумные существа», – сказал Синицын, который на официальном заседании, в присутствии многочисленных ученых и корреспондентов печати, не счел возможным обращаться к своему другу на ты. – Тогда чем вы объясняете, что спутник, которого мы преследовали на «Титове», менял направление полета столь беспорядочным образом? Почему он сразу не ушел от нас на большое расстояние? Ведь мы убедились, что он может лететь быстрее «Титова». Зачем он ожидал нашего приближения и только тогда уходил? Разве это не более похоже на реакцию бездумного механизма? Если мы имели дело с разумным существом, получается что-то вроде игры в кошки-мышки.

– Я мог бы ответить на это тем, что люди, управляющие спутником, не хотели, чтобы мы заподозрили их существование. Тогда кажущаяся неразумность действий простая маскировка. Но я отвечу иначе. На спутнике установлен прибор, который включает двигатель при приближении посторонней массы. Вперед или назад – безразлично. К нему приближаются, он уходит. Но ведь приблизиться могли и сами хозяева спутника. Вот здесь, по-моему, и таится причина странного факта, что сигнал поступил только при нашем втором подходе. Это был приказ – продолжать уклоняться от встречи. Если бы подходил звездолет «хозяев», сигнала бы не было и спутник остался бы на месте. Ну, а все остальное объясняется по-вашему: реакция бездумного механизма, – усмехнувшись едва заметно, закончил Муратов.

– Где же находятся эти самые «хозяева»?

– Для того чтобы это узнать, я и предлагаю произвести пеленгацию. Но мне хотелось бы, чтобы меня правильно поняли. Я не утверждаю категорически, что сигнал дан живым существом. В данном случае «хозяином» мог быть и электронный мозг. Просто мне кажется, что где-то близко, сравнительно, конечно, находится «живой хозяин».

– Для наших целей это, в конце концов, безразлично, электронный или живой, – сказал Стоун. – Предложение товарища Муратова – исследовать спутник людьми – выглядит заманчивым. Так же, как и он, я готов сделать это. Разумеется, мы сначала пошлем робота.

После непродолжительной дискуссии, касавшейся преимущественно технических деталей, оба предложения Муратова были приняты.

Когда обсуждался вопрос, какие именно приборы для пеленгации в столь необычных условиях надо установить на трех кораблях, сама собой появилась еще одна идея. Никто даже не заметил, кому первому пришла она в голову, настолько идея была проста и естественна. Поскольку длина волны, на которой был передан сигнал спутнику, точно известна и нет оснований думать, что эту волну могут заменить при втором или третьем случае, то нельзя ли помешать передаче и этим заставить спутник «не услышать ее», остаться на месте? Техническое осуществление радиопомехи не представляло собой никакой трудности.

– Итак, – подытожил Стоун в конце заседания, – наш план сводится к следующему. Окружаем спутник тремя кораблями. «Титов», так же как и в первый раз, будет приближаться к нему до тех пор, пока не появится сигнал. После того как пеленгация будет осуществлена, посылаем робота-разведчика, и если его приближение к спутнику пройдет благополучно, вслед за ним отправятся двое людей. Если же спутник уйдет и в этом случае, – делаем перерыв на несколько дней. В третьей экспедиции применяем радиопомехи. В крайнем случае, если все усилия окажутся бесплодными, уничтожаем оба спутника, послав к ним ракету, заряженную антигазом.

Все повторилось в точности.

Когда Вересов, так же медленно и осторожно, как и в первый раз, подвел «Титова» близко к невидимому спутнику, стрелка гравиометра начала движение вправо, показывая присутствие его массы. Как и несколько дней назад, дойдя до того же самого деления шкалы, она, словно в нерешительности, остановилась и… резко упала влево. Наземная станция подтвердила – спутник стремительно ушел вперед!

Он вел себя так же, и это давало надежду на успех задуманного плана.

– Начинайте второй подход! – приказал Стоун.

Муратов должен был признаться самому себе, что волнуется. Согласно его теории, радиосигнала надо ожидать именно при втором подходе. Если он появится при третьем или четвертом, придется сознаться в своей ошибке. Ничего позорного в этом нет, но все же это будет очень неприятно. Виктор предчувствовал иронический взгляд Сергея и морщился.

Прошел час, и стрелка гравиометра ожила. Снова где-то близко летел загадочный разведчик чужого мира.

Волновался не один Муратов. Тщательно скрывая это друг от друга, волновались все. Незаметно для людей в их сознании появилось что-то вроде чувства шовинизма. Неужели могучая техника Земли не в силах преодолеть упорство чужой техники, не желавшей открывать свои секреты? Неужели люди бессильны заставить ее это сделать?

Хотя и было решено уничтожить оба спутника в случае повторной неудачи, каждый, про себя, не верил, что это действительно будет сделано. Нет! Надо искать и искать! До тех пор, пока не будет одержана полная победа!

«Мы хотим узнать, что они собой представляют, – значит, мы должны добиться этого!»

Эти слова, никем еще не произнесенные, владели мыслями всех, кто так или иначе соприкоснулся с космической тайной.

«Титов» приближался к спутнику, вернее, к тому месту, где он должен находиться, еще медленнее, чем раньше. Было необходимо выдерживать равномерную скорость, которую потом, при обработке данных пеленгации, придется учесть, чтобы не ошибиться на десятки километров. Ведь источник передачи мог оказаться очень и очень далеко. Малейшая неточность, и три линии-направления сойдутся совсем не там, где находится передатчик.

На кораблях экспедиции были установлены очень точные аппараты. Даже если передача идет с расстояния орбиты Марса, то и в этом, по общему убеждению крайнем, случае нужное место будет определено в пределах не более одного кубического километра.

Стоун, Синицын и Муратов не спускали глаз со шкал гравиометра и пеленгатора, расположенных на пульте управления близко друг к другу. И все трое одновременно заметили долгожданный сигнал.

– Есть! – воскликнул Стоун.

Муратов облегченно вздохнул. Догадка верна! Сигнал пришел в тот же самый момент, что и прошлый раз. И сразу же спутник затормозил и отстал. Опять-таки, как в прошлый раз.

– Его действия однообразны, это плюс в нашу пользу, – заметил Стоун.

– Лишнее доказательство, что там не живое существо, а электронный мозг, – сказал Синицын.

«Вот упрямец!» – подумал Муратов.

Теперь, когда первая цель экспедиции была достигнута, не нужно было соблюдать «тишину». Заработало радио. Со вспомогательных звездолетов сообщили, что и у них сигнал был принят и зафиксирован.

– Возвращайтесь на Землю, – приказал Стоун. – А мы приступим ко второму пункту нашего плана.

– Желаем удачи! – ответили оттуда. «Титов» уменьшил скорость, поджидая отставший спутник, и вскоре оба снова летели рядом.

– Держитесь на пределе показаний гравиометра, – сказал Стоун. – Чтобы стрелка не стояла на нуле – и только.

Вересов молча кивнул.

– А достаточно ли этого будет? – спросил Синицын. – Найдет ли робот свою цель?

– Найдет, – уверенно ответил Стоун. – Никаких других масс в этом направлении нет.

Двигатели «Титова» смолкли. Теперь оба тела двигались по инерции с одинаковой скоростью. Но спутник мог в любую минуту изменить режим своего полета, медлить было нельзя.

Стоун нажал кнопку.

На обзорном экране появился силуэт робота – удлиненная сигара с короткими отростками щупальцев. Позади ее тянулся длинный шлейф белого пламени.

Несколько секунд робот висел в пространстве рядом со звездолетом, словно не зная, куда ему направиться. Потом начал отдаляться все быстрей и быстрей.

– Почуял! – сказал Вересов.

– А он не ударится о поверхность спутника? – спросил Муратов, не знакомый с устройством космических роботов.

– Нет, он затормозит у самой цели. Белое пламя дюз превратилось в точку.

– Далеко! – заметил Стоун.

Голубоватым светом вспыхнул экран на пульте, заработала телевизионная камера робота.

И Муратов снова увидел то, что мелькнуло перед его глазами в окуляре телескопа несколько дней назад, во время первой экспедиции.

Неясное темное пятно закрыло блестящую россыпь звезд. Призрачный контур огромного яйца (видимо, робот находился совсем рядом со спутником), точно черный провал в бездну космоса, колебался, дрожал, вибрировал. По экрану часто-часто мелькали полосы, временами покрывавшие весь экран сплошной сеткой. Но характерного треска помех не было слышно.

– Спутник мешает телевизионной передаче, – сказал Стоун. – Но как и чем?

И вдруг… нестерпимо яркое белое пламя вспыхнуло на том месте, где только что виднелась крохотная точка огня из дюз робота. Ослепительный свет с обзорного экрана залил всю рубку управления «Титова», и люди невольно закрыли лица руками, боясь ослепнуть.

– «Титов»!.. «Титов»!.. Что случилось?.. Что случилось?.. Отвечайте!.. – зазвучал из динамика тревожный голос с Земли.

Вспышка была так сильна, что ее увидели в блеске дня на безоблачном небе.

– Еще не знаем, – машинально ответил Стоун, осторожно раскрывая глаза, перед которыми в бешеном хороводе кружились разноцветные пятна. – Звездолет цел. Похоже, что уничтожен робот, а может быть, и сам спутник.

– Спутник на месте.

– Значит, один робот.

После чудовищного света помещение казалось погруженным во мрак. Они ничего не видели – ни пульта, ни друг друга. Только яркие плафоны на потолке смутно различались как желтые пятна.

– Не открывайте глаз, товарищи, – посоветовал Стоун. – Дайте им отдых.

Но сам он не последовал своему же совету. Нетерпеливое желание узнать, что же случилось с роботом, заставляло его напряженно всматриваться в то место, где находился экран телевизора.

Через несколько минут зрение восстановилось почти полностью.

– Мы были на волосок от слепоты, – сказал Синицын.

Экран погас – это означало, что телекамера робота не действует.

– Хорошо, что послали робота вперед, а не сразу человека, – сказал Стоун. – Видимо, к этому спутнику нельзя приближаться. Придется его уничтожить.

– Попробуйте! – каким-то странным тоном произнес Вересов,

– Что вы хотите этим сказать?

– А вы разве не поняли? Произошла аннигиляция.

– Спутник не из антивещества. Это установлено точно.

– И все же произошла аннигиляция, уничтожившая наш робот. Они окружили своего разведчика облаком антигаза.

– Почему же не произошло аннигиляции при встрече этого спутника со звездолетом «Земля – Марс» в конце прошлого века?

Вересов пожал плечами.

– Этого я не знаю, – сказал он, – но в том, что случилось сейчас, невозможно сомневаться.

– Я согласен с Юрием, – сказал Муратов. – Возможно, что облако антигаза не всегда окружает спутник. Да и облако ли это? Может быть, он выбросил что-то навстречу роботу. Может быть, именно радиосигнал включил защитную установку.

Стоун вторично нажал кнопку управления роботом. Если он цел, то должен вернуться к кораблю.

Но робот не вернулся. И никакими приборами не удалось обнаружить его присутствие. Ракета-разведчик исчезла бесследно.

– Идем на посадку, – решил Стоун.

– И попробуем осуществить третий вариант нашего плана, – прибавил Синицын.

– Да, конечно. Но потребуется тщательная подготовка.

5

Третья экспедиция не состоялась в намеченный день. Она вообще не могла больше состояться.

Спутники исчезли.

Сначала было замечено их удаление от Земли. Впервые, достигнув апогея своей орбиты, они не изменили скорости. Спираль развертывалась все шире и шире. И настал момент, когда и без того слабый сигнал на экранах локаторов окончательно «погас».

Что послужило причиной их ухода? Явилось ли это следствием охоты за спутником земных звездолетов или выполнялась ранее намеченная программа?.

Была высказана догадка, что спутники не все время вращались вокруг Земли, а делали это периодически. Этим можно было объяснить, что они не были обнаружены гораздо раньше. А может быть, они удалились на свою базу для зарядки энергией.

Как бы то ни было, но разведчики чужого мира временно, а возможно, и навсегда покинули небо Земли.

Но если их хозяева хотели «замести следы», то было уже поздно. В руках людей находилась надежная нить, которая должна была привести их к самому центру тайны спутников.

Этой нитью были результаты пеленгации. На этот раз разум Земли восторжествовал над разумом неизвестного мира.

Обработка записей пеленгаторных установок трех кораблей указала точный адрес, откуда поступил радиосигнал или куда он был направлен со спутника, что тоже было возможно.

Этим адресом было: Луна, район кратера Тихо.

Вот где находился загадочный «руководитель» разведчиков! Вот откуда получали они приказы своих хозяев или опять-таки куда направляли сами полученную информацию.

Что же находилось там? Электронный мозг, как думали все, или живые представители иного человечества, как думал один только Муратов.

Это должно было выясниться в ближайшее время.

Исследование извечного спутника Земли проводилось уже давно и систематически. Но все же огромные Пространства дикой лунной поверхности ни разу никем не посещались. Но как раз район кратера Тихо был хорошо уже известен. Именно там размещалась одна из лунных баз, строилась стартовая площадка для звездолетов, помещалась астрономическая обсерватория. Этот район был обжитым.

Получилось, что долгие годы люди Земли жили и работали в непосредственной близости к установкам, привезенным с другой планеты, по соседству с базой, построенной другим человечеством. Жили и даже не подозревали, что стоит только «протянуть руку» – и откроются заманчивые тайны чужого мира.

Почему же эти тайны до сих пор не попались на глаза? Скорее всего потому, что они находились под лунной почвой, упрятанные в глубину горного массива кратера. Это вполне соответствовало «стилю» тех, кто послал к Земле обоих разведчиков. Они сделали все, чтобы люди не могли нащупать их посланцев; естественно, что и свою базу они тщательно скрыли.

Но раз местонахождение этой базы стало известно, найти ее было вопросом времени и, возможно, терпения и настойчивости.

Общественное любопытство было возбуждено до крайности. Институт космонавтики был буквально засыпан бесчисленными письмами и радиограммами, содержащими одно требование – немедленно послать специальную экспедицию и найти базу.

Но и без этих писем руководители космической службы не собирались медлить. Надо было ковать железо, пока оно горячо. Если оба спутника ушли потому, что были обнаружены, то и сама база могла прекратить свое существование по той же причине. Как это могло произойти? Гадать было бесполезно: уровня техники неизвестной планеты никто не мог знать.

Подготовка шла полным ходом.

И, совсем уже неожиданно, мир облетела еще одна сенсационная новость, Опять прозвучали по всей Земле имена двух скромных рядовых ученых, которые один раз уже заставили всех говорить о себе, Синицыну и Муратову пришла в голову простая как будто, но оказавшаяся очень ценной мысль: проверить, куда же ведет спираль, по которой удалились от Земли оба спутника-разведчика?

Что эта мысль пришла именно им, было легко объяснимо. Оба близко соприкоснулись с тайной спутников, естественно, что их мысли все время вращались вокруг этой тайны. Они не могли думать ни о чем другом.

Результат вычислений привел к сенсации. Если спутники не изменили своей траектории, если они продолжали удаляться по одной и той же спирали, то на их пути оказывалась Луна!

Больше того, – спиральная линия полета обоих спутников упиралась в кратер Тихо!

Это можно было легко предвидеть, но, почему-то никто не подумал о такой возможности.

Значит, спутники не удалились из Солнечной системы, не ушли туда, откуда их прислали, – на неведомую родину. Они просто вернулись на свою базу, И находятся теперь именно там.

Опуститься на Луну не замеченными малочисленной колонией людей, составлявших персонал научной станции кратера Тихо, было совсем не трудно, поскольку оба тела были невидимы глазу.

Значит, если удастся найти базу, то в руки людей попадет не только «руководящий центр», но и оба спутника, казавшиеся потерянными навсегда.

Это заставило торопиться еще больше. Счастливый случай нельзя было упускать. В любую минуту спутники могли снова отправиться в полет вокруг Земли, где, как уже убедились люди, «достать» их будет куда труднее.

Если гипотеза периодического появления спутников возле Земли верна, то они могли провести на своей базе очень долгое время, а если они отправились туда только для зарядки, то это время могло оказаться совсем кратким.

Ученые обрадовались, получив неожиданную и заманчивую возможность «поймать» спутники, но эта же самая возможность внесла и дополнительные трудности в подготовку экспедиции. Судьба робота-разведчика служила грозным предостережением. Ее нельзя было забывать. В полете или на базе, но спутники могли одинаково «защищаться» от попыток приблизиться К ним.

В самом срочном порядке на заводах кибернетических машин конструировались и создавались специальные роботы, могущие выдержать атаку антивеществ. Изготовлялись защитные костюмы для людей. Громоздкие установки для создания вихревых магнитных полей старались уменьшить до предела возможного. Эта групповая защита считалась наиболее надежной. Вся Земля участвовала в подготовке экспедиции, которая обещала стать самой знаменательной в истории человечества. Ведь дело шло о первом соприкосновении с иным разумом!

– Значит, ты твердо решил не участвовать? – спросил Синицын.

– Не вижу, какую пользу я могу принести в экспедиции, – ответил Муратов.

– Такую же, как и все остальные, я, например. А разве на «Титове» ты делал что-нибудь особенное?

– Вот именно что нет.

– Мы с тобой тесно связаны с этой тайной, – пытался переубедить друга Синицын. – Мы нашли спутники, мы вычислили их орбиту, мы, наконец, раскрыли загадку их ухода. Вполне естественно, что именно мы и должны принимать участие до конца.

– Не убедительно. Одно дело вычисления, это моя область, и совсем другое – поиски. Здесь нужны не математики, а ученые…

– И инженеры.

– Да, но другого профиля.

– Значит, ты хочешь, чтобы я отправился на Луну без тебя? Но ведь это еще опаснее, чем экспедиция на «Титове», – Синицын пустил в ход последний козырь. – Там мы можем найти твоих «хозяев». Разве тебе не интересно их увидеть?

– Увижу, как все другие люди. Вы привезете их на Землю. Если они захотят, конечно, – прибавил Муратов. Он сидел в кресле, устремив задумчивый взгляд в потолок. – Знаешь, Сережа, я что-то перестал верить в их пребывание на Луне. Что им там делать? Без воздуха, без воды, замурованные в недра лунной горы! И так годами!

– Почему же ты так настойчиво защищал эту гипотезу?

– Вот именно, почему? Сам этого не знаю. Мне казалось… Да и теперь все еще кажется, – вырвалось у него. – Никак не могу представить себе, что информация, которую собирали спутники, передавалась в соседнюю планетную систему. Такое исполинское расстояние! Зачем это? Кому это может быть нужно? А если они сами сидят на Луне, сидят десятилетиями? Это еще более непонятно. Все наши теории кажутся мне зыбкими, туманными, лишенными смысла. Здесь что-то другое, а не сбор информации о нашей Земле. Что-то такое, чего мы даже не подозреваем. И, пусть я буду анахроничен, – недоброе. Да, недоброе! Ты помнишь историю шестидесятых годов прошлого века? Тогда запускались в небо спутники-шпионы… Представь себе, что мы все ошиблись, что спутники не собирали никакой информации, что они предназначены не для научных целей. Ведь тогда гораздо легче понять причины тщательной маскировки этих спутников. Не правда ли?

– Хорошо, допустим, – ответил Синицын. – Но тогда окончательно бессмысленно их вращение вокруг Земли целый век, а может быть, и больше.

– Что значит век? Это для нас, для людей, век – целая жизнь. А с точки зрения истории человечества – это не так уж много. Вы, астрономы, не знаете ни одной планетной системы, на которой могла бы возникнуть разумная жизнь у близких к Солнцу звезд. Так ведь? Вот именно! Значит, хозяева спутников обитают очень далеко. Путь от них к нам, может быть, требует многих лет. А на самой их планете проходят века. Вот и рассуждай. Они прилетали к нам столетия назад. И, улетая, оставили возле Земли «что-то». Вероятно, это «что-то» должно ожидать их вторичного прилета. Зачем? Этого мы не знаем.

– Противоречишь сам себе, – сказал Синицын. – То уверен в их присутствии возле Земли, то «столетия назад».

– А если и то и другое? – Муратов наклонился вперед и пристально посмотрел в глаза друга. – А если они запустили спутники во время своего прилета к нам столетия назад, а затем непрерывно, понимаешь, непрерывно наблюдают за ними, сменяя на Луне персонал своей базы? Разве не могут эти спутники быть очень важными для них? Может быть, это звено большого, тщательно продуманного плана?

– Направленного против человечества Земли?

– Видишь! Сам сделал логический вывод.

– Ты мастер подводить собеседника к своим же выводам. Но от этого они не становятся истиной. Ох, Витя, запутался ты, как я вижу. Ну можно ли себе представить, чтобы человечество одной планеты создавало заговоры против человечества другой? Это лишено всякого смысла. Извини меня, но ты несешь чушь.

– Пусть так. Но советую вам быть очень осторожными, когда вы найдете эту базу.

– Значит, окончательно…

– Да. Я не полечу с вами. Мне предложили принять участие в более интересном деле.

– Не секрет, в каком?

– Какой же секрет. Ты слышал о проекте Жана Легерье?

– Это полет по Солнечной системе на астероиде?

– На Гермесе.

– И ты хочешь лететь на нем?

– До этого полета еще далеко. Легерье предлагает изменить орбиту Гермеса, чтобы астероид пролетел всю Солнечную систему, от Меркурия до Плутона. И тогда опустив на него большой звездолет, можно без всякой затраты энергии облететь все планеты.

– При чем же здесь ты, не астроном?

– Нужно так рассчитать будущую орбиту, чтобы она прошла возле каждой планеты во время одного и того же рейса. Это очень сложная задача. И еще сложнее заставить Гермес перейти на эту орбиту с помощью реактивных сил. Вот тут-то я и могу помочь Легерье как инженер и как математик. А лететь с ним я не собираюсь.

– Желаю удачи! – По тону друга Муратов понял, что он обижен и огорчен. – Занимайся Гермесом, раз это более интересно для тебя.

– Чудак ты, Сережа! Ну зачем я вам нужен?

– Да нисколько не нужен. – Синицын изобразил на лице полное недоумение. – Просто я хотел закончить это дело вместе. А в экспедиции… любой другой будет даже полезнее.

Муратов рассмеялся.

– Актер из тебя, Сережа, как из меня балерина. Брось! Я тоже огорчен, но, право же, не могу терять время. И скажу тебе по секрету: мне не понравилось летать в космос. Не по мне это занятие.

– Ну и не надо! Сиди на Земле. Это спокойнее и… безопаснее.

Муратов нахмурился.

– Это уже зло и несправедливо, Сережа.

– Ну ладно, прости! Я, конечно, этого не думаю. Что же поделаешь, раз ты такой упрямый. А вот я, хотя и не принесу особой пользы, но никак не смогу отказаться. Эти спутники занимают все мои мысли.

– Понимаю тебя. Когда вы вылетаете?

– Послезавтра.

– Так скоро?

– Подготовка закончена.

– Тогда повторю твои слова, но с другим чувством:

«Желаю удачи!»

И через шесть месяцев, в той же самой комнате Синицын и Муратов встретились снова…

Экспедиция вернулась ни с чем!

Все усилия найти таинственное убежище, где скрылись оба спутника-разведчика, не увенчались успехом. Ничто не указывало, что в недрах крутых отрогов кратера Тихо прячется база чужого мира. Ни прослушивание горных пород, ни зондирование их ультразвуком, ни просвечивание, ни простое сверление скал – ничто не обнаружило никаких пустот. Казалось, ничья рука никогда не тревожила извечный покой кратера.

Поиски велись и за его пределами. За шесть месяцев участники экспедиции, с помощью все более мощных технических средств (один за другим, с Земли было отправлено пять звездолетов с оборудованием), обследовали лунную поверхность в радиусе пятисот километров от центра кратера.

Все было напрасно! Если база действительно существовала, то была замаскирована исключительно тщательно…

– Ты помнишь мои слова, что я не полетел с вами потому, что не хотел терять время? – спросил Муратов.

– Помню. Ты хочешь сказать…

– Вот именно. Я был абсолютно уверен, что вы не найдете эту базу. Иначе я обязательно отправился бы с вами.

– Но почему ты был так уверен?

– Потому, что меры предосторожности, примененные к спутникам, убедили меня в том, что их хозяева имеют очень серьезные причины скрывать от людей Земли свои намерения.