Текст книги "Ход черной королевы"
Автор книги: Георгий Куликов
Жанр:
Исторические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
В проеме открывающейся двери Женя сразу увидел стоящего перед ними Ломова, а тот, увидев в коридоре незнакомых людей, резко развернулся и побежал в комнату. Женя и Лопатин бросились за ним, но Ломов точным ударом в челюсть сбил Лопатина с ног и ногой под колено ударил Кудрина – тот упал на пол как подкошенный. Затем он схватил лежащую на столе отвертку и замахнулся на вошедшего в комнату Ерихина, но застыл, увидев направленный на него ствол пистолета.
– На колени! – спокойным голосом произнес Ерихин.
Ломов бросил отвертку на пол и, не отрывая глаз от дула пистолета, опустился на колени. Подошедший Кудрин загнул ему руки за спину, а Лопатин надел наручники.
– Посадите его на табуретку, – попросил Ерихин своих товарищей.
Когда Ломов сел, к нему подошел Лев Алексеевич и с размаха ударил кулаком в лицо.
– Это тебе за моих ребят! – сказал он. – А вообще-то у меня есть приказ не брать тебя живым, как особо опасного преступника.
– Волки позорные! – огрызнулся Ломов и с трудом снова взгромоздился на табуретку.
– Слушай, Лом, и запоминай, – проговорил Ерихин, – ты человек битый, с двумя ходками на зону и должен понимать, что за твои все грехи «вышка» светит.
– Не докажете ничего, – прохрипел Ломов.
– Да на тебя, козла, улик столько, что на две «вышки» хватит, – ответил уже Кудрин, – но мы тебе даем выбор: ты рассказываешь нам про все свои кровавые дела и как ты надул Косорылова в карты, а потом в качестве долга он под страхом смерти рассказал тебе про колье, которое спрятал у Трошина, и как под пыткой тот отдал его тебе, а вы потом убили его, и как потом ты устранил того же Харю, и как «заказал» Косорылова как лишнего свидетеля. Ну и, конечно, отдаешь нам колье. При этом условии я разрешу тебе написать явку с повинной, а ты, как человек с большим криминальным опытом, не можешь не знать, что суд иногда снижает рамку наказания при наличии именно явки с повинной. У тебя будет хоть какая-то надежда остаться живым.
– А вторая альтернатива заключается в том, – продолжал снова Ерихин, – что я сейчас первый выстрел сделаю в потолок, а вторым выстрелом прострелю тебе колено, и будет очень больно. Так что до суда будешь мучиться, а после «вышки» уже станет все равно. А мои коллеги подтвердят, что выстрел я произвел, когда ты попытался убежать.
Ломов замолчал, опустил голову и задумался, искоса поглядывая на пистолет в руках Ерихина.
– Там, на столе, в банке из-под муки, – неожиданно сказал он, кивком головы показав на кухню.
Женя пошел на кухню, открыл банку и вынул красный сафьяновый мешочек, в котором лежало колье с желтым большим бриллиантом.
– Ну вот, ты правильно все сделал, – сказал Ерихин, убирая пистолет в кобуру.
– А тому мужику Харя башку открутил, – вдруг произнес Ломов, – а потом из-за жадности еще и крестик серебряный с его шеи сорвал и «засветил» нас.
– Напишешь все это в отделении милиции, – проговорил Кудрин, – у тебя будет время, чтобы все подробно написать.
– А вы дадите написать явку с повинной? – спросил он.
– Слово офицера, – ответил Кудрин и попросил Лопатина пригласить понятых для составления протокола изъятия колье.
Через час все документальные формальности были соблюдены, и они, поблагодарив местных оперативников, поехали в свое отделение милиции.
Было уже поздно, дорога пустая, и они очень быстро доехали до Москвы.
– Красивая вещь, – сказал Николаев, рассматривая колье, – а сколько людей полегло из-за нее. Будь моя воля, я бы этому сукину сыну, – он показал на писавшего объяснение Ломова, – «вышку» без разговоров бы влепил, зря дали ему возможность написать явку с повинной.
– Я обещал и свое слово держу, – ответил Кудрин.
– Да знаю, поэтому ценю и уважаю тебя, – сказал начальник.
Через час Ломова увели в камеру, а Женя, не откладывая в долгий ящик, принялся писать рапорт о проделанной работе.
– Молодец, Женя, из тебя выйдет хороший сыщик, – сказал Лев Алексеевич и, попрощавшись, ушел домой.
А Кудрин, написав рапорт, медленно побрел по опустевшим коридорам отделения милиции в кабинет Николаева.
– Похвально, Женя, – прочитав рапорт, сказал он, – в таком сложном деле раскрутил сразу три преступления. Можно только позавидовать твоему упорству в достижении конечной цели. И ведь настоял же на своей версии! Правильно сделал, если так пойдет дальше, то впереди тебя ждет большое будущее в милицейской карьере.
По-отечески обняв его, Николаев пошел в свой кабинет, а Женя, хоть и понимал, что молодец, к концу дня от усталости просто валился с ног. Он стал медленно убирать документы в сейф.
В тишине неожиданно зазвонил телефон.
– Кто это может быть в такое позднее время? – озабоченно подумал он.
– Добрый вечер, мой случайно знакомый сыщик, – с небес раздался нежный голос Нины, – я, наверно, нелепо поступила, когда не стала с тобой общаться по телефону, грустно было, что ты не пришел. А настроение было неважное еще и оттого, что ты стал сразу оправдываться, нужно было просто… промолчать.
– Да, конечно, – с волнением ответил Женя, – я все понял, и, если ты не возражаешь, давай завтра в семь часов вечера попробуем еще раз встретиться на том же месте.
– Хорошо, давай попробуем, – ответила Нина и, попрощавшись, положила трубку. Женя выглядел расслабленным и счастливым, он вышел на улицу, вдохнул полной грудью чистый осенний воздух, огляделся вокруг, увидел мирно спешащих взрослых и детей под яркими цветными зонтиками и с удовольствием тихонечко напел:
– Осень дождями ляжет, листьями заметет, по опустевшим пляжам медленно побредет… Он был взволнован и горд завершением трудного дела. И его переполняла нежная радость от слов девушки Нины и возможности предстоящей встречи. Хорошо! Дождь стал накрапывать сильнее, и Женя, подняв воротник, быстро зашагал в сторону трамвайной остановки.
Ниточка в лабиринт
В кабинете оперативного состава отделения милиции время к вечеру почти остановилось, разливаясь мягкой тишиной. Каждый из сотрудников занимался своим делом, склоняясь над письменным столом. Самый старший из них капитан милиции Ерихин что-то писал и время от времени поглядывал на Сашу Блинова, который со вздохами пыхтел на своем месте, старательно выводя буквами предложения отчета о проделанной работе за первое полугодие. И только самый молодой из них по возрасту и званию Женя Кудрин, два года назад пришедший в это отделение милиции по распределению из средней школы милиции, просто так смотрел в окно и щурясь наблюдал за медленным движением солнечного диска. Он только что завершил очередное дело о краже радиоприемников из магазина и передал материалы в следственный отдел. С чувством удовлетворения об этом эпизоде работы в уголовном розыске Женя размышлял о поразившем его с детства методе дедукции, которым в совершенстве владел его кумир Шерлок Холмс.
– Самое лучшее время для дедукции – медленное время и тишина, – рассуждал он, и только солнце продолжало свой бег над крышами домов, выбрасывая пучки света в арки и окна, подсвечивало и украшало уходящий летний день; спешило к своему закату. – Вот и сейчас самое время «солнечных зайчиков», – додумывал он, – они через мгновение будут игриво отражаться всеми цветами радуги от стаканов и графина, стоящих на подоконнике. В сущности, – продолжал рассуждать Кудрин, – это и есть хороший пример той же дедукции, только в реальном времени.
За четвертым столом никого не было, видимо, его хозяин Виктор Колосов был где-то на территории.
– Три танкиста, три веселых друга, – промурлыкал тихо Женя, обводя взглядом их комнату.
Так в тишине прошло еще полчаса, пока дверь резко не открылась и в кабинет ввалился весь взъерошенный Колосов.
– Представляете, мужики, – с порога громко проговорил он, мне опять подкинули хилый материал. Как всякую мелочь, так расписывают именно мне, как будто не существует никакого участкового инспектора.
– Ты, Витя, не пыли, – пробурчал Ерихин, – лучше расскажи, что за материал тебе начальник отписал.
– Запросто! У одного человека, дрессировщика цирка на Цветном бульваре, в квартире на пятом этаже дома на Каширском шоссе оказалась маленькая обезьянка.
– Очень интригующее начало, – хихикнул Блинов.
– Как потом выяснилось, – продолжал Колосов, – дрессировщик иногда брал ее к себе домой, чтобы дети игрались с ней. Так вот вчера она также оказалась у этого дрессировщика дома. Жена с детьми уехали на дачу. А когда этот дрессировщик ушел в магазин за продуктами, обезьяна вообще осталась в квартире одна. Каким-то непонятным образом вышла на балкон, ловко перелезла на балкон соседа, который в тот момент отсутствовал дома, и забралась на столик, стоявший там. А на столике лежал пакет с пшеничной мукой и были разложены спелые красные помидоры. Так вот она сперва скинула этот пакет муки вниз с балкона. А в этот момент на лавочке, стоявшей под этим балконом, двое мужиков разлили по стакану портвейн и приготовились выпивать. В полете пакет разорвался, и вся мука осыпала с головы до ног одного из мужиков; от неожиданности он взмахнул рукой и разбил бутылку портвейна.
– Как я сочувствую мужикам, оборвалась им выпивка, – сказал с улыбкой Блинов.
– Так обезьяна на этом не успокоилась и стала бросать в них огромные спелые помидоры, – продолжал Колосов, – и один из них попал в плечо другого собутыльника, на его лицо брызнул ярко-красный томатный сок. Мужики стали громко орать всякими нецензурными словами, чем привлекли к себе внимание соседей и прохожих. Кто-то побежал в ближайший телефон-автомат и вызвал скорую помощь и милицию. Представляете, когда пришел участковый инспектор, эти мужики, перебивая друг друга, стали бормотать об обезьяне, которая с углового балкона пятого этажа рассыпала какую-то белую пыль и кидалась помидорами. Причем один из них заикался, а другой – постоянно плевался.
Все громко рассмеялись, но громче всех смеялся сам Витя Колосов.
– А что дальше было? – спросил Кудрин.
– Потом приехали врачи и ничего плохого у тех мужиков со здоровьем не нашли, – ответил Витя, – а тому, что заикался, посоветовали обратиться к логопеду в районную поликлинику. Участковый инспектор на том угловом балконе никого не увидел, как и в квартире, когда пришел с работы ее хозяин. А вот в соседней квартире действительно находилась маленькая обезьянка, но ее хозяин ничего не знал об этом происшествии. Он пояснил, что когда пришел из магазина домой, обезьяна спокойно дремала на кресле.
– Надо бы было у нее взять объяснение, – улыбнувшись, сказал Блинов.
– У кого? – спросил Колосов.
– Да у этой обезьяны, – поддержал разговор Ерихин.
– Да не ерничай, Саша, – с укором проговорил Колосов, – вот эти мужики и написали заявление на хозяина того углового балкона о хулиганстве, совершенном в отношении их, хотя он здесь ни при чем. А потом вместе с рапортом участкового инспектора это заявление для принятия соответствующих мер начальник отписал мне.
– Я думаю, что нужно привлечь к ответственности за мелкое хулиганство того дрессировщика за его халатность и оставление дикого животного без присмотра, – сказал Ерихин, отвлекшись от своих бумаг.
– У меня как будто бы нет других дел, как заниматься разборками с дикими обезьянами и мелкими пьянчужками, не под тем балконом выпивающими портвейн, – с обидой в голосе проговорил Колосов.
Настроение у всех было уже не рабочее, и все вдруг посмотрели в сторону Жени Кудрина. Многие сотрудники отделения милиции знали его способность запоминать и записывать в свою книжечку новые анекдоты, поэтому часто просили рассказать новенький анекдот.
– Я все понял, – сказал Кудрин, – расскажу прямо по теме Колосова. Значит, так, в ЗАГС заходит невеста в белом платье, в туфлях на высоких каблуках. А рядом, держа ее под руку, переваливается с ноги на ногу в черном смокинге небольшого роста шимпанзе. «Счастливая ты, Нинка, – говорит невесте свидетельница, – будешь жить в Америке! Ну и что, что в зоопарке…»
Все дружно рассмеялись, а Колосов тем временем незаметно вышел из кабинета.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
