Текст книги "Неоконченный рассказ Лума по прозвищу Зеленая Кобылка, барда из Арнивеля."

Автор книги: Георгий Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Ему пришлось истратить треть походной фляжки, чтобы привести освобожденную в чувства. Разумеется, что Тьюго попросил своего друга пока держаться на некотором расстоянии – чтобы его внешность не вызвала новый приступ страха.

– Где я? – слабо простонала девушка, приходя в себя.

– Могу сказать точно – в лесу, у проселочной дороги! – ответил Шайлок и улыбнулся.

– А… а… вы кто такие?! – продолжала юная особа, резко поднявшись на локтях.

– Я – следопыт и зверолов, зовут меня Шайлок, а вот этот молодой человек – Тьюго Сольвер! Мы вместе с ним решили покинуть службу в зверинце у барона Те-Шона, а теперь сопровождаем одного нашего знакомого, который давно хотел вернуться к себе домой!

– Хм, так я вам и поверила! Вы, наверное, лесные разбойники, которые привязали меня к дереву! А где моя карета? Где мой кучер? Где моя служанка, я вас спрашиваю?! Куда вы их дели?! – последнее выражение молодая дамой произнесла с раздражением или даже злостью.

– Не имею чести знать Вас, сударыня, но никакой кареты, ни даже её следов поблизости не видел! – сказал Шайлок сухо. Ему не понравилось, что какая-то девченка, годящаяся ему во внучки, пытается его унизить да еще и что-то требует от него.

– Да будет вам всем известно – я дочь очень богатого и знатного человека, мои родители – придворные в замке очень могущественного правителя! Я требую к себе должного отношения!! – девица встала на ноги, раздраженно передернула плечами и поправила своё платье. Видимо, этот жест был для нее механическим, поскольку посмотри она на ткань пристально, то наверняка вскричала бы от возмущения, так оно помялось и испачкалось.

– Мда, кажется, Тьюго, мы слишком поторопились! Пошли отсюда! Нам тут делать больше нечего! – Шайлок поднялся и пошел по обочине дороги, не оглядываясь. Серый малый пересек дорогу уже давно и поджидал своих попутчиков в тени деревьев. Тьюго поспешил за звероловом.

– Какая грубость! Какая наглость! Как вы смеете! Нет, какие негодяи – бросить меня тут, одну! – кричала им вслед дочь богатых родителей. Но её гнев быстро остыл – не охота, знаете ли, оставаться одной посреди такого леса!

Подхватив подол обеими руками, юная дама заспешила за своими освободителями.

– Погодите, постойте! Так и быть, я скажу отцу и вас наградят за моё спасение, только я хочу сначала оказаться в нашем замке!

– Хорошо, барышня! – Шайлок остановился и указал рукой в сторону. – Идите за мной, кое-что Вам покажу!

Они отошли в заросли, где на земле валялись убитые верзилы. Увидев их, девушка тихонько охнула и остановилась – её взгляд выражал испуг и растерянность.

– Вот кто настоящие разбойники! Это они привязали Вас и, видимо, уже договаривались, как лучше Вас разделать вот этими топорами, а потом, я думаю, они Вас бы съели! Хотя, я не уверен! – объяснил Шайлок.

Девица молчала. Шайлок и Тьюго вернулись на прежнее место. Юная особа шла за ними, как видно, несколько подавленная.

– Как же Вас звать, сударыня? – спросил Тьюго.

– Я… меня зовут Эторина, хотя нянюшка и родители звали просто Этори! – понуро склонив голову, сказала девушка.

– А какого Вы рода?

– Мой отец – объездчик лошадей, Оргус Вирд, а мама – Мелия Вирд, фрейлина при дворе нашего славного барона! – вновь в её голосе прозвучали горделивые нотки.

– Хм, я знаю всех, так или иначе, при дворе барона Те-Шона, но этих людей я ни разу не встречал! – удивился Шайлок.

– Барон Те-Шон? Да в мире нет более знаменитого и богатого, чем барон Аркс! Наверное, этот ваш Те-Шон – нищий и владеет захудалой деревенькой, о которой никто не знает! – девица надменно заулыбалась.

Шайлок и Тьюго переглянулись – про барона Аркса они точно слышали в первый раз!

Шайлок сказал:

– Город Кассен деревушкой не назовешь, но вполне может быть, он и впрямь не самый великий! Однако, где же находиться двор барона Аркса? Там, у вас, есть какие-нибудь реки или горы, которые видно издалека? Может быть, есть озеро или, например, водопад?

– Река? Озеро?! – рассеянно переспросила Эторина с глупым выражением лица. Видимо, она являлась как раз тем человеком, который никогда не покидал родных стен, тем более в одиночку, а о внешнем мире имеет только то представление, которое дает вид из узкого стрельчатого оконца его комнаты. Впрочем, Шайлоку такое было хорошо известно – он знал, как живут знатные, богатые бездельники и их жены, а так же их дети, в Те-Шон-Мадане. Всех их терзала смертельная скука при том, что далеко не всё во владениях их повелителя шло хорошо, а людей продолжали терзать голод, болезни и бедствия. Большинство из них в жизни не держало в руках ни одной книги, а писать без грубых ошибок могли только единицы, если вообще умели.

– Ну, по крайней мере, в какую сторону нужно ехать на той же карете, чтобы вернуться в Ваш дом, барышня, Вы помните?

– Я… я… я не знаю! – промямлила дочь придворного. – Ой, кажеться, вспомнила! – воскликнула она после краткой паузы. – Помню, мы ехали мимо деревьев…

– Кхым, но ведь тут лес! Так какие деревья-то? – нетерпеливо проворчал следопыт.

– Сейчас, сейчас… Ага, там потом еще, я видела, был перекресток – мы как раз повернули!

– Куда же?

– Направо… нет… кажеться… нет, наверное, налево!

– Ладно, можете не напрягаться! От Вашего лепета всё равно никакого толку! Придется посмотреть тут получше кругом, может, наткнусь на какие-нибудь следы!

– Подожди пожалуйста, Шайлок! – попросил Тьюго. Потом он обратился к девушке:

– Мне кажеться, теперь Вы немного лучше себя чувствуете и я могу познакомить Вас с еще одним нашим товарищем!

– Он что, тоже похож на разбойника или на крестьянина из медвежьего угла? – ехидно спросила Эторина. – А, он, наверное, робеет показаться перед придворной особой, да еще такой сияюще красивой, как я!

– Вообще-то он не совсем человек,… да… точнее – вовсе не человек!

– У вас с собой ваше ручное животное? Я люблю комнатных собачек, их у меня целых четыре штуки! – заулыбалась Этори.

– Ну, хорошо, Вы сами его увидите! Только, пожалуйста, не надо визжать, как в прошлый раз – он сам Вас боится, опасается даже приблизиться сюда! Значит, договорились – я зову его, а Вы ведете себя спокойно!

– Хм, я всё-таки придворная особа, а для придворного, чтоб ты знал, деревенщина, главное – сохранять лицо, чтобы ни происходило! – опять горделиво вздернув нос, произнесла девица.

– Ну, как знаете! Эй, серый приятель, покажись! Иди сюда, не бойся!

Без единого звука на обочину дороги вышел звереныш и посмотрел на незнакомку с любопытством, наклоняя голову то чуть вправо, то чуть влево.

– Ой, это же оборотень! – почти шепотом сказала Эторина, а её глаза стали лезть наружу, правда, чуть медленнее, чем тогда, когда она впервые увидела существо. Она робко сложила руки на груди и боком, мелкими шажками отступила, прячась за плечо Тьюго.

Звереныш вытянул вперед правую "руку" и разжал пальцы. На его "ладони" лежала пара лесных орехов да несколько ягод костяники.

– Ну, придворная дама, не тряситесь, не трусьте больше, а подойдите к нему и возмите то, что он принес Вам! – спокойно сказал Тьюго, слегка улыбаясь.

– Мне?! Это он – мне?!

– Да, Вам! Ну же, смелее! Он Вам ничего не сделает сейчас!

– А потом?! Он… меня… не…

– Нет, наш друг людьми не питается! Ну, разве проглотит одну вредную девчонку раз в месяц, а так – он мирный! – Тьюго широко улыбнулся. Смех искорками играл в его глазах.

Этори всё-таки сделала пару робких шагов в сторону зверя. На её ладонь тот пересыпал своё подношение. Ягоды ей понравились и она даже немного повеселела, а вот с орехами возникла заминка – как она не старалась, а разбить скорлупу никак не получалось. Давясь от смеха и глядя на то, как она пыталась раскусить орех, Тьюго подал ей два камня, что он подобрал у дороги. Нет, придворная особа решительно не знала, что с ними делать. Сольвер расколол один из орехов, отдал ей. Девица тоже попыталась, но только попала себе по пальцу.

– У-у, противный орех! – проворчала она и уже хотела швырнуть его куда подальше, но чья-то мягкая ладонь остановила её руку. Оглянувшись, Эторина увидела, что это звереныш знаком просит отдать ему неподдающуюся вещь. Получив орех, он, как фокусник, показывающий, как он делает свой трюк, медленно повторил все действия с двумя камнями.

– Ладно, ладно, я всё поняла! – Этори взяла ядрышко и съела его. – Только не думай, что я стану рассыпаться в благодарностях перед каким-то шерстяным ковриком! А ну, пусти, я иду!

Звереныш фыркнул ей вслед, а Тьюго, наблюдавший со стороны, пожал плечами и развел руки в стороны – ну что тут поделаешь с этой богатой гордячкой!

Тем временем следопыт действительно нашел в дорожной пыли какие-то неясные отпечатки. Все путники медленно двинулись за ним.

Через пару часов они вышли к перекрестку двух дорог. Эторина сказала, что не уверена, тот ли это перекресток. Следы говорили о том, что какая-то повозка и вправду тут остановилась, два человека её покинули, а позже вернулись обратно. Раз кареты не оказалось на месте, то Шайлок резонно заметил, что они уехали, повернув на северо-запад.

– Я могу подтвердить еще одну вещь – Ваше похищение, сударыня, состоялось именно тут! Того, что обычно указывает на драку, здесь нет – стало быть, когда те два громилы появились, Ваши слуги Вас просто бросили! – сказал он.

– Да, но я ничего такого не помню! – ответила дочь придворного.

– Ладно, но тогда скажите мне – перед отъездом Вас тянуло в сон?

– Нет, я хорошо себя чувствовала!

– А по дороге Вы что-нибудь ели или пили?

– Да, слуга, что сидел рядом с кучером, давал мне выварку из яблок – она такая сладкая на вкус!

– Он сам пил эту выварку?

– Нет, не знаю… Ах, подождите! Он дал мне фляжку, а сам отпивал из другой – мою он положил в свою суму, а собственная фляжка висела у него на поясе! Так значит, Вы думаете…

– Да, сударыня, мне известно одно сонное зелье, вкус которого легче всего отбить чем-нибудь сладким или вяжущим – Вашей яблочной вываркой, например!

– Значит, слуга хотел моей смерти?!

– Думаю, нет! Если этот человек – негодяй сам по себе, то он поехал бы к Вашим родителям и потребовал бы выкуп в том или ином виде. Другое дело, если он – не один, а действует по чужой указке!

– И что?!

– А то, что в таком случае, барышня, Ваше похищение – лишь часть большого заговора против Ваших родителей, полагаю, против Вашего отца! Я уже был свидетелем одной такой истории в Те-Шон-Мадане!

– Что же там случилось?

– Важнее то, чем это кончилось – осталось много трупов и никто ничего так толком и не узнал! Однако, говорили, что всё это было связано с борьбой за власть во всем владении, за замок и титул самого барона! – сделал вывод Шайлок. Потом он добавил:

– Впрочем, я это только предполагаю – для заключений окончательного рода у меня мало сведений!

Молодая особа оставалась некоторое время в задумчивости.

– Ну, что ж, нам надо решить, что делать дальше! – сказал Шайлок. – Я раньше не ходил ни по одной из этих дорог и не знаю, через какие места они идут. Разумеется, можно всем нам вместе проследовать вспять, к началу следов кареты. Но тут есть опасность, что если я окажусь прав, то мы попадем в руки заговорщиков. С другой стороны, мы должны пройти еще порядочно до тех мест, которые можно назвать домом нашего серого приятеля. Лично я продолжил бы идти по лесу, но, думаю, это не совсем устроит нашу неожиданную попутчицу!

– Конечно, не устроит! Еще бы! Нет, я хочу… я… я… ну, я прошу вас доставить меня домой или, если это будет ближе, в дом моего дяди, в поселении Морруван! Про это место, кстати, я хорошо помню, что оно лежит на берегу соленого озера. Там, рядом с озером, есть еще какие-то горы, так дядя Дам рассказывал, что местные жители боятся туда ходить – как они говорят, там есть пещеры, где живут могучие повелители гор. А еще я от него слышала, что за теми горами, довольно далеко, лежит берег моря. Правда это или нет, я точно не знаю, у моря я никогда еще не бывала!

– Сожалею, но дороги к Вашему дяде я тоже не знаю! Может, Вы помните хоть что-нибудь о том, где она хотя бы примерно пролегает?!

– Увы, я этого не помню – большую часть пути я обычно спала на мягких подушках на сиденье в повозке, которую присылал к нам дядя!

– Что скажешь, Тьюго?! – спросил следопыт.

– Хорошо, давайте пойдем вблизи дороги – если уж не выйдем к замку, то можем прийти к какой-нибудь деревеньке! – предложил Сольвер. – Правда, моему приятелю придется прятаться за деревьями, чтобы местные его не пугались!

Они так и решили, что пойдут сперва до места, где живет родственник Эторины, если, конечно, не ошиблись с выбором пути. Удастся ли там оставить девушку – будет видно по обстоятельствам.

Маленький отряд двинулся по выбранному пути. Это оказалось не так легко, чем предыдущее странствие, потому что "благородная дама" всё время куксилась, хныкала и жаловалась. Разумеется, если она не ходила ни по чему другому, кроме как тесаный камень, ковры и песчаные парковые дорожки, то лес вблизи дороги казался ей сущим мучением. Наконец, на третий день утром Шайлок не выдержал:

– Ну, вот что, барышня! Благоволите-ка заткнуться, а то нынче из-за Ваших постоянных воплей мы останемся без дичи на ужин!

– Но я же не виновата, что трава такая жесткая, что деревья ветками цепляются мне за волосы и…

– Неужели при дворе барона Вас не учили вести себя достойно?! Вы кичитесь своей знатностью, а по мне так лучше бы Вы были дочерью угольщика и прачки – дети таких родителей переносят дорожные тяготы куда более смиренно!

Этори замолчала и надулась. Видимо, слова зверолова задели её за живое. Проходя мимо Тьюго. Шайлок проворчал, но так, чтобы дочь придворных могла это расслышать:

– Взялось же на мою голову такое чудище! Прости, серый друг, к тебе это не относиться!

Звереныщ издал звук, напоминающий сдавленный смех.

Прошел еще день, прохладный и пасмурный. К полудню следующего стало жарко. Это можно было бы перенести куда легче, если бы между стволов гулял бы самый слабый ветерок, но ничего не развеяло стоящей духоты.

В полдень они остановились под деревьями с самой густой тенью. Разжигать огонь не стали. К радости путников, неподалеку, в углублении у невысокого холма из земли бил родник. Они наполнили свои фляжки и умылись. Звереныш отошел ниже по течению ручья, который и питался подземной водой. Там находилась небольшая яма, наполненная до краёв. В неё, как в ванну, и окунулся маленький "оборотень", фыркая от удовольствия.

Этори подошла к роднику, пыхтя и отдуваясь, при этом еще и обмахиваясь обеими руками.

– Освежитесь, Этори! У меня есть кусок ткани, чистой и мягкой, им можно воспользоваться как полотенцем! – предложил Тьюго. – Если хотите снять одежду, мы отойдем и отвернёмся!

– Уф, ах, какая жара! – пролепетала Эторина, облизывая пересохшие губы. Тут она правой рукой взялась за свою макушку и… стянула черные длинные волосы со своей головы. Под этим, как оказалось, париком настоящие её волосы оказались цвета пшеничной соломы. Она какое-то время обмахивалась париком, как веером, а потом отшвырнула его прочь. Тьюго, Шайлок и подошедший сзади звереныш, что отряхивался от воды, удивились увиденному.

– Ох, спасибо вам, но вода, верно очень холодная! Ах, а дома я обычно в такую погоду освежалась в ванной с розовыми лепестками! – полуприкрыв глаза, сонно проговорила Этори.

– Что ж, у меня роз с собой нету, но кое-что полезное для здоровья у меня для Вас найдется! – задорно сказал Тьюго и подмигнул Шайлоку. Они оба в тот же миг подскочили к девице, взяли её за руки и повлекли за собой к роднику. Не смотря на её протесты и возмущения, Сольвер и следопыт, смеясь, окунули "придворную даму" головой в бурлящую воду. Потом Тьюго достал из походного мешка свою мягкую ткань и отер лицо фыркающей особы. Тут, видимо, сколь ни жеманна и спесива она была, а Эторина уже сама опустила руки в родник и несколько раз вылила из пригоршни себе на склоненную к земле голову.

Несколько часов они все вместе отдыхали, поедая ягоды из небольшого туеска, в который они были собраны накануне по пути к холму. Потом путники улеглись прямо на траву и задремали. Тьюго взглянул на девушку – та лежала головой на его походном мешке с блаженной полуулыбкой на лице.

"А ведь она даже красивая, когда не строит из себя вредину!" – подумал Тьюго и тоже лег, глядя в небо на проплывающие облака.

Прошло около часа, прежде чем Сольвер ощутил на своей щеке влажное прикосновение. Он открыл глаза и увидел рядом звереныша. Конечно, уже пора было продолжить движение.

К вечеру того же дня, когда солнце наполовину скрылось за линией горизонта, они оказались у перекрестка двух дорог, встречающихся друг с другом под прямым углом. На обочине стоял столб с указателем:

– Так, прямо находится поселение Аруза, дальше, в том же направлении, – Головорд-Заозерный. Налево – дорога до Аркс-Верара, направо – Кмун-Дол, а дальше, по той же дороге – Неаг-Приграничный. Ну, судя по названиям, граница этого владения и Кассен-Лона будет направо, замок здешнего барона – налево, а место, где может находиться дядюшка Эторины – Головорд-Заозерный – прямо! – рассуждал вслух следопыт, рассматривая указатель.

– Почему ты так считаешь? – спросил Тьюго.

– Во-первых, я доходил до восточной границы Кассен-Лона, так вот, она пролегала по дну понижения между двумя грядами пологих холмов по обе стороны от неё. Во-вторых, с нашей стороны низины попадались с двух сторон холмов, так что наверняка и холмы здесь тоже обладают такими низинами по соседству, а, стало быть, поселение Кмун как раз и стоит поблизости от такой низины. Потому и "дол"!

– Ну, а в-третьих?

– А в-третьих то, что мы уже могли видеть далеко отсюда очертания горных вершин! Если наша спутница не ошиблась, то это те самые горы. А еще – никто не станет просто так, из шалости, называть жилое место Заозерным, если там нет хотя бы лужи с болотной жижей поблизости!

– Что ж, вполне всё ясно!

– Не спешите, молодой человек! Если собираетесь идти прямо в замок, то я буду против! Если уж идти, то пока в Арузу, там спросить у местных жителей, что да как, а потом уж идти до Головорда!

Пошли так, как сказал следопыт. Когда до изгородей вокруг первых домов осталось около трех сотен шагов, Шайлок предложил:

– Вот что, друзья мои! Я пойду вперед – посетить здешний трактир, послушаю, о чем говорят люди и как можно скорее вернусь! Если же меня не будет ко времени заката, то обойдите поселение стороной и попробуйте проникнуть в следущее, в Головорд! Будем надеяться на лучшее!

Прошло около часа и Шайлок вернулся. У него в руках были два небольших холщевых мешка, а в колчане недоставало стрел.

– Вот, обменял стрелы на три каравая черного хлеба, четыре луковицы и три яблока! Самое время подкрепиться!

Кое-как очистив луковицу, Этори долго принюхивалась к ней, морщила нос, но в конце концов, откусила от неё кусочек. Из её глаз потекли слёзы, она чуть не выплюнула всё на землю, если бы Тьюго не подал ей кусок хлеба с солью. Через несколько минут Эторина оценила вкус предложенного блюда, мало того, нехитрая крестьянская закуска ей понравилась.

Звереныш отказался от хлеба, а вот луковицу схрумкал с удовольствием. Яблоко ему понравилось меньше, хотя и его он съел с аппетитом.

– А теперь пусть серый приятель облачиться вот в это! – Шайлок протянул маленькому оборотню накидку с капюшоном. – Главное тебе под этой одеждой не издавать ни звука, а то нас точно схватят!

Обращаясь к дочери придворных, Шайлок сказал:

– А Вы, барышня, пожалуйста, будте осторожнее со своим языком! Здесь наверняка мало народа, который видел Вас с Вашими родственниками при бароне. Кроме этого, Вас помнят как черноволосую и бледную, а Вы теперь в веснушках, Ваше лицо немного загорело на солнце, не говоря уже о другом цвете волос! И еще – если появятся люди барона, не спешите им навстречу – до сих пор ничего не известно о Ваших похитителях и о цели похищения!

Удача сопутствовала путешественникам. Они благополучно добрались до трактира и разместились за одним из столов, в самом темном углу. Понятно, что местных монет ни у кого не было. Оставалось сидеть молча, слушать и наблюдать.

Ожидание путников сперва не слишком оправдалось – кроме пустой болтовни простых людей, ничего важного подслушать не удалось.

Вдруг распахнулась дверь и в помещение вошли вооруженные люди, одетые в латы и кольчуги.

Шайлок наклонился над столом и прошептал:

– Спокойно, это местная стража! Если не будем дергаться, эти болваны пройдут мимо!

Действительно, сейчас стражников больше интересовал цыпленок на вертеле, который вот-вот должен был зажариться до полной готовности, да пиво из бочки, которое слуга разносил по столам. Солдаты и не собирались тщательно оглядываться.

– Может, свалим отсюда потихоньку?! А то раз мы не пьём, то может забеспокоиться хозяин! – прошептал Тьюго.

– Нет, не сейчас! Пусть налакаются побольше – с полным брюхом бежать не с руки! – ответил так же шепотом Шайлок.

В это время в дверях показались босые люди с сетями и ловушками для рыбы на плечах.

– Вот, вот кто нам нужен! А ну прислушайтесь, о чем они будут разговаривать! – обратил внимание путников зверолов на новых посетителей.

Меж тем вновь прибывшие уселись за соседним столом тесной компанией, достали трубки, набили их, зажгли от маслянных светильников, что висели кое-где на стенах заведения, и стали смачно пускать дым в потолок. Хозяин и двое его помошников захлопотали возле них.

Один из стражников заметил этих посетителей и громко воскликнул:

– О-о-о, кого я вижу! Господа артельщики, рыболовы – дырявые сети, порожние садки, ха-ха-ха! Ну, как на этот раз ваши дела? Эй, человек, а ну дай сюда моим друзьям лучшую закуску и побольше пива – я сегодня угощаю!

Старик меланхоличного вида, видимо, старшина рыбацкой артели, спокойно заговорил с подвыпившим стражником:

– Да что нам зря жаловаться, кум Даанборо! Улов, слава богам, был хороший, мы его продали вашему содержателю торговой лавки, вот, теперь обмоем это дельце! А у Вас что новенького?

– У нас? А-а-а, ничего особенного! Приезжал человек от барона, жирный такой гусь, долго тряс тут своими ляшками, да всё гоготал, чтоб ему! В общем, при дворе барона несчастье – у одного баронского прихлебателя потерялась дочурка, кукла та еще! Я её как-то видал, когда в замок ездил с остальными, на празднике урожая в прошлом году. Так вот, кукла она губастая и есть, волосы длинные, а рожа бледная, как поганка! Ну, это, конечно, господам пудра да румяны всякие положены, тут сказать нечего, однако, хе, по мне так лучше наши девки – глядишь на такую, дак кровь с молоком, а не это чучело!

В этот момент Шайлок и Тьюго изо всех сил сдерживали Эторину, которая сжала губы и с кулаками готова была броситься на местечкового болтуна и пьяницу.

– Сдержите гнев, сударыня, или мы пропали! – шептал ей Тьюго на ухо.

– Зря Вы так, кум! – заговорил успокаивающим тоном старый рыбак. – Верно, дети богачей сильно избалованы да и ленивы, сам знаю! Но, согласитесь, родителям своё дитя завсегда дорого, какое бы оно ни было!

– Ну, этот, который из замка приехал, рассказывал, что-де на карету напали, потому как слуги ни живы, ни мертвы домой воротилися! А где уж они свою подопечную посеяли – кто их знает?! Им, конечно, по закону, тут же допрос учинили, дак один признался, что баронский истопник позавидовал отцу этой девки, и чтобы его как-то поддеть, заплатил кучеру, чтобы тот дурман-травы порошок ей в пойло подсыпал! Хе-хе, а когда зелье-то подействовало, тот прохиндей струхнул – ну как он её отравил! Вот, а тут еще два шаргана-громилы, что возы на старой дороге грабили, вдруг нарисовались, ну и понеслась! В общем, нам-то до того никакого дела нету, а вот из замка могут рыцаря прислать, чтобы уже он разбирал, что да как, или, уж там, не знаю, кости еёйные с дороги в мешок собрал бы!

– О-о-о, это было бы большое несчастье, кум! Если уж родители за ней не уследили, то при чем тут наш Дами, добрый малый, за что страдать ему, если его племяшка пропадет ни за грош, да еще и любимая?!

При этих словах Этори, Тьюго и Шайлок переглянулись и понимающе кивнули друг другу.

Дальше разговор за соседним столом пошел об обычных делах провинциального малого поселения – кто с кем подрался и с каким результатом, кто что купил или продал и так далее.

Путешественники без лишнего шума вышли из трактира и отправились медленным шагом в сторону Головорда.

Когда они поравнялись с фасадом каменной постройки, являвшейся местным Домом Стражи, путешественники услышали позади себя замедляющийся конский топот. Потом раздался голос, твердый и властный:

– Именем барона, приказываю вам остановиться немедленно!

Путники оглянулись – их нагнал рыцарь в легких латах, на боку которого висела кривая южная сабля в прекрасных ножнах. Позже сюда же подбежало несколько стражников, вооруженных и снаряженных по-разному – от копий и алебард, от кольчуг или клёпаной кожи, до мечей и топоров, а так же легких панцирей. Всадник восседал на ладном гнедом жеребце, горячем и трепетном, как ловчая птица в полёте.

Шайлок уже хотел было начать уговаривать рыцаря отпустить их, как вдруг Этори опередила его:

– Ах, рыцарь Халейн! Я Вас узнала! Какое счастье! Вас, верно, прислал сам барон по просьбе моего папочки?!

Рыцарь мрачно воззрился на говорившую:

– Откуда ты меня знаешь? Хм, странно, что подчас с людьми делают скитания! Ты, видать, здешняя сумасшедшая, коли думаешь, что я не узнал бы в лицо особу благородного происхождения! Хорошо, вот тебе серебрянная монетка, да ступай отсюда с миром, бродяжка!

У Этори перехватило дух – она находилась в полной растерянности от такого к себе обращения.

Переведя своё внимание на остальных, рыцарь тут же спросил:

– Ну, а Вы кто такие? Тоже – бродяги или нищие побирушки, что слоняются по владениям барона? Может быть вам ведомо, что сталось с дочерью верного слуги барона Аркса, урожденной Эториной Вирд? А ну, отвечайте!

– Тебе может это показаться странным, рыцарь, но та девица, что заговорила с тобой – и есть Этори Вирд! – спокойно сказал всаднику следопыт. – Если не веришь – пойдем с нами в Головорд-Заозерный, к её дяде!

Вместо ответа рыцарь скомандовал:

– Эй, стража! Взять их! Да поаккуратнее с девицей – она должна предстать перед судьёй за бродяжничество и за обман!

Солдаты окружили Тьюго, звереныша и следопыта. Тут терпение Этори лопнуло:

– Да ты что, белены объелся, Халейн! Да ведь отец твоего Нарвака трижды пытался обуздать, но совладал с ним только когда дал ему яблоко, вымоченное в вине! Или ты совсем ничего помнить не хочешь? Ну, теперь-то ты меня признаёшь? – Эторина пристально смотрело в лицо рыцарю, подбоченясь и расставив ноги, стоя у обочины дороги.

Обескураженный рыцарь даже натянул поводья, отчего конь попятился. Всадник хлопал глазами, никак не желая поверить увиденному.

– Стой! Отставить! – приказал он страже, а потом уже более учтиво произнёс: – Простите, сударыня, но в таком обличии я вижу Вас впервые! Прошу извинить – я ошибся!

– Да ничего особенного! Только вот этих людей оставьте в покое – это они помогли мне дойти сюда, а еще они спасли меня от разбойников! Я буду просить дядю и отца, чтобы этих людей обязательно наградили! – сказал Этори и улыбнулась. – А теперь – не найдутся ли у Вас еще лошади для меня и моих спутников, а лучше – небольшая повозка, чтобы нам ехать всем вместе?!

– Хорошо, я сейчас распоряжусь! – рыцарь отъехал к Дому Стражи, там спешился, привязал коня к коновязи, и вошел внутрь здания. Солдаты остались ожидать снаружи.

Через несколько минут из дверей вышли двое стражников и отправились в поселение. Еще через некоторое время они вернулись, сопровождая телегу вместе с возницей. Скоро на пороге появился рыцарь Халейн. Обращаясь к Этори, он сказал:

– Ваше желание исполнено, сударыня! Вот ваша повозка! Эти люди сопроводят Вас и Ваших друзей до дома перевозчика. Я же сейчас отбываю в замок барона – известить его светлость, а так же Ваших родных. Прощайте, до встречи во дворце!

Стражникам, да и извозчику, одно показалось странным в своих пассажирах, точнее – в одном из них, что прятал лицо под капюшоном – лошади начинали мелко дрожать и косить глазами, когда тот проходил мимо. В остальном дорога прошла довольно скушно – все молчали и просто шли вперед. Места были спокойные, с двух сторон к дороге прилегали острые и тонкие скальные гребни, как две стены, отделяющие путь от остального пространства. Через два-три часа не слишком быстрого перемещения впереди заблестела водная гладь, затем колея пошла под уклон, к берегу озера. Недалеко от воды дорога поворачивала направо, к дому перевозчика, который стоял рядом с небольшой рощей. Возле самого дома, вдоль линии прибоя, стоял длинный сарай, в каждом отделении которого хранилось по одной лодке. Каждая из них могла перевозить до десятка человек за раз. Для перевозки же лошадей имелась отдельная посудина с высокими бортами, способная вместить двух животных одновременно, с подъёмными деревянными пандусами по обоим бортам. На ней-то и решено было переправиться в Головорд.

Все, способные держать в руках весла, сели на скамьи и стали грести изо всех сил.

Воды озера были спокойны, так что путешественники прибыли на другой берег еще до полной темноты.

Этори сама нашла дом своего дяди. Он как раз вышел на широкие ступени, ведущие ко входу в своё здание, богато украшенное резьбой и лепниной. Дядя сразу же узнал Эторину, они обнялись и поцеловались. Она в нескольких словах поведала о своём приключении.

– Прошу, прошу вас всех – не откажите разделить со мной праздничный ужин, господа! – обратился Дам к странникам. Они, несколько смутившись, всё же согласились.

Слуги быстро накрыли стол белой скатертью с цветными узорами по краям, расставили приборы, принесли изысканные кушанья и напитки. Воздав хвалу Инрии, дядя пригласил гостей сесть. Пир прошел в легкой, непринужденной обстановке, хотя, по началу, Тьюго беспокоился за поведение звереныша, чтобы тот ненароком не выдал себя. Но всё было хорошо. Хозяин, его племянница и гости тепло беседовали друг с другом. Как оказалось, дядя Дам владел четырьмя домами, но в Головорде проводил большую часть своего времени. Он оказался человеком спокойного, добродушного нрава, лишенным придворных недостатков.

После еды Дам предложил своим гостям прогуляться на свежем воздухе, в небольшом саду, что располагался позади дома. Этори ушла в отведенную её комнату в сопровождении молодой служанки.

– Вот, господа путешественники, это мой уголок, где нас не будут беспокоить окружающие своим вниманием, зачастую докучным! – сказал Дам, обводя рукой весь вид своего сада. – И так, давайте поговорим на чистоту! Конечно, в знак моей благодарности я предоставлю вам всё, что вы пожелаете и что будет в моих силах, но сначала мне хотелось бы знать, в какой компании моя племянница провела последние дни? И да, ваш друг может снять с себя этот глупый балахон!