Текст книги "Аколит Хозяйки Забвения (СИ)"

Автор книги: Георгий Смородинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Безошибочно определив, где я нахожусь, чудовище взревело и, сверкнув глазами, рвануло по дороге вперёд. Следом за ним из дома выбежал мужик в плаще с короткой палкой в руке и, выбросив правую руку, швырнул в меня огненный шар.

Твою же мать! Чего я ещё сегодня не видел⁈ Дракона? Привидение? Бабу ягу?

Определив мага главной угрозой, я произвёл по нему два одиночных выстрела и, сместившись влево, прикрылся запястьем. В следующий миг брошенное заклинание ударило в один из столбов и, снеся его, брызнуло в разные стороны жидким огнём. Дом содрогнулся, перед глазами появилась знакомая пленка, в лицо дохнуло жаром и запахом паленых волос. Край крыши и стена загорелись, невредимый маг пробежал вперед и швырнул в меня еще один шар, и я, матерясь, произвел по нему еще три одиночных выстрела.

Этого оказалось достаточно. Третья пуля, пробив непонятную защиту, угодила противнику в голову. Маг взмахнул руками и рухнул на землю. Второй огненный шар ударил в край стены, обдав меня жаром, а в следующий миг дом содрогнулся от чудовищного удара.

Живой БТР с разгона ударил головой в стену, перед глазами мелькнула голубая луна и я, не устояв на ногах, упал на бревенчатый пол. Бок и плечо прострелила резкая боль, руку обожгло, но автомат я не выпустил. Яростно ревя, чудовище ударило снова, дом закачался, крыша обрушилась, в лицо пахнуло запахом дыма.

Выматерившись в очередной раз, я прыгнул в лестничный люк, ощутимо приложился плечом и, не устояв на ногах, завалился в груду какого-то мусора. По ушам ударил оглушительный треск, часть потолка обрушилась вместе с лестницей, на голову посыпались доски.

Стиснув зубы от боли, я выкатился из двери и в этот момент дом с треском рассыпался. Ящер, торжествующе взревел, расшвырял мордой бревна и тут заметил меня. Вот даже не знаю, что он при этом подумал, но вряд ли что-то хорошее. Желтые глаза чудовища налились кровью, и оно, оскалив загнутые клыки, утробно рыкнуло и пошло на меня.

Жесть! И по-другому не скажешь. Встав на колено и, сдвинув регулятор огня, я засадил в морду ящера длинную очередь, но этого не хватило. Пули рванули плоть, чудовище обиженно взревело и, налетев на меня, резко повело мордой. Снизу вверх, справа налево, стараясь перехватить меня челюстями.

Мне каким-то чудом удалось увернуться. Сильный удар отбросил метра на три, ребра хрустнули, дыхание вышибло из груди, перед глазами на миг потемнело, но автомат остался в руках. Ударившись о землю, я прокатился по траве, вскочил на ноги и с ненавистью нажал спусковую скобу. Или он или я… Третий раз просто не встану. Сейчас, или уже никогда!

Пущенные в упор пули простучали по морде разворачивающегося чудовища. Ящер нашел меня взглядом, покачнулся, обиженно взревел и, сделав шаг вперед, завалился на землю.

Я выдохнул, прижал автомат к груди и тяжело опустился на оба колена.

Гребаная жизнь! Голова раскалывалась, все тело ощущалось как одна сплошная рана, одежда промокла от крови, сильно болело бедро.

Выматерившись, я открыл сумку и достал из неё пачку обезболивающего. Кинул в рот четыре таблетки, разжевал их и, проглотив горечь, снова поднялся на ноги. Торчать тут – не вариант. Сюда ведь могут прийти ещё какие-нибудь уроды, а у меня в рожке осталось не больше пяти патронов. Погано, что сам я себя перевязать не смогу. Футболка и куртка прилипли, но раны вроде бы не опасные, и их сейчас лучше не трогать.

Еще, наверное, стоит обыскать трупы, но сделаю это потом. Из лука все равно стрелять не умею, меч мне сейчас не поможет. Много бы я навоевал с клинком против мага и его ручного чудовища?

Кинув взгляд на окровавленную тушу ящера, я повесил автомат на плечо, застегнул сумку и направился дальше. Обошёл скалу, огляделся и озадаченно хмыкнул, заметив каменную постройку.

Небольшой готический храм, часовня или, может быть, церковь. В Европе таких строений хватает. Стрельчатые арки, черно-белые окна в проржавевших металлических рамах и четыре небольших шпиля по углам, увенчанных облезлыми крестами, похожими на перечеркнутую букву «Х». Размеры: примерно двадцать на тридцать метров и около двадцати в высоту. Большая часть окон выбита, фасад в верхней его части пересекает ветвистая трещина, портик[1] частично обвалился, три из шести колонн осыпались и превратились в груды камней.

Самым странным было то, что при виде этой непонятной постройки я испытал странные чувства. Теплоту, грусть, досаду и злость. Словно вернулся в родной дом после долгой разлуки и обнаружил, что его разрушили какие-то твари. Не знаю, откуда это чувство взялось, но сегодня лимит удивления уже исчерпан. Слишком много непонятного навалилось на мою больную голову. Обернувшись и не увидев врагов, я направился к этому странному зданию, зашёл внутрь, огляделся и выдохнул.

Это и правда был какой-то храм, но посвящён он был явно не светлому богу, поскольку выцветшие рисунки на стенах совсем не походили на сцены из жизни святых. Ангелы с чёрными крыльями, мужчины и женщины с отрешенными лицами в длинных одеждах без рукавов. Стоят возле разрытых могил и запрокинув головы смотрят в небо, где в воздухе, на фоне чёрного солнца висит девушка, половину лица которой художник изобразил в виде черепа. Вторая половина – бледная, с густыми чёрными волосами. Рот слегка приоткрыт, череп оскален. На девушке надето длинное платье и тёмный плащ с откинутым капюшоном. Руки разведены в стороны, и они тоже разные. В правой – нормальной – девушка сжимает длинный волнистый клинок, левой – костлявой – указывает на чёрное солнце.

Не знаю, что со мной не так, но при взгляде на этот рисунок я не испытал никаких негативных эмоций. Наоборот. Увидев картину, я осознал, что восхищаюсь изображенной на ней девушкой. Так же, как и те люди, что смотрят на нее с кладбища. Не знаю, кто она, но, скорее всего, богиня и точно не светлая. Значит мое второе «я» тоже из этих, что стоят на разрытых могилах?М-да…

Остальные изображения на стенах похожие: мужчины, женщины с черными крыльями, какие-то жуткие существа, похожие на демонов, и обычные с виду люди. Некоторые с оружием и в броне.

В торцевой части храма, за потрескавшимся алтарем, большой осыпавшийся барельеф, по всему залу разбросаны обломки гниющей мебели, подсвечники, обрывки темного полотна и куски деревянных крестов. Судя по всему, этот храм был когда-то разграблен.

Вандалы разбили стекла, сломали мебель, погнули подсвечники, но почему-то не тронули алтарь и стоящие возле него статуи. Переведя взгляд на одну из них, я поморщился и почувствовал, как в душе колыхнулась лютая ненависть. Одновременно с этим понял наконец зачем меня «позвал» этот храм.

От четырех фигур стоящих по сторонам алтаря к жертвенной плите тянулись едва заметные невесомые ленты какой-то непонятной субстанции. Сами фигуры были похожи на африканских идолов, которых мне доводилось видеть во время службы. Уродливые раздутые тела, непропорционально большие головы с грубыми чертами лица. Приплюснутые носы, круглые пустые глаза, овальные пасти из которых и тянется эта полупрозрачная хрень. Непонятно откуда, но я, вдруг понял, что эти каменные истуканы вытягивают из алтаря Силу, которой там осталось немного. Нужно остановить этот процесс, но только как это сделать? Каждый идол весит килограммов по триста. Возможно, если получится их уронить, этот процесс оборвется? Не в моем состоянии ворочать каменные глыбы, но других вариантов не вижу.

Подойдя к первому истукану, я осмотрел его и толкнул правой рукой. Бестолку. Каменный урод даже не пошевелился. Я выругался, поправил на плече автомат, толкнул голову идола обеими руками и почувствовал дикий холод. Левая ладонь заледенела. Холод поднялся до плеча, перед глазами потемнело. Стало трудно дышать, по телу прокатилась противная судорога, а в следующий миг голова истукана отломилась как какой-нибудь кусок пенопласта. Каменный обломок с грохотом обрушился на пол, и я, морщась от боли, удивленно посмотрел на свою окровавленную ладонь. Кровь натекла из разорванного стрелой плеча. Немного, но, видимо, это и послужило причиной разрушения идола. Не знаю как, но других вариантов не вижу. Засохшей крови на ладони достаточно, и если моя догадка верна…

Подойдя ко второму идолу, я уперся ему в голову левой рукой и все повторилось. Холод, боль, темнота перед глазами и отломанная голова. Чувствовал я себя отвратительно, но нужно закончить то, что требует от меня этот храм. Возможно, после этого меня отправят назад? Ведь здесь, на острове, выжить будет проблематично. Слишком ослаб. Хотя, у мертвых стрелков в заплечных мешках, скорее всего, есть еда и вода. Может быть, найдутся какие-то местные медицинские пакеты? Ну или что-то такое… Посмотрю, в общем, но сначала нужно доломать этих уродов.

В тот момент, когда у четвертого идола отвалилась башка, я уже еле стоял на ногах. Перед глазами плыло, и то, что случилось дальше, показалось горячечным бредом. В тот момент, когда последний обломок ударился об пол, по поверхности алтаря побежали ветвистые трещины. Спустя секунд пять, немаленькая каменная плита осыпалась грудой песка, над которой в воздухе осталось полупрозрачное облако Силы, которую вытягивали эти уроды.

В следующее мгновение из этого облака сформировался призрак юной девушки. Той самой, что была на картине. Она шагнула ко мне, и в голове прошелестели затухающие слова на незнакомом чужом языке.

– Здравствуй… Возьми… То, что могу… Возьми и закончи, что ты начал…

Произнеся это, призрак исчез. Сила втянулась мне в грудь, тело заледенело, и я с трудом устоял на ногах.

Чувствительность к телу вернулась через пару секунд. Я по инерции отшагнул назад, ошарашенно выдохнул, обернулся, но ничего за спиной не увидел. Получается, эта Сила впиталась в меня⁈ Твою же мать! Какого хрена тут вообще происходит⁈

Эта прозрачная девушка со мной поздоровалась! Отдала Силу и попросила что-то закончить. Проблема в том, что кроме холода я ничего не почувствовал и уж точно не понял, что ей от меня надо. Она ведь этого не сказала.

Выругавшись, я прикрыл глаза, сжал правой рукой ремень автомата и стиснул зубы, пережидая приступ боли. Здесь, в храме, больше дел не осталось. Нужно заставить себя дойти до трупов этих уродов и осмотреть их мешки. Пить уже хочется нереально. Должен чем-то себя занять, иначе расслаблюсь и потеряю сознание. Думать о произошедшем буду потом. Сейчас бесполезно. Мысли ворочаются в голове как мельничные жернова.

Стоило мне об этом подумать, как в груди снова заледенело. Дыхание перехватило, и в голове прозвучал звонкий девичий голос:

– Приветствую, старший! Спасибо, что вернул меня из забвения! Я рада, что ты снова рядом со мной.

Одновременно с этим болью обожгло раны, но мгновение спустя места попадания стрел заледенели и перестали ощущаться, словно их не было. Открыв глаза, я обернулся и понял, что моя крыша уехала уже окончательно. Теперь только галоперидол и тёплые ванны. Ну или чем там лечат неизлечимо больных головой?

Передо мной в воздухе висела девушка с большими стрекозиными крыльями. Очень худая, длинноногая, с едва заметной грудью и бледным треугольным лицом. На вид лет семнадцать-восемнадцать. Рост что-то около двадцати пяти сантиметров. С короткими до плеч светлыми волосами и большими зелёными глазами с прямым змеиным зрачком. Босая. Одета в полуистлевшее платье, но оно ее совершенно не портит. Скорее наоборот. Глаза светятся, тело окружено слабым голубым ореолом, крылья едва заметно шевелятся. Так, что на них заметен тонкий узор, напоминающий мелкую паутину. Странно… Ведь по логике она должна ими махать как стрекоза или какая-нибудь колибри. Хотя, какая тут, на хер, логика⁈ Девчонка со стрекозиными крыльями! Передо мной! В воздухе! И она разговаривает! Интересно, что я еще тут должен увидеть⁈

С трудом уложив происходящее в своей больной голове, я кивнул и осторожно произнёс:

– Здравствуй! А ты, собственно, кто?

Произнес и осознал, что не только понимаю её, но и говорю с ней на одном языке. Причем, совершенно естественно. Так, словно знаю этот язык с самого детства. Впрочем, удивляться буду потом.

– Здравствуй, ага, – девчонка весело усмехнулась и изобразила в воздухе подобие книксена. – Я Лейсиа Мортема. Фея Смерти и твоя бессменная спутница. Можешь называть меня Лесой.

– Ого, – я выдохнул и поморщился. – Настоящая банши[2]? Ты пришла меня забрать? В Чистилище? Ну или куда там принимают таких?

– Тебе по голове прилетело, старший? – на лице девушки появилось иронично-участливое выражение. – Все твои раны я залечила, но душевные не могу. С ними справляйся как-нибудь сам. – Девчонка картинно нахмурилась и, чуть подавшись вперёд, объявила: – Я твоя спутница, а не проводница за Грань! Ты ещё должен выполнить наказ Госпожи!

– А моя госпожа – Смерть? Я правильно понимаю?

– Неужели вспомнил? – в голосе стрекозы снова прозвучала ирония. Леса совершила кульбит и, подлетев к картине на стене, указала рукой на висящую в воздухе девушку. – Двуликая Госпожа Асана. Владычица Сумеречных Краев, где никогда не заходит Чёрное Солнце. Богиня Смерти и Великой Вереницы Перерождений. Хозяйка Темной Судьбы.

М-да… Впрочем, я и сам уже догадался, что как-то связан с этой богиней. Осталось узнать ответ на самый главный вопрос.

– Хорошо, – я кивнул и, посмотрев на фею, уточнил: – Тогда расскажи обо мне. Кто я такой, и что должен сделать для Госпожи?

Ситуация идиотская. Та непонятная хрень, которую передал мне бомж, как-то связана с этим миром. Собственно, она меня сюда и закинула за мгновение до атаки того урода в плаще. Больше ведь некому. Здесь меня узнал образ богини и передал Силу, с помощью которой как-то появилась эта мелкая язва. Фея Смерти, ага… Девчонка меня признала и вылечила каким-то магическим образом. Раны ведь и правда больше не чувствуются. А я ещё хотел поискать в мешках мертвых стрелков какие-нибудь лекарства. Но у меня теперь есть свой персональный медицинский пакет. Со стрекозиными крылышками, в истлевшем платье, как у мертвой невесты из мультика Тима Бёртона. Забавно, да, но если отсюда свалить не получится, то придётся соответствовать образу. Нужно хотя бы узнать, что от меня хочет богиня.

– Я не знаю, – Леса подлетела ко мне и виновато пожала плечами. – Мы с тобой отправились в забвение, старший. Наши души повреждены, и быстро их восстановить не получится. С памятью та же проблема. Я, как и ты, почти ничего не помню. Остались лишь жалкие обрывки воспоминаний. Сохранилась только наша с тобой связь, но я даже не знаю имени твоего теперешнего воплощения.

– Меня зовут Алексей – я вздохнул и сделал приглашающий жест. – Пойдем, обыщем вещи убитых. Мне нужны еда и вода.

Хреново, конечно, но, да и ладно. Сейчас реквизируем воду у трупов, и подробно ее расспрошу. Что-то ведь она все-таки помнит?

– Странное у тебя имя, незнакомое, – догнав меня, Леса полетела чуть впереди слева, и в этот момент с улицы донеслись странные звуки.

Сняв с плеча автомат, я быстро подошел к двери. Шагнул за порог, резко сместился вправо, огляделся и выдохнул. К храму шел мертвый ящер! Тот самый, которого я недавно убил! С развороченной пулями мордой и вытекшим правым глазом! То, что чудовище мертво, не вызывало сомнений, но как его тогда убивать? В смысле возвращать в мертвое неподвижное состояние? Ну или как оно еще называется? Ящер находился в полусотне метров от нас и не проявлял видимой агрессии. Сейчас же сорвется с места и…

– И что тебя так удивило? – Леса вылетела вперед и, кивнув на ящера, обернулась ко мне. – Сила Госпожи подняла корна и связала его с тобой. Очевидно, раньше ты мог подчинять себе подобных существ – вот он и привязался к тебе после смерти.

– То есть он не атакует?

– С чего бы? – Леса хмыкнула. – Ты же его убил и привязал. Он теперь твой. – В следующий миг девушка вздрогнула, посмотрела на скалу впереди и, обернувшись, выпалила: – Сюда пришел Враг! Тебе нужно уходить!

– И куда же мне уходить? – я непонимающе поморщился, перехватив левой рукой автомат, с сомнением посмотрел на дорогу.

– Иди туда, откуда пришел! – быстро произнесла девушка. – Я подожду тебя в Сумерках.

В тот момент, когда Леса произносила эти слова, ее фигура стала прозрачной. Девушка метнулась ко мне и коснулась ладонью щеки. Кожу обожгло холодом, перед глазами стало темно, и я понял, что куда-то лечу.

[1]По́ртик (лат. porticus, от porta – проход, навес) – в классической архитектуре – выступающая часть здания, крытая галерея, образованная колоннадой или аркадой, имеющей собственное перекрытие: антаблемент, увенчанный аттиком или треугольным фронтоном.

[2]Ба́нши́, или бэ́нши (англ. banshee от ирл. bean sídhe – женщина из Ши) – в ирландском фольклоре и у жителей горной Шотландии – особая разновидность фей, предвещающих смерть. Обычно бродят крадучись среди деревьев, либо летают. Издают пронзительные вопли, в которых будто бы «сливаются крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой», предвещая смерть кого-либо из членов рода.

Глава 3

Гребаная жизнь!

Я очнулся и понял, что лежу на траве. Автомат в руке, безумно хочется пить, все тело ломит так, словно его пропустили через мясорубку. Нет, раны не болели: ни старые, ни новые, но после сегодняшних приключений и этих полетов в непонятно куда, я чувствовал себя как лужа блевотины. И да, проблеваться очень хотелось, но, к сожалению, нечем.

Выматерившись, принял сидячее положение, открыл глаза, огляделся и усмехнулся. Леса вернула меня обратно в Сокольники. Я очнулся возле круга, за палаткой с хот-догами, в полукилометре от того места, где все началось. В принципе – логично. Там, на острове, я примерно столько и прошёл. Нет, есть ещё вариант, что я сдвинулся, но как тогда объяснить кровь на одежде, автомат и приятный холод в груди? А ещё ломоту в суставах и желание проблеваться?

Нет, чисто теоретически, я мог отобрать у капитана автомат и устроить на поляне стрельбу, но среди полицейских не было лучников. При этом мои куртка и футболка разорваны стрелами, поскольку пулями так не попасть. Может быть, отходил, отстреливаясь, и ободрался? В Сокольниках, ага, за палатку хот-догов, и меня до сих пор не нашли. Чего только ни придумаешь, чтобы не принимать очевидное. Нет, я, конечно же, сдвинулся, но немного не так.

Слетал на неизвестный остров, пристрелил шесть каких-то мудаков и мага вместе с чудовищем. Затем навестил храм, получил подарок от его хозяйки и поболтал с прикольной девчонкой. Эта Леса и правда классная девушка. Залечила на мне все, что возможно. Старые раны тоже теперь не болят, и нужно будет сходить к врачу провериться. Фея Смерти, ага… Думал, они по другой части, но в сказках же было что-то про мертвую воду, которая заживляла все раны? Может быть, и тут что-то такое? Впрочем, думать об этом буду потом, сейчас нужно решить, что делать дальше. И кстати…

Я открыл сумку, достал телефон, посмотрел на часы и хмыкнул. С того момента прошло чуть меньше пары часов, значит на поляне сейчас аврал. В общем, нужно идти туда, и автомат умнее было бы где-нибудь спрятать, чтобы не появляться с оружием. Вот только я не хочу под статью. Ведь если «Калашников» кто-то найдёт, мне потом не отмыться. Поэтому пойду и отдам операм, ну или кто там сейчас на поляне? Ну а то, что рожок расстрелял – так идут они на хер. Если бы не стрелял, то и автомата никто бы уже не увидел.

Окончательно определившись с решением, я поднялся на ноги, снял куртку и замотал как мог в неё «Калаш». Затем вышел из-за палатки на круг и направился к нужному просеку.

Народу в этот час в парке было немного: мамочки с колясками и маленькими детьми, пенсионеры, праздно шатающиеся прохожие. Вид окровавленного мужика с уставшей физиономией и непонятным свёртком в руке позитива не вызывал. Люди шарахались, женщины прятали за спины детей, а какая-то тетка словила ступор и замерла с раскрытым ртом на дороге. Я учтиво с ней поздоровался, обошёл и, вытащив телефон, позвонил на работу. Все-таки окровавленный мужик с телефоном меньше пугает людей чем просто мужик, да и предупредить начальство необходимо.

Особо не распространялся. Сказал, что приболел и сегодня не появлюсь. Там знают, кто я такой, поэтому вопросов не задавали. Договорив, убрал трубку, вышел на просек и присвистнул. Народу там и правда было немало.

Шесть машин скорой помощи, три – полиции, микроавтобус с эмблемой Росгвардии и штук пять иномарок с мигалками. Просек оцепили с двух сторон. Возле хмурых ребят с автоматами толклись четверо журналистов с камерами и микрофонами, но их за оцепление не пускали.

Меня заметили издали, и сразу же поняли, что конкретно я несу в правой руке. Трое СОБРовцев пошли навстречу и, идущий справа старлей спокойно потребовал:

– Бросай автомат!

– Да, – я кивнул и, наклонившись, бережно положил оружие на асфальт.

Этот «Калаш» очень помог, и бросать его будет неправильно. Разогнувшись, я показал ребятам пустые ладони и отошёл от свёртка на четыре шага. Тот офицер, что потребовал бросить оружие, подобрал автомат с асфальта, второй с сомнением на лице снял с пояса наручники, но остановившийся позади капитан приказал:

– От-ставить!

Старлей пожал плечами и повесил браслеты на место. Второй качнул свёртком в руке и, вопросительно посмотрев на командира, уточнил:

– Это криминалистам?

– Да, – тот кивнул и посмотрел на второго. – Иди, Миша, за Змеем. Скажи, Ветров объявился, а я пока отведу майора к докторам. – Он перевел на меня взгляд и представился: – Капитан Сергеев, московский СОБР. Пойдём, Алексей Михайлович, а то выглядишь ты, прямо скажем, не очень.

Ну да… Ворон ворону глаз не выклюет, но с хрена ли им жестко меня задерживать? Ведь я сам пришел сюда с оружием, прекрасно понимая, какие могут быть последствия. Они знают, что я это понимал. Ведь уже что-то обо мне выяснили.

– Уже успели пробить[1]? – уточнил я, направляясь с капитаном к реанимобилю, который стоял чуть правее остальных машин скорой помощи.

– Тебя пробьёшь, ага, – капитан усмехнулся. – Хорошо хоть узнали, кто ты такой.

Тела и машины с поляны ещё не убрали. Часть убитых накрыли покрывалами, возле оставшихся работали криминалисты.

– Убийцу не нашли? – кивнув на поляну поинтересовался я.

– Нет, – капитан покачал головой. – Этот ниндзя куда-то исчез.

– То есть вы узнали, кто это был?

– Только увидели, – Сергеев пожал плечами. – У двоих патрульных были включены камеры. Рожу этой твари только не рассмотрели, но там же под капюшоном какая-то херня.

– Вот да, – я вздохнул. – И это хорошо, что увидели. Иначе бы меня после допроса точно бы в психушку отправили.

– Нет, это вряд ли, – Сергеев подошёл к машине и указал медикам на меня. – Ты ведь, как я понимаю, не по пляжу гулял? У нас уже второй такой случай за последнее время. Сейчас полковник подойдёт. Расскажет, если захочет.

– Что с ним? – вылезший из машины медик смерил меня взглядом и вопросительно посмотрел на капитана.

– Да он сам и расскажет, – Сергеев пожал плечами и вытащил из кармана электронную сигарету. – Забирайте его, а я тут покурю – покараулю.

– Две стрелы со мной, – пояснил я, в ответ на вопросительный взгляд. – Вскользь, в плечо и вдоль ребер. Еще ящерица мордой приложила и тоже по ребрам, но сейчас уже ничего не болит. Устал только и пить хочу, очень.

– А волосы вам тоже ящерица опалила? – по лицу доктора было сложно понять, как он отнесся к моим словам.

– Нет, – я покачал головой. – Это мужик какой-то кинул огненный шар. Хорошо не попал, а то бы я с вами не разговаривал.

Не, ну а какого хрена что-то скрывать? Не поверят – и ладно. Вот только врать я не собираюсь. Пусть сами выкручиваются, как хотят и придумывают собственную версию произошедшего.

В глазах доктора появилось участие – так смотрят на душевнобольных. Он кивнул, серьезно произнес: «проходите в машину», и как-то странно взглянул на капитана.

Сергеев хмыкнул, затянулся, пожал плечами и отвел взгляд. Я сдержал улыбку, залез в машину, где находился еще один врач, и уселся на предложенное место.

Мне дали воды, потом, пообещав выдать халат, аккуратно срезали футболку. Доктор рассмотрел повреждения, озадаченно хмыкнул, сделал пару уколов и принялся оттирать кровь.

В голове слегка прояснилось, и поскольку просто сидеть было скучно, я решил обдумать текущую ситуацию.

По всему выходит, что та хрень, которая сейчас поселилась во мне, когда-то была человеком. Не факт, конечно, что именно человеком, но мне проще считать так. Этот персонаж вместе с Лесой выполнял какое-то задание богини Смерти, и их обоих убили. Это непонятное что – скорее всего душа – сбежала в наш мир и стала перепрыгивать с одного человека на другого, скрываясь от погони и подыскивая себе нужного носителя. Непонятно, по каким критериям она выбирала, но, скорее всего, выбор остановился на мне. Ведь при других обстоятельствах на остров бы отправился бомж. Ну или тот мужик, кому первому отрубили голову.

Во всем этом есть несколько немаловажных вопросов. Вот скажите, кто решится убить человека, который выполняет поручение богини Смерти? То есть враги у меня непростые и очень неслабые. А ещё они чувствуют эту душу на большом расстоянии и сами способны перемещаться между мирами. То есть мне придётся придумать, как от них защититься, или как скрыть свою новую сущность. Тут же не детская сказка. Все серьезно, а умирать мне совсем неохота.

Что ещё? Тот маг на острове подох только после пятого выстрела, но я его все же убил. То есть щиты у этих уродов имеют какую-то прочность, и можно с уверенностью предположить, что тот упырь в плаще сюда сейчас не заявится. Спецназ – не патрульные. Ребята посмотрели запись с камеры, и, появись тот маг сейчас на поляне, зарядят по нему из всех стволов. То есть здесь мне находиться вроде как безопасно, но что делать потом?

Охрану из десятка автоматчиков мне вряд ли кто-то выделит, но выход все-таки есть. Если в ближайшие дни меня снова не закинет на тот остров, то попробую пройти медкомиссию. Я не чувствую старых ран и надеюсь, что снова здоров. Возможно, это самовнушение, но, судя по физиономиям обоих врачей, со мной и правда происходит что-то неординарное. В общем, если со здоровьем порядок, то вернусь на службу и там меня не достанет даже десяток этих уродов. СОБР – это, конечно, здорово, но у моих ребят вооружение посерьёзнее. В общем, решено! Заканчиваю здесь и сразу отправляюсь в Бурденко. Хотя, неплохо бы еще выспаться, но сон подождёт.

Также сильно напрягает непонимание моего теперешнего состояния. Кто я сейчас? По-прежнему Алексей Ветров, или тот, кого во мне опознали богиня и Леса? А ну как начну изменяться и реально превращусь непонятно в кого? Нет, понятно, что я уже изменился, и оно меня очень даже устраивает. Пусть хоть крылья отрастут – мне фиолетово. Главное, чтобы я остался собой.

– И когда вы получили эти ранения? – голос доктора оторвал меня от размышлений. – Сколько прошло времени?

– Примерно час, – подняв взгляд, пояснил я. – Может быть, чуть больше.

– Вы шутите? – доктор нахмурился. – Этим шрамам не меньше десяти дней!

– Сергей Валерьевич, – я прочитал имя на бейджике. – Два часа назад на этой поляне меня привлекли в качестве понятого. Как вы думаете, они бы не увидели, в каком я нахожусь состоянии?

– Но…

– Проверьте, моя ли кровь на футболке, – пожав плечами, предложил я. – У вас же есть оборудование.

– Да, – доктор кивнул, – так и поступим.

У меня взяли кровь, затем померили давление с пульсом, и в этот момент к машине подошёл высокий худой мужчина в белой рубахе с короткими рукавами. На вид – больше сорока лет, коротко стриженный, с твёрдым подбородком и взглядом конторского оперативника. Очевидно, тот самый полковник. Жестом остановив порывавшегося доложить капитана, мужчина кивнул мне и, переведя взгляд на Сергея Валерьевича, уточнил:

– Доктор, как состояние вашего пациента?

– Сложно сказать, – врач отошёл от столика, сел на стул и, кивнув на меня, пояснил: – По словам этого молодого человека, в него стреляли из лука. Две стрелы прошли по касательной, зацепив только мягкие ткани. Это похоже на правду, но шрамам не меньше десяти дней. Кровь на футболке его, прорехи недавние, но… – Сергей Валерьевич пожал плечами. – Если убрать мистику и чудесные исцеления, то у пациента, скорее всего, был с собой пакет с кровью. Не знаю, зачем ему понадобился этот спектакль, но с этим вы разбирайтесь сами. Впрочем, после увиденного сегодня, я готов поверить в любую мистику.

– То есть его можно забрать? – полковник посмотрел на меня.

– Да, – доктор кивнул. – Давление и пульс у него в норме. Я на всякий случай вколол антибиотик и витамины. Ещё седативное, а то его немного потряхивало. Минут через двадцать сделаю заключение и передам его вам. Да и вот, – Сергей Валерьевич протянул мне полиэтиленовый свёрток с халатом. – Это самый большой размер. Не знаю, налезет ли на вас…

– Не нужно, – полковник остановил его жестом. – Мы выдадим ему что-нибудь из формы. Он к такому больше привычен.

Минут через десять я в серой футболке[2] сидел за небольшим столом в микроавтобусе и прикидывал в голове возможные варианты предстоящего разговора. Продолжалось около четверти часа, когда мой новый знакомый, закончил наконец раздавать указания подчиненным и, зайдя в микроавтобус, захлопнул за собой дверь.

– Семенченко Андрей Владимирович, – представился он, усевшись на сидение напротив. – Полковник. Седьмое Управление ФСБ.

– Алексей Ветров, – в ответ кивнул ему я. – Пенсионер.

– Да я уже в курсе, – полковник вздохнул и опустил взгляд. – Алексей Михайлович Ветров. Майор, командир роты спецназа ГРУ. С впечатляющим послужным списком, – Семенченко посмотрел мне в глаза. – Он настолько впечатляющий, что мне с моими полномочиями твоё личное дело до сих пор не передали, и вряд ли я получу его в ближайшие дни.

– Мое личное дело никак не связано с тем, что случилось сегодня, – я пожал плечами. – Хотя, возможно, эта штука выбрала меня не просто так.

– Погоди, – Семенченко остановил меня жестом. – Давай сначала расскажу я, чтобы тебе легче было потом говорить? – дождавшись моего кивка, полковник откинулся на сидении и пояснил: – Пару недель назад я командовал операцией по освобождению заложников. Одно из отделений спецназа, ушедшее на штурм, попало в странное место. Какой-то древний храм. Группа была атакована чудовищем, которое не брали автоматные пули. На него подействовали только термобарические патроны из ГМ-94.

Потом бойцов пытался принести в жертву какой-то урод, но командир отделения сбросил наваждение и прострелил этой обезьяне голову. Сам командир погиб, и с ним ещё двое ребят. Электроника там не работала, поэтому записей нет, но экспертиза подтвердила слова выживших. У меня тоже нет причин сомневаться…