Текст книги "Православие и неоязычество. Где правда?"

Автор книги: Георгий Диакон (Максимов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Правда о крещении Руси

Разумеется, никаких еврейских корней у князя Владимира не было, а оказаться внуком раввина у него еще меньше шансов, чем у неоязычников, которые его в этом обвиняют. Собственно, весь этот судорожный поиск «нерусской крови» у великого князя вызван тем, что неоязычники никак иначе не могут объяснить, как так у князя-язычника Святослава, которого они превозносят чуть ли не как идеал, родной сын, плоть от плоти, вдруг решает покончить с язычеством вовсе. Они не могут признать, что Владимир, сам «переболевший» увлечением язычеством, увидел, что это тупиковый путь для Руси. Он уже тогда прозрел то, что сейчас для нас очевидно, когда мы смотрим, что стало с народами, оставшимися в своем традиционном язычестве. Народности крайнего севера, племена Амазонии, аборигены Австралии, жители «черной» Африки – ни собственной письменности, ни культуры, ни полноценной государственности, ни цивилизации. Князь Владимир не хотел такого будущего для русских. Поэтому он понял, что при выборе веры нужно рассматривать что угодно, кроме язычества. И заметьте, как мудро он выбирал. Сначала изучил сам. Потом отправил послов изучать веры. Потом посоветовался со старейшинами – когда послы вернулись, «созвал князь бояр своих и старцев, и сказал Владимир: „Вот пришли посланные нами мужи, послушаем же все, что было с ними“».

Современные потомки тех, кто не принял христианство и чтят родных богов.

И только когда совпало мнение и его самого, и послов и старейшин, он крестился сам и призвал жителям Киева последовать его примеру Многие последовали, а кто не последовал, тем дозволили оставаться в прежней вере и проповедь среди них продолжалась и в последующие десятилетия, даже и после смерти Владимира.

Неоязычникам как воздух нужен миф о «насильственном крещении Руси», потому что если окажется, что это был добровольный выбор народа, то нелепость их пафоса «возвращения к вере предков» становится слишком очевидной. Но вот в чем проблема – археология не подтверждает насильственного крещения Руси, хотя спрятать миллионы убитых невозможно. В Англии недавно обнаружили захоронение с несколькими десятками обезглавленных викингов, в Риме в древних слоях обнаружили тысячи скелетов убитых младенцев, от которых, по языческому праву, отказались их родители и предали смерти – подобные находки постоянно встречаются то здесь, то там. Если бы было насильственное крещение Руси с геноцидом несогласных, наша земля была бы переполнена такими свидетельствами. Но сколько бы ни раскапывали древнерусских городов, таких находок не обнаружили, хотя в советское время это пришлось бы очень кстати для борьбы с Церковью.

Кроме археологии и письменные источники молчат о насильственном крещении Руси. Хотя в то время не было установок на толерантность, и христианским летописцам не было бы нужды скрывать победы христианского воинства над противящимися язычниками – если бы такова имела место. Есть одно свидетельство, которое приводит историк XVIII века В.Н. Татищев ссылаясь на некую «Иоакимовскую летопись», о том, что будто бы посланный из Киева в Новгород воевода встретил нежелание части новгородцев принимать крещение и явный бунт против княжеской власти. И после того, как новгородцы сожгли заживо его жену и детей, этот воевода, рассердившись, победил их и принудил ко крещению силой.

Тут надо понимать две вещи. Во-первых, ряд ученых полагает весь этот фрагмент фальшивкой, как и историю про «иоакимовскую летопись», которую никто, включая Татищева, не видел, а те, кто признает подлинным, считают, что текст был составлен не ранее XVII века[31]31
  Алексеев С.В. Крещение Руси: источники против интерпретаций // http://apologetics.ru.


[Закрыть]. Во-вторых, даже если мы поверим свидетельству этой «иоакимовской летописи», на самом деле оно свидетельствует ПРОТИВ мифа о насильственном крещении Руси. Потому что завершается этот «летописный» фрагмент словами: «Оттого люди поносят новгородцев: Путята крестил мечом, а Добрыня – огнем». Как бы их могли поносить этой присказкой жители других древнерусских городов, если бы вся Русь была крещена насильно? Этот фрагмент и эта поговорка свидетельствуют, как раз, что в целом крещение Руси проходило мирно и добровольно, а пример Новгорода – исключение.

Неоязычники и атеисты, которые, напротив, приводят этот рассказ как якобы характерный пример того, что происходило тогда повсеместно на Руси, тем самым сознательно извращают текст, наделяя данное свидетельство прямо противоположным смыслом чем тот, который в нем заложен.

Но есть и более убедительное свидетельство против версии о сопротивлении наших предков христианству, которым якобы так дорого было язычество, что лишь угроза жизни вынудила креститься. Это можно было бы заявлять лет шестьдесят назад, когда от домонгольской Руси в распоряжении науки было лишь три текста и все составленные в официальных кругах, которые легко обвинить в предвзятости. Но во второй половине XX века произошло открытие берестяных грамот Древней Руси. Больше всего их нашли в Новгороде, но также и во многих других городах. Из более чем тысячи грамот 450 написаны в домонгольское время – начиная с первой половины XI века (то есть, при жизни очевидцев крещения Руси) и заканчивая первой половиной XIII века. Эти грамоты, в отличие от летописей, написаны самыми обычными людьми, их повседневные заметки, бытовая и личная переписка и т. п. Все эти записки, которые никакая цензура не могла проверить и которые по большей части не предполагалось долго хранить, отражают реальное умонастроение и жизнь наших далеких предков.

Берестяная грамота № 913 из Новгорода, написана около 1050 года, содержит список главных христианских праздников.

Они выложены в открытый доступ, любой желающий может зайти на сайт и прочитать их[32]32
  http://gramoty.ru/.


[Закрыть].

И вот что любопытно – среди грамот немало текстов на христианские церковные темы. Но нет вообще ничего языческого. Хотя это обычные люди с обычной перепиской. Никто не пишет: «Сегодня свалили идол Световита, как жалко», или: «Пусть Перун и Велес помогут тебе» или наоборот: «покарают тебя» и т. п. Именно эти грамоты, найденные советскими археологами-атеистами, неопровержимо доказывают добровольное принятие христианства на Руси.

Конечно, отдельные старые привычки, вроде обрядов, связанных с погребением, уходили не сразу, но вот собственно «старых богов» наши предки выбросили бесповоротно и даже не вспоминали о них. Среди берестяных грамот есть несколько заговоров, но даже они апеллируют сплошь к христианским реалиям.

Русь приняла христианство так легко именно потому, что это был добровольный выбор людей, которые уже неплохо познакомились с Православием за 120 лет с 860 года, когда оно начало распространяться на Руси и которое ассоциировалось с авторитетом княгини Ольги. Во время совета, устроенного Владимиром по вопросу о выборе веры, бояре сказали: «Если бы плох был закон греческий, то не приняла бы бабка твоя Ольга крещения, а была она мудрейшей из всех людей».

Саркофаг княгини Ольги, X век.

Псевдославянское псевдоязычество

Итак, неоязычники твердят: «Надо вернуться к религии предков! Надо чтить предков и их обычаи!» и т. п. При этом сорок поколений наших христианских предков, при которых Россия стала сверхдержавой, нам предлагается отбросить, их чтить не надо, их религию надо оскорблять. Нас хотят убедить, что только те предки заслуживают почтения, которые жили более тысячи лет, прозябали под аварским игом, выплачивали дань хазарам, не способны были выбрать правителя из своей среды, из-за чего пригласили править ими иностранцев.

Допустим, кто-то с этим согласен. Но вопрос, который он должен задать этим пропагандистам: а действительно ли то, что они проповедуют, это то, во что верили наши дохристианские предки? Давайте рассмотрим на нескольких примерах.

Начнем с идолов. На многих демотиваторах в интернете неоязычники спрашивают: почему это христиане свои изображения на досках (т. е. иконы) считают святыней, а изображения «наших богов» вырезанные в виде идолов, порицают как нелепость? Чаще даже не спрашивают, а просто заявляют как данность и повод высмеять глупость и непоследовательность христиан.

Но глупость здесь проявляют отнюдь не христиане. Как дипломированный религиовед хочу обратить внимание дорогих неоязычников на кое-что им неизвестное. В настоящем, традиционном язычестве идол не считается изображением бога, подобно иконе в христианстве. Идол считался и считается самим богом, его материальным проявлением в нашем мире, либо же его вместилищем, жилищем, «телом». И вот над этим-то всегда и потешались христиане, находя весьма забавным обычай язычников воздавать божеское почитание тому, что ты сам вчера вырезал из дерева или отлил из металла.

То, что так считают современные традиционные язычники, не раз описано исследователями[33]33
  «Исследования обнаружили, что за каждым фетишем стоит определенный дух, вселенный в предмет колдуном, или вселившийся самостоятельно. Фетиши оказались домами или материальными телами духов… фетиши как воплощения духов имеют широчайшее распространение среди неписьменных народов» (Зубов А.Б. История религий. Т. I. М., 1997. С. 202).


[Закрыть]. А о том, что так считали древние славяне, сохранились исторические свидетельства. Вспомним тех почитателей Перуна, которые бежали по берегу и кричали сброшенному в воду идолу: «Выдыбай (то есть, выплывай, вылезай) боже, выдыбай!» Они не кричали, глядя в небо: «Перун, вытащи свое изображение!» Они обращались к самому идолу и ему предлагали вылезти. Другой пример – на территории Дании сохранился древний идол из Свендборга, о котором известно, что славяне-язычники несколько раз предпринимали военные операции, чтобы захватить его. А ведь идол отнюдь не произведение искусства, – просто грубо обтесанное бревно (см. изображение справа).

Спрашивается: зачем воевать, рисковать жизнью своих людей, если это просто изображение? Возьми топор, да сострогай себе такое же (как и делают неоязычники).

Но для славян-язычников это было не просто изображение, это был сам «бог», которого они стремились отбить у неприятелей и перетащить к себе, чтобы в обмен на «кормление» жертвами получить его поддержку.

Сам обряд приношения жертв непосредственно перед идолом происходит из представления о том, что этот идол – проявление или вместилище данного бога. Мы вот, христиане, иконам еду не приносим, потому что знаем – они есть не будут. Для нас это просто изображения. А для всех настоящих, а не фейковых язычников идол – это больше, чем просто изображение.

Среди неоязычников отчего-то не находятся желающие так относиться к идолам. Помнится, во время диспута между православными и родноверами, состоявшегося 23 сентября 2009 года, представитель родноверов говорил: «Только не подумайте, что мы пенькам поклоняемся, нет, мы считаем, что Бог один, он вечный, всевышний, нематериальный и т. п.». Все это показывает, во-первых, что современным неоязычникам стыдно верить так, как в действительности верили древние славяне. А во-вторых, что неоязычники, не смотря на громкие слова о необходимости «преодоления христианской чумы», сами находятся под влиянием христианских понятий, в частности, осмысляя идолопоклонство через призму христианского догмата об иконопочитании, и гнушаясь традиционным языческим пониманием.

Во время того же диспута родновер жаловался на то, что установленных ими Перунов христиане спиливают. В них никто не живет, говорил высокопоставленный язычник, это для нас не идолы, это просто памятники, зачем же памятники сносить? Пожалуй, никакой критик родноверия не смог бы так унизить его веру, как он сам сделал этими словами. Памятник ставят тому, кто умер, кого больше нет с нами, и о ком с помощью этого материального изваяния надо сохранить память, чтобы его не забыли. Если у родноверов такое отношение к своим богам, это значит, что они в них на самом деле не верят. Вообще.

Раз уж заговорили о жертвах – это еще один пункт, в котором все неоязычники идут вопреки тому, во что верили древние славяне.

Они приносят исключительно бескровные жертвы и даже подчеркивают это, однако надежно установлено, что древние славяне, в том числе и наши предки, в языческий период приносили кровавые жертвы. Человеческих жертвоприношений было, конечно, не так много, как у ацтеков, но вот принесение в жертву животных было привычным ритуалов всех славян. Это известно не только по письменным свидетельствам, но и по данным археологии. При раскопках славянских капищ, обычные находки там – кости животных, принесенных в жертву (капища в Ворголе, Коломо, Горках, Новгороде, Пскове, Хутыни (Россия), Горбово, Ошихлибах, Шумске, Бабке (Украина), Гнезно, Вышегроде, Горе Хельмска (Польша), Брановцах (Болгария), Гросс Радене и Тауфельсберге (Германия) и т. д.).

Вопрос неоязычникам: а с чего это вдруг вы решили, что Перун, Сварог, Даждьбог и их товарищи все сделались вегетарианцами? Кто вам дал право так искажать традицию предков? Неоязычники – не рядовые, конечно, а идеологи, – знают, что жертвы приносились кровавые, но отменяют эту важнейшую часть и в придуманном ими культе делают все по-другому.

Есть еще один яркий пример отступления от традиций. Я уже напоминал, что у славян считалось, что после смерти мужа жена должна последовать за ним – как правило, покончить собой через повешение, хотя тем, кто был не готов, могли «помочь». Этот обычай надежно подтвержден и древними письменными источниками и археологией. Но неоязычники отчего-то его не возрождают. Понимают, что в сложившемся под влиянием христианства обществе такие обычаи будут, мягко говоря, непопулярны. Однако если уж вы декларируете возвращение к «родной вере предков», то возвращаться надо ко всему и восстанавливать все. А если у вас самих вызывает отвращение перспектива «кланяться пенькам», убивать ради них животных и склонять к самоубийству жен ваших умерших единомышленников, – то перестаньте врать, говоря, что ратуете за возвращение к «обычаям и вере предков».

В этом – лицемерие славянского неоязычества. При всей показной антихристианской риторике оно опирается именно на то, что в нашей культуре появилось благодаря христианству. Именно благодаря христианству на Руси перестали приносить кровавые жертвы и заставлять женщин убивать себя после смерти мужа. Неоязычники включают это в свою систему и потчуют доверчивых слушателей сказками о «мирном и экологическом» язычестве, при этом скрывая, какой в действительности была вера наших дохристианских предков. Ведь действительно, если приводить доверчивых лопухов на капище, заляпанное кровью и заполненное костями жертвенных животных, то на таком фоне трудновато будет вести речи об экологии и гармонии со всем живым в мире.

Влияние христианства на неоязычество проявляется и в том, что лишь небольшая часть неоязычников исповедует политеизм и верит во многих богов. А значительная часть учит о едином Божестве, проявлениями которого будто бы являются славянские боги. При этом нет согласия и в том, считать ли это единое Божество личностью или безликой силой, но многие склоняются ко второму варианту.

С философской точки зрения сочетание в рамках одного течения столь принципиально разных позиций по, казалось бы, первостепенному вопросу – в кого мы, собственно, верим? – кажется весьма странным. Но странность исчезнет, если мы поймем, что для неоязычника вопрос содержания его верований – третьестепенный, поскольку неоязычество это в принципе не вера, это социальная поза, которая рядится в языческий, вернее псевдоязыческий антураж.

Но поговорим все же об этих верованиях. Если есть лишь единое безличное божество, то возникает вопрос: а зачем тогда приносить жертвы этой безликой силе? Жертва – это дар. Подарки мы дарим только личности, поскольку только личность может оценить их. Никто ведь не дарит подарки электричеству, никто не приносит жертвы силе притяжения. Это еще один пример, показывающий, что неоязычество – это никакая не «традиция», а искусственный конструкт, собранный наспех из разных частей без заботы о том, насколько они друг с другом сочетаются.

Если перейти собственно к пантеону «славянских богов», почитать которых нас призывают неоязычники, то здесь мы увидим еще более интересные открытия. Приведу пару цитат.

«Единой праславянской „высшей“ мифологии (то есть, пантеона языческих богов) реконструировать не удается… народная традиция славян не сохранила практически никаких следов верховных божеств… Стремление поднять славянскую мифологию до уровня классических мифологий древнего мира побуждало романтически настроенных исследователей домысливать славянских языческих богов, извлекая их имена из фольклорных текстов, песенных припевов, или просто изобретая их (Купала, Коляда, Кострома, Лада, Лель и т. п.)»[34]34
  Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 2002. С. 512.


[Закрыть]. «Кабинетная мифология упоминает наряду с достоверно установленными богами славянского язычества также мифические персонажи, которые едва ли были божествами, а в некоторых случаях и вообще были неизвестны язычникам, как например Белобог, Весна, Лада, Масленица, Похвист, Чур, Ярила»[35]35
  Рукописи, которых не было. Подделки в области славянского фольклора (сборник). М., 2002. Сс. 311–351.


[Закрыть].

Неоязычники пытаются создать у нас комплекс вины за то у что мы «не помним» богов, которых они позавчера придумали, а вчера вырезали из дерева.

К этой компании надо прибавить еще и богов, появившихся только в «Славяно-арийских ведах» Хиневича: Вышень, Крышень, Числобог, Баба Йога, Удрзец и т. п.

Дорогие неоязычники, если вы верите в кого-то из вышеперечисленных, то имейте в виду, что верите в фейковых богов, которых вообще никто никогда не почитал, и предки наши о них знать не знали и слыхом не слыхивали. Это просто порождения кабинетных фантазий, точно такие же, как и упомянутый на 10 странице этой книги Дрыгоног. Не хотите ли и ему идола состругать и потом взывать в интернете: «почто не чтите родных богов?»

То же самое мы увидим, если перейдем от идей к символам. Самый распространенный символ неоязычников сейчас – это так называемый коловрат. Он представляет из себя две свастики, наложенные одна на другую, причем вторая повернута по отношению к первой на 45°. И все восемь концов скруглены. Неоязычники уверяют, что это древний символ «родной веры» наших предков.

При этом интересно, что, во-первых, не существует ни одного свидетельства того, что на Руси называли свастику – хоть двойную, хоть одинарную, – словом «коловрат»[36]36
  Буквально это слово означает «вращение колеса», «круговорот».


[Закрыть]. А во-вторых, конкретно этого символа, который сейчас продвигают неоязычники, наши предки вообще не знали.

Обычная свастика, конечно, встречается на предметах, обнаруженных археологами, – как и в других культурах, поскольку свастика, наряду со звездой, кругом и треугольником была одним из простых элементов при создании узоров и орнаментов с древнейших времен. При этом нет никаких оснований полагать, что свастика для наших предков была важнее, чем любой другой из элементов украшений.

Но обычная, «классическая» свастика, повторюсь, хотя бы была известна. А вот «коловрат», который является главным символом современных язычников, вообще не имеет никакого подтверждения в археологии. Как-то раз мне попалась заметка одного родновера. Он рассказывал, что хотел для себя сделать точную копию коловрата, найденного в раскопках, чтобы все было «точно как у предков». Каково же было его разочарование, когда он обнаружил, что таких просто не существует, а то, что выдают за таковое, при ближайшем рассмотрении оказалось слегка измененным изображением христианского Андреевского креста. Мне стало интересно, и я решил сам проверить, есть ли у неоязычников подтверждения того, что их символ действительно употреблялся нашими дохристианскими предками как основной выразитель их религиозных убеждений. Я, конечно, знал, что неоязычники обычно не заморачиваются подтверждениями того, что говорят, но вдруг.

Оказалось, что и впрямь никаких археологических подтверждений существования на Руси знака коловрата нет. В одном месте мне встретилась попытка представить в качестве «древнего коловрата» амулеты-змеевики, встречающиеся в раскопках. Это, видимо, сделано в расчете на людей, не умеющих считать, поскольку, в отличие от неоязыческого коловрата у змеевика не восемь, а семь линий, и на концах у них не загнутые лучи, а утолщения – «змеиные головы». Змеевик – вообще не славянского происхождения символ. Это символ Медузы Горгоны, и пришел к нашим предкам от греков, у которых употреблялся с древнейших времен.

И это вообще не свастика, это семь змей, вылезающих из одного центра.

А где же коловраты?

Указывают, что в 1923 году польский автор Станислав Якубовский опубликовал рисунок древнего надгробия с изображением коловрата (см. ниже). Действительно, в его книге «Praslowianskie motywy architektoniczne» есть два рисунка, на которых он изображает четыре надгробия с разными символами, один из которых используют современные неоязычники.

Якубовский его, правда, называет «слонечко» (sloneczko), и уверяет, что это «символы веры наших предков», которые древние художники будто бы «изображали на деревянных столбах, которые ставили на могилах умерших».

Эти слова он ничем, кроме собственных рисунков, не подтверждает. Собственно, Якубовский и не был ученым, он был художником, который очень увлекался темой славянского язычества. И рисовал картинки на тему «как оно могло бы быть в древности». Например, как мог бы выглядеть храм Сварога, или как мог бы выглядеть символ «веры наших предков».

При этом ни на что, кроме собственной фантазии, не опирался. Коротко говоря: Якубовский просто выдумывал зримые образы славянского язычества, точно так же, как другие его современники, творцы кабинетной мифологии, выдумывали несуществующих славянских богов. Если почитать написанные им комментарии к рисункам, то становится понятным, что сам Якубовский и не особенно скрывал этот факт. Ведь ссылаясь на «деревянные столбы», он хорошо понимал, что ни одно такое изображение до наших дней сохраниться не могло. И, конечно, его подводило плохое знание реального славянского язычества. Потому что наши языческие предки никак не могли рисовать коловраты-слонечки на могилах своих родственников. По той простой причине, что наши предки сжигали умерших. Повсеместная ингумация (то есть, захоронение в земле) это следствие христианизации славян. В дохристианские времена она встречается у славян очень редко.

Вот, собственно, найдены автор «коловрата», место и время возникновения этого символа. Конечно, польский художник вправе рисовать все, что вздумается, но к нашим предкам это не имеет никакого отношения.

Стоит теперь пару слов сказать о нравственности. Многие неоязычники стараются заманивать людей вседозволенностью, призывают: «Выкиньте из головы лживые идеи христианских грехов!» и говорят, что согласно вере наших предков будто бы нет абсолютного добра и зла, надо руководствоваться естественностью, то есть, никаких запретов и ограничений, делай что хочешь, если только твоя совесть тебя не осуждает – правда, умалчивая о том, что совесть обычно начинает осуждать уже после того, как ты сделал.

Однако весьма сомнительно, что так же думали и древние славяне. Даже самые отсталые народы земли имеют свой кодекс правил, имеют табу, нарушать которые никто не вправе. Говорить, что наши предки никаких ограничений себе не устанавливали и руководствовались лишь своим «я хочу» – это значит унижать их, полагая более примитивными в этическом плане, чем самые примитивные дикари. О нравственных предписанииях древних славян известно мало, но они были. Маврикий указывает, например, обязанность у славян мстить тем, кто обидит твоего гостя. Масуди пишет, что в Ителе у славян-язычников был собственный судья – значит, были четкие представления о том, что можно, а что нельзя, на основании которых выносили суд.

Что у нас в сухом остатке? Неоязычники почитают выдуманных богов, которых древние славяне не знали, не относятся к идолам так, как относились к ним древние славяне, не приносят богам кровавых жертв, какие приносили древние славяне, не следуют тем обычаям, которые были очень важны для древних славян, вводят символы, неизвестные древним славянам. То есть, мы имеем дело с новым религиозным движением, которое не имеет вообще никакого отношения к древнему славянскому язычеству. И это факт. Поэтому, дорогие неоязычники, если вам хочется во все это верить – ваше право, но не надо говорить, что это будто бы «вера наших предков». Это все новодел. Псевдославянское псевдоязычество.

И это мы еще не касались вопроса об учении о мире, о смысле жизни, и т. д. Когда Дмитрия Ревякина, лидера рок-группы «Калинов Мост» спросили, почему он отказался от неоязычества и пришел к христианству, он сказал, в частности, что если у неоязычников начать спрашивать серьезные вопросы, то в ответ «начинают нести бред, рассказывать сказки, которые я могу сесть и сам написать, настолько все неубедительно».

К сожалению, неоязычество уже приносит горькие плоды для нашего народа и далее мы рассмотрим уже не только слова, но и некоторые дела неоязычников.