Текст книги "Республика Ночь"

Автор книги: Георгий Зотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Провал в памяти № 1 – Город Дракона

…Он вплотную приник мохнатым животом к холодному полу. Слился с ним в единое целое, расстилаясь по камням, словно разлитое молоко, разбегаясь в стороны белыми лужицами. Он не дышал, но отчего-то ему казалось, что дыхание падает из уст, подобно молоту на поверхность раскаленной наковальни: бумм! бумм!! бумм!!! С каждым ударом грохот и боль в ушах возрастали, он едва сдерживал порывы к стонам. Уши терзал любой звук, впиваясь в них когтями: скрип кожаных доспехов стражников, полет речного комара над Вратами, звон блюд на дворцовой кухне. Коллекция звуков извивалась жирным телом огромного удава, рассыпаясь на армию муравьев, растаскивающих песчинки мозга в миллионы крошечных коридорчиков. Но даже удары в ушных раковинах, мучения от боли и отсутствие сна отнюдь не притупляли страшное чувство ГОЛОДА. Ночь. На дворе ночь. Он срочно должен поесть. Да, для того он и вышел: охотиться, ежесекундно рискуя быть застигнутым в зверином облике. Впрочем, не стоит преувеличивать: оба последних раза охота напоминала чрезмерно легкую игру, а жертв удавалось застать врасплох. Он передвигался между воротами с возрастающей скоростью, совершая громадные прыжки, подбрасывая тело в воздух– как тигр или пантера. Почему ЭТО произошло с ним? Он часто пытался понять… но не мог. Как только существо задумывалось о смысле своего ночного бытия, в голове начинали крутиться колеса ГОЛОДА, затмевая прочие мысли. Что бы ни творилось в мире, пока для него существует лишь одна задача. Утолить ГОЛОД и завалиться спать, отрыгивая остатки еды, урча от сытости. Он обустроил тайное логово в темном углу под кованой лестницей, там всегда можно отлежаться, лениво вылизывая шерсть после удачной охоты.

Существо оторвалось от пола, ступая мускулистыми лапами по камню, скользкому от индийских благовоний. Неважно, что происходит с ним. Главное сейчас – ЕДА. Черная тень метнулась к зубчатой стене, сверкая красными глазами. Он несся на запах пищи, видя перед собой лишь одно – приземистый, почти квадратный силуэт: покрытые щитками брони плечи освещались пламенем факела. От заросшего волосами стражника издалека разило немытым телом, но зверь не испытывал отвращения. Он вожделел только жилу, прекрасную, потрясающе синенькую жилу, соблазнительно пульсирующую на жирной шее…

…Оттолкнувшись лапами в прыжке, существо обрушилось на солдата. Длинные зубы клацнули, прокусив артерию у затылка, терпкий вкус мгновенно заставил мышцы сократиться в конвульсиях – он взвыл, радуясь предстоящему пиршеству. Человек в кожаных доспехах умер сразу: он был мертв раньше, чем тело коснулось пола. Зверь боялся посторонних глаз, но был не в силах удержать горячее желание глотка. Прильнув губами к затылку мертвеца, существо набрало кровь за щеки. Какое-то время он не глотал ее, перекатывая языком жидкость внутри рта, наслаждаясь ароматом волшебного нектара. Кожа трупа бледнела на глазах, но на пол не скатилось ни единой капли: он ни за что на свете не допустит, чтобы драгоценный напиток пропал зря. Радость насыщения тяжелым войлоком обволокла желудок – Зверь ощущал, как тепло крови наполняет внутренности. Он насытился. Хочется лечь и уснуть, однако еще рано. Несмотря на послеобеденную леность, следует прибрать остатки свежего пиршества. Сомкнув зубы на шее стражника, он неторопливо поволок мертвое тело в тень – привязанный к поясу покойника меч в ножнах бренчал, ударяясь о каменные плиты. Затащив труп под лестницу, существо легло отдохнуть: зевая, оно положило мохнатую морду на передние лапы. Зверь умел избавляться от следов. Двух прошлых мертвецов он утопил в реке, несущей воды неподалеку от Врат с желтыми львами. Их тела были выпиты до последней капли, но в этом стражнике осталось достаточно крови, чтобы притупить приступ ГОЛОДА. Темная шерсть слиплась на продолговатой морде: свесив из пасти розовый язык, Зверь с восторгом облизнулся, сглотнув бурые чешуйки присохшего лакомства. Чуть позже он вернется и продолжит пир. Пусть кровь уже будет не такой свежей, она и в этом случае доставит ему удовольствие. Ох… что это? Волосы на затылке резко встали дыбом.

…Чьи-то легкие шаги. Шорох двух пар ног. Почти невесомые одежды из шелка, волочась по камням, издают еле заметный шелест. Его ноздри, втягивая воздух, улавливают запах дорогих благовоний. Эти двое довольно далеко от него – примерно в полутора сотнях метров, – но, благодаря своим обостренным способностям, он обоняет их запах и слышит каждое слово.

– Я не вполне понимаю, что происходит. – Тембр голоса высокий и пронзительный, несмотря на то, что фразы произносятся негромко. Чувствуется, этот человек давно привык, чтобы к его речам относились с вниманием и уважением. – За неделю во дворце пропали два стражника: тревожные слухи достигли ушей царя. Как обычно, он подозревает либо подосланных убийц, либо заговор рабов. Требует разобраться…

– Безусловно, великий Мардук, – отвечает второй, и в его бархатном тоне слышится вежливое, но обязательно преклонение младшего перед старшим. – Я и сам хотел бы знать причину исчезновения стражников. Сегодня же проясню: пропало ли что-то из сокровищницы, обеспечена ли сохранность священных сосудов в храме. Охрана получит приказ осмотреть самые укромные закоулки дворца, включая подсобки на кухне. Версий предостаточно. Это может быть как кража, так и шпионаж: египтяне ведь и не успокоились, строят нам козни каждый месяц. Думаю, мы прибегнем также и к помощи жрецов: на тот случай, если в исчезновении стражников замешаны демоны. Тебе не нужно беспокоиться, великий Мардук. Через три дня я доложу результаты. Если незнакомцы каким-то образом проникли в Шуту Бит, то путь только один: через ворота Айбуршарум, со стороны укрепленных башен.

…Существо замирает. Так-так-так. Значит, его действия получили огласку. Более того, они обеспокоили САМОГО ЦАРЯ, чьего гнева, как он уловил из урывков разговоров, смертельно боятся не только жители этого города, но и обитатели сопредельных государств. Зверь поднял мокрый нос, запоминая запах собеседника Мардука. Приторный, чуть горьковатый аромат. Очевидно, аравийский ладан. Он легко отыщет этого человека: проникнет к нему в спальню через окно, чтобы не откладывать дело в долгий ящик. Исчезновение ретивого царедворца, правда, вызовет замешательство среди свиты. Но у него нет выбора – слишком уж решительно настроен этот парень. А ведь существу нравится во дворце… Шуту Бит – неиссякаемый источник целебного нектара. Ему совсем не хочется бежать в сухую пустыню, чтобы питаться холодной кровью змей и кишками гнусных ящериц. Шелковые одежды скользят, удаляясь, продолжая беседу, собеседники уходят в сторону Мидийского сада. На дворе ночь – вряд ли царедворец отдаст приказ страже прямо сейчас. Скорее всего, пойдет спать. Ну что ж. Надо сбросить труп в реку, опасно оставлять тело под лестницей. Он допьет остатки нектара и избавится от сосуда. Но сперва – освежится водицей…

…Протиснувшись в выемку между каменными зубцами, существо прыгает с отвесной стены – мягко упав на песок, оно направляется к большой реке. Понтонные мосты разобраны, как и положено ночью: темные воды разделяют Город Дракона на две ровные половинки, словно пирог. Тварь долго полощет в волнах морду, отмываясь от остатков лакомства. После нового вкушения из вен стражника процедуру с омовением придется повторить. Что поделаешь – Зверь излишне чистоплотен и не любит ощущать себя заляпанным едой. Полакав напоследок теплой влаги, существо неторопливо трусит обратно. Времени достаточно – перевоплощение закончится только утром: вся ночь до рассвета безраздельно принадлежит ему. Да, он ее Хозяин, а кровь дает ему жизнь… Почему он нуждается в ней? В голове – только сильные вспышки черного и красного, бездушные мерцающие звезды. Причин нет. Однажды он проснулся и захотел есть. Ему была необходима ЕДА. Он вышел за ней, подчиняясь инстинкту животного, не размышляя: кто он такой, откуда и почему это делает. Смыслом существования был ГОЛОД. Утром, едва завидев лучи солнца, он терял сознание, уходя в другой мир. А после промежутка времени, который не помнил (сколько прошло часов? дней? недель?), Зверь открывал глаза во тьме, уже пережив болезненное обращение, и шел на охоту за нектаром. Он обязательно должен разобраться в том, что происходит. Но не сейчас.

Пробравшись обратно под лестницу, существо раскидало целую гору мусора: окровавленные тряпки, обломки дерева, листья пальм, – скрывавшего от незваных гостей труп в доспехах дворцового стражника.

…Зверя ожидал страшный, невиданный сюрприз.

…Стражник сидел, привалившись спиной к стене, вяло загребая ногами, – словно пытался встать. Его глаза были широко открыты: зрачки залепила белесая пленка, но они выражали… осмысленность. Кожа лица, бледная, будто натертая мукой, подергивалась в конвульсиях – рот искривился, вывалился язык. Существо задумалось. Надо же, такого в его практике еще не было. Получается, если не допить кровь жертвы до конца, то человек не умирает? Забавный факт, но не более. Этот стражник слаб. Сейчас он добьет его, опустошив дряблые жилы.

– Хозяин, – хрипящим шепотом произнес солдат. – Я хочу есть…

Существо в удивлении отступило. Краем уха оно уловило, как на втором этаже дворца хлопнула дверь: сильный аромат аравийских благовоний сразу испарился. Похоже, царедворец вошел в свою опочивальню…

Глава IV. Церковь Дракулы
(Улица Казней в Тырговиште, полдень)

…Шатаясь, я выхожу на пустую улицу. Как назло, день выдался не пасмурным – проклятое солнце жарит, точно в Африке. От души зеваю, показывая оба клыка, по детской до-вампирской привычке прикрываю рот ладонью, намазанной защитным кремом. Ну а что вы хотите? Это 533 год от смерти Дракулы, по нашему летосчислению (либо 2009 «по старому стилю», мы используем и эту статистику), у вурдалаков-бизнесменов масса дел, им приходится перемещаться по проспектам даже в светлое время суток. Москва – город, перегруженный деловой активностью: причем настолько, что многие вампиры носят с собой на работу раскладные китайские гробы – спят прямо в офисах. Технический прогресс не стоит на месте: крем от загара с защитой +45 давно решил проблемы появления вурдалаков при солнечном свете. Разумеется, после дневных бдений хорошо бы махнуть на недельку в Скандинавию, понежиться на ледяном пляже, принимая лунные ванны… но кто в разгар кризиса может себе это позволить? Темные очки надежно защищают глаза – «желтый карлик»[6]6
  Астрономический термин, обозначающий малые звезды. Самый известный «желтый карлик» – опасное для вампиров Солнце.


[Закрыть] грозит упырям слепотой. Тщетно пытаюсь поймать такси. Ага, как же. Исключая бизнесменов, большинство вампиров неисправимы: они исповедуют замшелый стиль бытия – с рассветом московские улицы вымирают, словно во время комендантского часа. Правда, в центре все по-другому: дневная бессонница в моде среди поклонников гламура. Но это вообще другая планета. У подземелий Кремля переулки усеяны дневными барами, дневными стриптиз-шоу, дневными магазинами: сонные клерки, задержавшись в офисах, выбегают купить кровяных кубиков «Кнорр» – чтобы разогреть их, залив кружки кипятком, и сосать теплую кровь через трубочку. А вот спальные районы типа забытого демонами Брем-Стокерово в яркости солнечного света остаются мертвыми и пустыми, как валашские пещеры. Итак, глобальной сенсации не произошло: босс терзал меня в офисе до полудня, однако слоган я ему так и не родил. Состоялся разнос: в процессе прозвучало обещание срезать зарплату и отправить на биржу труда. Чеснок ему в задницу. Он ведь это сделает…

…Такси не ловится. Частников на дороге – и тех нет. Никто не тормозит на разбитой вдрызг тачке, не зазывает с жутким акцентом асанбосама – африканского вампира с железными зубами и крюками вместо ног:[7]7
  Этот кровосос обитает в Гане и Того, живет в джунглях, чаще всего в дупле дерева. Внешне имеет облик совершенно обычного человека, кроме крюков вместо ног.


[Закрыть] «Э, слюшай, брат… куда ехать, да?» На асфальте колеблется красивая узорчатая тень. Что это такое? Ах да, конечно. Силуэт пентаграммы на готическом шпиле – церковь Дракулы, причем достаточно древняя. Один из первых человеческих храмов в Москве, который освятили кровью жертв. Пригнув средний и безымянный пальцы к лоснящейся от крема ладони, я оттопыриваю мизинец вместе с указательным. Прижимаю всю композицию к сердцу. Пальцы символизируют рога – вселенское зло, воплотившееся в теле самого знаменитого вурдалака – Влада Дракулы. В отдельных аспектах я считаю себя верующим вампиром. Да-да, не смейтесь. С детства помню, как бабушка молилась в голодные годы, прося «батюшку Цепеша» послать «бедному внучку» чуток живительной крови, пускай даже и крысиной. Дракула стал первым человеком в мировой истории, не побоявшимся признаться в своем вампиризме. Уже неважно, как именно произошло его обращение. Ходили навязчивые слухи, что Влад стал пить кровь по приказу Дьявола за свое вероотступничество… но, скорее всего, подобные легенды – черный пиар со стороны его бесстыдных противников.[8]8
  Влад Цепеш сменил веру с православия на католичество – в Валахии считается, что такой человек обязательно становится вампиром. Его душу отринет Бог, но зато весьма охотно заберет к себе Дьявол.


[Закрыть] Ноги сами несут меня на порог из темно-серого мрамора. Голову обжигает стыдом: я уже лет десять не был на черной мессе, часто забывал совершать плохие поступки. И самое кощунственное – давно не принимал участия в «Растерзании тела девственницы». Есть такой церковный праздник: ночь сошествия Дракулы в Ад. Правда, во время месс мы едим куриное филе – где ж теперь эту девственницу взять? Я открываю кованые ворота: в нитях оловянной паутины запутались потертые пауки с бронзовыми глазами. Церковь открыта даже днем: далеко не у всех вампиров есть возможность заглядывать сюда ночью. Одно движение – и я внутри. Гулкие звуки моих шагов отражаются от черных, украшенных красными вставками стен храма. На залитом жертвенной кровью алтаре – цветная мозаика, изображающая мужчину с благородным лицом, вьющимися волосами ниже плеч. У него глаза грустной газели, козлиная бородка и отполированные когти. Подходя, я обмакиваю шесть пальцев обеих рук в кровь, благочестиво шепча молитву.

…Дракула умер за всех нас. Люди не простили ему, что он стал вампиром. Жестокий Влад погиб от рук собственных бояр: его пылающее сердце проткнули осиновым колом, и знаменитый вурдалак превратился в пепел. Он стал не первой, но самой значительной жертвой, положенной на алтарь будущего торжества и победы вампиризма. Культ Дракулы завоевывал все больше и больше подпольных обществ вампиров, пока наконец в 1894 году его сторонники не вышли из тени, получив от Принца Крови права официальной церкви. Правда, в последнее время ее влияние стало слабнуть. Все заняты бизнесом, множество кровососов (увы, и я в их числе) почти не уделяют внимания стойкому развращению души злом. Религия занимает мало места в моем сознании: я приношу жертвы Темному Повелителю лишь тогда, когда прошу повышения зарплаты. Появилась просто тьма вампиров-атеистов. Мусоля летописи историков, они изрыгают отвратительную хулу – Влад Дракула, дескать, никогда не существовал. Другие делают скидку: да, Дракула – реальная личность, но вампиром он не был, это суеверия того времени. Мол, Влад Цепеш – ничем не выделяющийся, серенький валашский дворянин с титулом господаря, правитель заштатного княжества на задворках Европы. По-моему, это свинство.

Слизываю кровь с когтей. Водянистый вкус.

Церковь абсолютно пуста. Под потолком, в окружении мрачных колонн из черного мрамора, колышутся муляжи летучих мышей: их крылья для создания готичной атмосферы подсвечивают красные фонари. К полу привинчены фигуры грустных демонов из фиолетового алебастра. Жертвенник щедро усыпан кусками перемороженной говядины – дары прихожан. Волокнистое мясо нехотя клюют священные вороны. Динамики наполняют помещение храма умиротворяющим блэк-метал: мелодичный голос солистки Draconian тонет в бас-гитарах, переплетаясь с хрипом, – исполняется Death, Соmе Near Me.[9]9
  «Смерть, подойди ко мне» (англ..).


[Закрыть] Я задерживаюсь напротив исповедальни. Очень красиво – черное дерево с перламутром, резные чертики на дверцах: старая работа, сейчас таких уже не делают. Заглянуть, что ли? Внутри, понятное дело, никого – время-то позднее. Но так даже лучше. Посижу минут пять, помедитирую наедине с темными силами, покаюсь Дракуле в отсутствии приличных грехов. На дворе кризис, чума офисных существ, – где еще впитать черную энергию, как не из церковных стен, наливающих сердце злом через свет пентаграмм? Уже завтра меня могут уволить с работы. Придется, как Вере, отказаться даже от хомячков: из экономии перейду на дурацкую искусственную кровь. Говно, зато дешево.

…Исповедальня вырезана в форме гроба. Вампир, пришедший рассказать о сокровенном, должен чувствовать себя удобно, как на приеме у психоаналитика. Втискиваюсь в деревянную ложбинку – напротив решеточка. В соседнем отделении загорается голубоватый свет. О, фига себе! Похоже, я ошибся. Даже днем в святилище, не покладая клыков, работают скромные слуги пентаграммы, готовые выслушать все горести прихожан…

– Простите, злой отец, – ворочаясь в гробу, шепчу я. – Мое поведение недостойно вампира. Уже давно я веду себя… словно гребаный ангел.

– И как же, ублюдок мой? – интересуется невидимый жрец.

Я собираюсь с силами: минусов накопилось не меньше вагона.

– У меня целый год не было секса, – выдавливаю я с овечьим стыдом.

– Это серьезное упущение, – хмуро отзывается жрец. – Плотская любовь – один из смыслов вампирского бытия. Мы даже против геев ничего не имеем. Ладно, это еще поправимо. Надеюсь, ты хотя бы мастурбировал?

– Не так часто, как хотел бы, – признаюсь я, склоняя голову. – Работы много.

– Отвратительно! – гремит голос жреца. – Как же можно? Своими действиями ты разгневал силы Ада! Знаешь ли, чем это грозит тебе? Работа работой, но нельзя же забывать и о духовном! Что бы сказала твоя мама, узнай она о твоей неподверженности плотскому греху? Неужели ты не ходишь на оргии?

– Прошу прощения, злой отец, – я понижаю голос до шепота. – Мне весьма неудобно. Заниматься сексом в присутствии толпы других вампиров, мужчин и женщин… это как-то даже… я боюсь сказать… неприлично, что ли.

Первые пять секунд тишина – жрец поражен степенью моего падения.

– Тебя искушают силы добра, кровосос, – задумчиво произносит мой собеседник. – Не поддавайся им. Если где-нибудь увидишь старушку поблагообразнее, столкни ее под трамвай с демоническим смехом. Бабушке ничего не будет, а тебе в Аду автоматом засчитают десять очков. Многие упыри этим пренебрегают, и напрасно. Сто старушек – нашивка «Мастер Зла». Не пытайся отлынивать от прочей вампирской профилактики. Не удивлюсь, если ты регулярно забываешь откусывать головы голубям…

– Нет-нет, – спохватываюсь я. – Здесь как раз все нормально. Только вчера словил на балконе птичку, сжевал живьем. Я отдаю себе отчет, что белые голуби ассоциируются с ангелами, поэтому еженедельно пью их кровь. Это приравнивается к убийству охотника за вампирами… ведь правильно?

Вокалистка Draconian в динамиках заходится в экстазе.

– Вижу, ты не совсем безнадежен, – хвалит жрец. – Но скажи – совершал ли ты паломничество на могилу Темного Повелителя в Сигишоару… чтобы загрязнить свою душу черными гнусностями и до краев наполнить ее тьмой?

Я лихорадочно соображаю, что бы ответить. Кто бы раньше подумал, что банальная исповедь похожа на допрос в Службе вампирской безопасности?

– С паломническим туром сложности, злой отец, – жалуюсь я. – Доллар-то растет. Цены просто клыки отшибают, а денег – меньше, чем крови в комаре.

Жрец тяжело сопит – видимо, взвешивает мои робкие слова.

– Монстр мой, – вещает он примирительным тоном. – Это славно, что ты озабочен баблом. Но в целом, увы, я не могу назвать тебя вампиром. В тебе столько же зла, столько в кролике. Вампиры, дорогуша, должны олицетворять мистический страх, а не офисных лузеров. Если ты хоть раз в год не превращаешься в лесного волка – нам не о чем разговаривать.

Мне нехорошо. Зачем я пришел сюда? Сердце рвут терзания совести. Статуи демонов-толстяков укоризненно смотрят на меня: они явно разочарованы.

– Волки – прелестные существа, – уклончиво признаю я. – Кому из нас не хочется хотя бы изредка пронестись ночью через лесную чащу, чувствуя ветер сквозь шерсть на затылке? Это, злой отец, мы еще в гимназии проходили: современные вампиры – дальние родственники вымерших в античные времена оборотней-вервольфов. Да, со стороны превращение в волка выглядит мило, но на деле приносит кучу проблем. Год назад я так побегал по лесу и притащил в офис блох: пришлось шампунь покупать. Из головы вот такущего клеща вытащил! Я бы обратился в летучую мышь, но неофиты не имеют такой возможности.

В соседнем гробу слышится шуршание, щелкает металл.

– С летучей мышью тоже не все гладко, – комментирует жрец. – На исповедь приходит полно вурдалаков, в разное время лечившихся от бешенства или глистов, которых переносят сии чудесные создания. Вообще, не нужно превращаться в волка для галочки. Не следует забывать: волчье состояние, злобные поступки, бульварная романтика, кровь и секс – на этом держатся столпы древней морали вампиризма. За всю кровавую историю целые легионы лучших вампиров пали от рук людей… но что же мы наблюдаем сейчас? Фильм «Полдень» по книге Стефани Майер стал блокбастером – омерзительно тухлое чтиво о любви вампирши и старшеклассника из человеческой гимназии. Все уже забыли, как эти самые старшеклассники охотились на молодых вампиров в Праге и Будапеште, убивая новообращенных прямо в гробах. Мир кровососов разлагается под влиянием масс-культуры, как сливочное мороженое в печи. До чего мы дошли: среди нас появились гребаные вегетарианцы! А ведь питье из прокушенной артерии горячей пенящейся крови – это не только банальное насыщение, чудище мое. Поглощение разума существа, захват его мыслей, обретение новой жизни, плазму которой ты вливаешь в себя. Стоило не уничтожать людей полностью, а содержать в плену, разводя на фермах с минеральными кормами. Без их крови мы вырождаемся… деградируем.

Мне становится реально не по себе. Странный служитель тьмы… конечно, они все официально сидят на ЛСД, глюки помогают беседовать с духом Дракулы. Но тут уже, кажется, налицо передоз. С какой это радости он со мной так откровенен? Вывод один: в фигурках чертиков, украшающих исповедальный гроб, установлены чувствительные микрофоны. Идет трансляция разговора – прямо в Службу вампирской безопасности…

Клыки с хрустом прикусывают язык. Какого хрена я тут с ним разболтался?

– Злой отец, – трепещу я, взвешивая каждое слово. – Следует ли понимать вас так: употребляя бычью кровь, мы тем самым пропитываем свои жилы и мозг мыслями коров, обретая жизнь и разум этих травоядных животных?

Снова раздается металлический звук. Жрецу моя мысль явно не нравится.

– Ты мне уже надоел. – Голос звучит сухо и отстраненно.

– Но разве вы в церкви не для этого? – смиренно удивляюсь я.

– Нет, – с равнодушием отвечает жрец. – Я здесь, чтобы тебя убить.

На секунду мне кажется, что я ослышался.

– Кого убить?!

– Тебя, – устало слышится из другой половины гроба. – Ты что, глухой?

Я вновь слышу знакомый звук. И мне становится понятно, что это.

…Он прощелкивает барабан револьвера, засовывая туда пули…

…Когда ты всего лишь неопытная столетняя девочка и видела людей только в кино… когда клыки так хрупки, а любовь так жестока… Ты не знаешь, что полюбишь его. ЧЕЛОВЕКА. Вашу связь осудят близкие, и мертвая мать проклянет тебя навеки, разлив за обедом кровь. Ты прикоснешься к клану людей – добытчиков серебра. Поймешь изнанку ужаса, увидев страшное СВЕКРОВИЩЕ. Задохнешься, едва в комнату внесут серебряное РАСПЯТИЕ. Мир людей против мира любви – кто окажется победителем? Влюбиться в человека – это страшно? Это романтично. Это прекрасно и мучительно. Тебя ждут ужасные терзания. Ты поймешь, что такое бессонница: это сон на жесткой постели без нежного гроба. Узнаешь вкус смерти, когда вместо крови подали горький шашлык. Ощутишь горе после отказа заняться с тобой сексом в семнадцатый раз за день. И главное – привыкнешь жить светлым, отравленным ДНЕМ. Потому что любовь – побеждает все. Вонзит ли он КРЕСТ в твое любящее сердце?

По культовому роману Стефани Майер.

Книга, вызвавшая скандал в церкви Дракулы. Новелла, запрещенная жрецами на черных мессах. Мелодрама, проклятая самим Архимагом. Любовь добра – полюбишь и шахтера серебра. Смотри сейчас – пока не запретили.