Текст книги "Волшебные сказки"

Автор книги: Георгий Бореев

Г. Бореев
Волшебные сказки

Сказка о коте ученом

 
Однажды ночью на рыбалке
Дремал я, лежа на спине —
Зеленоглазые русалки
Хвостами били по Луне.
Мне песни девы распевали,
Потом ушли по ветвям в мглу,
Лишь сучья, как пути русальи,
Вели к центральному стволу.
Висели травы, словно сети,
Хлестали ветки, но я шел
Туда, где в сплющенном рассвете
Пробил дорогу черный ствол.
Я по нему спустился в темень,
И в темени продолжил путь:
Там мертвым – просыпаться время,
А всем живым – пора уснуть!
И я глаза открыл случайно —
Сто ведьм увидел я тогда:
Они ногами мяли в чане,
Как виноград, мои года.
Я крикнул: «Чертовое семя,
Я уличил вас в колдовстве!»
И тут меня хмельное время
Ударило по голове.
Из-под земли явилась фея,
Рукой взмахнула, а потом
Заколдовала: «Ерус – Ферус!
Отныне будешь ты – котом!
Ты будешь сказки петь у дуба.
Вновь человеком станешь ты,
Коль поцелует тебя в губы
Царевна дивной красоты!»
Качнулся космос невысокий,
Я полетел издалека
Туда, где режет об осоки
Река бока и облака...
Теперь я кот. Судьбу ругая,
Златую цепь я волочу.
Пойду налево – песнь слагаю,
Направо – сказку бормочу.
Послушать притчи, сказки, оды
Из века в век ко мне в кусты
И ведьмы с лешиями ходят,
И девы дивной красоты…
 

Сказка о грабителе

Одного молодого человека по имени Ватха очень интересовали чудеса. Однажды он увидел старика, лежащего на доске, утыканной гвоздями. Ватха попросил лежащего научить его спать на гвоздях. «Конечно, конечно, – ответил старик, – но сначала тебе придется идти просить милостыню и приносить ее мне. Если ты будешь отдавать мне все заработанные деньги в течение года, я научу тебя». Долгое время Ватха работал на старика и научился спать на доске, утыканной острыми гвоздями. Но от этого он не стал умнее и духовнее.

Как-то раз на рыночной площади он встретил другого старика, называющего себя йогом. Когда они разговорились, то этот йог назвал человека, у которого обучался Ватха, ничтожеством и фокусником. «Я тебя научу делать кое-что получше. Вот смотри! – с этими словами старик проткнул себе руку стальной иглой. – Видишь, нет ни капли крови. Я научу тебя, как это делать. Ты сможешь зарабатывать деньги, показывая это людям на рыночной площади. Но за учебу ты должен будешь отдавать мне половину заработанного». Ватха выучился протыканию иглой своей плоти, целыми днями работая на второго старика.

Через некоторое время Ватха прослышал о чудотворце, имеющем много поклонников. Он разыскал этого старика и спросил его: «Каким исключительным знанием ты обладаешь? В чем заключается твоя мудрость? Являешься ли ты более великим йогом, чем я?» На что чудотворец ответил Ватхе: «Заплати мне сто рупий и я доставлю тебе мгновенно любое блюдо из любого отеля мира». Ватха заплатил деньги и пожелал видеть перед собой яства из Лондонского отеля «Савой». Тотчас перед ним из пустоты появилась заказанная еда. Потом старик предложил Ватхе доставить наручные часы из любой страны мира. Молодой человек заплатил волшебнику деньги, и на его руке заблестели швейцарские часы. «Научи меня это делать?» – обратился Ватха к старику. Чудотворец подумал и согласился за большую плату взять Ватху в ученики.

Минули годы. Ватха давно выучился чудотворству вещей и покинул дом третьего старика. Он называл себя великим йогом и оказывал всяческие услуги мирянам. К нему приходили толпы людей и просили доставить им лекарства из Германии, кофе из Бразилии, кокосы из Африки, продукты питания из Северной Америки. И Ватха все с радостью доставлял просящим. Но однажды к нему пришел четвертый старик. Это был не чудотворец, а обыкновенный священник из ближайшего монастыря. Он увидел, как Ватха материализует предметы и дарит их простым людям. «Что ты делаешь, негодяй!» – закричал священник и принялся избивать Ватху своей тяжелой тростью. Тот опешил и закричал от боли: «За что ты меня бьешь? Я ведь даю добро людям!» На что старик, охаживая палкой Ватху, ответил: «Ты совершил великое множество краж. Ты просишь конфет – и они приходят к тебе из английского магазина. Они исчезают в Англии, и владелец магазина не знает, куда они пропали. Вещи, появляясь здесь, пропадают в других магазинах. За это непричастных к воровству людей обвиняют в краже и сажают в тюрьму. Ты самый большой грабитель!» «Прости меня, старик, я не знал! – слезно раскаялся Ватха. – Я больше не буду этим заниматься и никому не передам секрета чудотворства!»

Минула вереница лет. Ватха уже не просился в ученики к чудотворцам и сам этим никогда не занимался. Он жил в молитвах и прослыл благочестивым старцем. И вот однажды ранним утром Ватха встретил пятого старика, который и являлся настоящим йогом. Это случилось, когда он нечаянно заглянул в зеркало.

Сказка о муравейнике

Однажды желтые пчелы привели в улей усатого светлячка-звездочета. Астролог пал в ноги пчелиной царицы и простер мохнатые лапы к небу: «О, моя повелительница, горе нам! Звезды говорят, что скоро на землю рухнет красная комета и отравит всю воду. Кто будет пить эту воду, тот лишится крыльев, зрения и ума…» Царица поблагодарила звездочета за предупреждение и велела своим приближенным спрятать под землей тысячу больших бочек с водой.

Минул год. Красная комета прочертила голубое небо и упала на землю. Вся вода стала отравленной. Лесные пчелы пили новую воду и потеряли крылья, зрение и ум. Только царица со своими друзьями пила старую воду. Поэтому повелительница говорила пчелам такие вещи, которые они не способны были понять. Постепенно добрые пчелы измельчали и превратились в злых муравьев, похожих на черные семечки. Изменившись сами, они посчитали, что это их правительница тронулась умом. Ведь только сумасшедший может утверждать, считали они, что земляника – алая, звезды – синие, а муравьи могут летать выше деревьев! Участь царицы была предрешена. Ее свергли с престола, а всех друзей царицы истребили. Немногие зрячие, дабы уцелеть, вынуждены были лгать и повторять вслед за большинством, что муравьи не могут летать.

Но один раз в году из-под муравейника пробиваются к Солнцу прозрачные крылышки, как хрустальные цветки. Иногда двадцать, иногда тридцать муравьев становятся зрячими и обретают крылья, чтобы навсегда улететь из черно-белого муравейника.

Сказка о летучей березке

 
На гнездовья птицы прилетели.
Хлопая крылами по воде,
Завертелись белые метели,
Закружились пары лебедей.
А потом вели тропой скалистой
Взрослые к воде птенцов своих.
Оглашался берег звонким писком
Желторотых шариков живых.
Лишь одна гусыня – как из воска —
Все сидела и ждала птенца.
Почему-то тонкая березка
Вышла из последнего яйца.
Молодежь росла легко и смело,
Пробовала небо на крыло,
Только лишь березка не умела
Ни летать, ни плавать, как назло.
Улетели лебеди и звезды,
Кромку неба затянуло льдом.
Вытянула шею ввысь береза,
Крыльями забила над гнездом,
Зарыдала, будто бы девица,
Замахала крыльями опять —
Вдруг, крича, взлетела лебедицей,
Чтобы маму на небе искать.
 

Волшебное дерево

Как-то шел по дороге в Мекку один человек. Стояла сильная жара, кругом простирались барханы песков. Пилигрим очень устал, поэтому тихо обрадовался, когда увидел большое зеленое дерево с раскидистыми ветвями у дороги. Это было волшебное дерево. Стоило в его тени о чем-то подумать, как задуманное тут же исполнялось. Странник прилег отдохнуть в его тени и подумал: «Мне повезло, что я нашел это прохладное место. Хорошо бы еще выпить кружку холодной воды». Едва он представил, как пьет прохладную воду из кружки – тотчас перед ним появилась полулитровая алюминиевая кружка, наполненная водой. Попив воды, путник утер рукавом губы и вздохнул: «Я утолил жажду, хорошо. А как бы я был счастлив, окажись здесь мягкая постель из дома визиря!» Буквально через минуту роскошная двуспальная кровать спустилась из кроны дерева на землю. От радости пилигрим захлопал в ладоши и подумал: «Какая красивая подушка, а одеяло – просто прелесть. Если бы такую постель увидела моя жена, она была бы счастлива!» И в тот же миг под волшебным деревом появилась его молодая супруга. Странник увидел жену и от неожиданности страшно испугался: «Ой, кто это? Это моя любимая супруга или демон? Не сожрет ли этот злой джинн меня?» Как только он подумал об этом, жена превратилась в демона, набросилась на странника и съела.

Наш мир похож на волшебное дерево. Стоит о чем-то хорошо помечтать – и через три года желаемое исполняется.

Муки Тантала

Тантал – это известный герой из мифов Древней Греции, сын Зевса, царь города Сипила, владевший несметными богатствами, возгордился и стал считать себя равным самому Зевсу. Будучи частым гостем на Олимпе, он, возвращаясь, брал с собою пищу богов (нектар и амброзию) и раздавал ее своим смертным друзьям. Пируя с ними в своем роскошном дворце, Тантал сообщал им тайные решения, принимаемые богами, оскорблял достоинство богов лживыми и бесчестными поступками. Это переполнило чашу терпения громовержца Зевса. И он низверг его в мрачное царство Аида. Там Тантал стоял мучимый жаждой и голодом в прозрачной воде, доходившей ему до подбородка; над головой его склонялись ветви плодородных деревьев со спелыми яблоками, гранатами и гроздьями янтарного винограда. Изнуренный жаждой и голодом, Тантал наклонял голову, чтобы утолить нестерпимую жажду, но вода исчезала, и под его ногами оставалась сухая черная земля; протягивал руки за прекрасными плодами, но порыв бурного ветра сразу же уносил ветви, на которых они висели.

Но не только жажда и голод терзали Тантала. Вечный страх сжимал его сердце, так как над головой у него висела огромная скала, грозящая упасть ежеминутно и раздавить его своею тяжестью. Рядом с Танталом мучался Сизиф. Он закатывал в гору огромный камень. Как только Сизиф достигал вершины горы, камень с грохотом скатывался вниз. И грешник начинал работу заново.

Отсюда в русский язык пришли выражения «муки тантала» и «сизифов труд». Первое употребляется как обозначение нестерпимых мучений, вызываемых ощущением близости желанной цели и сознанием невозможности достичь ее когда-либо. Второе – для образной характеристики тяжелой, но бесполезной работы.

Сказка о снегирях

 
Свесила подушка
Поросячьи ушки
Над твоей макушкой,
Светлышко мое.
А на кухне вашей
Чайник шляпкой машет,
Прыгает и пляшет,
Сказочку поет:
Как растут в морозы
На ветвях березы
Красные, как розы,
Птицы-снегири;
Как потряс я ветку
И насыпал в сетку
Этих птичек редких
Для тебя…
– Не ври-и!..
Ну давай, дочурка,
Поиграем в жмурки,
А не то в дежурке
Я и не усну.
Не забыть бы ночью
Для тебя мне, доча,
Звезды обесточить,
Выключить Луну.
 

Сердце

После того, как Бог сотворил бренный мир, человек проявил необыкновенную прыть и сразу же перешагнул рамки Закона. Это обеспокоило Творца. Он созвал архангелов на ученый совет и изрек: «Возможно, Я совершил ошибку, создав Адама и Еву. Теперь от людей Мне не будет покоя. Они станут постоянно переступать дозволенное, а потом приходить ко Мне и, целуя руки, бесконечно жаловаться на свою несправедливую жизнь. Куда бы Мне от них спрятаться?»

Архангелы долго морщили крутые лбы. Один из них, самый низкий, предложил Богу спрятаться на вершине Эвереста. Но Создатель только вздохнул: «Тебе пока неведомо, но очень скоро человеки доберутся и туда». Другой архангел, набычив лоб, махнул блестящим крылом в сторону моря: «Укройся намедни на дне океана». Бог усмехнулся в ответ: «Недалече те дни, когда миряне покорят и глубины океана». Третий, закусив губу, ткнул лебяжьим пером в Луну. Создатель только махнул рукой: «Скоро человеки будут гулять и по Луне». Было еще множество разных предложений, но Творец все их отверг. Наконец, один самый долговязый архангел хлопнул себя крылом по голове и подскочил: «Придумал! Спрячься в сердце человека. Там тебя никто из грешников не будет беспокоить! Найти Тебя в сердце сможет лишь человек с чистой душой. Но таковых зело мало, ибо все люди черны и эгоистичны». Это предложение до того понравилось Господу, что Он надолго разулыбался и на радостях подарил длинному свой правящий скипетр. И спрятался Бог в сердцах человеков…

Овидиевы превращения

Выражение берет начало от названия русского перевода книги римского поэта Овидия «Метаморфозы» (превращения), в которой излагаются греческие и римские мифы о чудесных превращениях людей и богов в животных, в растения, в камни и в другие явления животного и растительного мира. Иносказательно – это неожиданная перемена или изменение кого-либо или чего-либо до такой степени, что узнать его становится невозможно. Так, например, в одной из драматических новелл рассказывается о превращении прекрасного, но гордого и самовлюбленного юноши Нарцисса в цветок. В другой («Филемон и Бавкида») говорится о муже и жене, живших долго в любви и согласии и ни за что не желавших пережить друг друга. Пожеланья их сбылись. Дожив до глубокой старости, они превратились в покрытые зеленью деревья.

Сказка про зорьку

 
– Спой мне, мама, про вольную волю,
Почему ветры в поле не воют?
– Ветры теплые стали листвою,
А холодные – сорной травою.
– Мама, листья шуметь перестали,
Где же листья: упали, устали?
– Листья добрые птицами стали,
Листья злые – травою восстали.
– Мама, мамочка, за синевою
Птичек тоже не видно на воле?
– Стали лучшие птицы зарею,
А плохие – недоброй травою.
– Мама, нету ветров непокорных,
Нету листьев и птичек проворных,
Для чего же травы столько сорной
Этой ночью, холодной и черной?
– Чтобы в зимнем хлеву этой ночью
Наша Зорька за бархатной щечкой
Превращала поляны и кочки
В молочко для тебя, мой сыночек.
 

Угнанные коровы

В седые времена в Индии каждый год устраивали великое собрание мудрецов, на котором говорили о Боге и смысле жизни. Победителю причитался приз – стадо тучных коров, рога которых были увешаны горячим золотом, слепящим глаз и разум. И вот одним ранним утром началась пламенная дискуссия между чеканными мудрецами, съехавшимися из разных стран. Яджнавалкья был одним из знаменитых учителей в те дни, однако он не был настоящим йогом. Среди многочисленных зрителей присутствовала и женщина по имени Гарджи, также славившаяся своей мудростью. Гарджи достигла больших высот в Бхакти йоге (в школе поклонения и любви к Богу), поэтому ее не интересовала награда, она незаметно сидела в сторонке и громко молчала. Яджнавалкья прибыл с огромной свитой учеников позже всех. Голодное солнце давно прогнало коров, предназначенных в награду, с пастбища, и, увешав свои рога золотом, само нещадно выщипывало зеленую траву в притихшей округе. Разопревшие буренки стояли в тени перед дворцом и тяжело потели, вывалив широкие языки изо ртов. Уверенный в собственной победе, мудрец больно толкнул указательным пальцем одного из своих эмоциональных учеников:

– Отведи этих несчастных животных в нашу коммуну. Зачем им зря жариться на Солнце?

Затем Яджнавалкья изящно победил всех соперников и театрально поклонился императору:

– О, великий раджа! Прости меня за то, что мои ученики увели коров раньше, чем ты присудил мне награду.

Гарджи встала. Возможно, она могла бы и промолчать, если бы победитель не проявил такую самоуверенность. Скорее всего она бы не вступила в спор, если бы была мужчиной. Родись она мальчиком, она вообще бы никогда не посещала подобные соревнования. А тут Гарджи пламенно не выдержала:

– Подожди! Ты победил всех мудрецов и показал свою ученость, но это не означает, что ты познал истину. Я сидела молча, наблюдая. Если кто-то утверждает истину, то к чему нам сотрясать воздух? Но ты зашел слишком далеко. Я вынуждена дискутировать с тобой.

Тут она задала всего один маленький вопрос, и огромный Яджнавалкья был повержен, как колосс на глиняных ногах:

– Ты сказал: «Бог создал мир». Почему ты так сказал? Ты был свидетелем, когда Он создавал мир? В любом случае, как бы ты не ответил, ты утвердишь свою ошибку. Если бы ты был свидетелем, то мир уже тогда был создан, ведь ты – часть мира; если ты не был свидетелем, на каком основании ты утверждаешь, что все нуждается в Творце? Объясни, или верни коров!

Яджнавалкья был потрясен. Кровь прихлынула к его надувному лицу, и пот ручьями хлынул по щекам вниз, словно соленые слезы об упущенной победе. Все присутствующие пораженно молчали, им казалось, что женщина была права.

Почувствовав победу, Гарджи протянула правую ладонь к солнцу:

– Только ради спора. Предположим, если я допускаю, что Бог создал мир, я хочу знать – на каком основании ты веришь в эту гипотезу?

Набитый книгами мудрец развел руками:

– Все должно быть созданным. Эта прекрасная, безбрежная жизнь не может прийти к существованию из ничего.

– Допустим. Но ты уже упустил победу. Гони стадо назад!

Голос Яджнавакалкьи вытянулся и побагровел:

– Что ты имеешь в виду, женщина?

– Если всякое существование нуждается в Создателе, то кто сотворил Создателя? Допустим, Создателя создал другой Творец, более безбрежный, а того в свою очередь создал еще более великий Творец. Но в таком случае, кто сотворил Создателя всех Создателей?

Яджнавакалкья увидел как упало его величие, и, ударившись о землю, рассыпалось на мелкие кусочки. Он поспешно рассердился и поэтому, не контролируя себя, кинулся собирать острые кусочки былого величия:

– Женщина, замолкни! Если ты не остановишься, я вырву твое ядовитое жало! Еще слово – и твоя голова слетит с плеч и покатится по земле, как кокосовый орех!

– И это аргумент? Ты полагаешь, что, отрубив мне голову, станешь победителем? Это, несомненно, станет фактом твоего поражения.

Толпа зрителей приподнялась и запенилась, забулькала и засвистела, как закипающий чайник. Пришлось всеми признанному мудрецу пригнать упершихся коров Гарджи.

После угнанной победы в споре с женщиной, Яджнавалкья молча рылся в своих глиняных умах, покуда не осознал глубину своего неведения. Он докопался до причин своей неудачи и начал заново строить Бога в своем сердце. Мудрец бескорыстно раздал стада своих молчаливых коров и мычащих учеников соседям, оставил липкую семью и ушел в Гималайские горы к йогам-отшельникам. Через 12 лет он вернулся к родным и близким коровам и людям просветленным Мастером.

Панический страх

Это выражение употребляется для характеристики сильного, внезапного страха, вызывающего смятение и заставляющего людей терять рассудок. Оно возникло из древнегреческих мифов о боге лесов, полей и стад Пане, который родился с козлиными ногами, козлиными рогами и козлиной бородой. Увидав новорожденного, мать в ужасе покинула его, но отец Гермес отнес сына на Олимп и показал его богам, которые назвали его греческим словом Пан, то есть «Всё» (и борода, и шерсть, и козлиные ноги, и рога). Когда Пан подрос, он стал наводить внезапный и безотчетный страх на людей. Страх этот был так силен, что, по преданию, овладевал даже войсками, которые, заслышав дикие завывания Пана, бросались в бегство. Ужас и смятение Пан наводил не только своим страшным видом, но и диким оглушающим голосом. От мифологического имени Пан в дальнейшем произошло слово «паника», означающее безотчетный, неудержимый страх преимущественно массового характера, а также слово «паникёр» – человек, легко поддающийся смятению и распространяющий тревожные слухи.

Волшебник

 
Когда качалась над опушкой,
Как желтый маятник, Луна,
И пела из дупла кукушка
Двенадцать раз для колдуна,
Я шел в чащобу за деревню,
Дрожа от страшных криков птиц,
И поцелуями деревья
Переколдовывал в девиц.
Я разгадал секреты дива,
Высвобождая для весны
Анюту – из плакучей ивы,
Тихоню Свету – из сосны.
Не плачьте, елочки и вербы,
Шепчите принцев имена —
Найдется каждой рыцарь верный,
Покуда тикает Луна.
 

Сказочный город

Один добродетельный юноша искал Бога на пути йоги. Но даже начальные занятия Хатха йогой (физическими упражнениями) показались ему тяжелыми и неинтересными. Тогда молодой человек покинул своих духовных наставников и решил искать Его сам во внешнем мире. Он прослышал о необыкновенном городе, где все живут по законам Всевышнего, не нарушая ни единой заповеди. И Создатель во плоти посещает это благословенное место. Юноша купил осла, навьючил его провизией и водой, и отправился в святой город. Дорога предстояла опасная и диковинная. Случилось так, что все же через несколько рогатых месяцев изнеможденный и пораненный путник достиг цели.

Город был и вправду очень хорош: дома утопали в цветущих деревьях, в райских кущах восхитительно пели птицы, всюду царил уютный порядок и божественная чистота. Люди здесь были необыкновенно обворожительны, добры и благочестивы. Горожане тоже очень обрадовались приходу юноши и окружили его отеческой заботой и материнской лаской. Но что поразило молодого путника: у тех людей, которых он встретил в сказочном городе, было по одному глазу и по одной руке! Затем он украдкой начал замечать, что и святые люди, глядя на его два крепких глаза и две твердые руки, дивятся не менее его. Они смотрели на него с родительской жалостью и соболезнованием, как на увечного. Юноша настороженно осведомился у них:

– Не тот ли это сказочный город, где все живут в Боге, согласно святому Писанию?

– Да, тот, – поклонились ему горожане.

– Какое лихо с вами приключилась? Куда девались у каждого горожанина правая рука и правый глаз? Где тот разбойник, который так изуродовал вас? Покажите мне его! Я весь горю отмстить неразумному за покалеченных. Я сражусь с ним насмерть!

Толпа заволновалась, замычала. Один из старейшин выступил вперед и ткнул перстом юношу в тощий живот:

– Хорошо, я покажу тебе нашего врага. Этот разбойник сейчас находится в тебе. Имя ему – человеческое эго.

Затем священник повел юношу к главному алтарю городского храма и показал широкую груду рук и глаз, уже успевших иссохнуть. Над алтарем молодой человек стремительно прочел высвеченную надпись: «Если же правый глаз соблазняет тебя, вырви и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввергнуто в геенну огненную. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое».

– Неужели среди вас нет ни мужчины, ни женщины, у которых были бы целы глаза и руки?

– Среди нас нет, – поклонился святой. – Ни один не избег сей участи. Люди сами добровольно лишают себя руки и глаза, кроме тех, кто еще мал, чтобы читать слово Писания и соблюдать заповеди Божьи.

Когда они вышли из храма, покрасневший юноша немедленно покинул сказочный город. Он так поспешно удалился, что бросил осла, навьюченного богатыми дарами; бежал без оглядки, как трусливый заяц, потому как давно вырос большим и умел читать...