Текст книги "Изнанка прошлого"

Автор книги: Генри Малле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

5

Темнота, из незанавешенного окна, непроглядной тяжестью навалилась на стекло. Казалось, что еще чуть-чуть и оно не выдержит, треснет под напором, и тогда чернильная темень заполнит убогую маленькую кухню и двух людей, сидящих за облезлым, видавшим виды столом. Свет тусклой лампочки без абажура бросал на их лица причудливые тени. Аромат водки, разлитой в засаленные рюмки, дополнялся запахами кое-как нарезанного хлеба и рыбных консервов «кильки в томатном соусе». Две пары глаз взирали друг на друга заговорщицки.

Нелли Табунова уперлась взглядом в своего туповатого мужа и поправила рукав старой, растянутой кофты:

– Ну что ты не знаешь? Я тебе говорю: надо придумать, как избавиться от этой маленькой гадины, и наша жизнь станет проще. Квартиру, гараж, садовый участок КГБ нам дал, их уже не отберут! А несчастный случай может случиться с каждым!

– Ну я не знаю, – Виктор Табунов влил в рот содержимое рюмки и тут же снова наполнил ее водкой.

Он невидящим взглядом уставился на свою жену – невысокую, коренастую женщину с хитрыми, почти черного цвета глазами и вечно унылым выражением на круглом лице.

– Что ты заладил одно и тоже! – Нелли нервно заправила за мясистое ухо прядь жестких, темных волос.

– А что я тебе должен сказать? – низкий лоб мужика собрался морщинами, а в прозрачных глазах цвета зимнего неба отразились все его сомнения.

– Скажи, что согласен! Я даже придумала, как можно от нее избавиться, – голос Нелли стал вкрадчивым.

– И что?

– Ей всего то четыре года… Ну можно ее столкнуть под автобус или подсыпать ей лекарство в еду.

– Ты что с ума сошла? И чтобы потом тебя в тюрьму посадили? – бледно-серые глаза полезли к кромке жиденьких волос, и Виктор тут же махнул рукой.

– Да какая тюрьма! Несчастный случай может случиться с каждым! – напирала Нелли. – И потом, я думаю, что с этой девицей что-то не так!

– Что с ней не так? –Виктор хмуро воззрился на супругу.

Нелли приблизилась к уху Виктора:

– Еще до того, как нам ее отдали, ко мне подходил один странный мужик и предложил сотрудничать с ним. Он намекнул, что когда нам дадут удочерить эту девицу, то от нее потом нужно будет избавиться.

– Что ты несешь? Какой мужик к тебе подходил? – Виктор аж двумя руками отодвинул от себя жену.

– Да такой мужик! Я потом эту девчонку в пропасть сбросила, и мне ничего за это не было! – Нелли всю передернуло, помимо ее воли, от воспоминания, как, на самом деле, с ней расправились за тот поступок.

– И что? Она же жива!

– Да, ты прав, эта дрянь выжила, отделалась только царапинами, – Нелли глубоко вздохнула.

Виктор подозрительно прищурил глаза:

– Ты мне этого не говорила…

– И что? Это сейчас не важно. Ты что хочешь, чтобы она стала у соседей замки вскрывать? А если она там что-нибудь украдет, нас же потом и обвинят! Ты должен ее уничтожить!

– И почему это я должен сделать?

– Ну, потому что я это уже пробовала и у меня не получилось.

– Ага, а у меня получится…

– Получится, я уверена. Нужно только все хорошо продумать.

– Ну я не знаю, – Виктор медленно почесал затылок и уставился в потолок.

– Вот заладил! Ты что, всю жизнь собираешься ее кормить?

– Да как ты себе это представляешь? Как ее можно убить-то? – Виктор хлопнул ладонью по столу, взял рюмку и залпом выпил.

– Тише ты!

– Что тише! Ты на меня не покрикивай!

– Ты хочешь, чтобы твоя мать услышала?

– Ты мою мать не трогай! – Виктор стукнул кулаком по столу.

Нелли с сожалением глянула на мужика перед ней.

«Вот идиот, вот тупой урод», – пронеслось в голове. Она недовольно цокнула языком, но продолжила с самым невозмутимым видом:

– Слушай, сейчас зима, холодно, так?

– Ну так, – Виктор опять сконцентрировал взгляд на жене.

– Выберем ночь похолоднее и бросим ее на пустыре, она и замерзнет, – карие глаза злобно Нелли полыхнули.

– Что? Ты ее вынесешь на мороз, бросишь и станешь ждать пока она замерзнет?

– Ну что тебе все объяснять-то надо, – Нелли театрально приложила руку ко лбу и закатила глаза.

– И ты думаешь она замерзнет? А сколько нужно ждать? – Виктор задумчиво жевал хлеб.

– Откуда я знаю! Ты просто бросишь ее и уйдешь. Сделаем это вечером. Так эту девицу точно никто не найдет до утра. А если еще и снегом припорошит, так ее может быть и до весны не найдут, – глаза Нелли мечтательно вспыхнули злобными всполохами.

– А почему это я ее должен бросить на пустыре? А почему ты сама не хочешь? – в голосе Виктора послышалась подозрительность.

– Ну подумай сам! Ты, например, пошел вечером куда-то и взял ребенка с собой на санках. А пока шел, она упала с санок, а ты не заметил. А когда пошел искать, то не нашел. Вот и все.

– А что ты в это время станешь делать?

– С моим ребенком сидеть дома. Ты забыл, нашей дочке четыре месяца, – Нелли всплеснула руками.

– А куда это я на ночь глядя пойду? – опять задумался Виктор.

– Куда-куда? В гараж можешь пойти.

– В гараж? Ага, мотоцикл ремонтировать? Так я же на нем зимой не езжу.

– Да это не важно! Все решено, ты пойдешь в гараж, возьмешь с собой ребенка и «потеряешь» на пустыре.

Виктор посмотрел на Нелли и увидел перед собой не женщину, а удава, скользкого такого, свернувшегося на табуретке, медленно сжимающего свои кольца перед броском. Темно-карие глаза не выражают ничего, кроме холодного мрака. Затаилась она и ждет ответа, как змея, у которой нет представления о времени, о жалости. А Нелли тем временем чуть наклонила голову и медленно приблизила свои змеиные глаза. Виктор содрогнулся и понял, что нет у него сил ни отвести взгляд, ни моргнуть, ни пошевелиться, под таким взглядом все живое цепенеет. Единственный выход – головой кивнуть.

– Ты думаешь это получится? – едва выдохнул Виктор.

– Ну конечно! И к тому же, смерть от холода, говорят, самая гуманная. Человек просто засыпает и все, – Нелли подняла рюмку с водкой. – Ну, давай выпьем за наш план!

Виктор залпом выпил и начал жевать хлеб с килькой.

«А что, может быть и сработает. Ну не кормить же эту дрянь всю оставшуюся жизнь. Квартиру на мать оформили, да и всех уже в нее прописали, даже новорожденную дочь» – Виктор одобряюще-тупо уставился на злобно ухмыляющуюся жену.

6

Солнечную Италию никогда не накрывают хмуро-мерзкие затяжные дожди, а уж тем более снежные бури, бьющие все живое острыми ледяными кристаллами. Но в зимний период бывают теплые, бурные средиземноморские ливни. Внезапно небеса темнеют, разверзаются и обрушивают на древние города, горы, моря, порты, зеленые долины, суетящихся людишек мощные потоки воды. В такие минуты кажется, что небо решило поскорее закончить свою работу и как можно быстрее вылить всю накопленную воду. А уж чтобы дело завершить еще быстрее, небеса добавляют сверкающие, шипящие от нетерпения молнии! И тогда прокатывается по склонам гор, по равнине моря, по долинам рокот тропической грозы.

Лазарев выскочил из автомобиля и не раскрывая зонта, бегом достиг входа в полицейское управление. Он стряхнул с себя капли воды, стремительно поднялся на этаж, подошел к кабинету шефа и постучал.

– Добрый день. Ты быстро обернулся. Что привез? – синьор Луиджи Моретти поднял взгляд от документов на столе.

– Добрый день шеф. Да, есть новости, правда неутешительные, – Анатолий достал платок и вытер мокрое лицо.

– Поэтому у тебя такой встревоженный вид? – синьор Луиджи Моретти всмотрелся в лицо собеседника.

– Столько лет я хранил независимость и держал толстостенную раковину моей души, закрытой для женщин. Но Паола смогла найти лазейку и пробраться внутрь. И с тех пор моя жизнь изменилась, вокруг меня постоянно происходит что-то непонятное, – Лазарев с досадой покачал головой.

– Так что ты смог узнать? – взгляд карих глаз Луиджи стал неподвижным.

– Девушка, на которой я собираюсь жениться, присвоила имя умершего ребенка.

Анатолий невольно посмотрел в окно, где последний раз перекатами прошел мощный раскат грома, неожиданно выглянуло сияющее солнце, и все вмиг преобразилось. Сверкающие, подрагивающие на листьях капли дождя отразили тысячи радужных искорок. Да и само небо украсилось широкой и яркой радугой.

– Ты хочешь сказать, ее зовут не Паола Конте? – синьор Луиджи Моретти продолжил пристально смотреть на Лазарева, не удостоив своим вниманием чудесные преображения природы.

– Именно так. Оказывается, сделать это довольно просто. Нужно лишь знать имя умершего ребенка и дату его рождения. Потом она запросила копию свидетельства о рождении…

– А с ним получила, номер социального страхования и остальные документы, – добавил синьор Моретти.

– Вот именно, она стала этим ребенком, но уже как бы взрослым.

– Она получила новые документы, новую личность…

– Новую жизнь… Сможем выяснить, когда именно она получила эти новые документы? – Анатолий в упор посмотрел на шефа.

– Здесь действовать нужно очень осторожно. Официальный запрос посылать нельзя, а то можем вляпаться по самые некуда…

– Думаешь, ее к нам наблюдателем приставили? – Анатолий Лазарев позволил себе усмехнуться.

– Наблюдателем или шпионом, к нам или к тебе лично, суть не в этом. Действовать нужно скрытно и лучше чужими руками, – синьор Луиджи Моретти задумался.

– Согласен. Если наши действия засекут те, кто заменил ей личность и прислал сюда, то можем и сами пострадать и ее подставить, – усмехнулся Анатолий.

– Вот-вот, сначала нужно выяснить в чем она замешана, – Луиджи Моретти на минуту прикрыл глаза и чуть скривил губы, – Борис Орлов чем сейчас занят?

– Наверное трудится над своими изобретениями в исследовательских лабораториях графа Сергея Плюмина. Хочешь его пригласить развлечься? – некоторое удивление на миг отразилось в синих глазах Анатолия Лазарева.

– Думаю, в этой ситуации он как никто другой нам подойдет, – синьор Луиджи Моретти заговорщицки понизил голос.

– Тогда тебе придется отпустить меня еще на пару дней слетать во Францию. Не думаю, что стоит по телефону рассказывать Борису Орлову о наших проблемах.

– Хорошо, так и сделаем. А заодно проверишь там данные об убийствах и кражах, в которых подозревался Ахилл. Это тот, кто стрелял в тебя на дороге в Рим. Наши ребята смогли выяснить, что он приехал в Италию из Франции прямо накануне покушения, – оживился Луиджи Моретти.

– Идет, так мы сможем дать официальную версию моей поездки во Францию. Да мне и самому интересно докопаться, кто же нанял этого Ахилла отнять у меня жизнь, – Лазарев удовлетворенно кивнул.

– Что-то мне все это не нравится. Есть догадки зачем у тебя на вилле прослушку поставили? – синьор Моретти подвинул один из листов к Анатолию.

– Наверное Паола меня ревнует и в свое отсутствие желала убедиться, что я ей не изменяю, – Анатолий театрально развел руками.

– Лазарев, я ведь серьезно тебя спрашиваю. Все жучки американские, нового поколения, поставлены очень профессионально, – Луиджи Моретти указал карандашом на несколько строк на листе.

– Тогда может быть они предназначены не мне, а Паоле?

– Возможно, – синьор Моретти слегка нахмурился, – ведь если бы ты погиб или попал в больницу, то ей бы тут же сообщили, и она бы срочно вернулась в Италию.

– Что можно услышать такого интересного на моей вилле, чтобы нанять убийцу?

– Возможно, цель была не убить, а лишь вывести из строя, уложить тебя на больничную койку? Кювет, где произошел инцидент, не настолько опасный, чтобы, попав в него, ты мог погибнуть. Напавший мертв только потому, что его застрелили, – синьор Луиджи Моретти снова пристально посмотрел на Лазарева.

– Честно скажу, я тоже об этом думал. Только в этом случае не понятны действия мотоциклиста.

– Ладно, давай нароем новые данные, тогда еще поразмыслим.

7

Зима в центральной части России это не шутки, это вам не Европа, согретая Гольфстримом. Снег, холод, промозглый ветер захватывают обширную территорию в свои ледяные чары еще в октябре и не дают продохнуть и отогреться аж до апреля. Люди давно привыкли и не придают жутким морозам, шквальным ветрам особого значения. Да и что они могут сделать? Они привыкли, они приспособились…

Леночка спокойно наблюдала как Нелли одевает ее. Нет, она не сопротивлялась, не звала на помощь, даже не пыталась умолять эту женщину, она только спокойно наблюдала.

Нелли взглянула в глаза ребенка и ее как током прошибло. Дыхание перехватило. Она увидела гордый вызов, презрение в бесцветных в этот момент глазах. Бледное личико, обрамленное прядями волос, казалось лишь светлым пятном, которое неминуемо надвигалось на нее, затягивало, не давало пошевелиться и вздохнуть. Нелли испытала немую жуткость. Она с усилием отвела взгляд, тряхнула головой и потерла виски пальцами, ставшими вмиг ледяными. Окончательно сознание ей вернул тихий шепот рядом:

– А вдруг она сможет до дома дойти? – Виктор дохнул перегаром и икнул.

Глаза Нелли сверкнули злобой:

– Хм, дай мне вон тот платок. Я ей ноги свяжу. А потом можно будет сказать, что мы для тепла ее обвязали.

– Это же платок матери, – Виктор выпятил толстую губу, демонстрируя протест.

– И что теперь? Когда девицу найдут и платок вернем, – Нелли злобно взглянула на Леночку. Ее тонкие губы перекосило в нервной усмешке.

И снова Нелли стало не по себе от гордого движения головы и прямого признака досады в пристальном взгляде. Нелли почему-то вспомнила тигра, угрюмо взирающего на людей из-за ограды. Она поторопила мужа:

– Ну все, иди. Давай я тебе санки вынесу, а ты девицу бери.

– Вот почему ты всегда права? – хмыкнул Виктор и взял Леночку на руки.

– Да потому, что ты всегда неправ! – пробурчала Нелли.

Парочка спустилась по лестнице и вышла из подъезда на улицу. Мороз крепчал, а порывистый ветер тут же обжог лицо.

– Ну и холод сегодня, – Виктор покосился на жену. – Может ну его, не пойду сегодня. Уж очень холодно.

– Да ты что! Вот как раз и надо идти сейчас. А под утро еще и снегопад обещали. Сажай ее на санки. Иди вот с этой стороны дома, там пустырь тянется до соседнего микрорайона. Тропинка по снегу протоптана, но в такое вечернее время вряд ли кто по ней пойдет.

Виктор нехотя побрел по хрустящему снегу. Остановился, еще раз жалобно глянул на жену, но та ему только замахала рукой в сторону пустыря.

От порывов ветра и сильного мороза слезились глаза. Леночка попыталась прикрыть их рукой в варежке. Стало немного лучше. Ущербный месяц посеребрил простирающиеся во все стороны сугробы. Вдалеке виднелись пятиэтажные дома, напоминавшие коробки, а с другой стороны, протянулась цепочка далеких, желтых огоньков. Ветер тянул полоски поземки, гоня снежинки с места на место, как будто не мог решить, где же их оставить. Хруст под ногами, обутыми в валенки, прекратился. Виктор начал озираться и решив, что достаточно отошел от дома, сбросил ребенка в сугроб. Затем, не оборачиваясь, быстро пошел в сторону цепочки огоньков, везя за собой пустые санки.

Леночка упала лицом в снег и почувствовала, как холод обжог лицо. Кое-как она смогла сесть и осмотрелась. Темнота была не плотная пугающая, а скорее пронзительно-тревожная. Ледяной ветер суетливо перегонял снежную пыль, пробирался за шиворот пальто, пощипывал за озябшие коленки сквозь шерстяные штаны. Зато яркий кусочек луны исправно нес свою службу и освещал округу голубовато-серебристым светом.

Леночка попыталась встать, но это ей не удалось. Некоторое время она копошилась в снегу, пытаясь развязать платок, стянувший ноги, но узлы были плотно затянуты. Девочка еще раз осмотрелась и решила ползти в сторону ближнего жилого дома. Но это удавалось с большим трудом, и ее усилия практически не увенчались успехом. Леночка поудобнее уселась в сугробе и прикрыла глаза. Она замерзала, медленно и неотвратимо. Все тело сковало льдом, и лишь внутри из последних сил глухо и размеренно, сжимаясь от боли, продолжало биться непокорное сердце. Оно пыталось согреть, из последних сил, маленькое тельце, уже скованное морозом. Леночка попыталась пошевелиться, но лишенные чувствительности руки и ноги уже перестали реагировать. Девочке казалось, что ее Душа тоже покрылась тонким налетом прекрасных ледяных узоров, но она еще жива. И именно продрогшая Душа не дает ей окончательно замерзнуть.

«Выжить… нужно обязательно выжить», – мысли звенели от холода, но ледяные объятья слишком цепкие, а сил все меньше и меньше.

Жизнь уходила по капле с каждым вздохом. И не было никого, кто бы подал руку, согрел, придал сил чтобы удержать ускользающую с ледяным ветром жизнь. Вот уже и сердце едва трепещет, глаза не хотят больше открываться, и нет ни холода, ни боли, ни страха…

И вдруг, что-то прикоснулось к окоченевшей Душе, стало тепло и уютно.

На девочку накатил мягкий белый свет, а потом она увидела бабочек.

– Ты ведь любишь смотреть на бабочек? – голос мягко струился и обволакивал.

– Да, люблю, – выдохнула Леночка.

– Вот и смотри. Смотри как они порхают и разлетаются!

Леночка стала смотреть. Сначала было тяжело дышать, но постепенно тяжесть начала рассыпаться, и она смогла вдыхать глубоко и медленно…

Бабочки были полупрозрачные, некоторые маленькие, а некоторые крупные и с загнутыми мохнатыми усиками.

Леночка их видела прямо перед собой. Бабочек было много, и они разлетались так далеко, как только можно их рассмотреть. Постепенно она поняла, ей легко, а вернее она такая легкая, что может взлететь.

– Ты ведь умеешь летать? Ты ведь любишь летать? – снова послышался ласковый голос.

– Да, конечно! Я умею и люблю летать, – Леночка с восторгом рассматривала порхающих вокруг нее бабочек.

– Так что же ты ждешь? Лети!

Леночка оттолкнулась и легко воспарила над землей, над залитыми серебристым светом сугробами.

– Я так летала уже! Я здесь уже была!

Девочка увидела красивую и необычную панораму, все было залито голубым искрящимся светом и над землей висело две луны! Внизу простиралась водная гладь, но на горизонте она обрывалась.

– Там ведь водопад? И лес?

– Так лети и посмотри, что там, – голос струился со всех сторон разом.

Леночка легко воспарила, потом начала потихоньку закладывать виражи, как бы пробуя свои возможности пилотажа. У нее получалось двигаться легко, тело прекрасно слушалось.

– Я ведь это уже видела раньше!

– Да, ты здесь уже бывала, – тут же послышался ответ.

Леночка висела в воздухе и рассматривала прекрасный пейзаж. Справа и слева висели две луны. Та, что слева была голубее, а справа серебристо-серая и поменьше. А внизу простирался лес, если его так можно назвать. И круглое большое озеро.

– Как красиво! И что дальше? Здесь кто-то живет?

– Ты просто смотри и запоминай. Здесь редко кто бывает, но тебе сейчас это очень нужно…

8

Мария поставила чайник на плиту и включила газ. Зима выдалась холодная и снежная, но в маленькой уютной квартире тепло. Женщина подошла к окну. Пышные сугробы, подсвеченные полумесяцем, выглядели как декорации к детским сказкам. Вдалеке, словно нитка бус, поблескивали огоньки.

«Что это там за темное пятно на пустыре в сугробе?» – Мария всмотрелась и ей показалось, что это собака копошится в снегу.

«Такой мороз, а кто-то собаку выпустил гулять… или это не собака? Вроде как куль какой-то».

Чайник закипел. Женщина заварила чай и снова подошла к окну.

«Нет, все-таки там кто-то шевелиться».

Мария взяла чашку, отпила глоток ароматного чая, но темное пятно на снегу не давало покоя. Она снова присмотрелась. Месяц светил с небес достаточно ярко, да и искрящийся снег растворял ночной мрак.

«Все-таки на собаку похоже, но уж точно не человек, слишком маленький. Но почему она теперь лежит на одном месте? Может замерзла и идти не может?»

Мария допила чай и снова всмотрелась в пейзаж за окном.

«Все-таки схожу, а вдруг собака. Ведь в такой холод точно насмерть замерзнет».

Женщина оделась, взяла плед на тот случай, если она не сможет собаку на руках донести и пошла на улицу.

Снег громко хрустел под ногами. По утоптанной тропинке идти было легко. Вот только обжигающе ледяной ветер вмиг заморозил лицо. Мария прикрылась шарфом и ускорила шаг. На тропинке через пустырь явно что-то лежало! Чем ближе подходила женщина, тем очевидней становилась смутная догадка: в сугробе лежит ребенок! Мария побежала.

– Боже мой! Этого просто не может быть! Это кто же такое сотворил, – она склонилась над маленьким телом и всмотрелась в лицо. На ресницах намерз иней. Дыхание не чувствовалось.

Мария подняла ребенка и как можно быстрее пошла в сторону дома.

«Что же это делается? В такой мороз ребенка на пустыре оставить!» – она не могла никак осознать только что увиденное.

Войдя в квартиру, Мария раздела девочку, уложила на диван и накрыла пледом. Попыталась прощупать пульс на ледяной руке.

– Пульс не прощупывается. Но это ничего, так бывает. Потерпи, милая. Надо вызвать "скорую помощь".

Мария снова оделась и побежала к телефону-автомату, расположенному как раз у ее подъезда.

– Пульса нет, давления нет, – молодой доктор «скорой помощи» грустно покачал головой, – когда вы ее нашли?

– Примерно полчаса назад. Сразу вызвала вас. И хорошо, что вы так быстро приехали, – Мария тревожно переводила взгляд с бездыханного ребенка на доктора.

– Вы посидите пока на кухне, а мы здесь поколдуем. Хорошо? – мужчина легонько погладил девочку по ледяной руке.

– Да, конечно. Делайте что нужно, лишь бы спасти бедняжку, – Мария подвинулась в сторону кухни, но остановилась. Тревога явно отобразилась на ее красивом лице.

– Паша, а ты сходи вызови милицию. Это явно не просто потерянный ребенок, – молодой доктор открыл большой медицинский саквояж.

– Вы думаете, ее специально в поле бросили умирать, – голос Марии взлетел до высот.

– Уважаемая хозяйка, пожалуйста, идите на кухню. Если что-то потребуется, то я вас позову, – в голосе появились нотки раздражения и усталости.

Доктор всмотрелся в бледное личико девочки, ласково погладил по ледяной щеке, провел по волосам. Ему показалось, что чуть шевельнулись ресницы.

– Вот уж чудеса! Мне пора возвращаться?

– Да, пора, – голос обернулся вокруг Леночки, и повеяло ласковым теплом.

– Но я могу сюда прилетать как только захочу? – поторопилась она задать вопрос.

Леночка услышала легкий звук, похожий на смех и как будто кто-то погладил ее по щеке. И все. Она вернулась.

Свет въелся в глаза. Дикая боль скрутила все тело. Дышать было невозможно, и кто-то поднес к ее лицу маску.

– Ну вот, ты очнулась. Это уже хорошо, – ласковый голос проникал в мозг как сквозь толстый слой ваты.

Глаза слезились и очертания предметов никак не сходились в фокус. Леночка попыталась пошевелиться, но это вызвало новую волну жуткой боли во всем теле.

– Ты лежи, не шевелись. Просто дыши и все будет хорошо, – в голове возник тот же ласковый голос.

Леночка почувствовала прикосновение Души… такой родной, теплой. От этого прикосновения сердце начало оттаивать и возвращаться к жизни. Перед глазами еще раз мелькнула мерцающая голубым светом прекрасная долина, разлетелись полупрозрачные бабочки…