Текст книги "Столкновение в ночи"

Автор книги: Генри Каттнер

Соавторы: Кэтрин Люсиль Мур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Скотт нащупал небольшую стеклянную трубочку, закрепленную на поясе, и почувствовал, как его ладонь обтекают пузырьки. На душе полегчало. При заполнении жилета из этого контейнера начинал автоматически выделяться вонючий газ, запах которого насыщал воду. Ожидалось, что грозные морские чудовища будут держаться подальше от контейнера Меллисона, однако он не сдавал экзамена против таких трупоедов, как морские змеи. Скотт усмехнулся. Устройство это называлось "трубка Меллисона", но люди говорили о нем "вонючка", что было гораздо точнее.

На Венере не удавалось предсказывать приливы и отливы. Закутанная в тучи планета не имела спутника, зато находилась ближе к Солнцу, чем Земля. Как правило, приливы были слабыми, и только во время подводных извержений волны заливали побережье. Настороженно поглядывая по сторонам, Скотт плыл сквозь волны к пляжу, высматривая в полосе мрачной зелени следы жизни.

Ничего.

Наконец он выбрался на берег, встряхнулся, как собака, и тут же поменял магазин в своем автомате, вставив снаряженный разрывными пулями. Оружие, разумеется, было водонепроницаемым – на Венере это обязательное условие. Когда Кэн сел рядом, откашлялся и выпустил газ из жилета, Скотт встал, глядя на стену джунглей в тридцати футах от воды. Они остановились там, потому что на черном песке ничто не могло вырасти.

Единственным звуком был шум набегающих и откатывающихся волн. Большинство деревьев напоминали лианы, живущие за счет слабости других. Едва какое-то дерево начинало проявлять признаки слабости, его тут же атаковали паразитирующие побеги. Они устремлялись вверх, чтобы ухватить профильтрованный солнечный свет. Листья появлялись только в тридцати футах над землей, образуя сплошную крышу и отрезая всякий доступ солнечным лучам. Белесые жгуты словно змеи переползали от одного дерева к другому. На Венере имелись два вида представителей фауны: гиганты, продиравшиеся сквозь лес, давя его, и карлики, небольшие создания, ползающие по земле в основном, насекомые и рептилии, существование которых зависело от заполненных ядом пузырей, обеспечивающих им безопасность. Ни один из этих видов не мог считаться приятным обществом.

Встречались еще летающие твари, но они жили на верхних уровнях леса. Кроме того, существовали загадочные монстры, живущие глубоко в иле и в стоячей воде озерков под покровом леса, но о них знали совсем мало.

– Да, – сказал Скотт. – Все это ждет нас.

Кэн кивнул.

– Наверное, я должен был проверить двигатели.

– Ты бы ничего не нашел. Это скрытые трещины. Чтобы их увидеть, нужна темная ночь и люминофор. Теперь держи под рукой газовую маску. Если окажемся рядом с ядовитыми цветами и ветер будет в нашу сторону, они должны быть готовы. – Скотт открыл водозащитную сумку и вынул полоску чувствительного лакмуса, которую прилепил на запястье. – Если станет голубым, это будет означать газ, даже если мы его не почувствуем.

– Понял, капитан. Что теперь?

– Ну, лодки у нас больше нет, так что вызвать помощь мы не можем. Скотт потрогал острие мачете и сунул его в ножны на поясе. – Пойдем до форта пешком. Восемь миль. Два часа, если будем держаться берега и не вляпаемся в неприятности. А если перед нами Сигнальная Скала, ее придется обходить по суше. – Он вытащил складную подзорную трубу и посмотрел вдоль берега на юго-запад. – Ага. Обходим.

Скотт знал, что сверху джунгли выглядят удивительно красиво. Они всегда напоминали ему древнее покрывало, которое он однажды купил Джине фантастическая радуга цветов на фоне бледной зелени. Даже между отдельными видами растений существовала жесткая конкуренция: они соперничали великолепием цветов и запахов, которые привлекали крылатых переносчиков пыльцы.

"Пограничные области будут всегда, – подумал Скотт, – но здесь, на Венере, они наверняка останутся непокоренными еще долгое время. Подводным жителям хватает Крепостей, которые сами себя обеспечивают, а Свободные Легионеры стремятся к завоеванию континентов. Они воины, а не крестьяне. Голод уже не является типичной чертой человечества. Может, он снова появится, но лишь когда кончится господство Крепостей".

В джунглях Венеры скрывались тайны, которых ему никогда не узнать. Люди могут завоевать земли с воздуха, но удержать их таким способом невозможно. Это будет долгий, медленный процесс, во время которого джунгли и все виды животных будут шаг за шагом оттесняться все дальше. Однако все это в будущем. Скотта тогда уже не будет. Дикий мир покорится, но это будет не скоро... Не сейчас.

А сейчас лес был не покорен и очень грозен. Скотт стащил куртку и выжал из нее воду. Во влажном климате Венеры не было надежды, что одежда высохнет, несмотря на сильный ветер. Брюки липли к телу, в их складках угнездился влажный холод.

– Готов, Кэн?

– Да, капитан.

– Тогда пошли.

Они двинулись вдоль берега на юго-запад легким ровным шагом. Торопливость и осторожность на Венере необходимы в разумных пропорциях. Время от времени Скотт осматривал море, в надежде, что их заметят с какого-нибудь корабля, но ничего не было: корабли стояли в порту и готовились к битве, а самолеты посадили, чтобы смонтировать на них новые приборы.

Вдали показалась Сигнальная Скала – вздымающаяся в небо стена с изъеденными ветрами неприступными склонами. Здесь кончалась черная полоса песка. Скала вертикально уходила в глубокую воду с многочисленными водоворотами. Обогнуть ее по воде было невозможно, и не оставалось ничего иного, как сворачивать вглубь суши. Это опасная, но единственная дорога. Скотт тянул с поворотом. Пока было можно, пока смолисто-черный с пятнами серебра край Сигнальной Скалы не вырос прямо перед ними. Насмешливо взглянув на Кэна, капитан резко повернул направо.

– Полмили через джунгли равняются сотне миль бега по пляжу, – заметил он.

– Так плохо, капитан? Я никогда не заходил туда глубоко.

– Никто не заходит, если не вынуждает обстановка. Смотри внимательно и держи оружие наготове. Не переходи вброд воду, даже если видишь дно. Там есть такие маленькие, почти прозрачные твари – рыбы-вампиры. Если они прицепятся к тебе, через несколько секунд потребуется переливание крови. Хотел бы я, чтобы вулканы были активны, тогда эти бестии, в основном, лежат на дне.

Скотт остановился под деревом, подыскивая длинную прямую палку. Потребовалось некоторое время, но в конце концов ему повезло, и он вырубил пятифутовый посох. Затем вошел в густой мрак.

– Кто-нибудь может двинуться по нашим следам, – предостерег он парня. – Не забывай оглядываться.

Песок сменился беловатой липкой грязью, и она уже через несколько шагов облепила обоих мужчин до самых ягодиц. Казалось, земля покрыта патиной распада. Трава так походила цветом на грязь, что была почти невидима, хотя из-за нее почва становилась еще более скользкой. Скотт медленно двигался вперед, держась поближе к скале, поскольку там заросли были не такие плотные. И все же ему то и дело приходилось использовать мачете.

Вдруг он остановился, подняв оружие вверх. Хлюпающие шаги Кэна стихли. Скотт молча указал на что-то. В скале перед ними виднелось отверстие пещеры.

Капитан наклонился, нашел маленький камень и бросил в отверстие. Положив руку на оружие, он ждал, что из пещеры кто-нибудь выскочит и бросится на них. В полной тишине послышался новый звук: барабанная дробь домового – неровные гулкие удары. Это вода капала с листа на лист в напоенной влагой крыше джунглей над ними. Кап, кап, кап-кап, кап, кап-кап...

– О'кей, – тихо сказал Скотт. – Смотри внимательно. – Он пошел вперед с оружием наготове, и вскоре они оказались перед пещерой. – Поверни туда голову, Кэн, и не спускай глаз с пещеры, пока я не скажу. – Он сжал плечо парня и поставил его как надо, пряча оружие в кобуру. Посох, который Скотт держал под мышкой, скользнул в руку, и капитан принялся ощупывать скользкий верхний слой грязи под ногами. Часто попадались ямы и сыпучие пески, а также ловушки, устраиваемые болотными волками, которые, разумеется, волками не были, и относились к какому-то неизвестному виду. На Венере фауна имела больше подвидов и менее заметные различия между ними, чем на Земле.

– Теперь порядок.

– Что это было?

– Никогда не знаешь, что может вылезти из такой дыры, – объяснил Скотт. – Они выскакивают молниеносно, и большинство из них ядовито. Никогда не рискуй в таких местах... Стоп! Мне не нравится тропа перед нами.

Поляны в этом лесу были очень редки. И все же они вышли именно на поляну шириной в двадцать футов. Скотт осторожно вытянул посох вперед и попробовал почву. Слабая волна прошла по белой грязи, но еще перед ее появлением капитан вытащил пистолет и принялся раз за разом стрелять в то место, где заметил движение.

– Стреляй, Кэн! – крикнул он. – Быстрее! Стреляй в это!

Кэн повиновался, хотя и не знал, во что стреляет. Внезапно окрасившаяся кровью грязь взметнулась, как гейзер. Скотт, продолжая стрелять, схватил парня за руку и оттащил назад.

Когда замерло эхо, далекие барабаны эльфов еще раз прозвучали в зеленом мраке.

– Мы его прикончили, – сказал Скотт.

– Прикончили? – машинально повторил Кэн. – Кого?

– Думаю, что болотного волка. Единственный способ убить эту тварь стрелять, пока оно не выбралось из грязи. Они все очень проворны и дорого продают свою жизнь. Однако... – Он осторожно пошел вперед. Ничего уже не было видно. Грязь провалилась, образовав углубление, и лунки, вырытые пулями, уже затянулись. Повсюду виднелись следы крови.

– Ни минуты покоя, – заметил Скотт. Его ироническая улыбка разрядила напряжение. Кэн откашлялся и, подражая капитану, поменял наполовину разряженный магазин на полный.

Узкий гребень Сигнальной Скалы уходил вглубь суши примерно на четверть мили, прежде чем становился доступен для восхождения. Наконец они добрались до этой точки и, помогая друг другу, поднялись наверх. Все еще оставаясь под лиственным потолком. Черная поверхность скалы болезненно обжигала и колола ладони, припекала даже сквозь подошвы ботинок.

– Половина капитан?

– Да, но не очень-то радуйся. Пока не дойдем до пляжа, лучше не будет. Скорее всего, добравшись до форта, придется сделать пару противомалярийным уколов, – так, на всякий случай. Ого! Маску, Кэн, быстро! – Скотт поднял руку. Лакмусовая полоска на запястье посинела.

Отработанными движениями они натянули противогазы. Скотт почувствовал на открытой коже руки легкое покалывание, но пока это было не страшно. Однако вскоре придется считаться с болью. Кивнув Кэну, он спустился на поверхность камня, проверил палкой грязь внизу и легко соскочил. Оказавшись в легкой белой массе, он поспешно обмазал себя ею с ног до головы. Кэн сделал то же самое. Грязь не могла свести на нет воздействие газа, выделяемого цветами, но могла хотя бы частично ослабить его действие на кожу.

Гротескная фигура Скотта двинулась в сторону побережья. Грязь забрызгала его очки, и он вытер их пучком белой травы. И все время проверял дорогу палкой.

И все же грязь обманула его. Палка вдруг провалилась, а когда Скотт инстинктивно откинулся всем телом назад, земля ушла из-под его ног. Ему еще хватило времени с глупым облегчением подумать, что это лишь зыбучий песок, а не яма болотного волка, а потом липкая предательская слизь засосала его до колен. Он упал назад, протягивая другой конец посоха Кэну.

Парень обеими руками схватился за него и плашмя бросился на землю, зацепившись ногами за торчащий корень. Скотт, изогнув шею под неестественным и болезненным углом и пытаясь что-то разглядеть через заляпанные грязью очки, судорожно вцепился в свой конец палки. Оставалось надеяться, что он не выскользнет из рук.

Грязь затягивала его все глубже, но тут помощь Кэна стала давать результаты. Парень старался тащить палку к себе, передвигая по ней ладони, но Скотт покачал головой. Он был значительно сильнее Кэна, а тому потребуется вся его сила, чтобы просто удержать посох.

В тени за Кэном что-то шевельнулось. Держась левой рукой за палку, Скотт правой выхватил оружие. Механизм был герметично закрыт, поэтому грязь его не повредила, а ствол открывался только в одном направлении. Капитан выстрелил в сторону движения, услышал приглушенный шум и стал ждать, пока не стихнет. Парень, удивленно оглянувшись, больше не шевелился.

А потом все было уже довольно легко – Скотт просто подтягивался по палке, распределяя свой вес по зыбучему песку. Вытащить ноги из смертельной хватки оказалось тяжело, и пришлось минут пять отдохнуть после этого.

И все же он выбрался – это главное.

Кэн вопросительно указал на кусты, где лежало застреленное создание, но Скотт покачал головой. Не стоило терять время на определение вида твари. Он поправил маску и зашагал по пляжу, обходя зыбучий песок. Кэн следовал за ним.

Им повезло, и без дальнейших осложнений они оказались на берегу, где рухнули на черный песок, чтобы отдышаться. Капитан посмотрел на индикатор, заметил, что газ улетучился, снял маску и глубоко вдохнул.

– Спасибо, Кэн, – сказал он. – Можешь теперь поплавать, если хочешь смыть с себя грязь. Только держись ближе к берегу. Нет, не раздевайся, времени мало.

Грязь была тягучей, как резина, песок царапал, как пемза, однако после двух минут купания Скотт почувствовал себя гораздо чище. Освежившись, они продолжили движение.

Часом позже их заметили с транспортника и по телевидео сообщили в форт, а оттуда выслали водолет. Больше всего Скотт обрадовался солидной порции двойного виски, которую предложил ему пилот.

"Ну и собачья же жизнь!"

Он протянул бутылку Кэну.

Вскоре перед ними показался бастион, защищающий вход в порт Дуне. Порт, большой, как залив, с трудом вмещал флот. Скотт одобрительно посматривал на деловую суету. Водолет обогнул волнолом, построенный для защиты от приливов, и остановился у берега. Умолк тихий звук двигателя, раздвинулся колпак.

Скотт выскочил, кивнул ординарцу.

– Слушаю, капитан?

– Проследите, чтобы этот солдат получил все необходимое. Мы были в джунглях.

Солдат многозначительно сложил губы, словно собирался свистнуть. Отсалютовал и помог Кэну выбраться из водолета. Спеша вдоль берега, Скотт услышал взрыв дружеских проклятий мужчин, окруживших Кэна.

Он кивнул – парень будет хорошим Свободным Легионером. Можно держать пари, что он выдержит на первой линии огня. Это испытание было очень трудным: дисциплина, доходящая до предела прочности. Лопни что-нибудь и... Никуда не денешься, человеческий фактор всегда будет величиной неизвестной, что бы там ни говорили психологи.

Он направился прямо в свою комнату и включил телевидео, чтобы поговорить с цинком Рисом. Изуродованное худое лицо цинка появилось на экране.

– Капитан Скотт прибыл.

Рис внимательно посмотрел на него.

– Что случилось?

– Авария водолета. Пришлось добираться пешком.

Цинк тихо помянул Бога.

– Рад, что ты уцелел. Ранен?

– Нет. Пилот тоже цел. Как умоюсь, готов приступить к обязанностям.

– Лучше пройди биорегенерацию – думаю, это тебе нужно. Все работает, как часы. Ты отлично провернул сделку с Мендесом – лучше, чем я ожидал. Мы договорились с ним о месте соединения наших сил. Поговорим об этом позже. Умойся. А потом проведи генеральную инспекцию.

– Слушаюсь, цинк.

Рис отключился. Скотт повернулся к своему ординарцу.

– Привет, Бриггс. Помоги мне выбраться из этих лохмотьев. Боюсь, их придется с меня срезать.

– Я рад, что вы вернулись, капитан. Не думаю, что придется срезать... – пальцы Бриггса ловко пробежались по молниям и застежкам. – Были в джунглях?

Скотт криво усмехнулся.

– Я выгляжу так, как если бы летел водолетом?

– Не всю дорогу, капитан, не всю дорогу.

Бриггс напоминал старого бульдога. Это был один из людей, подтверждающих правоту старой песни: "Старые солдаты не умирают, а просто уходят в тень". Бриггс мог выйти в отставку десять лет назад, но не захотел. В Свободных Отрядах всегда найдется место для старых солдат, даже для неквалифицированных. Некоторые становились техниками, другие строевыми инструкторами, остальные – ординарцами. Форт был их домом: перебравшись в какую-нибудь Крепость, они умерли бы от скуки.

А Бриггс никогда не получал повышения, не знал стратегии, артиллерии, ничего другого, кроме обычного боя. Но он был в Отряде Дуне сорок лет, из них – двадцать пять на действительной службе. Он уже разменял седьмой десяток, крепкое тело сгорбилось, как у старого медведя, некрасивое лицо покрывали шрамы.

– Нормально. А теперь приготовь душ, хорошо?

Бриггс вышел, а Скотт стянул грязную одежду и последовал за ним. Он наслаждался колющими струями – сначала горячая вода с мылом, потом спиртовая смесь и, наконец – чистая вода, горячая и холодная. Это было последнее, что он сделал сам, все остальное взял на себя Бриггс. Когда капитан вытянулся на лежанке, ординарец смазал лекарством его покрасневшие глаза и принялся массировать тело – ловко и сильно, чередуя ручной массаж с регенерирующим биологическим облучением. Под конец он сделал Скотту укол, чтобы ликвидировать усталость. Когда Бриггс кончил, Скотт был готов приступить к своим обязанностям: разум его прояснился, а тело отдохнуло.

Вошел Бриггс со свежим мундиром.

– Я вычищу старый, капитан. Нет смысла выбрасывать его.

– Ничего не выйдет, – заметил Скотт, натягивая майку. – После того, как я вывалялся в грязи... Но делай, как знаешь. Скоро он мне уже не понадобится.

Пальцы ординарца, застегивающие куртку Скотта, на мгновение застыли, потом снова забегали по ткани.

– Я не ослышался капитан?

– Нет. Я подаю в отставку.

– Переходите в другой Отряд, капитан?

– Ну, не так круто, – напомнил ординарцу Скотт. – Тут вовсе не то. А если бы и так, что ты сделаешь? Отдашь меня под трибунал в своем лице и на рассвете расстреляешь?

– Нет, капитан. Прошу прощения, но я решил, что вы сошли с ума.

– Один Бог знает, почему я тебя терплю, – заметил Скотт. – Ты дьявольски упрям. В твоей тупой башке нет места новым мыслям. Ты квинтэссенция догматизма.

Бриггс кивнул.

– Наверное, так, капитан. Когда человек живет по определенным правилам так долго, как я, и правила эти подтверждаются, он поневоле становится догматиком.

– Ты – сорок лет, а я... двенадцать.

– Вы быстро идете в гору, капитан. Вы еще будете у нас цинком.

– Это ты так думаешь.

– Вы следующий на очереди после цинка Риса.

– Но я покидаю Дуне, – объяснил Скотт. – И держи это при себе, Бриггс.

Ординарец кашлянул.

– Не понимаю, капитан. Если вы не вступаете в другой Отряд, куда же вы идете?

– Ты когда-нибудь слышал о Крепостях?

Бриггс позволил себе уважительно фыркнуть.

– Конечно. Они хороши, чтобы там выпить, но...

– Я хочу поселиться в одной из них. В Крепости Монтана.

– Крепости построили машины. Я помогал строить форт Дуне. Здесь кровь смешана с пластиком. Нам пришлось сдерживать напор джунглей, пока работали техники. Восемь месяцев, капитан, и не было ни одного дня без нападения. А нападения означали потерю людей, ведь у нас были только земляные защитные валы. Корабли вели заградительный огонь, но и сквозь него можно пройти. Это была настоящая битва, капитан.

Скотт вытянул ноги, чтобы Бриггс мог начистить его ботинки.

– И чертовски хорошая битва. Я знаю. – Он взглянул сверху на лысину ординарца: на коричневой коже местами росли седые волосы.

– Вы знаете, но вас здесь не было, капитан. А я был. Сначала мы динамитом расчистили полукруг за охранными валами и начали копать. За нами шли техники они ставили пластиковые столы так быстро, как только могли. Оружие привозили на баржах, на берегу стояли машины с амуницией. Над нашими головами то и дело свистели снаряды, и это был приятный звук, поскольку мы знали – все о'кей, пока продолжается заградительный огонь. Но он не мог продолжаться день и ночь. И джунгли все же прорывались. Целыми месяцами здесь пахло кровью, и это привлекало врага.

– Но вы его отразили.

– Разумеется. Цинком был тогда Эдисон Дуне. Он сколотил Отряд за несколько лет до этого, но форта у нас тогда не было. Дуне сражался вместе с нами. Честно говоря, однажды он спас мне жизнь. Так или иначе, мы построили этот форт, точнее, не мы, а техники. Никогда не забуду, как был взволнован, когда из орудия, стоящего на стене, сделали первый выстрел. После этого было еще много работы, но когда выстрелило орудие, мы поняли, что чего-то добились.

Скотт кивнул.

– Думаю, в тебе живет чувство собственности на этот форт.

Бриггс удивленно уставился на него.

– На этот форт? Не в этом дело, капитан. Есть много фортов, но речь идет о чем-то большем. Не знаю точно, о чем. Сам вид флота... Набор рекрутов... Старые, добрые тосты в кантине... сознание, что... – Он замолчал, запутавшись в собственных словах.

Скотт улыбнулся.

– Я вижу, ты и сам не знаешь, Бриггс.

– Чего не знаю, капитан?

– Почему остался здесь. Почему не можешь поверить, что я ухожу.

Бриггс слабо пожал плечами.

– Ну, причина в самом Дуне, – сказал он. – Вот и все, капитан. Просто в Дуне.

– А какое, черт возьми, это будет иметь значение, когда форту исполнится несколько сотен лет?

– Полагаю, никакого, капитан. Но не нам думать об этом. Мы – люди Дуне, и это все.

Скотт не ответил. Он легко мог указать ошибки в рассуждениях Бриггса, но какой в этом смысл? Он встал, и ординарец снял невидимую пылинку с его куртки.

– Все в порядке, капитан.

– Хорошо, Бриггс. Меня ждет еще одна битва. Привезти тебе какой-нибудь сувенир?

Ординарец отсалютовал, скаля зубы в улыбке, и Скотт вышел. Чувствовал он себя прекрасно, высмеивая в глубине души фальшивые ценности, к которым должен относиться серьезно. Разумеется, во время строительства форта погибло много людей, но могло ли одно это стать источником традиции? Какая польза от форта? Через пару веков он утратит свое значение, станет реликтом прошлого. Цивилизация движется вперед и даже сейчас с трудом переносит армию. Так какая же от них польза? Для возникновения привязанности требуются серьезные основания. Свободные Отряды сражались яростно, стойко, с безумным мужеством – сражались ради собственной гибели. Извечные причины войны исчезли.

Так как же все-таки с пользой? По всей Венере гасли огни крупных фортов. И они уже не зажгутся вновь – в ближайшие тысячу поколений!

5

Мы на равнине, покрытой мраком,

Влекомые смутной тревогой

битвы и полета,

Где невежественные армии столкнулись

в ночи.

Арнольд, 1870.

Форт полностью самообеспечивался, скорее, в военном смысле, нежели в социальном. Не возникало необходимости развивать сельское хозяйство, поскольку полных осад никогда не было. Продукты доставляли из Крепостей по морю или по воздуху.

Однако военная продукция оставалась необходимой, поэтому в жизни форта важную роль играли техники – от физиков-экспериментаторов до сборщиков. Всегда была потребность в ремонте, поскольку в битвах бывали потери, а оружие непрерывно совершенствовалось. Стратегия и вооружение были не менее важны. Немногочисленный флот мог побить значительно более сильный при помощи прикладной психологии.

В доках Скотт встретил лейтенанта Бинне, наблюдавшего за спуском на воду новой подводной лодки. Злость его еще явно не прошла – салютуя, он сохранял на лице мрачное выражение.

– Приветствую, лейтенант, – сказал Скотт. – Я провожу инспекцию. Вы свободны?

Бинне кивнул.

– Работы у меня немного.

– Что делать... рутина. Мы закончили эту подводную лодку как раз вовремя, верно?

– Да. – Бинне не скрывал радости при виде тщательно отделанного корабля, скользящего вниз по рельсам. Скотт тоже почувствовал, что сердце его бьется быстрее, когда лодка с плеском вошла в воду и через мгновение закачалась на волнах. Он взглянул туда, где на якоре стояли двенадцать серо-зеленых чудовищ из плакированного металла – линкоры. Каждый из них нес снаряжение для планеров, но эти складные самолеты были еще за пределами поля зрения. Между броненосцами стояли малые эсминцы, похожие на волков с ввалившимися боками. Кроме того, тут же были пришвартованы два быстрых авианосца, груженные планерами и водолетами, торпедоносцы и один приземистый монитор, непотопляемый и с мощным вооружением, но медлительный. Уничтожить его могла только серия прямых попаданий. Как и все мониторы, "Армагеддон" был похож на жабу с выгнутой спиной и покрыт, за исключением орудийных портов, броней в форме перевернутой супницы, прочно закрепленной изнутри. "Армагеддон" делился на секции водонепроницаемыми отсеками и имел многочисленные вспомогательные двигатели; даже если монитор погибал, от него всегда что-то оставалось в отличие от легендарного "Ровера". В целом он напоминал динозавра. Такому чудовищу можно было отстрелить голову, но оно продолжало сражаться когтями и хвостом. Тяжелые орудия затрудняли передвижение этого монстра, но главная проблема заключалась в том, как ввести его в сражение. Он был невероятно медлителен.

Скотт нахмурился.

– Кажется, мы будем сражаться над Венерианской Впадиной?

– Угу, – буркнул Бинне. – Так мы договорились. Морские Дьяволы уже движутся в сторону Крепости Монтана, а мы остановим их над Впадиной.

– Когда час "Икс"?

– Сегодня в полночь.

Скотт прикрыл глаза, пытаясь представить их курс на карте. Не очень-то хорошо. Когда битва завязывалась близ архипелага, была возможность укрыть монитор за островками, но сейчас этот номер не пройдет. И очень плохо, потому что Морские Дьяволы – отряд сильный, к тому же, они еще более усилились со времени недавнего объединения с Легионом О'Брайена. Даже учитывая помощь Банды Мендеса, нельзя было предсказать исход битвы. "Армагеддон" мог бы оказаться решающим фактором.

– Я вот подумал... – сказал Скотт. – Нет, пожалуй, это невозможно.

– Что именно?

– Замаскировать "Армагеддон". Если Морские Дьяволы заметят, что подходит монитор, они уведут сражение в сторону. Я думал о том, чтобы ввести его в бой так, чтобы противник ничего не понял.

– Он и сейчас замаскирован.

– Но только цветом. Это можно разгадать. У меня мелькнула мысль превратить его в остров или мертвого кита.

– Для кита он слишком велик, а плавающие острова всегда вызывают подозрение.

– Да, конечно. Но если бы ввести "Армагеддон" в битву, не привлекая внимания противника... Гм. У мониторов есть тенденция переворачиваться вверх дном, не так ли?

– Ага. У них высоко расположен центр тяжести. Но они не могут сражаться вверх дном. Это не самая удачная мысль, капитан. – На мгновение глаза Бинне вспыхнули. Скотт кашлянул и отвернулся.

– Ну, хорошо. Пошли дальше.

Флот оказался в образцовом порядке, и Скотт отправился в мастерские. Там работали над несколькими новыми корпусами, но шансов закончить работу до часа "Икс" не было. Вместе с Бинне они прошли в лабораторные помещения. Ничего нового, никаких сбоев или неожиданностей. Военная машина работала гладко.

Прежде чем осмотр закончился, у Скотта возникла новая идея. Он велел Бинне идти дальше одному и направился к цинку Рису. Цинк сидел в своем кабинете. Когда вошел Скотт, он как раз выключал телевидео.

– Это был Мендес, – объяснил Рис. – Они встретятся с нашим флотом в ста милях от берега и, разумеется, перейдут под наше командование. Мендес хороший командир, но до конца я ему не верю.

– Думаете, он ведет двойную игру?

Цинк Рис небрежно махнул рукой.

– "Брут – человек уважаемый во всех отношениях"... [У. Шекспир. Юлий Цезарь, 3 акт, сцена 2] Нет, он будет придерживаться договора. Но я не стал бы играть с Мендесом в открытую. Как Свободный Легионер он заслуживает доверия, а как человек... Ну да ладно. Как у нас дела?

– Отлично. У меня есть план относительно "Армагеддона".

– Завидую, – честно признался Рис. – Мы никоим образом не можем ввести эту лохань в бой. Как только Морские Дьяволы его заметят, они перенесут битву в другое место.

– Я думал о маскировке.

– Монитор есть монитор, его ни с чем не спутаешь. Ты не сможешь придать ему другой облик.

– За одним исключением. Он может выглядеть поврежденным монитором.

Рис сел, удивленно глядя на Скотта.

– Интересно... Продолжай.

– Смотрите. – Капитан нарисовал на листке бумаги силуэт монитора. Сверху "Армагеддон" похож на купол, а снизу – несколько иной, главным образом из-за киля. Почему бы не смонтировать на мониторе фальшивый киль, чтобы он выглядел перевернутым?

– Это можно.

– Всем известна слабость мониторов – при залпе всем бортом они порой переворачиваются вверх дном. Если Морские Дьяволы заметят перевернутый "Армагеддон", дрейфующий в их сторону, они наверняка решат, что корабль не способен сражаться.

– Это безумие, – заметил Рис. – Сумасшедшая идея, но она может сработать. – Он отдал по телевидео короткие приказы. – Все ясно? Хорошо. Отправляйте "Армагеддон" в путь, как только погрузят снаряжение. Изменения провести в море – нельзя терять время. Если делать это в доке, монитор никогда не догонит флот.

Цинк прервал соединение. Его худое, изрезанное шрамами лицо скривилось в улыбке.

– Надеюсь, это сработает. – Он щелкнул пальцами. – Чуть не забыл. Племянник президента был с тобой, когда случилась авария, верно? Я все думаю, стоило ли освобождать его от обучения? Как он вел себя в джунглях?

– Неплохо, – ответил Скотт. – Я не спускал с него глаз. Из него выйдет хороший солдат.

Рис внимательно посмотрел на капитана.

– А как с дисциплиной? Кажется, это его слабое место.

– Пока не жалуюсь.

– Ну что ж, возможно. Банда Старлинга не могла быть хорошей школой, особенно для неоперившегося молокососа. Кстати, о Старлинге. Цинк Мендес знает, что он использует атомное оружие?

– Нет. Если Старлинг действительно это делает, то держит все в строгой тайне.

– После битвы изучим этот вопрос. Нельзя допустить... нам не нужна еще одна атомная война. Хватит того, что мы потеряли Землю, а человечество понесло огромный урон. Если такая война повторится, люди погибнут.

– Не думаю, чтобы угроза была настолько велика. На Земле люди утратили контроль над крупными атомными базами. А у Старлинга в самом худшем случае может быть только ручное оружие.

– Это верно. С его помощью не взорвешь мир. Но наш закон... "Никакой атомной энергии на Венере".

Скотт подтвердил.

– Хорошо, это все. – Рис жестом отпустил капитана. – Хорошей погоды.

Пожелание это в вечно облачном мире имело ироническую окраску.

После обеда в кают-компании Скотт вернулся в свою комнату, чтобы покурить и немного отдохнуть. Отказавшись от сеанса массажа, предложенного Бриггсом, он послал ординарца в буфет за свежим табаком.

– И смотри, чтобы дали "Двадцать Звезд", – предостерег он. – Я больше не хочу этой зеленой гидропонной капусты.

– Я свое дело знаю, капитан. – Слегка обиженный, Бриггс вышел, а Скотт со вздохом уселся в кресло.

Час "Икс" – в полночь. Последний час "Икс" в его жизни. Весь день он не вспомнил о том, что в последний раз выполняет свои обязанности.