Текст книги "Столкновение в ночи"

Автор книги: Генри Каттнер

Соавторы: Кэтрин Люсиль Мур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Илен пила коктейль, глядя на серый хаос туч, волнами проплывающих мимо. В приглушенном мерцающем свете лицо Скотта походило на черную глыбу со светлыми пятнышками, мерцающими в его глазах. Она осторожно коснулась его руки.

– Ты солдат, Брайан, и не смог бы измениться.

Скотт горько улыбнулся.

– Конечно, нет, мисс Илен Кэн! Или ты думаешь, война – это только нажимать на курок? Я армейский стратег, и это потребовало от меня десяти лет зубрежки более напряженной, чем в Техническом Институте Крепости. Я должен знать о войне все, начиная с траектории снаряда и кончая психологией толпы. Это самая крупная ветвь науки, известная в Системе. И самая бесполезная, поскольку война умрет максимум через несколько веков. Илен, ты никогда не видела форта Свободных Легионеров. Это наука, настоящая наука, направленная исключительно на военные цели. У нас есть собственные психологи и инженеры, они рассчитывают все – от артиллерии до коэффициента трения на водолетах. У нас есть литейные заводы и мельницы. Каждый форт – это город, созданный для войны, подобно тому, как Крепость создана для технического прогресса.

– Это так сложно?

– Исключительно сложно и совершенно бесполезно. Многие из нас понимают это. Да, мы сражаемся, потому что это как наркотик. Мы обожаем Отряды и живем только во время войны, а это неполная жизнь. Жизнь людей в Крепостях значительно полнее. У них есть работа и развлечения, созданные специально для них. А для нас они не подходят.

– Для меня тоже, – заметила Илен. – Всегда найдутся неприспособленные. У тебя же есть raison d'etre [смысл существования (фр.)] – ты солдат. А я не могу вести жизнь, состоящую из одних удовольствий, но иного выхода у меня нет.

Пальцы Скотта сжали ее ладонь.

– Ты, по крайней мере, продукт цивилизации, а я стою вне ее.

– С тобою, Брайан, все могло бы стать лучше. На минуту. Сомневаюсь, что дольше.

– Да, могло бы.

– Это теперь ты думаешь так. Наверное, ужасно чувствовать себя тенью.

– Конечно.

– Я хочу быть с тобой, Брайан, – сказала Илен, повернув к нему лицо. – Хочу, чтобы ты приехал в Крепость Монтана и остался здесь. Мне нужна твоя сила. А я могу показать тебе, как лучше прожить такую жизнь, как в нее войти. Показать настоящий гедонизм. Ты мог бы, к примеру, составить мне компанию.

Скотт молчал, а Илен некоторое время вглядывалась в него.

– Неужели война так много для тебя значит? – спросила она наконец.

– Нет, – ответил он. – Вовсе нет. Это как воздушный шарик – ты знаешь, что внутри он пуст. Честь Отряда! – Он рассмеялся. – Вообще-то, я не испытываю колебаний, я слишком долго был отделен. Общество не может базироваться на фантазиях, обреченных на вымирание. Я думаю, что главное это мужчины и женщины. И ничего больше.

– Мужчины и женщины или человечество?

– Нет, не человечество, – неожиданно резко сказал он. – Пусть человечество идет к дьяволу – оно ничего для меня не сделало. Я могу приспособиться к новому образу жизни, не обязательно к гедонизму. Я специалист во многих областях и смогу найти работу в Крепости Монтана.

– Как хочешь. Я никогда не пробовала. Наверное, я фаталистка. А... что будет с нами, Брайан?

В призрачном свете ее глаза сверкали, как изумруды.

– Я вернусь, – ответил Скотт. – Чтобы остаться.

– Вернешься? – спросила Илен. – А почему ты не останешься сейчас?

– Наверное, потому, что я полный идиот. Я нужен цинку Рису.

– Рису или Отряду?

Скотт хитро улыбнулся.

– Не Отряду. Просто у мене есть работа, которую нужно сделать. Я много лет был рабом, делал вид, что для меня важен явный вздор, знал, что поклоняюсь соломенному снопу... Нет, я хочу жить как ты, такой жизнью, о которой прежде ничего не знал. Я вернусь, Илен. Это серьезнее, чем любовь. По отдельности мы лишь половинки, а вместе можем составить целое.

Молча, не двигаясь, она смотрела на Скотта. Он наклонился и поцеловал ее.

На рассвете он вернулся домой. Джина уже упаковала его вещи и теперь спала, разметав темные волосы по подушке. Скотт не стал будить ее. Он тихо побрился, принял душ и оделся. Город был похож на чашу, до краев заполненную неподвижностью и ожиданием.

Когда, застегивая блузу, он вышел из ванной, стол был уже раздвинут, и перед ним стояли два стула. Вошла Джина в широком халате, поставила чашки и налила кофе.

– Доброе утро, солдат, – сказала она. – Найдешь время на завтрак?

– Угу. – Скотт, слегка поколебавшись, поцеловал ее. До этой минуты разрыв с Джиной казался ему простым делом. Она не будет протестовать. В конце концов, это главное в свободном супружестве. И все же...

Она села в кресло и распечатала пачку сигарет.

– Нет. Я навитаминизировался и чувствую себя вполне хорошо. – В большинстве баров имелись освежающие кабинеты, нивелирующие эффект слишком большого количества возбуждающих веществ, и Скотт действительно чувствовал себя хорошо. Он задумался, как сказать Джине об Илен, но она избавила его от этих забот.

– Если это девушка, Брайан, то не беспокойся. Нет смысла принимать решение, пока не кончилась война. Она долго продлится?

– Нет. Думаю, неделю. Ты же знаешь, одно сражение может все решить. Эта девушка...

– Надеюсь, не из Крепости?

– Из Крепости.

Джина удивленно уставилась на него.

– Ты спятил.

– Я как раз хотел объяснить, – нетерпеливо ответил Скотт. – Дело не только в ней. Мне осточертел Отряд Дуне, и я хочу покончить с этим.

– Таким образом?

– Да, таким образом.

Джина покачала головой.

– Женщины Крепостей слабы.

– Так и должно быть, ведь их мужчины не солдаты.

– Делай, как знаешь. Я буду ждать твоего возвращения. Понимаешь, Брайан, мы были вместе пять лет и хорошо приспособились друг к другу. Не из-за философии или психологии, тут все гораздо сложнее. Мы – это мы. Как мужчина и женщина мы можем неплохо продолжать жить и дальше. А есть еще и любовь. Эти особые чувства важнее того, что находится где-то в перспективе. Тебя могут волновать будущие радости, но ты не можешь их переживать.

Скотт пожал плечами.

– Возможно, я начал забывать о планах на будущее и сосредоточился на Брайане Скотте.

– Еще кофе?.. Я пять лет езжу за тобой от Крепости к Крепости, и каждый раз, когда ты идешь на войну, жду и гадаю, вернешься ли ты, зная, что являюсь просто частицей твоей жизни. Иногда мне казалось, что самой важной. Солдата в тебе семьдесят пять процентов, я – остальные двадцать пять. Я считала, что тебе нужны эти двадцать пять процентов. Действительно нужны. Ты можешь найти себе другую женщину, но и она потребует для себя эти двадцать пять процентов.

Скотт ничего не ответил. Джина выдохнула дым.

– О'кей, Брайан. Я подожду.

– Дело здесь не только в той девушке. Случайно она подходит к модели, которая мне нужна. А ты...

– Я никогда не могла приспособиться к такой модели, – мягко ответила Джина. – Свободным Легионерам нужны женщины, готовые стать их женами. Если хочешь, незаконными женами. Главное здесь – не требовать слишком многого. Правда, есть и другие факторы. Нет, Брайан, даже ради тебя я не смогу превратиться в одну из жительниц Крепости. Это была бы уже не я. Я перестала бы себя уважать, ведя фальшивую, в моем представлении, жизнь. Да и ты перестал бы любить меня. Уж лучше оставаться собой – женой солдата. И пока ты будешь состоять в Отряде Дуне, я буду тебе нужна. Но если ты изменишься...

Скотт нахмурился и закурил.

– Трудно сказать точно.

– Может, я тебя не понимаю, но зато не задаю вопросов и не пытаюсь на тебя влиять. Пока ты нуждаешься во мне – я с тобой. Большего предложить не могу, но для Свободного Легионера и этого хватит. А для жителя Крепости этого либо слишком мало, либо слишком много.

– Мне будет тебя не хватать, – сказал он.

– Это мне будет тебя не хватать. – Хотя под столом она крепко сжимала пальцы, лицо ее не изменило выражения. – Уже поздно. Давай-ка, я проверю твой хронометр. – Джина наклонилась через стол, подняла руку Скотта и сравнила время на его часах с часами на стене. – О'кей. В дорогу, солдат.

Скотт встал, поправил ремень. Потом наклонился, чтобы поцеловать Джину. Она сначала отвернулась, но потом все же потянулась к нему.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Скотт быстро вышел. Девушка сидела неподвижно, в пальцах ее дымилась забытая сигарета. Брайан бросил ее ради другой женщины и иной жизни, но это вдруг стало не важным. Как всегда, так и теперь, важным было лишь то, что жизнь его снова подвергается опасности.

"Избавь его от всех бед, – думала она, не замечая, что молится. Избавь его от всех бед".

А для нее наступили тишина и ожидание. По крайней мере, это не изменилось. Она взглянула на часы.

Минуты уже начали растягиваться.

3

Они постоянно в пути

ведь солдаты – те же моряки!

Киплинг.

Когда Скотт явился в штаб, лейтенант Бинне следил за посадкой на корабль последних людей Дуне. Он бодро козырнул капитану – похоже, ночная работа ничуть его не утомила.

– Все в порядке, капитан.

– Хорошо. – Скотт кивнул. – Цинк Рис здесь?

– Только что приехал. – Бинне указал на портьеру, а когда Скотт двинулся к ней, пошел следом.

– Что такое, лейтенант?

Бинне понизил голос.

– Бронсон подхватил лихорадку. – Он забыл добавить "капитан". – Он должен был командовать левым флангом флота. Я хотел бы получить это место.

– Посмотрю, что можно сделать.

Бинне поджал губы, но ничего не сказал. Он вернулся к своим людям, а Скотт вошел в кабинет цинка. Рис говорил по телевидео. Подняв голову, он прищурился.

– Добрый день, капитан. Я разговаривал с Мендесом.

– Да?

– Он продолжает настаивать на пятидесяти процентах возможного выкупа от Крепости Вирджиния. Придется тебе встретиться с ними. Постарайся получить их помощь меньше, чем за пятьдесят. И свяжись со мной из форта Мендеса.

– Принято, цинк.

– И еще одно. Бронсон в лазарете.

– Я слышал. Если на то пошло, по-моему, лейтенант Бинне вполне может принять командование левым флангом...

Однако цинк Рис поднял руку.

– Не сейчас. Мы не можем позволить себе поощрять индивидуализм. В прошлую войну лейтенант пытался действовать самостоятельно, а мы не можем рисковать! Думай о Дуне, а не о лейтенанте Бинне.

– Он хороший парень и отличный стратег.

– Но не очень силен во взаимодействии. Может, в следующий раз. Пусть левый фланг принимает лейтенант Гир, а Бинне ты держи при себе. Ему нужна дисциплина. И возьми водолет до Мендеса.

– Не самолет?

– Один из наших техников только что закончил подгонку экранирующих лучей для связи, и я хочу немедленно установить приборы на всех наших самолетах. Бери лодку, до форта Мендеса не очень далеко. Это тот длинный полуостров на юге Ада.

Этот континент даже на картах носил название Ад. Жара была лишь одной из причин. Даже хорошо снаряженные группы, исследующие джунгли, быстро начинали испытывать страшные мучения. На суше Венеры флора и фауна объединялись, не позволяя землянам заселить континент. Многие растения выделяли отравляющие газы. Существовать могли только сильно защищенные прибрежные форты – именно потому, что были фортами.

Цинк Рис нахмурился, глядя на Скотта.

– Если нам удастся нанять Банду, применим план Р-7, в противном случае придется воспользоваться услугами какого-нибудь другого отряда. Однако, лучше обойтись без этого. У Морских Дьяволов слишком много подводных кораблей, а у нас мало детекторов. Постарайся сделать все возможное.

Скотт отсалютовал.

– Постараюсь, цинк.

Рис махнул рукой, отпуская капитана, и тот отправился в соседнее помещение, где наткнулся на одиноко сидящего лейтенанта Бинне. Офицер вопросительно посмотрел на него.

– Мне очень жаль, – сказал Скотт, – но на этот раз командовать левым флангом будет Гир.

Мрачное лицо Бинне налилось кровью.

– Жаль, что не дал тебе в морду перед мобилизацией, – сказал он. – Не выносишь соперников, а?

Ноздри Скотта расширились.

– Если бы это зависело от меня, ты получил бы левый фланг, Бинне.

– Не, конечно. Все нормально, капитан. Где моя койка? Где мой водолет?

– Ты будешь вместе со мной на правом фланге. На командирском корабле "Мушкет".

– С тобой? Может, лучше сказать – под тобой? – быстро спросил Бинне. Глаза его горели. – Да-а-а...

Темные щеки Скотта тоже покрыл румянец.

– Это приказ, лейтенант, – рявкнул он. – Пришли ко мне пилота водолета. Я иду на поверхность.

Бинне молча повернулся к телевидеопередатчикам. Скотт вышел из штаба, с трудом сдерживая ярость. Бинне – кретин, плевал он на Дуне...

Тут он вспомнил и смущенно улыбнулся: ведь его самого мало волновал Отряд Дуне. Для индивидуалистов здесь не место. У них с Бинне была одна сходная черта – ни тот, ни другой не пылал преданностью к Отряду.

На лифте он поднялся к вершине Купола. Внизу, сжимаясь до размеров кукольного домика, уменьшалась Крепость Монтана. Где-то там, внизу, осталась Илен. Он вернется к ней. Может, эта война не затянется надолго редко случалось, чтобы войны длились дольше недели, разве что Отряд пробовал новую технику.

Воздушный шлюз он прошел в чем-то вроде пузыря – крепком, блестящем шаре с канатом наверху, внутри которого шел кабель. В шаре не было никого, кроме Скотта. С легким скрежетом пузырь двинулся вверх. Вода за его стенами была сначала черной, потом – зеленой, а у самой поверхности светло-серой. Мелькали морские животные, но Скотт их почти не замечал.

Наконец пузырь всплыл на поверхность. Поскольку атмосферное давление не менялось, надобности в декомпрессии не было. Скотт сразу открыл люк и вышел на одну из плавающих платформ, рассеянных по воде над Крепостью Монтана. Пара туристов забралась в камеру, которую он покинул, шар вновь погрузился и вскоре исчез из виду.

Вдали Отряд Свободных Легионеров перегружался с большой платформы на воздушный паром. Скотт внимательно посмотрел вверх, оценивая погоду. Шторма быть не должно, хотя облачный покров был как обычно разодран ветрами, образуя кипящие вихри. Скотту вдруг вспомнилось, что битва, вероятно, произойдет над Венерианской Впадиной. Это может помешать планерам: над морем Мелей часто бывают тепловые вихри.

Приземистый, быстрый и удивительно маневренный водолет выскочил у мола. Пилот откинул верхний колпак и отсалютовал. Это был Норман Кэн, в опрятной, подогнанной форме. Видно было, что он готов улыбаться по любому поводу.

Скотт ловко перескочил на корабль и сел рядом с пилотом. Кэн закрыл прозрачный колпак и посмотрел на офицера.

– Какие приказы, капитан?

– Знаешь, где форт Банды Мендеса? Хорошо. Плывем туда. И побыстрее.

Кэн стартовал с платформы, и за кормой поднялся занавес из капель воды, формой похожий на букву V. Эти кораблики с небольшой осадкой, маневренные и чрезвычайно быстроходные, были незаменимы в морских сражениях. Двигались они так быстро, что попасть в них было весьма сложно. Никакой брони не было: она снижала бы скорость, а вооружение составляли легкие пушки со снарядами большой разрывной силы. Экипаж состоял из двух человек. Водолеты хорошо дополняли более тяжелую артиллерию боевых транспортов и эсминцев.

Скотт угостил Кэна сигаретой. Парень заколебался.

– Мы не под обстрелом, – засмеялся капитан. – Это во время боя дисциплина обязательна, но сейчас ты вполне можешь со мной закурить. Бери. – Он прикурил для Кэна.

– Спасибо, капитан. Кажется, я слишком... усерден.

– Что ж, у войны свои законы. Их немного, но нарушать их нельзя. Оба мужчины помолчали, глядя на серую пустую поверхность океана. Низко пролетел транспортный самолет.

– Илен Кэн твоя сестра? – спросил через несколько минут Скотт.

Кэн кивнул.

– Да, капитан.

– Я так и думал. Будь она мужчиной, она, пожалуй, вступила бы в Свободный Отряд.

Парень пожал плечами.

– Ну. Не знаю. У нее нет... как бы это сказать... Она бы решила, что это требует слишком больших усилий. Кроме того, она не выносит дисциплины.

– А ты?

– Для меня важна борьба, капитан. – Подумав, он добавил: – Точнее, победа.

– Можно проиграть битву, даже если ты победил, – хмуро ответил Скотт.

– И все же я предпочитаю быть Свободным Легионером, нежели кем-то другим. Не сказать, что у меня большой опыт...

– Военную практику ты проходил в банде Старлинга, так что, возможно, набрался там многого. Война сегодня – это не романтичное пиратство. Если бы солдаты Дуне захотели выигрывать сражения при помощи таких навыков, через неделю их не осталось бы ни одного.

Кэн заколебался.

– Но... Может, это, до некоторой степени, неизбежно? Я имею в виду слепую удачу...

– Есть отчаянные авантюристы, – прервал его Скотт. – Но на войне для хорошего солдата нет слепой удачи. Еще будучи новичком я вырвался на своем крейсере из строя, чтобы атаковать тараном, и за это меня совершенно справедливо разжаловали. Неприятельский корабль, который я таранил, не был для них так важен, как крейсер для нас. Оставаясь в строю, я смог бы потопить три или четыре корабля, вместо того, чтобы повредить один и самому выйти из боя. Мы высоко ценим искусство взаимодействия, Кэн. Сейчас оно гораздо важнее, чем было когда-то на Земле, поскольку армия объединилась. Наземные войска, военный флот, воздух и прибрежные операции – все это сейчас одно целое. Пожалуй, единственное существенное изменение произошло в воздухе.

– Вы о планерах? Я знаю, что самолеты не могут использоваться в сражениях.

– Только не в атмосфере Венеры, – согласился Скотт. – Когда самолеты попадают в слой облаков, им приходится бороться с перекрестными воздушными течениями и воздушными ямами, так что для боя времени не остается. А планеры ценны не столь для бомбардировки, сколько для разведки. Они влетают в тучу, прячутся там и передают изображение инфракрасных телекамер на командирские корабли. Они – глаза флота. Могут сказать нам... Впереди кипяток, Кэн! Сворачивай!

Пилот уже заметил зловеще кипящий водоворот перед носом и инстинктивно повернул. Корабль закачался на волне, экипаж едва не вылетел со своих мест.

– Морское чудовище? – Скотт задал вопрос и сам же на него ответил: Нет, конечно. Это от вулкана. Расширяется молниеносно.

– Я могу его обогнуть, капитан, – предложил Кэн.

Скотт покачал головой.

– Это слишком опасно. Поворачивай.

Парень послушно вывел водолет из опасной зоны. Скотт был прав, говоря о масштабе катаклизма: кипящий водоворот распространялся так быстро, что маленький кораблик с трудом уходил от него. Внезапно волна пенящейся воды настигла их и подкинула водолет, как щепку, едва не вырвав руль из рук Кэна. Скотт помог удержать его, но даже при этом оставалась опасность, что руль может в любую секунду вырвать у них из рук. Перед прозрачной кабиной поднималась вуаль пара, а вода под слоем пены превратилась в коричневую взвесь.

Кэн резко нажал рычаг мощности, и водолет рванулся вперед, танцуя на поверхности кипящих волн, словно рикошетирующая пуля. Раз они врезались в волну носом – стон сминаемого металла прокатился по кораблю. Кэн, стиснув зубы, тут же включил запасной двигатель и выключил раздавленный... А потом корабль вдруг оказался на спокойной воде, чуть отступив к Крепости Монтана.

Скотт улыбнулся.

– Хорошая работа. Счастье, что мы не попробовали его обогнуть. Ничего бы не вышло.

– Да, капитан. – Кэн глубоко вздохнул. Глаза его возбужденно сверкали.

– А теперь поверни. На вот. – Он сунул в рот парню зажженную сигарету. – Ты будешь хорошим солдатом Дуне, Кэн: реагируешь точно и быстро.

– Спасибо, капитан.

Скотт некоторое время молча курил. Он смотрел на север, но из-за плохой видимости не мог различить вздымающихся вулканических конусов, образующих горный хребет Южного Ада. Венера была относительно молодой планетой, здесь до сих пор неожиданно открывались новые кратеры. Потому форты никогда не строили на островах – они имели неприятную особенность внезапно исчезать.

Водолет тяжело потряхивало на скорости, несмотря на систему рессор и амортизаторов. После поездки на одной из этих "бригантин", как презрительно называли их солдаты, человеку требовался основательный массаж. Скотт потянулся на мягком кресле, которое он, правда, ощущал твердым, как цемент, мурлыча себе под нос:

"Это не тяжелый переход, калечащий

ноги лошади,

Это легкий стук, стук, стук копыт

по широкому пути!"

Водолет мчался вперед, окруженный серым морем и тучами, и наконец перед носом вырос широкий вал побережья, он просто вынырнул внезапно из-за закрытого дымкой горизонта. Они прибыли почти вовремя, лишь немного опоздав из-за подводного вулкана.

Форт Банды Мендеса был большим замком из металла и камня. Узкая полоса земли со стороны суши была очищена и испятнана воронками в тех местах, где орудия отразили яростный напор рептилий – плодовитых гигантов Венеры, по-своему разумных, но совершенно невыносимых из-за пропасти, отделявшей их мышление от человеческого. Поначалу люди пытались установить с ними контакт, но потом решили оставить рептилий в покое, поскольку никакой склонности к переговорам они не проявляли. Невозможно было договориться с этими фанатичными и жестокими дикарями. Они прятались в джунглях, появляясь лишь затем, чтобы яростно ударить по форту – впрочем, без результата, поскольку клыкам и когтям противостояли свинцовые пули и разрушительные снаряды.

Пока водолет мчался к побережью, Скотт смотрел прямо перед собой. Проявление излишнего интереса при посещении форта чужого Отряда считалось у Свободных Легионеров признаком дурного тона. На пристани топтались несколько мужчин, они явно ждали его. Когда Скотт выскочил из лодки, они отсалютовали.

Он сообщил свое имя и звание, и вперед вышел какой-то капрал.

– Цинк Мендес ждет вас, капитан. Около часа назад пришло сообщение от цинка Риса. Прошу вас сюда...

– Хорошо, капрал. Мой пилот...

– Мы позаботимся о нем, капитан. Обеспечим массаж и выпивку после плавания на этой бригантине.

Скотт кивнул и пошел за капралом к бастиону, торчащему из нависающей стены форта. Ворота со стороны моря были открыты. Они быстро миновали двор, прошли через люк, поднялись в лифте и оказались перед занавесом, на котором было изображено лицо цинка Мендеса – круглая голова вепря, но голая, как снаряд.

Войдя, он увидел во главе стола самого Мендеса; вокруг сидели еще несколько офицеров. Лицо живого Мендеса было более привлекательно, чем изображение, и напоминало скорее медведя, чем вепря, бойца, а не обжору. Его сверлящие (пронзительные) черные глаза буквально буравили Скотта.

Мендес встал, и все офицеры последовали его примеру.

– Садитесь, капитан. В конце стола есть место. Оно не соответствует вашему рангу, однако я предпочитаю смотреть в глаза человеку, с которым договариваюсь, прямо перед собой. Впрочем вы только что прибыли... Если хотите сначала принять массаж, я могу подождать.

Скотт занял предложенное место.

– Спасибо, цинк Мендес, не нужно. Предпочитаю не терять времени.

– Тогда обойдемся без церемоний. Надеюсь, выпить вы не откажетесь? Он кивнул ординарцу у дверей, и вскоре перед Скоттом оказался полный стакан.

Он быстро оглядел все лица. Хорошие солдаты, подумал он, твердые, отлично обученные и опытные. Обстрелянные. Банда Мендеса – группа небольшая, но сильная.

Цинк Мендес глотнул из своего стакана.

– К делу. Отряд Дуне приглашает нас помочь в борьбе против Морских Дьяволов. Услуги Дьяволов купила Крепость Вирджиния, чтобы атаковать Крепость Монтана. – Говоря, он загибал толстые пальцы. – Вы предлагаете нам пятьдесят тысяч наличными и тридцать пять процентов выкупа в случае победы. Так?

– Совершенно верно.

– Мы хотим пятьдесят процентов.

– Это очень много. У Дуне большее число людей и оборудования.

– В сравнении с нами, но не с Морскими Дьяволами. К тому же, этот процент еще вилами на воде писан. В случае поражения мы получим только наличные.

Скотт кивнул.

– Это верно, но единственной реальной угрозой со стороны Морских Дьяволов являются их подводные корабли. У Дуне много снаряжения для борьбы на поверхности и в воздухе. Мы можем справиться с Морскими Дьяволами и без вас.

– Не думаю. – Мендес отрицательно покачал головой. – У них появились какие-то новые торпеды.

– Вы преуменьшаете наши возможности, цинк Мендес, – прямо сказал Скотт. – Мы не так уж слабы. Если вы откажетесь, мы поищем другой Отряд.

– С подводными детекторами?

– В подводных сражениях неплох Отряд Ярдли.

– Верно, капитан, – вставил майор, сидевший рядом с Мендесом. – У них есть подводные корабли, правда, не особо надежные, но что они у них есть факт.

Цинк Мендес тер лысую голову медленными движениями.

– Что ж, капитан, как хотите. Отряд Ярдли не сравнится с нами в этой работе.

– Ну, хорошо, – сказал Скотт. – Полномочия у меня есть, и я могу решать сам. Мы не знаем, сколько кориума лежит в подземельях Крепости Вирджиния. Как вам такое предложение: Банда получит пятьдесят процентов добычи, если выкуп окажется меньше двухсот пятидесяти тысяч, и тридцать пять с того, что превысит эту сумму.

– Сорок пять.

– Сорок с превышения и сорок пять с меньшей суммы.

– Господа? – спросил цинк Мендес, глядя вдоль стола. – Ваше слово?

Прозвучали многочисленные "да" и редкие "нет". Мендес пожал плечами.

– Значит, решающее слово за мной. Итак, мы получаем сорок пять процентов выкупа от суммы до двухсот пятидесяти тысяч и сорок с суммы выше ее. Согласен. Выпьем за это.

Ординарцы подали напитки. Когда Мендес встал, все последовали его примеру.

– Может, скажете тост, капитан?

– С удовольствием. Предлагаю тост Нельсона – "за противника, желающего драться, и за место на море".

Они выпили, так делали все Свободные Легионеры накануне битвы. Когда все сели, заговорил цинк Мендес:

– Майор Мэтсон, свяжитесь с цинком Рисом и обговорите детали. Мы должны знать его планы.

– Слушаюсь.

Мендес взглянул на Скотта.

– Что мы еще можем для вас сделать?

– Больше ничего. Я возвращаюсь в свой форт. Детали можно обсудить по телевидео на тайном канале.

– Если вы возвращаетесь водолетом, – с иронией заметил Мендес, – от души советую принять массаж. Теперь, когда мы договорились, время найдется.

Скотт заколебался.

– Хорошо. У меня начинает... ох... побаливать. – Он встал. – Да, чуть не забыл. До нас дошли слухи, что банда Старлинга использует атомное оружие.

Мендес скривился.

– Я ничего не слышал. А вы, господа?

Они отрицательно покачали головами, и лишь один офицер сказал:

– Я слышал какие-то сплетни, но только сплетни.

– После этой войны проведем следствие. Если это окажется правдой, мы, разумеется, примкнем к вам, чтобы уничтожить отряд Старлинга. В этом деле нам не потребуется военный трибунал!

– Спасибо. Я свяжусь с другими отрядами, узнаю, слышали они что-нибудь или нет. А теперь, если позволите...

Он отсалютовал и вышел, довольный переговорами. Сделка была выгодной – Отряду Дуне, несомненно требовалась помощь Банды против Морских Дьяволов. Цинк Рис будет доволен договором.

Ординарец проводил его в баню, на массаж. Потом он вышел на берег и забрался в водолет. Взгляд назад убедил его, что военная машина Банды уже заработала. Он мог заметить немногое, но мужчины передвигались по двору хорошо рассчитанными движениями – в склады, административные помещения, лаборатории. Корабли стояли на якорях у берега, но скоро должны были выйти навстречу Отряду Дуне.

– Нам исправили вспомогательный движок, капитан, – сказал Кэн, поднимая голову от приборной доски водолета.

– Очень любезно со стороны союзников. – Скотт поднял руку в дружеском жесте и помахал людям на берегу, пока корабль выбирался на открытую воду. – Теперь – в форт Дуне. Знаешь, где это?

– Конечно, капитан. А... можно вас спросить?.. Банда Мендеса будет сражаться вместе с нами?

– Да. Это превосходные солдаты. Ты увидишь настоящее сражение, Кэн. Когда услышишь звуки боя, это будет означать одну из крупнейших битв на Венере. А теперь добавь газу, нам нужно спешить!

Водолет, как стрела, полетел на юго-запад, оставляя за кормой два косых водопада.

"Это моя последняя битва, – подумал Скотт, – и я рад, что она будет такой острой".

4

Мы ели и пили наши собственные проклятия.

"Книга Общих Молитв"

Примерно в восьми милях от форта Дуне двигатель отказал.

Это была уже не авария, а катастрофа. Перегруженный и перегревшийся двигатель, работавший на максимальных оборотах, взорвался. Предыдущая авария у подводного вулкана открыла трещины в металле, но механики Банды, проводившие ремонт, не смогли их обнаружить. К счастью, в момент взрыва водолет приподнялся на волне. Двигатель подскочил вверх. Потом рухнул вниз, разнося нос кораблика в щепки. Если бы нос оказался погружен, взрыв означал бы конец и для Скотта и для пилота.

Они были в полумиле от берега. Взрыв оглушил Скотта. Лодка перевернулась вверх дном, колпак с громким треском ударился о воду, однако пластик выдержал. Оба мужчины скорчились на том, что когда-то служило потолком, постепенно соскальзывая вперед, по мере того, как нос водолета погружался в воду.

Кэн сумел нажать одну из аварийных кнопок. Механизм, разумеется, разбился, но два сегмента все же отошли в стороны, впустив волну горькой морской воды. Некоторое время их швыряло из стороны в сторону потоком воды, но вскоре она вытеснила весь воздух. Скотт заметил, что Кэн протиснулся в щель, и последовал за ним.

Темное тело лодки погружалось все глубже, пока совсем не исчезло из виду. Скотт вынырнул на поверхность, сделал глубокий вдох и заморгал, чтобы отряхнуть с ресниц капли воды. Потом осмотрелся. Где же Кэн?

Парень выплыл без шлема, с мокрыми волосами, прилипшими ко лбу. Скотт встретился с ним взглядом и нажал спуск спасательного пневможилета, который на море всегда носили под блузой. Когда смешались химикалии, легкий газ наполнил жилет, одновременно поднимая голову Скотта выше воды. Сзади надулся воротник-подушка, позволявший потерпевшим крушение отдыхать на воде без опасения утонуть во время сна. Впрочем, сейчас это не требовалось.

Заметив, что Кэн нажал спуск своего жилета, капитан подтянулся вверх, высматривая какие-либо признаки жизни. Ничего. Серо-зеленое море было пусто до самого горизонта. В полумиле от них виднелась спутанная стена зелени – джунгли. Чуть повыше тусклое красное зарево освещало облака.

Скотт вытащил мачете с лезвием в форме листа, жестом приказав Кэну сделать то же. Парень вовсе не выглядел испуганным. "Конечно, – кисло подумал Скотт, – для него это лишь увлекательное приключение. Что ж, посмотрим".

Зажав мачете в зубах, капитан поплыл к берегу. Кэн держался рядом. Проплыв немного, Скотт жестом приказал своему спутнику не двигаться, а сам наклонился вперед, погрузив лицо в воду и стараясь разглядеть большую, расплывчатую тень, которая быстро свернула в сторону и исчезла. Это был морской змей, к счастью, не голодный. Океаны Венеры были опасны и кишели кровожадной жизнью, а защитные средства, как правило, действовали плохо. Оказавшись в воде, следовало поскорее из нее убираться.