Текст книги "Единственная на всю планету. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 88 страниц)

Когда она уже заканчивала с блинами, пришел Нор, привлеченный запахом ванили. Какой же он смешной в маминой рубашке. И она действительно просвечивает, поэтому лучше отвернуться.

– Чем так вкусно пахнет? – спросил юноша. – Это что-то сладкое?

– А ты сладкоежка? – спросила она.

– А то ты не знаешь, – вздохнул он. – Вот как с тобой говорить, когда ты обо мне знаешь абсолютно все? Наверное, еще и лучше меня, я-то сам многое подзабыл. Скажи, а почему вы живете только вдвоем? Где твоя мама?

– Мама умерла от рака, когда мне было девять, – грустно сказала Оля. – Нам с тобой одинаково не повезло.

– Она была хорошим человеком? Извини, что спрашиваю, но бывает по-разному.

– Для меня она была самой лучшей. Я поняла, почему ты спрашиваешь. Вспомнил свой разговор с учителем?

– Да, я был очень несчастен и спросил у него, почему из множества людей, которые у нас тогда переболели, боги забрали самого хорошего человека – мою мать? Ведь среди больных были и мерзавцы. Он мне сказал, что боги делали людей по своему образу, поэтому сами наделены не только добродетелями, но и пороками. В сущности, они от людей ничем, кроме силы, не отличаются и не могут следить за каждым. «Возьми себя, Нор, – говорил он мне. –  Ты знаешь всех в дружине отца и, когда вырастешь, сможешь всеми ими управлять. А уже жителями небольшого города так управлять не получится. Нужно будет набирать помощников и действовать через них. Что уже говорить обо всех людях! Поэтому вряд ли боги смотрят на каждого из нас. И, знаешь, я бы не хотел оказаться тем человеком, который обратит на себя их внимание». Тогда я его не понял, но молиться перестал. В храм, правда, ходить все равно пришлось.

– Да, я помню, – кивнула Оля. – У нас в семье никто вообще никогда в бога не верил. Ерунда это все. Если кто-то и есть, мы ему не нужны. Раньше у нас было мало верующих, а теперь в церковь ходят многие. Лучше это их не делает. Так, разговором сыт не будешь, поэтому бери свои блины, макай в сметану и ешь, а я пойду звать отца.

Глава 2

– Полюбуйся на этого красавца! – сказал отец зашедшей дочери. – Только не вздумай сразу же падать ему на руки, а то все опять поменяю на ночнушку. И ты сам смотри, зеркало на шкафу достаточно большое.

В голубых джинсах и футболке, обтягивавшей не по возрасту накаченные мышцы, Нор так и просился на глянцевую обложку журнала мод для подростков. Ему слегка укоротили длинные, пышные волосы, подчеркнув мужественность и красоту лица.

– Все девушки будут твои, – пошутил Егор. – Дочь вон прямо растерялась. Кажется, я немного перестарался.

– Мне всех девушек не нужно, – сказал Нор, глядя на Ольгу. – Достаточно одной.

– Ты еще при мне назначь ей свидание, – Егор бросил на стол сумку. – Дочь, разложи все его вещи в шкаф и покажи, где что лежит. Я решил, что трех рубашек, штанов и спортивного костюма пока достаточно. Ну и белье. Остальное докупим, когда поедем за обувью.

– Позже разложу, – ответила Оля. – Обедать будешь? Тогда пойдем на кухню. Мы с Нором уже поели.

– А чем вы еще занимались, кроме еды? – спросил Егор, следуя за дочерью на кухню.

– Он изучал жизнь замечательного человека, – ответила она, наливая ему еще не остывший суп. – А я пыталась разобраться в своих магических способностях.

– Ну и как успехи? Замечательный человек – это ты? Не страшно, что кто-то узнает все твои секреты?

– Конечно, я, – согласилась дочь. – Вымой руки, сейчас наложу второе. – А успехи... Вот ты сейчас почесал рукой нос. Он у тебя чесался?

– Ты серьезно? – удивился Егор. – А ну попробуй еще раз.

– Когда ты знаешь и сопротивляешься, может не получиться, – предупредила Оля. – Ладно, попробуем. Сейчас ты почешешь затылок.

Правая рука отца дернулась к голове, ненадолго застыла, потом медленно поднялась и коснулась затылка.

– А ведь я сопротивлялся! – пораженно сказал он. – И что ты такого сделала, чтобы в себе это разбудить?

– Наверное, ничего, – Оля, разговаривая, нарезала хлеб. – Давай ешь, а то все остынет. Понимаешь, папа, все это разбудил Нор своим слиянием, а я только разобралась, как пользоваться. Можно ведь не только кого-то заставлять чесать себе разные части тела. Там многое есть. У Нора мало сил, но он все равно изучал всю магию, теперь это мне может пригодиться. Ты спросил, не страшно ли мне, что он обо мне все узнает... Нет у меня страшных секретов, но, наверное, как и любому другому, было бы неприятно, если бы кто-то узнал все. Кто-то, но не он. И дело не в том, что он мне нравится, я сама о нем знаю не меньше, так что это будет только справедливо. Ты ешь и говори, а то я сейчас уйду, чтобы тебе не мешать.

– Хорошо, уже ем, – согласился отец. – А ты в двух словах расскажи про эту магию. Что с ее помощью можно сделать?

– Если в двух... – Оля ненадолго задумалась. – Почти все направлено на управление сознанием человека и его телом. Можно вылечить или наслать болезнь. Можно управлять напрямую или заставить во что-то поверить. Последнее сложно и долго не держится, поэтому пользуются редко. Человек потом поймет, что действовал под принуждением, а такое мало кому понравится. Вот немного подтолкнуть в нужную сторону можно. Или сделать так, чтобы ты кому-то понравился. В таком обычно никто не копается. Понравился и все, мало ли по каким причинам нравятся люди.

– И что, все болезни можно лечить?

– Не все, но многие. И этому тоже нужно учиться. Как и что делать я знаю, но этого мало: нужна практика. И сразу многих не вылечишь. Если перестараться, можно сдохнуть самому.

– А файерболлы, значит, делать не можете?

– Ни в одном человеке сил не хватит даже на самый маленький. Но убивать магией можно.

– Спасибо, вкусный суп, – отец отставил пустую тарелку и взялся за второе. – Да, я помню, что Нор кого-то убил. Остановил дыхание?

– Можно убить и так, – согласилась дочь. – Только ведь человек будет сопротивляться, и, чтобы сломить сопротивление, понадобится много сил и времени. Нора бы раньше всего утыкали стрелами, да и не хватило бы у него на такое сил. Тут, папа, совсем другое. Когда не хватает своих сил, их можно у кого-нибудь занять. Только это делают очень редко, чаще всего тогда, когда все равно умирать. Есть такие твари, у которых много сил, но нет тел.

– Что, совсем нет? – не поверил отец.

– Ну, не знаю, – замялась дочь. – О них почти ничего неизвестно. Может быть, там, где они обитают, тела есть, но в мире Нора точно не было. Они и плату за свою помощь брали только телами тех, кому ее оказывали. Можно было отдать свое тело на время, но чаще всего забирали совсем. Для человека это та же смерть.

– И забрав тело на время, они его потом возвращали? – недоверчиво спросил Егор.

– Странно, правда? – сказала Оля. – Совсем не по-человечески. Мы бы послали все договоры далеко-далеко, а они всегда выполняют обещанное. По крайней мере, так о них написано во всех книгах, которые читал Нор. Вот он и попросил помочь.

– А почему тогда не забрали тело? Это, вообще, он или кто-то другой в его теле?

– Он это. А почему не забрали... Он думает, что они хотели забрать и даже успели запустить лечение, но все испортил перенос в наш мир. Наверное, им сюда просто нет хода. Но проверять он боится.

– Я бы на его месте тоже не стал этого делать, – сказал Егор. – Спасибо, вкусный обед. Озадачила ты меня, дочь. Эта твоя магия... С ней нужно быть осторожней, а еще лучше без необходимости совсем не пользоваться. Последствия могут быть самые неприятные. В лучшем случае просто назовут ведьмой и будут тебя обходить за версту. А о худшем не хочется даже думать. Магия, даже такая как у вас, это сила, а в нашем мире бесхозной силы не бывает. И на вашу найдутся желающие. И не факт, что они тебя заставят лечить, а не отнимать жизнь, и станут с тобой считаться.

– Это не так просто, папа, – жестко сказала Ольга. – Ее ведь нетрудно отнять и у них!

– Ты сильно изменилась, Оля, – сказал отец. – То даже курицу не могла зарезать, а теперь готова отнимать человеческие жизни. А отнять чужую жизнь не так легко, даже если это нужно для защиты своей собственной. Я думаю, это из-за того, что в тебе поселилась часть личности нашего гостя. Убить своих сестер, даже для того чтобы спасти их от мук и бесчестья, страшно тяжело, а он через это прошел. Сильно ли он теперь будет колебаться, если посчитает нужным прервать жизнь постороннего человека? Подумай хорошенько над этим сама и поговори с ним. Я пойду заниматься делами, а ты займись Нором. В сумке, помимо одежды, лежат учебники. И пусть еще посмотрит фильмы с твоего компа. Быстрее освоится с полученными знаниями. А если будет что-то неясно, растолкуешь.

– Что сказал отец? – спросил Нор, увидев зашедшую Ольгу. – Почему ты такая невеселая? Это из-за меня?

– Он сказал, что я изменилась, – ответила она, вываливая на стол содержимое отцовской сумки. – Раньше не хватало духа зарезать курицу, а после знакомства с тобой готова убивать людей. И тебя просил предупредить, что у нас с этим строго. Если кого-нибудь прибьешь, надолго сядешь в тюрьму.

– А если я буду защищаться? – спросил Нор. – Ведь кто-то может напасть и на меня.

– Обороняться можно, – кивнула Оля. – Смотри, твоя одежда будет на этой полке и здесь на плечиках. А это учебники. Я сейчас к ним добавлю свои. Понимаешь, Нор, никто не может заставить человека подставлять горло под нож. Вот только с тебя спросят, а не мог ли ты убедить противника тебя не резать. Не мог? А убежать? Тоже не получилось? Совсем плохо! А почему ты тогда поднял с земли палку и стукнул его по голове? Ну и что с того, что он гораздо сильнее, ведь он тебя душил голыми руками! Получается превышение пределов необходимой обороны! Примерно так нам об этом рассказывали в школе.

– Да, я вспомнил, – сказал он. – По-моему, глупо.

– По-моему, тоже, – согласилась Оля. – Поэтому лучше к силе не прибегать, а если без этого никак нельзя, то все делать так, чтобы с тобой не связали. Я смотрю, ты уже почти свободно говоришь. Много вспомнил?

– Достаточно, – улыбнулся Нор. – И ваш разговор со Светкой вспомнил. Ну тот, когда вы говорили о поцелуях. Помнишь, ты еще сказала, что если бы у тебя был парень...

– Мало ли о чем болтают девчонки? – сказала она, краснея и отводя взгляд. – Я теперь помню поцелуи твоей памятью. Да и нет у меня парня!

– А я? – возразил он, подходя к ней вплотную. – Я же тебе нравлюсь и сам от тебя без ума. Чем не твой парень? А память о поцелуях это как запах вчерашнего борща. Слюну вызывает, а сытости не будет, потому что мы его уже съели. Ну же, чего ты боишься? Дальше поцелуев мы с тобой не пойдем, я это обещал твоему отцу, а слово всегда держу.

– Нет! – сделав над собой усилие, отказалась Оля. – Мне и с твоей памятью нелегко, не хватало еще попробовать самой. Потом захочется еще и еще, и этого станет мало. Может быть, у тебя железная выдержка, а я в своей так не уверена. Поэтому давай это отложим на потом. Это ты сейчас от меня без ума, потому что я первая, кого ты увидел, и красивее ваших женщин. Попадешь в школу, и на тебя начнут вешаться наши девчонки. А некоторые из них красивее меня и не такие недотроги. С ними ты сможешь пойти гораздо дальше поцелуев. Да что я тебе говорю, сам уже должен помнить!

– И ты на это будешь спокойно смотреть? – серьезно спросил он, но глаза смеялись.

– Вот еще! – вздернула она подбородок. – Забыл, что я теперь ведьма? И, кстати, намного сильнее тебя. Поэтому наколдую тебе импотенцию, а им – понос!

– Сам не гам и другому не дам?

– Примерно так, – согласилась Ольга. – Ты теперь только мой, но с отсрочкой. Так что терпи. Отец сказал показать тебе фильмы и заняться учебниками. С чего начнем?

– С фильмов, конечно.

– Нет, фильмы подождут. Что-нибудь посмотрим, когда устанем от занятий. Надо поговорить с отцом, кем ты у нас будешь. Тогда можно будет сбегать в соседнюю деревню покупаться в реке. А то ляпнем ребятам что-нибудь не то, а потом в школе откроется.

– А ты хочешь, чтобы я кем был? – с любопытством спросил Нор. – Братом?

– Ага, троюродным, – ехидно сказала Ольга. – И зачем ты мне нужен в качестве брата? К тому же все знают, что у меня братьев нет. Лично меня устроит, если ты будешь сыном старых друзей, которые тебя по какой-то причине на время оставили отцу.

– Отец прав: ты сильно изменилась, – задумался парень. – Была скромная и застенчивая девушка, а как приняла мою личность, сразу стала вести себя... раскованно.

– Зато тебе от меня перепало застенчивости! – засмеялась Оля. – Когда это ты раньше уговаривал девушек целоваться? Сразу же пускал в ход руки или магию. А мне раскованность нравится. Что хорошего ходить скромницей и лить слезы, если тебя обидел какой-нибудь хам? Но в моем изменении виновата не твоя личность, а магия. Я, Нор, впервые почувствовала свою силу. И ведь это я еще, считай, не занималась. Отец призывает меня к осторожности, и он прав. Но уже сама возможность врезать кому угодно придает уверенности и немного кружит голову. У нас о магии только пишут книги или болтают всякие шарлатаны, поэтому в нее мало кто верит, и никто не знает, как защититься. Я постараюсь быть очень осторожной и никому сильно не навредить, но совсем не использовать? Нет, не смогу. Это как купить иномарку и не ездить на ней из опасения, что кого-нибудь заляпаешь грязью или оштрафует полиция. Какой тогда смысл покупать?

– Смотри сама, – сказал Нор. – Тебе виднее. Я вспоминаю с каждым часом все больше, но это не мой опыт, и ваш мир я по-прежнему знаю плохо. Ладно, давай заниматься. Только у нас учебники начинаются со второго класса. А первый?

– Что за занятия у первоклашек, – пренебрежительно сказала Оля. – Так, ерунда. Начнем заниматься по программе второго класса, а все непонятное я тебе сразу же объясню.

Отец вернулся домой к шести вечера, когда они уже успели поужинать. Пока он возился с конем, Оля сделала ему кофе, разогрела оладьи и налила в блюдце сгущенное молоко.

– Ты стала баловать меня тестом, – заметил он, моя руки. – Смотри, растолстею так, что не смогу взобраться на коня. И кому нужен такой инспектор? Выгонят с работы, а мы с тобой еще денег на дом не собрали.

– Пусть выгоняют! – махнула она рукой. – Поедем к твоим родителям. Работу ты себе всегда найдешь, а мне у них гораздо лучше учиться, не то что в этой дыре. Все равно мне, как закончу школу, придется отсюда куда-нибудь уезжать.

– А как же твой Нор? – усмехнулся отец.

– Поедет с нами и тоже поступит в институт, – без тени сомнения сказала Ольга. – Если старики ему не обрадуются, будет жить в общежитии.

– Да, насчет учебы. Как у вас дела? Чем-нибудь занимались?

– Он прочитал все учебники за второй класс, а я объяснила кое-что из непонятного. Совсем немного.

– Прочитал?

– Папа, он уже вспомнил все, что известно мне. И помнит это гораздо лучше меня. Просто знать и понимать это вещи разные. Но это относится только к старшим классам, а в младших одна ерунда. Ему с его умом там все на один зуб. Мы бы сегодня и третий класс прошли, если бы не письмо. Он знает, как все пишется, но выводит каракули. Сейчас сидит с ручкой и переводит бумагу. Ничего, еще день-два и научится. Пап, слушай, а кем он у нас будет? Я хотела завтра с ним сбегать на пляж, а там наверняка будет кто-нибудь из наших. Что им сказать, чтобы потом не прослыть врушкой? У тебя есть какие-нибудь приятели, сыном которых его можно представить? Мне сейчас нужна фамилия и то, откуда и по какой причине он приехал.

– Я подумаю, – пообещал отец. – Утром скажу.

Утром после завтрака состоялся очередной разговор.

– Я сейчас уезжаю в лес, – сказал молодежи Егор. – Грызите гранит науки, смотрите фильмы и отдыхайте. Можете и на реку сбегать, погода сегодня хорошая. Ты как плаваешь?

– Еще не знаю, – ответил Нор. – Никогда не пробовал. В наших реках очень много всякой кусачей гадости, поэтому мылись только в замке очищенной водой. А плавают в море и в некоторых озерах, где почище. Я там еще ни разу не был. Но как плавает Оля я знаю.

– Ладно, – сказал Егор. – Ям там нет и не слишком глубоко, а если что, деревенские спасут. Слушай, Нор. Фамилия у тебя будет Матвеев, а отчество – Владимирович. Ты сын моих друзей. Они геологи и завербовались на работу в Африку. Тебе, понятное дело, нужно учиться, а близких родственников у них нет. Вот и оставили своего отпрыска мне. Такая семья действительно есть, только у них не сын, а дочь и за границу они вроде не собирались. Потом я тебе все по ним напишу, выучишь. Все ясно? Ну раз все, занимайтесь делом, а я поехал. Да, через три дня должен вернуться Сергей, тогда поедем в райцентр за покупками и насчет паспорта.

Он переоделся, взял ружьё и пошел седлать коня, а Оля перемыла посуду и присоединилась к засевшему за учебники Нору. Вопросов за третий класс тоже было мало, поэтому она поставила свой ноутбук на стол, надела наушники и принялась пересматривать «Анжелику». Наконец Нор устал от чтения и присоединился к ней.

– Включи звук, – попросил он. – И лучше смотреть не эту ерунду, а что-нибудь новенькое. Ты свою «Анжелику» уже наизусть должна помнить.

– Где я тебе возьму новенькое? – спросила она, остановив показ. – Электричество три года назад протянули из деревни, да и то не из-за нас, а потому что линия пошла дальше на чью-то крутую фазенду. А телефон только мобильный, да и тот из-за слабого сигнала работает через раз, поэтому об интернете приходится только мечтать. Пойдем в школу, тогда возьмем новинки у ребят.

– А почему нет телевизора? – спросил Нор.

– Да, неважно ты еще освоился с моей памятью, – констатировала Оля. – В райцентре только кабельное телевидение, а сигнал из Барнаула слишком слабый. Показывает только черно-белое изображение, да и то с шумом. Кто сейчас такое будет смотреть? Ты уже начитался? Тогда показывай, как научился писать.

Проверив письмо Нора, она признала его удовлетворительным.

– До школы еще достаточно времени, поэтому написание подправишь. Тебе еще много читать?

– Даже трети не прочитал, надоело. Надо хоть немного отвлечься.

– Тебе же отец плавки купил? – спросила Оля. – Вот и иди их надевай, а я возьму купальник и полотенце. Солнце уже пригрело, поэтому самое время искупаться. Заодно отдохнешь от учебников.

До Матвеевки была пара километров по проселочной дороге, идущей через лес. Только возле самой деревни лес переходил в старую вырубку, которая сменялась полями.

– За домами огороды, а за ними будет река, – сказала Оля. – Отсюда уже видно.

– Да я помню, – отозвался Нор. – Ты на этой реке по пол-лета проводишь.

– Кто тебя знает, что ты помнишь, а что – нет, – пробурчала девушка. – Вроде бы и вопросов у тебя не должно возникать, но постоянно задаешь. Сворачиваем на эту тропинку. По ней дойдем до берега, а уже по нему до того места, где все купаются. Сейчас там обязательно должен быть кто-нибудь из нашего класса.

– Три девчонки и пять парней, – подсчитал Нор. – И ты восьмая. Чего, спрашивается, каждый день гонять автобус с детьми, когда вас уже набирается на небольшой класс.

– Все равно все старшеклассники в начальную школу не вместятся, – возразила Оля, – а в восьмом всего четыре ученика, какой из них класс? И попробуй сюда перевезти учителей, куда проще сгонять туда-сюда автобус. Сколько здесь той езды? Так, опять Вера с Сергеем вместе купаются! А говорила, что между ними ничего нет. Но это и к лучшему.

– И чем же это так хорошо? – спросил Нор, уже зная, что она ему ответит.

– Не будет разевать рот на чужое, – тихо ответила Оля и громко поздоровалась с одноклассниками: – Привет! Как водичка?

– Привет, Ковалева, – отозвалась красивая девушка с изумительной фигурой, затянутой в сплошной купальник синего цвета. – А кто это с тобой?

– Это сын наших хороших знакомых, – пояснила Ольга, через голову снимая сарафан. – Зовут Нором. Учиться будет в десятом классе, только в нашем или параллельном, пока неизвестно. Раздевайся, чего стоишь?

– Очень приятно! – девушка подошла к Нору, с интересом рассматривая красивого, накачанного парня. – Я Вера, а это мой друг Сергей.

Парню не понравился такой явный интерес подруги к Нору, но он тоже подошел и поздоровался за руку. Видя, что Ольга уже в воде, Нор тоже поспешил раздеться и побежал к ней.

– Ну как вода? – спросила девушка. – Ты в нее, как лось, влетел.  Перегрелся, что ли?

– На вас в этих купальниках смотреть нельзя! – недовольно высказался он. – Сил нет терпеть, и у меня все видно, а вы дикие и неправильно реагируете. Пришлось пробежаться в воду. Хорошо хоть прохладная.

– Ну и дурак.

– Это почему же? – не понял юноша. – Из-за того, что тело реагирует на женскую красоту, или из-за того, что я это всем не демонстрирую? Так я могу, мне это недолго.

– А магия для чего? – постучала себя по голове пальцами Оля. – Создал где нужно отток крови, и все дела! Думать надо. И поменьше смотреть на фигуристых девчонок, тогда и охлаждаться не придется.

– А этот Сергей почему-то без всякой магии на вас не реагирует.

– Привычка, – пожала плечами Оля. – Скоро и ты так реагировать перестанешь.

– А я почему-то не сообразил, – виновато сказал Нор. – Наверное, потому, что магию используют для увеличения мужских сил, а не наоборот. У нас не принято скрывать то, что естественно, а женщинам подобная реакция нравится.

– У нас ты пока всего лишь мальчишка, – вздохнула Ольга. – Поплыли на ту сторону? Как плыть ты знаешь, а сил тебе не занимать. Да здесь и плыть-то метров тридцать, не больше. А на том берегу Верки нет, а я не в счет. Так что полежим и позагораем. Только недолго: я в этом году еще почти не загорала, поэтому с непривычки обгорю. Да и дел у нас на сегодня еще много.

– Ты знаешь, – сказал Нор, – без этой раскованности ты мне нравилась больше.

Он бросился в воду и поплыл, как плавала Ольга, – по-собачьи. Только гребки у него были такие сильные, что и этим не самым быстрым стилем парень переплыл речку за несколько секунд. Выйдя из воды, он выбрал песок почище и лег на него животом вниз. Оля плыла не спеша, а очутившись на другой стороне, подошла к Нору и легла рядом.

– Ответь, что тебе во мне не понравилось? – спросила девушка.

В отличие от него, она легла на спину, положила под голову руки, чтобы она не так нагрелась, и смотрела в небо на небольшое, пушистое облако, которое проплывало в вышине, медленно меняя свои очертания.

– Мне не нравится, что ты ведешь себя так, будто я – это твоя собственность! – не поворачивая головы, сказал Нор. – Да, пока я от вас завишу, но так ведь будет не всегда! Я и сейчас уже мог бы уйти, хотя уходить не тянет. Пойми, ты была... не только красивой и из-за этого желанной. Меня притягивала в тебе чистота, нежность и искренность. И даже твое смущение вызывало в душе восторг и ответную нежность! А сейчас ты ведешь себя уверенно, чуть цинично и очень расчетливо. Меня по-прежнему к тебе тянет, но уже не так сильно. И я не уверен, что эта тяга не исчезнет совсем. Раньше я видел перед собой юную девушку, только вступающую в зрелость, а сейчас ты как будто сразу повзрослела на двадцать лет. Куда-то делись нежность и нерешительность, а им на смену... Ладно, я уже начал повторяться. Думаю, ты меня должна понять. Оля, магия это только инструмент, который большинство применяет очень редко. Моя сестра на меня страшно рассердилась за то, что я вынудил ее магией подарить мне один поцелуй. Ей, как и мне, было приятно, и она знала, что из-за родственной связи я никогда не позволю себе ничего лишнего, и все же буквально сбесилась из-за того, что брат покусился на ее право распоряжаться собой! Тогда я ее не понял, сейчас понимаю.

– Хочешь, чтобы я не применяла магию?

– Ты меня так и не поняла, – он повернулся на бок, скользнув взглядом по ее телу. – Если есть магия, и есть необходимость в ее использовании, почему бы и нет? Главное, чтобы твоя сила не вскружила тебе голову и не подняла над остальными. С высоты все проблемы тех, кто остался внизу, кажутся такими мелкими и незначительными. Вспомни начальные разделы магии. Что делают с начинающими учениками?

– Унижение! – вспомнила девушка. – А я еще думала, для чего этим заниматься!

– Все очень просто, – начал объяснять Нор. – Ты такая не одна: две трети учеников мнят себя вершителями судеб лишенных дара людей. Вот их-то время от времени опускают с небес на землю. И там не просто унижение. Вспомни о том, что написано в книгах. Учителю это легко: он гораздо сильней и опытней любого из своих учеников. А у нас с тобой этого нет, поэтому я тебе не указ и не авторитет. У тебя сейчас еще остался один авторитет – твой отец. Надолго ли?

– Нор, ты меня можешь треснуть? – спросила Оля.

– Нет, – покачал он головой. – Могу поцеловать или погладить в нужных местах, но бить женщину... Да еще делать это на глазах твоих друзей. Что о нас потом скажут?

– Скажут, что мы влюблены, раз дело дошло до рукоприкладства, – сквозь слезы улыбнулась она. – Прости дуру, я постараюсь исправиться.

– Постарайся, – согласился он. – Только плакать не нужно. Иначе я начну тебя прямо здесь целовать. И мне будет все равно, что потом скажут.

– Откуда ты только взялся такой умный, – сказала она, стряхивая с руки песок и вытирая ею глаза. – Мальчишка, а рассуждаешь, как мой отец.

– Я был наследником, – пояснил Нор. – Счастья мне это не прибавило, а вот ума... Со мной много занимались, и я сам перечитал все, что было в нашей библиотеке. Тебе эти книги покажутся скучными, но в них для будущего правителя много полезного. Смотри, твои друзья уходят.

– Накупались, наверное, – приподняла голову Ольга. – А больше никого нет. Это же деревня, здесь все вечно чем-нибудь заняты, даже по выходным. Я специально пришла пораньше, чтобы было меньше людей. Здесь в основном купаются ближе к вечеру. Пошли еще искупаемся и будем собираться. Не хочется обгореть. Почти наверняка магией можно повлиять на загар, только я в твоей памяти ничего подходящего не нашла.

– Потому что я ничего такого не читал, – сказал Нор, поднимаясь и протягивая ей руку. – Если что-то такое и было, то в империи. У них солнце гораздо сильнее. Вставай.

Он помог Оле подняться, но при этом ее близость ударила в голову.

– Беги в воду охлаждаться, – сказала девушка, глядя на его плавки. – Это не дело. Пока ты не научишься сдерживаться, на пляж нам ходить нельзя. И ты опозоришься, да и я не железная. Мне сейчас тоже нужна холодная вода. Правильно раньше делали, когда нас с вами даже обучали раздельно! Придем и будем только заниматься. Как говорит отец, прочь дурные мысли!

– А охладиться магией? – предложил Нор, заходя в воду.

– Я в ней еще слабо разобралась, – ответила Оля, тоже входя в воду. – И в голове творится такое, что забылось то немногое, что успела узнать.

Они переплыли на другую сторону и по очереди обтерлись полотенцем.

– Обсыхать долго, – сказала Оля. – Отворачивайся и выжимай плавки, а потом оденемся. Быстрее, Нор, пока никого не принесло.

Через полчаса они подошли к дому. У крыльца стоял привязанный Ухарь, не обративший на них ни малейшего внимания.

– Ты чего приехал так рано? – спросила Оля вышедшего из дома отца. – Что-то случилось?

– Ничего особенного, – ответил он. – Соседи поперлись в лес с ружьями. Пришлось завернуть. Похоже, их это не обрадовало. Я уже пообедал, так что мне обед не оставляй. Я сейчас ненадолго отлучусь в одно место.

– Давай и мы сейчас пообедаем, чтобы потом на это не отвлекаться? – предложил Нор. – Что это ты стала какая-то озабоченная? Это не из-за слов отца?

– Не нравятся мне эти соседи! – в сердцах сказала девушка. – Хотя у нас из-за них появилось электричество, лучше бы и дальше пользоваться керосиновой лампой и таскать воду ведрами из колодца! Построились три года назад, а приезжать стали только в этом году, до этого там жил один сторож. Отгрохали себе двухэтажный дом, а для чего он нужен здесь в лесу, да еще если в нем постоянно не жить? И сами они мутные: рожи одна другой неприятней. Хозяева жизни хреновы!

– Подожди! – потер лоб рукой парень. – Это ведь не семья? Это те три типа, которые к вам приезжали?

– Отец говорил, что их там пятеро, – хмуро сказала Оля. – И все мужики. Женщин он пару раз видел, но они на хозяек не походили. Скорее всего, их привозили для развлечений. А если отец эту компанию завернул с оружием, значит, им и на закон плевать. Такие охотятся только на медведей или оленей, а на них сезон ближе к осени. Недовольны они были! Знаешь, чем для лесного инспектора может обернуться недовольство подобных типов? Когда говорят о местах, где прокурор – медведь, это про нас. А у нас мобильная связь работает на пределе. То она есть, то ее нет. Я ведь еще и из-за этого хотела отсюда уехать. Мамы нет, не хватало еще потерять отца! Я боюсь, что он сейчас поперся проверять, угомонились они или все-таки ушли на охоту. Одно дело прогнать пришлых, а за этими как следить, если они здесь живут? Вот как теперь заниматься, когда я ни о чем другом, кроме отца, думать не могу? Я ему уже пару раз говорила, чтобы он плюнул и не слишком усердствовал. Оленей в лесу много, а отец у меня один. И было бы еще все как раньше государственное, а то все равно всем распоряжается лесхоз. А это по нашим временам частная лавочка.

– Это ведь километра два отсюда? – задумался Нор. – Давай пройдемся? Только возьми на всякий случай свой мобильник. И вот еще что... У вас крепкий, тяжелый нож есть?

– У отца их три. Один он носит на поясе, а два других сейчас принесу.

– Настоящие кинжалы, – довольно сказал Нор, забирая у Оли принесенные охотничьи ножи. – Ты знаешь, как ими пользоваться, только все равно не хватит сил. Да и нож в твоих руках серьезно никто не воспримет. Неплохо бы их опробовать, но не будем задерживаться. А это что, бинокль?

– Пригодится! – сказала Оля. – Подожди, я возьму шапочку, чтобы волосы не цеплялись за ветки. И сапожки надену. Если придется свернуть с дороги в лес, в моей обуви по нему не побегаешь. Ну, папка! Если он поперся к соседям, сегодня я с ним точно поругаюсь!

– Давай быстрее, Оля! – поторопил ее друг. – Нам еще минут двадцать добираться. А твой отец на Ухаре уже давно там.

Через несколько минут, закрыв окна и заперев двери, они быстрым шагом направились по проселочной дороге в сторону «Фазенды».

– Не срывайся на бег, – приостановил девушку Нор. – Все равно далеко не убежишь. Давай просто быстро идти, а то сдохнешь на полдороге, и толку от тебя будет... Нет, сам я не побегу. Не хватало еще бросить тебя одну. Не слишком-то надейся на свою магию: практики у тебя никакой. Кроме того, может быть, отец поехал вовсе не к ним.

Через пятнадцать минут дорога свернула к обширной вырубке, за которой на поляне окруженный двухметровым глухим забором возвышался большой двухэтажный дом. При их приближении за забором залаяла собака, но на ее лай никто не отреагировал.