Текст книги "Салют динозаврам!"

Автор книги: Геннадий Мамлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

АННА АНДРЕЕВНА. Коза? Покажи. Господи, ты меня напугал. Это не коза, а косуля. В заповеднике, где я работала, пытались их приручить. За косулей дом, у дома крылечко, на крылечке я. Как видишь, в молодости я была другой.

ВАСЯ(продолжая смотреть на фото). Да, вы носили усы.

АННА АНДРЕЕВНА(надевая очки). Василий, ты преднамеренно дразнишь меня. Если тебе не интересно – можешь не смотреть.

ВАСЯ. Мне интересно. Но вы носили усы.

АННА АНДРЕЕВНА. С усами директор. Я рядом, в платке. Ты выбрал неудачное фото.

(Высыпает фотографии на стол.)

Вот здесь я видна хорошо.

ВАСЯ. Что у вас на голове?

АННА АНДРЕЕВНА(гордо). Красная косынка. Тридцатые годы. Кузбасс. А это уже Сибирь. Видишь – в руках уже не кайло, а счеты. Я уже окончила институт. Я экономист. Мой муж шутил: Маркс был просто экономистом, ты – старший экономист.

ВАСЯ. Где ваш муж?

АННА АНДРЕЕВНА. На этой фотографии он здесь.

ВАСЯ. Здесь дырка.

АННА АНДРЕЕВНА. Когда мы разошлись, я вырезала его. Я тебе говорила о таланте и честолюбии. Так вот, он не был талантлив. Но честолюбие повелевало ему непременно быть выше других. Он делал карьеру нечистыми руками. Льстил, подхалимничал, пользовался принципом «ты – мне, я – тебе». Талантливого человека признавал только когда уже невозможно было не признать. Зато возносил какую-нибудь бездарность, которая не могла его заслонить. Администрировал в литературных кругах.

Здесь я среди женщин – председатель женотдела. Меня всегда выдвигали на общественную работу. Говорили – ты с огоньком. Это я на строительстве Красноярской ГЭС. Здесь – рядом с космонавтами и министрами на перекрытии Енисея. Саяно-Шушенская ГЭС.

Конечно, я завидую Соне – у нее была семья, внук, размеренная жизнь. Но и Соня могла бы мне позавидовать. Пусть я жила вдали от столицы, но – господи! – сколько я встретила интересных людей. (По поводу телефонного звонка.) Я подойду. (В трубку.) Здравствуй, Петя! Если он нужен не очень срочно, позвони через несколько минут. Хорошо, я передам.

(Кладет трубку.)

А это – мой дом. Не весь, конечно. У меня комната четырнадцать с половиной метров. Из моего окна замечательный вид на Енисей.

ВАСЯ. Что он сказал?

АННА АНДРЕЕВНА. Что-то про джинсы, которые висят в твоей комнате на стуле. Ах да, он сказал: обрадуйте Васю, я договорился – их можно купить. За стольник.

ВАСЯ. Обрадуются предки, когда получат телеграмму.

АННА АНДРЕЕВНА. Ты хочешь телеграфировать родителям о покупке штанов?

ВАСЯ. Деньги в семье зарабатывают они.

АННА АНДРЕЕВНА(подумав). Завтра возьмем деньги с моего аккредитива. Впрочем посмотрю в сумочке – у меня должна быть еще изрядная сумма. Что значит «стольник»?

ВАСЯ. Стольник – значит стольник. Сто рублей.

АННА АНДРЕЕВНА. Сто рублей за парусиновые штаны?

ВАСЯ. За джинсы.

АННА АНДРЕЕВНА. Но джинсы и есть парусиновые штаны. Даже если туда вшита золотая молния – это грабеж. Знаешь, какая у меня была зарплата? Сто двадцать рублей. Это неприлично – покупать за такую цену штаны.

ВАСЯ. А Коржиков говорит: неприлично работать за сто двадцать рублей. Кто прав?

АННА АНДРЕЕВНА(медленно идет в прихожую, задерживаясь в дверях). Сто двадцать рублей – нормальная зарплата. Вполне достаточно для одной. Я не роскошествовала, но и не отказывала себе ни в культурных развлечениях, ни в еде. Я даже каждый месяц откладывала по двадцать рублей.

Ты не знаешь цены деньгам. Это печально. Прости, что я вмешиваюсь в твою жизнь, но тебе не следует покупать эти штаны. Сейчас я принесу второе. (Выходит.)

Зазвонил телефон.

ВАСЯ(в трубку). Слушаю. А, Марина, привет.

В дверях немедленно возникает Анна Андреевна.

Все в норме. А вот это, бэби, худо. Если у тебя ко мне интерес – должна бы знать, что бабушка умерла три месяца назад. Ладно, не оправдывайся, бог простит. Ее сестра. Бабуля как бабуля. Терплю. Выпендривается? Почему? Ты где русский язык-то изучала – в Папуасии или в Москве? Благопристойность – нормальное слово, в словарь загляни.

АННА АНДРЕЕВНА(решительно подходит к Васе, забирает трубку).

Чувиха, секи чего скажу. Хипуй от нас в стороне. У нас своя телка люкс. Мы друг от друга забалдели. Цементно. Не возникай!

(Кладет трубку и победно смотрит на ошеломленного Васю.)

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Через неделю.

АННА АНДРЕЕВНА(по телефону). Я не волнуюсь – я недоумеваю. Людмила, не оправдывай его. Василий ушел в четыре, а сейчас шесть. Сегодня особенный день. Людмила, я не согласна с тобой. Он может и не желать этого, но близкие обязаны с его желанием не посчитаться. А от тебя я ничего подобного не ожидала. Могла сказать неделю назад. Известие застало меня врасплох. Я мечусь. Успела только в ближайший магазин. А если бы ты знала, где я достала цветы!

Нет, не желаю принимать твою помощь. Не понимаешь почему? Я решила тебя наказать. Придешь, как и остальные, к семи.

(Понюхала воздух, трагически.)

Людмила, у меня подгорает пирог.

(Поспешно выходит.)

Некоторое время сцена пуста. Затем входит Вася. Мрачен. Слоняется по комнате, затем подходит к окну. Пауза. Обнимая огромную вазу с цветами, возвращается Анна Андреевна.

АННА АНДРЕЕВНА(ставит вазу на стол и только тогда замечает Васю). Василий! Ты огорчаешь меня! Где ты был?

ВАСЯ(не оборачиваясь). Бродил по улицам.

АННА АНДРЕЕВНА. Бродил по улицам? С кем?

ВАСЯ. Один.

АННА АНДРЕЕВНА. Когда по улицам брожу я – это естественно. Это мой стиль. Твой стиль – играть на барабане или валяться на кушетке. Если человек неожиданно изменяет своему стилю, значит он выбит из колеи. Василий!

ВАСЯ(оборачивается). Да?

АННА АНДРЕЕВНА. Ты выбит из колеи?

ВАСЯ(не сразу). Нет. Откуда столько цветов?

АННА АНДРЕЕВНА. С кладбища.

ВАСЯ. С кладбища? Вы их утащили с могил?

АННА АНДРЕЕВНА(смеется). Я их купила в киоске возле кладбищенских ворот.

(Целует Васю в лоб.) Поздравляю тебя с днем рождения. Не удивляйся. Об этой замечательной дате я узнала из телеграммы родителей.

(Любовно оправляет букет.)

Как прекрасны гвоздики! А прекрасные цветы равно хороши и в дни радости, и в дни печали.

ВАСЯ(усмехнувшись). Тогда этим повезло. Они пригодятся сразу и для того, и для другого.

АННА АНДРЕЕВНА(обеспокоилась). Василий, ты что-то скрываешь?

ВАСЯ(хотел что-то сказать, передумал). Клавка из соседней квартиры сообщила, что вы заплатили им за разбитую чашку. Зачем?

АННА АНДРЕЕВНА. О соседях поговорим позже. Я приготовила тебе сюрприз.

ВАСЯ. Сюрприз вы приготовили сегодня соседям. Зачем вам оплачивать им разбитые черепки?

АННА АНДРЕЕВНА. Это не черепок, а старинная фарфоровая чашка Кузнецкого завода. Она стояла на полочке. С обратной стороны этой стены. Возможно, ваша музыка не виновата, что от нее вибрируют стены. Но и чашка не виновата. Она соскользнула с полки и разбилась. За причиненные убытки надо платить.

ВАСЯ. Вы что, хотите раскуривать с соседями трубку мира?

АННА АНДРЕЕВНА. Я налаживаю добрососедские отношения. Это в духе времени – налаживать добрососедские отношения. Больше всего нам повезло с соседом над нами.

ВАСЯ. Поберегитесь. У соседа над нами – бульдог.

АННА АНДРЕЕВНА. У соседа над нами персидский ковер. Я слушала, а он спустился сюда и стучал на барабане. Слышимость – ноль.

ВАСЯ(кричит). Если соседи подумают, будто мы испугались, они сменят щетки на отбойные молотки. Мы не орем пьяные песни. Мы репетируем. Мы заставим их это понять. Мы скоро купим новый мощный усилитель. Си вис пацем пара беллюм.

АННА АНДРЕЕВНА. Что это значит?

ВАСЯ. Это значит: хочешь мира – готовься к войне.

АННА АНДРЕЕВНА. Кто это сказал?

ВАСЯ. Это изречение древних римлян.

АННА АНДРЕЕВНА. Я спрашиваю, кто сказал это тебе?

ВАСЯ. Коржиков.

АННА АНДРЕЕВНА(печально). Он начитанный мальчик – Петя Коржиков. Он многому тебя научил. Но я предпочитаю русскую поговорку: худой мир лучше доброй ссоры. Вам не придется воевать. Я хотела рассказать об этом позже. Но раз уж зашла речь. Вот.

(Раскладывает на столе лист бумаги.)

ВАСЯ. Что это за цифры?

АННА АНДРЕЕВНА. Будем исходить только из фактов. Вы хотите играть на своих электрических инструментах? Вы на это имеете право. Соседи хотят тишины и покоя? Им тоже в этом праве нельзя отказать. Но вы ведете с соседями трехмесячную борьбу.

ВАСЯ(напоминая). Мы боремся за свободу.

АННА АНДРЕЕВНА. Возможно. Но Карл Маркс сказал: никто не борется против свободы, борются только против других.

Посмотри на эту схему. Слева номера квартир, соприкасающихся с этой комнатой. Справа – распорядок дня каждого из жильцов. В квартире 74 живут супруги Уфимцевы. Пенсионеры. Обедают в два. До четырех спят. Выходят на прогулку с пяти до семи. Здесь живет прекрасный, всегда улыбающийся человек Василий Митрофанович Колесников. Ветеран Отечественной войны. Бывший пулеметчик.

ВАСЯ. Почему бывший? Разве вы не слышите, как он стучит в стену? Та-та-та! Я думал, он это проделывает щеткой, а оказывается, он притащил с войны пулемет.

АННА АНДРЕЕВНА(пропустив Васину остроту мимо ушей). Он кончает работу в шесть, домой приходит к семи. Но у него сын и дочь. Сын влюблен, а влюбленные летом не сидят в квартире. С дочерью хуже, она студентка, пловчиха. Обычно она посещает бассейн с семи до восьми. Но эта славная девушка обещала попроситься в более раннюю группу.

У соседа с бульдогом, как я уже говорила, персидский ковер. Остается вот здесь, семья Мурашовых. Бабушка, ее сын с невесткой и семимесячный внук. Сын с невесткой учатся в школе рабочей молодежи. Приходят не раньше девяти. Бабушка глуха, как пень. Но от вашей музыки пугается и плачет ребенок.

ВАСЯ. Семимесячный ребенок стучит палкой по потолку?

АННА АНДРЕЕВНА. Стучит бабушка. Но к этому ее побуждает вид плачущего внука. Бабушка старенькая. Поэтому я сама буду прогуливать ребенка. С пяти до семи. Это то самое время, когда никого из соседей не бывает дома. Эти два часа вы можете ходить на голове.

ВАСЯ(вдумчиво). Не надо нас оскорблять. Мы не ходим на голове, мы репетируем.

АННА АНДРЕЕВНА. Прости. Я прибегла к терминологии соседей.

ВАСЯ(после паузы). Неглупо. Нам тоже удобно с пяти до семи.

АННА АНДРЕЕВНА(радостно). Вот видишь. Стоит только твоей двоюродной бабке пораскинуть умишком…

Вася, словно вспомнив о чем-то, поднимает голову и долго смотрит на Анну Андреевну.

Ты хочешь что-то сказать?

ВАСЯ(отрицательно покачав головой). Спасибо за подарок.

АННА АНДРЕЕВНА. Кстати о подарке.

(Протягивает сверток.)

Это настоящий, деньрожденный. Видишь, он даже перевязан ленточкой. Развяжи.

ВАСЯ(развязывает сверток). Ха! Разрази меня гром, если это не те самые джинсы! Теть Ань, вы удивительное, невообразимое ископаемое существо.

АННА АНДРЕЕВНА. Прошу тебя, не цитируй Петю Коржикова.

ВАСЯ. Коржиков здесь не при чем.

АННА АНДРЕЕВНА. При чем. Я слышала, он назвал меня динозавром. Это несправедливо. Динозавры вымерли, а я, как видишь, жива.

Я не обижена на Петю. Совершенно. Тем более сейчас. Эти парусиновые штаны были почти проданы какому-то знаменитому киноартисту. По моей просьбе Петя кинулся вдогонку, и вот – они здесь и твои.

ВАСЯ(рассматривая наклейку и пробуя молнию). А кто неделю назад запретил мне их покупать?

АННА АНДРЕЕВНА. Да, я веду себя не принципиально. Увы. Но одно дело, когда это просто предмет мужского туалета, другое – когда он превращается в подарок ко дню рождения.

ВАСЯ(вздохнув, заворачивает джинсы). Такой подарок я принять не могу.

АННА АНДРЕЕВНА. Можешь. Мы даже не станем считать это подарком. Совершим товарообмен. Ты купишь мне домашние тапочки. С помпончиками. Я присмотрела. Мои совершенно износились. Я хотела надеть Сонины, они оказались малы.

Вася протягивает ей сверток.

Василий! Ты хочешь обидеть меня? В такой день? Немедленно улыбнись и поцелуй меня вот сюда. (Подставляет щеку.)

ВАСЯ(помедлив). Спасибо. В придачу к тапочкам получите летнее платье. Вашему костюму пора отдохнуть.

АННА АНДРЕЕВНА(весело). У меня есть платье. И не одно. Конечно, в такую жару черный костюм несколько удивляет. Но я в Москве! Каждый день театры, музеи, почти официальные визиты к соседям. У меня правило: по торжественным дням надеваю только его.

Который час?

ВАСЯ. Половина седьмого.

АННА АНДРЕЕВНА. Так много! Тогда караул! Ступай переоденься. В семь часов пожалуют гости.

ВАСЯ. Гости? Зачем?

АННА АНДРЕЕВНА. В день рождения нельзя без гостей.

ВАСЯ(кричит). Я не хочу праздновать. Кто их позвал?

АННА АНДРЕЕВНА. Ты.

ВАСЯ. Я? Не помню. Наверное, я это сделал во сне. Бродил как лунатик и скликал всех на пир.

АННА АНДРЕЕВНА(не сразу). Мне кажется, пора сказать, что случилось. А? Нет? Я пойму. Неприятности в школе?

Вася молчит.

Вашу прекрасную музыкальную группу не допустили к конкурсу?

Вася молчит.

(Весело.) В таком случае, у нас все хорошо. С Людой мы не в ссоре. Родители здоровы. Встряхнись и скажи себе: пустое, просто я встал сегодня с левой ноги. У меня возникла идея. Давай до прихода гостей чокнемся с тобой по-родственному, вдвоем. Ты не возражаешь?

Вася не отвечает.

Ты мужчина, налей.

Вася открывает бутылку вина, наполняет стаканы.

Сядем. Нет, ты сиди, а я буду стоять. Я произнесу тост.

Василий! Всю жизнь у меня было много прекрасных друзей. Но, так случилось, я пережила их всех. Однажды я посмотрела на себя в зеркало и увидела, что я тоже старуха. Василий, не возражай и не пытайся утешить меня.

Вася и не возражает.

Возможно, я еще не та старуха, которой показалась себе в эту минуту. Но я поняла: новые друзья уже никогда не смогут заменить мне старых. Я почувствовала одиночество. И тогда я вспомнила: в Москве у меня есть Соня, сестра.

Я говорила тебе – мое детство прошло в суровые годы. Революция. Потрясение мира. Брат против брата. Сын против отца. Разрушались кровные узы. Людей объединяла вера – духовное родство. Время многое сгладило, сделало людей терпимее к чужим взглядам.

Умом понимаю: сестра, брат, родня. Но что до того, если по духу они мне чужее чужих. Кандальные узы родства. Предрассудок, искалечивший не одну жизнь. С соседями можно разъехаться. Родственников, даже если они мерзавцы, надо терпеть. Я ехала сюда не без опаски. Ехала к чужим людям только потому, что кто-то кому-то когда-то при рождении пришелся сестрой.

Василий! Я прочитала Сонины записи. Размышления о прочитанном, впечатления о встречах с людьми. Твоя бабушка была чистый, душевный, бесхитростный человек. Она и ее друзья могли бы стать моими друзьями. Прости, я взволнована. Я сейчас продолжу. Я прочитала в журналах статьи Павлика – моего племянника, твоего отца. Я горжусь им. Он замечательный человек. Он опускается в кратеры вулканов не только из любознательности ученого. Павлика заботит будущее всего человечества! Это редкое свойство. Очень. Свойство мыслителя и борца.

Я уверена, мне понравится и мама. Я заочно проникаюсь к ней с симпатией и любовью.

Ты. Я не хочу тебе льстить, Василий. Ты не во всем оправдываешь мои ожиданья. Но ты славный и честный юноша. Ты нравишься мне. Я стала сентиментальна. Вдруг. С тех пор, как у меня появились вы. Выпьем за твое здоровье. Чин-чин!

(Пьет, спохватывается.)

Салат! У меня еще не готов салат.

(Идет, останавливается в дверях.)

Вчера я долго стояла у витрины фотоателье. Мне стало грустно. Почему нас в детстве не фотографировали вместе, Соню и меня? И знаешь, что мне пришло в голову? Я выберу две фотографии, Сонину и свою. Пусть их увеличат в одну раму. Мне хочется видеть себя на одной фотографии с нею. Две старенькие старушки под одним стеклом. (Весело.) Как тебе эта идея? Я повешу фото над своей кроватью в поселке со странным названием Майна. Я буду представлять, что мы вместе сидим и любуемся – какой он прекрасный и могучий, наш Енисей.

(Выходит.)

ВАСЯ(после большой паузы идет к телефону, набирает номер). Евсикова, привет. Есть новость. Только пока никому. Две недели назад я родителям про тетю Аню сообщил. Сегодня пришел ответ. Родители категорически заявляют – недоразумение, у бабушки никаких сестер нет и не было. Евсикова, помолчи. Не родители ошиблись. Ошиблось справочное бюро. Знаю, раз говорю. Ходил в адресный стол. Есть еще одна Воскресенская Софья Андреевна. И сын у нее есть. И тоже Павел Петрович, сорока шести лет.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ПЯТАЯ

Воскресенье. Некоторое время сцена пуста. Затем хлопает входная дверь. Из прихожей входят, пританцовывая, Анна Андреевна и Вася. Они возбуждены. Мелодия, под которую они выделывают свои почти балетные па, витиевата и довольно сложна. Это мелодия «Болеро» Равеля.

Ничего страшного, если у актрисы или у актера не окажется абсолютного музыкального слуха. Герои в восторге от мелодии, они хотят ее петь – и это главное.

АННА АНДРЕЕВНА(ликуя). Я знала – тебе понравится. Болеро Равеля покоряет всех! К тому же там солирует барабан.

ВАСЯ(сняв телефонную трубку зазвонившего телефона). Да? Теть Ань, вас.

АННА АНДРЕЕВНА. Я вас слушаю. Непременно. Я буду через сорок минут.

(Положив трубку.)

Прекрасный воскресный день! Великая музыка! Чудесное настроение! Я счастлива. Сейчас передохну и разогрею обед. (Возвышенно.) А помнишь бесконечный ритм барабана в седьмой симфонии Шостаковича? Я наблюдала за тобой. Признайся, большой зал консерватории тебя потряс. О, не беспокойся. Я не скажу об этом Пете Коржикову. Даже под пыткой. Я знаю, Петя осудит тебя. Он признает только современные ритмы. Равель – для ископаемых, вроде меня.

ВАСЯ(пародируя Анну Андреевну, с дурашливой высокопарностью). Не надо считать Петю Коржикова балбесом. Петя мой друг. (Услышав телефонный звонок, снял трубку.) Да? (Анне Андреевне.) Опять вас.

АННА АНДРЕЕВНА. Я слушаю. Конечно, милый Михаил Федорович, вы абсолютно правы. Я обращу на Машеньку особое внимание. (Кладет трубку.) Машенька после ангины. Не следует угощать ее мороженым или холодной газированной водой.

(Объясняя.) Сегодня я прогуливаю группу детей. Когда-то Соня предложила: бодрые женщины пенсионного возраста по очереди прогуливают ЖЭКовских детей. (Загораясь.) На нашей Саяно-Шушенской ГЭС почти все женщины моложе тридцати. И у всех дети. Мириады детей. Сонина инициатива прекрасна. Мы обязаны ее подхватить. Можно привлечь молодых матерей. (Воздев палец.) Идеальная мать – это женщина, обладающая терпением и добротой. Люда Евсикова – идеальная мать. А вот у Коржикова нет ни терпения, ни доброты.

ВАСЯ(с чрезмерным огорчением). Да, Петя Коржиков не идеальная мать.

АННА АНДРЕЕВНА(на секунду опешила от неожиданности этого умозаключения, затем рассмеялась). Ты шут. Обыкновенный гороховый шут. (Услышав звонок в передней.) Это ко мне. (Выходит.)

ВАСЯ(мгновенно подбегает к телефону, набирает номер). Евсикова, привет. (Очевидно, он немедленно подвергся нападению. Несколько раз раскрывает рот, пытаясь прервать Люду. Бросает трубку. Набирает снова.)

Евсикова, если ты не перестанешь балаболить…

(Несколько секунд слушает, бросает трубку. Набирает в третий раз.)

Вот теперь умница. Во-первых, на Коржикова не кидайся. Моду взяли: чуть что Петьку винить. Во-вторых, я шатался не с ним. В консерватории? Были. Утром? Утром звонил – у тебя занято. Три раза звонил. (Оглянувшись на дверь, таинственно.) Людка, утром я отправился туда. В Измайлово, куда же еще? Тете Ане сказал, будто в зоопарке с экскурсией был. Не проговорись. Ну, Евсикова, чего расскажу. Там (почувствовав появление Анны Андреевны, без перехода) на неведомых дорожках следы невиданных зверей.

АННА АНДРЕЕВНА(деревянным голосом Буратино). Избушка там на курьих ножках стоит без окон, без дверей.

ВАСЯ(оборачивается и видит Анну Андреевну с длинным носом и колпаком Буратино, которая деревянной походкой вышагивает по комнате. Похлопав глазами). Евсикова, подожди.

АННА АНДРЕЕВНА(изображая Буратино). Руки, ноги, нос торчком, вот так весело живем. Ой-ой-ой! Больше всего на свете я люблю ужасные опасности и страшные приключения. Негодный мальчишка, берегись! За то, что ты потешаешься над своей добрейшей двоюродной бабушкой, я натравлю на тебя злого Карабаса-Барабаса. (Уходя.) Сейчас он тебя съест.

ВАСЯ. Ну, Евсикова, теперь у нас не соскучишься. То консерватория, то цирк. Это не я пищал. Буратино. Да не рехнулся я!

АННА АНДРЕЕВНА(из прихожей, басом). А где негодный мальчишка, которого мне хочется съесть?

ВАСЯ. Меня будет есть Карабас-Барабас. Не отходи от телефона, перезвоню.

АННА АНДРЕЕВНА(в парике, придерживая у подбородка длинную бороду). Проклятые тряпичные игрушки! Жаловаться на меня почтеннейшей публике! (Рычит.) Негодный мальчишка, за непочтение к старшим я откушу тебе голову. Ам!

ВАСЯ(принимая игру, голосом Буратино). Папа Карло, папа Карло, спасите меня!

АННА АНДРЕЕВНА. Ам!

ВАСЯ. Я больше не буду. Я буду умненьким-благоразумненьким.

АННА АНДРЕЕВНА. Ам!

ВАСЯ. Ай, где моя голова? (Ищет на полу.) Куда закатилась моя голова? Вот она. Вот она моя умная, моя любимая голова.

(Прижимает к груди воображаемую голову.)

Ну, Карабас-Барабас, берегись. Сейчас и ты останешься без головы. Ам!

АННА АНДРЕЕВНА. Проклятый деревянный мальчишка!

(Поднимает воображаемую голову.) Бедная моя головушка! Гадкий Буратино посмел тебя откусить.

Анна Андреевна и Вася падают в кресла, рыдают. Затем рыдание переходит в смех.

ВАСЯ. Знаете, из чего я эту бороду сделал? Из шпагата. Полгода назад. А нос для Буратино сделала Люда. И пошила платье для Мальвины. Она свихнулась на Мальвине. Вызубрила роль, придумала походку, будто она не идет, а плывет по воздуху. Бабушка хотела поставить в клубе «Золотой ключик». Когда она умерла, я сложил все эти костюмы в мешок и выбросил. Интересно, кому понадобилось подбирать этот хлам?

АННА АНДРЕЕВНА(печально). Василий, ты совершил бездушный поступок. Поступок, достойный Пети Коржикова. Для него все, что не имеет практического применения – хлам или сентиментальная чепуха.

ВАСЯ(кричит). Оставьте Коржикова в покое. Мы говорим о бороде.

АННА АНДРЕЕВНА. Мы говорим о твоей бабушке Софье Андреевне. (Гордо.) Соня несомненно была творческой личностью. А у творческой личности всегда остаются неосуществленные замыслы. Живые не смеют выбрасывать их на свалку. Они обязаны их замыслы осуществить.

(Торжественно и риторично.) Самуил Маркович, подобравший на свалке мешок с театральными костюмами, ценит искусство не только тогда, когда оно является к нам в золоте и шелках.

Я возможно не обладаю режиссерским талантом. Но некоторый театральный опыт у меня есть. К тому же, Самуил Маркович обещал мне помочь. В понедельник начинаем репетицию прекрасной сказки, замечательной тем, что добро в ней побеждает зло.

Вася долго смотрит на Анну Андреевну.

(Под его взглядом ей становится неуютно. Она замечает свою руку, все еще вознесенную вверх, медленно опускает ее.) Я говорила несколько высокопарно. Прости.

ВАСЯ. Теть Ань, вы бывали в Измайлове?

АННА АНДРЕЕВНА. В Измайлове? В Измайловском парке, ты хочешь сказать?

ВАСЯ. Просто в Измайлове. На Пятой парковой улице.

АННА АНДРЕЕВНА. Нет. Я не бывала на Пятой парковой улице. А что?

ВАСЯ. Там при ЖЭКе есть замечательный клуб.

Пауза.

АННА АНДРЕЕВНА. Ну? Я внимательно слушаю. При ЖЭКе в Измайлове есть клуб. Что из этого следует?

ВАСЯ. Там хороший драмкружок. Так говорят.

АННА АНДРЕЕВНА. Я рада за них. Какое отношение это имеет к нашему разговору?

ВАСЯ. Что, если добро победит зло не у нас, а у них?

АННА АНДРЕЕВНА(в изумлении). Позволь, но ведь мы живем здесь, а не там.

ВАСЯ. Здесь есть Самуил Маркович. Зло здесь победит он. А там его победим мы.

АННА АНДРЕЕВНА. Где зло? Какое зло? Ты совершенно запутал меня. Я не понимаю. Силюсь понять – вот! и не могу.

ВАСЯ. Не надо понимать. Давайте сядем в метро и поедем в Измайлово. Посмотрим какой у них клуб. (Вскользь.) А потом заглянем в один дом – это рядом – в квартиру 47.

АННА АНДРЕЕВНА. Зачем?

ВАСЯ. Из любопытства. Я случайно узнал – там живут мои однофамильцы.

АННА АНДРЕЕВНА. В Москве – я недавно прочитала в газете – четыре тысячи Ежовых. Воскресенских не меньше. Целая дивизия Воскресенских. Армия. Рать. Никто не может из любопытства навестить целую рать однофамильцев.

Вернемся к разговору о клубе в нашем ЖЭКе. Со среды я взяла на себя все Сонины общественные нагрузки. Я думаю, Соня одобрила бы меня. И наш поход в консерваторию. Соня была бы довольна. Как тебе кажется? А? Нет?

ВАСЯ(кричит). Бабушка не ходила в консерваторию. Она водила меня в ТЮЗ. Давайте доставим бабушке удовольствие и отведем меня в ТЮЗ.

АННА АНДРЕЕВНА(спокойно). Голод делает тебя раздражительным. Пойду поставлю кастрюли на плиту. (Выходит.)

ВАСЯ(набрав номер). Евсикова, горю ярким пламенем. Да не съели, дуреха, живой. Все она, тетя Аня твоя. И моя. Я не отказываюсь. Так вот, насчет Измайлова. Звоню в квартиру. Открывается дверь и передо мной…

АННА АНДРЕЕВНА(входя). Василий!

ВАСЯ…львы, тигры, жирафы и даже белый медведь.

АННА АНДРЕЕВНА(помедлив секунду). Очевидно, он в ванной. (Выходит.)

ВАСЯ(проводив ее взглядом). Слушай дальше. И они у меня спрашивают: «Вам кого?». Да не тигры спрашивают, бабушка и внук. Я тогда спрашиваю: (Увидев вошедшую Анну Андреевну.) «А ну как он через ограду перескочит и всех соседей перегрызет?». Тигр. Соображать надо. Зачем внуку через ограду сигать?

АННА АНДРЕЕВНА. Ну конечно, вот он. (Берет висящий на спинке стула фартук, надевает его.) Знаешь, о чем я подумала?

ВАСЯ(Анне Андреевне, с терпением многострадальца). О чем?

АННА АНДРЕЕВНА(патетически). Ты должен принять участие в общественной жизни ЖЭКа. Общественная жизнь облагораживает личность.

ВАСЯ. Прогуливать мелюзгу я не смогу. Под влиянием Коржикова у меня ликвидировались терпение и доброта.

АННА АНДРЕЕВНА. Василий! У меня появилась мечта. Твоя группа. Я мечтаю, что однажды, под влиянием порыва дарить людям радость, вы устроите музыкальный вечер в нашем клубе.

ВАСЯ. Вечер. Это мысль. (В трубку.) Ну что ты «аллё» да «аллё»!

АННА АНДРЕЕВНА. С кем ты разговариваешь?

ВАСЯ. С ангелом. Она же идеальная мать.

Звонок в прихожей.

АННА АНДРЕЕВНА(забирая у Васи трубку). Поди открой.

Вася выходит.

Людочка, дружочек мой, здравствуй. Я чувствую себя прекрасно. Это счастье – слушать музыку в большом зале консерватории. Да-а, на него это произвело впечатление. (Смеется.) Нет, он не повредился в уме, но странности есть. Ах, и ты заметила? Вдруг, ни с того ни с сего, предложил мне ехать в какой-то измайловский ЖЭК.

Кстати, о ЖЭКе. Для тебя есть сюрприз. Нашлись костюмы для "Золотого ключика". Да-да, те самые. Приходи к нам обедать, есть что обсудить. У нас превосходный обед. На первое куриный бульон, на второе…

О-о! чудо! Кактус-гигант!

Это относится к появлению Васи с огромным кактусом в горшке.

Непременно приходи, это не кактус, а музейный экспонат. Что-что? А разве вы должны его есть? (Смеется.) Нет, на второе у нас капустные котлеты.

(Кладет трубку рядом с телефоном, помогает Васе.)

Поставим на подоконник. Вот так. Откуда он появился?

ВАСЯ. От верхнего старика.

АННА АНДРЕЕВНА(сокрушаясь). Я совершенно упустила из виду, что он грузин. У грузина в доме ничего нельзя похвалить. Тебе нравится – значит это твое. (Выходит.)

ВАСЯ(вслед). Вы похвалили эти три пуда колючек? Надо было похвалить персидский ковер.

(Берет телефонную трубку.) Евсикова, дышишь? Ничего не случилось. Соседи еще один подарок принесли.

Соседи просто помешались на ней. То пирог с грибами, то холодец. Сосед слева картину для нее нарисовал. "Москва строится". Неделю с крыши не слезал.

(Оглянувшись на дверь.) Людка, так про Измайлово. Открывают дверь бабка и внук. Гляжу на бабку – мурашки по спине. Вылитая тетя Аня. Никаких сомнений.

Я филателистом прикинулся. Мне во дворе сказали: чувак в этой квартире на марках чокнулся. Какой чувак? Внук. Да ты что? Это же бесчестно – настоящих родственников скрывать. Не знаю, что делать. Хотел ее туда хитростью затащить. Думаю, увидит – поймет. Не вышло пока. Надо что-то придумать. Как-то столкнуть. Будто бы случайная встреча. Сама она должна до всего допереть.

Евсикова, ты кто, империалистка или простой гуманный человек? Кто это тебе позволит чужую бабку захватить? У тех Воскресенских? Семейка как семейка. Бабка гадалками увлекается. Всех московских гадалок обошла. Только про это и говорит.

АННА АНДРЕЕВНА(входит, торжественно). Василий! Я вдруг поняла, на что следует употребить мои сбережения. Музыка. Надо приобрести рояль. Всю жизнь я жалела, что не умею играть на рояле.

ВАСЯ. Вы решили учиться играть на рояле?

АННА АНДРЕЕВНА(смеется). Я? Нет, учиться должен ты. Рояль будет подарком. Конечно, блестящего пианиста из тебя уже не получится. Но научиться музицировать не поздно никогда. (Выходит.)

ВАСЯ(кричит вслед). Рояль не подарок, а наследство. Это все равно, что подарить пароход.

(В трубку, отчаянно.) Евсикова, она вдруг поняла, что должна подарить мне рояль.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Звучит музыка. Вася, ударяя по воздуху воображаемыми палочками, исполняет партию барабана в «Болеро» Равеля, которое звучит сейчас из динамика.

АННА АНДРЕЕВНА(вносит на блюдце блинчик, торжественно). Это блюдо в поваренной книге называется блинчики с мясом. Попробуй.

ВАСЯ. У-у, блеск. Где мясо?

АННА АНДРЕЕВНА. Почему-то в магазине не оказалось мяса. Я положила вместо мяса рис.

ВАСЯ. Да здравствуют куриные котлеты из гуся, жаренные баклажаны из кабачков, блинчики с мясом без мяса. Коржиков был в ЖЭКе. Договорился. Это будет называться «молодежные вечера». Петюня – человек с высоко развитым чувством общественного долга. Скажите об этом Евсиковой.

АННА АНДРЕЕВНА. Зачем ей об этом знать?

ВАСЯ. Она заявила: Коржиков – аморальный тип. Вразумите ее. Объясните: друзья наших друзей – наши друзья.

АННА АНДРЕЕВНА. Коржиков тебе не друг. (Выходит.)

Продолжая играть на воображаемом барабане, Вася ходит по комнате. Оказавшись у окна, выглядывает во двор. То, что он там увидел, ошеломило его. Перегнулся через подоконник, провожая взглядом кого-то, вошедшего в подъезд. Подбежал к двери в прихожую. Спрятавшись за портьерой, ждет. Раздался звонок.

ГОЛОС АННЫ АНДРЕЕВНЫ. Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. Вы к Васе? Ко мне? Тогда прошу вас на кухню. Это не очень гостеприимно, но у меня блинчики – подготовлен фронт работы.

ВАСЯ(убедившись, что Анна Андреевна с посетительницей ушли на кухню, подбегает к телефону). Евсикова! Явилась. Кто-кто! Софья Андреевна. Сестра. Попалась на удочку. Заманил.

Да ты пойми, если бы я сам тетю Аню в Измайлово отвез, могла подумать: избавиться решил, потому и кинулся отыскивать настоящую родню. А теперь не я ей про ошибку сообщу, а она мне.

Евсикова, не зловредничай. Мне огорченье разыгрывать не придется. Я по-правдашнему огорчен. Святой крест. На кухню ушли. Ничего я ей не сказал. Спрятался даже. Пусть все без моего участия произойдет. Они там сейчас друг в дружку будто в зеркало глядятся. Вылитые. Как две капли.

АННА АНДРЕЕВНА(входит, озабоченно). Василий!