Текст книги "Тайна Ефремова"

" ... Окончательно расстроила Таис еще одна откровенность путешественника. Егопобудила идти на запад легенда о рае, населенном Драконами Мудрости,находившемся где-то в центре Азии, в кольце высочайших гор. Он прошелнасквозь Центральную Азию, все ее каменистые пустыни и явился сюда, вМесопотамию, где западные предания помещали другой рай безоблачногосчастья...

Он доверительно сообщил ей, что вместо рая и ДраконовМудрости он встретил приветливых, добрых людей, живших в каменныхпостройках на уступах высочайших гор, в истоках самой большой рекиНебесной страны – Голубой. Эти люди считали себя последователями великогоиндийского мудреца, учившего всегда идти срединным путем между двумя крайностями, между добром и злом, между светом и тенью, ибо все в мире меняется со временем. То, что хорошо, становится плохим, и, наоборот, зло оборачивается добром... "

(Из романа И.А. Ефремова"Таис Афинская")

Итак, древний китаец говорит о срединном пути, то есть о пути по лезвию бритвы. Роман «Лезвие бритвы» Иван Антонович написал на десяток лет ранее, ионтакже вызвал немало нареканий. В чём только Ефремова не обвиняли: и во фрейдизме, и в вульгарном материализме! А ведь Иван Антонович не был диссидентом, просто он в своих книгах описывал окружающий Мир во всей его сложности и противоречивости, которые не всегда укладывались в прокрустово ложе царившей тогда идеологии.

Сейчас, возможно, многие уже забыли (а многие, скорее всего, и не знали), что в советские времена писатели-фантасты делились на два лагеря. Один лагерь, назовём его условно лагерем "славянофилов" объединяло издательство "Молодая Гвардия". Другой лагерь, то есть "западников" тусовался, как сейчас выражаются, в издательстве "Знание".

Про подобные тонкости я в те годы знать не мог, а когда узнал, мне стало обидно за фантастов, которые казались мне кем-то вроде олимпийских богов. Да, мне нравятся и Ефремов и братья Стругацкие! Я понимаю, что лёгкостью чтения, занимательностью и, в особенности, юмором молодые Стругацкие, возможно, "переигрывают" Ефремова, но сила Ефремова в совершенно другом! Как отметили Брандис и Дмитриевский, написавшие об Иване Антоновиче книгу "Через горы времени" «... заботит Ефремова в первую очередь сама мысль, а не одежда мысли, важнее ему, что сказать, а не как сказать...».

Именно опубликованная полвека назад "Туманность Андромеды" покончила с "фантастикой ближнего предела" и открыла путь таким авторам как, Альтов, Журавлева, Ларионова, Войскунский с Лукодьяновым, Емцев с Парновым, те же братья Стругацкие... И ещё много других наших фантастов, дебютировавших на рубеже пятидесятых – шестидесятых годов, вряд ли пробились бы к читателям, не появись в 1957 году роман Ивана Антоновича.

При чтении "Туманности Андромеды", "Лезвия бритвы" и "Часа быка" меня потрясает масштаб личности автора, его вера в великое будущее Человечества, а желание Ефремова предостеречь от ошибок на тернистом пути Прогресса заставляет задуматься над всем происходящем вокруг. И тогда часто становится не до смеха.

Сегодня наблюдается обратное: нередко в современных фантастических романах имеются и занимательность, и неплохое литературное мастерство, но всё это при скудости идей и мыслей, актуальных, как для нашего времени, так и для вечности.

По прозорливости и энциклопедичности лишь нескольких писателей-фантастов можно поставить рядом с Ефремовым. Это Жюль Верн, Герберт Уэллс, Александр Беляев, Айзек Азимов, Артур Кларк, Станислав Лем и братья Стругацкие. Причём, Стругацких я упомянул, прежде всего, из-за степени их воздействия на читателей, именно в нашей стране, поскольку за рубежом они не столь известны.

На мой субъективный взгляд именно ранее перечисленные фантасты, оказали наибольшее влияние, как на эволюцию общества в целом, так и на развитие именно научной фантастики.

Но ведь был ещё и Ефремов – автор "рассказов о необыкновенном". Они и сейчас остаются захватывающе интересными, а их литературные достоинства отметил ещё Алексей Толстой, спросивший "молодого писателя" при встрече: "Как вы успели выработать такой изящный и холодный стиль?".

"Молодому писателю" было тогда тридцать шесть, он являлся автором множества научных работ и доктором биологических наук. Фактически, к 1944 году Ефремов уже создал тафономию, отрасль науки на стыке палеонтологии и геологии, за создание которой он через несколько лет, получил Государственную Премию. Надо отметить, что применение методов тафономии помогло Ефремову в изысканиях и принесло славу "везучего учёного".

Вот как сам Иван Антонович объяснял свою "удачливость в литературных предвидениях:

"... Наиболее часто в интервью, читательских письмах и беседах меняспрашивали, каким образом проблемы науки, еще находившиеся взачаточном состоянии, нашли в рассказах разгадки, которые в общихчертах совпали с реальными решениями много лет спустя.Не обладаю ли я неким даром пророчества, точнее, предвидения?

Мне думается, что такая таинственная способность, во всякомслучае в рассказах о необыкновенном, отсутствует. Кроме полетавоображения и интуиции, координат для заглядывания в будущее нет. Какдля воображения, так и особенно для точной интуиции необходимо знаниемножества сопредельных фактов и явлений, широкая энциклопедичность,воспитанная разносторонностью интересов, помноженной на вместительнуюпамять.

Энциклопедичность образования очень помогала мне в науке. Удалосьподчас проявить загадочную для моих коллег интуицию в решении вопросовразного калибра.

Та же интуиция помогла и в моих рассказах..."

(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)

А ведь есть ещё Ефремов – автор повестей «На краю Ойкумены», «Звёздные корабли», художественно-документальной очерковой книги «Дорога ветров». В этих относительно ранних произведениях Ефремов, не только воспевает романтику дальних странствий и поэзию научных открытий, не только подчёркивает важность общечеловеческих ценностей, но и ставит вопрос о ценностях вселенского масштаба, общих для разумных обитателей иных планет.

В Ефремове времён написания "Туманности Андромеды", "Сердца Змеи", "Лезвия бритвы", "Часа Быка" и "Таис Афинской" преобладал мыслитель, жаждущий как можно большее число читателей обратить в свою веру. Веру в Человечество, побеждающее энтропию и инфернальные силы Мироздания.

Собственно об этом и говорили писатели из Бакинской "Секции писателей-фантастов", когда они отмечали семидесятилетие со длня рождения Ивана Антоновича. Да, в апреле 1977 году Бакинские писатели из секции фантастики, возглавляемой Альтовым, выступали в институтах, вузах и школах, на встречах, посвящённых юбилею Ивана Ефремова. Причём, делали они это не по призыву партийных чиновников, а по велению сердца.

К тому времени минуло почти пять лет со дня смерти Ивана Антоновича, и тем поразительнее было то, насколько точными оказались не только его научные прогнозы, но и предостережения, которые Ефремов завещал потомкам. В своих выступлениях Генрих Альтов, Валентина Журавлева, Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов, Рафаил Бахтамов, Павел Амнуэль и другие Бакинские писатели-фантасты отмечали, прежде всего, энциклопедичность Ивана Антоновича.

"Научность предвидений Ефремова, – по мнению выступавших, – позволяет надеяться на то, что его оптимистические прогнозыо будущем земной цивилизации сбудутся, как это уже бывало с его предсказаниями в области естественных наук".

А ведь в большинстве своём перечисленные Бакинские фантасты входили в ряды "западников", а не "почвенников".

Об этом эпизоде в деятельности Бакинской "Секции фантастов" я напомнил, чтобы подчеркнуть глубину уважения, которым пользовался в среде фантастов (в том числе и "западников") Иван Антонович Ефремов...

2. ЕСТЬ ЛИ ПРОРОКИ В СВОЁМ ОТЕЧЕСТВЕ?

История знает немало примеров, когда сбывались предсказания не великих пророков, или ясновидящих, а творческих натур, не подверженных мистическим переживаниям.

В 1898 году был опубликован роман Робертсона "Тщетность". Возможно, это произведение так бы и затерялось в книжных хранилищах, если бы драма, описанная в романе, не потрясла мир 14 лет спустя, когда, после столкновения с айсбергом затонул "Титаник". С реальной катастрофой совпадало удивительно много: сходство названия затонувшего корабля, описанного Робертсоном, его водоизмещение, скорость и даже количества винтов.

Удивительные предсказания происходили в истории и раньше. Великий Леонардо предвидел немало изобретений, а далёкий от астрономии Джонатан Свифт описал оба спутники Марса задолго до их открытия.

Менее известно поразительное предвидение, сделанное Эдгаром По. В одном из своих рассказов он описал кораблекрушение, в результате которого в живых остались лишь четыре человека. После долгих скитаний в шлюпке трое из спасшихся убили и съели четвёртого страдальца. Много лет спустя всё описанное Эдгаром По произошло в действительности. Причём, опять таки, совпало абсолютно всё: название затонувшего корабля, имена и фамилии четверых спасшихся. Самое же поразительное – совпали имя и фамилия убитого и съеденного господина.

И всё же пальма первенства в жанре литературных провидений, конечно же, принадлежит писателям-фантастам.

"Его имя обросло всяческими легендами, – рассказывает сын писателя Алан Иванович Ефремов. – Кем только его не называли: от английского шпиона, до инопланетянина и тибетского монаха. Потом слухи ходили, что его подменили в Монголии тибетские монахи и ещё какая-то чепуха. Точно можно писателя, учёного с мировым именем заменить кем-то там..."

Иван Антонович действительно был большим знатоком восточной культуры и истории, и прекрасно знал первоисточники, которые так любят цитировать адепты мистических культов. Но не следует забывать, что Ефремов всегда оставался учёным и убеждённым материалистом. У него хватало недоброжелателей и завистников. Маститый учёный, автор романов и повестей, которые зачитывали до дыр несколько поколений, он был фантастически удачлив в исследованиях. Его экспедиции всегда привозили богатейший научный материал. Такая удачливость не могла не навести романтически настроенных поклонников творчества Ивана Ефремова на рассуждения об его экстрасенсорных способностях. И конечно, тут же вспоминали об эзотерических науках, которые Иван Антонович мог познать в Гоби, или на Алтае...

Впрочем, вот что писал он сам:

* * *

"...Как мне рассказывали мои коллеги-геологи, ведшие поиски алмазов, они таскали в своих полевых сумках книжку рассказов с «Алмазной Трубой». Секрет этого удивительного на первый взгляд прогноза прост: будучи сибирским геологом, я, несколько лет занимаясь тектоникой

древних щитов, подыскал геологические условия, очень близкие с африканским щитом, после того, как многие годы изучал Африку. В

рассказе я придумал находку трубки геологическим отрядом, в

приключения которого вложил испытанное в собственных маршрутах, как то сделал в «Гольце Подлунном». Разумеется, я принял во внимание все

известные по тому времени факты: существование зоны повышенного

давления под Сибирской платформой, аномалии силы тяжести и интрузии тяжелых основных пород, описал, что основными спутникамиалмазов должны быть алые гранаты – пиропы, а вмещающими породами кимберлиты.

Все это до такой степени точно совпало с найденными двенадцать

лет спустя месторождениями, что фантастический рассказ "Алмазная

Труба" стали рассматривать как научный прогноз. Нашлись даже люди,

которые обвинили меня в присвоении чужих открытий...

.... Я привожу здесь этот случай в качестве курьеза. Пожалуй, это

первый раз, что автор научно-фантастического рассказа подвергся

обвинению, хотя бы и клеветническому, в присвоении чьей-то научной

теории! Правда, в 1945 году англо-американского научного фантаста

Олафа Степльдона ФБР обвинило в разглашении сверхсекретнейшей

информации об урановой бомбе, тогда еще «Манхеттенском проекте».

Степльдону удалось доказать, что фантастическое описание бомбы

опубликовано им еще в 1932 году, когда даже сам Эйнштейн не помышлял отехническом осуществлении уранового взрыва..."

(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)

Художественная литература давала учёному Ефремову возможность захватывающего полёта фантазии. То, чего он не мог себе позволить в рамках научных публикаций, прорывалось в повестях и рассказах, где он сопоставлял факты и строил неожиданные гипотезы. Стоит ли удивляться, что нередко фантаст Ефремов значительно опережал своё время...

Иван Антонович вёл счёт научным открытиям, которые предсказал в своих рассказах. Как он и предвидел, на Алтае обнаружилась ртуть, продвинулось вперёд научное решение проблемы накопления тяжёлой воды, которую Ефремов затронул в рассказе "Встреча над Тускаророй", сам создатель практической голографии Денисюк рассказывал, что к открытию его подтолкнул рассказ Ефремова "Тень минувшего"...

Что же касается романов, то для нескольких поколений они превратились в настольные книги, определяющие творческий и жизненный путь читателей.

Надо отдать должное руководству Советского Союза, которое уже в двадцатых годах прошлого века проявляло интерес ко всему новому и перспективному. Именно поэтому в Африку отправляется профессор Иванов, чтобы доставить в Россию обезьян, для экспериментов, связанных с трансплантацией органов, в целях омоложения и продления жизни. Так появился Батумский обезьяний питомник, поставлявший обезьян для самых разнообразных медицинских экспериментов.

Той же проблемой омоложения, но уже с помощью переливания крови, занимается видный в прошлом революционер, оппонент самого Ленина Александр Богданов (Малиновский)|. Именно он организовал в Москве "Институт переливания крови", в результате деятельности которого на полях Великой Отечественной Войны были спасены десятки тысяч наших бойцов.

Кстати, в начале двадцатого века Александр Богданов написал достаточно обогнавшие своё время фантастические романы "Красная звезда" и "Инженер Менни", о пребывании на Марсе русского революционера, поражающегося достижениям высокоразвитой марсианской цивилизации.

"Не брезговал" научной фантастикой" и упомянутый Ефремовым академик В. А. Обручев. Его романы "Плутония" и "Земля Санникова" зажгли жаждой познания немало юных сердец. Надо подчеркнуть: в прошлом веке многие учёные считали своим долгом с помощью научной фантастики приобщать молодых читателей к познанию окружающего мира и к решению проблем, встающих перед человечеством. А вот в наше время эта тенденция, похоже, пошла на убыль...

"... Когда писались первые рассказы, наука в нашей стране да и во всеммире еще не претерпела того бурного развития, можно сказать, взрыва,какой характерен для второй половины века. Научная популяризация по количеству книг находилась на весьма низком уровне. Знакомствоширокого читателя с достижениями, а главное – возможностями науки былоеще весьма ограничено.

Для меня, ученого, тогда не помышлявшего о пути писателя,казалось важным показать всю великолепную мощь познания, беспредельный интерес видения мира, открывающийся трудом ученого, решающее её воздействие на самовоспитание..."

(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)

В девяностых годах прошлого века было принято замалчивать успехи отечественной науки Советского Периода. Но ведь при всей противоречивости того времени, именно при советской власти были поддержаны работы Константина Эдуардовича Циолковского. Да и ракетной техникой в нашей стране занялись не намного позже, чем в Германии, наиболее передовой, в техническом отношении, стране того времени. Поэтому и не случайны были наши успехи в освоении космоса. А то, что это делалось, прежде всего, в оборонных целях, вряд ли сейчас может удивить кого-либо. Разве Фон Браун создавал свои «Фау-2» не для бомбардировки Лондона?! Или не в военных целях были использованы достижения ядерной физики, когда американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки?!

Конечно, всё былокрайне противоречиво и при жизни Сталина, и после его смерти. Иван Антонович понимал, но не принимал правил игры, царивших во многих областях науки. Он никогда не опускался до унизительной коньюктуры, не старался угодить власти, но избегал ненужных конфликтов. При этом он был подлинным патриотом своей страны и государственником. И не его вина, что он жил в такие времена. Ведь как сказал поэт:

ВРЕМЕНА НЕ ВЫБИРАЮТ,

В НИХ ЖИВУТ И УМИРАЮТ...

"...отчетливо видишь на окаменелых костях следызаживших ран – сломанных и сросшихся переломов, отметиныстранных заболеваний. Кажется, что с глаз спадает какая-топелена и они глядят прямо в глубину времени, а современнаячеловеческая жизнь соприкасается с прошлым, давно исчезнувшим,но совершенно реально осязаемым. И тогда приходит отчетливоепонимание, насколько важно познание прошлого. Без этого знаниямы никогда не поймем, как появились, как исторически сложились..."

(Из книги И.А. Ефремова«Дорога ветров»)

Ефремов искренно разделял со своим народом коммунистические идеалы и талантливо проповедовал их, сверяя, при этом, с общечеловеческими ценностями. Может быть, поэтому, после «Туманности Андромеды» цензоры «проморгали» «Час Быка»? А Иван Антонович в очередной раз угадал, что именно в этот исторический момент общество готово, наконец, понять то, что он давно собирался ему сказать...

"...Час быка, конечно... как его напечатали, для всех остаётся загадкой, – рассказывает Таисия Иосифовна. - Но его напечатали. Сперва, в журнальном варианте... «Техника молодёжи» очень сократила журнальный вариант, а «Молодая Гвардия», журнал, опубликовал подробно, там не так много было сокращений. А потом, в семидесятом году вышла книжка... Ну, и после этой книжки началось... Вышло так, что и на «Молодую Гвардию», на журнал, и на «Молодую Гвардию», издательство, стали нападать..."

И этот ответный шаг власти предугадал Иван Антонович. Запрещение книги только способствовало её популярности, с одной стороны, а с другой – повышало доверие к каждому написанному там слову. Это было другое время, другие читатели. Они рассуждали: «раз запрещают – значит, правда, значит действительно стоит прочитать!».

Практически, вся творческая жизнь Ефремова пришлась на противоречивые времена нашей истории. В науке, увы, не только совершались выдающиеся открытия, но и плелись вероломные интриги, сопровождающиеся доносами, обысками и арестами. Нередко бездарности и аферисты, такие как академик Лысенко, захватывали ключевые посты и прорывались к руководству целыми отраслями науки. Ефремов готовит себя к худшему, он делает всё, чтобы избежать ареста. Именно в это время он уничтожает семейные архивы, переписку с друзьями и оставляет подробные инструкции супруге: что ей делать, как жить, если она останется одна...

"... Да, Иван Антонович меня предупреждал в своём письме...– рассказывает вдова писателя Таисия Иосифовна. – Вернее в книжечке советов, он меня предупреждал. Там такой у него есть отдел – «для тебя самой»... Что, пока ты со мной, тебя не тронут... Если самого не тронут... А оставшись одна, ты подвергаешься любой опасности. Может придти к тебе кто-то, прикинувшись твоим, или моим другом, или участником экспедиций каких-нибудь... В общем, он меня предупреждает, что «ты вспыльчива, что ты можешь сказать... что ты можешь вспылить и сказать что-то, и тебя могут обвинить в чём угодно...»

... Обыск и вправду случился, но значительно позже, сразу после смерти писателя, в 1972 году...

"...Один сказал, что "по нашим сведениям у вас в доме имеется вредная идеологическая литература, – рассказывает Таисия Иосифовна. – Я говорю: «Ну, ищите». И они начали искать... – Таисия Иосифовна показывает на книжные полки. – Отсюда начали, и пошли по всем этим книжкам. Металлоискатель они применяли... рентген у них был. Портрет, все картины они рентгеном прошлись. Рентген у них какой-т о вот такой, маленький был... - Таисия Иосифовна обозначает руками размеры спецаппарата. – И металлоискатель какой-то кругленький был... Я всё время только говорила... сидела и говорила: «вот бы геологам такой металлоискатель!..»

Что искали чекисты после смерти Ивана Антоновича? Подтверждения доносам завистников, что Ефремов – английский шпион? Но это надо было делать при его жизни!.. Какой смысл доносить на покойника, который уже никому не мешал и не стоял поперёк дороги?..

А может быть искали загадочные материалы экспедиции в Заалтайской Гоби, о разглашении которых во времена, когда КГБ именовался НКВД, и речи быть не могло?..

* * *

* * *

3. НАХОДКА НА РЕКЕ ХАРГАНАИК-ГОЛ.

* * *

Шестьдесят лет прошло со времён экспедиций Ефремова в Гоби, а многое до сих пор покрыто завесой тайны. Вчитаемся пристальнее в мало известную широкому кругу читателей книгу «Дорога ветров», в которой Иван Антонович подробно рассказал о своих трёх гобийских экспедициях. Хотя, похоже, о многом ему, по известным причинам, пришлось умолчать...