Текст книги "НАЛУС: Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности"

Автор книги: Геннадий Источник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Чертовы слайды, – подумал Владислав. – Доклад мой был настолько нелеп! Вот тунеядцы! – со злостью бормотал доктор, вспоминая Сергея и Богдана.

Владислав посмотрел на Гибитца и заметил недовольство на его лице – оно читалось в его глазах. Но это мог понять лишь Лесневский, ведь они были давними друзьями.

– Прости, Альфред, – произнес Владислав про себя, смотря в глаза друга. – Слайды. В следующий раз буду полагаться только на себя.

Спустя еще несколько часов симпозиум подошел к концу. Профессора и доктора стали расходиться, направляясь в буфет, чтобы подкрепиться. К слову, некоторых интересовала исключительно эта часть мероприятия. Из толпы участников симпозиума вырывались реплики на разных языках, из-за чего в огромном зале поднялся шум.

– Лично я всегда с собой беру пол-литра водочки, – сказал кто-то из профессоров в толпе на ломанном русском языке с явным французским акцентом. – Ну, естественно, если бы я взял только пятьдесят грамм, коллеги бы обиделись.

– А вот интересно, они сегодня те булочки с изюмом будут подавать, – еле слышно донесся голос из толпы на чистом русском языке.

– Я бы рассказал об анализе, но ты же мне так и не… – на том же ломанном русском, прозвучало в шуме скрипящих рядов.

– Сегодня вроде дождь обе… А за че… – доносились обрывки фраз расходившейся толпы.

Владислав ощутил журчание в животе, как вдруг увидел ее…

Глава 3

Знакомство

Тогда, когда тебя увидел в первый раз,

Почувствовал я силу, родственную связь.

Мир отразился светом солнца твоих глаз,

И заговорить с тобой решился не боясь.

отрывок из романа

„Дети царя: Воссоединение“

писатель и поэт

Любомир Муравьев

1313 год н.э.

– Доктор Лесневский, – обратился незнакомый, но приятный женский голос на английском языке.

– Да! – оборачиваясь, Владислав поправил галстук.

– Мне нужно с Вами поговорить, – сказала молодая женщина.

Владислава будто ослепило солнцем, когда он увидел свою собеседницу. Ее длинные рыжие волосы в лучах потолочных ламп сияли подобно солнцу на рассвете, а строгий деловой костюм убедительно подчеркивал стройную фигуру. Алые губы притягивали к себе, как зрелые ягоды клубники, которую Лесневский просто обожал. Внезапно женщина ему кого-то напомнила. Кого-то очень близкого. Черты ее лица были знакомы Владиславу. Он будто узнал эту женщину и что-то начал бормотать.

– Она так похожа, – подумал доктор, не отдавая отчет сказанному.

На лицо будущей собеседницы падали лучики света. Яркие световые пятна преломлялись через, стоящий неподалеку, графин с водой. Она зажмурилась и развернулась к ним спиной, вновь приоткрыв глаза. Их зеленый цвет погрузили Владислава в ступор. И вновь мужчину посетило чувство, что эта женщина ему знакома.

Он внезапно вспомнил свое детство в приюте. Свою первую любовь. Ему было всего четырнадцать, а ей двадцать пять. Владислав уже не помнил ее имени, но до сих пор вспоминал ее волшебные зеленые глаза. Она просто смотрела в глаза, чтобы успокоить группу. Своим магическим взглядом девушка с легкостью погружала детей в сон, и в ее смену всегда было тихо.

– Интересно, – подумал Владислав. – Где она сейчас, чем занимается? Наверняка, она уже давно вышла замуж, у нее уйма прекрасных детей, которых она укладывает спать все тем же волшебным способом, а может…

Владислав пришел в себя.

– На кого похожа? – улыбалась молодая женщина.

– Ой, я сказал это вслух, – подумал он. – Да, так песню напивал, – сквозь улыбку. – Я… Я слушаю, – почти заикаясь.

– Здравствуйте! – молодая рыжеволосая женщина улыбнулась и протянула руку. – доктор Анна Черевко.

– Доктор наук? – спросил Владислав, пожимая руку, – Очень приятно, – с улыбкой на лице. – У вас на бейджике написано „Профессор“.

– Ах да, доктор Лесневский, я – педагог, профессор в области психологии это по учебной части, – в ее голосе была небольшая растерянность. – Я преподаю в трех университетах Севастополя. Что касается звания доктор, я имела в виду, что дополнительно работаю в психиатрическом отделении. В социальной сфере я чувствую себя нужной. Но вообще-то, – женщина улыбнулась, – Я пришла поговорить не о том, кем я работаю.

Потом Черевко вздохнула.

– Вы из Крыма? – сказал он на русском языке.

– О, вы хорошо говорите, – с улыбкой на лице ответила она та том же русском. – Официально из Краснодара, – улыбнулась она. – Южный федеральный округ России.

– Крым и сейчас под Россией?

– С 2014 года.

– И как?

– Как что?

– Как живется? Это получается уже как 9 лет.

– Уровень жизни стал лучше. Жизнь стабильней. Зарплата выросла. Появилось уверенность в завтрашнем дне. Я не жалуюсь, – сквозь улыбку.

– Я просто знаю, что этот город находиться в Крыму. У нас студенты раньше были по обмену, но потом, после 2014 года, как-то все резко прекратилось.

– Да, да, – выдохнула она. – Но я не по этому вопросу.

– А по какому?

– Ну вот, теперь мысль потеряла.

– Извините! – произнес Лесневский, продолжая держать улыбку на своем лице. – Вы очень молоды для профессора.

– О! – улыбнулась Анна. – Вы мне льстите.

– Почему же. Я говорю то, что вижу. Я сам еще доцент, пишу работы, чтобы получить звание профессора.

– Ой. Я уверена, Вы семейный человек. Так?

– Вы правы, – со всей серьезностью выдохнул Владислав.

– А я – нет. Потому что все свое время трачу на работу. Так что это нормально.

– И все же не каждый день увидишь столь молодую особу в профессорском звании, – Владислав улыбнулся. – И такую симпатичную.

– Ну, спасибо! – в ее голосе прозвучала застенчивость. – Я в растерянности.

Владислав лишь улыбнулся в ответ и бегло бросил взгляд на пустую трибуну.

– Вы заигрываете со мной? – усмехнулась Анна.

– Что? Кто? Я? – Владислав растерялся. – Я, я…

– Да я шучу, – спохватилась профессор.

– Как-то неловко, – Лесневский ответил ей улыбкой.

– Простите, – смутилась Анна, осознавая, что поставила Владислава в неловкое положение. – Шутка не удалась. Я перегнула палку. Просто скучновато было за эти часы симпозиума. Не находите?

– Да.

– Сколько прошло часов, я уже сбилась со счета?

– О! – выдохнул Лесневский. – Полностью с Вами согласен. Сегодня они перегнули палку. Скажу по секрету, – начиная говорить шепотом, – Я заснул. Причем два раза.

– О, так Вы меня понимаете, – вновь она улыбнулась. – Ну, и слава Богу! – на выдохе.

– Да.

– Этот симпозиум меня полностью выбил из колеи. Я, если честно, первый раз на таком мероприятии. Теряю способность мыслить логически.

– Да, – выдохнул Владислав. – Чувствую себя так же. Потому и банкет устраивают, – зевнул он. – А я так и не выспался.

– Вот что я хотела у Вас спросить, – вздохнула Черевко. – Ваши пациенты, подопытные, что именно они видели?

Внезапно доктора привлек блеск помады на ее губах. Владиславу вновь показалось, что Анна кого-то ему напоминает, но он никак не мог вспомнить, кого…

– Ах, да, – вздохнул мужчина.

– Ну, или как вы уже говорили, подопытные.

– О да, это я зря ляпнул.

– Но, звучало очень интригующе.

Стены эхом отчетливо повторяли за ними. Конференц-зал почти опустел, из-за чего их отзвук постепенно усиливался.

– Ну, они, то есть… – Лесневский задумчиво вздохнул. – Начнем с того, что им снилось. Они описывали лес, они в один голос говорил о нем. В начале сна они попадают туда. Они находятся в лесу…

– Зеленый, густой папоротниковый лес, – перебила его Черевко. – Стук дятла…

– Да, именно, – на лице Владислава появилось удивление. – И они там вместе…

– Вместе с остальными, подобными им, – закончила женщина.

Владислав сделал паузу, потом оглянулся и вновь повернулся к Анне.

– Невероятно! – воскликнул он. – И сколько? Сколько их у вас?

– Пять.

– Неужели!.. Я проспал Ваш доклад?

– Нет, я не выступала. Я боюсь официально проводить исследования…

– Это прекрасно! – произнес Лесневский. – Я про ваши результаты. Нужно обратиться к профессору Альфреду Гибитцу – это мой очень хороший друг.

– Вы о руководителе симпозиума?

– Да, именно о нем. Альфред – глава нашего съезда. Теперь он спорить со мной не будет. Похоже, есть веское основание полагать, что это не просто совпадение, – встревожено произнес Лесневский. – Закономерность!

Потом он повернулся к кейсу и, открыв его одним движением руки, начал перекладывать папки. У Анны в этот момент зазвонил телефон.

Она взглянула на дисплей.

– Ой, срочное дело. Извините, доктор, – женщина поднесла телефон к уху.

– Здравствуй, что случилось, – начала разговор Анна. – Да, ну ты же знаешь где ключ. Зачем ты мне звонить по роумингу. Это дорого! Опять отчим? Я тебе говорила, в любой момент оставайся у меня. И заодно полей цветы на балконе. Я думаю, завтра во второй половине дня. Не плачь. Егор не будет ломиться! Успокойся. Я завтра уже буду дома. Хорошо Дина. До свидания.

Владислав продолжал перебирать документы.

– Вроде… Я все… Я все документы уложил.

Анна лишь улыбнулась, убирая телефон.

– Теперь можно идти! – сказал Владислав и закрыл кейс. – Кстати, извините, профессор?..

– Анна! – ответила собеседница.

– Профессор Черевко, – Лесневский глянул на бейджик.

– Пусть так, – улыбнулась женщина.

– Хорошо. Следуйте за мной.

Ощупывая свои карманы, Владислав проявил обеспокоенность на лице.

– Ну, вот… Вот и все, – вновь растерянно улыбнувшись. – Я постоянно тут теряю шариковые ручки.

После он взял свой пиджак, лежащий на спинке кресла, и мигом накинул его на плечи.

– Ну, я готов! – нащупав что-то в нагрудном кармане рубашки. – Пойдемте.

Доктор Лесневский прошел прямо к сцене и, обойдя ее с левой стороны, подошел к небольшой лестнице, которая вела наверх, где и располагалась трибуна. Черевко следовала за ним.

– Профессор Гибитц? – позвал Лесневский, подходя к двери, ведущей за кулисы. – Ты у себя? Альфред? Альфред, ты здесь?

Лесневский отворил дверь, оглядывая темный коридор. Подойдя к одной из дверей, он начал стучать.

– Гибитц? – повторил Владислав. – Альфред? Альфред, это я. Это Лесневский.

Ответа не последовало. Он продолжал стучать.

– Похоже, что профессор Гибитц со всеми в буфете, – предположила Черевко.

Владислав остановился.

– И действительно, – повернувшись к Анне. – Вполне.

Она слегка улыбнулась в ответ.

– Просто у меня из головы не выходит этот случай, – вздохнул Владислав. – Они видят многих других… других, то есть тех, кого мы еще и не знаем. Это не обязательно могут быть Ваши или мои студенты, – сделал паузу. – Они описывают разных людей. Ладно. Давайте пройдем в буфет.

Владислав направился к выходу.

– Профессор Черевко, а Вы погружали их в транс?

– Да, доктор Лесневский.

– Зовите меня просто Владислав.

– Давайте перейдем на „ты“! И пожалуйста, зовите меня просто Аня.

Владислав улыбнулся.

– Давай.

– Я погрузила их в транс, – начала она. – Так я получила эти данные. Я не решалась оглашать пока свои эксперименты, потому решила просто посетить симпозиум и послушать, может, кто-то столкнулся с подобным явлением. Я не была уверена, что это вообще стоит предавать огласке. Мне кажется… – не договорив, Черевко задумалась.

– Ты знаешь, у меня произошла почти аналогичная ситуация.

Они продолжали идти по коридору, подходя к двери, ведущей из-за кулис вновь на сцену.

– Я применял гипермнезию…

– Да, – отворяя дверь, выдохнула Анна. – Спасибо Куэ.

– Куэ?

– Ну, ты же знаешь, принцип гипермнезии открыл Куэ, – сказала Анна, продолжая идти впереди Владислава.

– Я не знал! – Владислав спустился со сцены. – Точнее, как-то не интересовался.

– Французский психолог и фармацевт Эмиль Куэ, – улыбнулась профессор. – Именно Куэ заметил, что сила внушения играет огромную роль в лечении. Одним он говорил об эффективности лекарств, а другим нет. В результате эффективность лекарств была у первых выше, чем у вторых, и они выздоравливали быстрее. И вообще его лечение было основано на сомнамбулическом состоянии. Известное в простонародье, как гипноз.

– А, – выдохнул Владислав. – Еще это состояние называют лунатизмом. Так ведь? – догнав коллегу.

– Ну, это обобщенное название, – собеседница продолжала улыбаться.

– Но принцип, принцип тот же, причем люди потом ничего и не помнят… А вообще, это только им на пользу.

– Я не спорю, согласна, – вновь улыбнулась она. – Только лунатизм проявляется простым хождением во сне. Так, по крайней мере, это слово понимает общественность. Что касается искусственного достижения, то только если человеку многократно повторять одни и те же слова.

– Анна, не только.

– Конечно, не спорю, у этого человека после погружения в это состояние происходит физиологическое изменение. Вот за этим интересно наблюдать.

– Да, – выдохнул Владислав. – Спорить не буду.

– Важно ставить правильные вопросы?

– А ты не так проста, как кажешься, – улыбнулся Лесневский, на мгновение обернувшись к Анне. – Ты этим всерьез занимаешься?

Профессор кивнула головой. Голые стены пустого конференц-зала еще отражали голоса ученых.

– А когда они были в состоянии транса, ты не просила нарисовать портреты тех людей, которых они видели?

– Нет, – немного растерявшись, ответила Черевко. – А что так можно сделать?

– А почему нет?

– Я как-то не подумала об этом, – замедляя ход. – Да какие из них художники. Что они там нарисуют?

– А я… Анна, только не отставай, – вновь обернувшись к собеседнице. – А я попросил нарисовать…

– И что же? – перебила его Анна.

– Результат, – улыбнулся он. – Результат был ошеломляющим.

Они вошли в яркий коридор, освещенный люминесцентными лампами. По запаху можно было сразу определить, в каком направлении находится буфет. Владислав вдохнул полной грудью и только сейчас понял, насколько был голоден.

– Я здесь впервые, так что веди, – произнесла Черевко, ощущая буфетные ароматы.

И они продолжили путь.

– Ты знаешь, Анна, конечно, художники из них не очень хорошие получились, однако общие черты были схожи с некоторыми студентами из моего университета. Их я также подверг гипермнезии.

– Вы – жестокий человек, – усмехнулась профессор.

– Ой, и не говори, – улыбаясь, Лесневский бросил на нее взгляд. – Кстати, все эксперименты оплачивались из моего личного кармана.

– Но, ты вообще не рассказывал об этом, когда выступал.

– Анна, а я и не смог бы это показать. Мой настоящий доклад отправили не тем рейсом. Я остался без материалов, потому я сменил тему и стал импровизировать. Я вообще не должен был выступить с докладом о снах.

– Выступление было на хорошем уровне. Импровизируешь ты хорошо!

– Ты мне льстишь, – засмеялся доктор. – Что до экспериментов, так я об этом уже говорил с профессором Гибитцем месяца три или четыре назад. Скорее всего, уже полгода прошло я не помню. Была зима, да точно, полгода назад. Но он меня и слушать не стал, вечно был занят работой. И постоянно говорил „эта тема не актуальна“. Пришлось работать в востребованном направлении. Все темы, актуальные для доклада, вывешены на официальном сайте. Но те, кто их составляли, понятия не имели, насколько это все скучно и… – он сделал паузу. – Ладно, не буду критиковать.

Мимо пробежал заросший черный пудель, с синим ошейником. Следом волочился поводок, шурша о кафельный пол.

– Не знала, что сюда собак пускают.

– Это собака Альфреда, – качая головой. – Опять сбежала, – сквозь улыбку. – Анна, твой случай плюй мой, возможно, позволит достигнуть больших результатов. Эти рисунки, это невероятно. Надо будем ему еще раз все сказать, и на этот раз я буду не один. Конечно, тот факт, что студенты нарисовали друг друга, сам по себе ничего не доказывает. И рассказ о подопытных, находившихся в состоянии транса, не получился убедительным. На чем, кстати, и акцентировал Альфред, – говорил Владислав. – Просто им приснился человек, которого они уже видели при жизни, – произнес Лесневский низким голосом, цитируя Альфреда. – Так, что профессор Гибитц не поддержал меня. Он тогда сказал забыть об этом. Ведь мой рассказ был неубедителен для него. Потом я переключился на другую тему. Ладно! – тяжело выдыхая.

– Я попробую повторить то же самое с моими студентами, – ответила Анна, – Может что-то получится, – пожимая плечами. – Попробуем что-то нарисовать.

– Более того, они нарисовали еще около двух десятков портретов совершенно незнакомых мне людей, – продолжая идти, рассказывал Владислав. – Это все началось осенью прошлого года, почти год назад, – он внезапно остановился. – А где буфет? – глаза доктора забегали.

– Вот, – указала Анна сквозь улыбку, – Мы прошли мимо и песик туда забежал.

– Вначале каждый из них видел во сне пятерых человек, но спустя пару месяцев, точнее… – задумчиво выдохнул Лесневский. – Ах да, примерно через полгода, ближе к зиме, я заметил, что их стало уже в несколько раз больше, – продолжал доктор. – Я пытался рассказать об этом Альфреду. Но он как-то резко оборвал меня и заявил, что ему нет до этого дела. И что сейчас, мол, какие-то проверки идут и нужны реальные исследования, а то симпозиум перестанут финансировать, – продолжал Владислав с огорчением на лице. – Я могу влететь с такими докладами, у нас формируются группы людей, которых после номинируют на получение Нобелевской премии в разных областях науки, а это означает несколько Нобелевских премий, – он начал цитировать Альфреда. – Нет ни фактов, ни конкретных экспериментов, – Владислав сделал паузу. – Я пытался его переубедить еще раз, примерно месяц назад, но это так и не получилось. Раньше он часто бывал дома, так как был моим соседом. Но после того как занял эту должность был уже неуловим. Только изредка я видел его, как он дает поручениям строителям. Строился, переделывал дом. Но это в прошлом. Сейчас только в телефонном режиме и очень редко.

– Когда деньги есть, можно и дворец построить.

– Анна, он не такой. Не нужно так говорить про него. Это была его мечтой. Дом детства, который он хотел довести до ума.

– Ну, тебе видней, я с ним не знакома. А почему он был соседом? Почему ты это сказал в прошедшем времени?

– Свой дом я давно уже продал. Там уже не живу. Сейчас я проживаю с сыном в центре Варшавы.

– А жена? – сквозь улыбку.

– Нет у меня жены, – что-то влажное блеснуло в его глазах. – Уже нет.

– Ой, ой прости за улыбку, я…

– Да ничего страшного. Она умерла уже давно. Уже много времени прошло. Все нормально.

– Ты вдовец, прости меня, пожалуйста, – вздыхая. – Я не хотела шутить так.

– Перестаньте, – улыбаясь. – Давай вернемся к нашему разговору.

– Конечно, – качнув головой.

– Сегодня все сложилось именно так, что я выступил именно с этой темой, – доктор тяжело выдохнул. – Несмотря не на что, я до последнего ждал своих коллег, у них могла быть резервная копия. Хотя, я сейчас уже в этом не уверен. Возможно сканированные страницы заметок и чертежи, схемы и графики. В итоге они так и не пришли. Думаю, это было только к лучшему. Ох уж эти завистливые взгляды с первых рядов. Больше шума было от них, когда я объявил о смене темы. Что до моих коллег – подставили, так подставили. Эх, – вновь вздыхая.

– А почему?

– Алкаши поганые! Больше с ними работать не буду. Безответственные, эгоистичные лаборанты! Хочешь все сделать сам, полагайся только на себя.

– И такие люди бывают. А вдруг что-то случилось?

Владислав достал телефон и показал экран телефона с текстовым СМС-сообщением77
  Технология приема и передачи коротких текстовых сообщений с помощью мобильного (сотового) телефона.


[Закрыть] „Док, прости. Мы забухали“.

– А… – выдохнула профессор.

– Сегодня все звезды сошлись! Материалы улетели от меня не ведомым рейсом, помощники спились. Непредвиденная ситуация. Форс-мажор. Думаю, Гибитц, нет, я даже уверен – он остался доволен моим выступлением. Да и официальная тема была скучна, по крайне мере для меня. Что ж, ладно, – на выдохе. – Так или иначе, разговор сегодня пойдет иначе. Только бы он состоялся…

Владислав подошел к двери буфета и остановился, Анна стала рядом.

– Ты знаешь, самое интересное то, что это они совсем не помнят, – сказал он. – Они не помнят, что у них были такие сны. Никогда! Вообще, вообще не помнят этих снов. Да и вытянуть из них информацию о том, что им снилось, крайне сложно. Возможно, но это получается тяжело. Глубоко погрузить в транс не получается – присутствует какой-то барьер. Ты с таким не сталкивалась?

– Ну, я до такого не дошла еще. Крайне сложно найти нужное сновидение, выхватить его, а после – проникнуть. Удается зафиксировать только начало сна, а потом студенты просыпаются. Выходят из гипноза самостоятельно. Ну, возможно это и есть некий барьер, как ты сказал. Не могу удержать их в этом состоянии достаточно долго.

– Вот-вот. К тому же, не всегда удается находить тех, кто изображен на рисунках, чаще – это игра вслепую, – Владислав стал у дверей.

– Что до рисунков, это отличная идея. Я все же попробую.

– И она того стоит, Анна! – распахивая двери буфета.

Сразу стало немного некомфортно, толпы профессоров и докторов заняли огромные столы и несколько близ стоящих столиков. Переговариваясь и стуча столовыми приборами, они создавали живую атмосферу банкетного зала, хотя он был невелик. Герои смотрели по сторонам в поисках руководителя. Голоса на разных языках наслаивались друг на друга, и звуковой атмосферой чем-то стали напоминать Владиславу туристическую достопримечательность. Он внезапно вспомнил свой сон – собор Нотр-Дам де Пари, голубей вблизи сооружения и несчастного однорукого, а после оглушающий выстрел.

– Я не вижу его здесь, – сказала Анна.

Лесневский пришел в себя.

– Странный сон и такой детальный, – подумал он, бросая взгляд из стороны в сторону. – Ладно, это всего лишь сон. Где Альфред? – размышляя дальше.

Черевко продолжала вертеть головой, то поднимая, то опуская ее.

– Профессор Гибитц, Альфред! – обращаясь к толпе, крикнул доктор. – Ты где, черт тебя возьми! Мне, между прочим… – обернулся Лесневский к Черевко, – …еще на самолет, – он бросил взгляд на часы. – О! Через полтора часа! Хорошо, что аэропорт не далеко. Да еще такси нужно вызвать. Проклятье! – тяжело вздохнул. – Черт подери, профессор Гибитц, – Владислав вглядывался в толпу, а потом обернулся к коллеге. – Боюсь, что из-за плотного графика, моего графика, не получиться сегодня что-то обсудить. Командировочный мне выдан только до сегодняшнего дня, и если сегодня я не улечу, то следующий рейс будет только завтра. И он будет не прямой, придется тогда лететь с пересадками, а это не вариант. Не в деньгах дело конечно, а в плотном графике. Студентам давать слабины нельзя, лекции очень важны, конец сессии и экзамены в середине июля. Ладно! – мужчина перевел дух. – АЛЬФРЕД! АЛЬФРЕД!

У дальней стенки Владислав увидел профессора Гибитца, говорившего с профессором Мораном. Лесневский тут же направился к ним. По мере приближения он все отчетливее слышал их разговор на английском языке.

– …недопустимо. Как ты мог? Я предупреждал! – говорил профессор Гибитц.

– Альфред, – выдохнул Моран.

– Хватит, – Гибитц закрыл глаза.

– Альфред, я…

– Иди! – перебил его. – Просто иди, – отводя руку в сторону, Альфред закрыл глаза.

Моран отошел к толпе ученых и исчез.

– Альфред, – на русском, обратился Владислав и тут же спотыкнулся. – Дружище, нужно поговорить.

– Я слушаю! – улыбнулся Гибитц.

– Моран, – произнес Владислав, его интонация отдала растерянностью.

– Он ушел, а у тебя что?

– Альфред, у меня мало времени, давай просто пройдем в тихое помещение. А это профессор Анна Черевко. Профессор Анна Черевко, это профессор Альфред Гибитц.

– Очень приятно! – произнесли они одновременно.

– Хорошо. Веди, – сказал Альфред с усмешкой на лице.

– Но, ты же тут главный.

– Ну, хорошо, – на выдохе. – Пошли, пошли, – развернулся глава симпозиума в сторону выхода.