Текст книги "Принц-пират"
Автор книги: Гэлен Фоули
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Слушайте, надеюсь, вы не передумали? Еще неделю назад вам так было невтерпеж, что вы готовы были пристрелить каждого самолично… – Глаза ирландца вдруг встретились с ледяным взглядом Лазара.
– Просто так удобнее.
– Слушаюсь, синьор.
Лазар бросил сигару, раздавил ее каблуком на мраморном полу и с недовольством признался себе, что Салли прав. На прошлой неделе он поклялся сам выстрелить в голову каждого члена семьи Монтеверди. Всего три дня назад Лазар жаждал их крови так же сильно, как призраки его прошлого.
Ему казалось, что это растущее чувство неловкости, почти нежелания разделаться с врагами связано с впечатлением, которое произвела на него девушка. Лазар намеревался сделать ее такой же одинокой в мире, как и он сам, но не хотел испытывать чувство вины за это.
«Нет, черт с ней! – раздраженно подумал Лазар. – Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она будет благодарить звезды за то, что я пощадил ее».
Он поднялся по ступеням дворца и ступил на оживленную площадь, когда услышал крик.
Внезапно Лазар увидел, что к нему, размахивая руками, бежит человек. Выхватив пистолет, принц прицелился.
– Стой! – крикнул он.
Мужчина остановился и упал на землю, что-то крича. Двое матросов подбежали к нему и, подхватив о двух сторон, подняли на ноги. Лазар нахмурился, убрал пистолет и подошел к мужчине.
– Кто это?
– Говорит, будто он ваш слуга, кэп.
– Да! Я должен поговорить с вами, сир. Это крайне важно!
– Ты сумасшедший, вот кто. – Другой пират дернул мужчину за руку. – Никакой он тебе не сир, черт побери!
Когда коренастый потрепанный человек восторженно взглянул на него, Лазар узнал в нем музыканта, игравшего у костра прошлой ночью.
– А, это снова ты, – вздохнул он. – Ну что еще?
Мужчина умоляюще взглянул на Лазара, и тот понял, что гитарист хочет присоединиться к ним. Они подбирали таких бродяг везде, где останавливались, смелых, дерзких парней, жаждущих приключений, мечтателей, гоняющихся за золотом, и смутьянов, скрывающихся от закона. Этот, похоже, принадлежал к последней категории.
Однако через мгновение Лазар осознал, что его предположения весьма далеки от истины.
– Мы уже собрались за стенами города, мой король. – Гитарист преданно посмотрел на Лазара. – Ваш народ собирается со всего острова Вознесения, чтобы приветствовать вас!
– Что?
Мужчина вдруг упал на колени, прижавшись лицом к булыжникам мостовой.
– Да будет благословен этот день, ваше величество! Пусть вам всегда светит солнце!
– Он псих! – воскликнул один пират.
– Ваше величество? – захохотал второй. – Да он набрался!
Стремительно, как пантера, Лазар склонился над островитянином.
– Вставай, – тихо приказал он. – Кто ты? Кто послал тебя?
– Никто не посылал меня, сир! Я – Бернардо из Сент-Элиона, на южном побережье. Я музыкант. Я поддерживал их веру в то, что вы живы, рассказывая истории и легенды, сир. – Гитарист склонил голову. – Мой отец сражался рядом с Альфонсом в день святой Терезы. Уверен, мы еще изведаем такую славу и даже еще больший триумф теперь, когда вы, ваше величество, вернулись! Вы разбили генуэзского врага!
Лазар замер, охваченный ужасом. Как, черт возьми, они узнали, кто он?
Это что, шутка?
Ситуация позабавила бы Лазара, если бы не грозила непредсказуемыми последствиями. Его люди не знали, что он родился принцем, и никогда не поверили бы в это. Упрямые же как ослы островитяне, напротив, не желали принять очевидное: то, что Лазар стал пиратом, – и признавали его принцем.
Пираты Лазара хохотали и насмехались над бедным гитаристом, бросавшим на них негодующие взгляды.
– Простите меня, великий сир, но эти воины не проявляют должного почтения к вашему величеству. Простите мне мою дерзость, но я относился бы к вам с гораздо большим почтением…
– Э… Бернардо… – Лазар почесал подбородок и замолчал в растерянности.
– Да, мой король?
– Боюсь, здесь какая-то ошибка. Могу заверить тебя, что я не тот, за кого ты меня принимаешь. Мы – пираты и сейчас грабим этот город, а вскоре отплывем.
Музыкант уставился на Лазара:
– Мой король?
– Просто «капитан». Прости, я вижу, что это очень много значило для тебя.
Бернардо неистово затряс головой:
– Нет, сир, нет!
– Мечты затмили твой взор, друг мой. Ты ведь видишь, я вовсе не король.
– Нет, ты сын Альфонса, его точная копия. Легенда не лжет!
– Легенда! – Лазар засмеялся, хотя эти слова вонзились кинжалом в его сердце. – Обо мне существуют только те легенды, которые няни рассказывают непослушным детям в Ост-Индии, чтобы приструнить их. – Лазар покачал головой: – Да, твой народ всегда был немного безрассуден.
– Сир, не понимаю, почему вы скрываете, кто вы, но я знаю правду. Вы – сын Альфонса, законный наследник трона острова Вознесения и наш король!
Пираты снова залились хохотом, и Лазар сдержанно улыбнулся им.
– Да, – сказал он, – я король. Не так ли, ребята?
– Король морей, – икнул первый пират.
– Король воров. – Второй ухмыльнулся.
– Нет, принц преисподней…
– А мы – его верные подданные, так, Уильям? – воскликнул первый.
Лазар посмотрел на Бернардо с холодной улыбкой.
– Видишь? – тихо спросил он. – Вот так обстоит дело. – Он кивнул своим людям: – Уберите его с моих глаз. – И ушел, прежде чем пираты подняли с земли музыканта.
Лазар направился к восточной башне и открытым городским воротам. Не доходя несколько ярдов, он застыл на месте.
Дверь, которую Лазар оставил закрытой, была распахнута.
Он понял, что Аллегры в башне нет. Осмотрев входную часть башни, Лазар снова выскочил на площадь, поднялся на парапет фонтана и выстрелил в воздух, чтобы привлечь внимание своих людей. Все на площади стихло.
– Черт побери, где она? Кто из вас, ублюдков, забрал мою женщину? – заорал Лазар.
Глава 5
Аллегра нашла укромное местечко в нише на полке, между двумя мешками с зерном. Вжавшись в небольшое углубление в стене, она мечтала только о смерти. Принеся ее на корабль, Голиаф был настолько заботлив, что оставил ей лампу и заверил в том, что в этой кладовой крыс нет. Он запер дверь и ушел, считая, что девушка теперь никуда не денется. Его же влекла возможность поживиться.
Голиаф сказал, что женится на ней. Аллегра знала, что он имел в виду. Голиаф был самым мерзким созданием из всех, кого она видела, и сейчас девушка надеялась, что к его возвращению уже умрет. Она гнала от себя мысль о его жирных руках. Догадываясь, что он будет делать с ней, Аллегра приходила в неописуемый ужас и опасалась потерять рассудок.
Услышав решительные быстрые шаги в коридоре, девушка вжалась еще глубже в нишу и задула лампу. Лучше крысы, чем Голиаф.
В ушах Аллегры до сих пор стоял звон после многочасового грохота пушек, но все же ей показалась, что кто-то сердито окликает ее. Она не назвала своего имени Голиафу, поэтому очень удивилась. Между тем вдоль всего коридора одна за другой с шумом распахивались двери.
Когда распахнулась дверь в ее каморку, девушка вздрогнула.
– Аллегра!
Она затаила дыхание. В каморке воцарилась тишина, потом по полу зазвучали шаги. Тихий стон ужаса сорвался с губ девушки.
Вошедший наклонился над ней. Она увидела его глаза, черные, как море, и нежные. Аллегра не смела пошевелиться.
– Ах, милая моя, – печально проговорил Лазар. – Выходи. Теперь можно, дорогая. Вылезай оттуда.
При звуке его мягкого голоса она утратила самообладание и горько заплакала.
Лазар протянул к Аллегре руки, и она упала в его объятия. Он прижал ее к себе, как ребенка. Рыдая, Аллегра вдыхала запах рома и пота, дыма и кожи, пороха, крови и моря, исходивший от него.
Ей хотелось вновь оказаться в монастырской школе, в девять часов уже быть в кровати и чтобы мать Беатрис гасила свечи. Аллегра боялась находиться рядом с этим мужчиной, но было уже поздно. Его запах проник глубоко в нее, впитался в ее кожу и волосы.
– Ш-ш-ш, дорогая, – тихо говорил Лазар, держа девушку на руках, мягко покачивая ее и шепча нежные, добрые слова. – Бедная малышка, все теперь хорошо, милая. Ты теперь со мной, – бормотал он, и Аллегра знала, что это правда. Она теперь принадлежала ему.
Была его пленницей.
Когда сквозь ее прикрытые веки проник свет, Аллегра поняла, что Лазар вынес ее на солнце, и еще крепче прижалась к нему.
– Ну вот, моя храбрая девочка, – сказал он. – Расскажи, что произошло, и я решу, болезненной ли будет смерть Голиафа.
Аллегра покачала головой. Больше никаких смертей.
– Аллегра… – Помолчав, Лазар тихо спросил: – Он изнасиловал тебя?
Она замотала головой.
– Он ударил тебя?
Аллегра кивнула.
– В лицо?
– В живот.
– Тебе очень больно?
Не чувствуя боли, она пожала плечами и еще сильнее вцепилась в Лазара.
– Я ненавижу тебя, но, пожалуйста, не опускай меня пока.
Он грустно и тихо засмеялся.
По тому, как заскрипели половицы, Аллегра поняла, что Лазар принес ее куда-то.
– А теперь открой глаза, ангел. Ты в моей каюте, на моем корабле и в полной безопасности. Мой друг присмотрит за тобой, пока я не вернусь. Джон Саутвелл из Англии. Он джентльмен и бывший англиканский священник. Зови его просто викарий. Я доверяю ему, как самому себе.
Аллегра вцепилась в него.
– О Лазар! – прошептала она со слезами в голосе. – Пожалуйста, не оставляй меня. Никогда в жизни мне не было так страшно.
Он прижал ее к себе, а затем опустил на восхитительно мягкий матрас, но не разомкнул объятий.] – Дорогая, у меня дела. Поспи. Ты прошла через ад. Поговорим позже. Обещаю.
– А мой отец?
– У него все прекрасно.
– Могу я увидеть его?
– Нет, дорогая. Оставайся здесь и отдыхай.
Аллегра все еще боялась открыть глаза. Девушка чувствовала, что она лежит в постели Лазара, а ее голова покоится на его подушке. Ее рассудок восставал против этого, но усталость и сознание того, что она в безопасности, сделали свое дело.
Открыв глаза, Аллегра увидела Лазара. Ее заворожило его бронзовое от загара лицо. Он снял повязку с головы, и под ней оказались коротко остриженные, черные как смоль волосы, густые и шелковистые. Да, Лазар был самым прекрасным мужчиной из всех, кого Аллегра видела, хотя теперь она знала, кто он такой.
Пособник Голиафа рассказал ей, что в другой части света Лазар был известен как Дьявол Антигуа – всеми проклятый. Убийца невинных. Человек, сжигающий города. Лазара опасались даже корсары, называвшие его шайтаном с Запада. Говорили, что Дьявол Антигуа не боится ни Бога, ни человека.
Он плавает на боевом корабле «Кит», оснащенном семьюдесятью четырьмя пушками.
Дьявол Антигуа был воплощением зла.
Лазар встревоженно вглядывался в нее. Аллегра с удивлением заметила в его зрачках золотые точки, скорее лучи. Ласково коснувшись щеки девушки, он накрыл ее тонкой простыней.
– Голиаф дорого заплатит за то, что сделал с тобой, – прошептал Лазар и поцеловал Аллегру в лоб. – Оставайся здесь и отдыхай… и на этот раз послушайся меня. Не советую тебе больше попадать в переделки. – Он тепло улыбнулся ей.
Аллегра приподнялась и прижала его к себе, стараясь задержать, потому что с ним чувствовала себя в полной безопасности. Лазар рассмеялся и обнял ее.
– Ну вот, ты опять. Никто больше не причинит тебе боли и не испугает тебя, Аллегра. Я позабочусь об этом. Веди себя хорошо и жди меня, а тогда можешь баловаться сколько угодно.
Затрепетав от этих слов, Аллегра проследила за тем, как Лазар направился к двери.
Ах, как ей нравились его грациозные движения!
«Не самая худшая доля быть пленницей такого человека», – устало подумала она. Возможно, ей будет не так уж и плохо у него. Лазар, конечно, не причинит ей вреда после того, как дважды спас ее. Пройдет день-другой, и отец соберет выкуп для похитителя. Она, наверное, будет разорена, но по крайней мере не придется выходить замуж за Доминика или кого-нибудь другого из скучного окружения отца.
Аллегра оглядела просторную, ярко освещенную каюту, сверкающую полированным деревом. Кто бы ни был этот капитан, у него явно хороший вкус.
Большой кожаный сундук, стоявший возле кровати, был завален небрежно брошенной одеждой. Прекрасный умывальник из атласного дерева с ножками в виде лап был прибит к полу.
Ковер в приглушенных темно-синих и красных тонах покрывал пол каюты. На массивном письменном столе красного дерева лежали книги, бумаги, навигационные карты. Здесь же стояли настольный глобус и песочные часы. На дубовом кресле, обитом темно-красной парчой, сидел рыжий кот.
Шкафы из вишневого дерева предназначались для вещей капитана. В книжных шкафах были дверцы из резного стекла. В задней стенке каюты красовались ромбовидные иллюминаторы. Дверь в центре этой стены вела на палубу.
Остановившись в дверях, Лазар тихо разговаривал с каким-то мужчиной. Решив, что это, наверное, и есть Джон Саутвелл, Аллегра повернулась на бок и пригляделась к нему.
Этот худощавый пожилой джентльмен с длинными седыми волосами, собранными в косичку, и в небольших очках удивленно воскликнул:
– Дочь Монтеверди? Я… у меня нет слов!
– Ну так посмотри на нее, – предложил Лазар. – Она восхитительна. Что еще я мог сделать с ней?
Викарий снял очки и убрал их в нагрудный карман. Его глубоко посаженные серые глаза вперились в Аллегру, словно пронзая ее насквозь.
При слове «восхитительна» Аллегра затрепетала от удовольствия.
Лазар обратился к викарию:
– Дай ей немного опийной настойки, пусть заснет. И смотри, чтобы ничего не натворила.
– Как угодно, – отозвался викарий.
– Вы тоже пират, синьор? – спросила Аллегра с той долей учтивости, какую позволял такой вопрос. Лазар хмыкнул, а викарий усмехнулся:
– Да что вы, моя дорогая сеньорита. Я нахожусь в плену у Дьявола уже лет одиннадцать.
– В плену! – фыркнул Лазар. – Не верь его словам, рассчитанным на сочувствие. Он старый морской волк.
Лазар рассказал Аллегре, что викарий был профессором Оксфордского университета в Лондоне до того, как их пути пересеклись. Девушку это очень заинтересовало, но она так устала, что сейчас ей было не до расспросов.
Когда Лазар удалился, викарий подошел к постели и протянул девушке руку:
– Сеньорита Монтеверди, вы каким-то образом околдовали нашего молодого капитана. Не знаю как – наверное, с помощью божественного провидения, но я ждал чего-то подобного последние десять лет. Наконец-то он избавится от этой одержимости!
– Лазар чем-то одержим? – спросила Аллегра. – Вероятно, дамами? Да, он умеет очаровывать.
– Вовсе нет. Он одержим местью. Вы должны немедленно пойти туда. Нельзя терять ни минуты!
– Что? – удивилась Аллегра.
– Моя дорогая сеньорита, на что вы способны ради тех, кого любите?
Она настороженно посмотрела на него, не в силах поднять головы с подушки.
– Это какая-то научная теория, синьор? Видите ли, я уже сутки не спала…
– Нет-нет, это совершенно неотложное дело! Лазар сейчас балансирует на грани между добром и злом. И возможно, только вы можете спасти его, пока он не погиб безвозвратно.
За несколько минут викарий объяснил Аллегре, что задумал Лазар. Она не вполне поверила ему, однако ее усталость сменилась страхом.
Викарий убедил девушку в том, что если она не начнет действовать немедленно, то вся семья Монтеверди погибнет от рук Лазара, решившего отомстить ее отцу.
– Но что плохого сделал ему мой отец? – воскликнула Аллегра, вскочив с постели. Зная властный нрав отца, она вполне допускала, что он крайне несправедливо обошелся с Лазаром.
– Семью Лазара убили по вине вашего отца.
Девушка замерла. Ужасная мысль промелькнула у нее в голове: «А что, если он действительно Лазар ди Фиори? Неужели самые страшные обвинения мятежников правда и отец действительно предал короля Альфонса?»
Нет, Аллегра не верила этому.
– Кто он, викарий? – прошептала она. – Что за семью уничтожил мой отец?
– Я не вправе сообщить вам об этом, моя дорогая. Вы узнаете все от Лазара, в свое время. А сейчас, боюсь, вам придется положиться на мои слова.
– Что ж, пойдемте!
И они пошли, потом побежали. «Почему же Лазар решил пощадить меня?» – размышляла Аллегра, но в глубине души знала ответ на этот вопрос. Только сейчас она поняла, что Лазар не собирался требовать за нее выкуп, раз намеревался уничтожить всю ее семью. При этой мысли девушка похолодела от страха.
– Я с самого начала был против этой мести, – признался викарий, когда они поднимались по трапу. – Я убеждал его, что такая месть несправедлива, но он не желал слушать меня! Может, послушает вас. Это примитивно, дико! Убив этих людей, Лазар погубит себя.
Внезапно викарий остановил девушку:
– Подождите! Если вам не удастся убедить его, он может казнить и вас вместе с другими. Она нетерпеливо отмахнулась:
– Где они?
– На оружейном складе.
Спустя несколько минут они уже бежали по причалу. Викарий согнал двух головорезов с только что прибывшей повозки и вместе с Аллегрой взобрался на козлы. Он гнал повозку вверх по дороге до самой Маленькой Генуи, и вскоре они влетели в ворота, которые прошлой ночью открыл Лазар.
Спрыгнув с повозки, девушка бросилась через площадь. Каждый шаг болью отзывался в ее вывихнутой лодыжке. Пираты Лазара следили за Аллегрой, но никто не осмелился остановить ее, поскольку всех предупредили не прикасаться к этой девушке.
Нет, он не Лазар ди Фиори! Аллегра знала, что отец способен на дурные поступки, но совершить такое ужасное преступление… Сомневалась она и в том, что странный незнакомец решится казнить всю семью Монтеверди. Хотя этот человек жестоко избил Доминика, но так нежно обнимал ее, так заботливо уложил в постель. Пробегая мимо фонтана Посейдона, девушка ахнула: мимо нее волокли тело Голиафа. Кровь из его простреленной головы заливала камни мостовой.
Какое-то движение на крепостном валу восточной стены внезапно привлекло ее внимание. Несколько людей поднимались на крепостной вал через боковую дверь крепости. Среди них были женщины и дети.
– Господи, нет! – выдохнула Аллегра. – Не дай мне опоздать.
Казалось, целая вечность ушла на то, чтобы пересечь площадь, но наконец девушка вышла через открытую дверь в оружейный склад. Она никогда еще не была здесь. Задыхаясь от усталости, Аллегра огляделась, заметила каменную лестницу и устремилась к ней.
Открыв небольшую дверцу на верхней площадке лестницы, она оказалась на восточном крепостном валу.
Отец был там. Все родственники Аллегры стояли у зубчатой стены, вздымающейся над скалами. В них уже целились пираты.
А позади пиратов стоял, скрестив руки на груди, высокий человек в черном. На боку у него висела изогнутая сабля, а длинные концы шелковой повязки мужчины развевались на ветру.
Глава 6
На самом верху восточного крепостного вала нещадно палило солнце и бесновался ветер. Люди Салли уже занимали позицию для стрельбы, когда Лазар поймал себя на том, что внимательно вглядывается в лица своих жертв.
Черт возьми, какой же я идиот! Никогда нельзя смотреть на лица.
Уж этому-то капитан Вульф научил Лазара, когда ему исполнилось шестнадцать лет. Проклиная себя, он повернулся в сторону моря, но в его памяти уже навсегда запечатлелся образ матроны с пышной грудью и ее нарядно одетого маленького крепыша, а также тощего деда Монтеверди с квадратной белой бородой, который гневно кричал на своих рыдающих родственников, призывая их умереть достойно.
Тяжело вздохнув, Лазар потянулся к фляжке с ромом, но ее не оказалось на месте.
Он вспомнил, что кожаным ремешком от фляжки связал накануне Аллегру.
Монтеверди дрожащими голосами читали молитву. Давно уже Лазар не слышал молитв.
Он взглянул на свою тень, черневшую на каменных плитах. Его люди, держа ружья наготове, ждали команды. Монтеверди, готовые к смерти, теперь стояли на коленях, устремив глаза к небесам. Только губернатор смотрел прямо перед собой, очевидно, понимая, что молитва не принесет ему спасения.
Лазар отдал команду прицелиться, убеждая себя, что вынесет это и сможет жить с воспоминаниями о содеянном. Ему приходилось и, вероятно, еще придется делать вещи и пострашнее. Таковы его долг и бремя. Быть может, он будет повешен за это, но ведь ему все равно не место на этом свете.
Лазар вдруг вспомнил ту ночь, когда весь его мир рухнул.
Между тем все напряженно ждали. Кто-то рыдал. Ветер бросал в лицо Лазару песчинки, и они вонзались в кожу, как невидимые иголки.
Лазару совсем не нравилось то, что ему предстояло сделать, но только море может очистить его.
– Приготовиться! – скомандовал он. Ружья были подняты на уровень плеча.
– Да проклянет тебя навсегда Господь! – крикнул губернатор.
На губах Лазара появилась жестокая улыбка.
Проклянет? Если бы только Монтеверди знал!
Но что-то мешало ему отдать приказ. У него возникло смутное ощущение, что нужно забрать оттуда малыша и вон ту пожилую женщину. Лазар снова посмотрел на море, словно моля эту бездонную глубину дать ему совет. Он увидел на горизонте черную точку, несомненно, флагман генуэзского флота.
Сентиментальный идиот! Кончай же с этим!
– Кэп? – прозвучал голос Салли.
Лазар не ответил, он прислушивался к ветру. Но ветер молчал; лишь в его голове звучали возгласы призраков, жаждущих крови. Он хотел, чтобы это все поскорее закончилось. Хотел покоя.
Ему ничего не нужно было говорить Салли. Одно движение его глаз в сторону моря, потом взгляд на руки, забрызганные кровью. Этого сигнала вполне достаточно.
– Хорошо. – Салли кивнул.
Лазара радовала преданность людей. Как хорошо они знали его! Его братья.
– Готовьтесь! – протяжно скомандовал ирландец.
Лазар поднял голову и взглянул на клан Монтеверди. В конце концов, это его дело. Он не станет отворачиваться, как изнеженная дама, которая и в опере не может смотреть сцены смерти.
– Целься!
И в этот момент взгляд Лазара задержался на дверном проеме.
В девственно белом воздушном платье, с распущенными волосами, развевающимися на ветру, она стояла в тени каменного проема. Ее бездонные, широко распахнутые глаза выражали ужас и недоумение. Она замерла на секунду, но через мгновение ринулась вперед, словно паря в воздухе перед нацеленными на нее ружьями. Они уже готовились изрешетить ее свинцом.
Выкрикнув ее имя, Лазар бросился к Аллегре. И тут же услышал крик Салли:
– Опустить ружья!
Едва они столкнулись, девушка стала бить его кулаками в грудь, выкрикивая невнятные проклятия. Лазар схватил Аллегру за руки и хотел встряхнуть, но побоялся сломать ее хрупкие кости. Вырвавшись, она упала на колени и запрокинула голову, открывая взору прелестную линию шеи.
– Сделай же это, если у тебя хватит смелости, гнусный вор! – воскликнула Аллегра.
Лазар смотрел на нее, пряча растерянность за показным презрением. Он непременно отстегает викария. Черт возьми, надо же такому случиться!
– Что же я должен сделать, дурочка? – спросил Лазар с деланной дерзостью.
– Перерезать мне горло! – гневно выкрикнула она. – И не думай оставить меня в живых, если уничтожишь всю мою семью.
Решимости у него поубавилось. Это чистое молодое создание давно должно было бы упасть в обморок. Однако, как истинная жительница острова Вознесения, она была рождена для борьбы.
– Делай же это, черт возьми!
– Я, пожалуй, надеру тебе уши, – пробормотал он, поднимая ее на ноги.
– Я не позволю вам совершить это черное дело, капитан – или как вы там себя зовете – Лазар! – Аллегра дрожала от ярости, и ее глаза полыхали огнем.
– Ты не остановишь меня. Мне очень жаль.
Руки Аллегры сжались в кулачки. Она подняла их и прижала к пунцовым щекам.
– За что? За что? Что мы сделали? В чем наше преступление? – дрожащим голосом спрашивала она.
– Ты ведь понимаешь, что это месть.
– Но вендетта запрещена! Король Альфонс принял закон об этом еще двадцать лет назад!
Лазар покачал головой при этом нелепом возражении. Как будто это ему неизвестно! Доброта – вот что погубило отца.
– Это мой долг.
– Убить мою семью? – Из ее груди вырывались рыдания вперемешку с безумным смехом. – Что это за долг? Ты забрал все, что у нас было. Разве этого недостаточно? – Глаза Аллегры наполнились слезами. – Ты сказал, что я должна доверять тебе!
Его сердце разрывалось от муки.
– Аллегра!
Слезы побежали по щекам девушки. Ее беззащитность почему-то привела Лазара в ярость. Он отпрянул от Аллегры, потом снова склонился над ней:
– Спроси своего отца! Ну же, скажи ей, старик! Скажи, что ты сделал! Скажи, кто я! Расскажи, как ты стал предателем и продал моего отца и всю семью Фиори генуэзцам!
Аллегра в ужасе посмотрела на отца:
– Папа?
Монтеверди отступил к стене, и лицо его приобрело странный зеленовато-белый оттенок.
– Папа, скажи хоть что-нибудь! – взмолилась девушка. Взгляд губернатора метался от Аллегры к оторопевшим родственникам, от Лазара к его людям с ружьями.
– Признайся же, и я отпущу детей и стариков, – предложил Лазар.
– Папа? – закричала Аллегра.
Еще до того как старик открыл рот, Лазар уже понял, что Монтеверди струсил и будет лгать.
– Дочь, я невиновен. И никогда в жизни не видел этого преступника!
Лазар засмеялся, хотя все в нем дрожало от гнева, и подтолкнул Аллегру к ирландцу:
– У меня нет времени разбираться с этим! Салливан! Запри девушку в моей каюте, пусть викарий даст ей опийную настойку, и смотри, чтобы она ничего с собой не сотворила.
Губернатор вскрикнул, когда Аллегра вырвалась из рук Салливана и, упав, вцепилась в ноги Лазара. Он растерянно смотрел на девушку, распростершуюся перед ним.
– Господи Иисусе! – Лазар отшатнулся. Он, Дьявол Антигуа, не боявшийся ни Бога, ни человека, почувствовал, что близок к панике.
– Возьми меня вместо них, – повторила Аллегра.
Так я и собирался сделать, подумал Лазар, но, потрясенный ее жертвенностью, не смог произнести эти слова.
– Аллегра Монтеверди, немедленно поднимись! – прокричал ее отец от края крепостной стены. – Я лучше тысячу раз умру, чем увижу тебя в таком виде!
Она, казалось, ничего не слышала.
Лазар наклонился, чтобы поднять ее. Аллегра схватила его руку и, покрывая ее поцелуями, шепотом умоляла пощадить их. Словно завороженный, Лазар смотрел на нее.
Наконец она посмотрела на него затуманенными от слез глазами.
– Прошу, отпусти их, Лазар. Возьми меня вместо них. Я сделаю все, что ты захочешь. Клянусь.
Господи, как ему хотелось уступить ей!
Он был готов предать родителей второй раз и бежать, потому что его долг оказался для Лазара непосильным. И от этого в нем снова вспыхнула ярость. Он почувствовал, как жестокость застилает ему глаза – последняя жалкая защита перед ней.
– Все что угодно?
Аллегра кивнула. Низкий, дьявольский смех вырвался из груди Лазара. Он взял девушку за подбородок и посмотрел ей в глаза:
– Неужели ты стоишь так дорого?
Она в страхе отшатнулась.
– Ты не понимаешь, о чем просишь! – Гнев захлестнул его. Грубо оттолкнув ее, Лазар выпрямился. – Уж не считаешь ли ты, будто можешь заменить мне все, что я утратил? Мою мать, отца, мой дом? Мое будущее? Мою гордость? Ты способна вернуть мне все это? Воскресить моего отца из мертвых? Взять тебя? А что ты для меня? Ты же ничего не знаешь об этом, черт побери!
Сделав шаг в сторону, Лазар сдернул повязку с головы и яростно вытер пот со лба.
– Я сделал тебе слишком много уступок. Они умрут. Так я решил.
Аллегра молча смотрела на него. Утреннее солнце играло в ее длинных золотистых волосах. Она выглядела усталой и умудренной опытом.
– Тогда я тоже сделаю выбор. – Аллегра поднялась на ноги и, пошатываясь, направилась к отцу.
Лазар тяжело вздохнул. Он не пытался остановить ее.
Аллегра встала рядом с губернатором и вздернула подбородок; казалось, принятое решение придало ей сил. На ее губах появилась холодная улыбка, когда она протянула руку вперед.
– Ну же, капитан. Выполняйте свой долг!
Она смотрела на него, гордясь своей смелостью. Лазару казалось, будто эта девушка знает все его тайны. Его терзало то, что эта избалованная девочка готова умереть со своей семьей, тогда как он, сын героя, бежал и стал проклятием для всех, кто встречался ему на пути, даже для самого себя.
Лазар был не в силах оторвать взгляда от Аллегры, безжалостно вынуждавшей его признать правду. Призраки его прошлого требовали крови. Но он впервые понял, что вернулся сюда не ради них.
Нет, это убийца внутри него требовал мести. Для того чтобы восторжествовать в этот день, он старался выжить любой ценой, даже продавая свою душу.
Но когда это осуществится, что, ради всего святого, останется ему?
Не будет ни фермы, о которой он иногда мечтал, ни засеянных полей, ни домашнего вина. Этого никогда не будет, и Лазар знал почему. Закончив здесь и доставив своих людей назад в Ост-Индию, он совершит это. В его письменном столе для этого случая специально хранится серебряная пуля.
Ошеломленный Лазар стоял и смотрел на Аллегру. Впервые в жизни он не представлял, что делать дальше.
Железная выдержка этой девушки потрясла его до глубины души. В ее обвиняющем взгляде ему чудился намек на прощение, и глухой к мольбам, разгневанный ангел мести превращался в беспомощного человека.
Мир пошатнулся. Что-то нарастало в Лазаре, что-то еще более мучительное, чем позор. Позор, гнев, все что угодно, только не это. Он захлебнется от горя. Все, кого Лазар любил, мертвы, и он всегда будет один.
– Лазар… – тихо вымолвила Аллегра.
Звук ее голоса успокоил его. Девушка смотрела на Лаза-ра с пониманием, и это укрепило его.
Лазар опасался взглянуть на своих людей, напоминавших ему о том, в какого зверя он превратился и кем стал. Больше Лазар не раздумывал. Его измученная душа тянулась к ней. Этой путеводной звезде в бурном море. И он прошептал:
– Отпустите их.
