Текст книги "Газета День Литературы # 107 (2005 7)"
Автор книги: Газета День Литературы
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
ПРАЗДНИК В ВЁШЕНСКОЙ
В силу не вполне понятных причин численное представительство СП России на Шолоховском празднике в Вёшенской явно не соответствовало вкладу писателей в подготовку торжеств. И это несмотря на то, что Председатель СП В. Ганичев и член-корр. РАН Ф. Кузнецов являются членами Госкомитета по празднованию 100-летия М. А. Шолохова, что при активном участии писателей был создан Международный Шолоховский комитет, ставший инициатором публикации факсимильного издания части «Тихого Дона», несмотря на то, что в марте был проведён Шолоховский пленум СП России, в работе которого участвовали делегации из 53 регионов, и где было принято обращение к писателям России с предложением провести тематические встречи, посвящённые предстоящему юбилею…
На родину писателя отправилась, к сожалению, небольшая делегация СП России в составе его Председателя В. Ганичева, гл. ред. «Нашего современника» С. Куняева, автора романа о судьбе М. Шолохова «Огонь в степи» А. Воронцова, Е. Шишкина и В. Крупина.
Сначала писатели вместе с радушно принявшими их железнодорожниками посетили станцию Миллерово, где силами МПС была отреставрирована станция, построен музей им. М. Шолохова, установлены бюсты писателя и многих героев его произведений – от Нахалёнка до деда Щукаря…
В Вёшенской состоялись встречи московской делегации и присоединившихся к ней В. Лихоносова и Н. Корсунова с молодыми читателями, писатели вручили музею им. М. А. Шолохова картины, написанные по произведениям Шолохова юными художниками из галереи «Жар-птица». Музею также передали свои дары делегации Краснодарской, Оренбургской, Дагестанской писательских делегаций, которые приехали на свой страх и риск.
К сожалению, места в плане мероприятий писателям часто не находилось… – и, тем не менее, писатели выступили и на торжественном вечере, и вместе с правительственной делегацией, министром культуры А. Соколовым, губернатором Ростовской области В.Чубом, представителем Президента РФ в Южном федеральном округе Д. Козаком, Президентом Чеченской республики А. Алхановым…возложили цветы, осмотрели музей и выступили на Майдане, где под крики «Любо!», сообщили о выходе факсимильного издания «Тихого Дона». А через несколько дней Председатель СП России В. Ганичев посетил Киев, где состоялось представление этого издания, выпущенного в свет издательством «Московский писатель» при финансовой поддержке Фонда «Украина», Фонда В. Черномырдина, группы компаний «Гренадёры», Фонда «Днипро». В России оно было впервые представлено 10 июня в Государственном академическом Большом театре на вечере, посвящённом 100-летию М. А. Шолохова, а второй раз – в СП России, при участии первого зампреда Госдумы РФ Л. Слиски и зампреда Госдумы РФ А. Чилингарова, Председателя СП России В. Ганичева, Президента группы кампаний «Гренадёры» В. Гаврилова – в ходе церемонии награждения победителей Всероссийского конкурса для детей и юношества «Гренадёры, вперёд!».
А впереди ещё – и Международная научная Шолоховская конференция в Москве и Вёшенской, и целый ряд других мероприятий…
Пресс-центр СП России
ЗДЕСЬ БУДЕТ ШОЛОХОВ СТОЯТЬ
После длительных, эмоциональных споров место установки в Москве памятника (работы скульптора А. Рукавишникова) М.А. Шолохову, столетний юбилей которого тёплой, радующей душу и сердце волной прокатился по России, определено окончательно – Гоголевский бульвар (совсем недалеко от того места, где жил М. Шолохов). О чём было засвидетельствовано 10 июня, на митинге, посвящённом открытию закладного камня, текст на котором гласил: «Здесь будет установлен памятник великому русскому писателю Михаилу Александровичу Шолохову»
На торжественном митинге выступили председатель оргкомитета по празднованию 100-летия со дня рождения М. Шолохова, министр культуры и массовых коммуникаций РФ А. Соколов, губернатор Ростовской области В. Чуб, председатель комиссии по культуре Мосгордумы, народный артист России Е. Герасимов, префект Юго-Восточного округа столицы В. Зотов, Председатель Союза писателей России В. Ганичев, директор государственного Шолоховского музея-заповедника А. Шолохов, руководитель Федерального агентства по культуре и искусству М. Швыдкой…
Выступающие поделились впечатлениями о прошедших в Вёшенской торжествах, на которых ростовчане принимали гостей со всего света, включая и высшее руководство страны.
А вечером почти все присутствующие на митинге снова встретились – в ГАБТе, на праздничном юбилейном концерте.
Пресс-центр СП России
Эдуард Анашкин ДО ПОСЛЕДНЕГО КРАЯ... О поэзии Юрия КУЗНЕЦОВА
СЕГОДНЯ В ЛИТЕРАТУРНЫХ ИЗДАНИЯХ РОССИИ высказывается немало неоднозначных мнений о поэзии Юрия Кузнецова. Хотя, казалось бы, если уж гений в России – посмертное понятие, пора бы нам перестать тревожить покой самого выдающегося поэта второй половины 20 века, каким считал Юрия Кузнецова Вадим Кожинов. Пора подумать о более спокойном и тщательном научном изучении кузнецовского творческого наследия – ведь это целый этап в развитии русской литературы. И это должны сделать серьезные ученые, потому что мнение поэтов и писателей так или иначе не будет объективным в силу того, что писатели вообще народ субъективный и именно этим интересны. Наверняка такими же субъективными, но, хочется верить, что в силу этого и небезынтересными, будут и мои, не претендующие на научный анализ, воспоминания об общении с Юрием Поликарповичем и размышления о его творчестве. Давно знакомый с поэтом по его стихам, я всегда чувствовал их, как нечто глубинно родственное, а потому не могу смолчать, когда разгорелась такая острая полемика вокруг его имени. Откуда проистекает мое ощущение духовной близости стихам Кузнецова? Наверное, не последнюю роль тут играет общность сиротских наших судеб. «И я вырос без отца...» – коротко обронил Юрий Поликарпович во время нашей личной встречи с ним осенью того рокового 2003 года. Тогда я по его просьбе немного рассказал о себе. Хотя мог бы он этого и не говорить: о его сиротстве я знал по его творчеству. Так пронзительно о безотцовщине, на мой взгляд, не писал никто из поэтов 20 века:
Настала ночь, последняя для многих,
Неясно слышен разговор бойцов.
Осколком мины прямо на дороге
Убит был подполковник Кузнецов.
Заплачут дети, мать их зарыдает,
И слезы литься будут без конца.
Но детям что! Они не понимают,
Как будто вовсе не было отца.
Или:
Что на могиле мне твоей сказать?
Что не имел ты права умирать?
Оставил нас одних на целом свете.
Взгляни на мать – она сплошной рубец.
Такая рана – видит даже ветер!
На эту боль нет старости, отец...
...Мне у могилы не просить участья.
Чего мне ждать?.. Летит за годом год.
«Отец! – кричу. – Ты не принес нам счастья!..»
Мать в ужасе мне закрывает рот...
А еще моя любовь к стихам Юрия Кузнецова, наверное, обоснована тем, что живу я много-много лет в селе, расположенном в степи. И опять-таки, по глубокому моему убеждению, никто из поэтов последних десятилетий так не сумел воспеть русскую степь в своих стихах, как это сделал Кузнецов. Он ведь и вырос-то в степном южном краю, знал его, любил. Одно из его ранних стихотворений написано словно бы про наше село Майское, настолько все приметы окрестного нашего пейзажа узнаваемы, хотя никогда Юрий Поликарпович, к сожалению, в наших краях не бывал:
На степной равнине
Тихий городок
Утопает в зелени,
Как во ржи цветок...
... Что по главной улице
В поле напрямик
Мимо окон лихо
Мчится грузовик...
Долго-долго после
Оседает пыль
На цветы веселые
И седой ковыль.
Для меня, сельского жителя, вообще удивительно, как, живя в огромном многомиллионном городе, Юрий Кузнецов мог на протяжении всей своей жизни сохранить это ощущение степного простора! Читаешь его «степные» и «деревенские» стихи и диву даешься, насколько чувствовал поэт природу русскую, насколько знал изнутри природу русского человека. Любил русского мужика и сопереживал ему без лести и укора. И хотя в одном из своих стихотворений он пишет: «Промотал я родные степи...», можно уверенно сказать, что не только не промотал Кузнецов за свое городское житье родные степи, но приумножил свое чувство отчего края, сделав его художественным достоянием русской поэзии. Не может поэт с таким чувством отчего в крови быть богохульником и богоборцем, каким порой ныне выставляют его иные писатели за последние поэмы о Христе. Вот что странно, почему-то священники, самим своим саном призванные блюсти чистоту православных догм, не клеймят поэта за эти его поэмы. А делает это свой брат-писатель, берущий на себя богопротивную смелость «речь истину в последней инстанции». Наверное, в отличие от писателей священники лучше помнят заповедь о том, что не суди, да не судим будешь. И еще о том, что Бог поругаем не бывает. Поэт ведь не церковный пастырь, он создает художественный образ. Может, нам и Лермонтова с его «Демоном» вычеркнуть из русской литературы? Или Пушкина с его сказкой о попе и работнике его Балде?
То, что Юрий Кузнецов является не только гениальным, но и русским национальным поэтом, мне наглядно доказал случай, приключившийся несколько лет назад. Как я уже говорил, живу я в степном старинном селе «Майское» Пестравского района. Это в Самарской области. Село наше – глубинка – глубже некуда. На весь наш многотысячный Пестравский район только два члена Союза писателей России – поэт Владимир Осипов да я. Однако, не кичась, могу сказать, что у меня – одна из богатейших в Самарской области и России домашних библиотек современной русской поэзии и прозы. Книги современных российских писателей по причине малотиражности сегодня мало доступны читателям в провинции. У многих самарских и российских писателей уже за давностью лет и не сохранилось авторских книг, а у меня все они имеются – да еще с дарственными надписями. Книги поэтов и прозаиков с Волги, Урала, Сибири, Центральной России, Дальнего Востока, Москвы и Санкт-Петербурга...
За творчеством Юрия Кузнецова в течение многих лет (если не десятилетий!) я внимательно следил по публикациям. Как-то, готовясь к творческой встрече со старшеклассниками нашей школы, решил подновить-уточнить в памяти стихотворение Юрия Кузнецова «Русский ангел», запомнившееся мне по одной из подборок в «Нашем современнике». Пришел в местную библиотеку, взял журнал, просмотрел оглавление, увидел нужную подборку... Какова же была моя досада, когда вместо искомой подборки увидел я вырванные страницы! Что это – борьба русского народа со своим национальным поэтом или все-таки любовь к его стихам, которые не купишь сегодня ни в одном провинциальном книжном магазине? Досада моя быстро сменилась гордостью и за Юрия Кузнецова, чьи стихи крадут из библиотек, и за своих земляков, которые кое-что, стало быть, понимают в поэзии.
Опять же невозможностью купить книги Кузнецова в магазинах могу оправдать я свою «наглость», когда в апреле 2000 года решился написать Юрию Поликарповичу на адрес журнала «Наш современник» письмо. В нем, не особо надеясь на успех, попросил поэта прислать его книгу. До сих пор памятен мне день 8 июня 2000 года – счастливый день, когда я получил одновременно два подарка – письмо от Валентина Григорьевича Распутина и бандероль от Юрия Поликарповича Кузнецова. Я и на одну-то кузнецовскую книгу не рассчитывал, а в бандероли был аж три книги стихов Кузнецова – «Ни рано и ни поздно», «До свиданья! Встретимся в тюрьме» и «Русский зигзаг». На первых двух книгах Юрий Поликарпович поставил свою подпись, а на книге «Русский зигзаг» был автограф: «Эдуарду Анашкину на добрую думу. Юрий Кузнецов. 30.05.2000г.» Так я стал единственным, пожалуй, в Самарской области обладателем всех новых книг поэта... Сами понимаете, что когда я несколько лет спустя узнал, что у Юрия Поликарповича в издательстве «Молодая гвардия» вышла новая книга стихов «До последнего края», мне очень захотелось заиметь и этот сборник. И если повезет, постараться заполучить автограф автора. В один из приездов в Москву осенью 2003 года я направился в редакцию журнала «Наш современник». Было 8 сентября. Казалось бы, золотая осень, но моросил мелкий нудный дождичек. До этого в Доме творчества Переделкино, где я поселился, услышал от писателей, что Юрий Поликарпович последнее время прибаливает. Ну, думаю, в качестве лекарства от всех хворей лучше меда не сыскать. Прихватил с собой баночку нашего майского пестравского меда. Зашел в отдел поэзии, поздоровался. Кузнецов что-то писал, оторвался от работы, посмотрел на меня, мокрого от дождя, как бы оценивая, что я за человек. А я человек простой, сельский. Банку с медом бряк на кузнецовский стол. Он смутился, возмутился и заявил: «Что это еще такое? Какой мед? Уберите сейчас же!..» А я ему по-простому так говорю: «Имею право я, русский сельский человек, подарить лучшему русскому поэту лекарство?..» Он покряхтел, потом встал и полез в шкаф. Покопавшись там, нашел все-таки книгу – ту самую, которую я так хотел заполучить! Стал подписывать, спросил, как меня зовут и откуда я. Я сказал, что из Самарской области и назвался. Он, словно что-то припоминая, потер лоб и сказал: «А ведь я вам, кажется, свои книги посылал. И к тому же фамилию и имя ваше где-то недавно встречал... ну да, читал на посвящении одного стихотворения Дианы Кан в ее новой подборке...» «Так Евгений Семичев и Диана Кан мои земляки и хорошие знакомые», – ответил я. Смотрю, Юрий Поликарпович подобрел. Усадил меня рядом с собой и начал расспрашивать о Семичевых – как живут в своем Новокуйбышевске, какое отношение к ним самарских писателей. Я отвечал, что знал. Рассказал и о том, как Евгений и Диана приезжали к нам в село.
Уже задним числом, перечитывая книги Юрия Кузнецова, мне как-то закралась в голову мысль о том, что он был не только Поэтом от Бога, но и пророком. Примеров из его воплотившихся в явь стихов можно привести множество. Но, как я уже говорил, поскольку мне глубинно близка тема сиротства в поэзии Юрия Кузнецова, то не могу обойти внимание стихотворение «Пыль», написанное в 1985 году. Я не удержусь привести его полностью:
Меня убили все ж наполовину,
А мне осталось добивать себя.
И незачем вину или причину
Искать, коли в глаза глядит судьба.
Чем пустоту живую после смерти
Заполните?.. Ничтожеством своим?
Как горько буду я на этом свете
Грядущими сиротами любим!
Вспылит земля на резком повороте,
И отлетит живая злоба дня.
За эту пыль, за эту смерть в полете
Я всех прощу... Но кто простит меня?
Можно ли воспринимать сегодня эти строки иначе, как воплощенное поэтическое пророчество будущего страны и своего поэтического будущего? Уже в 1985 году поэт провидел «грядущих сирот» перестройки и рыночных реформ. Предвидел все эти «резкие повороты», от которых сегодня нам житья не стало, еще тогда, когда большинство советских сограждан было упоено грядущими изменениями. Провидел поэт и свою «смерть в полете», потому что все мы знаем по публикациям Юрия Кузнецова, насколько плодотворно работалосъ ему последние годы. Предвидел и, как ни печально, оказался и тут прав, ту словесную «пыль», что поднимают ныне вокруг его имени и творчества. Вообще, перечитывая Кузнецова сегодня, только диву даешься его пророческому дару в отношении судеб России, славянства, русской деревни, армии... И, конечно, в отношении собственной судьбы. Ровно за тридцать лет до своей внезапной смерти, в 1973 году, Юрий Кузнецов написал:
Надоело качаться листку
Над бегущей водою.
Полетел и развеял тоску...
Что же будет со мною?
То еще золотой промелькнет.
То еще – золотая.
И спросил я: – Куда вас несет?
– До последнего края.
Книга с таким печальным пророческим названием – «До последнего края» – стала, как выяснилось, последним прижизненным изданием Поэта. Подаренная Юрием Поликарповичем, она является гордостью моей библиотеки. Часто просят, но я неохотно даю ее почитать – любовь нашего народа к своим национальным поэтам проявляется порой весьма своеобразно: ну никак я не могу забыть эти вырванные журнальные страницы с кузнецовскими стихами.
Самарская область
Владимир Фирсов ОСЕНЁННАЯ СВЕТОМ
ОТКРЫВАЮ ТОЛЬКО ЧТО ВЫШЕДШУЮ ИЗ ПЕЧАТИ КНИГУ, своего собрата по литературному цеху, известного поэта Андрея Шацкова – «Осенины на краю света»:
"Осенины! Музыка этого исконно русского слова несказанно волнует и завораживает меня в ту высокую и светлую пору, когда ослепительный свет льется на покрытую алой порошей листопада землю и начинается осенний лёт птиц, листьев, паутинок и поэтического вдохновения. Словно далекий благовест рассыпа– ется в ласковой тиши: «О-СЕ-НИНЫ...»
Так просто и хорошо, в стиле К.Паустовского или И.Соколова-Микитова, написаны эти вдохновенные строки впервые увиденной мною «шацковской» прозы, что на сердце становится радостно и светло, как вероятно было и у самого автора, открывшего для себя и для нас это удивительное время года, длящееся, согласно словарю Даля со Второго (Яблочного) Спаса до Великого праздника Покрова.
Я недаром упомянул двух этих писателей, которые по большому счету несомненно должны считаться поэтами – поэтами земли Русской, а за одно и Рузской. Ибо значительную часть своей жизни они провели в Старой Рузе – замечательном месте, где всегда билось сердце творческой интеллигенции России. Месте, сказочная красота которого, в самых разных жанрах навсегда остается в лучших произведениях многочисленных писателей. Андрей Шацков – тоже из этих благословенных мест:
Но на весь этот сором,
на древний погост,
На Димитрия храм изузоренный дивно,
Зачарованно падают ливни из звезд.
Заповедно – желанные звездные ливни!
Стихотворение из цикла «Август», как и другие стихи поэта, написано удивительным русским языком, присущим только данному автору, бережно сохранившему в текстах таинство всех 40-ка церковнославянских букв, от похожей на диковинные ворота с вереей буквы Аз до летящей смешной галкой буквы Ижица. Такие стихи принято называть «духовными», до них нельзя «дописаться». До них можно только «дожиться».
Но в Троицин день
со смятенной душой,
Забывшей про Божие слово,
Пребудут в скорбях
над тщетой, надо лжой
Три лика Андрея Рублева.
«Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи...» – писала Анна Ахматова. Стихи Шацкова растут не из сора, а из строя души, «Которая, как раненая птица, / Должна из Горней выси возвратиться / На наши ледяные рубежи!». Именно так, ибо настоящему поэту Горние выси неба зачастую ближе земли.
Под словом «земля» здесь необходимо понимать бренную обыденность. Но если слово «земля» применить к понятию Родина, то кажется, что автор от первой до последней строки пишет одно исповедальное стихотворение о любви к России, завещанной ему и со стороны деда – красного генерала, оставившего поэту свою фамилию, и со стороны другого деда – белого офицера, чья фамилия упоминается в Булгаковской «Белой гвардии».
В последнее время слова: «Россия», «Русь», несколько потускнели от расхожего употребления. Каждый второй автор стучит себя кулаком в грудь, декларируя любовь к Отчизне. Причем, чем меньше таланта, тем громче крики и стуки...
Настоящая любовь шума не переносит. Лирический шепот может скорее достигнуть замученных криками ушей слушателей...
И будут снега от Покрова пластаться,
И плакать капелями в день Евдокии.
И встретиться вновь тяжелей, чем расстаться,
Чтоб стужей дышать на дорогах России...
Встретиться на неизмеримом пространстве России действительно трудно. Но они встретились. Я имею в виду автора книги и православного художника, отца Александра Егорова, чьими произведениями она проиллюстрирована. Замечательный художник – сам, наверняка, в душе поэт. Посмотрите, как называются его полотна: «Март в Суздале», «Три ангела», «Предзимье над Русью», а на обложку книги вынесена картина, название которой полностью совпадает с названием одного из стихотворений Андрея – «Дорога к храму».
Но в мире нет желанней болести
И нет прекраснее пути,
Чем по Великой Русской Волости
Стезей осеннею пройти!
Ясный тихий свет идет и от этих строк и от живописи о. Александра.
Не помню кто, но воистину верно сказал: «Поэт пишет прозу словами, а писатель абзацами».
Проза Шацкова написана именно СЛОВАМИ, а из этих слов, складывающихся в легкие и светлые литературные эссе, вы можете узнать что:
– между Рождеством (7 января) и Крещением Господним (19 января) временной интервал составляет не только 13 дней, но и 30 лет, ибо именно в этом возрасте крестился Спаситель;
– кроме Рождественских святок, длящихся между названными двунадесятыми праздниками, существуют, так называемые «зеленые святки», приходящиеся на «Семиковую» неделю перед Троицей;
– Куликовская битва, не иначе, как по промыслу Божьему, пришлась на праздник Рождества Пресвятой Богородицы;
– Симеон-Богоприимец, узревший на Сретение в младенце Иисусе – Мессию, прожил около 360 лет.
Я знаю, как трудно для настоящего поэта писать прозу, но так называемая «проза поэта», была на Руси всегда, а её лучшие образцы пережили века. Например «Слово» Вещего Баяна или «Князь Серебряный» гениального А.К.Толстого.
Итак, перед вдумчивым читателем новая поэтическая книга – удивительный сплав нежной лирики и русской национальной традиции, показанной не через память детства, как в знаменитой книге И. Шмелева «Лето Господне», а через раздумья зрелого человека, бережно сохранившего «Крест отцов, не сорванный с груди»... А проводниками в путешествии по этим традициям, этому замкнутому циклу православных праздников «на пограничье света» служат «Ангелы России».
Именно на переломе двух прошлых веков цвела поэзия «Серебряного века», к последним осколкам которой я причисляю творчество Андрея Шацкова.
Именно таких осененных Горним светом книг не хватает людям на неожиданно жестком стыке двух нынешних эпох.
Автор – поэт, Лауреат Государственной премии России
