Текст книги "В царствах Мрака, Теней и Света (СИ)"

Автор книги: Гайда Лагздынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава IV. В ГОСТЯХ У КАОЛИНЫ

За десятым или двадцатым поворотом шахты возник огромный дворец из полупрозрачного матового фарфора. Окна и балконы во дворце были зашторены тончайшими стеклянными кружевами. Перед дворцом на широком дворе были расставлены на высоких подставках образцы посуды, изготовляемые в фарфоровом королевстве: изящные чайные сервизы, кофейные чашечки, наборы тарелок, салатницы, расписанные цветными узорами, золотом. Особенно поразили Женьку фарфоровые статуэтки придворных дам, принцев, фигурки породистых собак, лошадей, оленей и других животных. И среди этого фарфорового богатства, помахивая длинной кисточкой и делая вид, что это все ее рук дело, прохаживалась Неуступиха.

– Вот ты где! – обрадовался и удивился Задира Первый.

– Пришел за косички дергать? – вызывающе спросила Неуступиха. – На, дерни!

– Ну и дерну!

– Вот и не дернешь! Слабо? Мало попало, еще попадет!

– Дерну!

– Храбрости не хватит! – протянула Неуступиха.

– А вот и хватит! – и не думая о последствии, Задира Первый схватил Неуступиху за светлую косицу. В руке у него остался белый бант. – Вот тебе! А как же теперь быть? – растерялся Задира, глядя на бантик.

– Дозадирался! – в сердцах сказал Женька. —

– А еще мужчина! – От злости Женька не находил нужных слов. – Сам поедешь искать!

– Ну и поеду!

– А на чем?

– На лодочке-самоходочке. Соберем и поеду! – сердито выкрикивал очень расстроенный Задира Первый. Остальные молчали. А что было сказать? Жалко Неуступиху, но и она тоже хороша.

– Собрать-то, может, и соберем, только пассажиров стало больше.

– Сделаем еще одну – фарфоровую, – перед путниками возникла фигура сестры царей – прекрасная Каолина. Тонкое фарфоровое личико царевны было обрамлено стеклянными кудряшками. Голубые глаза словно незабудки. А вокруг глаз – ресницы длинные, острые, будто частокол из стекла. По нежным щекам разливался румянец. Каолина ласково улыбалась. Кружевное шелестящее платье, причудливо сплетенное из стеклянного волокна, красиво облегало стройную фигуру. Полупрозрачные бледные руки Каолины двигались легко и изящно.

– Надо вам помочь найти Неуступиху! – продолжала Каолина. – Она неплохая девочка, работящая, только нервная, вспыльчивая. – Царевна хлопнула в ладоши, появились подмастерья – бойкие глиняные человечки в расписных фартуках и в плоских беретах с широкими козырьками. Подмастерья принесли мягкую белую глину, прозрачный, как стекло, мелкий песок, стали готовить смесь, все время что-то подсыпая и пришептывая. Колдовали они недолго. Ловкие руки раскатали белую кашу большими скалками, сделали лодочку. Стенки лодочки чем-то пересыпали.

В конце большого зала дворца стояла невиданной красоты удивительная печь. Наружные стенки этой печи были выложены цветной узорчатой керамикой, украшенной венками из фарфоровых цветов.

Открыв широкую задвижку, подмастерья поставили в печь сырую лодку.

– Присядьте, дорогие гости, чего вы стоите? – молвила царевна-умелица. – Лодка скоро прокалится, подроется глазурью, заблестит. Только, – вздохнула Каолина, – она не сможет вам долго служить. Братья запретили вывозить готовую продукцию за территорию царства.

– Почему? – удивился Женька.

– Потому, что братья не любят гостей. Бывают такие, что похищают тайны и секреты.

– Какие еще секреты? – возмутился Задира Первый. – Если знаешь, расскажи другому.

– Узнали же люди тайну производства фарфора? – продолжала Каолина. – Тайну изготовления лучших марок сталей?

– Ну и хорошо, что узнали, – возник Жуков. – А для чего тайнам быть тайными? Для людей все и делается!

– Все это так, – продолжала Каолина, – не подумайте плохо о моих братьях. Братья хорошие, трудолюбивые, лодырей терпеть не могут. Пуще всего они берегут земные богатства. Но вот горячи! – говоря так, Каолина к чему-то прислушивалась. – Лодка готова, прокалилась, остыла, – продолжала царевна, – братцы работу закончили. – С этими словами она нажала на красную розу, нарисованную на огромном блюде, которое было прикреплено к стене. Блюдо подалось назад, обнаружив проход.

Каолина протянула Женьке тонкий лист, исписанный формулами:

– Здесь рецепт приготовления костяного фарфора и хрусталя. Как пропуск, на всякий случай. Рецепты эти давно известны за пределами царства Теней. До свидания

Поблагодарив Каолину и взяв тонкую легкую лодку, путешественники отправились в путь. И довольно– таки быстро оказались у того места, где текла знакомая сестрица-Водяница – Мутная речка.

Глава V. СНОВА В ПУТЬ

Короткий толстый железный столб с медными обручами как ни в чем не бывало стоял, прислонившись к скале.

– В фарфоровую лодку смогут сесть только двое, и то маленьких, – сказал Женька. – Надо собирать старую.

– Попробуем, – вздохнула Клубчиха, – есть в запасе волшебная булавочка. Только она маленькая и силы в ней мало.

Женька вытащил из карманов раковины, стал складывать из них лодку. Задира Первый сунул руку под просмоленные доски, надеясь найти те, что спрятал. Раковин не было.

– Я, кажется, – прошептал Задира, – потерял...

Толстый столбик, противно хмыкнув, придвинулся поближе.

– Ваши визы на выезд! – вредно и ржаво проскрипел он позеленевшими обручами.

– Да иди ты в чистку! – вспылил Задира Первый.

– На выезд, на выезд! А кто, скажи, выезжает?!

– Это ты – Ехидна? – спросил крот Коловорот.

– Я. Только я не Ехидна. Я – Наблюдатель.

– Наблюдатель-прихлебатель-надзиратель. Я же говорил, что это голос Ехидны глупой, – указал крот лапой в сторону ржавого столбика.

– И чего по царству шатаешься? – опять вспылил Задира.

– Надо. Повторяю: я – Наблюдатель. У меня задание от Въеды.

– От Въеды, от Въеды! Второй раз о нем слышим. Кто он такой, твой Въеда?

– Он везде. Он во все дела вникает, въедается. На то он и Въеда.

– Тьфу ты! А не твоих ли рук дело – раковины? Небось пуговицы хотел делать?

– Может быть, – уклончиво проскрипел столбик.

– Эх, была бы моя воля! – Задира не находил слов.

– Задирчик, – мягко промолвила Лазка-Семизубка, – успокойся.

– Отстань, чего с него взять! – посоветовал крот. – Ехидна, да к тому еще и глупая. Наблюдатель-соискатель.

Под столбиком действительно валялись раздавленные на мелкие кусочки перламутровые раковины.

– Дела... – протянула Клубчиха, – такого варианта не предполагалось. Раковин не хватает! Спицы волшебной нет! Неуступиха неизвестно где! Что делать будем, друзья?

– Действовать! – решительно заявил Женя Жуков.

– Действовать! – поддержал его крот Коловорот. – Я могу разыскать дорогу в ваше светлое царство. Пусть я и слеп, потому что всю жизнь под землей живу. Но через толстую кожу, которая там, где у вас глаза, я свет от тьмы отличить могу. – С этими словами Коловорот, как буравчик, ушел в землю.

– А куда заковылял этот столбик? – спросил вдруг Задира Первый. – Небось к Въеде отправился?!

– Да ну его, – отмахнулся Женька, – ржавая толстая палка. На мелкие пакости только и способен. – И Женька снова принялся складывать раковины. Из земли вылез крот и молча сел в сторонке.

– Чего, Коловоротик, молчишь? Не нашел, значит, дороги?

– Поиск требует времени. Я боялся опоздать. Вдруг без меня уедете. Хоть я и земляной житель, но мне с вами хорошо. Да и вам без меня как?

– Не пропадем! – похлопал Задира крота по меховой спинке. – Ты нас только держись! Мы – дружные!

Из боковой пещеры дохнуло теплом. Еще мгновение и, широко расставляя тяжелые ноги, показался царь железа Феррум Третий. Поодаль от царя, поскрипывая медными обручами, семенил железный столбик.

– Вот они! – ржаво проскрипел столб.

– Опять проделки Ехидны, – заворчал крот, зарываясь в землю.

Царь Феррум Третий наклонился над испуганными друзьями. От царя пахло теплым железом и почему-то горячим ржаным хлебом.

– Эти крохи? – расхохотался царь так, что загремело в горах. В пещерах и коридорах поползла глина, посыпался со стен песок.

– Ну и Наблюдатель! Как ты говоришь? Служишь у Въеды? – молвил царь. – Совсем голова проржавела. Красного от черного не отличишь! Ну какие это вредители, вымогатели, расхитители? Это – дети. Пусть себе лазают по царству, мир познают. Я их уже видел. Все дети – везделазки, любознательный народец.

Железный царь двумя пальцами потрепал Задиру Первого за рыжий развевающийся хохолок, погладил по шерстке Лазку-Семизубку и Женьку по плечу, подмигнул. – А тебя, Наблюдатель, – обратился царь к толстому ржавому столбу с позеленевшими медными обручами, – на металлолом, на переплавку. Счастливого лазания, дети! – широко расставляя ноги, Феррум Третий скрылся под сводами шахты.

– А царь совсем и не злой, – махнула хвостом Лазка-Семизубка.

– Даже, наоборот, справедливый, – пропыхтел Задира Первый, поглаживая рукой растрепанную прическу. – Что это с ним случилось?

– Остыл, – молвила Клубчиха, – да и моя волшебная спица его благородными металлами облагородила.

– Но какой ценой? – снова завздыхала Лазка. – Я во всем виновата. Огненных змей испугалась. Лучше бы я погибла, чем ваша чудесная спица.

– Ты не виновата, милая Лазка. Было очень даже страшно. Это же был раскаленный металл. Жаль, конечно, спицу. Но что поделаешь. Зато ты цела.

– Не печалься, Клубчиха, – сказал Женька. – У моей бабушки много разных спиц. Я попрошу для тебя какую захочешь. Но как сейчас нам быть?

– А я на что? – возник из земли крот Коловорот, поднимая вверх широкие натруженные лапы.

– Вот волшебная булавочка! – Клубчиха подала Лазке-Семизубке крошечную иголочку с круглой петелькой на конце.

– Дай мне! – заявил Задира Первый. – Я-то уж булавочку не уроню.

– Не возражаю, – поджала лапки Лазка-Семизубка. – Мне хватит и клубка, тем более что клубок стал намного меньше, чем был. Его надо крепко держать.

– Почему меньше? – удивился крот Коловорот. – Вы что, его разматываете, дорогу замечаете, как в сказке? Мне кротиха рассказывала.

– Я – Знаниядающая, поэтому и уменьшаюсь, отдавая себя, – вздохнула с облегчением Клубчиха Спицына. – Знали бы вы раньше об этом, наверно, не согласились идти со мной? А мне так хотелось рассказать о земле, показать ее богатства. А сейчас, Задирчик, возьми булавочку и коснись ею раковин.

– Спасибо тебе, Клубчиха, – засмущался Задира Первый. – Я не знал. Надо тебя поменьше спрашивать. – Задира поднес к раковинам булавочку. Раковины стали медленно, как бы нехотя, собираться вместе и расти. Только с одного бока у лодки получился большой рваный край.

– Ура! – закричал Женька. – Качать Клубчиху Булавочкину!

– Тихо, тихо, – остановила их Лазка-Семизубка. – Не размотайте клубка!

– Ну, я пошел, – заявил крот, собираясь ввинтиться в землю.

– А с нами не хочешь? – спросил Женька.

– Хочу. Но у вас теперь есть лодка. И я вам теперь не нужен.

– Нет, нужен! – Задира Первый ухватился за широкую кривую лапу. – Мне с тобой, кротик, интересно. Ты хороший друг. Поедем?

– И мы тебя любим, – мягко вымолвила Лазка-Семизубка.

– Вот как славненько! – засмеялся крот, перевернулся через голову, весело хрюкнув носом, похожим на крошечное свиное рыльце. Все живо уселись в перламутровую лодку, а крот в привязанную – фарфоровую.

– Тише едешь – дальше будешь! – выкрикнул Женька. – Если друг тебя поймет, лодка дальше поплывет!

– Поплывет! – подхватил Задира Первый.

– Поплывет! – подхватили все остальные: и крот

– Коловорот, и Лазка-Семизубка, и Клубчиха Спицына, теперь – Булавочкина.

Если друг тебя поймет, не стоим на месте,

Лодка дальше поплывет, лодка дальше поплывет,

Если все мы вместе!

Дружбой честной мы горды, делу нашему верны!

Потому что это

От несчастья нас спасет и, конечно, приведет

В царство Солнца, Света!

Речка сестрица-Водяница – Мутная, а затем – Светлая, подхватила песенку и понесла друзей в сторону третьего царства, куда путь лежал через провинцию царя Алюма Силициума.

Глава VI. СТЕКЛЯННОЕ КНЯЖЕСТВО АЛЮМА СИЛИЦИУМА

Задира Первый сидел на носу лодки, высоко держа в правой руке булавочку. В полумраке булавочка горела подобно крошечной свечке: не ярко, без искр. Чем дальше плыла лодка, тем делалось все интереснее. На стенах подземного, хотя и корявого, тоннеля холодным свечением мерцали камни. Они на мгновение вспыхивали, будто звезды, и гасли.

Неожиданно лодку качнуло и стало заносить в сторону. В лодке появилась вода.

– Тише едешь – дальше будешь! – выкрикивал Женька, по лодку продолжало нести в сторону.

– Раковины разваливаются! – закричал Задира и первым выпрыгнул на узкую кромку суши под нависшим пластом серой глины. За ним последовали остальные.

Жуков стоял по пояс в воде, подтягивал фарфоровую лодочку с кротом, который, не догадываясь о случившемся, сидел сложа на животе лапы. Ему никогда в жизни не приходилось быть без дела, тем более кататься на лодке. Последнее занятие ему очень понравилось. Он мечтал о том времени, когда вернется домой и в долгие зимние вечера будет рассказывать кротятам о своих необыкновенных приключениях.

– Вот не везет! – громко молвила Лазка-Семизубка.

– У булавочки нет той силы, как у спицы! – вздохнула Клубчиха. – Теперь вся надежда на Коловорота.

– Что? – не понял крот, услышав свое имя. – Я задумался, извините.

– Приехали! Вылезай, кротик Коловоротик, – хмыкнул Задира Первый.

– Уже? – удивился крот, оставляя лодку. – Неужто так близко? Тсс, здесь кто-то есть чужой.

Огромная креветка выскочила из воды и прыгнула в фарфоровую лодку. От такого резкого обращения она раскололась и пошла ко дну. Креветка исчезла в глубине речки Водяницы.

– Вот и все. «За территорию царства Теней готовую продукцию не вывозить». И не вывезли! – горько пошутил Задира Первый. – А какая была фарфоринка? Какая работа? И откуда взялась эта прыгающая штука? Ты, Спицына, помолчи. Наводи экономию на нить. Жень, не знаешь?

– Это – креветка. Креветки водятся в подземных реках. Здесь и рыбы безглазые должны быть, – ответил Жуков. – Я как раз об этом читал в книжке по спелеологии, пещероведению то есть.

– Она что, тоже безглазая, слепая? – изумился Задира Первый, просушивая свою прическу. – И чего в лодку сунулась? Спросить бы. Да тю-тю! Нет.

– Ей глаза, как и мне, ни к чему! – хихикнул крот. Коловорот был еще в том же блаженном состоянии. – Вот вы таращитесь, таращитесь, а что видите?

– Я, кажется, вижу проход в скале, – вымолвила Лазка-Семизубка. – Не будь я скалолазка, если там не ступени!

Ступени оказались очень крутыми и вели в подземный тоннель. Дорога то резко брала вверх, то шла под уклон, маня боковыми коридорами. Но стоило только свернуть с центрального тоннеля, как кончик светящейся булавочки бледнел.

– Наша булавочка вроде компаса! – удивился Женька. – Задира, дай подержать!

– Нет уж! – вежливо, но твердо отказал Задира Первый. – Я главный ее носитель.

Крот Коловорот, шагая по тоннелю, то и дело останавливался, нюхал воздух, слушал. Иногда он отковыривал кусочек от стены, мял в лапе. Вот он опять прислушался, а Лазка-Семизубка отчего-то вдруг заволновалась.

– Плохи наши дела, – наконец пробубнил крот. – Что-то должно случиться в земле.

– Я тоже чувствую, хотя не знаю, как это объяснить, – прошептала Лазка. – Все во мне дрожит и трепещет. И мне так хочется бежать вон туда! – и она лапкой показала совсем в другую сторону, чем они шагали.

– И меня тянет туда! – удивился крот, касаясь Лазкиной лапки. – Бежим в ту сторону!

– Вот еще, время зря тратить, – заворчал Задира Первый, шагая туда, куда махнула лапкой Лазка-Семизубка.

Не успели путники отойти и несколько шагов от того места, где происходил разговор, как земля под ногами заколыхалась. Послышался далекий гул. Со стен посыпались сначала маленькие, потом крупные камни. Раздался треск, словно где-то лопались тысячи пластов.

Пробираясь по тоннелю, тут и там забитому камнями и песком, Задира Первый не переставая ворчал:

– Скоро ли будет Светлое царство?

– Стены посветлели, стало больше песка крупного и прозрачного, почти бесцветного.

– Это кварц, – сказала Клубчиха Знаниядающая. – Владения Алюма Силициума, его главная провинция.

Многочисленные коридоры и коридорчики тянулись в сторону большой пещеры. Неожиданно проход оборвался возле спокойного озера, освещенного лампочками в виде крупных разноцветных кристаллов.

– Стеклянное княжество! – сказала Клубчиха Знаниядающая. – Вон и сам Алюм Силициум.

В глубине пещеры, что примыкала к озеру, было просторно. Прозрачные столбы горного хрусталя узкими ребристыми колоннами тянулись вверх, обрываясь резкими гранями. Удивительные наплывы на стенах и потолке переливались и играли всеми цветами радуги. Тонкие пластины оконного стекла были прислонены к стенам. Царь стоял у раскаленного докрасна куба, в котором плескалось жидкое горячее стекло.

– Хрустальный! Как есть хрустальный, царь-то! – всплеснула лапками Лазка-Семизубка, едва не уронив клубочек с необыкновенными нитями.

– Смотрите, – молвила Клубчиха.

Огромная огненная капля висела на трубке, в которую дул светлейший. Еще мгновение и капля превратилась в продолговатый сосуд. Сосуд был сначала красноватым, потом стал бледнеть – остывать.

Дзинь! – зазвенело пронзительно и тонко. Разбитое оконное стекло посыпалось под ноги Задире Первому. Царь оглянулся.

– Извините, прошу прощения, – сказал Задира, – мы тут вот пришли... Вы работаете... Я не хотел его бить.

– Конечно, – ответил Алюм, – нарочно никто не бьет.

– А что вы дальше будете делать с этой штукой? – кивнул Задира на сосуд.

– Гранить.

– Что? – не понял Задира Первый. – Хранить?

– Сначала гранить, – продолжал царь, – потом хранить, а там уж как получится. – Алюм Силициум подошел к станочку с острыми колесиками. Жжиг! – пробежало колесико резво по стеклу, жжиг, жжиг! Не успели друзья и рта закрыть, как перед ними, сверкая и переливаясь искрами, стояла хрустальная ваза.

– А у нас есть рецепт приготовления хрусталя! – похвастался Задира Первый. – Каолина подарила.

– Вы знакомы с моей сестрой? – оживился царь. – Значит, вы и мои гости. А раз гости, я обязан вас научить варить стекло. И пока не научитесь, не отпущу. Назовите вещество, без которого не сваришь стекла?

«Опять вопрос из кроссворда», – подумал Женька.

– Пять букв, начинается с «к»? – спросил Жуков.

– Да, пять букв, начинается с «к», – удивился царь.

«Кварц», – услышал Женька бабушкин голос. Женька оглянулся. Перед ним стоял царь песка, глины и известняка – Алюм Силициум.

– Какое же это вещество? Я жду! – молвил царь.

– А почему вас так называют – Силициум? – неожиданно спросил Женька. – Промышленность силикатная тоже от вашего имени пошла?

– Силициум – это кремний. И промышленность от этого слова так называется. Кремний входит в состав песка и глины. И алюминий в глине есть. Так как же с вопросом? – не отступал царь. – Что нужно взять, чтобы сварить стекло?

– Песок, то есть кварц, – сказал Женька. – Из кварца-песка делают стеклянные кастрюли. Такие кастрюли можно ставить на огонь. Из кварцевого стекла можно делать специальные лампы для больниц – кварцевые, искусственное солнышко.

– Молодец! – похвалил царь. – Иди ко мне в помощники, не пожалеешь. Будем каждый день варить разные стекла. Остаешься?

– Я бы остался, – из вежливости ответил Женька, – да бабушка обижаться будет. Она хочет, чтобы я стал геологом, как дед. А вообще-то я больше о стекле ничего не знаю. Я только слышал, что из песка, глины, известняка делают черепицу, разную посуду, керамику, тарелки.

– А как сварить оконное стекло? – деловито спросил Задира Первый.

– Чтобы сварить оконное стекло, нужна еще сода.

– К сожалению, соду приходится выписывать из-за границы царства. В нашей земле ее нет. А для хрустального стекла нужно еще и тяжелое вещество – окисленный, проще, проржавелый свинец. Только он не рыжий, как железная ржавчина, а белый.

– А цветное умеете варить? – снова деловито спросил Задира.

– Цветное варить сложно и дорого, – улыбнулся Алюм Силициум. – Чтобы, например, сварить рубиновое стекло, надо в смесь добавить металл: «благородный, шесть букв, начинается с «з». Какой это металл?

– Золото, – выпалил Женька.

– А говоришь, что больше ничего не знаешь, – пожурил Женьку Алюм Силициум.

– Вот это да! – удивился Задира Первый, снова задевая и разбивая оконное стекло. – Ты, Женька, профессор. Извините за стекло. Да у вас его много.

– Вы нас простите, – сказала Лазка-Семизубка, – мы спешим. Нам еще надо в царство Света.

– О! – воскликнул владыка стеклянного княжества. – Прекрасное царство! Они используют нашупродукцию. У нас с ними дружеские отношения. Не смею задерживать. Не хотите варить стекло, как хотите. Не неволю.

– А ты, крот, чего все время молчал? – спросил Задира Первый, когда друзья покинули владения Алюма Силициума.

– А что говорить? Ни черта не вижу. Того гляди, лапы о стекло обрежу. Мне это ни к чему! Без лап – пропадешь! А царь ничего про Ехидну не сказал.

– И чего тебе дался этот столбик? Давно не виделись? – засмеялся Женька. – Его Феррум Третий, видно, все-таки переплавил.

– Переплавил, – грустно ответил чей-то голос.

– Кто это? – спросил крот.

– Это я – Въеда, то есть бывший Въеда. Теперь я зовусь Главным Руководителем Экономии Материалов, сокращенно – ГРЭМ.

– Покажись! – сказал Задира Первый.

– Я не могу этого сделать. Я – всюду. Я – как воздух.

– С нами в царство Света пойдешь?

– Пошел бы. Там бы меня высветили. Я ведь неплохой работник.

– Ну тогда привет! – пропыхтел крот Коловорот. – Счастливо оставаться. Мы пошли, нам некогда, ГРЭМ-нем!