Текст книги "Шерлок Холмс. Армия доктора Моро"

Автор книги: Гай Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Давайте вернемся к событиям в Ротерхите. В действительности на тех людей напали животные.

– Ну и ну, – проговорил я. – Надеюсь, вы объясните, как это связано с нашим делом.

– Патологоанатом, проводивший осмотр, клянется своей репутацией, что такие раны не могло нанести какое-то одно животное.

– И ты пришел к выводу, – закончил за него Холмс, – что там орудовала целая стая. И что в этом особенного?

– Видишь ли, если бы в водах Темзы когда-либо встречались акулы, я непременно узнал бы об этом.

– Среди нападавших была акула?

– Да, одной из жертв откусила ногу черноперая акула. Та ее разновидность, что обитает возле берегов Австралии.

– Не может быть! – воскликнул я.

– Удивительное дело, – сказал Холмс, оборачиваясь ко мне. – Еще несколько недель назад вы готовы были поверить в демонов и колдовство. А теперь бледнеете от страха, столкнувшись с наукой – пусть даже с необычным и незнакомым широкой публике ее направлением. Это многое объясняет.

– В той истории я просто решил доверять своим ощущениям, – возразил я.

– Грубейшая ошибка, – отметил Холмс. – Ощущения могут обмануть недостаточно подготовленного человека.

– Значит, вы верите этой нелепице о разгуливающих по улицам Ротерхита чудовищах?

– Дело не в том, верю я ему или нет. – Холмс кивнул на Майкрофта. – Как и мой брат, я должен сам убедиться в происшедшем. Однако приходится признать, что возможности науки настолько расширились за последнее время, что все это может оказаться правдой. Наука чрезвычайно подвижна, доктор. Подобно ртути, пролитой в лаборатории, она устремляется во все стороны. И зачастую мы не в состоянии вернуть ее на место или хотя бы ограничить ее продвижение.

– Мне знакомы свойства науки, – проворчал я. – Черт возьми, я много лет изучал ее.

– Правда, – примирительно улыбнулся Холмс. – И достигли немалых успехов в своей области.

– Вот именно, в моей области, – улыбнулся я в ответ, принимая его оговорку.

– Я не собираюсь пока делать выводы, – вернулся к теме разговора Майкрофт. – Просто пересказываю вам то, что знаю сам. И надеюсь, что ваши опыт и знания, – оглянулся он на меня, – помогут докопаться до сути дела. Я хочу, чтобы вы расследовали эти убийства и опровергли – или подтвердили – мою версию, а дальше действовали по обстоятельствам.

– Что значит «по обстоятельствам»? – спросил Холмс.

– Если доктор Моро выжил и продолжает свои опыты, я хочу отыскать его.

– Судя по тому, что вы рассказали, – рассмеялся я, – вам понадобятся скорее охотники, чем сыщики.

– И они тоже, – согласился Майкрофт. – Это слишком важное дело, чтобы поручить его лишь вам двоим.

Холмс криво усмехнулся и пнул каблуком ножку кресла. Его не привлекала идея участвовать в коллективном расследовании.

– Я знаю, как ты не любишь работать с незнакомыми людьми, Шерлок, – добавил Майкрофт. – Но ты должен понять, что это крупная операция, к которой я подключил всех своих лучших экспертов.

– Всех? – Холмс едва не перешел на крик. – Сколько же их?

– Они не будут путаться у тебя под ногами во время расследования, просто я, помимо специалистов по выслеживанию и захвату, привлек также… ну хорошо, давай назовем это научным клубом. Я приказал лучшим умам нашей страны рассмотреть проблему и предложить варианты ее решения. Кто знает, чья помощь нам понадобится – биологов, врачей или тех, кто сумеет подойти к задаче с неожиданной стороны. Вы познакомитесь с ними сегодня вечером. Они ждут вас.

– И где будет заседать научный клуб? – с улыбкой поинтересовался я.

Майкрофт довольно рассмеялся:

– В самом подходящем месте, какое только можно себе представить. В Британском музее.

Глава 4

Разумеется, мне приходилось прежде бывать в Британском музее. В последний раз я скучал здесь вместе с Мэри, когда дождь застал нас во время прогулки у пруда в Риджентс-парке. Я говорю «скучал» не потому, что меня совсем не занимали экспонаты музея, – просто намного приятней сидеть с любимой женщиной на лужайке у воды, чем вместе изучать результаты раскопок в Египте.

Мы с Холмсом вышли из кеба за пять минут до назначенного времени и направились к музею по Грейт-Рассел-стрит.

– Иногда мне кажется, – сказал Холмс, когда мы повернули на Монтегю-стрит, – что здесь хранятся доказательства самых крупных преступлений нашего времени. На мой взгляд, никакое воровство не сравнится с этим собранием исторических ценностей, вывезенных из далеких стран и запертых под замок во имя процветания науки и империи.

– Я не назвал бы археологию воровством, – не согласился я. – Мы извлекаем из земли прекраснейшие памятники истории, изучаем и сохраняем их.

– Они напоминают мне экзотических львов, – заметил он, приглядываясь к зданию музея, – которых увезли из родных джунглей и оставили задыхаться на задымленных улицах чужой страны.

Его слова звучали настолько поэтически, что это не могло не насторожить меня. Холмс пребывал либо в крайнем возбуждении, либо в глубокой депрессии. Впрочем, не могу сказать, что на меня самого не подействовала атмосфера этого места. Закрытый музей производил гнетущее впечатление. Вокруг больше не сновали группы школьников, и гувернантки в строгих черных платьях не тащили своих непослушных воспитанников к выходу. В тусклом свете фонарей колонны портика отбрасывали неестественно густые тени. Возможно, я еще не пришел в себя после нашего последнего расследования, но у меня все похолодело внутри, когда мы приблизились к главному входу. И вовсе не морозный воздух был тому причиной.

Холмс шагнул к двери и постучал в нее рукояткой трости. Он улыбался, и все-таки, глядя на него, я подумал о тех экзотических львах, о которых мы только что говорили.

Послышался звук отпираемого засова, затем из-за двери выглянул пожилой смотритель.

– Мистер Холмс? – спросил старик.

– Он самый, – ответил мой друг, приподнимая шляпу. – И мой коллега доктор Ватсон.

– Да, сэр, конечно, – поспешно закивал смотритель. – Мне приказано впустить вас обоих. – Он открыл дверь, и мне в нос ударил запах пудры и масла для волос. – Прошу простить меня, джентльмены, но я должен убедиться, что вы именно те, чьими именами назвались. Это не просто моя обязанность. Здесь будут обсуждаться такие деликатные вопросы, что я не могу позволить войти любому желающему.

– Возьмите мою визитную карточку, – произнес я, старательно скрывая раздражение.

Я понимал, что в этом деле нужна осторожность, но не одобрял подобных манер.

– При всем моем уважении, сэр, – усмехнулся старик, – визитную карточку легко подделать. У меня есть более надежный способ. – Он повернулся к Холмсу. – Скажите мне, сэр, что это такое: кто ими пользуется, тот не знает об их сущности, а кто знает, тот не пользуется.

Я вздохнул и нетерпеливо постучал тростью по ступенькам.

– Черт возьми, нас не предупреждали, что придется разгадывать загадки сфинкса.

Холмс поднял руку, останавливая меня:

– Извольте.

Он не был бы собой, если бы упустил хоть малейшую возможность продемонстрировать свои мыслительные способности. Повторив слова смотрителя, он пожал плечами с таким видом, будто ему задали детский вопрос.

– Полагаю, вы имели в виду фальшивые деньги.

– Совершенно верно, сэр, – улыбнулся старик и посторонился. – Прошу вас, проходите.

Холмс вошел, но, едва я собрался последовать за ним, смотритель загородил мне дорогу.

– Простите, сэр, но вы тоже должны ответить на вопрос.

– О господи! – Я страдальчески закатил глаза. – Я совершенно не расположен играть в эту глупую игру в загадки.

– Я и в мыслях не имел играть с вами, сэр, – произнес он. – Мне просто необходимо удостоверить вашу личность, и мой вопрос будет касаться профессиональных навыков. – Он поднял голову и в задумчивости почесал небольшую бородку, затем наклонился вперед и улыбнулся. – Перечислите четыре главные кости человеческой кисти – не считая пястных и фаланг, разумеется. Меня устроят и общеупотребительные названия, известные даже неспециалистам.

– Трапеция, запястье, ладьевидная и локтевая.

Я шагнул вперед, но он остановил меня.

– Полагаю, вы согласитесь, сэр, что локтевая кость относится скорее к самой руке, чем к кисти.

Этот человек окончательно вывел меня из душевного равновесия, тем более что он был абсолютно прав. Я всегда волновался во время экзаменов и всем сердцем ненавидел их.

– Трехгранная, – проревел я.

– Именно так, сэр, – согласился старик, освобождая мне дорогу. – Хотя вы, разумеется, могли бы также назвать головчатую или полулунную.

Если бы этот несносный человек вздумал продолжать, все могло закончиться тем, что я наглядно продемонстрировал бы ему, какие кости находятся в его руке. Возможно, это желание отразилось у меня на лице, поскольку смотритель не рискнул нас больше задерживать.

– Остальные джентльмены ждут вас в читальном зале, – объяснил он. – Я стараюсь не оставлять их надолго, иначе они передерутся.

– Передерутся?

Что же за компания здесь собралась?

– По моему скромному мнению, сэр, научное сообщество никому не уступит в агрессивности. Ученые всегда яростно защищают свои взгляды, которые их коллеги порой не разделяют. – Подходя к двери читального зала, он неожиданно расхохотался, и его смех прозвучал резко, словно порыв ветра. – И редко можно встретить в одном месте людей, чьи убеждения расходятся столь радикально.

Он открыл дверь, и над его головой тут же пролетел увесистый том Гомера.

– Как вы смеете, сэр! – донесся до нас низкий и громкий голос, каким могла бы, наверное, разговаривать каменная глыба. – Еще ни один человек, усомнившийся в словах Джорджа Эдуарда Челленджера, не уберег в итоге свои зубы!

Произнесший эти слова мужчина выглядел настоящим колоссом. Я ни разу не встречал людей с такой большой головой. Если она не была совершенно пустой, то этот господин должен обладать недюжинным умом. Тело его представляло идеальную опору для столь устрашающего черепа, к тому же могучий ученый муж мог похвастать основательным животом, показывающим, что аппетит у хозяина столь же велик, как и его размеры.

– Вы ведете себя как дикарь! – послышался в ответ тонкий голос из тени под столом. – Я просто высказал предположение!

Оппонент великана казался полной его противоположностью. Он был не то чтобы низкорослым, но слишком худым, а его несоразмерно длинные руки казались пугающе хрупкими рядом с мускулистыми лапами Челленджера. Из-под стола сейчас выглядывало лишь узкое, раскрасневшееся лицо его противника. Близорукие глаза щурились за толстыми линзами очков, усы взволнованно подрагивали, словно вибриссы орешниковой сони.

– Ах предположение? – Челленджер вскочил со стула и приподнял руки, словно горилла, отстаивающая свое положение доминирующего самца. – Да вы просто мелкая трусливая блоха, Кейвор! Встаньте на ноги, как подобает человеку.

– Я бы встал, – воскликнул второй спорщик. – Но боюсь, что вы оторвете мне голову.

– Джентльмены! – окликнул их третий мужчина, показавшийся из-за книжной полки.

Он чем-то напоминал Кейвора, хотя был значительно старше и имел неопрятный, взъерошенный вид. Я обратил внимание на его полуперчатки, сдвинутое набок пенсне и криво надетый яркий галстук-бабочку.

– У нас нет времени на ребяческие выходки, – строго сказал он. – Мне пришлось прервать работу на самом важном этапе, чтобы прийти на эту встречу. Полагаю, все мы заинтересованы в том, чтобы быстро и плодотворно обсудить проблему.

– Какую еще работу? – усмехнулся четвертый.

Этот господин выглядел человеком с приличными манерами, однако его покрасневшие щеки и сжатые кулаки указывали на такой же вспыльчивый характер, как у Челленджера. Но, учитывая его преклонные годы, подобную горячность не следовало поощрять. На вид ему было около восьмидесяти, и богатырским здоровьем он, вероятно, не отличался.

– Вы же редкостный болван, Перри, и к тому же простой инженер. Не могу понять, как мы вообще согласились терпеть ваше присутствие?

– Это я-то простой инженер? – Перри вскинул кулаки в шерстяных полуперчатках и принял боксерскую стойку. – Да как вы смеете? По крайней мере, мои работы находят практическое применение! Пароструйная машина Перри! Телескопическая дубинка Перри! Шприц для вакцинации собак Перри! А чем можете похвастаться вы, Лиденброк?

– Я добрался до самого центра Земли! – парировал тот.

– Вы так утверждаете, – продолжал наседать Перри. – Но где доказательства? Вам удалось обмануть этих простаков в Гамбурге, но меня так просто не проведешь!

– Прошу вас, джентльмены, успокойтесь. – Смотритель шагнул в середину помещения и поднял руки в примирительном жесте. – К нам прибыли гости, и, кроме того, читальный зал не самое подходящее место для кулачных боев. При всем уважении к вашим научным заслугам вынужден заметить, что вы можете повредить хранилище мудрости многих веков.

– Так и быть, – сказал Челленджер, косясь на нас с Холмсом. – Мы продолжим наш спор позже, Кейвор. Было бы невежливо препираться на глазах у наших уважаемых гостей.

Маленький человечек остался под столом. Он что-то бормотал себе под нос и водил пальцем по пыльному полу. Челленджер сокрушенно покачал головой и направился к нам.

– Не обращайте внимания на мистера Кейвора. Он вечно витает в облаках и порой испытывает потребность срочно написать какую-либо формулу в самый неподходящий момент.

– Значит, он станет легче воздуха? – произнес Кейвор, по-видимому разговаривая сам с собой.

– Меня зовут Джордж Эдуард Челленджер, – представился великан, крепко пожимая нам руки. – Крупнейший в мире антрополог и один из величайших научных умов нашей эпохи.

– Для нас большая честь познакомиться с вами, – сказал я не без иронии.

– Еще бы, – ответил он с абсолютно серьезным видом. – Позвольте познакомить вас с моими коллегами. Это, – он указал на пожилого ученого, – профессор Лиденброк, специалист по античности, геолог и криптолог. Вам может быть знакомо его имя по книге, опубликованной тридцать с лишним лет назад. Он утверждает, что путешествовал вместе со своим племянником к центру Земли.

Холмс изумленно приподнял брови.

– Не слышали? – продолжал тем временем Челленджер. – Он говорит, что встречал там доисторических животных.

– Я уверен, что запомнил бы подобную историю, – на удивление любезно отозвался Холмс.

– Вы бы запомнили? – усмехнулся Челленджер. – Однако после первой вспышки интереса в Гамбурге – пожалуй, самом наивном городе в мире – ни один научный журнал не удосужился побеспокоить профессора для получения дополнительной информации.

– Самодовольный примат! – прохрипел Лиденброк. – Я отвечаю за свои слова! И никому не позволю насмехаться надо мной!

Челленджер улыбнулся и обнял пожилого ученого мускулистыми руками.

– Успокойтесь, профессор. Мы вовсе не считаем вас безумцем. – Он подмигнул нам за спиной у старика. – Какая жалость, что вы не обладаете мощью Джорджа Эдуарда Челленджера. Уверяю вас, если бы я видел что-либо подобное, мир уже лежал бы у моих ног!

– Невыносимый человек, – заметил Лиденброк, пытаясь высвободиться из объятий, больше похожих на борцовский захват.

– Абнер Перри, – назвал себя взъерошенный мужчина, протягивая руку в перчатке сначала Холмсу, а затем мне. – Изобретатель, мыслитель и мечтатель.

Он ухватился за лацканы своего сюртука, и в воздух тут же поднялась струйка пыли.

– Подавшийся в науку кузнец, – вставил Лиденброк, наконец-то выскользнувший из рук Челленджера.

Перри решил не реагировать на насмешки, просто вытащил из кармана маленькую металлическую трубку.

– Вы, несомненно, слышали о собачьем свистке Перри? – Он поднес трубку к губам и дунул в нее. – Услышав этот сигнал, любая собака пожалеет о том, что плохо себя вела. Жаль только, что на профессоров он не действует.

Затем он достал дубинку, состоящую из вставленных одна в другую секций, и раздвинул ее до длины в несколько футов.

– А пароочиститель Перри? Он работает от кислотного аккумулятора. Вонь как в седьмом круге ада. Зато прибор удаляет пыль из самых труднодоступных мест, и я надеюсь, что он избавит меня от постоянного ворчания хозяйки дома.

За пароочистителем последовал маленький стеклянный флакончик. Изобретатель откупорил его, сделал глоток и положил обратно в карман сюртука.

– Что это? – поинтересовался я. – Шипучий тонизирующий напиток Перри?

– В некотором роде, – согласился он. – Мой врач настоял, чтобы я регулярно принимал это лекарство от желудочно-кишечного расстройства.

– Я еще не представил вам мистера Кейвора, – прервал его Челленджер. – То жалкое создание, с которым я объяснялся, когда вы вошли. Он способный физик, но вскоре сломает себе шею, если не научится придерживать язык, разговаривая со мной.

– Сила тяжести не будет существенно влиять, – пробормотал Кейвор из-под стола, – если сохранить правильное соотношение.

– Вылезай, Кейвор! – проревел Челленджер и ударил ногой по ножке стола, прервав мечтания физика. – У нас гости.

– Гости – это хорошо.

Кейвор поднялся на ноги и подошел к нам. Я с удивлением понял, что он значительно моложе, чем мне поначалу показалось. Вероятно, не старше тридцати лет. Густые усы и светлые волосы прибавляли ему возраста.

– Гости, – повторил он, разглядывая нас обоих. – Простите, джентльмены, мы знакомы?

– Доктор Джон Ватсон, – назвался я. – А это мой коллега Шерлок Холмс.

Он пожал мою протянутую руку:

– Полагаю, что мы все-таки незнакомы. Я бы обязательно запомнил такое имя, как Шерлок. Вы насчет платы за квартиру?

Я заверил его, что мы не имеем к этому никакого отношения.

– Прекрасно. Видите ли, я потратил месячное жалованье на покупку ртути и теперь испугался, что вас послала хозяйка за объяснениями. А я ужасно не люблю препираться.

Кейвор тут же отошел в сторону, что-то завывая писклявым голосом. Как позже выяснилось, он имел такую привычку, когда не был занят расчетами.

– Да, – признал Челленджер, слишком хорошо сознающий, какое впечатление все они производят на постороннего человека. – Гении часто беспомощны в житейских вопросах. В конце концов, невозможно думать обо всем сразу.

Холмс кивнул и улыбнулся.

– Каждый должен сосредоточиться на тех вещах, которые ему необходимы, – заявил он. – Что значат житейские вопросы, когда вы исследуете непроходимые джунгли, изучаете неизвестное науке вещество или изобретаете новый механизм?

– Или изобличаете опасного преступника, – добавил Челленджер, расплываясь в улыбке.

Я почувствовал смутное беспокойство при взгляде на его крепкие зубы, поневоле представив, как он перекусывает мне ногу, словно кровожадный тигр.

– В самом деле, – согласился с Челленджером Холмс.

Кто-то постучался во входную дверь, пожилой смотритель услышал приглушенный звук и вздохнул.

– О благословенные времена, когда здесь ночевали только я сам да египетские мумии, – проворчал он и вышел из зала.

– Ага, – произнес Челленджер. – Должно быть, это пришли наши руки.

– Простите, что вы сказали? – смущенно спросил я.

– Мы – это мозг группы, – объяснил он. – Научная основа всей операции. Но мозгу необходимы сильные руки, которые будут выполнять его команды.

Челленджер подвел нас к столу, на котором были разложены карты города.

– Мистер Холмс… – Он обернулся к моему другу. – Другой мистер Холмс поручил нам научную часть операции. Несмотря на то, что мы недолюбливаем друг друга…

– Это мягко сказано: «недолюбливаем», – пробурчал Лиденброк. – Я считаю вас чудовищем!

– Тем не менее, – продолжил Челленджер, – мы совместными усилиями уже не раз успешно справлялись с задачами, которые ставил перед нами Департамент. Правда, нынешняя работа непосредственно не связана с теми областями науки, которыми мы занимаемся. Во всяком случае, я и Лиденброк – крупнейшие специалисты по биологии, у нас есть опыт путешествий в опасные уголки природы. Объединив наши знания с изобретательностью Перри и абстрактно-научным подходом Кейвора, мы в состоянии выдать продуктивную теорию, соответствующую тем биологическим данным, которые нам предоставили. Мы пытаемся определить, что за животные нападали здесь на людей и каким образом они могли оказаться в столице.

– С этого и нужно начать расследование, – заметил Холмс. – Едва ли кто-либо мог содержать в городе целый зверинец, не оставляя никаких следов.

– Надеюсь, что так, – согласился Челленджер. – Но нас больше интересуют эти особи. А вы, насколько я понимаю, собираетесь искать человека?

– Это было бы разумно, учитывая мой опыт именно в таких делах, – ответил Холмс.

– Джентльмены, – объявил смотритель, – мистер Роджер Каррутерс.

Вошедший мужчина снял шляпу и подошел поздороваться с нами.

– Рад познакомиться, – сказал он. – Возможно, вы читали мой дневник путешествия в Анды, который недавно опубликован?

– Не могу сказать, что слышал о нем, – признался Челленджер. – Но мне вас так настоятельно рекомендовали, что не стоит беспокоиться по этому поводу.

– Жаль, – произнес явно разочарованный Каррутерс. – Это был неплохой материал. Тогда, может быть, мои заметки о путешествии по Тигру «Меандр Месопотамии»?

– У нас нет времени на чтение популярной литературы, – проворчал Лиденброк. – Мы ученые, а не скучающие домохозяйки, которых приводят в трепет рассказы об интимных обычаях дикарей.

– Уверяю вас, что эти заметки высоко оценили в самых разных кругах. Например, Королевское общество считает…

– О, Королевское общество много чего считает, – усмехнулся Челленджер. – Прошу вас, не утруждайте себя объяснениями. Вы попали в компанию людей, которые настолько заняты научными исследованиями, что не имеют возможности следить за книжными новинками.

– Главная проблема в том, чтобы добиться стабильности, – заявил вдруг Кейвор и снова что-то запищал.

Каррутерс взглянул на него с таким видом, словно начал подозревать, что оказался запертым в одной комнате с сумасшедшими. И даже еще хуже – с сумасшедшими, не читавшими его книг. Я решил, что нужно хоть немного утешить его.

– Джон Ватсон, – представился я, пожимая его руку. – Писатель, как и вы, а кроме того – доктор медицины.

– Как же, как же! – воскликнул он. – Конечно, я читал ваши рассказы!

– В таком случае вам должно быть знакомо имя моего коллеги, мистера Шерлока Холмса, – добавил я и, прежде чем Каррутерс успел в ответ спросить, не читал ли я его книги, указал на моего друга.

– Разумеется, – еще больше обрадовался Каррутерс и сжал руку Холмса с таким воодушевлением, что я испугался, как бы все не закончилось переломом. Чего доброго, мой друг, не одобряющий подобные проявления энтузиазма, вздумает защититься от него с помощью трости.

Я поспешил представить Каррутерса остальным джентльменам, по возможности быстро переводя гостя от одного к другому, чтобы избежать возникновения новых споров. А также объятий Челленджера, тут же поинтересовавшегося, не желает ли Каррутерс вступить в клуб гурманов Западного Хайбери, одним из учредителей которого профессор являлся.

– Итак, – заявил Каррутерс, познакомившись со всеми, – полагаю, меня пригласили поохотиться?

Невинная простота этого вопроса внезапно успокоила всех собравшихся в зале, хотя я уже начал подозревать, что подобное невозможно. Заметив, что все замолчали, мистер Каррутерс поспешно добавил, желая разрешить затруднение, которое сам по неосторожности вызвал:

– Прошу прощения, джентльмены. Признаю, что чересчур упростил суть дела. Но насколько я понял, времени у нас мало, и было бы лучше сразу перейти к обсуждению проблемы.

– Отрадно, что еще кто-то так считает, – заметил Холмс. – Я уже начал опасаться, что проведу здесь всю ночь.

Не обращая внимания на исполненный яда взгляд Челленджера, он направился к двери.

– Мы с Ватсоном полагаем, джентльмены, что вы сумеете объяснить мистеру Каррутерсу положение вещей. Если он подстрелит какого-либо зверя, представляющего ценность для науки, прошу вас незамедлительно сообщить нам.