355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Гарри Гаррисон » Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам] » Текст книги (страница 1)
Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам]
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 20:49

Текст книги "Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам]"


Автор книги: Гарри Гаррисон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Гарри Гаррисон
ЗВЁЗДЫ – ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

Возвращение

Глава 1

Пройдя орбиту Марса, потрепанный грузовоз двигался на плазменной тяге. Он был нацелен на Землю; точнее, на то место, где Земля окажется через несколько часов. Вся электронная аппаратура была либо выключена, либо работала на абсолютном минимуме и за плотными экранами. Чем ближе подлетали они к Земле, тем больше становилось шансов, что их обнаружат. И тотчас же уничтожат.

– Теперь мы несем войну им, – сказал комиссар.

До революции он был профессором экономики в небольшом университете на одной из дальних планет, но чрезвычайные обстоятельства поменяли все.

– Меня уговаривать не надо, – ответил Блэйкни. – Я участвовал в заседании комитета, когда принималось решение нанести удар. И выступал против программы выборочных целей.

– А я и не собираюсь уговаривать. Просто радуюсь этой мысли. У меня на Теоранте семья была…

– Их больше нет, – перебил Блэйкни. – И планеты нет. Ты должен забыть их.

– Ни за что! Забыть я ничего не хочу. Для меня этот удар – салют в их память. И в память всех остальных, кого Земля замучила и уничтожила за эти сотни лет. Наконец-то мы наносим ответный удар. Несем войну им самим.

– Нести-то несем, но меня беспокоит компьютерная программа.

– Зря ты так волнуешься. Нам надо скинуть одну-единственную бомбу. Австралия – это же не островок, целый материк… Неужели можно в нее не попасть?

– Очень даже можно, сейчас объясню. Когда мы отцепим корабль-разведчик, у него будет наша скорость, и разгоняться он начнет от этой базовой скорости. Компьютеру нельзя допустить ошибку, мы должны попасть с первого захода, второго не будет. А ты можешь себе представить, какой станет скорость разведчика у Земли!..

Он вытащил калькулятор и начал стучать по клавишам. Командир корабля поднял руку.

– Мне сейчас не до математики. Я знаю только, что лучшие наши люди готовили разведкорабль к этой атаке. Вирус сожрет, уничтожит любые продовольственные посевы… Ты же сам готовил программу наведения корабля, обнаружения цели и бомбометания. Теперь они поймут, что такое война.

– Потому и сомневаюсь, что сам с этой программой работал. Тут слишком много переменных. Пойду вниз, еще раз все проверю.

– Давай. Я-то совершенно уверен, что все в порядке, но доставь себе такое удовольствие. Только за временем следи. Осталось всего несколько часов. Как только пролезем через сеть обнаружения – надо будет бить и тотчас же отваливать. Болтаться вокруг в ожидании результата нельзя.

– Это много времени не займет, – сказал Блэйкни, выходя из рубки.

«Все собрано с бору по сосенке, – думал он, направляясь вниз по пустынным коридорам космолета. – Даже команда. Чтобы безоружный грузовоз дерзнул ударить в самое сердце Земного Содружества!..» План был настолько безумен, что мог сработать. Задолго до орбиты Марса они включили плазменную тягу и с тех пор беспрерывно наращивали скорость. Корабль должен был промчаться мимо Земли и унестись в пространство так быстро, чтобы ее защитники не успели направить встречный удар. А пролетая мимо планеты, они сбросят крошечный корабль-разведчик с компьютерным управлением, закрепленный снаружи на корпусе космолета. Как раз этот малыш его и волновал. Электроники на него не пожалели: он был напичкан сложнейшим и совершеннейшим оборудованием. Но если хоть что-нибудь не сработает, то весь рейс пойдет насмарку. Надо еще раз все проверить, последний раз.

Миниатюрный разведчик, размером меньше спасательной шлюпки, был закреплен на внешней оболочке с помощью стальных хомутов со взрывными болтами. С большим кораблем он соединялся специальным лазом – короткой трубой, – и атмосфера внутри была общей, что значительно упрощало оборудование и наладку всех систем разведчика.

Блэйкни скользнул в лаз и очутился в крошечной кабине, забитой электронными схемами и приборами. Он нахмурился, повернулся к экрану, включил программу контроля и начал просматривать тесты.

В рубке раздался хриплый сигнал тревоги, и по экрану вахтенного оператора поползли серии цифр. Комиссар подошел к оператору и глянул через плечо.

– Что это такое?

– Проходим сеть обнаружения. Эта, наверное, самая дальняя от Земли.

– Значит, они нас засекут?

– Не обязательно. Мы в плоскости эклиптики…

– Что это значит?

– Воображаемая плоскость, на которой расположены все планеты Солнечной системы. И все метеоритные обломки тоже. Мы сейчас так далеко, что излучения от корабля они уловить не могут. Пока мы для них просто очередной кусок космического хлама, железный метеорит. Но система нас уже заметила, и теперь нас начнут отслеживать другие приборы. Лазеры, радары – что там у них… По крайней мере, так оно должно быть; скоро узнаем. Мы регистрируем все их сигналы, так что, когда вернемся, у нас будет подробная запись. Проанализировав ее, мы узнаем гораздо больше о том, как работает вся эта кухня.

«Когда», – отметил комиссар. «Когда», а не «если» – значит, с настроением у людей все в порядке. Но у комиссара была еще одна задача: вирусный удар. Он посмотрел на часы и вызвал корабль-разведчик.

– Мы входим в красную зону. До отделения осталось меньше получаса. Как ты там?

– Уже скоро. Как только закончу с программой, вернусь к вам.

– Хорошо. Нужно, чтобы…

– Нас взял пульсирующий радар! – крикнул вахтенный оператор. – Они знают, что мы здесь! – У его локтя засветился дополнительный экран, он ткнул в него пальцем. – У нас отражатели отстегнулись. Там, где раньше у них на экранах одно изображение было, теперь дюжина таких же, и все расходятся разными курсами и с разными скоростями.

– И они не будут знать, где настоящий корабль?

– Пока нет. Но они знают, что мы сделали, и теперь начнут рассчитывать вероятные курсы, вперед по времени и назад… Так что корабль скоро вычислят. Но к тому времени, когда их компьютеры с этим управятся, наши выдадут новую защиту. Это хорошая программа. Ее самые сильные физики и комптехи сочиняли.

Комиссара рассуждения вахтенного не убедили. Ему не нравилось, что его жизнь зависит от какого-то упорядоченного потока электронов и магнитных зарядов, из которых состоят программы. Этакая интеллектуальная игра с компьютерами противника. Он посмотрел на крошечные искры звезд, на растущий диск Земли – и попытался представить себе окутавшую их паутину световых лучей и радиоволн. Не смог. Приходилось принимать на веру, что эти лучи и волны действительно здесь – и действуют со скоростью, бесконечно превосходящей скорость его собственных реакций. Человек не может вести бой в космосе. Это делают машины. А экипажи кораблей – всего лишь пленники; зрители, которым некуда деться… Комиссар машинально стиснул сплетенные за спиной пальцы.

Послышались негромкие глухие удары. Скорее это были не звуки, а толчки: почти неслышные, больше ощутимые. А потом раздался взрыв, от которого пол под ногами задрожал.

– В нас попали! – выкрикнул комиссар первое, что пришло в голову.

– Нет еще. – Вахтенный взглянул на экран. – Отстегнулись оставшиеся маскировочные отражатели, и разведчик ушел. Мы свое задание выполнили – но теперь пора смываться. Плазменную тягу отключаем… заводим космические двигатели… Как только позволят гравитационные поля, ложимся на обратный курс.

Вдруг глаза комиссара широко раскрылись; он резко обернулся.

– Где Блэйкни? – крикнул он.

Но никто в рубке его не услышал. Все отсчитывали секунды. В ожидании ракет, которые наверняка посланы им навстречу.

Внезапно комиссар ощутил приступ отчаяния. Он знал, где Блэйкни.

* * *

И он был прав, абсолютно прав! Они не зря называли себя комптехами; именно техниками, а не программистами. Они не могли бы написать программу, даже чтобы выиграть в крестики-нолики. Небесная механика, простая и ясная тригонометрия и геометрия, производные, интегралы – это они могли, но это же детские игрушки… А сравнительное плоскостное ориентирование им было не по силам.

Примерно секунду Блэйкни с удовлетворением следил, как указатель компьютера ползет по экрану, по сильно увеличенному изображению Земли, – но яркое пятнышко остановилось, замерев на громадном вихре циклона над Европой. Блэйкни включил переброс и поставил палец на экран, на тот кусочек Австралии, который виднелся из-под облачного покрова тропического шторма. Когда светящаяся капля указателя перепрыгнула на эту точку, он включил команду «Принудительная фиксация» и убрал палец. Можно надеяться, что по крайней мере эта дурацкая штуковина никуда не денется, раз уж сориентирована.

И очень вовремя он это сделал. В следующий миг, с переменой курса, изменился звук двигателей. Отлично… Когда его корабль приблизился к верхним слоям атмосферы, Блэйкни, не отрываясь от дисплея, разблокировал ручное отсоединение, готовый сбросить бомбу вручную, если возникнет какая-нибудь неполадка.

Неполадок не было. В тот же миг, когда на экране появился ноль, тяжело охнула наружная катапульта. Корабль стал удаляться по дуге от верхних слоев атмосферы, а тяжелый керамический контейнер помчался к Земле. Блэйкни знал, что будет дальше; по крайней мере продумано это было досконально. Воздух будет становиться все плотнее, материал контейнера будет сгорать в нем, слой за слоем… Контейнер раскалится – а замороженный вирус будет по-прежнему заперт внутри в криогенной колбе… Потом слой керамики свалится, и воздух коснется калиброванной диафрагмы барометрического взрывателя.

На высоте точно 10 769 метров взрывной заряд расколет колбу и освободит содержимое.

Ветер развеет вирус по всей Австралии; быть может, занесет и на Новую Зеландию… Старательно выведенный вирус, который мог бы уничтожить все продовольственные посевы на Земле…

Блэйкни улыбался, размышляя, когда в него попала ракета. У нее была атомная боеголовка, поэтому наблюдатели внизу вдруг увидели, как за облаками вспыхнуло новое солнце.

Глава 2

Самолет компании ТВА вылетел из Нью-Йорка ночью. Набрав высоту крейсерского полета, он перешел звуковой барьер и с грохотом помчался над Соединенными Штатами. Над Канзасом западный горизонт посветлел: двигаясь со скоростью 2,5 Маха, самолет догонял заходящее солнце. Когда над Аризоной пошли на посадку, солнце было уже довольно высоко, и пассажиры, уже видевшие закат в Нью-Йорке, теперь могли полюбоваться гораздо более красочным – в Мохавской пустыне.

Тергуд-Смит, прищурившись, покосился на сияние и затемнил иллюминатор. Он просматривал заметки о чрезвычайной конференции, которую только что в срочном порядке созвала ООН, и ему некогда было любоваться ни роскошью заката, ни парадом техники в Центре космических связей, представшем перед глазами. На коленях у него лежал атташе-кейс с плоским экраном дисплея. По экрану беспрерывно двигались числа, названия, имена, данные, – останавливаясь только тогда, когда он касался клавиатуры, чтобы исправить ошибки, возникшие при автоматической переписке с аудиозаписи. Процессор был запрограммирован на его голос, но тем не менее часто писал «обеды» вместо «победы». Исправления Тергуд-Смит делал совершенно механически, до сих пор ошеломленный чудовищными изменениями и чрезвычайной серьезностью обстановки. То, что произошло, немыслимо, невозможно… Но все-таки это произошло.

В момент касания с землей самолет затрясло, потом началось торможение, Тергуд-Смита бросило вперед на ремни… Он нажал кнопку на кейсе – экран и клавиатура исчезли. Темный иллюминатор посветлел, и он взглянул на белые башни космоцентра, залитые пылающей охрой заходящего солнца. Из самолета он вышел первым.

Его ждали двое стражников в форме. В ответ на их четкое уставное приветствие он только кивнул. Ни слова не было сказано, никто не пытался проверить его документы… Они знали, кто он такой. Знали и то, что этот рейс – внеплановый – был организован специально для него. Нос Тергуд-Смита, так похожий на клюв, и его худое, жесткое лицо были известны всему миру по выпускам новостей. Коротко стриженные белые волосы выглядели строго по-военному по сравнению с длинноволосыми модными прическами. Он выглядел именно таким, каким и был, – облеченным властью.

Директор космоцентра Огюст Бланк стоял у окна высотой во всю стену спиной к двери. Кабинет его, естественно, располагался на самом верхнем этаже самого высокого административного здания. Вид отсюда всегда был впечатляющим; но сегодняшний закат – это нечто невообразимое: пурпурно-черные горы на горизонте врезаны в багрово-алое небо, все здания вокруг и громады космических кораблей залиты тем же огненно-красным цветом… Цветом крови, быть может, пророческим… Чепуха! Размышления Огюста прервал кашель, раздавшийся за спиной. Бланк обернулся и увидел Тергуд-Смита.

– Надеюсь, полет был удачным, – сказал Огюст, протягивая руку, тонкую, изящную, как и черты его лица.

У Огюста был титул, очень древний французский титул, но он редко им пользовался. Те люди, на кого ему надо было произвести впечатление, – такие, как Тергуд-Смит, – на подобные вещи внимания не обращали. Тергуд-Смит резко кивнул, желая поскорее покончить с формальностями.

– …Но все-таки утомительным, не так ли? Так чего-нибудь освежающего? Не хотите выпить, расслабиться?

– Нет, Огюст, спасибо. Впрочем, подождите. Перье, если можно.

– Да, в самолете воздух слишком сухой, не то что у нас, на космических кораблях. Мы-то его в обязательном порядке увлажняем. Прошу вас… – Он подал Тергуд-Смиту высокий стакан и снова отвернулся к бару, наливая себе арманьяк. И, не оборачиваясь, словно стыдясь своих слов, спросил: – Это на самом деле так скверно? Так скверно, как я слышал?

– Я не знаю, что вы слышали. – Тергуд-Смит сделал большой глоток. – Но могу вам сказать… Это строгая тайна, разумеется…

– Это помещение надежно.

– Что дела гораздо хуже, чем мы могли себе представить. Разгром. – Он упал в кресло и невидяще уставился в свой стакан. – Мы разбиты. Повсюду. У нас не осталось ни единой планеты…

– Не может быть! – Утонченность Огюста Бланка исчезла, в его голосе прорезался животный страх. – Космические базы! Как можно было их захватить?

– О них я не говорю. Сами по себе они ничего не стоят. Это же безвоздушные спутники с малой гравитацией, самообеспечения у них нет, им необходимо постоянное снабжение… Сейчас они были бы только обузой. Захватить их нельзя, но можно попросту уморить голодом. Мы их эвакуируем.

– Нельзя этого делать! Ведь они – наша опора, наш клинок мщения…

– Они наша ахиллесова пята, если вам угодно продолжать эти дурацкие сравнения. – В голосе Тергуд-Смита не осталось не только теплоты, но даже обыкновенной вежливости. – Нам нужен транспорт и люди нужны. Вот приказ. Позаботьтесь, чтобы он немедленно был передан по сети Фосколо. – Он вынул из кейса один-единственный листок и протянул дрожащему директору. – Дебаты закончены. Два дня длились. Это общее решение.

Руки Огюста Бланка тряслись самым постыдным образом, и ему было трудно читать бумагу. Но директор нужен. Свою работу он делает отлично. Поэтому – и только поэтому – Тергуд-Смит заговорил спокойно и деликатно:

– Эти решения иногда труднее принять, чем осуществить. Мне очень жаль, Огюст. Они просто не оставили нам выбора. Планеты в их руках, все. Они хорошо все спланировали. Наши люди либо перебиты, либо в плену. Но космический флот почти не пострадал, до него добраться они не смогли, хотя несколько кораблей повреждено диверсантами, а с нескольких разбежались команды. Мы отступаем. Стратегический отход. Перегруппировка.

– Отступление, – горько сказал Бланк. – Значит, мы уже проиграли…

– Нет. Ни в коем случае. У нас есть космолеты и среди них специальные боевые корабли. У противника только грузовозы и горстка дезертиров. На многих планетах уже начинается голод. Они будут ломать головы, как бы выжить, – а мы тем временем укрепим свою оборону. И при попытке на нас напасть они будут разбиты, непременно. А потом мы начнем брать одну планету за другой. Мы с вами, наверно, завершения не увидим, но в итоге мятеж будет сокрушен и подавлен. Только так это может кончиться.

– Что я сейчас должен сделать? – спросил Огюст Бланк, все еще пребывая в нерешительности.

– Разослать этот приказ. Это распоряжение всем командирам поменять коды. Я уверен, что старые уже ненадежны.

Огюст Бланк посмотрел на непонятные серии букв и цифр – и кивнул. Шифровкой и расшифровкой занимались компьютеры; как они работают, он не знал и не интересовался. Он сунул лист в прорезь считывающего устройства на своем столе и набрал на клавиатуре несколько команд. Через несколько секунд из динамиков компьютера раздалось:

– Приказ передан всем адресатам, упомянутым в списке. Ответ получен от всех адресатов, упомянутых в списке. Код связи изменен.

Услышав это, Тергуд-Смит кивнул и положил на стол перед Огюстом Бланком еще один лист.

– Вы увидите, что приказы отданы в самых общих выражениях. Флот должен как можно скорее отойти к земной орбите, дальние базы эвакуируются, базы на Луне укрепляются. Как только появится достаточно транспортных кораблей, войска с этих баз будут переброшены в колонии на искусственных планетах земной орбиты. Мы эти колонии захватим. У меня есть надежные сведения, что там симпатизируют мятежникам, а не нам. И то же самое мы сделаем с орбитальными станциями. Есть какие-нибудь вопросы?

– Как будет с продовольствием? Я слышал, что нам грозит голод. Жена моя сделала большой продуктовый заказ, и его не отоварили. Что это значит?

«Он не только трус, но еще и дурак, – подумал Тергуд-Смит. – Расстраивается из-за того, что ему не удалось попасть в число укрывателей!.. Впрочем, он, наверно, еще не знает этого слова. Его мало кто знает. Однако все узнают, когда мы нескольких таких расстреляем за укрывательство продовольствия и распространение пораженческих слухов».

– Я скажу вам всю правду, – сказал он вслух, – но сначала хочу предупредить. Мы ведем войну, а в военное время чрезвычайно важен моральный дух народа. Поэтому люди, которые распространяют ложные слухи, которые пытаются прятать продовольствие, лишая других их доли, – эти люди помогают врагу, и их будут карать. Сажать в тюрьму или даже казнить. Я достаточно ясно выразился, вы меня поняли?

– Да, конечно… Я не представлял… Я действительно очень сожалею, у меня и в мыслях не было…

Он снова задрожал, а Тергуд-Смит едва сдержался, чтобы не проявить отвращения.

– Очень хорошо, – сказал он. – Не волнуйтесь, голода на Земле не будет. Нехватки будут, какое-то рационирование будет… Мы всегда ввозили продовольствие для пролов – во всяком случае, часть его, – но я не думаю, что кого-нибудь так уж расстроит, если паек окажется несколько урезанным. Хуже то, что в Австралии какая-то болячка уничтожила все зерновые этого урожая.

– Болячка? Весь урожай??? Я не понимаю.

– Мутированный вирус. Рассеян бомбой из космоса. Через несколько месяцев он самоуничтожится, но это означает полный пересев всех зерновых импортным зерновым материалом.

– Надо их всех уничтожить!.. Эти преступники хотят уморить нас голодом!..

– Не совсем. Они только предупредили. Похоже, что, преисполнившись чувством мести, некоторые из наших космических командиров проявили излишнее рвение. По меньшей мере две восставшие планеты полностью уничтожены. Мятежники ответили только тем, что послали этот корабль сбросить бомбу на Австралию. А ведь могли бы истребить все продовольственное зерно на всей Земле. Так что это было всего лишь послание. Атаковавший корабль мы, конечно же, уничтожили. Но в ответном послании согласились на их условия: на планетах бомбить только военные объекты.

– Мы должны уничтожить их! Всех, каждого!.. – прохрипел Огюст Бланк.

– Так мы и сделаем. План наш совсем прост. Собрать все силы на земной орбите, чтобы не допустить вторжения или захвата каких-либо космических колоний около Земли. А потом вернуть планеты, захватывая их поочередно, одну за другой. Сейчас на всех наших космолетах устанавливают оружие. У противника всего несколько кораблей, с экипажами из предателей. Первые бои они сумели выиграть, но войну выиграем мы.

– Срочное сообщение, – сказал компьютер.

Из-под крышки выполз лист бумаги. Огюст Бланк глянул на него и передал Тергуд-Смиту:

– Это вам.

Тергуд-Смит быстро прочитал и улыбнулся:

– Я приказал отслеживать и анализировать все передвижения неприятельских кораблей. Им продовольствие нужнее, чем нам. Теперь они послали несколько кораблей на Халвмерк. Это одна из крупнейших сельскохозяйственных планет. Я хочу, чтобы их корабли сели там и загрузились. Потом они взлетят…

– И мы их перехватим! – бурно обрадовался Огюст Бланк, на миг забыв прежние страхи. – Это гениальный план, Тергуд-Смит, примите мои поздравления! Они сами затеяли войну и теперь заплатят. Мы отберем у них продовольствие, а им оставим голод…

– Именно это я и имею в виду. Именно это.

Они улыбнулись друг другу с садистским удовольствием.

– Им некого винить, кроме самих себя, – добавил Тергуд-Смит. – Мы дали им мир, а они нам отплатили войной. Теперь мы им покажем, какова цена такого решения. Когда мы с ними покончим, в Галактике восстановится вечный мир. Они забыли, что они дети Земли. Они забыли, что ради них мы создали Содружество на планетах. Они забыли, сколько стоит обустройство всех их планет, чтобы сделать их пригодными для жизни людей. Сколько было потрачено денег – и жизней. Они восстали против мягкой, направляющей руки – теперь мы сожмем эту руку в кулак и покараем их. Они начали этот мятеж, эту войну – но заканчивать ее будем мы.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю