Текст книги "Прощай, Жаннет"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Луи открыл ей дверь, и она вошла в дом. Он проводил ее к лифту, передал дипломат и нажал кнопку третьего этажа, где располагался офис. Прежде чем дверь лифта закрылась, он приложил руку к козырьку в знак приветствия. Ее офис был в конце коридора. Раньше там работал Иоганн. Перед тем как переехать, она там все переделала.

Когда Жаннет шла через большую комнату, вдоль стен которой стояли столы бухгалтеров, секретарей и клерков и откуда двери вели в личные кабинеты, она почувствовала, что атмосфера накалена до предела. Она прошла к своему кабинету, провожаемая бормотанием „Bonjour, мадам».

Только у трех кабинетов были отдельные помещения для секретарей – ее, Жака и Филиппа. Она открыла дверь в комнату секретаря и на мгновение почувствовала раздражение, увидев за столом Робера девушку. Потом вспомнила, что он повез домой чемодан Лорен. Секретарша встала.

– Bonjour, мадам.

– Bonjour, Сильви, – ответила Жаннет, проходя к двери кабинета, которую та открыла перед ней. – Что-нибудь срочное есть?

– Мсье Жак хотел видеть вас сразу, как только вы вернетесь, – ответила девушка, следуя за Жаннет в кабинет и кладя на стол почту.

Жаннет поставила дипломат на стол, села в кресло.

– Скажи мсье Жаку, что он может прийти немедленно.

Девушка кивнула и вышла. Жаннет начала просматривать почту. Ничего срочного. В комнату вошел Жак. Времени на приветствия они терять не стали.

– Встретила Лорен? – спросил он.

– Да, – ответила Жаннет.

– Ну и как она? Жаннет улыбнулась.

– Очаровательна. А ты как думал? Американские витамины свое дело сделали. – Она переменила тему. – Какое у тебя дело?

Жак упал на стул напротив нее.

– Филипп снова в истерике. Вопит, что не может закончить коллекцию на те деньги, что ты ему выделила. Говорит, что Диор, Сен-Лоран, Живанши тратят втрое больше, чем он.

– Тут он прав, – сказала Жаннет.

– Он хочет немедленно встретиться с тобой.

– Я встречусь с ним, – сказала она спокойно. – Когда сочту нужным. А пока ему придется подождать. У нас других дел полно. – Она открыла дипломат и достала оттуда кипу документов. – Просмотри и скажи, что ты думаешь.

Он взглянул на бумаги, потом на нее.

– Эскизы моделей? Кто их делал?

– В данный момент это значения не имеет, – ответила Жаннет. – Просто хочу знать твое мнение.

– Посмотрю, – согласился он. – Но что будет с Филиппом?

Она встала.

– Пошли. Давай покончим с этим.

Уже из комнаты секретарши они услышали голос Филиппа, в котором легко было различить истерические нотки. Жак сочувственно взглянул на Жаннет и открыл дверь.

На небольшом возвышении в центре комнаты стояла манекенщица с тем усталым, отрешенным выражением лица, какое бывает только у манекенщиц, когда вокруг бушует шторм. Она была задрапирована в куски ткани, которые когда-нибудь станут платьем, а пока были просто сколоты булавками. Две midinettes,[44]44
  Мидинетки (фр.).


[Закрыть] с испуганными лицами и трясущимися руками, и мадам Клод, старшая швея, стояли рядом, а Филипп в бешенстве бегал взад-вперед перед манекенщицей. Единственным человеком, не реагирующим на происходящее, был Марлон, молча сидевший на диване в углу. Его все это не касалось.

Филипп повернулся к вошедшим и в отчаянии всплеснул руками.

– Все не так, – завопил он. – Ткань не та, что я заказывал. На фабрике заявили, что на такие деньги ничего лучшего прислать не могут, цвета ужасные, и при раскройке все идет наперекосяк. Мадам Клод говорит, что ей нужны деньги, чтобы платить швеям, и чего ждать, если у нас всего три опытные швеи, а остальные – ученицы. Я схожу с ума, в прямом смысле этого слова. С меня хватит. Я убью себя, поняла? Убью себя!

Жаннет поглядела на него, потом жестом попросила мадам Клод, манекенщицу и остальных выйти. Она подождала, пока за ними закроется дверь, и только тогда заговорила.

– Для начала успокойся.

– Для начала мне нужны деньги, чтобы воплотить мои замыслы, – закричал он со злостью.

Жаннет холодно посмотрела на него.

– Тебе нужны прежде всего не деньги, – сказала она ледяным тоном, – а побольше таланта. Из денег моделей не создашь. Твоя проблема в том, что ты зашел в тупик и все валишь на деньги.

– Ты видела эскизы, – резко сказал Филипп, – и считала, что они великолепны.

– Были, – возразила она, – пока ты не начал валять с ними дурака, пытался использовать непрактичную ткань… да ты и сам знаешь.

– А что ты от меня хочешь? – заорал Филипп. – Стремитесь сделать из меня полного идиота? Ты только взгляни, с какими материалами работает Сен-Лоран, да и Боган и Живанши! Мы в сравнении с ними дешевка.

– Там только пыль в глаза пускают, – ровно сказала Жаннет. – Мы можем выглядеть хорошо именно в сравнении с ними.

– Тускло! – отрывисто бросил Филипп. Он подошел к столу, вынул несколько альбомов и кинул их ей через стол. – Посмотри сама, – сказал он. – Я заплатил пять тысяч франков, чтобы это добыть. Образцы тканей, с которыми они работают. Каждая стоит вдвое дороже наших.

Жаннет взяла альбомы, молча просмотрела их и передала Жаку. Она почувствовала, как внутри все сжалось. Филипп прав. В сравнении с этими тканями их материалы выглядели дешевкой. Но на ее лице ничего не отразилось.

– Где ты это достал? – спросила она. – Почему не показал раньше?

– Вчера только принесли, – сказал Филипп. – Я пришел сюда в пять утра, пытался что-нибудь придумать. – Он повалился в кресло. – Но мы ничего не можем, мы в глубокой жопе, поздно что-то менять.

Жак молча положил альбомы на стол. В выражении его лица не было ничего обнадеживающего.

– Я хочу подумать, – спокойно сказала Жаннет и пошла к двери. Жак пошел следом. – Встретимся в моем офисе через час.

В доме все осталось по-старому. Все было так, как она помнила, кроме ее собственной комнаты. Детская исчезла. Перед ней был роскошный будуар, вполне подошедший бы даже принцессе. Лорен немного постояла, сожалея о давно ушедших днях. Потом прошла через комнату к окну. По крайней мере вид из него не изменился. Перед ней был тот же парк, в котором она играла в детстве.

Стук в дверь заставил ее повернуться. Дверь открылась, и вошел секретарь Жаннет с ее чемоданом. За ним вошли дворецкий и горничная с большими вазами цветов. Робер опустил чемодан на пол. Одну вазу поставили на маленький кофейный столик рядом с креслом-качалкой, а другую на край туалетного столика, так, чтобы она не загораживала зеркала.

– Клодин поможет вам разобрать вещи, – сказал Робер.

– Я справлюсь сама, – поблагодарила Лорен.

– Она обидится, если вы не позволите ей помочь вам, – сказал Робер по-английски.

– Ну ладно, – согласилась Лорен. – Но, я боюсь, она разочаруется. Там практически ничего нет.

– Мадам просила меня узнать, не нужно ли вам еще чего-нибудь, – продолжил Робер.

– Очень мило с ее стороны, все в порядке. – Потом вспомнила. – Жаннет говорила о званом ужине сегодня. Как мне одеться?

– Подойдет простое платье для коктейлей. Лорен засмеялась.

– А у меня его нет. Только джинсы и брюки.

– Нет проблем, – сказал Робер. – У мадам обширный гардероб. Уверен, вы там что-нибудь подходящее подберете.

Дворецкий подал ей две визитные карточки, которые принесли вместе с цветами, а горничная открыла чемодан. Лорен взяла карточки и взглянула на них.

Одна была от маркиза де ла Бовиль. Надпись была на английском: „Добро пожаловать. Жду с нетерпением встречи». Вторая от Жака и тоже по-английски: „Счастлив, что ты здесь. С любовью».

Она отдала карточки Роберу. Он взглянул на них, но промолчал.

– Много гостей сегодня будет?

– Человек двадцать.

– Я всех знаю?

– Понятия не имею, – признался он. – В основном, это друзья и помощники мадам.

– Почему вы называете ее мадам?

– Так принято, – ответил он. – В конце концов, она наш chef.

– Я не знала, что Жаннет дружна с маркизом. Робер явно смутился.

– У нее с вашим отцом неплохие отношения.

Лорен взглянула на него. Спрашивать дальше не имело смысла. Было ясно, что Робер не в курсе событий. Она оглянулась на горничную, возившуюся с чемоданом. Та как раз вынимала из него мужскую сумку, где Лорен держала наркотики.

– Положите это на комод, – попросила она по-французски. – Я сама ее разберу. – В сумке хранились бутылочки с травкой, тщательно подобранной Харви, кокаин и разные таблетки.

– Oui,[45]45
  Да (фр.).


[Закрыть] мадмуазель. – Положив сумку на комод, горничная принялась развешивать одежду Лорен в кладовке.

– Вы устали, – заметил Робер. – Если хотите отдохнуть, я вернусь попозже, чтобы помочь вам выбрать что-нибудь к вечеру.

– Можно и сейчас, пока она распаковывает вещи.

– Прекрасно, – согласился секретарь. – Тогда следуйте за мной.

Она прошла за ним через коридор в комнату Жаннет. Когда-то это была комната их матери, но и там все изменилось. Стиль модерн. Белый, черный и ярко-красный цвета и полированная сталь. Это была комната сибаритки, безусловно женственная, но с легким оттенком чего-то мужского. Он провел ее в небольшую комнату, отведенную под гардероб. Там она увидела по меньшей мере две сотни разных платьев и костюмов. Она с удивлением посмотрела на Робера.

– Не знаю, с чего и начать.

Он улыбнулся.

– Я помогу. Платья для коктейлей вон там.

Она наблюдала, как Робер перебирает платья на вешалке. Он вопросительно посмотрел на нее. Она отрицательно покачала головой.

– Не мой стиль. Я буду себя чувствовать в них неуютно.

– Они очень элегантны, – заметил он. Лорен улыбнулась.

– Может, именно поэтому. Я никогда так не одевалась.

– Тогда костюм, – предложил он, поворачиваясь к другому ряду туалетов и раздвигая их, чтобы она могла получше разглядеть.

Но девушка опять отрицательно покачала головой.

– Трудно со мной, да? – спросила она. – Единственное платье, которое я надевала за последние три года, было мое выпускное, белое. И вы не поверите, сколько мы мучились, пока не подобрали то, что я смогла надеть.

– Вы его взяли с собой? – спросил он.

– Зачем? – удивилась Лорен. – Никогда не думала, что оно мне может понадобиться.

– Тут есть белые летние платья, – сказал Робер. – Только вот длинные. – Он перешел на другую сторону, где висели длинные платья. Быстро перебрал их, пока не нашел то, которое искал. Протянул ей. Оно было из белого хлопка, с рукавами фонариком и квадратным глубоким вырезом спереди и еще более глубоким сзади. – Это вам подойдет.

– Не знаю, – ответила она скептически. – Я не ношу бюстгальтер, так что грудь будет вываливаться.

– Примерьте, и увидим.

Она взяла платье у него из рук, но все еще рассматривала вешалку. Одну ее часть занимали брючные костюмы. Она обратила внимание, что часть из них была из блестящего черного атласа. – А это что?

– Смокинги, – ответил он.

– Смокинги? – озадаченно переспросила Лорен.

– Да, мужского покроя, специально для мадам. Она их часто носит. Даже Сен-Лоран признал, что у него возникла оригинальная идея, когда он увидал ее в смокинге.

Лорен медленно прошла вдоль ряда, разглядывая каждый смокинг.

– Чертовски странная идея, – заметила она. – Вы не думаете, что они слегка смахивают на лакейскую одежду?

Он засмеялся.

– Зависит от того, на ком они. На мадам они так не выглядят. Более того, они каким-то странным образом подчеркивают ее женственность.

– Можно я примерю? – спросила Лорен.

– Почему бы и нет, – ответил он. – Вот только размер может не подойти. Они шились строго по ее фигуре.

– Мы попали в беду, – сказала Жаннет, опускаясь в кресло у стола. – И большую беду.

Жак молча стоял перед ней. Возразить ему было нечего.

– Как такое могло случиться? – спросила она. – Мы давно должны были знать, что они делают.

Жак пожал плечами.

– Я все время настаивал, чтобы мне разрешили добыть эту информацию, но Филипп говорил, что он ничего не хочет знать. Боялся попасть под влияние.

– С каких это пор ты его слушаешь? – разозлилась Жаннет. – Мы сами должны были позаботиться обо всем.

Жак молчал. Не мог же он ей сказать, что получил эту информацию уже месяц назад и утаил ее намеренно. Он подумал о Кэрролле, сидящем в своем гостиничном номере через дорогу и ждущем от него звонка. Американец хотел войти в дело, но вот уже три года Жаннет решительно отказывается от сотрудничества. Особенно после того, как он продал свои компании и вошел в конгломерат, который Иоганн создавал сейчас в Штатах. Кэрролл далеко не глуп. Еще много лет назад, когда он сменил свою фамилию с Карролло на Кэрролла и начал ворочать большими делами, поправив свою репутацию, он осознал, насколько талантлива Жаннет, и хотел войти в дело. Теперь такая возможность ему представилась.

– Мы должны полностью изменить подход, – заявила ока.

– Потребуется много денег, – заметил Жак. – А у нас их нет. Мы истратили все до сантима на эту коллекцию.

– Придется найти деньги, – сказала она. – Как там с балансом в парфюмерной компании?

– Мелочи, – сказал он. – Все выкачали на коллекцию. Если возьмем еще, они обанкротятся и не смогут выполнить условия наших контрактов.

Жаннет покачала головой. Если бы не эта компания, они давно бы закрылись. Она была единственным надежным источником средств. Как и предсказывал Иоганн.

– Так что же нам делать? – спросила она.

Он помолчал, потом достал бутылочку с кокаином и золотую ложечку со своими инициалами на ручке. Быстро втянул кокаин в каждую ноздрю и протянул ложку ей.

– Может, это прочистит нам мозги.

Она последовала его примеру. Сразу почувствовала ясность в голове.

– Помогает, – сказала она, возвращая ему ложку. – Знаешь, Лорен не просидела в машине и двух минут, как спросила меня, не балуюсь ли я кокаином.

Он засмеялся.

– Уж эта мне Америка! По всем статьям нас опередили.

– Но ей же всего семнадцать! Он снова рассмеялся.

– Ты уж чересчур француженка. Вспомни, чем ты занималась, когда тебе было семнадцать?

– Только не наркотиками, – сказала она, закуривая сигарету. – Но мы так и не решили, что делать.

Жак решил рискнуть.

– Всегда есть Кэрролл, – заметил он осторожно. – Он так и рвется в бой. Даст любые деньги.

– Он слишком много за это потребует, – ответила Жаннет. – Я хочу сохранить независимость.

– Ну, позволишь ему трахнуть тебя, – сказал он, как бы между прочим. – Большое дело!

– Это самое легкое, – отмахнулась она. – Больше всего я не хочу снова оказаться в лапах Иоганна. В конце концов, именно он сейчас владелец той компании. Так что я вернусь к тому же, с чего начала.

Жак немного помолчал.

– Может, и неплохо, если нас купят. Сейчас конгломераты все. Морис зарабатывает столько, сколько никогда не имел, пока не договорился с Иоганном о продаже минеральной воды в Америке.

Она молчала.

– И Карден получает хорошие деньги от Байдермана. Я разговаривал с Байдерманом, но мы его не интересуем, ему подавай Сен-Лорана или Диора.

– Кардену это не понравится, – заметила Жаннет.

– Кардену глубоко плевать. Он уже прочно завоевал рынок в Штатах. Я слышал, что его контракт с Байдерманом закончился, и теперь он сам по себе.

– Но наших проблем это не решает, – возразила Жаннет. Открыла лежащие перед ней альбомы и снова принялась изучать рисунки и образцы. – Черт!

Он закурил, наблюдая за ней.

Немного погодя она подняла глаза на Жака.

– Я поговорю с Кэрроллом. Пригласи его сегодня на ужин. Но не говори, какие у нас планы.

– Сделаю, – кивнул он, стараясь, чтобы радость, которую он по этому поводу испытывал, не отразилась на его лице.

Жаннет снова посмотрела на альбом.

– У меня появилась другая идея. Позови Филиппа. Жак встал.

– Подожди, – поспешно остановила она его. – Я бы хотела еще дозу, прежде чем он придет. Мне предстоит трудное дело.

– Красный только шлюхи носят, – завопил Филипп. – Не буду я этого делать, и все.

– Нравится тебе это или нет, а делать придется, – спокойно сказала Жаннет.

– Нет и нет, – заорал Филипп. – Я лучше уйду.

– Это как угодно, – холодно заметила Жаннет. – А мы все равно сделаем так, как я говорю. – Она повернулась к Жаку. – Дай ему альбом с эскизами, который я тебе передала.

Жак положил альбом на стол. Жаннет не стала открывать его.

– Здесь коллекция, которую я сделаю, если ты уйдешь. Неожиданно Филипп замолчал. Он уставился на альбом, но не прикоснулся к нему.

– Чьи это эскизы? – спросил он.

– Какая разница? – ответила Жаннет. – Но если хочешь знать, в основном это мои модели по линии prêt-à-porter,[46]46
  Готовая одежда (фр.).


[Закрыть] от которой ты всегда отказывался, считая, что это ниже твоего достоинства.

– Нельзя брать линию prêt-à-porter для коллекции Haute couture[47]47
  Высокая мода(фр.).


[Закрыть] – заявил Филипп.

– А кто заметит разницу? – спросила Жаннет. – Через две недели после показа Седьмая авеню закупит все лучшее по любым линиям. Так что мы всех опередим и пробьемся на рынок первыми.

Филипп покачал головой.

– Даже если я соглашусь, у нас все равно не хватит времени. Нужно найти ткани, утвердить цвета и фасоны. А показ через три недели.

– Мы перенесем наш показ с самого начала на самый конец. Это даст нам время.

– Все равно мало, – сказал Филипп. – Да и к тому времени все главные покупатели уже разъедутся, и журналисты тоже.

– Я их задержу, – уверенно заявила Жаннет. – Риччи устраивает коктейли в качестве Ouverture,[48]48
  Открытие (фр.).


[Закрыть] я же дам Bal de clôture.[49]49
  Бал по случаю закрытия (фр.).


[Закрыть] Такого никогда не было, и они все останутся, чтобы узнать, что происходит.

– Красный! С ума можно сойти, – сказал Филипп значительно спокойнее.

– Не сходи с ума, – заметила Жаннет. – Лучше подумай. Они уже все объявили фасоны. Линия в форме „А», трапеция, прямая линия, кромка вверх, кромка вниз, широкие плечи, подложенные, узкие. Много разного, а мы все время старались угнаться за ними. Они заставляли нас играть по их правилам и каждый раз обходили. А теперь пусть все застрелятся. Мы скажем свое слово. Цветом. Филипп молчал.

– Все оттенки красного, наглого и эротичного, прозрачный шифон, чтобы видно было насквозь. Черное белье, бюстгальтеры, трусики-бикини, нижние юбки и пояса, все с красными лентами, как будто в крови. Бабы умом тронутся, потому что каждая из них втайне мечтала носить именно такое, но боялась. А мужики полезут на стену.

– Ты правда думаешь, что они это купят? – спросил Филипп.

– Купят, – уверенно ответила Жаннет. – Это станет сенсацией сезона. Все только об этом и будут говорить. Твое имя будет во всех газетах и журналах. А я сделаю то, что поклялась никогда больше не делать, когда уходила от Диора. Я выйду на подиум и в конце показа продемонстрирую свадебное платье.

– И свадебное платье будет красное? – поинтересовался Филипп.

– Пойдем до конца, – засмеялась Жаннет. – Чистый символизм. Кровь порушенной девственности.

Филипп молчал.

– Может получиться, – наконец сказал он.

– Мы дадим тебе столько людей, сколько потребуется, – сказала она. Обошла стол и поцеловала его в щеку. – Ты же можешь, Филипп. Я знаю, что можешь. И на этот раз мы им действительно покажем.

Он посмотрел на нее.

– Хорошо. Попробую.

– Вот и славно.

– Я, пожалуй, пойду к себе. Надо обзвонить все текстильные фабрики мира. Пусть пошлют нам самолетом все, что у них есть.

– Правильно, – сказала Жаннет. – Если тебе потребуется помощь, позвони мне.

Она смотрела, как он вышел из кабинета, потом повернулась к Жаку.

– Ну, что скажешь?

– Он попытается, – ответил Жак, прикуривая сигарету. – Ты настоящая сучка, и знаешь это. Он чуть не обделался со страху, когда ты сказала, что он может уходить.

– У меня не было выбора, – заметила она, возвращаясь за стол. – Ты звонил Кэрроллу?

– Он придет вечером, – ответил Жак. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Нам потребуется куча денег.

– Меня беспокоит не столько он, сколько Иоганн, – сказала Жаннет. – Вероятно, ему придется обратиться к Иоганну за одобрением, а ты знаешь его мнение насчет домов моды.

– Скорее всего, Кэрролл добивается твоего согласия с одобрения Иоганна, – сказал Жак.

– Все может быть, – заметила она. – Но Швебель все еще опекун Лорен. Ведь ей принадлежат двадцать пять процентов капиталов компании.

– Тогда он наверняка не будет возражать, – сказал Жак. – Если бы его это не интересовало, он никогда не разрешил бы ей приехать сюда.

Жаннет внезапно рассмеялась.

– Я могу держать ее как заложницу. Жак ужаснулся.

– Только не это! Ты уже один раз пробовала. Жаннет опять засмеялась.

– Ты еще больше француз, чем я. Слишком буржуазен.

Кэрролл открыл дверь и впустил Жака в свой номер.

– Я тебя заждался, – упрекнул он.

– Не мог раньше освободиться, – объяснил Жак. – Там пух и перья летают. До последней минуты боялся, что все сорвется. – Он подошел к бару и налил себе виски со льдом. – Мне надо выпить.

Он сделал большой глоток. Кэрролл не отрывал от него взгляда.

– Ну и на чем вы остановились?

– Она выбросила коллекцию Филиппа в помойку, и они начинают все с начала, – ответил Жак, все еще держа стакан в руке.

– Ей ни за что не успеть до показа, – сказал Кэрролл.

– Ты не знаешь Жаннет, – заметил Жак. – Она успеет.

Кэрролл внимательно посмотрел на него.

– Потребуются деньги. Где она их возьмет? Жак не отвел взгляда.

– У тебя.

Голос Кэрролла был ровным.

– А если я не дам?

– Байдерман уже стучится в дверь, – соврал Жак. – Стоит ей улыбнуться – и он у ее ног. – Потом подошел к дивану и сел с задумчивым видом.

Кэрролл помолчал.

– Haute couture для меня пустой звук, – сказал он.

– Она это знает, – ответил Жак. – И работает над своей собственной коллекцией prêt-à-porter.

Кэрролл заинтересовался.

– Ты ее видел? Жак утвердительно кивнул.

– Она показала мне эскизы. Недурны. Даже очень. Кстати, я думаю, она и Филиппа подтолкнет в этом направлении, потому что, как она сказала, зачем ждать, пока Седьмая авеню проявит инициативу, когда мы можем сделать все лучше и быстрее.

– Как ты думаешь, она захочет сегодня об этом поговорить? – спросил Кэрролл.

– Мне кажется, она тебя за этим и пригласила на ужин, – сказал Жак. – Твоя главная проблема – Иоганн. Она категорически против его участия. Боится, что он захватит все в свои руки.

– Иоганн в мои дела не вмешивается, – заявил Кэрролл обиженно. – Его интересует только последняя строчка финансового отчета.

– Это на него похоже, – сказал Жак. – Всегда таким был.

– У меня с ним не будет проблем, – заявил Кэрролл. – Он знает, что я давно за ней гоняюсь.

Жак промолчал и долил себе еще виски. Кэрролл повернулся к нему.

– А по какому поводу сегодня ужин? Жак отпил из стакана.

– По поводу возвращения домой ее сестры.

– Ты говоришь о Лорен? – В голосе Кэрролла было удивление.

Жак кивнул.

– Прошло десять лет с тех пор…

– Я знаю ее, – перебил Кэрролл. – Видел несколько раз, когда заходил домой к Иоганну. Мне всегда казалось, что Иоганн не хочет, чтобы они виделись. Лорен совсем не похожа на Жаннет.

– А какая она? – с любопытством спросил Жак.

– Типичная американка в калифорнийском варианте. Блондинка, загорелая, ну, ты знаешь, джинсы, травка, очень независимая, как все ребятишки сегодня. Посмотреть на них, так они первое поколение, которое понимает, что такое быть молодым.

Жак рассмеялся.

– Почему ты смеешься? – спросил Кэрролл.

– Не терпится ее увидеть, – ответил Жак. – Когда я видел ее последний раз, ей было семь лет.

– Ты ее не узнаешь, – заметил Кэрролл.

– Не нравится мне этот Харви, – сказала Хайди Иоганну во время завтрака.

Он с удивлением посмотрел на нее поверх чашки с кофе.

– С чего это вдруг?

– Не прошло и суток, как она улетела, а он уже звонит и просит ее парижский телефон.

Иоганн улыбнулся. Взял тост и начал намазывать его маслом.

– Что тут плохого?

– Иоганн, ты же знаешь, он увлекается наркотиками, – осуждающе сказала Хайди.

– И что из того? Какое это имеет значение? Насколько мне известно, все дети балуются.

– Я нашла наркотики в комнате Лорен, когда убиралась там после ее отъезда, – сообщила Хайди.

– Какие именно? – спросил Иоганн.

– Марихуану. Таблетки. Не знаю, какие именно. Думаю, ей дает их Харви.

– Мамочка, тебе что, кажется, что твоя дочка наркоманка? – шутливо спросил Иоганн.

– Нет, но…

– Тогда перестань беспокоиться. Лорен умница. Она сумеет о себе позаботиться.

– Наверное, – сказала Хайди. – Я еще вот что нашла. – Она протянула ему маленькую коробочку.

– Что это? – спросил он.

– Противозачаточные таблетки, – ответила она. Он рассмеялся.

– Значит, я прав. Она умеет о себе позаботиться.

– Ей только семнадцать. Иоганн поставил на стол чашку.

– Перестань суетиться. Все будет в порядке.

– Мне не нравится, что она с Жаннет.

– Тебе просто не нравится, что она уехала одна. Похоже, что птенец покидает гнездо. В ее возрасте это нормально. Разве ты не рассказывала мне, что сама поступала так же?

– Это не одно и то же. Я уехала учиться.

– Хайди, – мягко попросил Иоганн, – расслабься. Ничего с ней не случится.

– Она обещала позвонить, когда приедет, – сказала Хайди.

– Между Парижем и Калифорнией девять часов разницы во времени. – Он взглянул на часы. – У нас сейчас восемь утра, значит, там пять часов вечера. Готов поспорить, она отсыпается после самолета и позвонит, как только проснется.

– Если она не позвонит мне до десяти часов, я позвоню сама, – заявила Хайди.

– Нет, – твердо сказал Иоганн. – Она молодая девушка. Не делай из нее грудного ребенка.

Зазвонил телефон, стоящий рядом, и он снял трубку.

– Да? – сказал он. – Соедините меня с ним. – Он прикрыл трубку рукой. – Кэрролл, из Парижа. – Он убрал руку. – Привет, Чарльз. Да нет, все в порядке. Я завтракаю. Конечно, мы можем поговорить.

Хайди наблюдала, как муж слушает своего собеседника. Вошла горничная и поставила перед ним яичницу с ветчиной. Хайди взяла крышку и накрыла тарелку, чтобы еда не остыла, пока Иоганн разговаривает.

Наконец он положил трубку и улыбнулся ей.

– Беспокоиться не о чем, – сказал он, снимая крышку с тарелки. – Она долетела, жива и здорова, и Жаннет устраивает сегодня небольшой званый ужин в ее честь.

– Господи! – воскликнула Хайди. – А у нее даже платья с собой нет. Я просила ее взять хоть одно, но она сказала, что ей оно не понадобится.

Иоганн рассмеялся.

– И об этом я не стал бы беспокоиться. Уверяю тебя, Жаннет не разрешит ей выйти к ужину голой.

Лорен открыла глаза. Комната была темной и чужой, и прошло какое-то время, пока она сообразила, что это Париж. Подняв голову, Лорен увидела Жаннет, сидящую в кресле и наблюдающую за ней. Она села и потянулась, даже не пытаясь прикрыться.

– Уснула, – сказала она, извиняющимся тоном. Жаннет улыбнулась.

– Ничего странного. Разница во времени. Ты так хорошо спала, что не хотелось тебя тревожить.

– Уже поздно?

– Да нет. У нас полно времени. Гости начнут собираться только часа через два.

Лорен слезла с постели и направилась в ванную.

– Сейчас вернусь. – Вернулась она уже в халате, который нашла в ванной. Села на край постели лицом к Жаннет и закурила сигарету. – У тебя сегодня все удачно? – спросила она.

Жаннет пожала плечами.

– Comme ci, comme ça. Всегда есть проблемы. Лорен хихикнула.

– Точно как папа… Иоганн говорит…

– Он много работает? – перебила ее Жаннет.

– Все время, – ответила Лорен. – Даже вечерами, и в субботу, и в воскресенье… Приносит с собой бумаги и корпит над ними. Иногда я думаю, что он и спать с ними ложится.

– А Хайди? Чем она занимается?

– Она тоже все время занята. Знаешь, общественные дела, благотворительность, ну и по дому. И она много ездит с Иоганном.

– Любопытно, почему они не завели собственных детей? – сказала Жаннет.

– У нее было два выкидыша, – объяснила Лорен. – Я не очень в курсе. Я тогда маленькая была.

– Жаль, – сказала Жаннет задумчиво. – Мне всегда казалось, что из Иоганна получится прекрасный отец.

– Он и есть отец, – сказала Лорен. – Мой.

– Я заметила, что ты зовешь его папой. А Хайди ты называешь мамой?

– Да.

Жаннет кивнула.

– Вот и хорошо.

– Они для меня отец и мать, – сказала Лорен.

– Я понимаю, – быстро ответила Жаннет. – Они этого заслуживают. Они тебя очень любят.

– И я их люблю, – сказала Лорен. Потом хихикнула. – Несмотря на то, что они ужасно старомодные.

– Не поняла, – удивилась Жаннет.

– Они до сих пор считают меня ребенком, – объяснила Лорен. – Чересчур беспокоятся.

– А им есть о чем беспокоиться?

– Не думаю, – ответила Лорен. – Я справляюсь. – Она снова зевнула и потянулась. – Никак не проснусь.

– Прими сначала горячий, а потом холодный душ, и все будет о'кей, – посоветовала Жаннет.

– Можно и быстрее взбодриться, – сказала Лорен.

– Как это?

– Нюхнуть кокаинчику. Пару раз нюхнешь, потом красная таблетка, и весь мир у твоих ног. – Она встала и направилась к комоду. Открыла ящик, достала маленькую косметичку. Расстегивая молнию, повернулась к Жаннет. Полы халата разошлись. – Присоединишься?

– Пожалуй, мне тоже не помешает, – согласилась Жаннет.

Лорен достала из косметички маленькую бутылочку и опустилась на колени перед креслом Жаннет. Захватив тонкой пластиковой соломинкой немного кокаина, она протянула ее Жаннет.

– Вдыхай.

Жаннет почувствовала действие кокаина мгновенно.

– Теперь другой ноздрей, – скомандовала Лорен, прежде чем Жаннет успела что-нибудь сказать.

Жаннет послушалась. Почувствовала, как прояснились мозги.

– Бог ты мой! – воскликнула она. – Что это такое, черт побери?

Лорен засмеялась.

– Классная пещь. Фармацевтический кокаин. Это тебе не с улицы.

Жаннет смотрела, как младшая сестра быстро сделала две затяжки. Она чувствовала, что тело ее постепенно просыпается. Всю дневную усталость как рукой сняло.

Глаза Лорен заблестели. Она встала и сбросила халат на пол. Подняла руки вверх и начала кружиться в танце.

– Не могу поверить! Не могу поверить!

– Чему? – спросила Жаннет.

– Я в Париже! Я на самом деле в Париже. – Лорен рассмеялась. – И я с тобой. Ты и представить себе не можешь, как часто я мечтала оказаться здесь!

Жаннет засмеялась.

– Ты очень красивая, – сказала она. – Я надеюсь, что мы тебя не разочаруем.

Зазвонил телефон, стоящий на ночном столике. Жаннет встала и взяла трубку. Немного послушала, потом протянула трубку Лорен.

– Это тебя, какой-то Харви из Калифорнии. Лорен взяла трубку.

– Харви, как ты раздобыл мой номер?

– Взял у твоей матери, – ответил юноша. – Не больно-то она обрадовалась. Даже давать не хотела. Еще она злится, что ты до сих пор не позвонила.

– Я заснула и забыла, – ответила Лорен. – А чего ты звонишь?

– Отец сказал, если наберу деньжат, могу отправиться в Европу в августе. Он даст мне половину, если сам наберу другую. Ты будешь в Париже?

– Не знаю, – сказала Лорен. Она взглянула на Жаннет. – Харви хочет приехать. Мы будем здесь в августе?

– У меня вилла в Сен-Тропезе, – ответила Жаннетт. – Мы сможем поехать туда десятого, после показа.

– Жаннет говорит, мы поедем в Сен-Тропез, – сказала Лорен в трубку.

– Господи Иисусе! – воскликнул Харви. – Это где все ходят без лифчиков и где живет Брижжит Бардо?

– Вроде, – сказала Лорен.

– А сестра не будет возражать, если я возникну? – Он немного помолчал. – Подожди, не спрашивай пока. Сначала надо собрать деньги.

– Ладно.

– Она такая же красивая, как на тех фотографиях? Лорен рассмеялась.