Текст книги "Агент ТГБ или приключения Одиссея"
Автор книги: Гарм Видар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Зевс снисходительно покивал «босой» головой, отчего по комнате весело поскакало сразу несколько шкодливых солнечных зайчиков, но Одиссей был непреклонен:
«Все равно – убью!» – подумал он и на всякий случай снял с предохранителя психоэмоциональный деструктор.
– У меня мало времени, – с достоинством объявил Зевс. – Что тебя конкретно интересует? Зачем, так сказать, пожаловали?
– Я, насчет поставок, – нехотя буркнул Одиссей.
– Имеете что предложить? – вдруг с каким-то странным акцентом поинтересовался Зевс.
– Я, насчет ваших…
– Ах, это, – явно утратил интерес к разговору Зевс. – Ну, временные трудности, неблагоприятные условия, происки проклятых… инопланетян…
«Ведь врет, а не краснеет», – слегка растерялся Одиссей.
– … в дальнейшем постараемся повысить и углубить, загладить, искупить и расширить, искоренить, привлечь к ответственности, отметить в приказе, организовать суб…
– Люди где? – прохрипел совсем одуревший Одиссей.
– Людей катастрофически не хватает. А, как известно, кадры – решают все! Но это не проблема. Есть масса путей. Будем думать, решать. Примем меры, изыщем внутренние резервы, отметим в прика… Ах да, это я уже говорил.
– Я спрашиваю – люди где?!!
– Люди приходят и уходят, а великая цель все так же призывно маячит на горизонте. И мы смело беря на себя. Сближая города и деревни, авангарды и арьергарды, фланги и э-э-э… фаланги. Стройными рядами, шеренгами, колоннами, цепью и врассыпную. Куя мечи на оралы, ваяя личность в массе… Хотя, конечно, человеческий фактор – это вам не в бирюльки играть!!! Это… это черт знает что, товарищи!
«Что-то это все мне очень сильно напоминает?!» – подумал Одиссей, смутно ощущая как голова идет кругом, стукаясь на поворотах о стенки гермошлема. – «Только вот что? Тьфу, пропасть! Никак не могу сосредоточиться… Вроде птица какая-то… Дятел, что ли? Нет, не дятел… А, вспомнил – Словоблудный Декларативник! Или нет? Декларативный Словоблудник… Или да? А может… Нет, этот – точно ничего не может.»
– Знаешь ты кто? – с тоской в голосе спросил Одиссей, улучив мгновение затишья в словесном водопаде.
– Кто? – заинтересовался Зевс.
– Демагог!
– А вот тут ты, как раз ошибаешься, – Зевс умиротворенно сплел толстые короткие пальцы на своем объемистом животе и приветливо усмехнулся. – Я – демократ. Мы все нынче демократы! А то как же? В ногу со временем, так сказать, с народом. Плечом к плечу…
– Я последний раз спрашиваю, где люди?
– Дались тебе эти люди. Люди – это термин аморфный. Диалектически более верно рассматривать их как два класса: Производители и Потребители, в единстве и борьбе противоположностей. Двуполая структура социума…
– Прощай Зевс, – устало сказал Одиссей.
– Ты уже уходишь? Но у меня же есть еще в запасе несколько минут…
– Я остаюсь! – отрубил Одиссей. – А вот ты… – и Одиссей ласково, но многозначительно погладил ствол деструктора.
– Не дури, – сурово сказал Зевс, – во-первых, история тебе этого не простит, а во-вторых, я подданный Дружественной Вселенной… есть. Пока дружественной! Ferschtein sie?
– Of'couse, – сказал Одиссей, целясь из деструктора в огромный лоб Зевса, незаметно и ненавязчиво переходящий переходящей в затылок.
– Ты это серьезно? – несколько неуверенным голосом спросил Зевс.
– Yes!
– Но, гуманизм…
– Ах, гуманизм…
– Да, гуманизм!
– А люди?
– Дались тебе эти люди!!!
– Молись!
– Не буду.
– Как хочешь.
– К-к-к-араул!!! – сказал Зевс, медленно сполз на пол и затих, свернувшись калачиком вокруг ножки кресла.
– Ты что: таки ухлопал его?
– Не успел, – мрачно буркнул Одиссей и вдруг сообразил, что в комнате объявился еще один участник мизансцены. Одиссей резко вскочил на ноги и стремительно обернулся – на пороге стоял и даже почти не улыбался… Сын.
– Зевс и Сын? – зловеще спросил Одиссей.
– Только без глупостей! – предостерегающе улыбнулся коварный глава службы ТГБ. – У меня тут за дверью целый отряд дезинфекторов. Ребята… оторви и выбрось!
– Но зачем же тогда ты меня сюда посылал? – взвыл Одиссей.
– Судьба у тебя такая, – хмыкнул Сын, аккуратно обминая Одиссея прошел к столу и небрежно отодвинув в сторону расслабившегося Зевса уселся в его кресло.
– А вообще, не мешало этому, – Сын покосился на все еще отдыхавшего Зевса, – напомнить: who is who, так сказать. А то довел тут всех своими ЦУПИКами до полного изнеможения… Ведь сколько раз я ему говорил: баранов надо стричь! Ну, в крайнем случае – драть семь шкур. Но всему же есть предел! А он им одни НУЖНИКи… Это ж надо додуматься.
– Где они? – прохрипел Одиссей.
– Кто, НУЖНИКи?
– Люди!!!
– Да дались они тебе, эти люди!
– Убью!
– Ahtung! – истошно заорал Сын и резво лег ничком на пол рядом с Зевсом.
И тотчас дверь в кабинет слетев с петель с грохотом распахнулась, со звоном разлетелись стекла на окнах, и в комнату через все отверстия и щели полезли бравые дезинфекторы…
– Вы временно считаетесь не дееспособным… по болезни! – сурово объявил старший отряда дезинфекторов, защелкивая силовое поле на запястьях Одиссеевых рук.
– И ты Брут?!! – прошептал Одиссей.
– Я не Брут, – смутился старший отряда, пряча глаза за стеклами окуляров ночного виденья. – Я – полковник службы ТГБ Таргитай.
– Понятно, – спокойно сказал Одиссей.
– Что тебе понятно? – огрызнулся полковник. – Ты сам по себе, а у меня семья дети и… мать… старушка.
– Хватит болтать! – сказал Сын подымаясь с пола и отряхиваясь, словно пес после вынужденного купания. – Веди его в спец катер. Да смотри, чтобы он по дороге чего не учудил! В случае чего… сам знаешь.
– Веди сатрап! – фыркнул Одиссей.
– Я не сатрап, я – Тарик! – обиделся полковник. – Только я уже не так молод, как раньше. Теперь только вот жизнь налаживаться стала… Недавно квартиру получил на планете курортного типа. Ты же знаешь: у меня на нервной почве язва и этот как его… гайморит, по-моему… кажется. Опять же до пенсии осталось всего ничего, а от фирмы обещали списанный спец катер уступить, почти даром…
– Эх ты, пресмыкающееся!
– Да нет же, я – земноводное, ты же знаешь…
– Ну, в данном случае это все равно. Пошли! – и Одиссей гордо вскинув голову, так что она стукнулась затылком о стенку гермошлема, двинулся к выходу.
Полковник Таргитай, он же в недавнем прошлом спецагент ТГБ Геракл, он же старый друг и соратник Одиссея, но тоже очевидно уже в прошлом, посеменил следом жалобно и нудно канюча:
– Ты напрасно на меня злишься… Я что? Я – ничего. И так и останусь ничем, если начну под конец карьеры слишком много высовываться. Вспомни комиссара Фройда: на что боевой мужик был, а сейчас заведует террариумом для престарелых рептилий и приторговывает сэкономленной биомассой, из рациона вверенного ему контингента. Двадцать лет в полиции – коту под хвост! На его месте там теперь Аполлон, ну ты помнишь: «пару слов с глаза на глаз и… весь разговор». А этот, как его… Тот вообще – Себастьян ему и Марию ибн Даудом! Такое пишет!!! Бывало зайдешь к нему в гости, а он глаза от пола поднять не может – стыдно ему! А ничего – пишет. И кушает! Кушает и пишет… Потому и кушает, что пишет… Потому и пишет, что кушает… А вот еще, кстати…
– Что ты от меня хочешь? – устало спросил Одиссей, притормаживая прямо у памятника Крупному Гуманоиду с бутербродом, с надеждой глядящему в Светлое Будущее (имеется в виду, естественно, гуманоид, у бутербродов похоже нет светлого будущего). – Ты хочешь, чтобы я тебя пожалел?
– Я хочу, чтобы ты проникся ситуацией!
– Я проникся, – Одиссей искоса посмотрел на Тарика и тому показалось, что Одиссей его не увидел.
– Ну не насквозь же… – жалобно пробормотал полковник Таргитай.
– Где люди? – глухо простонал Одиссей. – Люди где?! Ищу человека!!!
– Ты бы лучше о себе подумал!
Одиссей резко повернулся к Тарику лицом, поймал его скованными руками «за грудки» и доверительно проворковал:
– Ну подумаю, ну плюну на все. Ну буду жить Как Все, что дальше?! Вот это?!!
Одиссей с еле сдерживаемой яростью подтянул Тарика к статуе Большого Гуманоида и для ясности потыкал полковника в надкушенный бутерброд.
– … и с икрой! – выдавил из себя полузадушенный Тарик.
– Кто с икрой? – слегка опешил Одиссей и немного ослабил хватку.
– Дальше будет! – радостно откликнулся свободно вздохнувший Тарик. – Хлеб с маслом и с икрой.
– А если нет? – задумчиво спросил Одиссей.
– Значит твой рацион придется несколько ограничить. Снизить, так сказать, естественные потребности. ОбКом по НЛО издаст соответствующий ЦУПИК…
– А если все равно нет?
– Тогда еще один ЦУПИК и твои естественные потребности стремительно станут приближаться к искусственному нулю под воздействием неестественных…
– Понял!!! – взревел Одиссей.
– Ну, на конец-то, – обрадовался Тарик. – Давай я с тебя сниму наручники: все таки друг, как никак.
Но как только силовое поле на руках Одиссея разомкнулось, он сорвал с плеча опешившего полковника психоэмоциональный деструктор и обрушил его на голову… Большому Гуманоиду.
– Что ж ты памятники рушишь? Национальное достояние разбазариваешь!!! – завопил испуганно полковник, всей кожей ощущая, что завтра прямо с утра – быть ему рядовым, в лучшем случае. – О себе не думаешь, подумай хоть о потомк… ах!!!
Пока еще полковник Таргитай чуть не подавился последней частью «потомков», и было от чего. Мраморная поверхность Большого Гуманоида пошла мелкими трещинами и осыпалась, как прошлогодняя листва случайно пережившая зиму, совершенно потеряв голову, облетает от малейшего дуновения первого весеннего ветерка, а на свет лучей красного карлика, по кличке Сифон, вылупился не большой, но достаточно крупный и абсолютно рыжий гуманоид, с надкушенным бутербродом в левой руке.
– Мать честная, уже весна, а я так и не успел закусить! – восторженно сообщил гуманоид, понюхал бутерброд и засунул его в карман. – А где же ребята?
Вместо ответа Одиссей подошел к ближайшей «статуе» и замахнулся на нее психоэмоциональным деструктором.
– Погоди! – жалобно вскрикнул полковник ТГБ. – Можно я сам? – и Тарик, отобрав у Одиссея деструктор, робко тюкнул статую по темечку.
Когда мраморная шелуха опала, то вместо статуи, нескромному взору полковника, явилась дама, весьма элегантной внешности и столь же неопределенного возраста.
– Нахал! – заявила дама и влепив Тарику увесистую оплеуху, с независимым видом продефилировала своей дорогой.
– Ага! – сказал рыжий гуманоид, задумчиво глядя даме вслед, и отобрал у совершенно ошалевшего бывшего спецагента Геракла психоэмоциональный деструктор. – Все понятно.
«Сообразительный нынче пошел гуманоид», – удовлетворенно подумал Одиссей, а Тарик печально покивал зеленой головой и с мазохистским наслаждением прошептал:
– Я так и знал, что добро наказуемо.
Одиссей тем временем, как-будто вновь народившись на свет, оглянулся вокруг и обнаружил, что действительно наступила весна. Поспешно сорвав с головы гермошлем, Одиссей подставил под ласковый весенний ветерок свое разгоряченное лицо. В ногах у Одиссея примостился на корточках теперь уже наверняка бывший полковник Таргитай, безучастно глядящий в спину удаляющемуся рыжему гуманоиду. Гуманоид шел себе по улице и с явным удовольствием «тюкал» по темечку попадавшиеся на пути «скульптуры».
Вылупившиеся в начале недоуменно отряхивались, а потом, подобрав что-нибудь поувесистей, пристраивались в кильватер рыжему полководцу.
– По-моему, они направляются в сторону Капитолийского холма, – подал слабый голос друг Тарик.
– Ну, мне пора, – спокойно сказал Одиссей.
– Я тебя провожу? – робко пробормотал Тарик.
– Как хочешь.
Одиссей скинул осточертевшие ботинки из психотермостойкого сплава и, гулко и радостно шлепая босыми ногами по белой шелухе, словно запоздалый снег усыпавший асфальт, отправился на поиски своего спецкатера.
Спецкатер службы ТГБ был там где ему и полагалось – в полумили от Мукузани-тауна, гудящего как потревоженный внезапной проверкой из ОБХТГС (Отдел по Борьбе с Хищениями Трансгалактической Собственности) трансгалактический супермаркет.
– Весна в этом году ранняя, – задумчиво сказал Одиссей, глядя на низко зависший над горизонтом Сифон. – Шерсть на марсианских огурцах обязательно поспеет раньше сентября. Буду стричь. Огурцовая шерсть на трансгалактическом рынке нынче в цене.
– А я, наверное, попрошусь к Фройду в террариум. Ему как раз садовники нужны. Буду выращивать традесканции. Для интерьера террариумов традесканции – первое дело, между прочим! Конечно если не брать в расчет мхи Моримуха Бесстыжего, – робко откликнулся Тарик, стеснительно ковыряя передней лапкой покрытый окалиной амортизатор спецкатера.
– Осенью Себастьян Мария Гонсалес наверняка заглянет. Я ведь на огурцах своих марсианских такую настойку научился делать – закачаешься! Они, писатели – это дело любят, страсть! – Одиссей улыбнулся, будто припомнил что-то забавное. – Ты тоже заезжай: посидим поболтаем…
– Спасибо, – Тарик печально кивнул. – Я с Фройдом приеду, можно?
– Приезжайте, чего там… Огурцами и закусывать будем.
Одиссей не спеша заглянул в кабину спецкатера и включил приемник.
– Передаем спецсообщение вновь сформированной, в связи с экстремальной обстановкой, Специальной Комиссии по Поддержанию Обобщенных Тенденций. СпецКомПОТ сообщает! – торжественно объявил репродуктор и после секундной паузы продолжил до отвращения знакомым голосом:
– Dear friends! Я есть мистер Шмыгг – Большой Филантроп and the big sponsore. I want to help you! Я буду делать вас счастливыми… есть. And my comrade Юпитер with his Son вас делать будут тоже!
– Понятно, – сказал Одиссей, достал из кабины запасной гермошлем и натянул его на голову.
– Ты куда? – не очень уверенно спросил Тарик.
– В Женеву! – мрачно буркнул Одиссей.
– В Женеву-то зачем? – искренне удивился Тарик.
Одиссей таинственно подмигнул, весело потер руки и твердо отчеканил:
– Начну все с начала!
Тарик мгновение подумал и обаятельно, как умеют делать только истинные земноводные, усмехнулся в ответ:
– А тебе случайно верные компаньоны не требуются?
– Какая же может быть авантюра без верного компаньона?! – радостно крикнул Одиссей «врубая» двигатель спецкатера. – Прыгай в катер, скорее!!!
И уже через несколько минут спецкатер, ведомый бывшим спецагентом-заочником, делал над Капитолийским холмом боевой заход для коврового бомбометания. У бомболюка суетился бывший полковник службы ТГБ. И очень похоже, что в данный миг все были счастливы, только те, засевшие сейчас на Капитолийском холме, еще не знали некоторых вновь открывшихся нюансов.
Но момент познания Истины неумолимо приближался.
