Текст книги "С первого взгляда"
Автор книги: Галина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 6
Неделя промчалась так, будто и не состояла из семи дней, а насчитывала лишь тридцать шесть часов. Кажется, ровно столько он спал за это время. Все остальное время куда-то ездил, что-то записывал, отдавал какие-то нелепые распоряжения службе собственной безопасности, состоящей из начальника и трех охранников, выходивших на работу сутки через двое.
Те смотрели на него непонимающими глазами, но поручения выполняли, какими бы нелепыми они им ни казались.
Результата не было.
Раз в день звонила Саша, справлялась о делах. Выслушивала пустые размытые отчеты, вздыхала и просила не дурить. Снегиревы заехали однажды, но не домой к нему, а на фирму. Долго вздыхали, потом Лена призналась:
– Нас снова вызывали в милицию.
– И что? – Хороших новостей он не ждал.
– Много спрашивали о тебе, об Алле, о ваших отношениях, – промямлила Лена, не глядя на него, потом вскинула глаза на мужа, словно искала у него поддержки, тот не откликнулся, и она продолжила сама: – Мы сказали правду, Антоша.
– Какую правду? – решил он уточнить. – Правда, она ведь у каждого своя, так?
– Почему? – не поняла бестолковая Лена Снегирева. – Правда, она правдой и должна оставаться. Просто… Просто Саша просила немного приврать, чтобы не усугублять твое положение. И…
– А какое у меня положение?
Антон прищурился, рассматривая друзей, отношения с которыми близились к двадцатилетнему рубежу. Неужели ради собственного спокойствия они способны?..
А на что, собственно, способны, Марин? Что ты хочешь и ждешь от них вообще? Им ведь тоже нелегко, они ведь тоже ни в чем не уверены, равно как и ты сам.
– Положение дрянское, Тоша, – жалобно произнесла Лена и посмотрела на него виновато. – Они подозревают тебя и даже не пытаются это скрыть. Тот, что поменьше ростом.
– Леонид, – подсказал Антон.
– Да, да, он самый. Так вот он в открытую наезжает на тебя. И нам пришлось… Нам пришлось сказать им правду, – едва слышно обронила Лена, опуская голову.
– Какую правду?! – напрягся Марин.
Правды семьи Снегиревых он пока не знал. Влада свою озвучила. Саша будто бы тоже, признавшись, что проспала всю ночь, пока ее не разбудил Ленкин отчаянный визг. Теперь они.
– Мы им сказали то же самое, что и Влада, – промямлила Лена. – Она попросила нас, и мы… Мы сочли, что это самое лучшее и полезное, что мы можем для тебя сделать, Антоша.
– И у вас тоже есть условия? – рассмеялся он напряженным злым смехом.
– Есть, – кивнул Ваня с хмурым видом.
– И?
– Ты должен жениться на ней.
– Оп-па! Молодца, дружище!!!
Антон звонко хлопнул в ладоши, откинулся на спинку рабочего кресла. Сцепил зубы, чтобы не начать орать сразу же.
– А чего ты хочешь вообще?! – Иван тоже разозлился, встал с диванчика у стены, заходил по его кабинету, без конца задевая носком ботинка ковровую дорожку. – Чтобы мы сказали, что проспали всю ночь как убитые? Что устали и ничего не слышали сквозь сон?!
– Допустим, – покивал он. – В этом ведь ваша правда.
– Ага! И тебя после этого сразу в кандалы, – пискнула Лена со своего места и цыкнула на мужа: – Хватит ковер пинать, Ваня!
Тот проехался подошвой ботинка по кромке ковровой дорожки, расправляя ее. Покосился с неудовольствием на друга:
– Знаешь, Антоша, ведь Сашка сказала то же самое.
– Как то же самое?! Она звонит мне каждый день и ничего такого…
– Сегодня она зашла после нас в кабинет к следователю. Мы ее предупредили, она кивнула.
– Замечательно! Итак, вы все подтвердили слова этой истерички, стало быть, мне должно теперь на ней жениться?!
– Да, – покивала Лена с явным облегчением, что ничего не надо объяснять дополнительно. – Если ты не примешь ее условия, она скажет правду. И тем самым подставит уже и нас.
– Сука!!! – прошипел Марин, обхватывая подбородок ладонью. – Подстраховалась!
– Может, и так, – пожал плечами Ваня. – Но сам сказал, что она тебе сроку дала две недели. Неделя уже прошла. Много накопал?
– Ничего, – нехотя признался Марин. – Куда ни сунусь, всюду пропасть. «Форд» тот никто не помнит. Кто на нем приехал, никто не видел. Сергей в какой-то командировке, никто не знает – где именно. Или просто молчат. Странно!!! Хотел разыскать охранника, который встречал меня у ворот, может, он что видел, его тоже нету! Он-то где?!
– Его дядька в отпуск отправил после запоя. Сорвался он на нашем торжестве. Вот и…
– Тоша, прекрати капризничать, – попросила его, как несмышленого ребенка, Лена. – Это ведь единственное, что мы все вместе, сообща, могли для тебя сделать. Не скажи мы так, кто знает, что было бы. А так тебя просто оставят в покое, и все!
– Я понял. – Он усмехнулся невесело, глянул на друзей. – За одно вам всем благодарен.
– За что? – Супруги Снегиревы переглянулись.
– За то, что уверены в моей невиновности. В том, что я не убивал Аллу. Спасибо, ребята…
По тому, как они снова переглянулись и как потом утопили свои взгляды в ворсе его ковровой дорожки, Марин понял, что нет и не было у них никакой уверенности. Врали они следователям, врали ему, врали самим себе. Не знают они и даже предположить не могут, кто затянул его ремень на шее его бывшей жены. А может, и знать не желают. Просто делают то, что считают единственно верным для его спасения, и все. Остальное для них не важно.
– Спасибо вам, ребята, – поблагодарил он их снова, когда они уходили.
– Так ты не подставишь нас, женишься на ней? – растерянно заморгала Лена.
– У меня еще есть неделя, – напомнил он, показав ей семь пальцев, подняв обе руки.
– Тоша!!! – со слезой в голосе затянула она. – Ты обещал!!!
– Обещал, обещал, не переживай. Все будет хорошо…
Влада за минувшие семь дней не позвонила ни разу. А зачем, действительно! Все, что могла и хотела, она уже сделала. Теперь ждет.
– Санек, привет, – он не выдержал и позвонил ей вечером, она что-то затаилась и даже не сообщила, что ее вызывали. – Как дела?
– Нормально, – неуверенно отозвалась подружка. – Ты как?
– Жду приговора, – неудачно пошутил он.
– К-какого приговора?! – Она сразу перепугалась и начала признаваться даже без его вопросов. – Никакого приговора не будет, Антоша! Ты не виноват ни в чем. Мы сегодня все об этом сказали следователю.
– Я понял, я знаю, – покивал он и вздохнул. – И ты, значит, тоже клюнула на ее уговоры?
– Никто меня не уговаривал, – начала она сердито сопеть в трубку. – Мы просто встретились с ней, поговорили и решили, что это единственное спасение для тебя. Понимаешь, если они сейчас тебя арестуют, то все!
– Что все?
– Они сразу же прекратят все поиски, и никакого расследования не будет. Есть ты, дело можно передавать в суд. Все, понимаешь! А так… Так они станут искать кого-то другого.
– Ага! Станут поочередно тыкать во всех пальцем. Во всех, кроме меня и Владки. Вот ты не задумывалась, что она…
– Прекрати! – повысила голос Саша. – Прекрати намекать на то, что она ее убила! Эксперты доказали, что в ее комнате был мужчина!
– Да ну! И он оставил следы своих пальцев, волосы на подушке? Теперь стоит провести анализ ДНК, и дело в шляпе! – Он тоже уже кричал, а внутри все заледенело от возвратившегося страха. – Откуда у них такая уверенность?!
– Они утверждают, что затянуть петлю таким образом не под силу женщине, – промямлила Саша. – Женщин они вычеркнули из списка подозреваемых.
– А из мужчин – один я?
– Нет, они ищут Сергея. И нигде не могут найти.
– Я тоже, – потер он затылок, в который будто лом вогнали, так болело там. – Ни его, ни охранника, что встречал нас у ворот, ни машину ту обнаружить не могу. И номер не запомнил!
– Где же тебе было номер запоминать, если ты себя не помнил! – отозвалась она ворчливо. – Ладно, буду просить Дениса.
– О чем?
– Чтобы по своим каналам пробил владельцев таких машин.
– Представляешь, какой длины будет список?!
– Есть варианты? – тут же оборвала она его причитания и вздохнула. – Вот именно! Вариантов нет. Буду просить Дениса. Надо хоть что-то попробовать.
Глава 7
Саша опустилась на коленки возле раковины в ванной, перетряхнула грязное белье, отложила светлое в одну сторону, темное в другую. Привычно полезла по карманам. В ее карманах, она знала, пусто. Не имела привычки оставлять хоть что-то, отправляя вещь в корзину для грязного белья. А вот Денис мог оставить все что угодно. Рассеянность ли, безалаберность ли были тому виной, но карманы он свои никогда не чистил.
Это-то и сыграло с ним злую шутку, хотя слово «шутка» тут вряд ли уместно. Это и погубило их отношения и превратило совместное существование в сущий ад.
Да, она скрывала ото всех: от родителей, родственников, друзей и… от самого Дениса, что знает все-все. Скрывала настолько, насколько это вообще можно было скрыть.
Последние полгода у нее постоянно «болела» голова или она «перенервничала» на работе, если неожиданно не справлялась с собой и повышала голос на мужа. Случалось также неожиданное поручение от шефа, заставляющее задерживаться, если ноги не шли домой. Или бралась работа на дом, если не хотелось одновременно укладываться с ним в постель.
Находились причины ее странному поведению, конечно, они находились.
Денис называл ее поведение именно странным. И даже не пытался понять или разобраться. Он надувал губы, отодвигался, иногда замолкал. Молчание ее устраивало больше всего. Не надо было объясняться и врать.
Он врет, и ей, что ли, тоже этим заниматься? Лучше отмолчаться и потом сделать вид, что ничего не произошло. Просто продолжать жить.
Как надолго ее хватит, Саша не знала. Полгода выдержала, что дальше?
Она осторожно, будто стеклянные, взяла в руки брюки Дениса темные с искоркой, в едва заметную коричневую полоску. Затаила дыхание.
Эти были они! Те самые злополучные брюки, подсунувшие ей страшный сюрприз в одном из своих карманов. Преподнесшие ей свидетельство чудовищной неверности их обладателя. Там, под крохотной коричневой пуговкой Саша и нашла сложенную вчетверо цветную фотографию.
Он, она и маленькая девочка в светлых кудряшках.
Он – это Денис. Она – молодая темноволосая женщина, смотревшая в объектив с надменной расслабленностью. Девочка в светлых кудряшках, по всему выходило, их дочь.
– Нет! – Это первое, что вырвалось у Саши, когда она рассмотрела снимок. – Этого не может быть!
Могло и было!
– Это было давно и неправда! – Это была вторая фраза, произнесенная ею сквозь истерический смех.
Правда, и случилась она совсем недавно. Рубашка выдала Дениса. Эту рубашку они купили ему к дню рождения в канун ноябрьских праздников в прошлом году. Месяц он ее не надевал. Потом вырядился, будто бы на важную встречу.
Хотя встреча-то и в самом деле была важной.
– Это не его ребенок! – слабея, закончила она и улеглась лицом вниз на пол ванной.
Это был его ребенок. И он был как две капли воды похож на Дениса в детстве. У них в доме хранились его фотографии в старинном фотоальбоме, обернутом куском старого вытершегося от времени вельвета.
Сначала ее голове было очень больно от груды до отвращения банальных и вместе с тем очень страшных мыслей.
Он ей изменил с другой женщиной. Изменил давно, судя по всему. Она родила ему ребенка. Девочке, с огромным бантом на светлых кудряшках, было чуть больше года. У него на стороне другая семья. И эта семья крадет ее – Сашино – время, отведенное ей жизнью на Дениса.
Что же, все правильно. Не она первая, не она последняя. Такое сейчас сплошь и рядом. С этим как-то мирятся. К этому как-то привыкают и с этим как-то живут. Интерес к любовницам со временем угасает, и мужчина зачастую вновь тянется к жене, жизнь с которой ему в какой-то момент наскучила.
Но вот ребенок! Как быть с ребенком?! Какие силы способны заставить его забыть о ребенке?! Тем более что…
У них с Денисом не было детей, Саша не могла их иметь. Не могла, будь прокляты все детские простудные заболевания вместе взятые, коими она переболела в детстве и из-за которых, по словам медиков, она и была бесплодна.
Она ничего и никого не могла противопоставить этой белокурой кудрявой девочке с огромным бантом на макушке. Ничего и никого! Она не сможет бороться, потому что она безоружна. Поэтому надо было просто молчать.
Как только Саша это поняла, приняла решение и смолчала, боль ушла, но сделалось очень пусто и холодно. Она справилась с собой, хотя прекрасно понимала, что хоронит себя саму заживо. Хоронит свою гордость, достоинство, женственность и хоть какую-то, пускай самую призрачную, надежду иметь когда-нибудь с Денисом детей. Она же часто думала, а вдруг бог пошлет, а вдруг получится?!
Когда бог не послал и не получилось, она всерьез начала подумывать над тем, чтобы взять ребенка из дома малютки. И даже, кажется, они обсуждали это с Денисом. И он пускай не дал никакого согласия сразу, но и не особо возражал. Было это…
Да, все правильно, было это лет пять назад. Еще когда у него не было славной собственной малютки в светлых кудряшках. Теперь-то ему все это зачем? Зачем ему воспитывать подкидыша, когда свое дитя имеется?
Детей у нее не будет. Ни своих, ни приемных. Денису это не нужно. Ей одной не позволят усыновление. А создавать семью с кем-то еще для того, чтобы позволили взять приемного ребенка, Саша категорически не хотела.
Она любила Дениса. Очень, очень любила. Любила все его привычки, даже неправильные. Любила, как он спит, как говорит, как ходит и как думает, пристально глядя в одну точку. Ее все в нем устраивало, ничего не хотелось менять, кроме…
Новая семья, новые отношения, выстраиваемые Денисом где-то на стороне, Сашу никак устроить не могли. Она их ненавидела, она их очень боялась, это была страшная угроза ее устоявшемуся бытию. С этим надо было что-то делать, долго ведь не промолчишь, а что?!
Карманы его брюк были пустыми. И на том спасибо.
Саша невесело усмехнулась, скомкала их и послала в гору темного грязного белья. Светлое оставила на потом, темное начала запихивать в машинку. Засыпала стиральный порошок, привычно пробежала пальцем по кнопкам, запустила в работу механизм, присела на край ванны, задумалась.
Как подступиться к Денису с просьбой? Как объяснить, с чего начать? Она так и не сказала ему ничего о гибели Аллы, решив дождаться дня похорон. Она давно уже его ни о чем не просила. Целых полгода. Его, кажется, это не расстраивало. Теперь придется просить, объяснять причину, рассказывать о страшном происшествии. Сразу всплывет тот факт, что она одна отправилась на вечеринку к друзьям, не сказав ему ничего. Снова соврала что-то про срочную командировку.
А она и не сказала лишь потому, что знала – он откажется. Он не очень любил ее компанию, не любил Антона, казавшегося ему слишком прямолинейным.
Теперь, теперь, теперь…
Придется объяснять и объясняться. Объяснение может завести очень далеко. Оно может завести за ту грань, к которой она старательно не приближалась последние полгода. Надо как-то осторожнее, деликатнее. А состояние крайне нервозное. Суметь бы справиться с собой.
Сегодня пришлось соврать следователю и сказать, что Антон утром вышел из своей спальни вместе с Владой. Та попросила сказать именно так, Снегиревы ее инициативу поддержали. Уж за ночь никто ручаться не мог, да о ней уже речь велась, перевирать было глупо и опасно, а вот про утро ее при беседе ни один из следователей не спросил. Теперь можно было импровизировать. Все сочли, что для Антона это благо.
Саша согласилась.
И все будто бы понемногу утрясалось, да вот Антон артачился. Слишком уж условия, выдвинутые Владой, ему не нравились. А вот Саша будто и не осуждала ее. Раньше, может быть, и возмутилась бы и осудила. Теперь нет.
Каждый борется за свою любовь известными лишь ему одному способами, подумала она тогда. Она вот лично молчит и выжидает, тем самым не давая повода Денису хлопнуть дверью и уйти. Влада решила использовать то, что случилось, в своих интересах. Она слишком долго ждала и любила, любила и ждала, чтобы упустить такой момент.
О том, кто на самом деле убил Аллу, они пока не говорили вслух.
И, кажется, Саша догадывалась, почему это происходит.
Каждый из них, вольно или невольно, подозревал Антона. Да что там подозревал, все думали именно на него. И если и не оправдывали, то прекрасно понимали, почему он убил эту мерзавку.
Саша считала, что Алла сломала жизнь Антону еще задолго до того, как его бросила. Саша никогда не лезла с советами, не пыталась помочь разобраться, но наблюдала за их семейной жизнью с настороженностью. И все чего-то ждала и ждала. Ну, вот сейчас, сейчас непременно что-то произойдет. И если не сейчас, то завтра или, может быть, послезавтра – уж точно.
Произошло то, что произошло. Изменить это был не в силах никто. Да, не уследили, не смогли предостеречь. Случилось, да! И что теперь?! Позволить засадить его за решетку на долгие годы?!
Вот этого-то Саша никогда бы себе не простила, никогда! Достаточно уже она была сторонним наблюдателем того, как летит в тартарары жизнь любимого друга. Если она может – она сделает…
– Денис, привет, – не выдержала, позвонила ему на рабочий.
Она давно уже этого не делала, боясь, что секретарша скажет, что он давно ушел и что будет только послезавтра. И что вообще его уже неделю нет, он в отъезде. Поэтому последние полгода звонила ему только на мобильный.
Сегодня почему-то не выдержала. Всему виной, наверное, нервы и напряжение, в котором пребывала последние дни.
– Привет, привет, – поздоровался он со вздохом. – Ты чего это?
Да, действительно! Чего это жене вздумалось позвонить в конце рабочего дня своему мужу? Странно ведь, не правда ли!
– К ужину будешь? – Не хотела спрашивать, и готовить ничего не собиралась, а вот поди же ты.
– Ого! – удивился он. – А будет что покушать, дорогая?
Дорогая? Это просто так или со значением?!
– А что ты хочешь?
Она даже зажмурилась от неожиданно теплой волны, ударившей под сердце. Как же она соскучилась и по теплоте в его голосе и по словам хорошим.
– Что хочешь, то и сделаю.
Он запыхтел, что значило – думает. Потом заказал кусок телятины, салат из перца с кальмарами. Понадеялся на пирожное с кофе и сказал, что будет часа через два.
– Послушай, Денис, тут такое дело, – замялась она.
Надо было говорить, конечно, надо, но не испортить бы неожиданное потепление.
– Говори, Сашок, говори, – поторопил он ее, но совсем без раздражения, а как тогда – давно.
– Аллы больше нет, – решила начать она издалека.
– Аллы? Какой Аллы? – Он не сразу понял, но заранее насторожился. – Что ты такое говоришь?!
– Бывшей жены Антона Марина.
– Той самой, что сбежала от него с молодым культуристом? – спросил с пренебрежением.
– Юристом, Денис, с юристом она сбежала, – поправила Саша, она не ошиблась, отношение ее мужа к ее друзьям не поменялось ничуть.
– И как же ее не стало?
– Ее задушили во время празднования годовщины… А, да это неважно. Факт остается фактом – Аллу убили. – Она перевела дыхание, постаралась говорить спокойно. – И теперь…
– И теперь твой дружок Антоша в полной заднице, и ты звонишь мне с тем, чтобы я постарался помочь ему, так? Его что, арестовали? Он тоже был там? А ты? Ты была на том праздновании? Почему ты молчишь, Александра?!
– Денис, я молчу потому, что не успеваю вставить слово, – ей надо было контролировать свой тон, и, кажется, пока неплохо получалось. – Постараюсь ответить по порядку.
– Ну-ну!!! Но я уже догадываюсь, что услышу! – снова перебил ее Денис, но чуть помягче.
– Антоша не там совсем, где ты предположил, – это первое, – мягко произнесла Саша, и мысленно перекрестилась, моля, чтобы это в самом деле было так. – У него стопроцентное алиби. Его не арестовали, но он был на праздновании. Я тоже там была, завернула, когда возвращалась из служебной поездки. Помнишь, я тебе говорила, что уезжаю?
– Помню. И меня, кажется, Снегиревы приглашали. Я отказался, потому что ты вроде в отъезде. Чего мне там одному? – неуверенно отозвался он, значит, не помнил ни черта. – И кто же ее убил, эту беспутную Аллу?
– Идет следствие, милый. Ищут того самого юриста, с которым она когда-то сбежала от Антона.
– Так он тоже был приглашен?!
– Да, он тоже был. Уехал, правда, чуть раньше. И теперь он куда-то подевался. Никто не знает куда. Его ищут.
– И его тоже довела красавица?
Крохотный намек на сочувствие Марину сделал свое дело, Саша моментально оттаяла.
– Не знаю, Денисочка, не знаю. Но он исчез, его ищут. И у меня к тебе просьба.
– Найти его? – ахнул Денис.
– Да ладно тебе! – Она невольно рассмеялась. – Нужно найти одну машину.
– Машину или ее владельца?
– Владельца никто не видел, а машина была. Потом исчезла. Я помню цвет, марку, одну цифру номера и две последние буквы.
– Не густо, малыш, – предупредил Денис. – И Саша сейчас в отпуске.
Саша был его сокурсником, наплевавшим на ученую степень и ушедшим работать в органы. Что-то как-то не срослось у него в науке, и он, промаявшись с десяток лет, ушел. Но с Денисом общался постоянно и также продолжал с ним горячо спорить под рюмочку и отстаивать какие-то свои давешние разработки.
– Ладно, диктуй.
Саша быстро продиктовала ему то, что помнила.
– Я понимаю, что список будет очень длинным, но попробовать-то стоит.
Денис чуть помолчал, потом произнес со вздохом, прежде чем отключиться:
– Все же Марин твой под подозрением у милиции, как ни крути. Стала бы ты землю носом рыть, разыскивая эту машину, как же!..
Может, и так, подумала она рассеянно, пробормотав какую-то нежность на прощание. Посмотрела на руку, удерживающую телефонную трубку. Она тряслась мелкой дрожью. Ничего себе, поговорила с мужем! Осторожно положила ее на телефон, а потом вдруг снова схватила и трижды с силой ударила по тому месту, на котором ей надлежало лежать. Глубоко вздохнула, выдохнула. Осмотрела телефон, трещин на нем не было. Подвигала его по тумбочке, поставила, как надо, протерла краем передника и пошла на кухню готовить ужин.
У нее сегодня первый после полугодовой добровольной изоляции ужин с мужем. Надо быть подготовленной, в том числе к любым с его стороны сюрпризам, раз уж он на них такой мастак.
