Текст книги "Второе крыло (СИ)"
Автор книги: Галина Нигматулина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
–Нет. – В льдистых глазах снежного арда, прокатилась синяя мгла. Да и мрачно переглянувшиеся между собой андины тоже отрицательно качнули головой. – Лаисса, Темный Жнец с нами говорил. И мы... дали ему слово...
– Понятно...
***
Когда спустя пару часов, за мной пришла охрана из ангерцев, чтобы сопроводить на церемонию обручения с их князем, я была полностью готова и собрана. Долгое омовение в бассейне, под присмотром "телохранителей", которых я больше не слышала и не видела, после того как поняла, что сегодня... я вижу свой последний закат. Расчесывание волос у зеркала с плетением особой косы с черно-золотистыми лентами. Одевание красивого платья с богатой вышивкой украшенного драгоценными камнями редкой красоты, присланного новым супругом... Моя улыбка и невольное поглаживание браслетов на запястьях, что были так же "мертвы", как и мое сердце. "Глухота", когда кто-то из троицы ко мне обращался, пытаясь что-то донести, вернее, вразумить. И даже когда подошедший со спины ард встряхнул меня за плечи, чтобы привлечь к себе внимание, я его не "заметила", а лишь недовольно цокнула, потому что смазала рисунок на лице, и мне пришлось заново наносить ритуальные узоры. Отступила на шаг, чтобы полюбоваться на свое отражение, отмечая, что впервые за долгое время "спокойна", и даже в груди не так больно – легче дышать... Последний раз взглянула на мужчин, что стали мне почти братьями, осенив их на прощанье знаком Темной Богини, желая им от всей души вернуться домой и забыть все ужасы Раххин.
А затем, не оглядываясь, игнорируя их хмурые лица и посыпавшиеся следом вопросы, направилась к двери, велев стражам открывать.
Я была и останусь лаами. В храм Двуликих я входила спокойно…
Правда мое спокойствие пошатнулось, когда я встретилась с полным ненависти взглядом Таринны, распятой там, где когда-то она повесила мои крылья, которые сейчас жалкой кучкой лежали на жертвеннике, перед огромными статуями двух красивых мужчин заменивших статую Даринны. Двуликие. Один, черноволосый брюнет, со строгими сулящими кару темно-синими 'живыми' глазами, выполненными из неизвестных мне драгоценных камней, облаченный в воинские доспехи цвета запекшейся крови, который опирался на громадный каменный меч, поставленный в пол. Второй, светловолосый блондин с доброй улыбкой и глазами цвета молодой листвы, одетый в белые одежды, украшенные орнаментом вьющихся зеленых растений, держащий в руках голубую с золотом стеклянную чашу, наполненную прозрачной жидкостью. При этом, у обоих, абсолютно схожие черты лица. И мне даже показалось...
Внезапно, в груди что-то болезненно заныло и сдавило, заставив затаить дыхание и поморщившись, потереть ладонью область сердца. Нет! Не хочу вновь подобное чувствовать! Не хочу... И тьма идущая от Анисса – темного брата, пытающаяся меня обласкать, мне совсем не понравилась – чужая! А от света, что незримо разливался от Раносса, наполняя все вокруг живительным теплом – вообще больно. Он рождал надежду... надежду на жизнь... А какая у меня жизнь без НЕГО? Да никакая...
– Наферра, прости.– Прошептала я, осеняя себя ЕЕ знаком, скидывая непонятное наваждение, навеянное Двуликими, внезапно сталкиваясь взглядом с князем Арунны, стоявшим от меня всего в паре шагов и внимательно за мной наблюдающим. Понимающая, едва заметная улыбка. Он что? Реально думает, что я променяю Великую Мать на его Богов? Забуду своего архина? Свое темное солнышко, которое я отыщу, не смотря ни на что, пусть для этого мне понадобиться вечность? Не дождется! А вот за Таринну – спасибо. О таком подарке перед смертью, я даже и не мечтала.
Протягивая руку к ожидающему меня 'супругу', одетому в праздничные одежды черно-белых тонов, я с неприязнью посмотрела на ту, кто стал косвенной виновницей всех моих бед и в течении года, изводила своим повышенным вниманием, пытаясь укротить как дикого зверя, страшась и желая заполучить в свое пользование не только силу архина, но и меня, вожделея так, как ни одну из своих любовниц. Да эта течная сука просто с ума сходила, когда чувствовала мою близость и аромат арнитки, не упуская случая затащить в свою постель. Но...
Это в первые дни, я ничего не понимала, ослепленная болью, оказавшись одна, в чужом мире, принимая на веру ее "участие и заботу", слова о том, как она сожалеет, и хотела бы мне помочь. Ее ласковое – 'бедное дитя' и руки, что заворожено гладили меня по волосам и спине, а особенно крыльям, когда я сотрясалась в рыданиях, не в силах осознать ЕГО смерть, не желая расставаться с остывшим телом погибшего супруга, ценой своей жизни спасшего не только Рагнарр, но и меня – свою птичку, отдав без остатка последнюю силу Темного Жнеца, чтобы я могла жить в мире Белой Богини... Силу, что проявилась в тот миг, когда ночью, спящую меня, после погребения и подсыпанного в питье снотворного, Таринна попыталась приласкать, пользуясь моим ослабленным состоянием, получив неожиданный отпор, потому что браслеты из арна очистили кровь от яда. Гнев отвергнутой королевы и приказ приспешницам связать неуступчивую чужачку... Плеть...
Пресветлую тогда защитила только сила ее Богини, а вот охране не повезло, в ярости, пробудившийся Арнил уничтожил всех, кто коснулся его лаами, и видно напугал и Таринну, раз она начала смотреть на меня как на воплощение зла, ища возможность посадить на короткий поводок. Ища ключ к моему управлению. Вот только... я ничего не боялась, и ни за кого не держалась. Пока... пока не разгромила храм Белой Богини, узнав о чудовищной церемонии, творившейся в ее стенах, услышав детские крики и плачь. Пока не проявила свою слабость...
А потом...
Глава 5
Видеть как на твоих глазах за непочтение к Пресветлой, перерезают спасенному тобой ребенку горло, или просто рабу, потому что знают, как для тебя это мучительно и больно... С наслаждением лишают крыльев, чтобы укрепить свою пошатнувшуюся власть, а потом выгоняют на ристалище смерти, заставляя сражаться во имя ее славы с сильнейшими воинами из невольников, тайно надеясь на мое поражение, и в тоже время не оставляя попыток видеть в своих покоях, на ложе...
Расчетливая, похотливая, больная на всю голову сука!
– Мой лорд, вы мне позволите? – Обратилась я к ангерцу, останавливаясь напротив измученной глубокими ранами от пробитых рук и ног золотоволосой женщины, не чувствуя и капли сочувствия к ее положению. Игнорируя проклятья, посыпавшиеся на мою голову из прокушенных бледных губ, с запекшейся кровью. – Я хочу посвятить ее жизнь Темной Богине, лишив Белого покрова, – в синих глазах Пресветлой, от моих слов разлился ужас.
–Ты этого не сделаеш-ш-шь!!! Лаисса! Нет... лучше просто убей... Лаисса... умоляю...
– Но для этого, мне нужен мой ритуальный клинок.– Не слыша стенаний бывшей королевы, я посмотрела на нахмурившегося князя, отметив как начали неодобрительно перешептываться между собой жрецы Двуликих, стоящие по кругу вокруг алтаря с моими сломанными крыльями и атрибутами к брачному союзу по обычаю Арунны, с радостью заметив около белых перьев голубую сталь рашши.
'Значит, я все правильно рассчитала. Будет обмен кровью...'
– А ты жестока, птичка.– Задумчивый голос, отвлек меня от дум и созерцания вожделенного клинка, а мужская рука заставила обратить внимание на 'супруга'. Внимательные, читающие душу синие глаза.– Но я тебя понимаю, девочка, – усмешка похожая на оскал.– Потому что, тоже желаю получить свою месть, отдав эту женщину, на суд Двуликих. И хоть обычно, они не приветствуют подобные жертвы, сегодня Анисс и Раносс, сделали исключение, изъявив свою волю через Оракула. Причем карающей дланью, к удивлению всех, указали именно тебя. Оттан, Эльгерр, – Вернарр обратился к храмовникам. – Принесите раниль то, что ей для этого потребуется.
Видя, как один из прислужников взял в руки голубой клинок, а другой маленькую чашу, точную копию той, что была у Светлого Брата, я вдруг занервничала, страшась, что не успею достигнуть цели. Тем более, что подойдя ко мне, сначала протянули сосуд с неизвестным питьем.
– Не бойся, Лаисса, это просто освященная именем Раносса вода. Она тебе не навредит, как и твоей силе. Выпей.– Указал мне синеокий, заметив мои сомнения.– Или боишься отравиться, птичка?– Насмешка.
–Вот еще!– Принимая сосуд, от напряженного храмовника, странно на меня смотревшего с непонятным ожиданием в серых и довольно мудрых глазах, я вдруг почувствовала подвох. Поэтому, подозрительно и принюхалась к предложенному питью, и даже окунула в жидкость палец, слизнув каплю влаги. И правда... ничего особенного, обыкновенная вода, только заряженная энергией жизни. Снова услышала насмешку от Вернарра, заметив и презрение на лицах ангерцев, собравшихся в храме, на церемонию обручения их князя, считающих чужачку, ко всему прочему, еще и трусихой. Это, и осознание того, что пока не осушу фиал, клинка мне не видать, подстегнуло залпом выпить чашу...
Как только девушка допила последний глоток 'священной воды', ее ноги подогнулись. И если бы не князь, ожидающий этого момента, она бы рухнула на пол. А так, ее под удивленный ропот жителей Арунны, до конца не веривших, что Двуликие примут эту чужачку как раниль, и безумный, злорадный смех королевы, подумавшей, что арнитку все же отравили, подхватили на руки и уложили на теплый, испещренный древними рунами каменный алтарь, в специальное углубление, рассчитанное именно под женское тело, позволив жрецам приблизиться и нанести на лицо и открытые части рук и ног будущей княгини символы жизни и смерти.
– Надеюсь, Боги будут к тебе милостивы, птичка, и ты захочешь это принять. – Проговорил мужчина, с пепельными волосами, взяв в свои широкие ладони безвольное девичье запястье, и приготовившись ждать возвращение души синеволосой, отправившейся в Божественные чертоги за благословением Двуликих, столько сколько от него потребуется, согласно неотъемлемой и очень важной части брачной церемонии, которую Вернарр однажды уже проходил. Только, тогда все было совсем по– другому. В тот раз... он ждал свою возлюбленную...
***
Лаисса.
Я так и не поняла, как это произошло. Только что находилась в зале святилища, около князя Арунны, допивая воду и раз, к своему удивлению, уже стою на небольшой полянке, по колено в душистой траве, окруженная пышными кустарниками с алыми соцветиями, а над головой, яркое, ласковое солнце и бесконечно синее небо, так и зовущее меня в полет. Такое манящее, глубокое, далекое... Я даже глаза от тоски прикрыла, чтобы только его не видеть, и не искать взглядом одну единственную черную точку, которую неосознанно позвала, подчиняясь инстинктам и порыву, на мгновение поверив... Но... конечно же, ОН меня не услышал. Зато, услышала я – незнакомый мужской голос и многочисленный детский смех за ближайшей зеленой оградой. Мучимая любопытством, не понимая, что за игры творит мой измученный разум, ведь ко всему прочему, я обнаружила себя еще и голой – в полной боевой трансформации – я медленно приблизилась к источнику шума и осторожно выглянула за сплетение ветвей.
Еще одна нерукотворная лужайка и светловолосый, широкоплечий мужчина в белых одеждах, с тяжелыми, кручеными рогами на голове, сидящий на поваленном дереве ко мне спиной, а вокруг него, множество резвящихся голеньких детей, как мальчиков так и девочек, от трех до семи лет, с серо– голубыми глазками и волосами цвета серебра. Как я поняла – детеныши ангерцев... И их, было так много! Я даже со счета сбилась, с удивлением отметив, что их количество все время менялось. Одни, радостно смеясь, куда-то исчезали, другие наоборот, появлялись прямо из воздуха, перед сидящим взрослым, растерянно осматриваясь и чуть ли вначале не плача от страха, а он, подзывая, гладил их по голове и отпускал играть к сверстникам, одним лишь прикосновением забирая детские горести. И от этого мужчины шла такая 'вкусная' энергия жизни... такая теплая, светлая, живая... совершенно не похожая на силу Даринны, от которой меня просто выворачивало наизнанку, что я... я, к своему удивлению, поймала себя на мысли о том, что тоже хочу приблизиться к этому ангерцу и немного около него 'погреться'.
' Совсем чуть-чуть... и может, и мне будет не так больно...'
– Если так хочешь, почему тогда не подойдешь? Мой брат добрый, он тебе не откажет. Забвение, это действительно сладко. Правда, обычно, за этим обращаются не к Раноссу, а ко мне, у брата принято просить совсем другое, но если раниль так желает...
Из наваждения меня вывел зычный мужской голос, и сильная рука, обхватившая за талию, после чего пространство слегка исказилось, и я, ошарашенная оказалась прямо напротив высокого зеленоглазого блондина, вставшего мне на встречу с приветливой улыбкой. Малыши, как один, притихли.
–О, Богиня... – Выдохнула я, рассмотрев его черты и черты синеокого брюнета, с черными, как сама тьма рогами, одетого в бордовую рубаху, распахнутую на мускулистой груди и черные узкие брюки, обтянувшие натренированные ноги, который меня отпустил, и теперь с насмешливой ухмылкой наблюдал мою реакцию на себя и близнеца.– Двуликие!!!
От осознания кого лицезрею, и куда я попала, мои ноги не выдержали, и я где стояла, там и рухнула прямо в траву.– ВЫ!!!
– Анисс,– представился Темный, слегка склонив голову в издевательском поклоне.
– Раносс,– кинув на брата осуждающий и почему-то предупреждающий взгляд, Светлый подал мне руку, чтобы помочь подняться. В его зеленых глазах, жадно меня изучающих, наполненных телом и непонятной жалостью, можно было потеряться и утонуть... И я почти утонула, заворожено протягивая свою ладонь в ответ, чувствуя себя заблудшим ребенком, ищущим отцовской любви ... Пока не поняла что делаю. Вернее, чем мне это грозит.
– Нет...н-н-не прикас-с-сайся...– я со страхом отпрянула от блондина, заметив недоумение на его божественном лице и веселость на лице черноволосого, чувствуя, как меня просто колотит от ужаса. – Я... у вас нет надо мной власти! Я не раниль, а лаами – дочь Наферры! Вы не можете забрать мою душу или память! Не можете... – Осенила себя темным знаком, уповая на заступничество Великой Матери, но и близко его не ощущая в чертогах Двуликих. – Пожалуйста, прошу...– Встала перед чужими Богами на колени, смиренно склоняясь к земле, понимая всю свою смертную ничтожность. – Оставьте мне хотя бы это. Не забирайте мой разум и память о НЕМ. Если нет, то просто развейте. Я не хочу жить пустой оболочкой. От меня и так уже ничего не осталось... прошу...– А ведь я думала, что страшнее смерти, ничего уже в этом мире нет. Глупая...
– Значит, не осталось...– Задумчиво от брюнета.– Хорошо! Десять жертвенных жизней, и твоя просьба, лаами из мира Рагнарр, будет удовлетворена. Рам, не мешай, ты мне должен! – Жесткая рука Темного божества, под недовольный ропот Светлого, ухватила меня за подбородок и властно повернула голову в сторону замерших малышей, испуганно наблюдающих за нами блестящими глазенками. Особенно за Аниссом. – Выбирай, любого!– Перед моим носом, прямо из воздуха, полыхнув багровым, материализовался небольшой черный клинок. – А за двадцать... ладно, так уж и быть, я сегодня добрый... – мою голову грубо повернули в другую сторону. – Отпущу к нему...
Увидев высокую знакомую фигуру Темного хранителя, облаченную в доспехи из арна, с черными крыльями за спиной, в паре шагов от себя, за маревом мерцающего силового поля, который стоял на стене своего Замка, оглядываясь и хмуря брови, я почувствовала, как мое сердце впервые за долгое время радостно забилось.– Лорд Тальен?! – Вскочив, я хотела подбежать к арниту, но не смогла, больно ударившись лбом о прозрачную стену. – Рыцарь хаоса в другом измерении вздрогнул и обернулся на мой голос. Но судя по блуждающему, ищущему взгляду, Творец подумал, что ему показалось...
– Сначала, заплати.– Холодная насмешка и нет больше 'окна' в мой мир. Зато есть пронзительные, жестокие, синие глаза и черный кинжал, ждущий свои жертвы. – Всего двадцать чистых душ посвященных именно МНЕ, и чертоги Наферры, и возлюбленный архин рядом – твои. Что скажешь, лаами? Небольшая цена за вечность с любимым. Или все же, выберешь забвение?– Презрение ко мне, как к личности и уверенность в моем выборе.
– Забвение... – не глядя больше на синеокого, я устало опустилась на землю, ни на миг, не сомневаясь в своем решении, поняв, что даже ради НЕГО не смогу пойти на подобное преступление. А уж ради себя и подавно.
'Прости меня, мой лорд... прости, Арнил...' – Мысленно обратилась я к супругу, стараясь как можно дольше удержать перед глазами его улыбающийся образ. Пока еще могла это сделать...
–Хм-м-м... смотри, Раносс, а девочка то, не совсем безнадежна. Может, что и получится. Ладно, маленькая птичка, расслабься. Никто не собирается лишать тебя памяти. Ты здесь не для этого, глупышка. – На мои вздрагивающие от рыданий плечи, опустились прохладные ладони Анисса, наполненные тьмой. Он словно в теплый кокон меня ею обернул, приглушая горечь моей потери и тоску израненного сердца, боль... Такое ощущение, как будто минуло огромное количество лет. Вроде и все помню, но не так остро как буквально минуту назад. Еще и странное предчувствие охватило... это не конец, это только начало...
– Верно, раниль. Начало твоей новой жизни, за которую, заплачена великая плата.
–Плата?– Я уже вообще ничего не понимала.
– А от тебя это и не требуется. Поверь, Лаисса, замыслы Богов, это не то, что нужно знать смертным. Главное, выполнить свое предназначение. – Довольно зловеще усмехнулся Темный, отвечая на мои мысли. – А еще получить награду, если на то есть НАША воля. А в твоем случае, девочка, она есть. Так что, иди... – Меня насильно поставили на ноги, а затем подтолкнули к брату.
–Куда?!!– Наверное, со стороны, я была похожа на идиотку.
– Ко мне, за благословением! Как и положено новобрачной раниль. – Звонко рассмеялся блондин, сжимая меня в своих объятьях, и целуя... в лоб!
И это называется божественное благословение?!! Мою кожу, опалило жидким огнем, а спину заломило так, что я начала извиваться и корчиться от боли, пытаясь оттолкнуть от себя зеленоглазого садиста, поняв, что по сравнению с ним, Темный был со мной еще 'мягок'. Да что этим двоим от меня вообще надо?! Насколько я знала, Боги к смертным просто так не снисходили. Подобной 'чести', даже избранные жрицы Наферры не удостаивались. И за что моя Мать от меня отвернулась? Чем я могла так ее прогневить?
– Ничем... – тихий шепот над ухом Раносса, – более того, по моей просьбе, ОНА тоже сделала тебе подарок. Выбирай...
Отстранившись, Светлый махнул рукой в сторону 'оживших' детенышей ангерцев, мгновенно окруживших нас толпой и начавших проситься ко мне на руки...
– ТЕБЕ, тоже нужна от меня жертва?– Я в страхе отшатнулась от блондина, отрицательно качнув головой, с ужасом вглядываясь в его травянистые бездонные глаза, которые загадочно мерцали мириадами золотых звезд бесконечных вселенных. Глаза Бога...
– Нужна. Но не та, что ты сейчас думаешь, Лаисса. Это...– мужчина ласково погладил по голове прильнувших к его ногам трех малышей, – чистые души, ждущие перерождения. И среди них, есть и твои дети. И только тебе решать, родятся они или нет. Отца ты уже знаешь. Выберешь смерть, и я их сотру.
–Зачем?!!– Как только я представила, как моих детей убивают... Да я целых два года о них Наферру молила! Но только от своего архина. От НЕГО. А тут... нет... я не смогу... не смогу...
– Потому что они предназначены только своей матери. Но я уже вижу твое решение. Что ж, раниль, твое право.– В голосе Светлого звучало убийственное разочарование. Мне даже показалось, что солнце померкло и стало намного холодней. – Выбор сделан. Можешь идти.– Раносс величественно махнул рукой в сторону открывшегося прохода прямо в зал храма, который я недавно покинула. Повернулся ко мне спиной.– Анисс, приведи!
–Брат?! – Похоже, Темный был в сомнениях.
– Мать от них отказалась. Зачем им ждать того, чего никогда не случится. Приведи...
–Нет!!!– Осознав весь ужас происходящего и того, что должно свершиться, я, не помня себя, обхватила блондина за ноги, начав впервые молиться... Раноссу!
– Сразу бы так. Значит, все же согласна? – Ласковая рука, и вновь яркое солнце.
–Да.– Можно подумать, у меня был другой выбор.
– Был... и тогда бы, ты действительно потеряла того кого так любишь, а так... Ты дала и ему, и себе шанс на новую жизнь. Посмотри...
Мою голову мягко повернули в нужную сторону.
–О, Боже!!!
– Я здесь, – смешок от одного и второго брата, но мне сейчас было не до Двуликих.
Я пораженно рассматривала сидящую в траве, черноволосую насупленную малышку, трех лет, с удивительно знакомыми, до боли родными серыми глазками, и малюсенькими черными крыльями за голой спинкой, которые с любопытством изучал стоящий над ней светленький мальчик с зелеными, как у меня глазами, и зрачком в форме звезды, имеющий и свои крылья, только белого цвета. А еще... у моих детей имелись рожки! И мои дети... они были... были близнецами!!! От переполнивших мое сердце эмоций я покачнулась, и чтобы не упасть нечаянно ухватилась за руку... Анисса. Глубокие, слегка удивленные, затягивающие космической тьмой синие омуты, которые начали меня поглощать и голос в голове: 'И вот зачем, ты это сделала, птичка?.. '
Пришла в себя, я уже в храме Двуликих, с силой сжимая ладонь князя Арунны, да еще неудобно лежа на чем-то мягком, и в тоже время неровном, от чего ужасно ломило и болело в спине. Инстинктивно попыталась освободиться. Но мужчина меня не отпустил, поедая странным, изумленным взглядом, с каплей восхищения и даже благоговения. Правда, последнее, относилось, явно, не ко мне, а к его Богам.
– Что?! – От такого взгляда 'супруга', да еще и гробовой тишины в зале, я невольно занервничала, заметив и пораженные, полные страха глаза распятой Таринны, взиравшие на меня с немым ужасом и неверием. Стоящие около моего ложа жрецы тоже странно себя повели. Они почтительно склонили передо мной голову, назвали княгиней, а потом, отступив, обратили все свое внимание на статуи Анисса и Раносса, начав приносить им хвалу, произнося зачем-то и мое имя ...
Растерянная и все еще дезориентированная тем, что твориться вокруг, и тем, что я недавно узрела, я попыталась подняться, еле сдержав стон боли. Потому что, от неудобного лежания в каменном желобе мои скрещенные крылья совсем занемели.
–О, Наферра!!! Не может быть... крылья!!!
Не обращая внимания на ангерца, заботливо помогшего мне принять сидячее положение, хоть мужчина и сам пребывал в ступоре от содеянного его Богами чуда, я, под продолжающиеся песнопения храмовников, стала, как одержимая рассматривать то, что уже и не надеялась больше никогда увидеть – свои крылья! Целые и невредимые! Живые! Вот только... а Двуликие то оказываются – шутники. Черное крыло заполняла Тьма Анисса! Белое – Свет Раносса! И при этом, к своей радости, я ощущала в них еще и силу Наферры! Силу лаами!!! Но... но почему?!!
Все еще не веря в случившееся, сделала пробный мах, невольно посмотрев, туда, где сиротливо лежали другие, обагренные моей кровью белоснежные крылья. Ничего... лишь горсть пепла, которую аккуратно собрал в голубую чашу служка, а потом торжественно передал ее старшему жрецу. А тот, без раздумий высыпал его перед стопами Близнецов, продолжая свои песнопения. Завихрение маленького серого смерча, и пепел истаял под изумленные возгласы приверженцев Двуликих. А потом, под внимательным и напряженным взглядом синих глаз, когда мои нетвердые ноги коснулись пола, князь подал мне клинок из льдистой стали рашши. Поняв зачем... я отрицательно качнула головой.
– Сделаешь это сам. Только... не здесь и не сейчас. Не оскверняй ее кровью наш брачный алтарь. И если можно...– пересилив себя, посмотрела в напряженное мужское лицо, полное вопросов, – завершим церемонию скорее. Я очень устала. Сам понимаешь... долгий день...
'А впереди, еще и мучительная ночь. И надеюсь, она будет единственной...'
***
Проснувшись, я сначала ничего не поняла. Небольшая, но довольно роскошно отделанная комнатка, с немного странной меблировкой впаянной в пол, и узкой кроватью, прикрепленной к стене, как принято на кораблях дальнего следования, на которой я и спала, завернутая в уютный кокон из своих разноцветных крыльев.
'Так... Стоп! Какие крылья?! Какой корабль?!'
Подорвавшись, я стала с изумлением изучать незнакомую обстановку, и свое обнаженное тело с черным и белым крылом. "Так значит... все, что со мной произошло накануне – это не сон?!" Двуликие и их 'щедрое' благословение... Мое добровольное согласие ангерцу на наш брак... Его покои, куда меня торжественно сопроводила охрана, после завершения общих ритуалов, и мое нервное ожидание супруга, задержавшегося в святилище из-за Таринны и последнего обряда, на котором, по его обычаю, могли присутствовать только мужчины. Огромная кровать, на которую я устало прилегла, прикрывшись пернатыми конечностями как одеялом, а может и щитом, чтобы хоть немного согреться. Мои мысли и воспоминания о НИХ. Тяжелый сон, куда я незаметно провалилась...
И вот теперь, я стою в жилой каюте транспорта, и думаю, как могла сюда попасть, проспав появление князя и свое перемещение. А то, что я находилась на корабле, я и не сомневалась. Ведь как хорошо обученная леди Жнеца, я тонко чувствовала вибрацию силовых полей в кристаллах перехода, и при желании, могла даже их перенаправить, чтобы открыть врата Рагнарр. Но... я не стала этого делать. Отныне... мой 'Рагнарр' и 'чертоги' Наферры внутри меня. Потому что теперь, только я в ответе, за существование своего лорда. За 'жизнь' его души. Клетка захлопнулась.
Мои мрачные размышления о жестокости судьбы, прервали браслеты из арна, сообщившие мне о приближении супруга. Только и успела прикрыться крыльями, как перегородка скользнула в пол, и на пороге нарисовался тот, кто стал моими цепями – ангерец.
– Хм-м-м, а я смотрю, птичка, после встречи с Двуликими, ты стала заметно стеснительнее. Что же, они тебе такого показали, а, раниль... – Задумчивый голос, и заинтересованный, оценивающий взгляд, скользнувший по моим босым ногами и выше, натолкнувшийся на оборону из перьев. – Не бойся, Лаисса,– я пришел не за этим.– Проговорил мужчина, сверкнув синими очами, подавая мне сверток с одеждой, который держал в руках, указав жестом в сторону санитарного отсека.– После того как приведешь себя в порядок, нас ждет обед и долгий разговор. Я подожду тебя здесь. Судя по твоему "возвращению" и поведению вчера, глупостей можно не опасаться. Ведь так, супруга? – Черные зрачки предупреждающе сузились.
–Да.– Буркнула я, торопливо забирая одежду, скрываясь за панелью двери, поняв, что все это время и не дышала. От близости ангерца, у меня внутри все в тугой узел свернулось. Принять решение это одно, а вот выполнить его... Разве я смогу, добровольно под него лечь? Позволить прикоснуться...
Обдумывая сложившиеся обстоятельства, обмывалась и одевалась я долго, приятно порадовавшись, крою платья с открытой спиной, рассчитанного под строение моего тела. Что ж, должна признать, князь был довольно внимательным мужчиной. Хотя... сложно не заметить мои крылья. Так же, порадовала и мощная установка мнемо-сушки. Мокрой курицей ходить не хотелось. Да и тяжело таскать напитанные водой перья. А силы высушиться самой, у меня пока не хватало. Как лаами, я слишком давно не получала энергию архина. Как раниль... лучше уж воспользоваться сушкой.
Вот и получилось, что когда я переступила порог жилого отсека, оценив мой внешний вид, князь разразился веселым смехом. Обиженно поджала губы. Прямо как Арнил. Тот тоже иногда насмехался, называя меня пуховым комком. А еще...
– Давай, помогу.– Предложил сереброволосый, чуть успокоившись, заходя мне за спину, и кладя ладони на мои мгновенно напрягшиеся плечи. Теплая волна его родной силы... и каждое мое перышко на своем месте, как и волосок в темно-синих, тугих локонах, опустившихся мне грудь. Жар мужского тела и глубокий вдох, втягивающий мой аромат, опаливший кожу на затылке. Горячие руки, опустившиеся на изгиб талии и обжегшие даже сквозь ткань платья. Невесомое касание губами моих волос...
–С-спасибо, – поблагодарила я ангерца, уходя в сторону, поняв, что 'помощь' затягивается, а я довольно странно реагирую на стоящего за спиной мужчину, словно это не Вернарр меня трогает, а мой арнит. Может, это все из-за доспех рыцаря хаоса, или до боли знакомых действий?
– Не за что, птичка. Мне не трудно, обращайся.– Хриплый голос и меня к моему облегчению, удерживать не стали.– Надеюсь, ты так же голодна, раниль, как и я. Пойдем?– Вежливая рука, приглашающая следовать за супругом.
Настороженно ее приняла. Двусмысленность слов, да и наше с ангерцем положение друг к другу, заставляли меня все больше и больше нервничать. А еще то, что говоря о голоде, князь не отрывал своего взора от моей груди...
***
Вернарр. Князь Арунны.
А девочка изменилась... И по правде говоря, такой, синеволосая, нравилась мне гораздо больше. Не смертница с пустыми глазами, вошедшая в храм для того, чтобы расстаться с жизнью, а воин, готовый на все, ради достижения своей цели. На все... и я был к тому ступенькой. Очень интересно... 'Что же такого тебе показали Двуликие, птичка, что ты готова терпеть мои прикосновения, и дала согласие на столь ненавистный брак...'
Ведя напряженную девушку по проходам корабля, чувствуя ее внутреннюю борьбу и замешательство, я все больше и больше задавался вопросом – 'что'. С удивлением отмечая, как почтительно расступаются перед ней мои люди, провожая княгиню долгим и заинтересованным взглядом.
А ведь еще вчера, они воспринимали ее как чужачку, и считали мой выбор ошибочным, но после того, как на их глазах, от очищающего огня Анисса, отрезанные крылья арнитки превратились в пепел, а тело окутал животворящий свет Раносса, сформировав за спиной изогнувшейся от боли девушки новые слепящие белизной крылья, их мнение кардинально изменилось. А когда одно крыло почернело, явив и силу Темного Отца, даже жрецы со службы сбились, впервые наблюдая такое открытое проявление божественного благословения, да еще от того, кто редко снисходил до женщин, будучи в основном покровителем воинов и мужчин... А что уже говорить обо мне... С момента ее пробуждения, я не сводил от синеволосой взгляда, всю церемонию думая о причине, побудившей лаами к 'жизни'. А особенно, о ее добровольном согласии, разделить со мной брачное ложе. И ведь ждала...
Когда я вошел в свои покои, после того, как свершил казнь Таринны, и проследил за сборами к возвращению в Арунну, отдав последние распоряжения наместнику, остающемуся править от моего имени Рахинн, не забыв на ночь обнять своего мальчика, пообещав сыну скорое возвращение домой, я застал свою раниль мирно спящей на краю супружеской постели. И при этом, как доложила охрана, ни одной попытки к бегству. Ни протестов, ни слез, ни метаний. А ведь я этого опасался, не зная как себя вести с девчонкой. Решив не трогать ее, пока не привыкнет ко мне и к своему положению.
