Текст книги "Второе крыло (СИ)"
Автор книги: Галина Нигматулина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Глава 1
Шум арены. Слепящее солнце. Запах крови. И поверженный противник у моих ног с лезвием клинка у горла. Жаль... мне показалось, что этот сереброволосый воин будет более сильным противником чем другие. В его взгляде светилась такая жажда мести. Но...
Устало посмотрела в синие как небо, суженые в бессильной ярости глаза с вертикальным зрачком ночи, полные ко мне желания вцепиться в горло, и чтобы ненавистная сука захлебнулась своей кровью...
– Не трать напрасно силы, раб, у тебя нет даже и шанса, – проговорила я, отведя меч в сторону.
– Ес-с-сли бы не проклятая защита этой планеты...– глухой голос.
–Ты все равно бы, ничего не смог мне сделать, поверь.– Я усмехнулась, чувствуя во рту горечь – горечь от очередной победы.
– Лаисса, почему ты его не прикончила? Королева желает смерти этого пса.– Услышав раздражающий голос прислужницы Пресветлой, приблизившейся ко мне со спины с четверкой белых сестер, я поморщилась как от зубной боли, сплюнув в пропитанный кровью песок арены.
–Это мой приз. Двадцатый бой. Имею право. – Я спокойно посмотрела в светло-голубые глаза жрицы, полные ко мне враждебности, и, в тоже время, раболепия перед Пресветлой.– Ангерца в мои покои, – приказала я, зная, что, не смотря на неприязнь храмовниц к зарвавшейся чужачке, мое пожелание будет исполнено. – Искупать. Накормить. И никаких несчастных случаев. Обижусь...– Криво усмехнувшись, я повернулась на пятках в сторону галдящей арены, и согласно правилам, отсалютовала клинком, глядя на королевскую ложу, а потом сделала глубокий поклон, издевательски махнув рукой по песку. Достали!
–Эм-м-м, Лаисса,– заискивающе, пряча ко мне неприязнь от одной из жриц,– Таринна приглашает тебя сегодня на ужин.
–Передай ее величеству, мой вечер занят,– я выразительно осмотрела обнаженное рельефное мужское тело с довольно приличными ранами, которые сама и нанесла. Незнакомец, уже принял вертикальное положение, и, покачиваясь, старался удержаться на нетвердых ногах, внимательно прислушиваясь к моему разговору. Ох, и как же мне нравился его взгляд!!! Ненависть и желание придушить всех прислужниц Белой богини. Мне же, долгая и мучительная смерть за все те жизни, что я хоть и не по своей воле, но все же отобрала ...
– Хм-м...– Я даже позволила себе скупую улыбку, любуясь таким великолепным мужским экземпляром, купаясь в его потрясающе красивых, синих глазах, жаждущих моей крови.
–Так быстро забыла своего мертвого красавчика? – Женский голос полный ехидства и яда, вернул меня в реальность.– А так тогда по нему убивалась...
Движение, и я коленом прижимаю к земле хрипящее девичье горло.
–Я никогда и ничего не забываю, куколка.– Провела костяшками пальцев, по испуганному довольно миловидному лицу.– Никогда и ничего... К тому же, все знают, что женщины меня не интересуют. Передай это своей госпоже. Хотя... она и так в курсе, после стольких то отказов. Сегодня...– я наклонилась к самым губам шарианки, специально обдавая их своим дыханием, зная, как действую на представительниц этой расы, злорадно любуясь на то, как расширяются ее зрачки от вожделения, одновременно с желанием освободиться от моих чар, – я проведу чудесную ночь... с мужчиной. И это ей тоже передай!– Отпрянув, я отстранилась и встала.
– Тварь! И как Пресветлая тебя только терпит?!
–А что она мне сделает? – Я постаралась говорить ровно, пряча боль своего сердца, сердца, которое давно превратилось в кровоточащую рану .– Это вы, сделали меня такой. Вы! Вот, теперь и расплачивайтесь!
Ристалище я покидала, ничего не видя, и не слыша, и ни на кого не оглядываясь. Совершенно не боясь удара в спину. Зачем бояться того, чего больше всего желаешь на свете?
'Любимый, как бы ты не старался, я все равно к тебе приду. Приду!!! И ты меня не остановишь! Слышишь?!'– Сжав кулаки, закинув голову к бесконечному небу, я посмотрела в пустоту: 'Приду! Ведь без тебя, любовь моя, здесь так холодно и одиноко...'
Ласковый ветерок коснулся моего лица. Он пытался иссушить мои слезы, слезы которые я никому не показывала. Никогда…
' Я тебе этого не позволю, глупая...'– Шелест на границе сознания.
– Посмотрим...
Хмыкнула я, упрямо качнув головой, не соглашаясь с незримым собеседником, направляясь в сторону горячих источников, чтобы привести себя в порядок. Если я все верно рассчитала, то с помощью ангерца, возможно, удастся покинуть эту страшную планету и отправиться на поиски храма моей Богини. И тогда... агония закончится. Только Наферра способна подарить мне вечность – вечность с тем, кто даже находясь в сумеречных чертогах, продолжает беречь свою лаами от смерти. Вечность с моим супругом...
–Жди, мой лорд. Уже скоро.
В свои покои я возвратилась с улыбкой. Без страха шагнула в дверной проем...
Движение смазанной тени. Жесткий захват и холодная сталь теперь уже у моего горла. Хм-м, похоже, кто-то рылся в чужих вещах, вернее в моей коллекции трофеев. Каждый клинок – это победа, и, отнятая мной жизнь. Но не этот. Этот кинжал из льдистой стали рашши, был подарком, и... памятью.
Прикрыв глаза, я откинулась спиной на обнаженную мужскую грудь, приподняв голову так, чтобы дать лучший доступ к своей шее.
– У тебя всего несколько секунд, раб. Действуй.– Прошептала я, обращаясь к удерживающему меня синеокому, надеясь, что защита архина не успеет сработать. И тогда...
Зря надеялась. Пока ангерец растерянно обдумывал мои слова и не типичное для жертвы поведение, я почувствовала, как мое тело начинает цепенеть от холода. А это означало только одно – Арнилл брал надо мной контроль, и мне снова предстояло провести время в небытие своего же сознания. Интересно, когда я приду в себя, сереброволосый еще будет дышать? В отличие от меня мой супруг гуманностью никогда не страдал, особенно, когда речь шла о безопасности его маленькой лаами.
"Ар, только не убивай. Он не виноват, ты же знаешь. Пожалуйста..."
Ответом мне стала роскошно отделанная спальня – наша спальня. Вернее, ее иллюзия.
Зная, что взывать к супругу в такие моменты бесполезно, я опустилась на кровать и прижалась щекой к подушке хранящей ЕГО запах. Пусть это всего лишь игра моего измученного разума, пусть. Но... пряная хвоя кейда и грозовой сумрак снежной бури, сладость халиссы и терпкость ночных нерр, расцветающих только в черное полнолуние Наферры – это было то, чем я никогда не смогу переболеть – ЕГО запахом. А ведь когда-то, я так его боялась...
****
Три года назад.
–Лаисса, поторопись. Церемония скоро начнется. Ты же знаешь, если тебя и в этот раз не выберут...
–…знаю. Мне отрежут крылья и выгонят из храма и я не смогу обрести своей второй половинки. – Хотя... Я и так не смогу. Темный воин, никогда, не возьмет в жены девушку с белыми крыльями. Никогда. Я ведь уже не первый год перед алтарем Наферры танцую. Мои крылья – это мое проклятие. 'Может и правда их лучше потерять и зажить простой жизнью. Как другие...'
Смотря на свое отражение в замутнённом от времени зеркале, я задумчиво провела кончиками пальцев по перьям, сияющим в полумраке кельи мягким перламутром. Нет! Лишиться крыльев, это значит обречь себя на медленное умирание в одиночестве и холоде. К тому же, только глупец добровольно расстанется с даром богини. И поэтому, сегодня я буду танцевать как никогда! Пусть и в последний раз...
Упрямо тряхнув головой, с надеждой вгляделась в свой образ. Темно-синие, длинные, шелковистые волосы достающие до поясницы, распущенные сейчас в знак свободы. Ярко-зеленые глаза, с золотисто-черным расширенным от волнения ромбовидным зрачком, в обрамлении густых ресниц цвета индиго. Аккуратный носик. Плавный овал лица с чуть заостренным подбородком. Мягкий контур манящих сочных губ, не знающих вкуса мужского поцелуя. Светлая кожа. Довольно дерзкий и в тоже время испуганный взгляд. Белые крылья, что возвышались за спиной... 'Нет, ну не уродина же я, в конце концов?! Подумаешь, белые. Главное, что они вообще есть! А значит...'
–Наферра, будь ко мне милостива,– прошептала я, осеняя себя темным знаком.– Позволь сегодня обрести свою пару. Позволь познать радость полета... Позволь...
–Лаисса! – Наблюдающая за мной наставница, рискнула прервать молитву.– Ты опаздываешь.
–Бегу! – Я торопливо завершила формулу темного призыва.– Благослови и ты меня, матушка!– Зная, что не зависимо от исхода, больше не увижу жрицу, заменившую мне мать, которую я не знала с самого рождения, нарушая правила храма, обняла пожилую женщину и поцеловала ее в щеку.
– Дыхание Богини с тобой, Лаисса. Да наполнит оно тебя жизнью!
– Спасибо. Я никогда не забуду твоей доброты, и того, что ты для меня сделала, Сатарра...
– А я буду за тебя молиться, девочка, беги, давай, – проворчала наставница отталкивая меня от себя и пряча слезы. – У тебя сегодня последний шанс. Завтра совершеннолетие.
Да, последний... Если до двадцати пяти лет, рожденная под черной луной не находила себе пару, она теряла способность к слиянию. И тогда ее лишали крыльев, отправляя в нижний мир влачить жалкое существование. Почему жалкое? Без семени темного воина – архина, такой как я, отмеченной самой Наферрой, никогда не познать радости полета и радости материнства. Ничего не познать... Крылья – это и благословение и проклятие нашей богини. Подобные мне, приходили в мир Рагнарр только для одного, стать супругой темному воину, рыцарю хаоса, архину. Правда срок у нас на его поиск был не долгий – лишь до совершеннолетия. Не нашла – значит недостойна.
Вот я и бежала, боясь не успеть к началу последней для меня церемонии. Вот и не смотрела по сторонам, а лишь под ноги, чтобы не запнуться и не растянуться на неровных камнях, устилающих пол. Поэтому и не заметила за очередным поворотом огромного чернокрылого воина одетого в доспехи из льдистого арна, шествующего в окружении спутников, в направлении арки перехода ведущей в главный зал храма. Туда, где уже давно, собрались все девушки, вступившие в брачный возраст, отмеченные Наферрой, с нетерпением ожидающие встречи со своим будущим супругом. Как только мужчины войдут в зал, они начнут танец выбора. Знаю. Я сама его уже в течении десяти лет, каждый месяц черной луны танцевала. И до сих пор, ни один темный не назвал меня своей лаами. Может, потому что, и правда не достойна?
Последний раз...
–Ай! – Вы когда-нибудь налетали грудью и носом на скалу? Нет? А вот я налетела. Да еще и хлопнула от неожиданности эту самую скалу встопорщившимися в панике и попытке притормозить белыми крыльями. Оплела ее разметавшимися от бега волосами, зацепившимися за черные с голубым отливом доспехи. Еще и умудрилась уронить с грохотом на пол, слыша, как она удивленно и злобно шипит от боли, в смятых черных крыльях. А также, от удара локтем в переносицу и глаз, не защищенных сейчас маской забрала.
– Простите! – Торопливо извинилась я, пытаясь принять вертикальное положение и выпутаться из неожиданного плена, стараясь не наносить незнакомцу новые "увечья". Но легче сказать, чем сделать. Мои бьющиеся крылья, только добавляли хаоса, поднимая ветер, который все сильнее переплетал синие локоны, со смоляными мужскими прядями, распущенными перед церемонией слияния. А тут еще и доспехи воина, странно себя повели, начав издавать непонятную вибрацию с пощёлкиванием, притягивая мои волосы к себе словно магнит, загораясь голубыми всполохами в местах соприкосновения. И чем больше я сопротивлялась и пыталась отстраниться от чернокрылого, тем сильнее оказывалась спеленутая своими же волосами, не желающими отцепляться от разгоревшейся уже синим светом брони.
За спиной раздались мужские смешки и рекомендации лежащему подо мной архину, что ему делать с таким внезапно обрушившимся счастьем, в лице нетерпеливой лаами. И возмущенные возгласы старших жриц, выбежавших на шум из залы и начавших меня упрекать в неподобающем для девушки поведении, а лорду Арнилу глубокие извинения за случившееся.
– У Лаиссы завтра совершеннолетие, вот и пытается привлечь к себе внимание. Сами понимаете... кто же на такую взглянет – белая.
От стыда и досады хотелось разреветься. Я сразу узнала, невыносимо– приторный голос Тальмы, главной жрицы Наферры, всегда относящейся ко мне с неприязнью. И как теперь после такого я выйду в круг для танца? Позор...
– Еще раз прошу прощения, высокородный. Я не...– запнулась, – привлекала ваше внимание... правда. Так получилось...– Начала оправдываться я, страшась встретиться с презрительным взглядом темного воина, на котором продолжала лежать, и который вдруг перестал делать попытки избавиться от моей тяжести. Наоборот, его горячая ладонь уютно устроилась на моих ягодицах, начав проверять их на мягкость. Другой же рукой, преодолевая сопротивление, мужчина заставил меня посмотреть на себя. И я утонула... утонула в самых красивых глазах мира... глазах моего будущего супруга...
****
Ангерец. Настоящее время.
Переполненный ненавистью, гневом, и желанием сжать пальцы на одной тоненькой женской шейке, Вернарр словно дикий зверь, попавший в ловушку, медленно обходил, покои 'хозяйки', хмуря в недоумении брови, от непонятной беспечности, а может и глупости зеленоглазой шарианки победившей его на ристалище смерти. Синеволосая была так самоуверенна, что даже не озаботилась ограничить его в передвижениях, или хотя бы одеть контролирующий ошейник. Еще и так свободно подпустила к оружию... Остановившись около стены, от пола до потолка увешанной всевозможными клинками знакомой и незнакомой конфигурации, которые когда-то принадлежали сильнейшим воинам разных рас, а теперь – трофеи одной синеволосой суки, не знающей, что такое милосердие и сострадание, погубившей множество мужских жизней, во славу Даринны – Богини Девственницы, Вернарр снял небольшой кинжал, висящий чуть в стороне, и стал внимательно его рассматривать. Странный клинок... Голубая, холодная как лед сталь, с незнакомыми снежно-белыми рунами. Не похоже, что боевой. Скорее... ритуальный. (Раз в год, Всесветлая, требовала от своих 'дочерей' особых жертв).
Поняв, что держит в руках. Чувствуя, как нутро затапливает невыносимая жгучая боль от потери, рвущая на части отцовское сердце, мужчина отшвырнул от себя кинжал, как ядовитого скорхха.
Он, Вернарр эс Анаэль, первый рыцарь Священного Круга, князь Арунны, верный слуга Двуликих Близнецов – никогда не простит этих фанатичек. Убийц! Как и весь их проклятый мир! Их Богиню.!
Тело мужчины охватила неконтролируемая ярость и потребность принять боевую ипостась, но защитное поле Раххин, не позволило обернуться, как и призвать силу Двуликих. Действительно проклятая планета! Мир – ненавидящий всех мужчин. И если бы не его сын... он, Вернарр, никогда бы не смог сюда попасть, преодолев теневую грань. Как и узнать, что за пагубная 'язва' скрывается, в ближайшей параллели...
Завыв раненым зверем, ангерец опустился на колени.
Ровно пол года назад, его Снейшша, его мальчика похитили, и только три месяца спустя, после бесконечных отчаянных поисков, не принесших успеха, он узнал, кто это сделал и зачем. И что самое страшное, напрямую увидел участь своего ребенка, через специально присланный трансляционный кристалл. Его враг знал, как ударить больнее...
Да... Богиня Девственница Даринна из параллельного, закрытого мира Рахинн, ненавидела мужчин, но зато, очень уж любила мальчиков. Вернее... их невинную, чистую кровь, которой раз в год жрицы омывали ее алтарь, чтобы в ответ получить ужасающую по своей мощи силу, для поддержки защитной завесы.
В шеренге из жертвенных мальчиков, его Снейшш стоял последним. Напуганный, дрожащий... с размазанными слезами на бледном личике и огромными голубыми глазами, полными ужаса и непонимания, почему он здесь, среди незнакомых взрослых, и детей. Детей, которые сначала кричат и плачут, а потом с хрипом падают на пол, и затихают. А рядом стоят довольные тетеньки, в длинных белых одеждах, забрызганные красной краской, и сжимают в запачканных алым руках, странные, пульсирующие комочки... Вот, и к нему, подошли... Ослепительно белый клинок, с золотыми рунами, в неколеблющейся, женской руке...
Застывший от горя Вернарр, находящийся в реальности своего мира, охваченный отчаяньем и болью, бессильно наблюдал через кристалл, как в другом, его сын, заворожено смотрит на занесенный над ним ритуальный нож... А затем... Странный гул, пронесшийся по храму Даринны. Порыв мощного ветра, снесший массивные двери как щепы, затушивший практически все светильники и факела, и заставивший осколками осыпаться оконные витражи, как и утварь, превратившуюся в груды мусора. Голографическое изображение пошедшее рябью... И последнее, что разглядел несчастный отец через помехи – маленькое тело своего сына, безвольно лежащее на полу, с упавшей рядом жрицей, у которой из горла торчал смертельный обломок стекла. И много... много... очень много крови вокруг... и еще...
Звук приближающихся легких шагов, которые мужчина расслышал даже сквозь плотно закрытые двери, заставил насторожиться и прервать сжигающие душу воспоминания.
Понимая, что действовать нужно быстро, сереброволосый подхватил отброшенный клинок и затаился у двери. Может это будет последнее, что ему придется сделать в своей жизни, но он отомстит за смерть первенца. Потому что, перед тем, как транслятор перестал работать ... Князь увидел, как над его мальчиком склонилась женская фигура, в черном одеянии, с россыпью синих локонов и сложенными белыми крыльями за спиной... Подобных ей, ангерец до этого не видел. Остальные храмовницы, были золотоволосы, всегда носили светлое и не имели крыльев. Правда сегодня, на ристалище смерти, их и у синеволосой тоже не было. Лишь небольшие, уродливые выпуклости натянувшие глухую темную одежду, перед тем, как изящную девичью фигурку, с ног до головы, покрыли странные черно-голубые, доспехи, сверкающие на солнце хрустальным льдом. Скрывшие, не только миловидное лицо, но и необычные, яркие как весенняя листва зеленые глаза с ромбовидным зрачком из черного золота. Но больше всего, Вернарра, как мужчину и как воина поразила не экзотическая красота шарианки, а ее взгляд. Сколько же в нем было мольбы о смерти... И в тоже время, губы со скорбной складкой просили прощение, за то, что она, пусть и не по своей воле, но все же его убьет. Его... первого рыцаря Двуликих! Он хотел рассмеяться, ненавидя всей сущностью, стоящую перед ним чудовищную тварь, о которой среди пленных ходили ужасающие слухи. Лучшая поединщица королевы Таринны, ни разу не потерпевшая поражения на арене. Любимица...Фаворитка...Любовница... Правда после, того как синеволосая пожелала видеть его в своей постели, и отказала повелительнице, причем в довольно грубой форме, мужчина в этом уже и засомневался. Единственное, что так и осталось неизменным, это жажда мести к той, кто не пощадил его мальчика...
А шарианка...
– У тебя всего несколько секунд, раб. Действуй.– Прошептала девушка, находящаяся в смертельных объятьях Вернарра, с клинком у горла, подняв удобнее голову для своего палача. – Давай! – В ее голосе было столько отчаянье и той самой, мольбы. Это привело мужчину в замешательство. Глупец...
Мгновение и жертва стала хищником, покрывшись все теми же непостижимыми, льдистыми доспехами, словно выросшими из ее тела. Удар чудовищной силы, впечатавший его в пол как какого-то щенка, расколовший плитку и опаливший мучительной болью от переломанных позвонков. Нависшая, грозная фигура, ощеренная шипастыми пластинами от которой так и вело потусторонним холодом. Склоненная набок голова, полностью скрытая забралом, и только щель для глаз, с огненными языками пламени. И тяжелый, пронзительный, демонический взгляд самой преисподней...
–Да...– Прошелестело существо, далекое от той хрупкой девушки, что была лишь минуту назад, с легкостью удерживающее противника за горло стальными когтями, и не замечающее его попытки вырваться, как и ярость и ненависть в синих глазах с суженым вертикальным зрачком.– Ты-то, ей и поможеш-ш-шь... – Задумчиво.– Когда узнаеш-ш-шь правду... А ес-с-сли вернуть утраченное... никогда не сможеш-ш-шь обидеть ...Но... для моего спокойс-с-ствия, я возьму с тебя клятву... Ты будеш-ш-шь беречь и защищать мою девочку, ценой с-с-своей жизни, даже от нее самой... Мое время в этом мире истекает... срок отмерен, я и так, дорого плачу, чтобы быть около нее, но ей незачем этого знать... Даш-ш-шь...– Усмехнулся рыцарь хаоса, видя протест на лице ангерца и то, что неподвластно смертным, будучи уже в чертогах самой Наферры.– Даш-ш-шь... И запомни... никогда не подпускай мою лаами к храму Черной Богини... Там ее ждет только с-с-смерть, а она должна жить, моя маленькая птичка... И за это...
Существо в доспехах склонилось над поверженным противником и обдало его своим ледяным дыханием, от которого у сереброволосого помутнело перед глазами, а тело выгнулось от агонизирующей боли пронзившей каждую клетку организма.
– Я передам тебе часть своей памяти и силу архина. Не всю, сколько с-с-сможеш-ш-шь принять. А еще наложу печать молчания, чтобы она не сразу узнала. Поверь... малая цена за то, что вскоре получиш-ш-шь.
– И что же это? – Вернарр ничего не мог понять. Тот, кто с ним разговаривал и с легкостью удерживал, не смотря на сопротивление, был далеко не смертный, и даже не живое существо. Как первый рыцарь Двуликих, князь это чувствовал...
– Сына... живого и вполне здорового... Мир Раххин...– Прошелестел черный демон, продолжая отдавать свою жуткую силу, наполняющую тело сереброволосого жидкой лавой леденящего холода.
Черные зрачки ангерца неверяще расширились.
– Снейшш?!! Ты лжешь! Я сам видел...– В хрипящем мужском голосе, не было надежды, только мучительная боль от потери.
– Ничего ты не видел,– воин хаоса усмехнулся, – она его с-с-спасла, как и других, воспользовавшись силой архина, отдав взамен разрушенного храма и убитых жриц, свои крылья. Такова цена, за жертвенные жизни, заплаченная королеве Таринне. И еще... Ты, думаеш-ш-шь, Лаисса по своей воле, выходит на ристалище смерти и собирает свой кровавый урожай во славу Пресветлой, получая от меня подобную неуязвимость? Нет. Это тоже плата... плата, за то чтобы ее вос-с-спитаников не трогали. Но, моя девочка тоже умеет торговаться . За каждый двадцатый бой, Лаисса требует особый приз. Тебе повезло, рыцарь Двуликих. Ты пятый. И ты мне нравиш-ш-шься. Крепче других. Почти выдержал слияние. Когда очнеш-ш-шься, с помощью моей силы сможеш-ш-шь раздвинуть завесу, и призвать своих воинов. Без защитного поля Раххин падет. Я, по воле Матери, отдаю под власть ангерцев и этот прогнивший мир, и всех прислужниц Всесветлой – Таринну. Делайте с ними, все что захотите – заслужили. – Огненные глаза, демонически блеснули.– А взамен ... станеш-ш-шь крылом моей лаами. Отныне... ты, теперь ее супруг...
