Текст книги "Бури"
Автор книги: Галина Мишарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
– …Фрэйа, ты в порядке?..
– А? Что?.. – вскинулась я. – Я здесь, я всегда здесь, что-то случилось?
Ребята сдержанно рассмеялись.
– Ты заснула, что ли? – рассмеялся парень.
– Я уже говорила, что очень устала. Никогда не ощущала такой усталости – ресницы кажутся тяжелыми, словно к ним прицепили гири. Мне даже подумалось, что это связано с перемещением в иной мир. Я как выжатый лимон, совершенно обессилела! И мне зверски хочется есть.
– А ты, скорее всего, права, – подал голос Николай. – На это ведь уходит огромное количество энергии.
– Да, именно поэтому и не получится скакать по мирам подобно диким мустангам, – согласилась Рада. – После каждого перемещения придется восстанавливать силы.
– Да, и если я их сейчас не восстановлю, боюсь, мне придётся съесть свой стул, – слабо улыбнулась я.
Ребята снова рассмеялись.
– Нам, кстати, всем пора подкрепиться! – ответил Онан. – Фрэйа, пожалей стулья, они к тому же невкусные. Съешь лучше пирожок.
– Да, пирожок, – кивнула я. – А лучше сразу десять.
Ребята поднялись и направились к столу, заваленному едой. У меня было ощущение, что бедра прилипли к стулу, и отодрать их можно было только с мясом. Я рассматривала порванный рукав: жалко, если и зашить, всё равно былую красоту не вернешь.
– Фрэйа, пойдем со мной, – сказал Алеард. Я уцепилась за столешницу, поднимаясь, и едва не опрокинула на себя поднос со стаканами. Алеард молча придержал меня за пояс, и я несколько мгновений стояла, опираясь на него и прикрыв глаза: мир покачивался из стороны в сторону. Наконец мне удалось сделать шаг, и ещё один. У меня не было сил спросить, куда мы идем. Мы обогнули столовую, завернули за угол, и я увидела небольшую уютную веранду. Она была целиком закрыта кустами роз и стекающими с крыши лианами лекарственного жасмина. На полу в огромных кадках распустились бувардии и белые герберы, на стенах висели горшки с плющом. Мы поднялись по ступенькам, и я заметила в глубине, у стены, плетеное кресло-качалку, столик и широкий темно-зеленый диван.
– Побудь пока здесь, я тебе принесу поесть. Боюсь, если вернешься в столовую, тебя растерзают вопросами.
– Алеард, спасибо огромное! – ответила я, и он усадил меня в кресло. – Спасибо за заботу!
– Пожалуйста, Фрэйа.
И он оставил меня одну. Я откинулась на подушки, сложила ладони у щеки. Глаза лучше не закрывать, а не то… Они слиплись сами. Запах цветов дурманил. Пару минут я уговаривала себя не спать, но мне было так уютно и мягко, и так спокойно звучали далекие голоса, что я, не в силах больше бороться с собой, отключилась. Я уснула, словно умерла. Окружающий мир растворился, меня качало, как на волнах, и я плыла в синие прекрасные дали. У корабля было странное длинное называние, я всё пыталась его рассмотреть, но увидела только слово «Ждать»…
Я разлепила глаза и поняла, что лежу на диване. Теплый солнечный луч пробивался сквозь пряди жасмина и падал на щеку. Солнечные зайчики плясали на стенах, горстями высыпаясь из странного кривобокого ведра. Я поднялась, чувствуя необычайную легкость, и неторопливо потянулась. Как же хорошо! Наконец-то тело снова мое.
Живот требовательно заурчал, и я вспомнила, что так и не поела. Алеард пришел с едой, застал меня спящую… И перенес на диван? Я смутилась, подумав об этом.
Поправив платье и пригладив волосы, я спустилась с крыльца. Комплекс был залит золотым вечерним светом. Пережитое стерлось из памяти, мне было спокойно и хорошо. Я направилась в столовую. Там никого не оказалось, зато я обнаружила свежий смородиновый пирог. Он был бесподобным. Не знаю, чем бы это кончилось, но, когда я поспешно поглощала уже шестой кусок, сзади раздался тихий смех, и я прямо с набитым ртом повернулась поглядеть, кто там. Это был Кристиан.
– Фрэйа, ты бы себя видела! – сказал он, продолжая заразительно хихикать.
– Ны… шмышы… мыня! – удалось выговорить мне, и он не выдержал, расхохотавшись во весь голос. Щекам было больно, я поспешно пережевывала остатки, запивая их морсом из земляники, а штурман утирал слезящиеся глаза. Наконец и мне удалось посмеяться вместе с ним.
– Да ты оголодала совсем, Фрэйа! Как в такой колосок помещается столько еды?!
– Есть хотелось, вот и поместилось!.. – ответила я весело. – Ты тоже пришел поесть?
Кристиан кивнул.
– Да. Тренировка вечерняя закончилась, я немного размялся. Санада молодец, никому спуску не дает. А ты почему не хочешь заниматься у него, Фрэйа? – вдруг спросил он.
– Знаешь, у меня ведь был наставник, и с тех пор я никого не могу представить на его месте. Боюсь разочароваться, наверное.
– Да, здесь ты права. Могу сказать с уверенностью, даже не зная твоего учителя – Санада другой.
– Они действительно разные. Айвор разговорчивый, открытый, общительный человек. Он строгий, но добрый учитель. Не помню, чтобы он на меня хоть раз повысил голос. Он многое умеет. Например, здорово ныряет и ездит верхом.
– И тебя научил нырять?
– Ага.
– А меня многому научил отец Алеарда. Например, стрелять из лука, и еще метать ножи.
– О, так вы росли вместе? – заинтересованно спросила я.
– Да, жили в соседних усадьбах, часто бывали друг у друга в гостях. Нет, не просто часто, мы всё свободное время проводили вместе. Кстати говоря, Ал способный к такого рода вещам: здорово разбирается в разных техниках боя с оружием и без, в цель бьет даже с закрытыми глазами, и обеими руками владеет одинаково хорошо. Он в четырнадцать лет сломал правую руку, и потом усердно всё делал левой – с того и пошло. Он на тренировки приходит, как и я, только посмотреть, мы с ним занимаемся отдельно. Ребят боимся травмировать, – и Кристиан улыбнулся.
– Значит, вы в полную силу разминаетесь только друг с другом?
– Чаще всего да, – кивнул штурман. – Иногда ещё Алекс к нам присоединяется и Олан с Онаном. Очень редко – Эван. Всегда по-разному.
– Дым, наверное, стоит коромыслом, – смущённо хмыкнула я, представив, что они учиняют друг над другом.
– Когда как, – улыбнулся мужчина. – Это зависит от того, в каком мы настроении.
– Вот уж не подумала бы, что вы с Алеардом люди настроения.
– Ну да, – улыбнулся Кристиан. – Я, наверное, неправильно выразился. Я хотел сказать, что иногда что-то такое на нас находит, и клочки идут по закоулочкам. А иногда всё мирно, потихонечку, цивильно. Чуть ли не руки друг другу подаём, как воспитанные люди.
Мы рассмеялись.
– Тебе нужно как-нибудь позаниматься с нами, – вдруг сказал Кристиан.
– Боюсь, я вам только помешаю, – улыбнулась я.
– Не, – и штурман весело сощурился, – ты зря боишься. Приходи завтра вечером на полянку возле седой ивы.
Я немного растерялась, и Кристиан, задорно улыбнувшись, добавил:
– Алеард будет рад.
Я почувствовала, что мои уши запылали.
– Хорошо, то есть я постараюсь…
Штурман склонился ко мне и широко улыбнулся.
– Обязательно приходи, Фрэйа.
– Это здорово, когда есть лучший друг, – сказала я, пытаясь сменить тему. – Мы с Эваном узнали друг друга в юношестве, но сразу сошлись характерами… или чем-то другим.
Кристиан рассмеялся.
– Эван отличный парень, только забывчивый. Он и про тренировки часто забывает. Кстати, пирог – объедение! Теперь я тебя понимаю.
Мы замолчали на какое-то время. Я ела уже восьмой кусок. Отвлекаться не хотелось, я всё ещё была голодна. Кристиан неторопливо откусывал от пирога, и, улыбаясь, посматривал на меня, как будто хотел что-то сказать. Я не выдержала.
– Кристиан, отчего ты такой загадочный?
– Я? – он шутливо поднял брови. – С чего ты взяла?
Я не ответила, глядя на него тем же пристальным загадочным взором, каким он глядел на меня. Мы с Яной часто играли в гляделки, и обычно она первой сдавалась. С Кристианом было сложнее. Его глаза смеялись, к тому же он широко улыбался и умудрялся при этом аккуратно жевать пирог. Наверное, мы пялились друг на друга минуты три, и штурман пощадил меня. Он же видел, что я готова моргнуть в любой момент.
– Ладно, – сказал он весело. – Как ты поняла, что я думаю о чем-то касательно тебя?
– Я это почувствовала.
– М-м-м, ясно. А мысли ты читать не умеешь?
– Только отдавать их.
– Как сегодня, да? У меня, например, никогда не было к этому предрасположенности. Вот у Алеарда – да. Но этому он учился уже без меня.
– А чему ты учился без него?
– Я учился путешествовать по снам. У меня навигация хорошая, тут, внутри, – он приложил ладонь к сердцу, – я никогда и нигде не потеряюсь.
– Вот уж чем я обделена, так это навигацией. Когда мне было пять лет, сдуру ушла ночью в лес. Зимой это было. Причем брела, как во сне, даже не запоминая куда. Ну и заблудилась.
– А почему ушла, Фрэйа?
– Я обиделась. На сестру. Она сказала, что из меня не вырастет ничего путного. Сейчас понимаю, что она пошутила, но тогда я шутку не оценила.
– Ты и сейчас считаешь ее слова не просто шуткой?
– Да, на самом деле я всё еще сержусь на нее. Никогда мне не позабыть тот спящий зимний лес, Кристиан! Покой, царящий вокруг, смешался с горечью, и получилась мягкая, но от этого не менее трудная боль. И то, как она это произнесла… Словно не с сестрой говорила, а с незнакомым человеком, которого можно, не задумываясь, проучить остроумием. Моя сестра сложный человек.
– Не нужно искать для нее оправданий, – покачал головой Кристиан. – Отпусти это и верь в себя. Отчаяние сменяет надежда, а следом за ней часто приходит радость.
– Отпустить что? – услышала я знакомый голос. Конлет как всегда влез в разговор.
– И тебе снова здравствуй, – иронично отозвался штурман. – Мы с Фрэйей беседуем по душам. О своем, личном, – и он подмигнул мне.
– О, прошу прощения. Если о личном… – извинился Конлет. Впрочем, смущенным он не выглядел.
– Мне нужно найти Алеарда, – сказала я.
– Я думаю, он на поляне возле озера, там, за липовой рощей, – произнёс Конлет.
Я поглядела на Кристиана – вот ведь хитрый лис! Так и не сказал мне ничего. Ладно, буду иметь в виду.
– Иди, Фрэйа. Еще успеешь его там застать, – сказал штурман. – Или по дороге встретитесь. Он всегда ходит по правому берегу.
– Была рада поговорить, Кристиан, – ответила я.
– Еще поболтаем, – он улыбнулся.
– Конлет, до встречи!
Техник кивнул мне, и я вышла из столовой.
Капитан стоял возле озера, спиной к солнцу. Я пошла напрямик, через ручей, и промочила подол. Алеард неторопливо обернулся на шум шагов.
– Фрэйа, привет! Выспалась?
– Привет, Алеард! – я слегка покраснела. – Да, спалось сладко.
– Вот и хорошо, – просто ответил он. Я заметила, что он как-то иначе улыбается – более весело, что ли.
– Фрэйа, – и он тихо рассмеялся, – ты поела, да?
– Да, – не понимая, куда он клонит, ответила я.
– Оно и видно. Поди сюда!
Я послушно подошла, он протянул руку и дотронулся до моей щеки.
– Это определенно был пирог со смородиной.
– Ой, – я окончательно смутилась, – вот ведь хрюня! А что, сильно заметно?
– Нет, не сильно.
Я поспешно склонилась над ручьем и умыла лицо.
– А теперь как?
– Теперь чисто, – ответил Алеард. Его волосы на солнце горели, как огонь. – Я хочу поговорить с тобой о случившемся. Ты не против? – Я кивнула. – Сегодня, когда эти существа напали, ты смогла не растеряться.
– Мне было страшно…
– Знаю, – сказал он и нахмурился. – Но ты всё сделала правильно. И главное – как сделала.
– Без большого умения, – произнесла я, и вдруг заметила в нем какую-то перемену: в развороте плеч, и выражении глаз, вообще в энергии, исходящей от него. Меня пронзила мгновенная мысль, и я поспешно отскочила назад как раз в тот момент, когда он молниеносным движением выбросил руку и чуть не схватил меня за плечо.
– Алеард! – возмутилась я, но он прыгнул вперёд, и мне пришлось защищаться. На этот раз я попыталась проскользнуть мимо него, и мне это почти удалось. Но он был быстрее, умнее и опытнее. Он поймал меня за руку и притянул к себе. Захват оказался прочным, шансов высвободиться было маловато, особенно когда он находился за моей спиной. Сдаваться не хотелось, и пару минут я безуспешно пыталась что-нибудь предпринять. Алеард был как всегда расслаблен, наверное, поэтому его руки держали меня хоть и крепко, но бережно. Это больше походило на объятья, а не на настоящую атаку.
– Алеард, – сказала я, – мне никак не вырваться!
Он тихо рассмеялся, обдав мою щёку теплым дыханием.
– Пробуй ещё. Представь, что я злодей.
– Ты не похож, – смущаясь его близости, ответила я.
– Иногда бываю, – странно сказал он. – Ныряй под мой локоть, сделав шаг назад.
Я честно попробовала, и почти освободилась. Надо же!
– Ты поддаёшься! – возмутилась я.
– Совсем немного. Но если хочешь, не буду.
И тотчас стало понятно, что ждёт злоумышленника, который попадёт к Алеарду в руки.
– Ой! – пискнула я, ощутив, что на мне сомкнулись железные оковы. Больно не было, а вот дышалось с трудом.
– Пробуй теперь, – сказал Алеард. Думаю, он всё-таки держал меня в полсилы, иначе давно бы раздавил в лепёшку…
Я попробовала и поняла, что это невозможно. Да и кто бы смог? Разве что Кристиан.
– Ты всё-таки взял меня в плен, – тихо сказала я и от своих слов покраснела.
– Думаю, всё наоборот, – ответил Алеард, и я, поняв, что он имеет в виду, покрылась мурашками. – Наверное, это малина действует, – тихо сказал он мне на ухо, и я мягко рассмеялась. – Раз ты не хочешь больше вырываться, Фрэйа, значит, я сам решу, когда тебя отпускать.
От его слов мне стало жарко. Я не чувствовала напряжения, наоборот – приятную лёгкость, радостную и настырную. Новые, желанные чувства щекотали сердце, и я боялась, что скоро, совсем скоро Алеард разожмёт объятья – и они уйдут. Некоторые чувства непросто удержать, и я думала, что эти – как раз из таких. Но я ошиблась.
Я смогла вдоволь напитаться его теплом и неожиданной, настойчивой нежностью. Говорить ничего не хотелось, слова могли запросто всё разрушить. Наверное, мы долго стояли, обнявшись, и молчали. С ним было хорошо молчать.
– И почему не какой-нибудь светлый приветливый мир? – вдруг сказал он.
– Всё дело в камне, – ответила я. – Это был обычный серый камень. Я не собиралась туда лезть, меня… затянуло. Я не успела почувствовать границу между этим треклятым мостом и Промежутком. Просто оказалась там.
– Ты хорошо слышала камни, Фрэйа?
– Некоторые очень хорошо. Часть из них разговаривали вслух, и был один, который отдавал боль. Я не стала к нему подходить, мне показалось, что это опасно. Большой такой, чёрный, он лежал в воде.
– Большой и чёрный? – задумчиво произнёс Алеард. – Не припомню такого. Кристиан сказал, что у него был оранжевый, который смеялся. Неудивительно, что смеющийся камень попался именно ему.
Я хмыкнула.
– Согласна. А какие камни видел ты, Алеард?
– Их было очень много. Некоторые просто лежали, некоторые медленно переползали с места на место. Промежуток, в который я попал, был забит камнями. И говорящими, и поющими, и теми, что меняли цвет и форму, и такими, что отдавали чувства.
– Это удивительно! А у Елены камней было мало. Не совсем понимаю, что это означает. Возможно, Бури знает.
– Он ничего не расскажет об этом, – усмехнулся Алеард.
– Ты его спрашивал?
– Не я, – ответил мужчина. – Пока ты отдыхала, ребята пытались поговорить с ним.
– Пытались?
– Бури говорит только то, что мы должны знать. Он не любит, когда на него наседают. Он сказал, что Промежуток связан с судьбой, а потом попрощался со всеми и улетел. Некоторые обиделись, – тихо рассмеялся Алеард.
– Он хочет, чтобы мы всё поняли сами. Здесь не на что обижаться. Нельзя же требовать, чтобы знания преподносились на блюдечке…
– Верно, – и Алеард отпустил меня, развернул к себе лицом. – Даже такие, которые причиняют вред. Ты молодец, всё сделала хорошо.
– Я не справилась с эмоциями, – неуверенно возразила я. – С уходом Айвора совсем обленилась и перестала заниматься.
– Вряд ли дело в лени, – покачал головой Алеард. – Ты правильно тогда сказала: ты не можешь видеть себя со стороны, не можешь сражаться с собой, а когда тебе есть с кем общаться – я имею ввиду общение на уровне инстинктов, физического и эмоционального контакта – тогда ты совершенствуешься в боевом искусстве. Первый раз ты положилась на меня, хотя я отдавал только негативную, агрессивную энергию, а во второй раз задумалась, и поэтому мне удалось тебя схватить.
– Я задумалась, как мне поступить. Действительно, первый раз я просто сделала, просто почувствовала.
Алеард кивнул.
– Смотри, если я сделаю вот так… – и он снова шагнул ко мне, но медленно, отчего его движение выглядело еще более пугающим. На сей раз я была на чеку, и не позволила себя схватить. Напротив, я решительно заломила его руку.
– Отлично! – довольно сказал Алеард. – Если бы у тебя было оружие, я бы остался в очень невыгодной позиции.
– Но я не смогу тебя удержать, – сказала я, улыбнувшись.
Алеард попробовал забрать руку, и я выпустила его запястье. Он сощурился против солнца.
– Ты сможешь, Фрэйа. Со временем. Я сильней тебя физически, но это играет второстепенную роль. В бою сильнее тот, кто прав, тот, чей дух прибывает в покое и гармонии. Поверь, я не всегда могу найти равновесие сил, не всегда могу справиться с собственными демонами.
– Я тоже. В последнее время особенно… Мы встретились с Кристианом в столовой, – помолчав, добавила я. – Он сказал, что вы вместе росли.
– Да, мы дружим с ним целую вечность.
– Скажи, а как ты сломал руку? – внезапно спросила я. Понятия не имею, что дёрнуло меня за язык: обычное любопытство или неукротимая жажда узнать о нем как можно больше?
Алеард посмотрел на меня задумчиво, словно этот вопрос его нисколько не удивил, и ответил:
– Я свалился в ущелье. Лететь было долго, мне еще повезло, что я не сломал себе вместо руки спину.
Наверное, от изумления мои брови оказались в центре лба, и он тихо рассмеялся.
– Ты, верно, хочешь знать, какая нелегкая меня туда понесла? Порой человек не может ответить на самые простые вопросы. Я был неосторожен, стоял на самом краю, и потом, тогда в моей голове крутились не самые приятные мысли. Одно неловкое движение и… Очнулся, когда кровь залила глаза, – он поднял прядь волос, и я увидела тот самый длинный шрам. – Получил камнем по голове, и так хорошо получил, что про руку и думать забыл. Домой зашел в таком виде – мама чуть со стула не упала.
– Было очень больно?
– Боль стирается из памяти. Я и произошедшее помню отрывочно, нечётко. Когда летел вниз, до того момента, как потерял сознание, всё время пытался за что-нибудь уцепиться. Там еще кусты колючие росли, но мне уже без разницы было. Я к чему это говорю… Человек всегда будет бороться за жизнь, бороться до последнего момента.
Я хочу, чтобы ты была сильной, Фрэйа. Вместе мы можем постоять друг за друга, а вот поодиночке… Нужно отличать истинную опасность от мнимой, реальную угрозу от показушной. Скоро, Фрэйа, – и он склонился ко мне. – Бури показал нам, как перемещаться в иные миры, и поверь, здесь мы надолго не задержимся.
– Ты очень хочешь этого?
– Да, я хочу этого. И знаю, что даже после случившегося ты тоже хочешь. Ничего, что первый блин комом. Всегда можно найти в себе силы сделать лучше.
– Ты всегда доводишь начатое до конца?
– Я упрямый человек, Фрэйа. Если что-то пришло на ум, я всегда добиваюсь этого. Кристиан говорит, что человек вправе отказаться от задуманного, даже если он когда-то безумно желал этого. Я с ним согласен. Но наши желания и мечты не одно и то же.
– Верно! Удивительно, но мне на ум приходили те же самые рассуждения! – я изумлённо поглядела на него. – Нельзя отказываться от мечтаний. Я имею ввиду, нельзя предавать их из-за собственного бессилия. Если жаждешь, если стремишься к чему-то, то нужно стремиться всем сердцем, отдавать себя за эту мечту. И хранить ее в сердце, пока не останется ни единой надежды. Но когда умирает надежда, сердце умирает вместе с ней.
Он внимательно посмотрел на меня.
– Скажи, а как ты думаешь, может ли сердце возродиться?
– Вдохновение любви – вот что может воскресить сердце. Мне так кажется… – уже смущенно добавила я, видя, что он улыбается уголками рта.
– Возможно. Но мне об этом трудно судить, – посмеиваясь, ответил Алеард. Я поглядела на него, а он на меня. Я не могла понять, откуда взялась эта искорка хитрости в его глазах. Вообще-то я легко поддавалась смущению, но всегда тщательно это скрывала, и люди не замечали во мне перемен. А уж вогнать меня в краску было под силу только Алеарду, и он, видимо, делал это с удовольствием. Я рассмеялась, прикрывая пылающие щеки.
– Мне тоже, – пробормотала я себе под нос, – наверное.
Алеард несколько секунд глядел на меня, не мигая, а потом достал из кармана… мою ленту! Ту самую, ярко-синюю, что я потеряла несколько дней назад. Он молча протянул мне её, и я завязала волосы в хвост.
Мы присели на пригорок, на короткую, мягкую травку. Вокруг в изобилии рос лиловый клевер. Это озеро называлось Ивовым: громадные старые деревья образовывали сказочные чертоги с коридорами, гостиными и светлыми оранжереями. Если плыть по озеру на лодке, раздвигая рукой падающие к самой воде ветви, то кажется, что находишься в волшебной стране. Цветут кувшинки, и вода зеленая, как малахит, и ветер шевелит нежные гибкие ветви, пускает легкую волну с одного берега на другой. Озеро было большим, оно несколько раз причудливо изгибалось, а в самом его широком месте находился островок-скала.
Сзади послышались шаги, и я обернулась вслед за Алеардом. Это был Кристиан.
– Эй, к вам можно присоединиться?
– Конечно, – ответил Алеард, и я тоже кивнула. Штурман устроился возле меня, но так, чтобы видеть и капитана.
– А я оттуда сбежал, – улыбаясь, произнёс он. – Суеты много, всё носятся, как оголтелые.
– Ты раньше не жаловался на суету, – ответил капитан.
– Суета разная бывает. Иногда лучше успокоиться, послушать ветер и в небо посмотреть, – он подмигнул мне, и я улыбнулась, пытаясь разгадать его потаенные мысли. – Бури куда-то улетел – не зря ведь? – продолжил Кристиан. – Кстати говоря, я недавно с ним общался, и он рассказал мне много интересного. Это целая наука: бродить по мирам.
– Так и есть, – согласилась я. – Например, разница во времени.
– Сколько ты была в том мире, Фрэйа? – спросил Алеард.
– По ощущениям не больше получаса. Но когда вернулась сюда – был уже обед! Я не почувствовала этих искажений, для меня всё слилось воедино. Словно Промежуток каким-то образом стёр часть времени…
– Перемещаться нужно с осторожностью, – напомнил Алеард. – Бури сказал, что постепенно мы научимся чувствовать миры, и знать заранее, что ждет нас там. А также ощущать время и его ход.
Я напряженно нахмурилась.
– Ещё до того, как мы все узнали Промежуток, Бури снился мне. Думаю, если спросить его, он подтвердит, что мы общались на мысленном уровне, когда я спала. Мы долго разговаривали в странном месте: это была белая капсула, похожая на пузырь. Он сказал мне, что миры способны открывать в человеке потаенное, то, что хранится в самом его нутре. Каждый человек наделен даром или несколькими, которые наиболее близки его сердцу и душе. Эти дары происходят из его внутренних энергий.
– Ага! – ответил Кристиан. – А он не уточнил, что это за дары? Примеров не привёл?
– Нет. Наверное, это не так важно. Или…
– Всему своё время, – улыбнулся штурман.
– Ты не говорила остальным? – спросил Алеард.
– Еще не успела. В последнее время пищи для ума хватало.
– Я тоже так думаю, – отозвался Алеард.
Мы замолчали. Я думала о том, как хорошо сидеть рядом с ними. Потом подумала, что Алеард и Кристиан уж точно не испугались бы тех тварей на мосту. Мне недоставало воинского хладнокровия, сдержанности и уверенности. Может быть, поэтому я туда и провалилась, чтобы сделать нужные выводы и впредь не вести себя опрометчиво? А потом стало спокойно: всё уже случилось. И это тоже судьба, будь она злая или добрая. И сожалеть не о чем, нужно просто сделать в следующий раз лучше. Всё то, о чём говорил Алеард, но лишь теперь я как следует прочувствовала его слова.
– Есть хочется… – вдруг сказал Кристиан.
– Да, – согласился с ним Алеард.
– Хотите, пойдёмте ко мне, – слетело у меня с языка прежде, чем я мысленно решилась на подобное приглашение.
Алеард улыбнулся.
– А твои родные не будут против? – спросил он.
– Нет. Они будут рады, – пытаясь унять дыхание, ответила я. Непросто в один день научиться спокойствию.
– Классно! – сказал Кристиан. – Тогда идёмте. Да, Ал?
– С удовольствием, – ответил Алеард, поднимаясь и протягивая мне руку.
Я повела их самым живописным путём. Мы шли бок о бок, и Кристиан всё также хитро улыбался. Он даже напевал что-то, поглядывая на нас. Хотя голос его звучал тихо, но было понятно: спой он что-нибудь во все лёгкие – заслушаешься. Алеард помалкивал, но тоже улыбался. А я краснела, потому что чувствовала их мысли.
– Вот это дерево зимой разговаривает, – показывала я. – А вон там растёт сердитая ива. У неё на стволе наросты коры образуют хмурое лицо. В лесу много ежевики, а тут были раньше заросли облепихи. Потом кусты один за другим засохли, Яна с Артёмом их убрали. Хотят берёзы посадить.
– А там что за дерево возвышается? – спросил Алеард.
– Это дуб. Самый замечательный, – добавила я, и они рассмеялись. – Он такой ветвистый, можно залезть на самую верхушку и обозревать окрестности! Яна говорит, что он принял в себя души, поэтому отдаёт силу. Не знаю точно, сколько ему лет, но это самое старое дерево здесь. Раньше в его дупле жили совы.
– А озеро, Фрэйа?
– Тёплое, – ответила я. – Артём называет его лужей. Мне больше нравится холодное, вон там, за рощей.
– Нас, кажется, встречают, – сказал Алеард, и только тогда я увидела Люсю, которая вместе с Перуном неслась по полю.
– Здравствуйте! – сказала она радостно. – Добро пожаловать!
Кристиан широко улыбнулся:
– Привет! Меня зовут Кристиан, – и он протянул девочке руку. Её ладошка в его лапе выглядела крохотной. Капитан также серьёзно пожал Люсе руку и улыбнулся.
– Мы заждались, – сказала Люся. – Пойдёмте. Перун, не пялься так, это невежливо.
Штурман рассмеялся.
– Ничего, – сказал он, – пусть пялится на здоровье.
Пёс протиснулся между мной и Люсей и тщательно обнюхал сперва Алеарда, потом Кристиана. Дружелюбно взмахнул хвостом и чинно направился домой впереди всех.
Мы сидели на веранде, уплетая душистый земляничный кекс и свежее повидло, и болтали по душам.
– Невоспитанный? Э, нет, он у вас молодец. Мы с Алеардом как-то гостили у товарища, который держал обезьяну, – рассказывал Кристиан. – Это было когда?
– Четыре года назад, – подсказал Алеард.
– Точно! Шимпанзе звали Оракул. Не знаю, почему. С виду милое создание – по голове тебя погладит, руку подаст, пальчиками держится осторожно и крепко. Утром просыпаюсь – нету штанов! Я давай искать. Там да сям поглядел… А с улицы звуки доносятся странные. Выглядываю в окно, а этот поганец надел их на себя и скачет по веткам как ни в чём ни бывало. Ну, думаю, погоди. Сейчас я тебе устрою модный показ!
Мы рассмеялись.
– Я выхожу и строго так говорю: «Иди сюда!». А он мне рожи корчит с верхней ветки, кривляется, а из кармана заднего банан торчит… И как он там держался, не понимаю! Я ему снова: «Слазь, зверь шаловливая, мне одеться надо!». А он повернулся спиной – и давай завтракать. Делать нечего, я отстал. Не за ним же на пальму лезть.
– А что дальше было? – спросила Люся.
– А дальше хуже, – усмехнулся Алеард. – Штаны у него отобрал хозяин, вот только их носить уже нельзя было… Сели мы завтракать, Оракул глядел на трапезу с крыши дома. Сидел, думал о чём-то, а потом бац! – и прыгнул прямо на стол. И не абы куда – прямо мне в тарелку попой угодил. Хозяин за голову схватился, извиняется, а тот хвать половник – и давай скакать с ним по земле.
– Хулиган! – сквозь смех сказала Яна. – Что же на него нашло? Люди незнакомые?
– Может быть, – ответил Алеард. – А может, просто решил расставить точки над «и».
– Потом он ещё не раз при нас «выпендривался», – улыбнулся Кристиан. – Выскакивал из-за угла, пугал. Ночью в дверь стучался. Рылся в наших рюкзаках…
– А что же хозяин? – удивился Артём.
– Кто там хозяин в доме – ещё неизвестно, – ответил Алеард, и мы снова рассмеялись.
– Помнится, Фрэйа, ты принесла домой лисёнка, – сказала Яна.
– Было дело, – кивнула я. – Не знаю, откуда это чудо взялось, но Карина сразу сказала, что у нас и так хватает дома всякой живности, и его пришлось отдать.
– Ну-ну, и что было дальше? – хитро сказала Яна.
– А дальше я обиделась.
– И было с чего, – пояснила ребятам Яна. – Когда в том же году, несколькими месяцами ранее, Кара принесла совёнка – его разрешили оставить.
– Да, – пробурчала я. – И я, злопамятная засранка, ей отомстила.
– Как же? – усмехнулся Алеард.
– Нарисовала на стене в её комнате лису.
Ребята расхохотались.
– Изощрённая месть, – похвалил Кристиан. – И при этом по-доброму.
– Нет, ещё какая злая, – покачала головой я. – Если бы ты видел эту лису, ты бы понял, что я была не в себе.
Мы дружно рассмеялись.
– А почему его не разрешили оставить? – спросила Люся. – Он же маленький, привык бы к остальным животным.
– Так бывает, – ответил дочери Артём. – Они просто не захотели.
Люся нахмурилась.
– Карина – вредина, – сказал она. – Поэтому я с ней не дружу.
– И она единственная, с кем ты не дружишь, – улыбнулся Артём. – Ребят, ещё чаю?
– Спасибо, мы полны до краёв! – улыбнулся Кристиан, и Алеард кивнул. – Поздно уже, вам, наверное, отдыхать пора…
– Вы, конечно, останетесь, – лукаво улыбнулась Яна. – У нас хватает свободных комнат. На ночь глядя тащиться через поле…
– Янчик, – улыбнулся Артём, – неужели ты думаешь, что Алеарда и Кристиана съедят по дороге суслики?
– Коварные звери эти суслики, – сквозь смех ответила она. – Ну что?
Ребята переглянулись. Я очень хотела, чтобы они остались.
– Мы же никуда не торопимся, – сказал Кристиан, поглядев на Алеарда.
– Никуда, – подтвердил тот.
– Тогда с радостью останемся! – улыбнулся штурман.
Пока Яна готовила спальни, я решила помыть посуду. Алеард и Кристиан были тут как тут. Они встали с двух сторон и так ловко помогали мне, что я не успевала соображать, что происходит. Тарелки пролетали перед носом, ложки сами собой укладывались на просушку, полотенце мелькало цветным пятном… Они перекидывались посудой, как два жонглера, и Люся восхищённо хохотала. Зашёл Артём, и на кухне случился беспорядок. Он не пожелал остаться в стороне, и в итоге они с Кристианом разбили чашку. На хохот пришла Яна.
– Ого, вы счастье в дом приманили! – улыбнулась она.
– Мам, давай ещё что-нибудь разобьём, – сказала Люся, – чтобы счастья пришло больше.
– Специально – это не то, – сказал Артём. – Подождём до следующего раза.
Яна показала ребятам их комнаты. Привычная рано ложиться, сейчас я не хотела спать вообще. Сразу заснула одна Люся. Проходя мимо комнаты, где должен был спать Алеард, я застала там Кристиана.
