Текст книги "Непреодолимая сила"
Автор книги: Галина Маркус
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Приближался Новый Год. О том, чтобы встречать его порознь, даже речи не шло. Они строили планы, но не знали, как их воплотить, не выходя из «подполья». Оба сходились на том, что пора раскрываться перед Таниной семьей…
***
В субботу утром, за неделю до праздника Катя составляла список приглашенных. Предстояло еще «достать» продукты, но тут Вовка обещался помочь.
– Сколько человек получается? – поинтересовался Сережа.
– Мы втроем, Машку не считаем… Спроси, кстати, у мамы, может, возьмут ее на ночь? Потом, конечно, Павлик, Вовка, Маринка моя, Нелли с мужем. А, ну, Костик, конечно!
– Костик? Ты же его раньше недолюбливала… – Серега замялся.
Конечно, Танька вроде и думать забыла о Лебедеве, но стоит ли рисковать… А не пригласить его – совсем некрасиво.
– Да ты что! – возмутилась жена, – спятил? Как нам понадобилось в больницу ехать – Вовка твой где был? Типа, не могу, у меня клиент, да и двигатель барахлит. А Лебедев через пять минут приехал! Да если бы не он… Ну, не ожидала от тебя!
– Ладно, ладно, я так просто спросил. Конечно, пригласим, – поспешил согласиться Сережа.
– Танюш, а ты кого позовешь, давай, запишу сразу? – Катя посмотрела на золовку, которая по третьему разу намывала одну и ту же тарелку.
– Светку, кого еще.
– А Диму?
– Мы расстались давно.
– Да? Но, я думала, может, вы уже помирились…
– Кстати, забыл рассказать! У нас ведь новый кавалер теперь, – брат буравил Таню испытующим взглядом, – но очень секретный, как зовут, даже не знаю.
– Правда? И молчишь? – обиженно протянула Катя.
– Да… чего было говорить раньше времени…
– А сейчас уже можно говорить? – хитро улыбнулась Катя. – Давай, колись, кто он, сколько лет. Интересно же!
Таня сделала вид, что внимательно разглядывает дно заварного чайника – тщательно ли отмылось.
– Ну, ты видишь? Молчит, как партизан, – пожал плечами Сережа. – Смотри, Танька, я уже беспокоиться начинаю… Могу ведь и сам узнать!
– Вот поэтому и не говорю! – отрезала Таня. – Надоела твоя опека.
– Тань, а ты пригласи его на Новый Год, познакомиться, – примирительно начала Катя. – Мы и увидим, что нет повода волноваться.
– Посмотрим, – неопределенно ответила та и поспешила покинуть кухню, оставив чайник в раковине.
Катя с Сережей переглянулись.
– То-то думаю, Танька такая счастливая ходит, – вздохнула Катя. – Совсем другая… И скрывает не зря – видно, что-то серьезное, о таком не трындят. Любовь, тебе не кажется?
Сережа нахмурился.
– Ладно… Поглядим еще, что за любовь такая, что-то мне подозрительна эта скрытность.
– Да тебе все подозрительны, кроме Пашки твоего. Ну не любит его девочка, это же ясно!
Сергей только вздохнул. Ничего хорошего от нового знакомства сестры он не ждал.
– Я гулять, – коротко бросила Таня, через полчаса выходя в коридор.
– Далеко?
– В центр.
– А квартиру Катька одна убирать будет?
– Почему одна? С тобой… Да ладно, не ори, приду – помогу…
– Чтобы не поздно, – крикнул ей вслед брат.
– Ага, – отмахнулась она.
***
Накануне вечером, пока домашние купали малышку, Таня созвонилась с Костиком. Тот c утра был расстроен – сломалась машина.
– Барахлит чего-то, так и не смог завести. Может, из-за мороза, не знаю. Надо отогнать Вовке, пусть смотрит.
– Значит, не увидимся завтра, будешь занят?
– Как – не увидимся?! Целый выходной? В понедельник отгоню, пока ты на работе будешь.
– А куда пойдем? Не в подъезде же мерзнуть?
– А у тебя, судя по голосу, есть план? – усмехнулся Костя на другом конце трубки.
– Да, – Таня говорила почти вызывающе. – К примеру, в гости не хочешь меня пригласить? Я даже не видела, как ты живешь.
– Хорошо, – растерялся Костя, – только… Мне надо прибраться, что-то купить. Чем я кормить тебя буду?
– Я похожа на обжору? Слушай, сейчас мои из ванной выйдут, говори быстрей адрес. Да знаю я твой дом, какая квартира?
Костя назвал номер:
– Во сколько придешь?
– Часов в двенадцать, в час. Все, кладу трубку, целую.
Так что с утра Костя уже суетился – не хотелось, чтобы Таня разочаровалась своим первым к нему визитом. Он умудрился достать хорошее шампанское. Мысли текли только в стандартном направлении: фруктов зимой не бывает, значит, конфеты. Или накормить ее обедом? Ну, не борщом же, который сварила мать, или картошкой.
Кстати, мама. Очевидно, этой проблемы для Тани не существовало, но она существовала для Кости. С утра он начал «подбивать клинья».
– Мам, а ты никуда сегодня не собираешься?
– А куда я должна собираться? – рассеянно спросила она.
– На службу, к примеру…
– На службу я в воскресенье, ты же знаешь, – мама выбирала из шкафа белье.
Совершенно очевидно, она затеяла генеральную уборку. В Костины планы стирка не входила.
– Ну, тогда к тете Нине сходи, развейся. Чего ты опять завелась? Ну, хочешь, я сам все сделаю? Только белье отложи, а полы и все такое…
– Убираюсь, чтобы в воскресенье не убираться, сделаешь ты, как же! – мать, наконец, подняла на него глаза, начиная что-то соображать. – Хочешь, чтоб я ушла, что ли?
– Ну… нет… Если честно, то – да.
– Костя!
– Ну что «Костя»?!
Она укоризненно покачала головой.
– Опять? Давно ты не приводил девиц, как с армии пришел, я так радовалась, что угомонился!
– Мам, это совсем, совсем другое. Я тебе давно хотел рассказать, но как-то не получалось. Мамуль, я, наверное, женюсь.
Мама так и села на диван, уронив белье на пол.
– А на ком? На ком? Костенька, это же очень хорошо, очень… Это хорошая девочка? Надеюсь, не Ира? – вдруг испугалась она.
– Мам, ну какая Ира! Я… пока не могу сказать. Очень хорошая, поверь, ты будешь рада.
– А зачем мне тогда уходить? – голос матери снова стал подозрительным.
– Понимаешь, она здесь впервые, ну и пока мы не готовы знакомиться с родителями, после Нового года решили. Дай ты человеку освоиться!
– Ладно, – мать неожиданно согласилась, – пойду к Нине. Только бы вы не передумали… Мне так страшно за тебя все время, сыночек…
– Ну вот, опять запричитала… Как надоест у тети Нины, звони, без предупреждения не приходи, хорошо?
– Хорошо, – вздохнула мать и начала запихивать белье обратно в шкаф.
***
Таня вошла в прихожую, огляделась.
– А где твоя мама? – шепотом спросила она.
– К подруге пошла, в гости, – Костя снял с нее куртку.
Он выглядел немножко взволнованным.
– У вас две комнаты? Такая же квартира, как у нас. Только в другую сторону.
– Да в этих домах все квартиры одинаковые. Ты проходи, посмотри, что хочешь.
Таня шагнула в «залу». Здесь, конечно, обитала Костина мама. Было просто, но уютно. Чисто, светло. В углу, над телевизором, висела большая икона с ликом Христа, с лампадкой внизу. В шкафу за стеклом тоже стояло много маленьких иконок. Тане показалось, что Христос смотрит на нее осуждающе. Она повертелось у большого трюмо и, убедившись, что выглядит «очень даже», поспешила в другую комнату.
Здесь икон не было. Костя суетился, накрывая на маленький столик. Старенькая тахта, письменный стол, заваленный тонкими листочками – компьютерными распечатками, магнитофон и целая полка кассет и видеокассет – вот и вся обстановка.
– А где же компьютер?
– Отдал пока Мишке – они едва успевают делать заказ, пока я кручусь с салоном.
– А теперь я еще время отнимаю, да?
– Это все остальное у меня время отнимает… Когда с тобой быть охота… А вообще-то мы взяли еще одного парня. Чудак, правда, но талант.
Таня перевела взгляд на столик:
– Для чего это все? Вот придумал… Я не люблю шампанское, – она взяла из коробки одну конфетку.
– Не знаю… – Костя еще больше растерялся. – Может, борщ будешь?
– Я что, обедать пришла? – она тоже заволновалась. – Брось это все.
– А что делать? – Костя притянул ее к себе.
– Как же я соскучилась… сил нет!
– И я… – они переместились на диван.
Впервые они оказались в «человеческой» обстановке, ни в кино, ни в машине и ни в подъезде.
– Танька, что ты со мной делаешь? – Костя уже не мог остановиться. Таня, не отвечая, расстегивала ему рубашку.
– Подожди! – он вскочил, задернул шторы, потом бросился в большую комнату и выхватил из шкафа что-то чистое и белоснежное.
– Это же скатерть, – сказала Таня…
***
– Ларочка, чего это ты с утра пораньше? – удивилась Нина, открывая дверь.
– Ой, Ниночка, не прогони. Мой-то невесту привел! Так просил, чтобы не мешала…
– «Невесту»! Скажешь тоже! Знаем мы ваших невест… И ты поверила? Взял и выгнал мать, бессовестный!
– Да не выгнал, Нин, не ворчи… Я сама… Лишь бы только у него все было хорошо. Я ведь боялась, что он вообще никогда не женится. Уж как молилась, чтобы не жил в грехе.
– А вот мы сейчас посмотрим, что за невесты такие. Пошли, чаю налью, сама только завтракать села. Или кофе помолоть?
Нина захватила большой военный бинокль, и подруги отправились на кухню. Дома стояли друг напротив друга, разделенные футбольной площадкой.
– Не хорошо следить-то, – вяло сопротивлялась Лариса.
– Не хорошо мать обманывать, – отрезала Нина. – Та-ак… Ну, это не к твоему, эту я знаю… О, Петровна куда-то намылилась. А вот, посмотри – что за девочка? Да нет, в синей курточке. На вид – чистенькая, приличная. Ну, точно, к вам в подъезд идет! И чего она у твоего олуха забыла?
– Не говори про него так, Нина! Он хороший очень, добрый. Ну, дай мне скорее, – не выдержала Лариса.
Она поднесла бинокль к глазам и с удивлением перевела взгляд на подругу.
– Так я знаю эту девочку… Это Сережина сестра.
– Какого Сережи?
– Звягинцева. Твоя Марина с его женой еще дружат.
– С Катькой? Так это Татьяна, что ли? Ну-ка, дай… А ведь точно, она, как я сразу не признала? Вот это новости! Лара, мне кажется, это не такая девочка. Значит, твой не врет, что жениться собрался.
– Не знаю… – растерялась Лариса. – Странно как-то. Они никогда не общались. Да и зачем ей это? Родители ее наверняка против будут. Они тогда, помнишь, все на Костю свалили, будто он их замечательных деток портит. Костик даже домой к ним до армии почти не ходил. Может, она к другому кому пришла?
– Да нет… Вон, посмотри-ка, уже шторы задернули. Вот тебе и «не такая». Что за молодежь пошла! Совсем никаких норм у них нет. Разве мы так могли, а? Насмотрелись видеофильмов ваших!
Лариса покачала головой.
– Костя, сынок, что же ты делаешь…
***
– Танечка, оставь, я сам, потом, – он ласково обнял ее за плечи, покрывая лицо поцелуями.
– Скатерть испортили, – она опустила мыльные руки и беспомощно посмотрела на Костю, – твоя мама заметит.
– Не заметит. Я уберу.
Он подхватил Таню на руки и вынес из ванны, бережно опустив на тахту. Сел рядом на корточки и сжал ее ладони, задыхаясь от переполнявшей нежности.
– Налей мне, – Таня кивнула головой в сторону шампанского.
– Не надо лучше, давай, я, правда, тебя покормлю. Подожди, я сейчас.
Костя принес с кухни две тарелки борща и черный хлеб.
– Садись в кресло, там удобнее. Правда, оно скоро развалится. У нас такая страшная мебель…
– Как будто у нас другая… Скажешь тоже.
Оба прибывали в странном состоянии и не находили подходящих слов.
– Не знаю, как домой приду, они ведь все по моему лицу поймут, – Таня подняла на него растерянные глаза.
– Мы не должны были… это я виноват, – огорченно произнес Костя. – Ты… очень расстроена?
– Глупости, – вскинулась Таня, усилием воли поменяв выражение лица. – Я счастлива. Просто никак не могу привыкнуть… Ни в чем ты не виноват, я взрослый человек, знала, что делала. Мы ведь почти женаты, забыл? Или тебе печать нужна в паспорте?
– Таня… – он смотрел на нее глубоким взором. – Господи, я же представить себя не могу без тебя. Ты – моя жена… Ты понимаешь, что ты – моя жена? Танька, если ты бросишь меня, я умру. А найдешь другого – убью!
– А если я узнаю… что ты с другой… Ты никогда меня больше не увидишь, понял? – мрачно сказала она.
– Да не смеши меня… Я давно ни одной женщины в упор не вижу. Ты меня проглотила как будто…
Раздался телефонный звонок.
– Костя? – мамин голос звучал печально. – Хочу сказать тебе, что к Нине приехала дочка, и мне уже неловко сидеть у них на нервах.
– Я понял, мам, иди домой, конечно, – Костя положил трубку и посмотрел на Таню:
– Сейчас мама придет, давай, я тебя познакомлю?
– Нет, нет, не сейчас, – запаниковала она.
Тане не давала покоя оставленная в ванной скатерть.
– Я сейчас не могу, я со стыда сгорю!
– Хорошо, я провожу тебя.
– День на дворе.
– Ну и что?
– Не надо, Кость, вдруг кто увидит, я не смогу сейчас… Мне надо одной, понимаешь?
Таня бросилась за курткой и побежала надевать шапку перед зеркалом в большой комнате. На лик в углу она старалась не смотреть.
Он обнял ее сзади, глядя на отражение.
– Не переживай… Позвони, как только сможешь, ладно?
– Костя… скажи, ты веришь в Бога?
– Да, – ответил он. – Ну, в смысле, знаю, что Он есть, в церковь, как мать, не хожу.
– Точно знаешь?
– А ты разве не чувствуешь? Например, когда делаешь что-то не то.
– Это называется совесть.
– Угу, можно и так сказать. И сейчас она меня почему-то мучает…
– Думаешь, это Он? А что Он может иметь против наших отношений? Что в них плохого?
– Надеюсь, ничего, мы ведь поженимся, – Костя развернул ее лицом к себе. – Иди, маленькая, сейчас мать придет. Я бы хотел, чтобы ты совсем осталась. Но скоро так и будет.
Таня испуганно посмотрела на него:
– Будет?
– Конечно, девочка моя, будем жить здесь, у меня…
– Ой, слушай, как я могла забыть, – вспомнила она, уже надевая сапожки, – тебя пригласят к нам на Новый Год…
– Да ну? Братец твой часом не заболел? – поднял брови Костя.
– Скажи Катерине спасибо…
– Мы увидимся завтра? – он остановил Таню у самых дверей, сжав ее плечи руками.
Глаза у него были виноватыми и счастливыми одновременно.
– Не знаю, утром сама позвоню, как только смогу. Сегодня не жди – вся семейка в сборе.
– Если меня дома не будет, звони в салон.
– Угу…
Таня открыла дверь и побежала по лестнице, не дожидаясь лифта. Выйдя из подъезда, подняла голову, пытаясь отыскать Костино окно. Он высунулся наружу, и она, заметив, помахала рукой и скрылась за углом.
Пожилая женщина в доме напротив опустила бинокль.
– Все, можешь идти, путь свободен… Птичка улетела.
– Спасибо, что приютила, Ниночка.
– Не за что… иди, разбирайся со своей молодежью.
– Да как с ней разберешься? – вздохнула Лариса. – Ты только Мариночке ничего не говори, кто его знает, что там за головоломка…
***
– Я и вижу, она вся горит. Такая температура… Простыла, что ли? – Катя заваривала ей на кухне горячий чай. – Может, родителям позвоним?
– Да, ладно, чего сразу родителям? Не маленькая. Машку только к ней не пускай, вдруг грипп.
– Ой, лишь бы до Нового года поправилась. Осталась – то всего неделя…
– Танюх, ну ты чего? Что у тебя – голова, насморк? – брат был обеспокоен.
– Не знаю. Ничего нет. Может, вирус, – Таня старалась не смотреть ему в глаза.
С ней так бывало – на нервной почве. Но этот диагноз оглашать не стоило.
– Где хоть гуляла? Кавалер твой тебя не проводил?
– Я не с ним, я с подружкой…
– Угу, с подружкой. Ладно, спи давай.
Все воскресенье она провалялась в кровати. С утра начала нервничать – Костя ждет звонка… Или не ждет? Почему он не беспокоится, сам не позвонит? Конечно, откуда ему знать, что она заболела? А может, мама права – вся любовь у мужчин только до постели? Сережка ведь говорил, что Лебедев такой. Или вдруг он решил, что Таня «легкодоступная», и она ему больше неинтересна? Сама виновата… Да что за бред – вот напридумала!! Но вдруг он вообще никогда не позвонит? Что же ей делать?
Звонок раздался после обеда, к телефону подошел Сережа. Таня слышала разговор, но как она могла предупредить Костю, что больна? Через час он позвонил еще раз, очевидно, с трудом выдумав предлог. А потом весь вечер Катя ругалась, что кто-то постоянно набирает их номер и отрубается. Ясное дело, Костя надеялся, что Таня первая возьмет трубку, но девушке ни разу этого не удалось. Она и радовалась, что Костя ищет ее, и изводилась, что не может дать о себе знать.
И только в понедельник, когда брат ушел в мастерскую, она добралась до телефона. Костя, конечно, сейчас на работе – Таня набрала номер. В видеосалоне ответила девушка.
– Здравствуйте, Константина можно? – как можно тише попросила Таня.
– Кого? Говорите громче.
– Лебедева позовите, – повторила Татьяна, оглядываясь на кухонную дверь.
Не успела она договорить, как Костя сам схватил трубку.
– Наконец-то! Я тут с ума схожу! Где ты была? Я звонил, но не мог же тебя позвать…
– Я слышала. Я дома, болею. А что за девушка у тебя там?
– Что с тобой?!
– Не знаю, температура – и все. Сегодня уже нормально, но мои не пустили меня на работу, боятся, что грипп… Так кто у тебя телефон берет?
– Это Лена. Тань, я сейчас приеду.
– Спятил? Катя дома. Я буду звонить, – она бросила трубку на рычаги.
Таня вышла на кухню и налила себе чай.
– Чего ты так смотришь? – поймала она выразительный взгляд невестки.
– Ничего не хочешь рассказать? Могла бы поделиться.
– Кать… я бы и рада, но ты ведь не сможешь врать Сережке.
– А что – все так серьезно, что надо врать?
Таня промолчала.
– Тань, если что – скажи мне, ясно? Сергей ничего не узнает.
– У меня все нормально, не выдумывай.
– Но завтра ты еще отлежишься, и не спорь!
– На работу не пойду. А в институт надо.
***
Она хотела сдать зачет в первых рядах, потому что Костя давно ее ждал. Окна аудитории выходили на улицу, и она нервничала, видя, как он курит возле машины. Но ничего не получилось, и пришлось проторчать еще минут сорок.
Наконец Таня выбежала и буквально упала в его объятья. Они сели в автомобиль.
– Лена – это кто? – спросила она, не дав ему произнести ни слова.
– Она у меня работает. Танюха, ты что, ревнуешь?
– Может, ты сразу другую нашел… Но ты бы сказал мне, правда?
Костя от души расхохотался. Знала бы Таня, как давно не приходили ему в голову мысли о девушках. О других девушках. Не, пусть лучше не знает, так спокойнее.
Глядя на него, Таня сразу почувствовала себя глупой и тоже рассмеялась.
– Починил? – она кивнула головой на руль.
– Да, еще вчера. Ничего криминального. Ну, что с тобой было? Я уже думал плюнуть на все и заявиться к вам.
– Не знаю. Тоже ничего криминального.
– Это все… из-за меня, да? – он приложил ладонь к ее губам, не желая слушать возражений. – Ладно, ладно. У меня кое-что есть для тебя.
Костя залез в карман длинного черного пальто и достал бархатную коробочку:
– Это тебе. К Новому году.
Таня никогда еще не получала подобных подарков. Она открыла коробочку и с изумлением уставилась на кольцо. Оно было сделано в виде листочка, по краям которого расположились блестящие мелкие камешки, а в середине – красивый синий, побольше.
– Это что, золото?
– Конечно, что же еще? А это – брюллики и сапфир. Нравится? Я два часа выбирал, думал, продавщицы меня растерзают.
– Как это – брюллики? Хочешь сказать, бриллианты, что ли? Да ладно! – снова засмеялась Таня.
– Ну, не веришь, почитай, – Костя показал ей на маленькую бумажечку, прикрепленную к кольцу. – Не, ты, главное, померь, я боялся с размером не угадать, вдруг свалится или не налезет. Говорю им – пальчики тонкие, а они мне – шестнадцать или шестнадцать с половиной? Взял шестнадцать. Годится?
Но Таня молчала.
– Эй, ты чего? Не нравится? – забеспокоился он.
– Кость… ты сумасшедший, наверное. Обалдел, да? Да моему отцу год на такое работать… Или больше… Зачем? Верни в магазин!
– Ну уж, дудки! Ты у меня не такого стоишь, хотел – и купил. Попробуй не взять.
– Да не хочу я измеряться в каратах… Костенька, пожалуйста, давай вернем. Я и без него знаю, как ты ко мне относишься.
– Ювелирные изделия обратно не принимаются, – рассердился Костя, – не нравится – давай, выброшу.
И он протянул руку к кольцу. Она в испуге сжала коробочку.
– Не надо, ты что! Очень нравится… Только – кому я смогу показать? Что я им скажу, откуда оно у меня? Парень подарил? Ничего себе, парень…
– Я и не подумал как-то… Спрячь пока куда-нибудь. Я думал, это будет как… ну, помолвка, что ли? На помолвку кольцо дарят.
Таня счастливо кивнула.
– Тогда понятно… спасибо! – она порывисто поцеловала его.
– Наконец-то, дождался, – проворчал Костя, но в глазах его тоже светилось счастье. – Так ты померяешь или нет?
– Как раз! – Таня нацепила колечко. – Тютелька в тютельку, угадал! А куда мы едем?
– Домой мы едем, на часы посмотри. Кстати. В субботу тридцать первое. Звягинцев меня вчера официально пригласил. Как будем действовать?
– Ума не приложу. Давай по обстоятельствам.
– Давай… ох, предвижу я эти «обстоятельства»!
– Боишься Сереги? – саркастически усмехнулась Таня.
– Боюсь, Тань, боюсь. Совесть-то моя нечиста, да по самое рыло.
– Костя… – начала она нерешительно – Кость… У тебя сколько женщин до меня было?
Костя нахмурился.
– Нисколько.
– Нет, ну, я серьезно…
– К чему это, Тань?
– Ну… тебе ведь есть, с чем сравнить, да? Я же ничегошеньки… не умею.
Костя улыбнулся, но, увидев ее расстроенное лицо, ответил серьезно:
– Глупенькая ты. Не с кем мне сравнивать. Никого я не помню. И ни с кем у меня ничего подобного не было.
Таня успокоилась, услышав примерно то, на что и надеялась, и откинулась на сиденье.
***
Последние дни старого года Таня носилась по институту, сдавая курсовики и закрывая хвосты перед зимней сессией. Костя только и успевал что встречать ее, усталую и голодную, и отвозить домой после очередного зачета. Время в дороге пролетало мгновенно, его катастрофически не хватало, а им стало жизненно необходимо быть вместе – и днем, и ночью – всегда. «Ничего, – успокаивала себя Татьяна, – скоро так и будет». Костя ведь обещал ей…
С утра тридцать первого они с Катей готовили оливье, и Таня порезала палец. Хорошо хоть, не безымянный. Она твердо решила, что наденет Костино кольцо, а там… будь, что будет. Она ведь теперь помолвлена.
Наконец стол был сервирован, девушки переоделись, и стали поджидать гостей. Таня вздрагивала на каждый звонок. Первым, конечно, пришел Павлик. Таню начинал раздражать его грустный просящий взгляд. Она ловко избегала встреч все это время, да и дома ее практически не было. Таня подставила щеку для поцелуя и сразу убежала на кухню. Затем заявился Вовка, подтянулись другие гости – супружеская пара, Катина подруга Маринка и собственная подруга Света. Оставался только Костя…
– Ну, что, семеро одного не ждут? Начнем? – заявил Вовка, бросая голодные взгляды на селедку под шубой.
– Потерпишь, только восемь часов, – Серега достал из холодильника бутылку водки.
– Пора старый год провожать, – напомнила Марина.
– С водки начинать не будем! – возмутилась Катя. – Сереж, где бабушкино вино? Тань, подай открывашку. Ой, Танька, что это у тебя?
– Не видишь – кольцо, – стараясь казаться равнодушной, ответила Таня.
– Это я вижу, а откуда? – Катя подслеповато щурилась. – Дай посмотреть.
– Подарили.
Таня быстро сунула кольцо ей под нос и тотчас отдернула, но невестка поймала ее руку и поднесла поближе. Глаза у Катерины стали еще более круглыми, чем обычно.
– Ну и ну… – только и смогла произнести она.
– Что это у вас там? – поинтересовалась Марина, заглядывая Кате через плечо.
– Ничего, – Таня попыталась выдернуть руку, но невестка держала крепко.
– Ты что, нашла себе иностранца? – с испугом проговорила она. – Кто такое подарить может?
– А что ей подарили? – нахмурился Сергей, подходя поближе.
– Обычное колечко, – Таня, наконец, спрятала руку за спину.
– Да, чепуха, – заржала Маринка. – Всего-то несколько карат. Чего мы не видали?
– Не мели ерунды, какие караты? Откуда? – отрезала Таня. – Горный хрусталь и фианит. Стекляшки.
Она по-настоящему испугалась, увидев Катину реакцию. Маринка хотела что-то сказать, но Катерина за спиной у мужа сделала страшное лицо, и подружка закрыла рот. Глаза ее смотрели весело.
– И кто тебе подарил? – Серега бросил равнодушный взгляд, явно не поверив шутке про бриллианты.
– Мой друг.
– А, ну как же, как же. Кстати – мы увидим сегодня таинственного незнакомца?
– Не знаю, – честно ответила Таня.
Она взяла хлебницу и понесла в большую комнату. Маринка что-то шептала Кате на кухне, плевать. Все собрались за столом и уже приняли было решение опоздавших не ждать, как в дверь позвонили.
Катя бросила на золовку странный взгляд:
– Кто открывать будет?
– Я открою, – Серега поспешил к дверям, и оттуда послушались приветственные реплики.
Вошел Костя, сразу нашел Таню глазами, но тут же отвернулся. На нем был отлично сидящий костюм, и вообще, выглядел он потрясающе. Светка даже застонала и зашептала ей на ухо:
– Танька, какой парень! Это кто?
– Сережкин друг, – холодно ответила Таня.
– Познакомишь?
«Да вот еще», – подумала она.
– Кать, привет! – Костя подошел к хозяйке. – А где ребятёнок?
– Сбагрили бабушке. Привет, Кость, – Катя поцеловалась с ним.
– А я ей подарок приволок. Тогда передадите. И вам тут с Серегой тоже, – Костя протянул пакет.
– Есть же такие щедрые мужчины! – притворно вздохнула невестка, снова обернувшись на Таню с многозначительным взглядом.
Та сделала вид, что ничего не заметила, но все эти намеки ей очень не нравились. Павлик уселся рядом.
– Всё, давайте за стол, – не выдержал Вовка. – Костян, люди ждут!
К восторге Светки, Костя занял место рядом с ней, прямо напротив Тани. Подружка сразу протянула ему рюмку:
– Ой, а мне налейте, пожалуйста, красненького…
– Что же ты не поздороваешься с Танечкой, Костя? Вы ведь так давно не виделись… – невинно произнесла Катя.
– Здравствуй, Тань, – сказал Костя, неловко улыбаясь.
– Привет! – спокойно ответила она. – Мне тоже налей, пожалуйста.
Сергей обрадовался, видя, как ведет себя сестра. Хвала незнакомому кавалеру. Хотя… Тоже неизвестно еще, что за тип.
Таня держала рюмку, а Костя наливал ей вино слегка дрожащей рукой. Конечно, он не мог не заметить кольца, и на лице у него заиграла улыбка.
– Вот видишь, Костя, как девочки растут. Смотри, какое колечко нашей Тане ухажер подарил! – Катя продолжала в том же духе.
Паша наклонился к Таниной руке.
– Правда?
Вид у него стал унылый. И кольцо ему очень не понравилось.
– Ага, – ответила Таня, лукаво глядя Косте в глаза.
– Ну, за старый год! Вроде был неплохой, – Катерина подняла бокал. – Муж вернулся из армии. Жизнь налаживается!
– У кого налаживается, а у кого и нет. А мой вот безработный, – вступила Нелли, – возьмите к себе в кооператив!
Безработный муж понуро опрокинул рюмку.
– Да где налаживается – гляньте, что в стране творится! – начала Маринка.
– Ой, только политику оставьте, умоляю, – застонала Катя. – У нас и так все переругались. Отец со свекром целый месяц не разговаривают, один за Лигачева, другой за Ельцина. Достало!
Вечеринка набирала обороты. А Таня с Костей так и не знали, как им себя вести. Светка строила Косте глазки, а он только улыбался.
Наконец, с бокалами наготове уставились в телевизор, прослушали речь про «начать и углубить» и дождались боя курантов. Серега хлопнул пробкой.
– Ну, ребята, с Новым Годом!
– С новым счастьем! – заорал Вовка.
На экране возникла привычная физиономия Кобзона. Они выключили звук и достали магнитофон. После короткого спора о музыкальных пристрастиях поставили зарубежный сборник.
Светка быстро нашла красивый медляк и, не успела Таня даже глазом моргнуть, сама пригласила Костю на танец. Он только посмотрел на Таню и пошел. Нельзя было сказать, что она испытывала в этот момент добрые чувства к подруге. Если так дальше пойдет, Света потребует, чтобы Костя ее проводил, а он и возразить не сможет.
Паша встал и слегка наклонил голову:
– Разреши тебя пригласить, Танюша.
Они тоже отправились танцевать, и Таня с унынием наблюдала, как Светка буквально приклеилась к Костику. А он бросал безрадостные взгляды в их с Пашей сторону.
– Танюша, как твои дела? Никто тебя больше не напугал? – заговорил Павел.
– Ну что ты, Паш… Кто меня напугает, когда рядом такой верный, честный, надежный друг, как ты, – прищурилась Таня.
Павлик иронию, кажется, не понял.
– У тебя новый приятель? Кто он?
– От него меня защищать не надо, – резко ответила Таня.
Танец, слава Богу, закончился. Костя отправился покурить, а Таня села за стол и стала ковыряться вилкой в салате. К ней подсела Катя.
– Ну? Может, теперь расскажешь? – хитро спросила она.
– А надо? Или сама всё знаешь? – Таня исподлобья смотрела на невестку.
Та довольно кивнула:
– Похоже на то… Не пойму только, чё вы прячетесь по углам? Что за тайны мадридского двора?
– А ты у мужа своего спроси, – скривилась Таня, – и не представляешь, какая будет истерика.
– Но почему?
– Говорят же, спроси у него. Откуда я знаю, чего он взъелся на Костю…
– Блин, Танька, я тебе завидую, честное слово. Только держи такого парня крепко – смотри, уведут, – и Катя кивнула в Светкину сторону.
Таня и сама сильно волновалась на этот счет. Если каждая девушка будет так сразу «западать» на него, то когда-нибудь он может и не устоять.
– Да не бойся! – Катерина как будто читала ее мысли. – Знаешь, я весь вечер за ним наблюдаю. Он любит тебя до безумия. А кольцо-то чего стоит!
Таня беспокойно обернулась. Ну, где же Костя?
***
Он вышел покурить, а следом за ним – Вовка. Наверное, вид у Лебедева был отрешенный, потому что тот спросил:
– Эй, Костян, ты не обкурился часом? Дурью не занимаешься?
– Да пошел ты, – отмахнулся Костя.
– Не, в натуре, колись давай. Странный ты какой-то сегодня. С бабами не заигрываешь, от кудрявой нос воротишь. Она уже третий круг по квартире наматывает, ищет, – Вова заржал.
– Сказал, отвали.
– Че там у тебя с салоном? Жив еще?
– Да были разборки. Две банды район не поделили. Но вроде утихло.
– А я говорил тебе! Говорил – давай с нами. У меня крыша – менты!
– Да слышали уже.
– Тачка как, ездит?
– Разваливается потихоньку. Но пока ездит, – Костя затушил бычок и вернулся в квартиру.
Кто-то переставил кассету, и заиграла любимая песня. «Я пытался уйти от любви…» – тихо начал Бутусов. Увидев Лебедева, Светка рванула навстречу, но он сделал решительный зигзаг.
– Разреши…
Таня просияла и подала руку, игнорируя недовольный взгляд брата. Они начали танцевать. Не обращая ни на кого внимания, Таня прижалась к нему, положив голову на плечо. Костя тоже не желал больше сдерживаться, чувства переполняли его, и он нежно целовал ее волосы, шею… Они обнимались и смотрели друг на друга так, словно это последний танец в жизни, и вот сейчас музыка кончится, и их разлучат навеки. Никакого простора для фантазии их вид со стороны не оставлял.
«Я смотрел в эти лица и не мог им простить
Того, что у них нет тебя, а они могут жить…» – надрывался лидер «Нау».
Катя засмеялась.
– Ну, наконец-то!
Серега перевел на нее изумленный взгляд.
– Что это значит?
– Что видишь.
– То есть, ты что-то знаешь, а я нет? И молчишь?!
– Да я только сегодня поняла. Маринка нашептала – ее мать нашу парочку видела.
– Где видела?! – Серега накалялся, и Катя, испугавшись, сбавила обороты.
