355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Галина Липатова » Мне отмщение (СИ) » Текст книги (страница 2)
Мне отмщение (СИ)
  • Текст добавлен: 23 марта 2017, 19:00

Текст книги "Мне отмщение (СИ)"


Автор книги: Галина Липатова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

‒ Мин гара?

‒ Вы знаете, что делать.

Левдес кивнул, и его подчиненные устремились к краям площади, выхватывая из толпы первых попавшихся. Сайнды пытались сопротивляться, но обнажить оружие больше никто не посмел. Между тем Морган выехал на середину площади. Амнэр, прикованная к его стремени, уже еле переставляла ноги, но с ужасом смотрела, как к ступеням храма стаскивают пятерых сайндов: двух мужчин, одну женщину, мальчика и девочку.

‒ Милорды и миледи, ‒ равнодушно обратился к Сайндарикарил Морган. На площади воцарилась тишина, даже матери схваченных детей перестали вопить. ‒ Милорды и миледи, вы донесли до обитателей сего славного города условия, при которых город не будет подвергнут грабежу и насилию?

Молчание. Морган смотрел на пятерых Сайндарикарил, а Амнэр с ужасом смотрела на него – его лицо было совершенно равнодушно. Старшая жрица наконец нашла силы спокойно сказать:

‒ Вы сказали, гара Морган, что за причинение вреда любому раэту будут казнены пять первых попавшихся горожан.

‒ Вы сообщили это горожанам, жрица? ‒ всё так же равнодушно спросил Морган в этой убийственной тишине. Жрица не опустила головы:

‒ Да, гара Морган.

‒ Однако кто-то посмел выстрелить в меня, ‒ Морган лишь чуть двинул кистью руки, а арбалетный болт со свистом пролетел десять шагов, отделявших Моргана и Сайндарикарил, и впился в плечо жрицы. Бело-голубое одеяние тут же окрасилось кровью, но жрица лишь чуть пошатнулась и немного побледнела. И сказала:

‒ Никто из раэтов не пострадал. Условие соблюдено.

‒ Вот как? Здесь вам не суд, жрица. Крючкотворство не поможет и не спасет. Я – не «любой раэт». Покушение на меня будет караться так же, как причинение вреда любому раэту. Но если меня убьет кто-нибудь из сайндов – город будет разграблен, подожжен и залит кровью. ‒ Он усмехнулся, обнажив белые зубы с довольно заметными клыками. ‒ Ведь меня уже не будет в живых, чтобы соблюсти договор.

Сайндарикарил переглянулись, и Амнэр почувствовала их отчаяние. А по толпе пронесся гул, она заволновалась, снова заголосили несколько женщин.

Жрица склонила голову:

‒ Гара Морган… вы пощадите этих сайндов, если мы найдем и выдадим того, кто посмел стрелять в вас?

‒ Нет. Договор есть договор, его надо соблюдать. Найдете ли вы виновника, выдадите ли его или казните сами – меня не волнует, это ваша забота, леди Кевенна, ‒ Морган повернул голову в сторону женских рыданий. Там несколько сайндов удерживали двух женщин, рвущихся к нему. ‒ Впрочем, если найдутся желающие заменить собой обреченных на казнь, я не буду возражать. Главное, чтобы пятеро были казнены здесь и сейчас за нарушение нашего с вами договора.

Женщины вырвались, подбежали к нему и упали на колени:

‒ Мы!!! Мы готовы умереть за наших детей!!! Только пощадите их!

Морган кивнул. Левдес указал на детей, и тех отволокли к толпе, невзирая на их вопли. Женщин же быстро связали по рукам и поставили на колени рядом с остальными осужденными. А потом всем пятерым отрубили головы.

Амнэр зарыдала. Морган смотрел равнодушно. Охрана насадила головы казненных на пики и укрепила их в расщелинах между плитками на площади.

В тот же вечер Морган с комфортом устроился в храме. Как он и обещал, раэты не стали ставить там свои алтари, выбрали для этой цели храмовый задний двор. Там поставили шатер с алтарями Майтарна и Майринты и вознесли благодарственные молитвы.

Обе жрицы пришли к нему уже после заката. Та, что была ранена им, Кевенна, держалась прямо, хотя такая рана наверняка должна была доставлять ей дикую боль даже несмотря на магию целительства. Моргану доложили об их приходе, когда он ужинал со своими катэйе в главном зале. Он велел провести жриц в помещение, которое он выбрал для собственных покоев, и спустя несколько минут пришел туда сам.

‒ Что еще, леди? ‒ грубовато поинтересовался он, проходя мимо них и садясь в свое резное кресло.

‒ Гара Морган… мы нашли стрелявшего, ‒ тихо сказала Кевенна. ‒ Завтра вам принесут его голову… или его самого, как пожелаете.

‒ Об этом говорите с мин катэй Левдесом. Что еще?

‒ Позвольте нам… позвольте нам перенести из храма алтари и изображения богов в другое место… чтобы горожане могли по-прежнему общаться со своими богами, ‒ попросила вторая жрица. Морган ответил не сразу, задумчиво оглядывал ее. Было в ней что-то болезненно родственное. Близкое по крови.

‒ Велессин, ‒ спросил он. ‒ Кем вы приходитесь покойной королеве Авэлор?

‒ Мы с ней сестры по отцу, ‒ ответила удивленная его вопросом жрица. ‒ Он не принадлежит к королевскому роду, потому такое родство ничего не значит. Для королевы Тианны я всего лишь одна из Сайндарикарил.

‒ Я знаю, ‒ Морган постучал по подлокотнику кресла и в комнате тут же возник элик. Морган отдал ему короткий приказ, элик исчез, но тут же появился снова, неся два низких табурета. Поставил их перед креслом Моргана и ушел.

‒ Садитесь, леди. Полагаю, жители Дариона впечатлились сегодняшней показательной казнью, раз так быстро нашли моего неудавшегося убийцу?

Велессин кивнула. Морган погладил навершие Правого Близнеца и сказал:

‒ Рад. Рад, что жители Дариона оказались столь благоразумны. Буду рад еще больше, если они и в дальнейшем продолжат проявлять благоразумие. Что касается вопросов веры, не имею никаких возражений. Мы не собираемся насаждать здесь нашу веру, это бессмысленно. Сила Майтарна и милость Майринты – только для урожденных раэтов. Так что вы можете перенести все священные предметы и алтари в левый придел храма и продолжить богослужения там.

‒ Благодарю вас, гара Морган,‒ склонила голову Кевенна.

‒ Рано благодарите, жрица, ‒ усмехнулся Морган. ‒ Я ведь пришел завоевать Сайнд. Или вы думали, я ограничусь Дарионом? О нет, это такая мелочь по сравнению с тем, чего я хочу. Но пока что… продолжайте собирать налоги с населения, как и раньше. Налоги, кстати, должны остаться прежними, я не хочу ничего менять… только не забывайте, что они должны поступать в казну моего наместника, а не королевы Тианны, чуть позже я объявлю вам, кто им станет.

‒ У вас не хватит сил оккупировать весь Сайнд, ‒ Велессин не побоялась посмотреть ему прямо в глаза. Морган рассмеялся:

‒ Оккупировать? Зачем? Сайнд принадлежит мне по праву крови, жрица. Вы ведь считаете наследование по праву первородства. Не так ли?

Жрицы вздрогнули, обе. И обе уставились на него расширившимися глазами. Смотрели в его лицо – и узнавали знакомые черты, смешанные с раэтскими.

‒ Ты… ты сын Авэлор, объявленный мертвым от рождения? ‒ запинаясь, спросила Кевенна. Велессин смотрела на Моргана странным, особенным взглядом. Он чувствовал, как она пытается заглянуть в него, и позволил ей это сделать – в той мере, какой было достаточно, чтобы она убедилась в его родстве с Авэлор.

‒ Как видишь, жрица, ‒ сказал он. ‒ Мать не решилась оставить меня здесь, и отправила с верными к моему отцу. Что дальше стало с моей матерью, жрица? Ты знаешь правду?

Женщины молчали. Морган видел – они не пытаются связаться с остальными Сайндарикарил, нити сил не дрожали от прикосновений. Они боялись спрашивать у других… или уже не верили остальным?

‒ Королева не покидала своих покоев три дня. На четвертый Тианна вызвала всех Сайндарикарил и объявила нам, что Авэлор умерла родами, родив мертвого ребенка, ‒ сказала наконец Велессин. Опустила голову, вцепившись в собственные косы, уложенные петлями над ушами. ‒ О боги… как же она посмела…

Вторая жрица ахнула, покачнулась и упала с табурета. Морган снова постучал по подлокотнику. Вбежали двое элик, по его жесту подняли женщину и усадили на подушки. Один из слуг поднес ей кубок с теплым вином.

‒ Моя мать и правда умерла родами? Или всё же нет? ‒ прищурился Морган, неотрывно глядя на Велессин и перебирая пальцами по рукояти Левого Близнеца. Та покачала головой:

‒ Я не знаю. Мы поверили Тианне, никому из Сайндарикарил не могло прийти в голову, что принцесса нам может солгать. Просто потому, что солгать членам Сайндарикарил очень непросто, а у Тианны никогда не было особых талантов в силе.

Кевенна подняла голову:

‒ Она сказала нам, что ребенок был от раэта, от Райвена, и мы порадовались, что полукровка умер. Если бы принц выжил, это могло стать… источником проблем.

‒ Или послужить делу примирения наших народов, ‒ тихо возразила Велессин. ‒ Но почему Тианна не воспользовалась этим? Не понимаю. Могла бы стать регентом и… договориться с Райвеном. Ведь твой отец, гара Морган, давно метил на трон Раэтаны. Сайнд мог бы поддержать его в этом – неявно, конечно. Не понимаю, почему Тианна решила иначе.

‒ Жрица не знает, почему? ‒ издевательски усмехнулся Морган. ‒ Удивлен. Мне сорок лет, и тридцать из них меня пытались всячески извести. И это были отнюдь не раэты, для них я был всего лишь бастардом-полукровкой, достойным презрения, но не более того. Я приложил немало усилий, чтобы это изменить. Я заставил с собой считаться, уважать меня и бояться. И лишь тогда раэты сочли меня достаточно равным себе, чтобы пытаться убить. А до того этим занимались исключительно эмиссары Сайнда. Я допросил с пристрастием нескольких… Должен признать, вы хорошо готовите своих шпионов. Двое оказались из Сайндарикарил, искусными в вашей магии. Держались долго, но в конце концов, после подвешивания на крюки, один из них не выдержал и рассказал много прелюбопытного.

Жрицы сидели, как замороженные. Слушали. Думали. По-прежнему не пытались связаться с остальными Сайндарикарил, даже не пробовали прикоснуться к нитям силы. Морган понимал: они обнаружили в нем кровное прямое родство с королевой Авэлор, для них он был безусловно ее сыном, ее единственным ребенком. И наследником – по праву рождения и по законам Сайнда, даже несмотря на смешанную кровь. Почтение к королевской крови, особенно переданной от матери, у сайндов настолько велико, что почти равно почтению к богам. Впрочем, неудивительно, ведь их боги – это короли, королевы и герои прошлого, предки нынешней королевской ветви. Для жриц он теперь был законным принцем.

‒ Мой принц… ‒ проговорила наконец Кевенна, но Морган ее перебил:

‒ Гара. Таков мой титул.

‒ Вы принц по праву рождения, ‒ возразила Кевенна. ‒ Я не могу называть вас иначе – теперь, когда я знаю это. Позвольте сообщить жителям Дариона, они станут вашими верными подданными, когда узнают…

‒ И тогда тут же об этом узнают Тианна и другие, – рассмеялся Морган. ‒ Я приказываю вам молчать. Под страхом смерти. Вы не забыли? Вы все в моей власти сейчас, а раэты действительно так жестоки, как вы любите об этом рассказывать. Поэтому молчите об этом. Я откровенен с вами только потому, что Велессин – сестра моей матери.

‒ Королева Тианна тоже ее сестра… ‒ прошептала Велессин. ‒ Это… не помешало ей… поспособствовать смерти Авэлор. Я… ощутила тогда странное движение сил, напряжение в Сайндарикарил, словно натянутая струна. А потом эта струна оборвалась. Я не поняла тогда, что это было. Теперь я знаю – королева перед смертью пыталась позвать нас, но Тианна… может быть, еще с чьей-то помощью, отсекла ее от Сайндарикарил.

Морган снова постучал по подлокотнику, велел слугам принести еще вина.

‒ Вся эта история началась до моего рождения, жрицы. Мать с некоторыми из Сайндарикарил задумала хитрый план, как избавить Сайнд от постоянной угрозы со стороны Раэтаны. Для этого был выбран мой отец – как наиболее богатый, влиятельный и родовитый из всех владетелей Раэтаны. Мешала Пиниэта, родовитая и плодовитая жена Райвена. Четыре года в браке и пять дочерей, а там и сыновья пойдут… Райвен был счастлив, дочери – это богатство любого знатного раэта, это укрепление родственных связей и кровных уз. Сайндарикарил подослали в Оккинсет умелого чародея, полукровку. Он выглядел как настоящий раэт, но в совершенстве владел сайндской магией. И должен был сделать так, чтобы Пиниэта больше не могла иметь детей. Любым способом. И он этого добился, пленив ее сны и сведя с ума. Дети, рожденные безумной матерью, по раэтским законам не могут наследовать ничего. Мы все время ходим по краю безумия, и боимся его. Лишь немногие умеют управлять им, и таких считают либо святыми, либо великими воинами.

‒ Значит… королева Авэлор попала в плен по своей воле, ‒ прошептала Велессин. ‒ Она готовилась к этому. Стать пленницей Райвена, а затем очаровать его… чтобы родить вас.

‒ Верно. А дальше всё пошло не так. Мать убили, Тианна решила убить и меня, но Майтарн и Майринта хранили меня, потому что меня полюбила Пиниэта, как своего сына. Да, она безумна, но в этом безумии – свята. Она теперь жрица Майринты, и потому богиня хранит меня по молитвам своей святой.

‒ Мой принц… гара… что вы будете делать дальше? ‒ Кевенна подняла голову. Морган стиснул рукоять Левого Близнеца. Но вынимать меч не стал, ограничился магией. Одним усилием снес ее защиту (не сайндскими чарами, а управляемым раэтским безумием). Вошел в ее разум. Жрица охнула, упала на ковер, прижала руки к голове.

‒ Никогда не спрашивай раэта о его планах, ‒ ледяным голосом сказал Морган. Велессин в ужасе смотрела на то, как старшую жрицу бьют сильные судороги боли. ‒ Обмануть меня захотела? Да как только ты коснулась струн силы Сайндарикарил, я почувствовал это. Похвально, конечно. Предупредить свою королеву, избавиться от проклятого отродья, осквернившего королевскую кровь. Я понимаю и не держу на тебя обиды, Кевенна. Но не в моих правилах прощать подобное. Так что… ‒ он наклонился к ней, схватил за волосы и приподнял ее голову, посмотрел прямо в глаза. ‒ Так что умри. С мыслью, что ты умираешь за свою королеву. Может быть, это порадует тебя напоследок.

Кевенна страшно вскрикнула и обмякла. Глаза потускнели, лицо побелело. Морган выпустил ее и она упала на ковер, как сломанная кукла. Велессин сидела, не шевелясь.

‒ Терпеть не могу, когда гадят исподтишка, ‒ он обтер ладонь о борт камзола. ‒ Велессин, теперь твоя очередь сделать выбор. Подумай хорошенько.

Жрица наклонилась над Кевенной, повернула ее на спину, закрыла веки и сложила ее руки на груди. Поправила подол ее одежд. Краски жизни стремительно покидали мертвое тело, кожа стала белой, волосы – тусклыми, как прошлогодняя солома.

Велессин выпрямилась и посмотрела прямо в глаза Моргану:

‒ Ты – мой принц. Мой племянник. Пусть наше родство почти ничего не значит в глазах сайндского закона крови, но оно имеет значение для меня. Я любила Авэлор не только как королеву, но и как сестру. Я тосковала. Я оплакивала ее и ее ребенка, о котором думала, что он мертв. Но ты жив. Я рада. Не хочу знать о твоих планах, Морган. Делай, что считаешь нужным. Моя забота – Дарион и его люди. И мне придется им как-то объяснить, что сталось с верховной жрицей Дариона.

Морган погладил рукоять Правого Близнеца. Огонь ярости в его глазах погас. Он пожал плечами:

‒ Придумай что-нибудь. Мне всё равно. Мне нужна лишь твоя верность, Велессин. Ты ведь будешь мне верна, не так ли?

‒ Буду, мой принц, ‒ кивнула жрица. ‒ Месть… постыдное желание для сайнда, но я хочу, чтобы Тианну постигла кара. Я всегда подозревала, что она виновна в смерти Авэлор, только боялась поверить в это. Не знаю, убила ли она ее, или просто позволила умереть, это не имеет значения. Она виновна.

‒ Я знал, что ты мудра и примешь правильное решение, ‒ Морган прикоснулся к ее руке. ‒ А теперь… мне нужна твоя память. Если ты впустишь меня добровольно, тебе не будет больно.

Велессин напряглась, но кивнула. Морган сжал ее руку и вошел в ее разум. Она не сопротивлялась, поэтому не пришлось ломиться, как это было с Амнэр и Кевенной. Он просто чуть толкнул дверь, и та открылась…

Спустя час Велессин ушла. Элик несли следом за ней носилки с мертвой верховной жрицей Дариона. Завтра утром новая верховная жрица объявит народу печальную весть о смерти Кевенны. Какое-то время в храме будет лишь одна жрица, но дарионцы потерпят.

Морган допил вино и ушел в спальню. Там на ложе в уголке лежала в позе эмбриона Амнэр. Увидев его, она покорно легла на спину и раздвинула ноги. Морган скривился:

‒ Думаешь, одного вида твоей щелки достаточно, чтобы я тебя захотел? Какая наивная пошлость. А ну-ка, освободи кровать.

Она послушно слезла с постели. Морган разделся, упал на шелковые простыни и задремал. Амнэр тихонько стащила с кровати одно из одеял, завернулась в него и устроилась в кресле.

Хотела бы заснуть – крепко, без сновидений, без ощущений. Но и этого ей не дали. Едва лишь она сомкнула глаза, как тут же пришли в движение нити силы, и она услышала шепот. Тряхнула головой – не хотелось сейчас говорить с кем бы то ни было из Сайндарикарил. Но она сейчас была слаба в силе, и королева – а взывала к ней она – легко вошла в ее разум.

«Амнэр! Вижу твоими глазами, что кроме тебя рядом с проклятым Морганом никого нет. Убей его».

«Я не могу, моя королева» – Амнэр сжалась в комок, накрыла голову руками. ‒ «Я не могу. Не смогу. Не хватит сил»

«Чарами ты его конечно не убьешь, не ты первая, кто пытался» ‒ мыслеголос королевы отдавал презрением и отвращением. Еще бы. Падшая, оскверненная жрица… посмевшая выбрать жизнь, а не смерть.

«Просто убей. Лежит на спине, так удобно. Накрой подушкой и придави как следует. Хотя нет, не сумеешь, он слишком силен. Вон на столе двузубая вилка, воткни в шею, распори артерию, выпусти из него кровь. Тебя убьют, но ты послужишь Сайнду, тебя станут почитать как героиню и твои изображения появятся в храмах. Только его кровью ты можешь смыть с себя скверну».

Амнэр встала, медленно подошла к столу, коснулась вилки. Замерла. Потом отдернула руку.

«Нет, моя королева. Если я убью его… даже если просто раню, раэты вырежут весь Дарион. Они так сказали. И они сделают»

«Дарион на одной чаше, Сайнд – на другой. Что выберешь?»

«Не могу. В городе двадцать пять тысяч жителей. Нет»

«Тварь. Жалкая, презренная тварь, ‒ голос королевы набрал силу, теперь он звучал в голове Амнэр, словно колокол. – Убей! Убей! Убей!»

Воля королевы ломала ее волю, и у Амнэр не было сил сопротивляться. Она сжала вилку, изящную стальную вещицу, даже странно, что слуги забыли убрать такой опасный предмет… повернулась к ложу, сделала шаг, другой. В голове гремел приказ королевы: «Убей!!!»

Амнэр с силой всадила вилку в свое бедро. Голос королевы исчез из ее головы, связь Сайндарикарил распалась. Девушка выдернула вилку, бросила ее на стол, упала на колени и разрыдалась.

Морган рывком поднял ее на ноги и посадил на ложе. Сжал пальцами рану, наклонился к ее бедру, несколько раз лизнул, прошептал что-то. Кровотечение остановилось. Он перетянул ногу Амнэр шелковым платком.

‒ Правильный выбор, Амнэр, ‒ сказал он. ‒ Мне было интересно, что же ты в итоге выберешь. И хватит ли у тебя сил сопротивляться Тианне. Даже удивлен, что такая слабачка, как ты, сумела.

Она расплакалась, сказала сквозь слезы:

‒ Я не хочу гибели Дариона. Делай со мной что хочешь, но пощади Дарион.

‒ Пока меня не попытаются убить снова – Дариону ничего не грозит, ‒ Морган заставил ее лечь. ‒ А ты… однако. Только сейчас я заметил, раньше было не до того. Ты – королевской крови?

‒ Да. Но я была лишь двадцать девятой в очереди на престол, ‒ она отвернулась к стене, глотая слезы. ‒ Моя ценность как заложницы для Тианны невелика.

‒ Это я уже понял. Ей плевать на двадцать пять тысяч подданных, не то что на одну из тридцати наследников. Я всегда удивлялся вам, сайндам. Вы считаете нас жестокими и бессердечными. Но наша жестокость практична и справедлива, тогда как вы способны пожертвовать городом, лишь бы убить предводителя вражеского войска.

‒ Не все, ‒ тихо ответила Амнэр.

Морган только усмехнулся. Встал, налил себе вина, выпил.

‒ Что ты королевской крови – это хорошо. Что ты знаешь о смерти королевы Авэлор?

‒ Ничего, кроме того, что было объявлено сначала Сайндарикарил, а потом всем подданным, ‒‒ Амнэр подтянула колени к груди и обхватила их руками. Хотелось умереть. ‒ Я не вхожу в число тех, кого посвящают в дела королевского рода. Я даже не принцесса.

‒ Это неважно. Важна лишь кровь. Спи.

Через неделю  отец сообщил ему о приближении королевского войска. Морган уже давно заранее выставил вокруг Дариона небольшие группировки армии, и теперь, оставив в Дарионе гарнизон, выдвинулся к условленному месту. К этому времени в Дарионе народ уже смирился с захватчиками – по крайней мере новых покушений больше не было, ни на Моргана, ни на его военачальников, ни даже на простых солдат. Солдаты вели себя прилично, выполняя приказ гара Моргана. Особенно после того, как катэй Левдес показательно на площади велел запороть до смерти двух раэтов. Одного – за грабеж, второго – за изнасилование горожанки. Эта казнь оказала весьма полезный эффект. Во-первых, остальные соблюдали дисциплину, во-вторых, горожане воочию узрели раэтскую жестокую справедливость. Для сайндов, привыкших к тому, что почти все преступления, кроме государственной измены, караются главным образом разного размера штрафами, смертная казнь за грабеж была дикостью, но Морган к тому времени успел пообщаться с городским судьей, и тот объяснил народу, что для раэтов в деле наказания важна не столько некая правильная мера воздаяния, сколько кара за сам факт нарушения закона. Закон для раэтов так же важен, как и для сайндов, только понимают они его несколько иначе. Сайнды все преступления взвесили и измерили, определив их цену в материальном выражении, и пришли к выводу, что почти за любой проступок можно заплатить деньгами и потерей в репутации. Раэты же считают, что за нарушение закона следует воздавать справедливо. По принципу «око за око и зуб за зуб». А что касается приказов военачальника, то здесь действует правило, согласно которому приказ не подлежит обсуждению, а его нарушение наказывается жестко. Но если нарушение приказа каким-то образом нарушает слово, данное военачальником, или вредит его репутации, то за это полагается позорная смерть. Гара Морган взял с города выкуп, пообещав, что не будет грабежей и насилия. Двое солдат, нарушив приказ, своими действиями нанесли ущерб репутации военачальника, за что и были запороты до смерти. Выслушав такое объяснение от судьи, дарионцы еще больше укрепились в мысли, что раэты – безумные дикари. Впрочем, это только поспособствовало тому, что в городе установился порядок. И поэтому Морган, уже успевший с помощью Велессин склонить на свою сторону городскую верхушку, спокойно оставил в Дарионе гарнизон.

Предстояло встретиться на поле боя с королевской армией. После разгрома войска принца Кееса у Тианны еще оставались резервы, к тому же за две недели она успела собрать и ополчение с остальных провинций. Морган знал: ему будет противостоять впятеро большее войско. Но не беспокоился об этом.

Тысячники на совете обсуждали предстоящий бой, а Морган сидел в стороне, натачивая Близнецов. Свое оружие он не доверял никому и никогда.

Тысячники знали: хоть и кажется, что он не слушает, на самом деле все, что они говорили, Морган слышал, принимал к сведению и обдумывал. Точно так же вел себя и его отец.

‒ Мин катэйе, ‒ наконец сказал Морган, вложив Левый Близнец в ножны и принимаясь за Правый. ‒ Все ваши мнения я обдумал. Согласен с мин катэй Терсаном – мы заняли очень выгодную позицию, контролируем высоты и переправы через реку. Нам не нужно идти навстречу королеве. Потому мой приказ – продолжать земляные работы, укреплять имеющиеся фортификации. Согласен и с мин катэй Коссеном – выслать вперед на разведку боем две тысячи легкой кавалерии. При встрече с авангардом в бой вступить, затем обратиться в бегство – пусть думают, что мы слабы. Основные силы разместить в долине между холмов, скрыть в урочищах здесь и здесь, ‒ он указал острием Правого на карте нужные места. ‒ Милостью Майринты никто из Сайндарикарил не сумеет обнаружить наши фланги.

Морган обвел взглядом своих тысячников:

‒ Мин катэйе. Ваша задача – сковать боем армию королевы в этой долине. Сама Тианна здесь не появится – королева будет следить за битвой из столицы через кого-то из Сайндарикарил. Завтра подойдет армия гара Райвена, он примет командование вместо меня. Он будет посвящен во все планы, можете считать, что он – это я, я – это он.

Тысячники кивнули, а катэй Левдес, глава охраны Моргана, встревоженно спросил:

‒Мин гара… а вы?

‒ Я сегодня же переправлюсь через реку с тобой, мин катэй Левдес, и тремя десятками лучших воинов твоей тысячи. Мы должны дойти до столицы к тому часу, когда армия королевы вступит в бой.

‒ С тремя десятками… по вражеской земле? ‒ Левдес переглянулся с остальными тысячниками. ‒ Мин гара, стоит ли так рисковать?

Морган последний раз провел точильным бруском по клинку Правого Близнеца, полюбовался на лезвие:

‒ Стоит. Это единственный шанс захватить столицу без долгой осады и больших потерь. А что до… возможного обнаружения – как я уже сказал, милостью Майринты мы будем скрыты от глаз сайндов. И милостью Майнтарна я либо достигну цели, и тогда Сайнд будет нашим, либо погибну. В любом случае первым об этом узнает гара Райвен.

Как и сказал Морган, на следующий день пришел Райвен. Сам Морган выбрал наиболее подходящих воинов, взял с собой Левдеса и Амнэр, и отправился в глубь Сайнда.

Амнэр везли в легкой повозке, наряженную знатной дамой. Все тридцать спутников Моргана были одеты как обычные сайнды, только под одеждой были легкие кольчуги. Бывшая жрица не понимала, как они собираются оставаться незамеченными – любой встречный сайнд при виде группы смуглых и темноволосых воинов тут же заподозрит неладное. Но жители сначала приграничной с Дарионом провинции, а затем и Внутреннего Сайнда лишь скользили мимолетными взглядами и словно не замечали странностей. В повозке же ехал и Морган. Почти всё время он находился в трансе, и Амнэр чувствовала вокруг него сгущение сил. Но неужели это он наводит иллюзию? Почему тогда она сама видит раэтов как есть?

На одной из остановок она спросила об этом, когда спутники поставили для предводителя легкий шатер и занялись приготовлением ужина. Раэты не пользовались в пути постоялыми дворами, но опять же, встречных сайндов это не удивляло – многие знатные предпочитали в дороге ночевать в собственном шатре, чем в чужом доме.

Морган как раз вышел из транса и, раздетый до пояса, упражнялся с двумя мечами, выполняя замысловатые движения. Амнэр сидела на ковре. С того дня, когда Морган осквернил ее, он больше не прикасался к ней, и вообще обращался с ней как с какой-то домашней зверушкой. Это с одной стороны оскорбляло ее, а с другой – радовало. Ее больше не насиловали.

‒ Да, это именно я скрываю всех нас иллюзией, ‒ подтвердил ее догадку Морган. ‒ Богиня Воронов милостива ко мне. Милостива настолько, что наделила особыми силами своих служителей в моей армии.

‒ Королева ищет меня через Сайндарикарил, ‒ тихо сказала Амнэр. ‒ Я держусь. Но она найдет. И тогда узнает, что ты рядом, и узнает, где мы.

‒ Вот как. И почему же ты не отвечаешь на зов своей повелительницы? ‒ Морган сделал последнее упражнение и вложил мечи в ножны. Взял полотенце, обтер пот. Умылся над тазиком (слуг-элик в эту поездку не взяли). Амнэр тихо ответила:

‒ Она прикажет убить тебя. О твоей смерти узнает твой отец… а Дарион – всё еще заложник. Я не сомневаюсь, что твой отец – истинный раэт, и поступит как раэт. Поэтому я не убью тебя. Но если тебя убьет сама королева… ведь тогда договор с ветвью Сайндарикарил Дариона не будет нарушен. И твой отец, истинный раэт, соблюдет договор.

‒ Понятно. Как это по-сайндски. Но и по-нашему тоже, ‒ Морган надел свежую рубашку и сел на подушки возле круглой плотной скатерти, на которой уже стоял походный ужин. Раэты не взяли с собой и мебели тоже – только два шатра, подушки, ковры и одеяла, немного посуды. Так, как поступили бы сайнды. У каждого знатного сайнда в каждом большом городе был либо свой дом, либо родственники, а если он принадлежал к Сайндарикарил, то мог рассчитывать на гостеприимство местной ветви. Поэтому в дорогу и не брали почти никаких вещей, кроме еды, одежды и постели. Раэты обычно путешествовали со слугами, мебелью, посудой и вообще со всей возможной роскошью. Амнэр видела, что Моргану неудобно, что он не привык к сайндскому образу жизни, но быстро приспособился и со стороны должен выглядеть как настоящий сайнд.

Амнэр смотрела, как он разламывает лепешку, кладет на нее мелко нарезанную поджаренную ветчину и принимается жевать. Есть ей не хотелось.

‒ Ты знаешь, кто я? ‒ спросил Морган, глядя ей в глаза. Амнэр удивилась:

‒ Гара Морган. Предводитель раэтанского войска. Твое войско состоит в основном из оккинсетских раэтов, поэтому они так верны тебе и твоему отцу. Ты – полукровка, бастард. Твоя мать была сайндой. Твоя мачеха безумна и по вашим законам не может больше иметь детей, но развестись с ней твой отец тоже не может. Поэтому сделал всё, чтобы воспитать тебя своим наследником. Насколько я знаю ваши обычаи, ты можешь унаследовать Оккинсет только если по заслугам уравняешься в правах с владетельными раэтами и если позволит князь.

‒ Это только половина правды, ‒ Морган указал на блюдо. ‒ Ешь.

Она покачала головой. Морган повторил:

‒ Ешь. Не думай, что сможешь уморить себя голодом. Если не будешь есть сама – я войду в твой разум и заставлю.

Его синие глаза полыхнули яростью – только на миг, но этого хватило, чтобы Амнэр тут же вспомнила тот, первый раз, когда он входил в ее сознание… и испугалась. Покорно принялась за еду. Морган запил лепешку и продолжил прерванный разговор:

‒ Вторая половина правды состоит в том, что я – сын Авэлор. Ты понимаешь, что это значит?

Конечно, Амнэр поняла. Едва услышав, поняла всё. И почему королева Тианна так настойчиво приказывала ей убить его – даже ценой гибели Дариона. И почему Морган так обрадовался, узнав, что она королевской крови.

‒ Значит, ты пришел за тем, что тебе должно принадлежать по праву рождения, ‒ Амнэр сжала виски пальцами. ‒ Но почему ты пришел с войной? Ты ведь мог… мог обратиться к Сайндарикарил и без этого.

‒ Чтобы вся мощь Сайндарикарил обрушилась на меня? О нет. Только море может биться о скалы и в конце концов сокрушить их. Я не море, у меня не было столько силы и столько времени. И я не сайнд, чтобы ждать терпеливо и идти слишком уж обходными путями. Но главное – не это. Главное – месть. Едва я родился, а меня уже попытались убить. И мать приказала верным спрятать меня. Пусть поначалу для нее это был лишь политический план – очаровать раэтанского владетеля и военачальника, родить от него принца или принцессу… и тем впоследствии объединить два народа, так или иначе… но потом она полюбила моего отца. Сайндская королева посмела опуститься до того, чтобы полюбить раэта. Жестокого, кровожадного и полубезумного варвара, какими вы всех нас считаете. И главная ветвь Сайндарикарил, королевская семья, этого не смогла стерпеть. Отступница была осуждена на смерть вместе со своим отродьем. Мать сумела спасти меня, но не смогла защитить себя.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю