Текст книги "Как Маша поссорилась с подушкой"

Автор книги: Галина Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Как Заяц был львом

Досталось как-то Зайцу от Волка. Уж так он его трепал, так трепал, что только клочки в стороны летели. Едва удрал.

Примчался домой чуть живой, забился в угол, сидит и плачет:

– И что я за разнесчастный такой: кто захочет – тот и обидит! Вчера Лиса чуть не съела, сегодня – Волк… Вот был бы я львом! Сунулись бы ко мне!? Не очень-то. Я бы как рявкнул, лапой бы как трахнул – сразу бы все разбежались.

Размечтался Заяц, плакать перестал, лапкой утёр мордочку:

«А что? Чего это я? – думает. – Чего мне терять-то? Так и жизнь вся пройдёт. Решил стать львом – надо своего добиваться».

Заяц перестал бриться и стричься. Вскоре у него выросла большая львиная грива.

– Совсем, как у льва! – И довольно оглядывая себя в зеркало, потирал он лапы. – Вот только уши торчат… не солидно как-то.

– Это мы сейчас поправим! – подоспела Зайчиха. – Закрутим их трубочкой и завяжем верёвочкой.

Не успел Заяц ахнуть, как у него уже были маленькие, аккуратные львиные уши.

– А хвост!? Что будем делать с хвостом? – Заяц ощупывал свой задик с помпончиком.

– Хвост будем вытягивать… – решительно сказала Зайчиха.

Они помчались на опушку леса, где росла старая берёза с расщеплённым стволом. Оттянув щепку, Заяц сунул под неё свой хвостик. Хвостик прищемился. Сильно упираясь лапами в землю, Заяц пошёл, пошёл, пошёл вокруг ствола… Хвост начал медленно вытягиваться. И когда Заяц вынул его из расщелины, он был точь-в-точь, как у льва, и даже с такой же как у него бомбошкой на самом кончике. Помотал Заяц хвостом туда-сюда, туда-сюда и остался доволен.

– Теперь нужно научиться ходить по-львиному – так небрежно и уверенно ставить лапы! Потом надо научиться лежать и смотреть, как садится солнце. Это величественно, – сказала Зайчиха.

– Да-а-а! – ныл Заяц. – Тебе хорошо говорить. А мне мучайся!

– Аты не мучайся! Только тогда не плачь и не жалуйся. Оставайся Зайцем и живи, как жил! – сказала Зайчиха и убежала за капустой.

Повздыхал Заяц, да снова за дело принялся. Стал он отрабатывать львиную походку. Выступать с достоинством, как это делают львы, оказалось значительно труднее, чем прыгать по-заячьи. Задние ноги длиннее передних – заплетаются. Но ничего – уже к вечеру Заяц уверенно шагал по тропинке и пробовал голос:

– М-м-а, м-м-м-о, м-м-э-э! Ужас какой-то! – жаловался он Зайчихе. – Какой там рык, когда я с детства букву «Р» не выговариваю.

– Ничего! Ничего-о! Трудись! – подбадривала его Зайчиха. – Идёт, идёт дело. Главное – не отступай!

Через неделю Заяц расхаживал по лесу и его рёв распугивал мелких птичек и ёжиков. А чтобы было громче, Заяц рычал в сторону оврага, и тогда ужасный рык раскатывался по окрестностям.

– Лев! Лев! Спасайся, кто может! – разбегались по своим норам звери.

А Заяц уже пел:

 
Я храбр! Я смел! Страха я не знаю!
Все боятся меня. Все трепещут кругом!
 

Пошли слухи, что лев какой-то в лесу объявился. Волки на всякий случай убрались подальше в глухие леса. Что за лев? Кто его знает! Как бы не вышло чего.

– Ой, горжусь тобой, ой, восхищаюсь, – пела ему в уши Зайчиха, расчёсывая гриву.

– Да пошла ты! – ответил ей Заяц как-то раз. – Надоела! Тоска! Скучно мне в этом захолустье. Не с кем словом перекинуться. Зайцы разбежались. Лисы мне вслед хихикают. Не с лягушками же водиться! Поеду-ка я в Африку!

Набил Заяц рюкзак морковкой, которую продолжал грызть от всех тайком, и был таков.

Приехал в Африку. Глядит – на песочке львы лежат – спят, после обеда отдыхают. Потоптался Заяц, поближе подошёл. Львы в его сторону даже не взглянули. Он ещё шажок сделал, потом ещё. А душа у него давно в пятки ушла.

– Здравствуйте! А я к вам! – промямлил он еле слышно. Как рычать, он напрочь забыл. – Разрешите познакомиться?

Старый Лев повернул голову, потянул носом, да как рявкнет:

– Ты кто такой?!

– Я лев… – голосу Зайца совсем пропал от страха, один писк остался. – Вот в гости к вам приехал как родственник. Так сказать…

– Ну, для льва ты мелковат.

– А это порода такая – мини-лев называется. У меня бабушка была маленького роста, так вот я в неё пошёл.

– Так. Мини… мини-лев… что-то новенькое… не слыхал. Ну, поди поближе.

Заяц обрадовался, приободрился.

– Я давно мечтал о нашей встрече! Жить среди львов – для меня большое счастье.

– Ну, живи. Экий ты смешной какой, – засмеялся Старый Лев. – Надо же чего выдумал – мини-лев!

Львы так и покатились со смеху.

Стал Заяц со львами жить и всего-то боится: вдруг узнают, что он и не лев вовсе, и что морковку по ночам грызёт тайком, и что от страха умирает по несколько раз на дню. А чтоб страх свой скрыть, он старается свирепей льва быть: дело и не дело – больше всех рычит да кусается. Львы даже удивляться стали – маленький, да удаленький! А один раз Заяц так разошёлся в своём нахальстве, что обнял Старого Льва за шею и говорит:

– Только и львов-то на земле осталось что мы с тобой, а остальные – тьфу!

И тут Старый Лев потянул носом:

– Что это, вроде бы от тебя морковью пахнет?

– Разве!? – растерялся Заяц.

– Ах, ты ещё и морковь ешь? Ха-ха-ха! Мини! Ату его!

И Заяц дал такого стрекача, что уже через полчаса был в своём родном лесу.

Поскрёбся он лапкой в родное оконце. Услыхал голос своей Зайчихи. Хотел он рявкнуть по привычке по-львиному, но вовремя одумался. И само собой как-то получилось жалостно:

– Это я, Заяц, твой Заяц! Я соскучился! Пусти меня! Прости меня!

Открыла Зайчиха дверь, обняла своего гривастого Зайца. Всю ночь он брился и стригся. Хвост пришлось укорачивать, а уши разглаживать, чтоб были длинными, как прежде.

Обнялись Заяц с Зайчихой, посмотрели в зеркало:

– А что, как заяц я ничего, симпатичный. И крупный, ты не находишь, зайка моя?

– Да я всегда говорила, второго такого красавца во всём лесу не сыскать! – поцеловала его Зайчиха.

Выскочил Заяц утром на знакомую поляну и ну скакать и кувыркаться от радости!

– Хорошо, что я заяц! Заяц! Заяц я! А никакой не лев. И что этот лес мой! Мой! Мой!

Поросячьи хвостики

Жил-был Королевский Повар. Уж такой мастер, такой выдумщик, что известен был далеко за пределами королевства. Король им очень гордился. Обед или приём важных гостей – его величество и придворные с нетерпением ждут: что-то сегодня будет! Чем удивит Королевский Повар?

В прошлый раз к чаю вынесли торт с кремовыми розами. И пока этот торт изволили кушать придворные дамы, розовые бутоны сами собой раскрывались. Всем на удивленье на месте съеденных появлялись новые аппетитные розочки и всё распускались, и распускались. Дамы совершенно забыли о диете. Так было весело!

– Да-а-а, – говорили все, кто пробовал его кушанья, – повар-то, действительно, королевский!

А у Короля была дочка, Маленькая Принцесса. Она терпеть не могла, когда при ней кого-нибудь хвалили. Особенно Повара. Вот сядет она за стол обедать, увидит суп и сразу же – у-у-у! Подадут кашу она – фу! А молоко – бя-я-я! Не люблю, не хочу не буду! Бросит ложку и убежит из-за стола.

– Куда же вы, ваше высочество, скушайте за маму, за папу, за киску, за птичку.

А она спрячется за кустик в парке и есть не идёт. Няньки Королю докладывают: Принцесса к обеду не притронулась. А кто виноват? Конечно, Повар. Король его наругает хорошенько и прикажет в библиотеке запереть одного на недельку-другую, чтобы кулинарные книги читал, ума-разума набирался.

Вот Повара выпустят, он сразу же – на кухню. Запрётся там и снова что-то придумывает. А поварята носятся туда-сюда: сливки взбивают, орешки лущат, сахарной пудрой посыпают. Ароматы такие из кухни плывут, что все носами так и поводят: ах, какое чудо наш Повар готовит. Король своих министров созывает: во дворце праздничный обед. Гости еле сдерживаются, чтобы не нарушить приличия: ведут умные беседы, прохаживаются взад и вперёд, а самим только бы дождаться, когда к столу пригласят, уж очень любопытно, что на этот раз придумал Королевский Повар. В прошлый раз шоколадная пушка стреляла мармеладными шариками, точно попадая каждому гостю в разинутый от удивления рот. Что-то будет на этот раз!

Праздничный пир удавался на славу. Гости объедались, но Принцесса ковыряла золотой вилочкой очередной шедевр кулинарии и морщилась: «Бяка! Так и с голоду помереть можно!»

– Придумай же что-нибудь! – тряс Король Повара. – Наследница с голоду помирает. В последний раз приказываю.

И опять Повара на отсидку. Только теперь уже в подвал, на кучу соломы.

«Угораздило ж меня стать поваром! – невесело думал несчастный, почёсывая синяки и шишки. – Надо было на министра учиться. Им хорошо, министрам, ничего не делают, зато и ничего им за это не бывает: знай кланяйся пониже, да улыбайся пошире. А мне-то, небось, и головы не сносить, если не угожу Маленькой Принцессе».

И так горько вздохнул бедняга, что паутина в углу закачалась.

– Это кто тут так тяжко страдает? – услышал он чей-то тоненький голосок. Присмотрелся, а прямо перед ним Мышка сидит, в шерстяной платок кутается.

– Это я, Королевский Повар.

– За что тебя? – её глазки сверкнули любопытством, и она поплотнее стянула платок, приготовясь выслушать интересную историю.

– А ни за что. Сижу – думаю, что на свете самое вкусное. Маленькая Принцесса кушать ничего не хочет – а я отвечай!

– И думать нечего, – захихикала Мышка. – Самое вкусное на свете – это жареный поросячий хвостик.

– Как? Просто поросячий хвостик?! – не поверил Повар.

– Проще не бывает. И вкуснее тоже.

– А как готовить?

– Поджаришь с лучков и перчиком… Только надо соблюдать условие: больше одного поросячьего хвостика в день жарить нельзя. А то будет большая беда. Вот об этом ты скажи самому Королю. И ещё: вкуснее поросячьего хвостика всё же обыкновенная чёрствая корочка. Только ты об этом пока забудь и никому не говори. Это ты только для себя прибереги.

– Да ты-то откуда это всё знаешь? – не поверил Повар.

– А я, молодой человек, на свете уже очень давно живу, – улыбнулась Мышка, – и если что говорю – то знаю. Иди, проверь, если не веришь.

Выпустили Повара, он сразу на кухню – проверять Мышкины слова. Приготовил поросячий хвостик – поставил перед Принцессой. Ну, думает, что-то будет. А Маленькая Принцесса – хрум-хрум-хрум! – и съела сразу же всё до крошечки. И даже хлебушком тарелочку обтёрла, что противоречило дворцовому этикету. От та кого моветона гувернантки в обморок попадали.

– Ещё хочу! – сказала, облизываясь, Маленькая Принцесса.

– Ещё, ещё! – захлопал в ладоши Король. – Сейчас прикажем! Сделаем ещё! – Ещё никак нельзя, – стал упираться Повар. – Только один хвостик в день, а то большая беда стрясётся.

– Какая ещё беда? – махнул рукой Король. – Свиней у нас предостаточно. Я издам указ, чтоб поросячьи хвостики никто не смел есть кроме царственных особ. Ни один житель королевства под страхом казни.

Утром указ был зачитан на всех площадях.

Сначала поросячьими хвостиками лакомилась только Маленькая Принцесса. Но вскоре рядышком присел и папа Король, а ещё через день – Королева-мама. Несмотря на указ Короля, придворные потихоньку на своих кухнях, закрыв поплотнее двери и шторы, жарили поросячьи хвостики.

– Вы пробовали? – многозначительно подмигивая, спрашивали другу друга особы, приближённые к Королю.

– Угу.

– Ну и как?

Ответом был восторженный стон и очи, поднятые к люстре.

Не попробовать поросячьих хвостиков стало считаться делом трусливым, стыдным и недостойным знатного господина. А ещё через недельку-другую уже дым столбом стоял над всеми жаровнями королевства.

Цены на свиней с хвостиками стали расти неудержимо. Свинья с хвостом в королевстве стала большой редкостью. На дорогах и в тёмном лесу появились разбойники. Они не требовали золота у своих пленников, а рычали устрашающе: «Жизнь или поросячьи хвостики!»

– Доченька! – стоял Король на коленях перед Маленькой Принцессой. – Мы разорены. Мы все алмазные копи и золотые прииски отдали в обмен на поросячьи хвостики. Ну, неужели ты не можешь есть суп, как все дети в мире?

– Не хочу и всё. Хвостиков и только хвостиков!

Разведка донесла Королю, что у северных соседей многочисленные стада отличных свиней. Но северяне не захотели их продавать из-за своих убеждений.

«Ах, так! – подумал Король. – Вот вам!»

И объявил северному соседу войну. Пушки, танки, самолёты, пехота – всё это разом двинулось вперёд, на завоевание поросячьих хвостиков. «За хвостики! За нашу победу!» – шли в бой солдаты и оставались навсегда лежать в траве.

Повар на королевской кухне жарил трофейные поросячьи хвостики, и ему помогали проворные поварята, а в банкетных залах не переставали пировать победители.

Однажды Повар увидел маленькую серую Мышку, свою старую знакомую. Она вылезла из своей норки со всем семейством. Все были одеты по-походному: с чемоданами, с рюкзаками.

– Мы уходим. Скоро здесь будет пустыня. Я предупреждала тебя, – сказала она. – Уходи и ты. Тебе здесь нечего делать. Здесь уже не нужно твоё мастерство – поварята отлично управляются сами.

Повар снял фартук, потихоньку вышел из кухни и закрыл за собой дверь. Он пошёл куда глаза глядят. А глядели они в поле, где гулял свежий ветер и качались белые ромашки. Он шёл и шёл, посвистывая.

– Хорошо-то как, Господи! И чего это я раньше не догадался! Всего-то: открыть дверь, переступить порог и закрыть за собой.

В кармане он нащупал сухую хлебную корку. И теперь, грызя её, он вспомнил Мышкины слова: «Обыкновенная хлебная корочка всё же вкуснее всего».