Текст книги "Бекка (СИ)"

Автор книги: Галина Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Грин Галина
Бекка

Бекка

Сначала Бекка думала, что ей просто не везет, а потом спросила себя: что скажет жизнь, если преподать ей урок вежливости?

Так она решила на свой двадцать девятый день рожденья, доедая торт в полном одиночестве, когда недотепа-муж снова "задержался на работе". Бекка бездумно покидала в сумку первые попавшиеся вещи и укатила в ночь в их семейном минивэне.

Ей захотелось туда, где тепло, поэтому немного погодя холодные зимние пейзажи родной Миннесоты сменились приветливыми весенними видами Аризоны. То, что нужно. Разумно предположив, что в Финиксе продать машину будет куда выгоднее, чем в деревне, она последовала указателям, которые безошибочно привели ее в столицу штата. За авто удалось выручить целых пять тысяч, что несказанно обрадовало Бекку. Избавиться от этой колымаги было просто необходимо, и если не продать, то она бы с радостью спустила ее с обрыва – это был подарок Маршалла. Хотя "подарок" – это громко сказано, скорее так: отстегнул с барского плеча, когда самому надоело хоть что-то делать для семьи. Да и вообще, для человека, отец которого владеет единственной в городе фирмой по купле/продаже подержанных автомобилей, это не слишком большой подвиг.

Спрятав заветные купюры, на которые ей придется жить еще очень долго, Бекка потопала к центральной автобусной станции. До лета было еще далеко, и воздух по-прежнему оставался по-февральски прохладным, но в то же время свежим и новым. Бекка намеренно пошла пешком, чтобы вдоволь надышаться им, словно она вдыхала саму свободу.

Усталая кассирша за билетной стойкой спросила ее дежурным тоном:

– Куда едете, мисс?

В ней Бекка не нарочно узнала себя всего неделю назад: плечи опущены, взгляд потух. В первый момент ей захотелось сказать ей что-то ободряющее, но она тут же одернула себя, вспомнив, что далеко не все люди хотят проснуться, некоторые согласны и на то, что есть. Бекка вздохнула и с улыбкой ответила:

– В самую Богом забытую дыру в этом штате.

– Ааа... – довольно отреагировала кассирша. – Это в Олден Вэлли. Хуже дыры не сыскать. Я сама оттуда, знаю не понаслышке.

– Значит, в Олден Вэлли, – согласилась Бекка и заплатила за билет.

Она решила не спрашивать, сколько займет дорога или где это конкретно. Какая в общем-то разница? Городские джунгли Финикса за окном быстро поредели, оставив после себя лишь редкие невысокие домишки, а потом и вовсе одни бескрайние прерии.

Поначалу Бекка спрашивала себя, а не будут ли ее разыскивать? Но быстро отбросила эту мысль, решив, что все только вздохнут с облегчением, обнаружив ее пропажу. Через пару дней, конечно, немного поделают вид, что переживают, пока вскорости напрочь не забудут о ее существовании.

– Олден Вэлли, – разбудил Бекку на рассвете голос водителя, который и не думал останавливаться.

– Эй, постойте! – окликнула она его. – Я здесь сойду.

Водитель удивленно оглядел ее с головы до ног, пока она собирала с сидения свои немногочисленные пожитки и шествовала по проходу к двери, затем пожал плечами и высадил Бекку прямо напротив круглосуточной закусочной.

– Удачи! – услышала она вслед, двери захлопнулись, и автобус укатил прочь, подняв за собой столбы дорожной пыли.

Бекка вошла в кафе и с улыбкой поздоровалась с присутствующими.

– Что будете заказывать? – сразу перешла к делу сонная официантка вместо ответа.

Усевшись за барную стойку, Бекка взяла утреннюю газету и попросила кофе, да покрепче.

– У нас один кофе, мэм. Крепкий, слабый... Здесь вам не Италия, – сухо прокомментировала недружелюбная женщина, привычным жестом плеснув остывающий напиток в чашку.

Это замечание Бекка пропустила мимо ушей. Незамысловатая сельская пресса недолго занимала внимание странной посетительницы, и она быстро сделала верный вывод о том, что в маленьком городке все вопросы куда проще решить напрямую.

– Мне нужно снять дом и закупить провизии, – обратилась она к официантке.

– Что за дом вам нужен? – переспросила та погромче, чтобы вовлечь в беседу всех посетителей кафе и поскорее удовлетворить эту сумасбродную клиентку.

– За городом, без удобств, дешевый, – кратко сформулировала Бекка свой запрос.

– Совсем без удобств? – уточнил пожилой почтальон, поднимая на нее подслеповатый взгляд.

– Да, и желательно, чтобы ни души на мили вокруг.

– Это к старому Хэмишу, он в своей лачуге уже лет двадцать не живет. И продать не выходит – кому она нужна? – и в порядок привести уже сил нет. Только, мисс, там ни телевизора, ни этого вашего интернета, ни даже стиральной машины и в помине нет...

– Меня это устраивает.

– Боб, пощади девушку, скажи ей правду: там ни горячей воды, ни электричества!

Бекка колебалась не больше секунды, но потом с улыбкой ответила:

– Я хочу посмотреть.

Дом старого Хэмиша и вправду оказался лачугой на краю света. Все в запустении, кругом грязь, пыль, окна разбиты, дымоход засорен. Впервые Бекка с легким ужасом взирала на свое будущее. Но тут же взяла себя в руки, надо отдать ей должное, и обратилась к хозяину:

– Сколько просите?

Джефф Хэмиш глянул на нее, как на сумасшедшую. Он был уверен, что у этой туристки жажда загородных приключений угаснет в тот же мог, как она бросит лишь первый взгляд на его "дом" – так было со всеми до нее. Он уже был готов, что зря потратит безмятежные утренние часы, когда мог бы смотреть телевизор, поджидая пока невестка приготовит обед. Да уж, так далеко переговоры об аренде у него еще не заходили. Хэмиш просто не знал, что ответить. Сколько бы она ни дала – это будет ровно на столько больше, чем дал бы любой другой.

– Две тысячи долларов? – скорее спросил, чем ответил он.

– Тысяча. Наличными. Деньги вперед. И не беспокойте меня, пожалуйста, в течение всего года, – добавила она, уверенная, что он согласится, ведь прекрасно осознавала, что предложение более, чем щедрое.

– Договорились. Мэм, за три тысячи я бы вам его и вовсе продал.

– В этом нет необходимости, мистер Хэмиш. Но спасибо в любом случае.

Она расплатилась с хозяином и попросила его немного подождать, пока она проведет небольшую ревизию, и подбросить ее в город. Внутри дом оказался не так уж плох, в нем было почти все необходимое, даже кровать показалась Бекке весьма сносной. Затем она вернулась с Хэмишем в кафе и, заказав плотный обед, принялась за расчеты. Спички, крупы, чай, календарь, семена овощей... Как выяснилось, вода из скважины была вполне пригодна для питья и довольно легко доступна. Холодной снежной миннесотской зимы в этих краях никогда не видали, поэтому разбитые стекла тоже не должны были составить проблемы. После еды она закупила у бакалейщика Пита все, что нужно, и попросила его отвезти ее на место.

– Вы что, бункер строите? – рассмеялся Пит, глядя на гору риса и гречки.

– Можно сказать и так.

– А если что-нибудь понадобится? – осведомился бакалейщик. – Здесь ведь ни телефона, ни дороги, да и людей здесь годами не бывает.

– До шоссе ведь сколько? Километров десять? – уточнила она оптимистично. – Не пропаду, не переживайте.

С этими словами она выгрузила свою семидесятикилограммовую задницу из пикапа Пита, стянула светлые волосы в пучок и зашагала к своему новому дому.

Сперва у нее ничего не получалось, Бекка раз сто хотела все бросить и вернуться домой. И здесь даже бóльшую роль сыграло то, что за дом уплачено вперед, чем данное несчастной дурочке обещание, что такой жизни у нее не будет больше никогда.

Она исписала всю тетрадь распорядками дня, отчаянно пытаясь спланировать, как ей нужно питаться, сколько бывать на свежем воздухе и бегать по утрам, чтобы вернуть себе нормальный внешний вид. Но ничего из этого не вышло: она срывалась и съедала больше положенного, не могла заставить себя подняться рано, а подходя к зеркалу каждый раз после целого дня тяжелого труда в доме и в огороде, ей хотелось плакать... В итоге, первым в печь полетел будильник, а затем и зеркало было скрупулезно перемолото в пыль для удобрений.

Несколько недель она работала на износ, потому что просто не могла иначе. Стоило ей хоть на секунду остановиться, как она чувствовала, что захлебывается в собственном дерьме. Воспоминания липкой скользкой массой выливались на нее снова и снова, будто помои, от которых невозможно было отмыться. Картины прошлого заставляли ее испытывать неописуемую жалость к себе и опять проходить через все невзгоды, уготованные ей судьбой. Но кое-что менялось: сперва ей казалось, что ничего нельзя было сделать иначе, пока, наконец, эти бесконечные повторения не утомили ее настолько, что она то из любопытства, то просто от скуки принялась представлять, как могло бы быть по-другому. Раньше ей казалось, что вся цепь событий ее предыдущей жизни по-настоящему крепка и неразрывна, прочна и непоколебима, но вдруг в ее голове стали зарождаться и другие мысли. Мысли о том, что путь, который лежит позади, она выбирала для себя сама, шаг за шагом, и, в конце концов, оказалась там, где была сейчас. И потом все это отхлынуло, словно прибрежная волна после прилива. Воспоминания поблекли, стали приходить все реже, пока и вовсе не были вытеснены из сознания за ненадобностью.

Бегать ей совершенно не понравилось ни по утрам, ни по вечерам, поэтому немного погодя пробежки она заменила йогой, ну или чем-то весьма похожим. И теперь она начинала свой день с неторопливых растяжек тела и ума, постепенно погружаясь в неспешный темп своего нового быта.

Если в первое время Бекка испытывала непреодолимое желание успеть сделать за день как можно больше, отметить сподвижки на плане и подробно расписать завтрашний день, то спустя месяц или чуть больше она без сожалений отправила все свои расписания в печь вслед за будильником и от души насладилась тем, как огонь безвозвратно погубил ее старания, прежде казавшиеся такими важными. В какой-то момент Бекка осознала, что ее мир потихоньку становится с ног на голову: вещи, которые раньше так волновали ее, оказались несущественными, а те, которые она вечно откладывала, сейчас занимали все ее существо. Например, ей никогда не приходило в голову, что солнце встает намного медленнее, чем заходит, что шорох травы и шелест листьев могут целый вечер рассказывать ей истории, если их навестит весенний ветер, что потрескивание дров может так завораживать своей странной музыкой.

Случались дни, когда она вообще ничего не делала, просто сидела и созерцала. Она научилась понимать свое тело и давать ему то, что действительно требовалось, а не то, к чему она его приучила. Оказалось, еды организму нужно не так уж много, и питаться всего один раз в день вполне достаточно. То же и с движениями: вместо изнурительных силовых упражнений, которыми строгие тренеры учат в фитнес-классах, надо лишь разогнать кровь по венам и как следует растянуть мышцы. Главное – это полностью погрузиться в то, что ты делаешь здесь и сейчас, вместо анализирования прошлого и планирования будущего. Просто быть. Здесь и сейчас.

Чего Бекке действительно не хватало из внешного мира, так это еды. Не в том смысле, чтобы наесться от пуза и быть счастливой. Нет. Ей не хватало разнообразия. Она так тонко научилась различать нюансы вкуса имеющихся продуктов, что ей до смерти хотелось обогатить свое нехитрое меню, поэтому она от души наслаждалась розовеющими помидорами и крепнущими огурцами на своих грядках. Но когда урожай поспел, она не набросилась на него с жаждой голодающего. Напротив, она методично разобрала плоды своего труда и превратила приготовление пищи в своего рода медитацию: она делала все нарочито медленно, изучая каждый новый вкус и каждый новый аромат с дотошностью сомелье.

За первые восемь месяцев она похудела на пятнадцать килограммов, и впервые в жизни не обратила на это никакого внимания. Все это произошло так естественно, что ничуть не волновало ее. Мысли были в порядке – вот, что важно.

Приближалась зима, она делала заготовки из кое-каких овощей и теперь ей ясно виделось, что она будет делать дальше. Новый путь являлся ей во все больших подробностях, и к концу года она до последней детали осознала его, и будто уже сто раз прошла. И эти повторения не могли ей наскучить.

В условленный день Бекка оставила дом старого Хэмиша, надела последнее хоть как-то сохранившееся платье, сидевшее теперь на ней, как мешок из-под картошки, и отправилась в путь. Ни волнений по поводу будущего, ни опасений, что что-то снова пойдет не так. Только очередной весенний день и радостное предвкушение от того, что на этот раз все правильно.

Олден Вэлли ничуть не изменился: все то же кафе с неприветливой официанткой, та же бакалея с неповоротливым Питом в дверях, та же необитаемая автобусная остановка. Но Бекке он показался как будто совсем иным, словно теперь она смотрела на него другими глазами.

– Эй, Пит! – крикнула она Питу через дорогу.

Пока бакалейщик озирался в поисках окликнувшего его, у Бекки нашлась пара секунд, чтобы удивиться звуку собственного голоса, который она не слышала уже давно. Это был сильный, спокойный, уверенный голос, который ей очень понравился.

– Это вы мне? – отозвался, наконец, Пит, щурясь в ее сторону и явно не узнавая.

– Да, да, добрый день! – поздоровалась Бекка. – Не подскажете, когда следующий автобус до Финикса?

– Вам повезло, через час или около того. А вообще-то они ходят раз в три дня.

"Повезло ли?" – спросила себя Бекка.

– Спасибо, Пит, – поблагодарила она. – Хорошего вам дня.

– И вам, – кивнул бакалейщик, все еще недоумевая, знакомы ли они.

Потом он успокоил себя мыслью, что эта леди, должно быть, здесь проездом, и обратиться к нему ей посоветовала Кэти, официантка, она же и сообщила, как его зовут.

Бекка уселась на теплую лавочку автобусной остановки, бережно согретую солнцем Аризоны и снова вдохнула весенний воздух, готовясь еще раз отправиться в путешествие.

Финикс, решила она. Почему бы и нет? Этот город оказался к ней гостеприимен в прошлый раз, значит теперь все будет еще лучше. К тому же, Бекке понравилась Аризона, и ей всегда хотелось жить в большом городе. Она вспомнила, как в детстве мечтала перебраться туда и стать супермоделью. Ну, моделью, конечно нет, а вот супер – это отличный план. Эта мысль заставила ее улыбнуться.

Неспешно проходя мимо стеклянной витрины, она внимательно оглядела свое отражение. Бекка год назад пришла бы в ужас от изрядно отросших темных корней и от измятого платья. Сегодняшняя Бекка вошла в парикмахерскую с гордо поднятой головой.

– Режьте, не жалея ошибок юности, – кратко проинструктировала она мастера.

Темно-русая от природы, на этот раз она вышла из салона жгучей брюнеткой, а не угодной мужу бледной светловолосой тенью самой себя. Светлый цвет всегда был ей не по душе – какой-то он ненастоящий.

В соседнем магазине она купила джинсы и футболку, которые наконец-то пришлись ей впору, а выходя как бы невзначай подняла глаза и уперлась взглядом в неброскую надпись "Сдается комната"."Удачно", – подумала Бекка и навестила владельца, который согласился приютить ее на пару недель за весьма божескую цену. Следующие несколько дней она посвятила покупке мобильника, пары деловых костюмов и рассылке резюме.

Впервые оказавшись на сайте с основным банком вакансий Финикса, она спросила себя: "А кем я, собственно, хочу быть?". Колледж ей закончить не удалось, она забеременела от Маршалла и вышла за него замуж. Родители полностью это одобрили, ведь тратить деньги на такую блажь, как образование, в тех местах, откуда она родом, считалось излишеством. Еще не отгремели свадебные колокола, а Маршалл уже изменил ей. С горя она набросилась на виски и потеряла ребенка. А после того, как она очнулась в больнице с выкидышем, муж закатил ей такой скандал, что вся больница стала невольным свидетелем их первого серьезного разлада. Разумеется, ее поведение было верхом неблагоразумия, но она была тогда еще слишком юной, чтобы суметь отделить заботу о будущем ребенке от собственного бездонного горя, начисто лишившего ее разума. Затем она несколько лет проработала официанткой в местном гриль-баре, а когда Маршалл высказал свое недовольство и этим, то она перебралась секретарем в адвокатскую контору. Благо в школе Бекка училась хорошо, поэтому документы у нее всегда выходили образцовые.

Так что можно сказать, что специальности у нее нет. Не беда. Просто исходить надо не из прошлого, а из будущего, то есть из устремлений. Не долго думая, Бекка выбрала несколько вакансий ассистентской работы с неплохой зарплатой, но почти без перспектив. Попасть туда было не так уж трудно, текучка на этих должностях всегда была высока, поэтому в понедельник Бекка уже сидела на первом собеседовании.

Джим, который ее интервьюировал, был обычным клерком из отдела кадров, примерно ее ровесником, уже носил очки и все время сутулился.

– Итак, миссис Мосс... – начал Джим.

– О, прошу вас, называйте меня мисс Тейт. Я сейчас как раз заканчиваю бракоразводный процесс, который освободит меня на ближайшее будущее, – поправила она, лениво откидывая волосы с лица.

– Значит, на будущее, – повторил он, как загипнотизированный глядя на нее.

Она понравилась Джиму, это было заметно невооруженным взглядом. Едва приехав в Финикс, она отметила, что все живут здесь будто на ускоренной перемотке, вечно торопятся, не могут удержать мысль дольше двух секунд... Сейчас она с жалостью смотрела на сидевшего перед ней клерка, на которого она действовала, как удав на кролика: по-королевски спокойная и расслабленная, несмотря на свое невпечатляющее резюме.

– Здесь указано, что в последний год вы нигде не работали, – деловым тоном проговорил Джим, вновь закапываясь в свои бумажки.

– Проблемы со здоровьем, – произнесла она заранее заготовленное оправдание.

Каждая ее новая реплика заставляла кадровика поднимать на нее свой внимательный взгляд.

– Теперь все в порядке? – обеспокоенно спросил он.

– Вполне, – улыбаясь одними глазами, ответила Бекка.

Дальше ему полагалось спросить ее о предыдущем опыте работы, но тут все было понятно без слов, поэтому Джим позволил себе опустить эту формальность.

– Скажите, мисс Тейт, в случае, если вы получите эту работу, кем вы видите себя в нашей компании, скажем, через пять лет?

Предсказуемый вопрос. И поэтому правильный ответ.

– Я была бы рада стать частью этой фирмы, Джим. Из моего резюме вы можете заключить, что я человек терпеливый и надежный, поэтому я готова сколь нужно долго трудиться в той должности, в которой буду приносить максимальную пользу.

Джим улыбнулся:

– Спасибо, мисс Тейт. До конца недели мы с вами свяжемся.

– Спасибо вам, Джим. Приятно было познакомиться, – ровным голосом произнесла Бекка, скрепив их прощание не по-женски крепким рукопожатием.

Джим позвонил на следующий день и сообщил, что она принята.

– Спасибо, Джим, это очень радостная новость – раздался в трубке ее мелодичный голос. – А теперь скажите, сколько времени есть у меня, чтобы обдумать ваше предложение?

Он на секунду опешил, потому что такого поворота не ожидал.

– А сколько вам нужно?

– До конца недели вас устроит?

– Да, вполне. Буду с нетерпением ждать вашего звонка.

Бекка без особого труда получила еще два предложения уже к четвергу. Затем она устлала свою двуспальную кровать картой города, вооружилась интернетом и самодельным сэндвичем с куриной грудкой и принялась изучать варианты. Надо сказать, ее домовладелец не мог нарадоваться на свою новую квартирантку: тихая, приятная, симпатичная девушка, которая еще и угощала его чем-то таким вкусным, что он, грешным делом, уже начал подозревать, не подмешивает ли она какой наркотик в свою стряпню. Однако по истечение двух недель как ни старался, он так и не смог уговорить ее остаться. Ее выбор был сделан в пользу компании Джима, которая называлась Хейвордс, отчасти из-за неплохой зарплаты, отчасти из-за привлекательности этого района и невысокой арендной платы за понравившуюся ей квартиру. А еще этот район идеально подходил для реализации ее замысла в не столь отдаленном будущем.

Следующим шагом был долгожданный, не терпящий дальнейших отлагательств, развод. Не прошло и недели после ее переезда и вступления в новую должность, как она уже выкроила несколько минут, чтобы позвонить из телефонной будки своему бывшему коллеге из адвокатской конторы, в которой она имела честь греть стул целых пять лет.

– Барри, привет, это Ребекка.

– Ребекка Мосс?

– Она самая, – подтвердила она.

– Ушам своим не верю! Где ты пропадала? Мы все так беспокоились...

– Избавь меня от этих сентиментов, Барри, – перебила его Бекка. – Я хочу, чтобы ты подготовил документы на развод с Маршаллом.

– С Маршаллом? Вот тут проблема...

– Пожалуйста, скажи мне, что он уже умер.

– Лучше бы он умер, – задумчиво проговорил ее собеседник. – Он женился снова.

– Как он мог снова жениться? Ведь по закону должно пройти сколько? Три года? Чтобы пропавший человек считался мертвым. Вы вообще хоть о моей пропаже заявили?

– Так-то оно так, – продолжил Барри. – Но тут ему местные власти посодействовали, чтобы все замять побыстрее.

– И что теперь?

– Теперь у него будут очень большие проблемы. Может, ты с ним не будешь разводиться? Просто будете и дальше жить отдельно?

– Ты издеваешься, Барри? Меня его проблемы не касаются. Мне нужен развод. Поставь его в известность и готовь бумаги, я перезвоню через неделю.

За год уединения и отшельничества Бекка бесспорно научилась держать себя в руках, но это... Ладно, и это пройдет, мысленно успокоила себя она.

– Вы ведь недавно въехали в 4А? – вырвал ее из омута невеселых мыслей звонкий голос девушки, с которой они вместе поднимались в лифте.

– Да, здравствуйте, – ответила Бекка автоматически.

– О, тогда привет, соседка! Меня зовут Мэй Коллинз, я живу в 4В.

– Очень приятно. Я Ребекка Тейт, – представилась она.

– Как здорово встретить здесь кого-то своего возраста, – не умолкая, продолжила Мэй. – Если тебе что-нибудь понадобится: соль, кофе, спрятаться от бывшего мужа – я к твоим услугам!

– Спасибо, Мэй, это... – Бекка уже собралась деликатно свернуть разговор, как вдруг...

– Послушайте, Мэй, рискую показаться навязчивой, ведь мы с вами только что познакомились, но раз уж вы сами предложили...

– Смелее, Ребекка! И ко мне можно на "ты", – подмигнула она новой соседке.

– Ну раз так. Тут вот какое дело. Я как раз жду посылку с бумагами на развод, да боюсь, что мой благоверный может явиться засвидетельствовать свое почтение лично. Вот если бы я могла дать твой адрес... А в случае его приезда, ты просто скажешь, что не знаешь меня.

– И все? Да без проблем! – сразу согласилась Мэй. – С радостью его выпровожу. К тому же, мне не впервой. Сама только полгода, как выкарабкалась.

Как и обещала, на следующей неделе Бекка позвонила Барри, тщательно продиктовала адрес Мэй и строго-настрого запретила Маршаллу приезжать самому, хотя и понимала, что это совершенно бесполезно.

– Послушай, Бекки, ты в прошлый раз так быстро бросила трубку, что я даже не успел сказать тебе, кто стала новой женой Маршалла.

– Это абсолютно меня не касается, – ни секунды не лукавя, ответила она. – Жду бумаги на развод.

Она знала, что так будет, но все равно испытала небольшое раздражение, когда аккурат в следующие выходные Маршалл явился сам. Еще бы, тратить рабочий день на подобную ерунду ему и в голову бы не пришло. Бекка услышала, как кто-то тарабанит в дверь соседней квартиры, когда выключила миксер и на минуту прислушалась к возне в холле. Она не смогла сдержать любопытство и подошла к глазку. Мэй уже вышла встречать непрошенного гостя:

– Здесь живет Ребекка Мосс? – требовательно вопрошал Маршалл.

Но Мэй, надо отдать ей должное, пропустила командный тон Маршалла мимо ушей и, расслабленно опершись на дверной косяк, невозмутимо ответила:

– Нет, вы ошиблись.

– Этого не может быть, адрес точно совпадает, – негодовал он.

– И что?

– Впустите меня, я должен с ней поговорить, – Маршалл уже приготовился к штурму, но Мэй упрямо встала у него поперек дороги.

– Если вы сейчас же не уйдете, я вызову полицию.

И это подействовало. Он сдался. И ушел, бросив через плечо:

– Пусть свяжется со мной. Бумаги на развод у меня.

Бекка отшатнулась от двери со смешанным чувством облегчения и подавленности, которая неизменно накрывала ее с головой в присутствии мужа. Она села на диван и начала переключать каналы. Но услужливая память уже показывала ей совершенно другое кино.

– Ну и зачем ты опять столько всего наготовила? И в кого ты такая дура, Бекки? Ты что думаешь, что я хочу превратиться в такого же бегемота, как ты? Для тебя, очевидно, дело принципа лишить меня всякой привлекательности. Только так ты сможешь стать меня достойной! – громко отчитал ее Маршалл, но при этом все же опустошил свою тарелку, прежде чем встать из-за стола.

Потом он обычно отправлялся с приятелями в бар или разваливался перед телевизором, а Бекка тихо плакала, доедая свое жаркое и недоумевая, что же она сделала не так? Ведь на прошлой неделе, когда на ужин был только рис, муж был еще больше недоволен. В тот раз она якобы стремилась уморить его голодом.

На этом воспоминание обрывалось, и Бекка сжала кулаки и зажмурилась. Остался один последний рывок. Этим же вечером она занесла соседке тирамису с огромной благодарностью и готовностью к любого рода ответным услугам. Утром она позвонила Барри и попросила его передать Маршаллу, что встретится с ним в обед на площади у памятника Гойе. Мосс был там. Он ждал ее, весь взвинченный, нервно озирающийся по сторонам, безуспешно разыскивая в толпе ее знакомое лицо. Когда Бекка поравнялась с ним, он несколько раз скользнул по ней взглядом, но так и не признал в ней свою жену.

– Где бумаги, Маршалл? – спросила она с усталым вздохом.

– А вы еще кто? Что за шпионские игры, ради Бога! Я хочу поговорить со своей женой! – раздраженно заявил он.

Она сняла темные очки и смерила его обрюзгшую фигуру презрительным взглядом, молча ожидая, когда же он, наконец, сообразит, кто перед ним.

– Бекки? – пролепетал он неверным голосом. – Это правда ты?

Его удивлению не было предела, но Бекка не хотела тратить на это время, – поэтому она лишь утомленно покачала головой и повторила:

– Где бумаги, Маршалл?

– Ну подожди, давай присядем. Давай обсудим. Видишь ли, все не так просто...

– Это не мои проблемы. Доставай бумаги и подписывай. А нет, клянусь, я доберусь до самого окружного прокурора со своим прошением о разводе! – сила, которая чувствовалась в ее голосе, буквально смяла Маршалла, он медленно опустился на лавочку, достал документы и начал подписывать, пробубнив под нос:

– Так вот, какая ты стала...

Бекка взяла протянутую им папку, внимательно проверила, везде ли стоят его подписи, захлопнула ее и сунула под мышку.

– А ты разве подписывать не будешь? – удивился он.

– Мне теперь торопиться некуда. Сначала мой адвокат с этим ознакомится. Если все в порядке, ты получишь свой экземпляр по почте. Если нет, мы начнем все сначала. В этом случае, для тебя дело может кончиться намного хуже. Счастливо оставаться, – отсалютовала она, разворачиваясь.

А Маршалл еще какое-то время сидел на скамейке, наблюдая, как ее фигура тает в толпе. Он до сих пор не мог поверить, что все это ему не приснилось.

Жизнь, как по волшебству, стала легче после того, как с ее плеч, словно гора, спал этот неудачный обременительный брак. Бекка подружилась с Мэй, продолжая потчевать ее по выходным все новыми и новыми кулинарными изысками, чему соседка не переставала радоваться.

– Тебе непременно нужно открыть ресторан, – как-то однажды изрекла она.

– Ты так думаешь? – переспросила довольная Бекка.

– Не сомневаюсь, – подтвердила Мэй, слизывая с пальца сливовый соус. – Я в доле. Деньги есть.

Бекка посмотрела на нее с улыбкой, но предложение вежливо отклонила, аргументировав это тем, что если она когда-то и решится открыть свое дело, то непременно сделает все сама.

– Ну, как знаешь, – ответила простодушная Мэй. – Мне и так неплохо, когда ты готовишь только для меня.

На работе тоже все было хорошо: спокойно и ненапряжно. Хотя иногда Бекка оглядывалась вокруг, искренне сочувствуя тем, кто выбрал этот, пусть просторный и чистый, но такой бездушный офис своим вторым домом, тем, кто не ищет в жизни чего-то большего. Джим пригласил ее на свидание, но она сослалась на то, что встречаться с коллегой неэтично, и мягко отказала ему, как и нескольким другим джентльменам, попытавшим счастье в течение нескольких последующих лет.

Проработав в Хейуордс три с небольшим года и скопив достаточно денег, Бекка наконец объявила руководству о намерении заняться чем-то своим, взяла кредит в банке, сняла отличное помещение в паре кварталов от своего дома и, что называется, прыгнула в омут с головой.

Свой новый ресторан Бекка незатейливо обозвала «Дом старого Хэмиша» и приступила к отделочным работам.

Она как раз проверяла исправность духовки, когда услышала тихие шаги в зале и последовавшее за ними "Эй! Есть кто живой?". В ответ раздалось "А кто это?", и только после этого на пороге кухни появилась сама Бекка, на ходу вытирая сажу с длинных пальцев.

– Майло Макнил. Мебельщик, – представился мужчина, протягивая хозяйке руку.

– Ребекка Тейт, – ответила она крепким рукопожатием. – А это мой ресторан, – добавила она, обводя взглядом бетонные стены.

Его ладонь оказалась довольно грубой наощупь, что вполне соответствовало профессии. Майло улыбнулся. И эта улыбка заставила ее сердце на миг сжаться. Боже, ее не привлек ни один из обаятельных костюмчиков, которые наперебой приглашали ее на свидания в Хейвордс, а какой-то мебельщик тронул ее до глубины души. Хотя надо было признать, что природа была к нему весьма благосклонна: высокий, широкоплечий, светловолосый, голубоглазый, с загорелым лицом, изрядно поросшим многодневной щетиной, он был одет в мешковатые брюки с бесчисленными карманами и майку без рукавов, позволявшую любоваться выразительными мышцами его внушительного торса.

– Вы точно мебельщик? – как бы между прочим спросила Бекка, обходя его и прокладывая себе путь к барной стойке, на которой были разложены планы помещения.

– А что, не похож? – насмешливо переспросил он.

– По-моему, вы больше похожи на стриптизера, – совершенно серьезным тоном заключила Бекка.

– Что ж, приму за комплимент.

– Весьма сомнительный, между прочим, – поправила его она.

Бекка зашла за стойку и развернула чертежи.

– Значит, это и есть фронт работ? – осведомился Майло, подходя ближе.

– Только если мы договоримся, – вновь одернула его хозяйка, на что Майло, едва заметно улыбнувшись, ответил:

– Мы договоримся.

Бекка смерила его скептическим взглядом, но все же принялась за объяснения. Ему предстояло выстелить досками пол, частично стены и потолок, отреставрировать бар, смастерить 50 стульев, 15 столов и несколько перегородок. Подробно изложив все это, Бекка подняла на него испытующий взгляд и спросила: