Текст книги "В Сирии и Ливане"

Автор книги: Г. Кашуба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

I

Е.СТЬ ТЕМА, которая не остается не затронутой, в разговоре, е нем бы ни встречался в Сирии в те дни. И нет человека, который остался бы ври этом равнодушным. Эта тема <– израильская агрессия в Ливане, кровавые преступления оккупантов в Западном Бейруте, непрекращающиеся угрозы правящей вер-хушки Тель-Авива в адрес Сирийской Арабской Республики.

Не мог обойти эту тему и дивизионный генерал Аднан Эль-Хадж Хадар.

Мы встретились у него дома. На рабочем столе генерала стойка журналов и газет. Хозяин берет одну газету, предлагает посмотреть фотографии. Леденящие душу кадры: развалины Западного Бейрута, тела расстрелянных оккупантами женщин и детей. Другая газета, затем журнал и вновь та же скорбная фо-телетохшсь трагедии многострадальной ливанской земли. Трагедии, явившейся продолжением той, которая началась в июне и продолжалась два с половиной. месяца, в течение которых израильские агрессоры расчетливо, жестоко обрушивали на городские кварталы бомбовые и артиллерийские удары. Тысячи людей, в основном мирных жителей, стали жертвами этих чудовищных злодеяний.

Агрессия продолжается. Рано подводить ее общий драматический итог. Каждый день растет счет .кровавых.преступлений

Тедь-Авива. Однако и совершенных захватчиками злодеяний давно, достаточно, чтобы посадить их на скамью подсудимых, .убитые безмолвны. По свидетелями обвинения могли бы стать сотни тысяч людей, лишившихся крова или вынужденных бежать из родных мест, людей, так или иначе пострадавших в результате' агрессии. Разоблачить преступников, несомненно, помогли бы и-многие из тех, кому давно знакомо хищное обличье Израиля......

Предоставим слово одному из них – дивизионному генералу Хадару, Герою Сирийской Арабской Республики,, человеку,, чье имя золотыми буквами выбито на плите Славы в Государственном военном музее.

– —.. Злодеяния, которые творит сегодня израильская военщи

на,– говорит генерал, – не являются для нее случайными. Это не просто следствие жестокости отдельных главарей захватчиков, как это пытается кое-кто представить. Недавние кровавые оргии на ливанской земле – новые , звенья в цепи преступлений Тель-Авива и его заокеанских покровителей. С первых дней своего¹ существования государство Израиль встало на путь агрессии и захвата чужих земель. Посмотрите на карту, – предлагает собеседник, поднявшись с кресла и сделав несколько быстрых шагов к стене, где висит карта Ближнего Востока. – Вот Израиль, в тех границах, которые утверждены решением Организации Объединенных Наций в 1947 году. А вот территории, несравненно большие, которые им отторгнуты у соседей в результате Нескольких войн. Среди них исконно сирийские земли в районе Голанских высот. На картах, которые сейчас в ходу в Израиле, раскрой границ совсем не тот, что на этой карте. Там давно уже окрашены одним цветом и сам Израиль, и все захваченные им территории.

Той. же легкой походкой генерал возвращается ..к креслу и продолясае.т рассказ.

Голанские высоты. Для него это не просто географическое понятие, не просто земля его отечества, часть которой еще остается под пятой оккупантов. Это земля, политая его кровью; Генерал Хадар родился в 1937 году на берегу Евфрата в сравнительно небольшом городке Дейр-эз-Зор. Он хорошо помнит время, когда над Сирией еще развевались флаги колонизаторов; Его отец. – активный участник освободительного двнягения. Под влиянием отца, много сделавшего для воспитания детей в патриотическом духе, сформировались жизненные устремления Аднана Хадара. Рецшв стать военным летчиком, он старательно изучал школьные науки, закалял себя. ,

■ 'После школы – учеба в летном’ училище, которое окончил с отличием. Затем служба в авиационных частях, снова учеба. Это было незабываемое время, с улыбкой говорит собеседник. Первые вертолеты воспринимались сирийцами, особенно сельскими жителями и кочевниками, с не меньшим удивлением, чем первые паровозы и автомобили; Но со временем все делается привычным, и небо Сирии сегодня трудно представить без вертолетов.;

К октябрю 1973 года, когда началась освободительная война против израильских агрессоров, подполковник Хадар был командиром вертолетной эскадрильи. Первое боевое задание– высадку.: десанта на одну из Голанских высот – эскадрилья выполнила успешно, без потерь вернулась на родной аэро-; дррм. .Затем: еще несколько эффективных вылетов. Рос боевой-счет вертолетчиков. О Хадаре стали говорит!) как об одном -и:! самых умелых и отважных командиров сирийских военнэ-воз-; душных сил. . .

' ^ Я влюблен в вертолет, – с улыбкой говорит генерал, вспоминая те горячие дни. – Это верный боевой друг. Мы всегда¹ с благодарностью думали о советских Людях, чьим уйой¹ и руками сотворена эта замечательная машина.

Высокие боевые качества вертолета в полной мере проявились и в тот день, когда возвращавшаяся с задания эскадрилья быда атакована израильскими истребителями. Вертолетчики . снизились до предельно допустимой высоты, что. уменьшало эффективность огня нападающих. Основной удар агрессоры сосредоточили по головной командирской .машине, пилотируемой подполковником Хадаром. В вертолет попадает ракета, В памяти остался тупой удар по ноге. Очнулся офицер уже на земле, метрах в десяти^; от горящего вертолета, Куда его отбросило после удара о землю. Нога ниже колена была' срезана Осколком.. Перетянув, ее дагутрм, чтобы уменьшить кровотечение, пополз прочь от горящей машины, которая. вот-вот должна была, взорваться. Терял сознание, приходил в себя и снова полз. В состоянии беспамятства его, схватили израильтяне, бросили на танк и, привезли, в лагерь для военнопленных.

• Трудно придумать что-либо более Страшное, чем этот''лагерь,¹ задумчиво говорит генерал. Раненые содержались под палящим солнцем, подвергались¹ пыткам ¹ и издевательствам. психологическому шантажу. НаС пытались принудить к предательству-,' пугали тем, что, если даже кому-то й удастся вер иуться на родину, там его ждет казнь.

Военнопленным. перебивали кисти– рук, выкалывали глаза... Трагические, воспоминания . растревожили ветерана, заставили вновь подняться с кресла, Быстрыми шагами он ходит по комнате., И, лишь тут стала заметна особенность его походки. Он немного припадал на обе ноги, и верхняя часть тела чуть наклонялась. вперед. ■ -

Ца улице прохожие,вряд ли обратили бы на это внимание, потому что в глаза бросается прежде всего легкость походки. Тем значительнее представляется воинский и жизненный подвиг, совершенный Аднаном. Вместо ног у него протезы. В лагере израильские медики, если, их тан можно именовать, отрезали ему' вторую ногу. : <

– Чтобы ниногда больше не смог летать, никогда бы не стал в боевой строй – такую цель преследовали изуверы, – сказал генерал.

Но они просчитались. Сначала Аднан заново научился ходить, потом летать. То был, наверное, самый памятный день в его жизни, когда он вновь поднял, в небо вертолет. , >

Генерал Хадар в совершенстве владеет английским языком,' хорошо говорит по-русски. Заочно учится на втором курсе гуманитарного факультета Дамасского университета. Изучает литературу,. живопись, юридические науки. На его столе лежали и книги, па международному. праву: предстоял экзамен по этому предмету.

. Обо, всем пережитом мой собеседник хочет рассказать в книге воспоминаний, которую начал писать давно. Хорошие книги быстро . не рождаются, но сирийскому читателю он уже известен кан литератор: печатались его стихи. Это стихи о родине, противостоящей израильскому агрессору, о вере бойцов в конечную победу над врагом.

Аднан, Хадар читал многие произведения советских авторов о Великой Отечественной войне, в том числе книгу Б. Полевого «Повесть о настоящем человеке». Генерал тепло отзывается о ней, об Алексее Маресьеве, послужившем прототипом героя книги, и называет его своим братом. Знает, что он трудится сейчас в Советском комитете ветеранов войны.

– Обо мне друзья как-то сказали «Маресьев из Дамаска», –с улыбкой рассказывает, Аднан. – Это, нонечно, лестно. Я возражать не стал.

Я рассназал собеседнику еще об одном человеке, судьба которого в чем-то схожа с его судьбой, – об Иване Ивановиче Иванове, с которым мне довелось встретиться весной 1982 года у него дома: в небольшом селе Осакаровского района Кара-

гандинской области. В девятнадцать лет он встал на защиту родного Ленинграда. Воевал в разведке. Во время одного из рейдов, в тыл врага был тяжело ранен, подорвался на мине. Лишился обеих ног. Посла длительного лечения приехал в Казахстан да так и остался здесь. Сроднился с этим краем, стал отличным механизатором. К его боевым наградам прибавились награды за труд – два ордена Ленина и Золотая Звезда Героя.

. ,Мы. встретились с мужественным фронтовиком накануне его 60-летия. Но годы и болезни, казалось, не властны над ним. Он был бодр, деятелен. И все его заботы сводились к одному – к¹ предстоящей посевной, к которой он уже подготовил свой «Кировец»,

Вот это человек! – с волнением сказал товарищ Аднан, выслушав рассказ об И. Иванове, – передайте, пожалуйста/ ему. от .меня сердечный привет. Я восхищаюсь его стойкостью ¥ мужеством. -

Долго еще потом генерал расспрашивал меня о Караганде, о казахстанских степях («похожи ли они на сирийские?»). Слушая собеседника, я думал о том, что его мужество и стойкость тоже.достойны восхищения.

., ОДне, довелось побывать в родной для Хадара части. Все мо-¹ лодые летчики здесь хорошо знают его. Он часто прйбзКсает на полеты, тепло поздравил однополчан с успешным выполнением боевого .задания летом прошлого года, когда войска агрессора атаковали сирийские подразделения, находящиеся на территории Ливана. Часто встречается товарищ Аднан и с воинами подразделений других родов войск —1 с гордостью называл нам имена,; танкистов, пехотинцев, артиллеристов, давших достойный отпор израильскому агрессору.

Судьба человека... Бывает, что в ней отражается и судьба народа, его. стойкость, мужество, боль, ненависть и надежда. Именно, такая завидная судьба у сирийского генерала Хадара. ¹

ЭЛЬ-КУНЕЙТРА

ОБЛИЧАЕТ

■

ЧЕЛОВЕЧЕСТВО потрясено преступлениями израильских агрессоров. Тысячи ни в чем не повинных детей, женщин, стариков пали жертвой кровавого террора, развязанного оккупантами в Западном Бейруте. Эти злодеяния можно сравнить лишь С теми чудовищными зверствами, к которым прибегали гитлеровцы в отношении порабощенных народов. Нет и не может быть оправданий варварству и вандализму.. . •

.... Новые преступления стали, результатом вероломства, совершенного вопреки всем обязательствам и гарантиям после того, как город покинули палестинские бойцы. Что ж – и в этом, как и в жестокости по отношению к мирному населению, израильские захватчики показали себя достойными последователями нацистов. Тот же стиль – ложь, фальсификация .фактов, безудержная демагогия, – что был характерен для ведомства Геббельса, определяет и ,характер сионистской пропаганды. В Западный Бейрут оккупанты ворвались под фальшивым предлогом «поддержания спокойствия и .безопасности». Тысячи людей – расстрелянных, растерзанных гусеницами танков, погребенных под развалинами.– вот «безопасность и спокойствие» по-сионистски.

Чудовищно, но факт – за океаном не нашлось' и слова для осуждения преступлений оккупантов, устроенной ими кровавой оргии. Выражено лишь «сожаление». Как будто речь идёт о на-ком-то недоразумении, о частном инциденте, а не о новом звене в цепи бессчетного количества преступлений, актов варварства и жестокости израильских агрессоров по отношению к народам арабских стран.

В этой зловещей цепи особое место занимает Эль-Кунейтра, сирийский город примерно в часе езды от Дамаска.

Города бывают разные: большие и маленькие, шумные и тя-• хие, зеленые и почти лишенные растительности... Но город,– это всегда улицы и дома, магазины и школы, а прежде всего – люДи на улицах и в скверах, люди со своими делами и заботами, радостями и горестями. Когда-то такой была и Эль-Кунейтра – город с более чем 50-тысячным населением, центр одной из самых живописных и благодатных областей Сирии. Израильская военщина захватила город вместе с многими другими населенными пунктами летом 1967 года. Ему была уготована роль очередного военизированного поселения, что создаются оккупантами на захваченных территориях. Население было изгнано из родных мест.

Начатая в 1973 году еще одна война не принесла, однако, агрессору ожидаемых результатов. Сирийские войска дали достойный отпор. Израильтяне вынуждены были покинуть значительную часть захваченных ранее сирийских земель, в том числе и город Эль-Кунейтру. Уходя, они полностью разрушили;, его. Использовались все известные орудия и средства разрушения– бессмысленного, жестокого, на которое могут решиться только т$, кто не желает считаться с интересами других народов. Весь мир в очередной раз мог убедиться, что сионизм – это фашизм и геноцид.

Оцепенение охватывает каждого, кто вступает на эту землю. Развалины, развалины, развалины... Плиты бетонных перекрытий, сплетенная в бесформенные клубки арматура, обломки стен. Так выглядят каждый квартал, каждая улица, Их очертания лишь угадываются по сохранившемуся кое-где асфальту, через который уже проросли деревья.

По лабиринту развалин нас ведет Ясин Фаури, сотрудник городской мэрии. Он родился в одной из деревень, которая до сих пор находится под пятой оккупантов. Впрочем, деревни нет. Она стерта захватчиками с лица земли. Ясин, в ту пору мальчишка, один из немногих жителей, кому посчастливилось остаться в живых. ' ' ’ ’ '⁴ ■ ' ' О

– Здесь размещался госпиталь,– рассказывал товарищ Фаури, когда мы подошли к остову здания с сохранившимися стенами. – Это было одно из наших лучших лечебных учрёждё-ний. Израильтяне превратили его в центр для обучения своих штурмовиков тактике городского боя.

На стенах не найдешь квадратного метра, не иссеченного пулями и осколками. Подорваны лестничные переходы, пробиты огромные дыры в межэтажных перекрытиях. Не те ли штурмовики, что учились здесь искусству убивать, вели недавно своих солдат на зверское истребление женщин и детей в Западном Бейруте?

... У разбитого здания госпиталя бесследно исчезли, крыльцо и ограда. Все это, как и детали, конструкции многих других зданий, пояснил, товарищ Фаури, увезено израильтянами и было использовано ими для строительства укреплений.

... ,Зль-Кунейтра убедительно разоблачает облик оккупантов кан мародеров и грабителей. Вот стоит покореженное здание храма, для полного разрушения которого у захватчиков, увлеченных разграблением внутреннего убранства, очевидно, не хватило времени. Внутри;здания.со стен сорвано.все, что можно сорвать, похищена собранная там библиотека. Книги, которые не уместились в рюкзаках грабителей, сожжены на месте. В мэрии нам показали уцелевшие обрывки этих книг, которые были предметом национальной гордости.

Лишь несколько сот метров отделяют западные окраины разрушенного города от позиций израильтян. На господствующей высоте оккупированной территории захватчики соорудили целый шпионско-разведывательный комплекс. Видны множество антенн локаторов, мачты, здания. По склону высота опоясана глубокой траншеей, установлены различные огневые средства, организовано постоянное дежурство. Еще ниже, у подножия, видны танки и орудия в окопах; и разрушенную Эль-Кунейтру держат под постоянным прицелом.

– От оккупантов в любую минуту можно ожидать провокаций, – сказал в беседе с нами Мустафа, офицер сирийского контрольного пункта. – Особенно тревожной стала обстановка с началом последней израильской агрессии против Ливана. Захватчики подтянули к линии разъединения дополнительные силы, устраивали демонстративные перемещения войск, стремясь, очевидно, оказать на нас психологическое давление.

Мустафа с гневом говорил о злодеяниях оккупантов в Западном Бейруте, их планах расчленения Ливана, о политике захватов и экспансии, которую они проводят в отношении соседних народов. Он и его товарищи просили передать советским людям слова сердечной благодарности за поддержку сирийцев в их борьбе против агрессии.

В книге отзывов, хранящейся в мэрии, записи на языках многих народов: русском, английском, китайском, арабском, французском... «Камень можно разрушить, – пишет группа специалистов из ГДР, – но нельзя вытравить из сердец людей стремление к свободе, нельзя Вытравить память о преступлениях. Позор израильским агрессорам!..»

В Эль-Кунейтре я как бы заново пережил все, что видел и чувствовал несколькими днями раньше в Западном Бейруте, особенно на территории палестинских лагерей Сабры и Шатилы, разрушенных той же преступной рукой, при пособничестве тех же' покровителей, которые сейчас хотели бы отмежеваться от Кровавых злодеяний. Не выйдет, господа!

Вас обвиняет Эль-Кунейтра. Вам предъявляют счет сотни других разрушенных городов и деревень. На вашей совести тысячи и тысячи загубленных жизней, пусть не' исчезает перед вами виденйе ни Детских ручонок, молящих 6 пощаде, нй рук ^:с гневно сжатыми кулаками, посьшаюфих вам проклятия, ^!

ВАРВАРСТВО И ВЕРОЛОМСТВО

ШОССЕ Дамаск–Бейрут. .Удивительно красивы и равно-образны ■ его окрестности, особенно ранней осенью. Вот дорогу на протяжении нескольких километров с обеих сторон теснят суровые скалистые горы без единого кустика. Потом асфальтовая лента вырывается на простор. Справа и слева тянутся виноградники. Тяжелые гроздья свисают с высоты примерно в два метра, на которую лоза поднимается по бетонным столбикам. Наступает пора созревания винограда, и кое-где уже видны сборщики солнечных плодов.

Живописны и многочисленные, населенные пункты, которые пересекает шоссе. Но чем. дальше на запад, тем строже и суровее становится облик сел и городов, тем заметнее следы израильской агрессии. Прямо у дороги больница, рухнувшая в результате прямого попадания бомбы. Десятки людей оказались погребенными под обломками. Видишь развалины многоэтажного жилого дома, разбитые мосты, сгоревшие автомобили, вывороченные с корнем фруктовые деревья, представляешь, сколько жертв и страданий выпало на долю мирных жителей, многие из которых вынуждены были покинуть родные места.

За счет высоких насыпей с боков и заграждений, похожих на противотанковые ежи, дорожное полотно сужается до предела. В самом узком месте железный щит с надписью на языки иврит. Надпись требует остановиться.

– Это первый израильский пост, – сказал мой попутчик, – будут проверять документы.

Подходят двое: сержант и солдат в темно-зеленой форме израильской армии с автоматами на изготовку. Сержант небрежным жестом требует паспорта. Затем – цепкий взгляд на каждого пассажира и на фотографию в паспорте. Приказывает открыть багажник автомобиля. Попутчик напоминает, что машина с дипломатическим номером и, согласно международным правилам, осмотру не подлежит.

В ответ – угрожающее движещие стволом автомата: откры-в ай. И так почти каждую машину: с пристрастием, с наглостью. А вот и их «аргументы» в защиту своего права творить беззаконие. Справа и слева на возвышениях стоят бронетранспортеры.

Это была не последняя проверка на пути к столице Ливана. Посты располагались через два-три километра. Еще чаще–огневые точки с дежурившими у орудий и пулеметов израильскими солдатами, танки и бронетранспортеры, жерла орудий которых словно нацелены на каждый автомобиль. Не раз на дороге встречались и израильские грузовики с кузовами, наглухо закрытыми брезентом. Тяжело груженные машины двигались в восточном направлении, к долине Бекаа, где захватчики наращивают силы, укрепляют позиции* готовясь; как свидетельствуют йоинствевные заявления правителей Тель-Авива, к новым агрессивным акциям.

После одного из поворотов дороги неожиданно открылся Бейрут. Над городом висела редкая для здешних мест плотная дымка. У первых же домов видны израильские бронетранспортеры. Встречаются и машины ливанской армии, подразделения которой размещаются в тех районах, которые защищались палестинскими бойцами и Национально-патриотическими силами.

Руины Западного Бейрута. Вряд ли найдется человек,. который бы не содрогался, видя их с экранов телевизоров, со страниц газет, который бы не возмущался жестокостью сионистских агрессоров, чьи злодеяния можно сравнить только с преступлениями гитлеровского фашизма. Но несравненно более сильные чувства испытываешь, когда эти руины предстают перед тобой, когда идешь по пыли, смешанной с пеплом, когда тут и там на пути встречаешь бесформенные нагромождения из бетона, кирпича, металлических конструкций – все, что осталось от зданий. Множество домов стоит с пустыми глазницами окон, с зияющими, пробоинами диаметром от неснольких сантиметров до десяти и более метров.

Иные разбитые наполовину здания еще,не рухнули,_;но,, кажется, держатся из последних сил, взывая, ,о помощи свисающими

с сохранившихся балконов, сиротливо колышущимися на ветру детскими пеленками, женскими платками. Наверное, здесь наносились удары в первые дни блокады, когда люди еще надеялись, что жилые дома, удаленные от боевых позиций, не будут объектами прицельных бомбардировок и артобстрелов.

. Мирное население города уничтожалось с методической жестокостью. Бейрут не мог противопоставить израильским стервятникам современных средств противовоздушной обороны. Для асов из Тель-Авива рейды на ливанскую столицу была почти так же безопасны, как тренировочные. Но бомбометание не было учебным. Здесь не стреляли холостыми, не жалели боеприпасов. Основной мишенью для агрессоров стали живые люди – женщины, старики, дети. На их головы обрушивались тонны смертоносного груза.

Так в упор был расстрелян красивейший жилой район Западного Бейрута Рамлет аль-Бейда. Обращенный, к морю, он прд-вергалси атакам, не только израильских «.Фантомов», но и канонерок. Никто не .знает, сколько людей осталось погребенными под .его нерасчищенными развалинами. Такая же участь постиглд жилой район Факхани и многие другие. А сколько людей погибло, порой даже от незначительных ран, когда израильские интервенты прервали снабжение Западного Бейрута медикаментами, продуктами питания и водой!

Тысячи жителей города, в основном женщины и дети, стали жертвами этих беспрецедентных по жестокости варварских ударов. Оккупанты преднамеренно препятствовали спасательным работам, осуществляя налеты по одним и тем же местам через короткие интервалы. .

– Многие из моих товарищей погибли в результате такой изуверской тактики сионистов, г– рассказывает работник городской спасательной службы Насер Ибрагим. – Разрушений появлялось так много, что мы зачастую были лишены возможности Даже выехать к месту рухнувшего под бомбежками дома.

Мы встретили спасателей неподалеку от арабского университета, вернее, того, что осталось от этого, одного из лучших в стране, учебного заведения, которое являлось важным центром политической и общественной деятельности. Гордостью университета было недавно построенное и-отлично оборудованное здание инженерного¹ факультета. 25 июня, во время одного Из^! самых жестоких налетов, оккупанта*¹нанесли по нему прицельный удар. Разрушены не только все одиннадцать этажей этого здания, но и подвал. Погибли все, кто искал в нем убежища во время бомбар-

■ ДИрОВКИ,– И

Следы преступной агрессии» свидетельства сионистского варварства и геноцида встречаются буквально на каждом шагу. Когда подъезжаешь к территории палестинского лагеря Сабра, то кажется, что попадаешь в район гигантского землетрясения. Здесь, как и во многих других местах, нет ни одного целого дома. Оккупанты разбомбили детскую больницу, приют для престарелых, школу, церковь, стадион, кладбище. При нападении на Саб-ру, как и на другие районы, израильская военщина использовала фосфорные бомбы и другие изуверские виды оружия.

‘ В бейрутских госпиталях немало людей, ставших жертвами фосфорных бомб и снарядов. Трудно без содрогания читать опубликованные в одной из газет свидетельства 17-летней Фатьмы Айтави, пострадавшей от такой бомбы. Во время очередной бомбежки, говорит она, ее семья укрывалась в подземном гараже. Внезапно разорвалась бомба, тут же вспыхнуло ослепительно-яркое пламя, и.я почувствовала, что горю заживо; Когда спасателя вызволили семью Айтави из-под обломков и доставили в 'госпиталь, одежда на жертвах бомбежки еще продолжала тлеть. Мать Фатьмы умерла от ожогов, отец, брат и сестры находятся'в тяжелом состоянии.

–, Это была бойня, – говорит врач-палестинец Ахмед Хасан Саид, на его лице печать хронической усталости, целыми сутками ему приходилось проводить у операционного стола, спасая жизнь раненых. – Израильтяне выжигали все живое фосфорными бомбами, и мы не знали, как бороться со страшными ожогами. К нам приносили людей, изрешеченных осколками шариковых бомб, и их приходилось буквально сшивать по кускам. Я не думал, что против мирных жителей будет использован такой арсенал средств. Это – не война, а убийство. Для сионистов мы – люди второго сорта, «недочеловеки». Нас убивали, как животных.

В памяти людей множество подобных фантов преднамеренного -физического уничтожения мирного населения. На развалинах одного дома мы встретили молодую, подавленную горем женщину – Джамаль Фазис. Что привело ее на пепелище?

– Здесь погребена почти вся моя семья, – рассказала она, —■ трое детей, мать. Я с младшей дочерью уходила за водой, и в это время налетели израильские самолеты... Потом, – нредолжала женщина .свой тяжкий рассназ, – погибла и младшая дочь. От колокольчика,

4tj же это за колонольчик, от ноторого гибли не тольно дети, но. и взрослые? Оказывается, это не просто колонольчик, а целая

гирлянда сверкающих бубенцов. Только звон их был погребальным, смертельным. Эти подделки под детские игрушки были начинены взрывчаткой. С такой же начинкой сбрасывались с самолетов куклы, авторучки и другие предметы, привлекающие детей. Вот так и получилось с дочерью Джамаль: девочка подняла с земли блестящий колокольчик, только звона его услышать не успела.

Я видел эти колокольчики, перевязанные яркой лентой. Поистине, нет предела изуверству и цинизму сионистских захватчиков. Вот почему все громче звучат уже не колокольчики, а колокола народного гнева и протестов людей всей планеты против продолжающейся сионистской агрессии. Мировая общественность клеймит позором и администрацию США, прямого соу частника-тво?-римых Израилем преступлений. Мне показывали неразорвавшие-ся части собранных на улицах Западного Бейрута снарядов, бомб, ракет. И почти на каждой клеймо «Сделано в США». Верно сказал американский сенатор Пелл: «Гибель каждого ребенка: -в Ливане, разрушение каждого здания, превращенного в кучу щебня, – результат применения американского оружия».

‘ Примечательный снимок опубликовали бейрутские газеты. На крыше высотного здания наблюдательный пост израильской армия, .Площадка на краю крыши обложена мешками с песком. Наблюдатель удобно расположился в кресле. Перед ним мощный оптический прибор. Рядом бинокль и автомат, Имеется и телефон, чтобы в,любой момент можно было передать в штаб нужные сведения. А внизу – Западный Бейрут – разрушенный, дымящийся... .

Повальные обыски в Западном Бейруте и других оккупированных городах, лишение свободы каждого, на кого падет хоть малейшее подозрение в сочувствии ООП, массовые карательные акции – все, что было в арсенале гитлеровских молодчиков, взято сегодня на вооружение израильской военщиной. К многочисленным напечатанным в разное время гневным высказываниям и документам, изобличающим духовное родство нацистов и сионистских фашистов, добавилась недавно еще одна публикация. Сирийский журнал «Армия народа» поместил на обложке выразительную композицию, где Гитлер соседствует с Бегином и Шароном, а израильская шестиугольная звезда сопряжена с фашистской свастикой.

Правомерность такой зловещей символики особенно ярко подтверждена теми страшными событиями в Западном Бейруте, которые имели место после того, как его покинули палестинские бойцы и туда ворвались израильские агрессоры. Оккупанты осу-

ществдяют массовый террор в отношении всего мирного населения. Особой жестокостью отмечено их обращение с жителями палестинских лагерей. Западный Бейрут после кровавой бойни, учиненной , в те дни израильскими интервентами и их пособниками, это. – груды трупов на улицах, целые семьи, убитые в их собственных домах. В лагерях палестинских беженцев Сабра и Шатила убито более трех тысяч мирных граждан. Мученической смерти не избежали женщины и старики, даже грудные дети.

Невозможно передать весь ужас разыгравшейся трагедии. Известно, например, что жертвы резни взывали к израильским солдатам, к тем, что расположились у ворот и на наблюдательном пункте, и молили о пощаде. По крайней мере дважды к ним: прорывались делегации женщин и детей, неся белый флаг. Они были расстреляны. Медсестра расположенного по соседству госпиталя •«Газа» рассказывает, как утром 18 сентября полчаса продолжалась пулеметная стрельба и были слышны женские и детские крики, а потом наступила внезапная тишина. Под белым флагом искала спасения группа врачей и медсестер из госпиталя «Анна», и их уничтожили гранатами. Многих раненых из палестинских госпиталей нашли потом расстрелянными на бейрутском стадионе.

Нет предела зверствам и вероломству сионистских оккупантов и их покровителей. Обещанные США «гарантии» безопасности населения лагерей были одним из условий, на которых согласились палестинские бойцы покинуть город во избежание дальнейшего кровопролития. Где теперь эти «гарантии»? Мир еще раз стал свидетелем преступного сговора между американским империализмом и сионизмом.

Весь мир гневно осудил израильских палачей. Но убийцы не хотят прекратить свои злодеяния, убраться с окровавленной ливанской земли. Они пытаются закрепиться на ней надолго. Идут потоки израильских грузовиков по Дорогам Ливана. С юга на север, с запада на восток и в обратном направлении. Автомашины захватчиков можно, по свидетельству очевидцев, все чаще Встретить и в дальних горных районах, где оккупанты оборудуют опорные базы, рассчитывая на длительное пребывание.

Еще в конце августа 1982 года многие местные газеты, поместили сообщение о том, что в Вашингтоне побывал представитель Тель-Авива для размещения заказов израильской армии. Конечно, это был далеко не первый визитер. Но его вояж имел одну особенность. Среди традиционных закупок – самолетов, танков, другой военной техники и боеприпасов – значились и не совсем привычные «товары» – шинели, теплые спальные мешки,

маскировочные костюмы.

Нетрудно догадаться, зачем потребовалось Тель-Авяву зимнее снаряжение, которого он намерен закупить на сумму в один миллиард долларов. Погода в Израиле не требует подобного снаряжения. Уже тогда под шумок разговоров о скором выводе своих войск агрессор готовился к зимней кампании на территории Лизана, где климат, особенно в горных районах, достаточно холодный. Заокеанский покровитель агрессора, как .известно, предельно отзывчив на все его запросы. Можно не сомневаться, что и этот заказ был исполнен и грузовики доставили зимнее снаряжение к месту назначения, разумеется, в надежной упаковке, под глухим брезентовым тентом, которым укрыт каждый военный грузовик.