355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Фридрих Незнанский » Считалка для утопленниц » Текст книги (страница 1)
Считалка для утопленниц
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 05:57

Текст книги "Считалка для утопленниц"


Автор книги: Фридрих Незнанский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Фридрих Незнанский
Считалка для утопленниц

В основе книги – подлинные материалы как из собственной практики автора, бывшего российского следователя и адвоката, так и из практики других российских юристов. Однако совпадения имен и названий с именами и названиями реально существующих лиц и мест могут быть только случайными.


1

Мобильный подал свой голос в то время, когда машина Турецкого въезжала в туннель под Лефортово. Он только что прибавил скорость, поэтому на дисплей взглянул мельком. Высветился незнакомый номер. «Подождут», – подумал Турецкий и понесся в общем потоке машин к выходу из туннеля. Наконец выехал «на волю», но пришлось ехать еще какое-то время, пока он не нашел место для парковки возле магазина «Кухни». Он нажал на кнопку «входящие звонки» и услышал знакомый голос.

– Саша, это Серегин. Ты в Москве?

Турецкий удивился, что Никита, который не появлялся на его горизонте последние лет десять, неожиданно вспомнил о бывшем однокурснике.

– Привет, Никита, я в Москве. А вот ты напрочь пропал. Даже на последнюю встречу с однокурсниками не пришел. Давно не слышал твоего голоса.

– Да, как-то не было случая связаться, – манера Никиты говорить вальяжно, слегка растягивая слова, не изменилась со времен веселой студенческой молодости.

– Подозреваю, раз ты вспомнил обо мне, я тебе понадобился.

– Угадал. Нужна твоя профессиональная помощь, только на тебя надежда.

Турецкий уже давно привык – если к нему обращаются и говорят подобные слова, значит, он действительно нужен. Поэтому он сразу спросил:

– Куда нужно подъехать?

– Ты настоящий друг! – обрадованно воскликнул Никита. Он продиктовал адрес, и Турецкий открыл карту Москвы. Ехать придется не меньше сорока минут.

На берегу Москвы-реки его уже поджидала небольшая группа милиционеров, и среди них он увидел толстенького лысоватого Никиту. За то время, сколько они не виделись, товарищ заметно раздался в ширину. Китель обтягивал его брюшко, пухлые щеки слегка свисали. Но голубые, немного выпуклые глаза сохранили прежний юношеский блеск. Турецкий подумал, что занятия спортом вряд ли привлекают Никиту.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и Никита неожиданно для Турецкого обнял его, хотя они особо никогда не дружили.

– Я слышал, ты перешел в частное агентство? – спросил Серегин и окинул быстрым взглядом подтянутую спортивную фигуру Турецкого. Тот заметил в его взгляде зависть и усмехнулся про себя.

– Да, служу потихоньку.

– Не сказал бы, что потихоньку. Доходят слухи, что вы несколько крутых дел раскрыли. И как вам удается?

– Работаем… – пожал плечами Александр.

– А у нас проблемы… Большие, – пожаловался Серегин. – Хотя тоже работаем не покладая рук. Ну ладно, я без предисловий. Знаю, что время дорого.

– Ты даже не представляешь, насколько, – усмехнулся Турецкий.

– Небось, загребаете в частном агентстве? – теперь уже и в голосе Серегина прозвучали нотки зависти.

– Мешками… – поддел его Турецкий. – Но если серьезно, Никита, то работаем, конечно, не задаром. Вы же тоже зарплату получаете. Так что много времени уделить не смогу.

Никита заторопился, словно испугался, что Турецкий не дослушает его до конца и умчится загребать мешками гонорары.

– Понимаешь, сегодня нам позвонил какой-то мужик. Не назвался, сказал, что удил рыбу и заметил в кустах лодку. Удивился – лодка не привязана, как будто бесхозная. Подошел, а в ней труп, женский. Позвонил в милицию, а они уже нас вызвали.

– Ты теперь в речной, что ли? – спросил Турецкий.

– Уже пять лет. Столько утопленников повытаскивали, не представляешь, – вдруг пожаловался он. – Но эта не утопленница, ее задушили. Главное, никаких документов при ней, да и лодка незнамо откуда.

– Так причина смерти – удушение? – сразу приступил к делу Турецкий. – Медэксперт уже приезжал?

– Да, произвел внешний осмотр тела и уехал. Говорит, ее сначала изнасиловали. Да вот акт…

Он протянул Турецкому бумагу.

– Тело увезли?

– Нет еще. Я решил, что, если ты согласишься приехать, лучше бы тебе все увидеть своими глазами.

Он стал спускаться к реке, Турецкий за ним, вся свита немедленно присоединилась, негромко переговариваясь.

– Лодку мы привязали. Но вот досада – никаких опознавательных знаков. Если бы ее взяли на лодочной станции, то был бы номер или название… Ничего.

Турецкий пожалел, что не захватил с собой кроссовки. Спускаться в модельных туфлях было неудобно. Подошвы скользили по траве, и он чуть не упал. Никита подхватил его под руку.

Лодка едва заметно качалась у самой кромки воды, а вместе с ней и мусор, который оставляют после себя любители отдыха на природе. На пеньке в тени деревьев сидел милиционер и читал газету. Он вскочил, едва увидев процессию.

– Николай, сними с трупа пластик, – приказал Серегин.

Сержант снял черный пластиковый пакет, которым было прикрыто тело. Турецкий заглянул в лодку. На дне на спине лежала женщина, вытянув ноги. Ее согнутые в локтях руки словно тянулись к шее. На теле остались обрывки одежды. В глаза бросились гематомы на внутренней стороне бедер.

– Сопротивлялась, – заметил Турецкий, указав на ее руки – тоже в многочисленных гематомах.

– Ты на шею обрати внимание, – сказал Никита.

Турецкий наклонился над женщиной. Сержант откинул ее длинные волосы, которые закрывали шею. Турецкий поморщился. Зрелище было не из приятных – шея несчастной вздулась над узкой странгуляционной бороздой багровым подтеком.

– Петля была из тонкого и жесткого материала, – прокомментировал увиденное Турецкий.

– Медэксперт тоже сделал такой вывод. Странгуляционная борозда глубокая и узкая.

– Такой след оставляет металлическая струна.

Серегин промолчал.

– В лодку из вас кто-то залезал?

– Медэксперт, когда осматривал тело… Я, естественно, потом наш эксперт-криминалист – снимал отпечатки. Потом фотограф, – перечислял Серегин. – Все улики уже увезли на экспертизу. Меня мучает, откуда лодка – никаких опознавательных знаков, – повторил он.

– Ну я бы прежде всего объездил все лодочные станции вверх по течению. Может, частники на своих лодках номера и не ставят. Кстати, сфотографировали лодку? Можно показывать снимок для опознания.

– Все сделали.

– А зачем тогда я тебе? – удивился Турецкий.

Никита тяжело вздохнул, снял фуражку и вытер платком лысину.

– Это уже третий случай за два месяца. И мы ничего не можем сказать об убийце. Никаких следов.

– Все убитые – женщины?

– Да. Но вот чтобы в лодке – первый случай. Один труп выловили из реки прямо на середине. Второй прибило к берегу. Когда на шее второй обнаружили такую же странгуляционную борозду, поняли, что убийца – один и тот же… даже не хочется говорить – человек.

– Теперь уже придется все три дела объединять в одном производстве.

– Нам еще не хватало серийного убийцы в самом разгаре летнего сезона…

– Сочувствую… А личность погибших установили?

– Нет. На них никто в розыск не подавал. И в базе данных они не значатся.

– Может, они проститутки? Родители просто не знают, что они пропали.

– Ничего не могу сказать. На теле нет тату, по обрывкам одежды ни о чем судить тоже нельзя.

– Ну а другие признаки? Например, слишком много косметики на лице…

– Теперь и по этому признаку особо не определишь. Обилие косметики скорее говорит о вкусе женщины, – изрек Никита с видом бывалого сердцееда. Турецкий про себя усмехнулся. Внешность у Никиты была самая заурядная, хотя это тоже ни о чем не говорит. Возможно, он мастер ухаживать и говорить комплименты, знает особый подход к женщинам…

– Может, они приезжие? Их еще не хватились…

– Да мы следим за базой данных, где появляются заявления родственников о пропавших. Пока ничего…

Никита держал фуражку в руке, и ветерок шевелил его тонкие белесые волосы вокруг лысины.

– В этот раз вам повезло хотя бы в одном. Вы сможете установить ДНК убийцы по биологической жидкости. У первых двух жертв наверняка все вымыло водой.

– Да, первая в воде находилась сутки, вторая – двое.

Турецкий запрыгнул в лодку, внимательно осмотрел ее. В лодке было чисто, словно в ней произвели генеральную уборку.

– Мы уже собрали все вещдоки. Здесь был обрывок газеты, окурки.

– Работать есть с чем.

Никита взял Турецкого под руку и отвел в сторонку от посторонних ушей.

– Саша, может, подбросишь нам версии… – неловко улыбнувшись, попросил он. – Ей-богу, уже всю голову сломал. Топчемся на одном месте, никаких подвижек. Начальство жучит, а мне повышение светило. Как бы не сказалось на моей карьере. Знаешь же, как бывает…

Турецкому стало неприятно. Откровенность бывшего однокурсника, которого прежде всего беспокоила собственная карьера, неприятно удивила его. Хотя, если припомнить студенческие годы, Никита и тогда производил не ахти какое впечатление. Он был человеком себе на уме, который ловчил и выкручивался, нередко вызывая неприязнь и насмешки однокурсников. Конечно, можно сказать Серегину – выкручивайся сам, ты в этом поднаторел за двадцать пять лет своей карьеры. Но в данном случае неважно, какую цель преследует Серегин, расследуя убийства. Даже если за этим стоит шкурный интерес. На Москве-реке появился серийный убийца, само его существование является угрозой для населения. И его нужно обезвредить для безопасности людей.

– Я подключусь, – сказал Турецкий и высвободил свою руку. – Но не ради звездочки на твоих погонах, как ты понимаешь…

– Да я это так… к слову, как другу… – заюлил Никита, но на его лице засветилась улыбка.

– Тогда приступим сразу к делу, – перешел на официальный тон Турецкий. – Раздай своим людям фотографии лодки и разошли их по всем лодочным станциям Москвы. Пускай выяснят, куда вчера не вернулась лодка. Пусть эксперт распечатает фотографию девушки, ее тоже нужно показывать. Мало ли, может, она не первый раз каталась. Могли запомнить и ее, и ее спутника. Только скажи своему медэксперту, пускай придаст ее лицу вид… поживее. Макияж, румяна там… Всякое другое… Ну, сам понимаешь, чтобы она была больше похожа на ту, какой ее видели в последний раз. Кстати, пришли на электронный адрес нашего агентства заключение медэксперта, когда он произведет вскрытие тела в лаборатории. Мало ли какие новые обстоятельства откроются. И дела, и фотографии всех троих погибших тоже пришли.

– Ой, спасибо тебе, Сашок, – обрадованно зачастил Серегин. – Прямо такое облегчение… Камень с души свалился.

– За что ж это спасибо? – удивился Турецкий. – Пока еще ничего не сделано.

– Ну, ты мне протянул руку помощи… Подставил свое дружеское плечо. О тебе ведь все говорят – сыщик высшего класса.

Турецкий вспомнил, что в студенческие годы Серегин славился еще и как мастер по подхалимажу.

– Никита, давай договоримся, – сказал он сухо, – меня твои льстивые речи не трогают. Это с женщинами, может, такой номер проходит. А я – следователь.

Серегин смутился только на мгновение.

– Да что ты, друг! Какая лесть? Я ведь от чистого сердца!

Его улыбка показалась Турецкому фальшивой, и Александр подумал – люди с годами редко меняются в лучшую сторону.

Кто-то окликнул Серегина, и подполковник помахал рукой – дескать, слышу, слышу, иду.

– За трупом приехали, – донесся до Турецкого чей-то крик.

У него зазвонил телефон, и Александр Борисович услышал недовольный голос своего начальника Голованова.

– Куда ты пропал? Наши уже стекаются.

– Да пришлось сделать небольшой крюк. Приеду – расскажу. Все, выезжаю.

Турецкий начал карабкаться на пригорок. Навстречу резво спускались с носилками санитары, о чем-то весело переговариваясь.

Александр Борисович подошел к своей машине. Сразу за ней стояла «Скорая помощь». Все дверцы были распахнуты, словно ее покинули в спешке. Но скорее всего дверцы не закрыли, чтобы машину продувал ветерок. Серегин поднялся наверх раньше Турецкого и стоял неподалеку в окружении людей в милицейской форме. Он начальственным тоном отдавал приказания подчиненным. Увидев Турецкого, махнул ему рукой, чтобы тот подождал его. Александр кивнул, сел в машину и завел мотор. Вскоре в открытое окошко заглянула улыбающаяся физиономия Никиты.

– Значит, договорились, документы пришлю после вскрытия. Спасибо тебе, Сашок.

Он протянул в окно руку, и Турецкий пожал его влажную ладонь. Стоило Серегину отвернуться, Турецкий вытер ладонь об джинсы и с сожалением подумал, что нездоровая полнота для мужчин еще хуже, чем для женщин. Нет, он никогда не станет себя так запускать. Ни Ирина, ни тем более Алька ни за что не смирились бы, если б их любимый мужчина потерял спортивную форму. В обычной для себя ироничной манере он подумал, что не зря кое-кто из друзей многозначительно называет его турецким пашой. Это те, кто знает о его двойной жизни… Но ведь такая жизнь заставляет держаться в тонусе, – тут же подумал, оправдывая себя. Кстати, что-то давненько Алька не звонила, не проявляла своего служебного рвения. Уже часа три. На нее это не похоже. А Ирина тоже забыла своего мужа. Как он уехал с утра, так ни одного звоночка. А раньше отмечалась по пять раз в день… И после этого она еще имеет совесть упрекать мужа в том, что он недостаточно внимателен к ней! А сама?!

Альки не было и на рабочем месте, так что Турецкий зашел к Голованову в кабинет, ощутив легкую обиду.

Начальник сидел за столом, подперев щеку рукой, и читал какую-то бумагу.

– Сева, я сейчас встречался с моим бывшим однокашником, – начал рассказывать Турецкий, поудобнее устраиваясь в кресле.

Голованов только поднял глаза и продолжал так же опираться на руку. Он выслушал рассказ Турецкого и проникновенно сказал:

– Саша, помогать будешь в свободное от работы время. А к нам сегодня поступил заказ. На всех работы хватит.

– А Демидов, бедняга, все в няньках?

Голованов заржал.

– Демидов готов своего работодателя уже по стенке размазать, так он его достал. Хотя за такие бабки можно и потерпеть.

Турецкий усмехнулся. Демидов, здоровенный мужик, вынужден был уже вторую неделю охранять гражданина крохотного государства Лихтенштейн и таскаться за ним повсюду, разве что не укладывать в постель. Эрик Шихтер приехал по делам бизнеса. Наверное, его бизнес-проект был действительно дорогостоящим, раз он опасался, как бы на него не напали русские «бандито». Прецеденты с ним приключались уже дважды, в прошлые его приезды. Поэтому на этот раз он попросил русских партнеров подыскать ему надежную охрану. Демидов поначалу принял опасения Шихтера всерьез и рьяно принялся за исполнение своих обязанностей. Являлся в гостиницу чуть свет, потому что господин Шихтер каждое утро начинал с посещения Красной площади. И каждый раз фотографировал все ее достопримечательности, что выводило Демидова из себя. Первый раз он даже гордился, что Шихтер восхищается жемчужиной Москвы, но когда посещения перешли в странную привязанность, заподозрил – с Шихтером не все в порядке. При более тесном общении выяснились и причины прежних нападений на заморского гостя. В свой первый приезд он захотел испытать драйв, окунувшись в мир ночных развлечений неведомого ему народа, и отправился в ночной клуб. Там познакомился с какой-то красоткой, стал за ней очень активно ухаживать, но ее парню это почему-то не понравилось. Произошла ссора, и ревнивец накостылял Шихтеру так, что тот вынужден был позорно бежать. Мало того, на переговоры он явился с фингалом под глазом и несколькими полосками пластыря на лице, чем напугал русских партнеров. В свой следующий приезд он здорово набрался в ресторане и, когда возвращался ночью в гостиницу, его элементарно ограбили. Он с возмущением рассказал охраннику о своем боевом крещении в Москве, жалуясь, что иностранцам в одиночку разгуливать по городу опасно. Демидов пытался объяснить, что и русскому человеку может так же не повезти, если он шляется по ночам в поисках приключений, но Шихтер ему не поверил. Демидов сопровождал его на переговоры, сидел под дверью, дожидаясь, когда его работодатель освободится. Сопровождал в туалет, в рестораны, на вечеринки, по магазинам. Одним словом, всюду, и Шихтер со своими закидонами ему уже осточертел.

– Зато он тебя кормит на халяву в ресторанах! – позавидовала ему секретарь агентства «Глория» Аля, которой в свою очередь надоело ворчание Демидова.

– Еще бы не кормил! – огрызнулся Демидов. – Я ему не прислуга – впроголодь обслуживать!

Бедняга Демидов даже не мог забежать в агентство повидаться с коллегами, потому что был привязан к Шихтеру, как нянька. И все свои жалобы высказывал по телефону.

– Хоть бы он скорее уехал!

– А ты вычеркивай в календаре дни, будет легче ждать его отъезда, – посоветовала добрая Аля.

Сочувствуя Демидову, все, между тем, подтрунивали над злоключениями коллеги.

– Сегодня Володя уже звонил, но в этот раз с радостной вестью, – вспомнил Голованов.

– Неужто Шихтер уезжает?

– Да, Демидов заказал ему такси для вип-персон в аэропорт, надеялся, что он сам отвалит. Но тот пришел в ужас, сказал, что таксист может перепутать аэропорт, не туда отвезти. Или вообще завезти в лес, ограбить и даже убить. Слушай, и как он по миру ездит? Ведь там он обходится без охраны!

– Наверное, матушке-Европе он больше доверяет. Там любая страна для него родная.

– Наверное, – согласился Голованов. – А сегодня с утра, после обязательного посещения Красной площади, он потащил Демидова в Измайлово на вернисаж за сувенирами. Вечером устраивает отвальную в ресторане. А завтра в 4 утра отбывает. Так что Демидову последнюю ночку поспать не удастся. Бедняга…

В дверь постучали, и вошли Николай Щербак и Филипп Агеев.

– О, и ты здесь! – обрадовался Николай Турецкому, словно они вчера вечером не виделись.

– Мужики, – торжественно начал Голованов. – Дельце подвернулось. Не все ж нам в охране при богатеях состоять да потакать больным фантазиям ревнивых жен и мужей. Пока вас не было, приходила бабуля из Совета ветеранов с заявлением – пропал ветеран Степан Федорович Заботин. Уже два дня не могут к нему дозвониться. Она решила его проведать – мало ли что? А он и дверь не открывает. Она обзвонила больницы, морги – нет его нигде.

– А сколько лет старичку? – поинтересовался Николай.

– Девяносто два.

– Так что она хочет? Может, он помер… Лежит дома, потому и не открывает и к телефону не подходит. Что ж она в районное отделение милиции не пойдет?

– Ходила. Но они как узнали, что у него есть родственники, сказали – пусть родня и занимается своим дедулей. А взламывать дверь без согласия родственников они не будут. А то родственники всякие бывают. Ты им добро сделаешь, а они еще хай поднимут.

– А телефон родственников она знает?

– Не знает. Ветеран ей говорил, что у него бывшая жена живет в Митино. Еще внук имеется, где живет – неизвестно.

– Значит, нужно узнать, не находится ли дедуля в своей квартире. А почему не беспокоится бывшая жена, и так понятно. Вполне жизненная ситуация.

– Ну, учитывая, что они с дедом давно в разводе, ее равнодушие действительно понять можно. Кстати, о внуке Заботина бабуля из Совета ветеранов говорила, что он непутевый. Так ей сам дедуля говорил.

– Меня как человека, ответственного за ваше финансовое благополучие, интересует материальная сторона дела. Кто будет оплачивать наши розыскные действия? Чужая старушка? Вряд ли. Да и у Совета ветеранов наверняка нет на это средств. А нам всем нужна зарплата, – деловито заявил Турецкий.

– А тут самое интересное, – сказал Голованов. – Эта бабушка заверила меня, что ветеран – человек небедный. Он ей сам как-то говорил – деньги дома держит, банкам не доверяет. Кидали его уже не раз наши банки.

– И у него непутевый внук… – явно с намеком произнес Николай.

– Ход твоих мыслей мне понятен, – подхватил Филипп. – Если даже чужая старушка знает, что Заботин хранит деньги дома, значит, внук и подавно.

– Вот внук и расплатится, – заключил Турецкий. – В любом случае: украл – заплатит, и не украл – заплатит.

– Тогда поезжайте по адресам. Саша и Филипп – к деду. Опросите соседей, когда его видели в последний раз. А ты, Николай, проведай бабулю. Только адреса ее нет. Бабушка из Совета ветеранов знает только фамилию – Заботина. Видишь, Коля, не такие уж у них с дедом плохие отношения, раз она фамилию мужа сохранила.

– Скорее всего неохота было паспорт менять. Это же такая канитель.

– А Макс поможет найти адрес Заботиной. Для него это раз плюнуть. Пробьет в базе данных всех Заботиных, фамилия не такая уж распространенная. Прикинем ее возраст. Выясним, состояла ли в родстве с дедулей. – Турецкий сидел в кресле, положив ногу на ногу, и брезгливо рассматривал пыльные туфли. В спешке, покидая место преступления, забыл почистить их щеточкой, которая всегда лежала в багажнике его машины. Потом оглянулся на пустой стул у компьютера. – Кстати, а где Макс? Почему он не присутствует на летучке?

– За едой пошел. Да что-то застрял… А у меня в животе уже урчит, – пожаловался Агеев.

Словно в подтверждение его слов все услышали урчащие звуки, которые издавал требующий пищи живот Агеева.

В приемной послышались веселые голоса Алевтины и Макса, дверь отворилась, и улыбающийся во весь рот толстый Макс торжественно внес поднос, накрытый белоснежной салфеткой. Алевтина хихикнула, встретив удивленные взгляды коллег.

– Откуда вы? – спросили все хором.

– Из кафе, за углом.

– А что принесли? – Агеев плотоядно уставился на поднос.

Аля жестом фокусника сдернула салфетку, и все дружно ахнули. На подносе аккуратными рядами лежали пирожки. Их поджаристые корочки радовали глаз, аромат свежеиспеченного теста немедленно заполнил всю комнату.

– А что ж так долго? – Агеев устремился к пирожкам, но Алька ловко набросила на них салфетку.

– Ждали, когда допекутся. Чтобы порадовать вас горяченьким. А теперь мыть руки и садиться за стол, – скомандовала девушка, словно она была хозяйкой гостеприимного дома и приглашала к пиршеству гостей.

– Пожалуй, сначала перекусим, – дал отбой розыскным действиям Сева.

– Правильно, на сытый желудок работается лучше. Мозг нужно питать! – глубокомысленно изрек Агеев и первый побежал мыть руки.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю