355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Фриц Бернар » Коста Брава » Текст книги (страница 2)
Коста Брава
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 06:00

Текст книги "Коста Брава"


Автор книги: Фриц Бернар



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3

Хуан Хосе сидел в гостиничном номере на стуле из индийского тростника. Он только что принял душ и выглядел свежим и бодрым. Мы приоткрыли окно и легкий бриз, дувший с моря проник в комнату.

«Этим вечером мы уезжаем, Хуанито».

Он посмотрел на меня и его взгляд засиял, полный благодарности. Под предлогом, что мальчик не совсем оправился от недомогания, я приказал подать ужин прямо в номер. Мы едва прикоснулись к еде, так мы были возбуждены идеей предстоящего путешествия. Расположившись друг против друга, мы были погружены каждый в свои мысли и не обмолвились ни словом.

Когда официант принес счет, я отблагодарил его хорошими чаевыми, которые он, говоря между нами, взял, не моргнув глазом. Затем мы сели в машину и я завел мотор. Было уже ближе к полуночи и перед нами простиралась темнота. В городе у нас не возникло никаких трудностей: все было спокойно, лишь только редкие прохожие, где-то припозднившись, спешили по домам. На горной дороге, проходящей вдоль всего побережья, лишь луна и звезды были нашими спутниками. Узкие повороты следовали один за другим, мы продолжали взбираться и справа от нас, внизу, мы заметили море, сияющее в свете луны. Мы заранее залили полный бак бензина, не забыв при этом наполнить доверху две канистры, по двадцать пять литров каждая. Кроме этого не надо было забывать про моторную лодку. Ее бак, к счастью, был почти полным, но этого не хватило бы, чтобы проделать длинный путь из Испании во Францию. К тому же надо было подумать о запасах продовольствия и питьевой воды: в настоящее время на борту лодки находилась лишь пара упаковок печений. В кабинке я оставил также компас, морские карты и другие предметы, необходимые для хорошей навигации. Кстати, ялик был не совсем новым, но он мог прекрасно выдержать любое плавание. В это время года морские бури были явлением скорее исключительным, и с этой стороны опасность нам практически не угрожала. Мы отправимся на милость ночи, выключив все огни…

Как только мы преодолели очередной поворот, сжатый, как заколка для волос, перед нами возникло первое заграждение в виде шлагбаума, установленного поперек дороги. Слева был оставлен узкий проход для машин. Какой-то военный помахивая в руке фонариком, приказал нам остановиться. На обочине и на самом переезде можно было заметить металлические отблески оружейных пушек.

«Стой!» – раздался голос.

Я нажал на тормоз и машина остановилась. Через какое-то мгновение нас уже окружили люди в военной форме.

«Documentacion, camarada?»[13]13
  Ваши документы, товарищ?


[Закрыть]

Мой паспорт шел по рукам и произносились хвалебные речи моей стране.

«А мальчонка?» – спросили у меня.

Фонарик, удерживаемый на высоте ветрового стекла освятил невозмутимое выражение лица Хуана Хосе.

«Это мой племянник. Он оставил свои документы в Барселоне. И мы едем туда, чтобы их забрать». Я старался не потерять своего хладнокровия.

Мои слова, казалось, не очень их убедили и они советовались, какое бы решение им принять.

«Сеньор может продолжить путь, а вот ребенок должен остаться».

«Я не могу покинуть своего племянника. В таком случае, я тоже остаюсь».

Ситуация усложнялась. Пошли за главным комендантом. Мужчины разошлись и лишь два человека оставались рядом с машиной.

Хуан Хосе ухватился за мою руку. Мы сидели рядом в абсолютной тишине. Мы понимали друг друга с полувзгляда. В нескольких сотнях метров под нами волны разбивались об отвесные скалы. Где-то вдали залаяла собака. Казалось, прошла целая вечность, пока мы дождались какого-то ответа. Наконец, настал благостный момент.

«Комендант находится у заграждения в двух километрах отсюда. Вы можете продолжить путь до следующего поста. Что касается ребенка, то его шансы, я думаю, не велики. Даже если комендант его пропустит, его остановят дальше, на другом посту. Ну что ж, удачного пути!»

Не заставляя себя долго ждать, я завел мотор и протиснулся в узкий проезд, оставленный для машин. Меня одолевала навязчивая идея – «Что делать?» Через несколько сотен метров от контрольного пункта я остановился и выключил фары. Достав из багажника чемоданы, я положил их на заднее сиденье.

«Залезай в багажник, Хуанито, там есть покрывало, укройся под ним».

Мальчик исчез в узком багажном отделении, которое я тут же закрыл. И вот я снова перед пропускным пунктом. Снова человек в военной форме помахал при моем появлении фонариком.

«Доброй ночи, товарищ!»

Военный комендант взял мой паспорт. Лишь бы он не был предупрежден! Я вышел из машины и начал отсчитывать шаги. Я все время посматривал на дорогу, откуда мы прибыли: за нами вполне могли послать гонца… При этой мысли меня бросало в холод: а что если действительно за нами кто-то ехал?…

Раздался оклик коменданта. Я заковылял к нему. Это был молодой человек, с береткой на голове. Он дружелюбно принял меня и осведомился о моем направлении.

«Я намерен добраться до своего консульства, господин военный». Интересно, мог ли я еще использовать слово «Господин» или сейчас оно было не уместным? Я этого не знал.

«С какой целью вы приехали в Испанию?»

«С туристической».

Он посочувствовал, что моя поездка омрачилась происходящими событиями.

Через десять минут я был уже у своего Форда. Внезапно душа у меня ушла в пятки: на дороге, вдали показались два огонька от фар. Они приближались. К нам медленно, но верно подъезжала машина… Неужели мы пропали?

С первого раза мой мотор не завелся. И вот наконец, мы тронулись.

Я оставил пост задолго до прибытия второй машины. Я нажал на газ, но длилось это не долго, через несколько километров возникло новое заграждение:

«Документы!»

И здесь все прошло без осложнений.

В зеркале заднего вида я следил за дорогой, петлявшей за нами, как серпантин. Никогда не знаешь, что произойдет. А вдруг они позвонили на контрольно-пропускной пункт, расположенный перед самой Барселоной и дали распоряжение задержать машину с венесуэльским номерами… Что тогда с нами будет?

Я съехал с дороги, остановился и побежал к багажнику. Открыв его, я поинтересовался у Хуана Хосе, достаточно ли ему воздуха.

«Да, Сантьяго».

«Todo va bien, muchacho!»[14]14
  Все будет хорошо, мальчик мой!


[Закрыть]

Закрыв багажник мы продолжили наш путь через горный перевал. Было уже далеко заполночь. Облако с заволакивающими контурами укутало луну и морская поверхность потемнела. Дорогу переходили два мула, которых вел крестьянин. Испугавшись шума мотора, они подпрыгнули и, с испуганным взглядом, бросились на обочину. Вдали, погрузившись в сумерки, стояла одинокая ферма. Вдоль ее стен висели початки кукурузы. Затем появились холмистые склоны, покрытые виноградниками, несколько пальм, затем снова виноградники… Хутор, единственный на маленькой улочке, и несколько домов, были погружены в тишину. Пейзаж заметно менялся: он становился более равнинным, а линия дороги менее извилистой. Мы встретили несколько грузовиков, которые держали свой путь на юг. Слева от нас, на мысе, возвышался Castelfedels,[15]15
  «Замок верных».


[Закрыть]
окруженный насаждениями кактусов и алоэ. И снова новое заграждение. Долгие объяснения и потерянные минуты. Но и здесь все прошло как нельзя лучше. Но впереди нас ожидали новые препятствия!

Мой Форд пока меня не подводил. Когда я принял решение взять его с собой Испанию, я и представить себе не мог, какая ему будет уготовлена роль. На какое-то мгновение я мысленно перенесся в Каракас, на другой конец Атлантического океана. Что происходило в это самый момент в моей телевизионной студии? Как же они были далеко от меня в этот самый момент! То что, происходило с Хуаном Хосе и со мной походило на настоящее кино…

Перед нами наконец-то появились первые огни Барселоны, центра Каталонии, города с населением более миллиона душ. Со своими красивыми широкими бульварами, импозантными зданиями, аттракционами, и поднимающаяся из воды, в порту, статуя Христофора Колумба, смотрящего в сторону Америки, нового света. У нас в Венесуэле, тоже есть своя Барселона…

Свет факела, и передо мной возник вооруженный мужчина, и я снова перед новым допросом.

«Выходите из машины!»

Я вышел, но старался держаться около Форда.

«Нам нужно обыскать вашу машину на предмет хранения оружия. Таков приказ командира».

Только этого мне не хватало! Лишь бы Хуанито не двигался! Открыв капот, им хватило одного взгляда, чтобы удостовериться, что там ничего нет.

«Что находится в вашем багажнике? Откройте его, пожалуйста!»

Для меня это было как удар ножом в сердце.

«Он пуст. Там всего лишь запасное колесо. Я, к несчастью, потерял от него ключи и не могу открыть. Я сожалею».

Один из солдатов попытался взломать замок, но тщетно: я его закодировал. Тогда он порылся в чемоданах. Внезапно он спросил:

«Вы везете виски?»

Меня озарила хорошая мысль, а что, если я удерживал таким образом ключи от нашей дружбы?

Метил я правильно. Они тут же забыли про ключи от багажника, и мы смогли продолжить наш путь по направлению к Барселоне. Я пересекал один из его пригородов и здесь отчетливо были видны признаки войны: разрушенные дома, сгоревшие каркасы трамваев и взорванные машины, лошадиные трупы и разграбленные церкви… Этот городок походил на огромного израненного зверя, имевшего тысячу и одну травму.

Потихоньку сумерки рассеялись, звезды побледнели и горизонт окрасился в серый цвет. Мы проехали город и его рабочий пригород Бадалону и предприняли второй этап нашего бегства. Я припарковал свой Форд на обочине дороги, на достаточном удалении от последних домов, и вышел, чтобы вдохнуть полной грудью свежего воздуха. До настоящего момента все шло как нельзя лучше. Солнце уже встало и воздух начинал прогреваться. Я поторопился открыть багажник и освободить Хуана Хосе из его неудобного заточения. От долгого состояния неподвижности его суставы сильно затекли и потребовалось немало времени, чтобы он смог их размять. Он сделал добрую сотню шагов, несколько раз потянулся, наполнил легкие воздухом. Его зрачки начали привыкать к дневному свету. Затем, усевшись на подножку автомобиля, мы принялись обводить взглядом окружающий нас пейзаж, отошедший, казалось, из летаргического сна. Мы смотрели на холмы с оливковыми деревьями и наш взгляд задержался на полуразрушенном доме, на стене которого свежей краской были написаны буквы P.O.U.M. На соседнем пригорке возвышалась старая башня, высотой под три метра, возведенная еще во времена мавров.

«Я тебя обнимаю, Сантьяго. Если бы не я, ты был бы уже на границе».

Я чувствовал в его голосе беспокойство.

«Ничего подобного, Хуанито. Ты прекрасно знаешь, что мне доставляет истинное удовольствие помогать тебе».

На мгновение я умолк и затем продолжил: «Должно быть ты голоден и наверняка хочешь пить?»

Я вытащил из машины термос с кофе и пару сэндвичей, которые я приготовил в гостинице. Как только мы принялись за еду, мы поняли, как же долго мы ехали. Утолив голод, мы почувствовали прилив сил и смогли продолжить дорогу: мальчик в багажнике автомобиля и я за рулем.

В обоих направлениях увеличился поток машин. Беженцы первых дней уступили место военным конвоям и гражданским грузовикам, а также изъятым у богачей автомобилям за рулем которых находились вооруженные люди. Кроме этого было много транспортных средств, перевозивших продовольствие. Привлекали внимание различные вывески и надписи. Улицы некоторых городов изобиловали портретами правителей. Хорошим тоном считалось поднять левый кулак и произнести: «Привет товарищ!»

Красных флагов становилось все больше и больше. Зажав отвертку в каучуке, примыкающем к крышке багажника, я сделал практически невидимый зазор, чтобы к Хуанито хоть немного проникал дневной свет и воздух. Таким образом, он мог примерно ориентироваться в своей узкой тюрьме.

Дорога становилась все более ухабистой и я существенно снизил скорость, чтобы мальчишка не поранился. Под конец мы двигались почти шагом. Дорога была настолько пыльной, что когда мимо нас проезжала какая-нибудь машина, мы в течении нескольких минут были словно слепые до тех пор, пока не осядет облако пыли.

В небольшой тихой деревеньке, зажатой между двумя склонами равнины, я смог пополнить запасы продовольствия картофелем, хлебом и кукурузой. От этого идиллического места исходило такая безмятежность, что трудно было себе представить эту страну, раздираемую гражданскими войнами. Здесь не было видно ни флагов, ни политических лозунгов, ни огнестрельного оружия.

Глава 4

В этот самый жаркий полуденный час солнце почти отвесно светило над резиденцией моего соотечественника Эстебана Муньоса, в Коста Браве. Уединившись на скалистом мысе, выступающем над морем, в его владение можно было попасть только по частной тропинке. В саду произрастали фруктовые деревья, платаны и столетники. Небольшая ступенчатая дорожка спускалась к пляжу, где в тени сосен и нескольких скрюченных деревьев можно было насладиться прохладой. Стены дома были выбелены известкой, и серого цвета ставни оставались закрытыми. С северной стороны, из перголы можно было увидеть весь пляж, берег и прозрачные волны.

С того места, где примостилась вилла, открывалась панорама неописуемой красоты. Мой друг, художник по профессии, приобрел это владение несколько лет назад. Абсолютно оторванное от цивилизации, оно освещалось при помощи китайских фонарей, раскрашенных в самые невообразимые цвета.

Перед представительной железной решеткой из кованого железа табличка с надписью указывала, что это-иностранная частная собственность. На мачте, возведенной в самом центре сада, развевался венесуэльский флаг.

Эстебан был весьма удивлен моим столь ранним прибытием. Он даже об этом и не думал. Естественно, ходило множество слухов…. но когда я открыл багажник машины, он не мог удержаться от смеха.

«Ну что ж, Bienvenido, muchacho»,[16]16
  Добро пожаловать, мой мальчик.


[Закрыть]
– вымолвил он по-дружески Хуану Хосе.

Вскоре мы расположились в тени перголы. Ярко-красные цветки герани контрастировали с идеальной белизной стены беседки. Джейм, слуга, подал нам прохладительные напитки. Удобно устроившись в своем шезлонге, я наслаждался спокойствием и тишиной: здесь жизнь казалась абсолютно другой. Хуан Хосе вовсю разминался и резвился, пользуясь возможностью снова оказаться на свежем воздухе. Усевшись в своем кресле-качалке, Эстебан пересказывал нам последние местные события. Сидя рядом с мужем, Эльвира занималась вышиванием: она была уроженкой Каталонии.

Будучи усталым для поддержания разговора, я довольствовался тем, что слушал, о чем идет речь. Временами, я вспоминал то, что произошло в последние двадцать четыре часа, и тогда я начинал задумываться о будущем. Джейм сообщил, что стол накрыт. Мы вошли в дом и тот час же погрузились в сумерки, откуда исходило незабываемое ощущение свежести и гармонии. Эстебан выпил за нашу дружбу. Когда-то в Каракасе, мы вместе ходили в одну школу; позже, из уважения к супруге, которая не могла согласиться жить в другом месте, он переехал в Испанию и со временем полюбил эту страну, которая стала для него второй родиной. Будучи талантливым художником, он начал специализироваться на морских пейзажах. Его последние работы выставлялись как раз несколько недель назад в одной из барселонских картинных галерей. Никто не мог предположить, что теперь с ним станет, но Эстебан оставался оптимистом. Еще ребенком, в начальной школе в Венесуэле он проявлял эту черту характера. В настоящее время Муньос был художником с мировым именем и его полотна продавались во всех уголках планеты.

Джейм принес первые блюда. Революционные волнения пока что избежали этот дом. Затем мы перешли в соседнюю комнату, чтобы выпить кофе. Эстебан спросил меня о дальнейших планах.

«Мне нужна твоя помощь, Эстебан».

«Все, что тебе будет угодно, Сантьяго. Я никогда не забуду тот день, когда мы были еще детьми и я был младше, а значит слабее тебя, ты вмешался, чтобы помешать другим ребятам сбросить меня в бассейн, тогда как я не умел плавать. Я был в отчаянье и сильно напуган. Я кричал, как резаный. Ты единственный из всех понял какому я подвергаюсь риску и бросился в эту кучу малу, рискуя последующей мести. Не раз ты вытягивал меня из затруднительных ситуаций; ты как будто чувствовал, что я нуждаюсь в помощи». Он сделал небольшую паузу и затем продолжил: «Я думаю, что ты нисколько не изменился». При этих словах он бросил взгляд на Хуана Хосе… «Я не смог пока еще отплатить тебе за твою поддержку и я ждал дня, когда смогу это сделать».

В этот момент, вошел слуга:

«Дон Эстебан, сейчас начнутся последние новости».

«Спасибо, Джейм».

Зазвучало радио и диктор зачитал последнюю информацию со всех фронтов битвы.

Эльвира и Хуан Хосе отправились на послеполуденный отдых. После всех перипетий, мальчику необходимо было хорошенько поспать. Между тем вместе с Эстебаном мы просчитывали мои шансы добраться до Франции на борту моторной лодки.

«Мой дорогой Сантьяго, ты подвергаешься большому риску. Если ты нарвешься на патруль, твой иностранный паспорт не сослужит тебе большой роли. И это не считая того, что дистанция, которую вам нужно пройти весьма значительна по сравнению с вашей маленькой лодкой. К тому же она не слишком новая… Но, в конце концов, если…» Он замолчал и потом продолжил: «Что тебе необходимо? Ты можешь рассчитывать на мои запасы продовольствия и топлива. В конце концов, мы же друзья..» И затем он добавил: «Я пока полностью уверен, что ты не изменился…» Эстебан улыбнулся и нажал на кнопку звонка, расположенный прямо на столе и в комнату вошел Джейм.

«Мой гость желал бы, чтобы ему оказали небольшую услугу. Ты можешь заняться доном Сантьяго этим вечером, сразу же после захода солнца?»

«Конечно, дон Эстебан. Вы можете рассчитывать на меня».

После того, как слуга покинул комнату, Эстебан счел нужным добавить: «Джейм – преданный и надежный слуга. Он прошел старую школу, и для него большая честь работать здесь».

Мы вспомнили еще несколько мгновений нашей юности. Наконец мы выпили в перголе по стаканчику хереса, тогда как солнце медленно исчезало за горизонтом. Раздались сурдины старенького патефона, что придало моменту еще большей интимности. Это был незабываемый вечер. Внезапно опустились сумерки и пришел черед действовать. Я послал Хуана Хосе на крышу террасы, откуда он наблюдал в бинокль за действиями карабинеров и их агентов. Это задание, было несомненно увлекательно для его возраста, и я считал, что с этим ответственным мероприятием он справится лучше любого взрослого. Мы спустились с Джеймом в подвал, чтобы принести оттуда всё самое необходимое для нашего морского путешествия. В первую очередь мы доверху заполнили бензином несколько канистр, которые затем мы перетащили на пляж и залили в бензобак моей моторной лодки. Оставшиеся канистры с бензином были уложены в мое суденышко. Едва я уложил последнюю, как прибежал, запыхавшись, Хуан Хосе.

«Стойте!!! Осторожно!!! Приближается патруль!»

Мы тут же укрылись в ближайшем гроте. Через мгновение послышались звуки мотора патрульного катера и луч прожектора осветил скалы и утесы. Мы укрылись как раз вовремя: задержись мы на пару секунд – и прожектор обнаружил бы нас на песчаном берегу. В наступившей тишине мы смогли различить голоса людей с катера: «Всё в порядке. Пляж пуст, за исключением разве что небольшой лодки. Но она, несомненно, принадлежит художнику».

По всей видимости искали они не нас. Луч света быстро исчез и патруль направился к югу. Хуан Хосе прижался ко мне. Я мог четко различить биения его сердца. Его голова лежала у меня на плечах.

Опасность миновала. Находясь во власти эмоций, мы медленно поднимались по ступенькам с неровными пролетами. Мальчик вернулся к своей миссии на крыше, а мы в это время перетаскивали бидоны с питьевой водой. Час спустя, мы закончили укладывать съестные припасы. Была ли наша лодка перегружена? Я надеялся, что нет, но, не смотря на это, я все же облегчил ее. Что касается меня, я был полностью разбит от усталости: я не привык, честно говоря, спускаться и подниматься по нескольку раз по таким плохим ступенькам, неся к тому же, груз.

Эльвира, в свою очередь, заполнила горячим кофе два термоса и положила нам по две плитки шоколада.

К отправлению всё было готово. Я проверял в последний раз, всё ли мы взяли: компас, дорожные карты… Ах, да, венесуэльский флажок с моего Форда мог нам еще сгодиться. Саму же машину я оставил Эстебану.

Настало время прощаний. Эстебан пожал мне руку. Эльвира поцеловала Хуана Хосе в лоб и произнесла: «Да хранит тебя бог».

Эстебан дружески похлопал мальчика по плечу: «Estas en muy buenas manos».[17]17
  Ты в надежных руках.


[Закрыть]

Обведя в последний раз взглядом окрестности, мы удостоверились, что всё спокойно. Эстебан и Джейм проводили нас до пляжа, чтобы помочь нам поставить лодку на воду. Нам удалось это не с первого раза. Я надел майку и оставил вещи в кабине, чтобы толкать лодку вплавь и не запускать мотор, пока не удалимся от берега на сотню метров. Каждый знал, что ему оставалось делать. Эстебан и Джейм вернулись домой, готовые к любой неожиданности. Хуан Хосе получил четкие указания относительно запуска мотора и работы весел. Эльвира, оставаясь в верхней комнате, была на дозоре. Лодка скользила по воде. На море был полный штиль. Его свежесть не доставляла нам ощущения блаженства. Принимая все меры предосторожности, я толкал лодку до самого выхода из бухты и затем взобрался на борт. Хуан Хосе предпринял попытку завести мотор, но с первого раза у него это не получилось. Наконец, механизм заработал и лодка начала самостоятельный ход. Несколькими секундами позже раздались два выстрела и какой-то голос, со стороны прибрежных скал скомандовал: «Стой!»

Я затолкнул Хуана Хосе в кабину, а сам сел за штурвал. Мотор работал бесперебойно и мы постепенно удалялись от берега. Раздались новые выстрелы и мимо меня просвистела пуля. Затем всё стихло.

… Мы прошли уже приличное расстояние. Я беспокоился за Эстебана, Эльвиру и Джейма. Лишь бы с ними не случилось ничего страшного!

На корме нашего плавучего средства предыдущий владелец написал краской слово «Salvador», что означало «Спаситель». Может быть этот корабль был для нас спасательным кругом?

Закрепив руль, я проник в кабину, чтобы взять компас. Хуан Хосе подпрыгнул и воскликнул: «У тебя кровь, Санти!»

Струйка крови текла по моей левой руке. Я изучил рану: упав на мостик, пуля коснулась руки. К счастью, рана была поверхностной. Во время действия я даже этого и не заметил.

Хуан Хосе промыл мне рану и наложил бинт. Я сидел на краю узкой кушетки. Мальчик делал свое дело с ловкостью и преданностью.

«Можно подумать, что ты этим занимался всю жизнь, Хуанито!»

«Вовсе нет, но когда любишь кого-то, инстинктивно чувствуешь, что нужно делать…»

Наши взгляды встретились и мы дружно рассмеялись.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю