Текст книги "Пассаж для фортепиано"

Автор книги: Фрэнк Патрик Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Конечно. Мне жаль, что я...

– Не извиняйтесь. И не беспокойтесь. Мальчику только двенадцать. Время залечивает любые раны.

– Я уверена, что это сработает.

– Отлично, – сказал Чарлсуорси. – Вот это дух. Звоните мне, если понадобится какая-нибудь помощь... в любое время суток. Мы одна команда. И в одной упряжке.

Связь прервалась. Маргарет стояла перед фоном, глядя на пустой экран.

Сзади раздался голос Риты.

– Что он там сказал насчет даты отлета?

– Она уже определена, дорогая, – ответила Маргарет. – Нам надо быть вместе с папой в Уайт Сэндз через восемь дней.

– Вау! – Рита вскочила, опрокидывая посуду со своим завтраком. – Мы улетаем! Мы улетаем!

– Рита!

Но Рита уже выскочила из комнаты. Ее "восемь дней!" донеслось от прихожей.

– Рита! – Маргарет шагнула к двери кухни.

Ее дочь бежала обратно по холлу.

– Я расскажу ребятам!

– Успокойся! Ты так шумишь...

– Я ее слышал. – Это был Дэвид, стоящий наверху лестницы. Он медленно спустился, придерживаясь за перила. Его лицо казалось белым, словно яичная скорлупа. Дэвид шел, пошатываясь и приволакивая ноги.

Маргарет глубоко вздохнула и рассказала ему о плане доктора Чарлсуорси насчет рояля.

Дэвид остановился двумя ступеньками выше нее, опустив голову. Когда Маргарет закончила, он сказал:

– Он не будет тем же самым. – Дэвид обошел вокруг нее и направился в музыкальную комнату. Вся его походка была пронизана отчаянной безысходностью.

Маргарет вихрем влетела обратно на кухню. В ней полыхала гневная решимость. Она услышала следом за собою медленные шаги Риты и проговорила не оборачиваясь:

– Рита, какой вес ты можешь изъять из своего багажа?

– Мама!

– Мы возьмем этот рояль! – отрезала Маргарет.

Рита подошла к ней.

– Но всей нашей семье разрешено взять только двести тридцать фунтов! Мы не сможем...

– Нас в группе триста восемь, – сказала Маргарет. – Каждому взрослому выделено семьдесят пять фунтов, каждому ребенку – сорок фунтов. – Она нашла свой кухонный блокнот и заполнила его цифрами. – Если каждый пожертвует всего четырьмя фунтами и двенадцатью унциями, мы сможем взять этот рояль! – Боясь передумать, Маргарет повернулась к сушилке для посуды и смела упаковку с фарфоровыми чашками и блюдцами своей матери в коробку для мусора. – Вот! Подарок для тех, кто купит наш дом! И это три с половиной фунта!

Она заплакала.

Рита посерьезнела.

– Я оставлю свою коллекцию насекомых, – прошептала она, потом зарылась головой в платье матери и тоже принялась всхлипывать.

– Почему вы плачете? – спросил Дэвид. Коробка с "глазом летучей мыши" была прикреплена на его плечах. Лицо было искажено страданием.

– Дэви... Дэвид, мы попытаемся взять с собой твой рояль, – вытерла слезы Маргарет.

Подбородок Дэвида вздрогнул, лицо на мгновение разгладилось, но потом снова исказилось.

– Конечно. Просто вышвырнут кое-какие папины семена и несколько инструментов и приборов ради моего...

– Есть другой путь.

– Что за другой путь? – его голос выдавал борьбу с надеждой, что могла разбиться вдребезги.

Маргарет объяснила свой план.

– Клянчить? – спросил Дэвид. – Просить людей поступиться своими собственными...

– Дэвид, мир, который мы собираемся колонизировать, будет пустым и холодным – самый минимум удобств, однообразная одежда. Почти никакой утонченности или тех вещей, что служат для нас символом принадлежности к цивилизованному обществу. Тут и помогут настоящий земной высокого качества рояль и... человек, чтобы играть на нем. Это поможет нашему моральному духу и сдержит тоску по дому, которая обязательно возникнет.

Невидящие глаза Дэвида, казалось, пристально смотрели на нее, пока длилось молчание. Потом он сказал:

– Это будет для меня ужасная ответственность.

Маргарет почувствовала, что гордится своим сыном.

– Я рада, что ты так к этому относишься.

Маленькая брошюра с инструкциями и советами, розданная на первом сборе в Уайт Сэндз, содержала имена и адреса всех колонистов. Начав с верха списка, Маргарет позвонила Сельме Эткинс из Литл Рок, жене главного зоолога экспедиции.

Миссис Эткинс была смуглой миниатюрной женщиной с пламенными волосами и кипучей натурой. Она оказалась прирожденным конспиратором. Прежде, чем Маргарет закончила объяснять, в чем проблема, Сельма Эткинс уже вызвалась возглавить видеофонный комитет. Она набросала имена потенциальных участников и спросила:

– Даже если мы утрясем вес, как мы доставим эту штуку на борт?

Маргарет была озадачена.

– А что плохого в том, чтобы просто показать, что общий вес в пределах дозволенного, и передать рояль людям, упаковывающим вещи на корабле?

– Чарлсуорси никогда на это не пойдет, милочка. Он в ярости из-за того, что пришлось отказаться от большого количества оборудования. Он бросит один взгляд на тысячу четыреста восемь фунтов рояля и скажет: "Это будет резервный комплект атомного генератора!" Мой муж говорит, что ему пришлось просверлить дыры в упаковочных ящиках ради спасения нескольких унций веса!

– Но как же мы сможем тайком протащить...

Сельма щелкнула пальцами.

– Я знаю! Оззи Льюкен!

– Льюкен?

– Корабельный стюард. Вы его знаете: здоровый коняка с рыжими волосами. Он выступал на одной из встреч – ну, знаете – все о том, как сберегать вес при упаковке и как пользоваться специальными контейнерами.

– А, да. Так что там насчет него?

– Он женат на старшей дочери моей четвероюродной сестры Бетти. Ничего, кроме маленького семейного нажима. Это подействует.

– А он не предпочтет отправиться с этим прямиком к Чарлсуорси? спросила Маргарет.

– Ха! – бросила Сельма. – Вы не знаете нашу родню со стороны Бетти!

Утром появился доктор Линквист в сопровождении двух консультантов-психиатров. Они провели с Дэвидом час и спустились в кухню, где Маргарет и Рита заканчивали микрофильмовать папки с рецептами. Дэвид последовал за ними и встал в дверях.

– Очевидно, что мальчик выносливее, чем я думал, – сказал Линквист. Вы уверены, что ему никто не говорил, что он сможет взять с собой рояль? Надеюсь, вы не обманули его, чтобы он почувствовал себя получше.

Дэвид нахмурился.

– Доктор Чарлсуорси отказался взять рояль, когда я его попросила. Но он отправил двух специалистов на фабрику Стейнвея, чтобы они смогли сами его изготовить.

Линквист повернулся к мальчику.

– И теперь с тобой все в порядке, Дэвид?

Дэвид поколебался, потом ответил:

– Я же понимаю насчет веса.

– Что ж, я полагаю, ты взрослеешь, – сказал Линквист.

Когда психиатры ушли, Рита повернулась к Маргарет.

– Мама! Ты им солгала!

– Она не лгала, – произнес Дэвид. – Она говорила правду.

– Но не всю, – сказала Маргарет.

– Это то же самое, что и солгать, – заявила Рита.

– Прекрати! – отрезала Маргарет. – Дэвид, ты уверен, что хочешь оставить свои брайлевские тексты?

– Да. Это шестнадцать фунтов. Мы приобрели брайлевский комплект для выдавливания текстов и печатную машинку. Я могу отпечатать новые копии всего, что мне понадобится, если Рита будет мне диктовать.

К трем часам они добились от главного стюарда Освальда Льюкена согласия протащить рояль на борт, если они сумеют подогнать вес с точностью до унции. Но на прощание Льюкен им сказал:

– Но чтобы старик об этом не пронюхал. Он и так в ярости из-за того снаряжения, которое нам пришлось урезать.

К семи тридцати Маргарет суммировала весомые пожертвования первого дня: шестьдесят одно обязательство на общую сумму двести семь фунтов и семь унций. "Слишком мало, – подумала она. – Но я не могу их винить. Мы все привязаны к нашему имуществу. Разлучаться со всеми теми мелочами, что связывают нас с прошлым и Землей, это так трудно. Придется еще изыскивать возможности". Она порылась в памяти в поисках тех вещей, что можно изъять, осознавая бесполезность тех немногих фунтов, что были в ее распоряжении.

К десяти часам утра третьего дня у них было пятьсот пятьдесят четыре фунта и восемь унций от ста шестидесяти их приятелей-колонистов. Были также ровно двадцать бурных отказов. Маргарет очень боялась, что один из этих двадцати может выдать их заговор.

И Дэвид опять погружался во мрак. Он сидел на скамеечке у рояля в музыкальной комнате. Одна рука Дэвида отсутствующе гладила клавиши, которых касались пальцы деда.

– У нас получается меньше четырех фунтов на человека, так? – спросил Дэвид.

– Да. – Маргарет потерла щеку.

Рояль издал мягкий аккорд.

– Мы не сможем этого сделать, – сказал Дэвид.

В комнате вздымались вибрирующие флюиды музыки.

– В любом случае, я не уверен, что мы вправе просить об этом людей. Они уже столь много отдали, а тут мы...

– Успокойся, Дэви.

Он пропустил мимо ушей детское имя, добиваясь от клавиш плавного пассажа Дебюсси.

Маргарет закрыла руками глаза и беззвучно заплакала от усталости и разочарования. Но слезы, исходившие из пальцев Дэвида на рояле, были еще горше.

Немного погодя он встал, медленно вышел из комнаты и поднялся по лестнице. Маргарет слышала, как закрылась дверь его спальни. Утрата неистовства его поступков резала ее, словно ножом.

Звонок фона прервал голубые мечтания Маргарет. Она приняла вызов на переносной аппарат в холле. На экране появилось лицо Сельмы Эткинс. Она была подавлена.

– Мне только что позвонил Оззи, – выпалила она. – Кто-то обо всем донес Чарлсуорси.

Маргарет прикрыла рот рукой.

– Ты рассказывала мужу о том, что мы делаем? – спросила Сельма.

– Нет. – Маргарет покачала головой. – Я собиралась, но потом испугалась того, что он скажет. Ты же знаешь, как они дружат с Чарлсуорси.

– Ты хочешь сказать, что он наябедничал бы на свою собственную жену?

– Нет, но он мог бы...

– Что ж, сейчас ему дают нагоняй, – вздохнула Сельма. – Оззи говорит, что вся база трясется. Он кричал на Уолтера и стучал кулаками по столу и...

– Чарлсуорси?

– А кто же еще? Я позвонила, чтобы предупредить тебя. Он...

– Но что нам делать? – спросила Маргарет.

– Мы прибегнем к маскировке, милочка. Отступим и перегруппируемся. Позвони, как только переговоришь с ним. Может, мы сумеем разработать новый план.

– У нас есть пожертвования от большей половины колонистов, – сказала Маргарет. – Это означает, что они на нашей стороне. Мы можем начать...

– В данный момент организация в колонии представляет собой диктатуру, а не демократию. Но я подумаю об этом. А теперь, пока.

Дэвид подошел к ней сзади, когда связь прервалась.

– Я слышал. С нами покончено, так?

Фон зазвонил прежде, чем она ему ответила. Маргарет щелкнула переключателем. На экране появилось лицо Уолтера. Он выглядел измученным.

– Маргарет, – сказал он. – Я звоню из офиса доктора Чарлсуорси. Уолтер глубоко вздохнул. – Почему ты со мной не посоветовалась? Я мог разъяснить тебе глупость подобного поведения.

– Еще чего!

– Но тайком протащить рояль на корабль! Я изо всех...

– Я думаю о Дэви! – отрезала Маргарет.

– Боже! Я это знаю! Но...

– Когда врач сказал, что он может умереть, если потеряет свой...

– Но, Маргарет! Тысячефунтовый рояль!

– Тысяча четыреста восемь фунтов, – поправила она его.

– Давай не будем спорить, дорогая, – сказал Уолтер. – Я восхищаюсь тобой... и я люблю тебя, но не могу позволить подвергать опасности единство колонистов... – Он покачал головой. – ...Даже ради Дэвида.

– Даже если это убивает твоего собственного сына?

– Я не собираюсь его убивать. Я эколог, помнишь? Это моя работа, сохранять жизнь группы... и вашу! И я...

– Папа прав, – перебил его Дэвид.

– Я не знал, что ты здесь, сынок, – сказал Уолтер.

– Все в порядке, папа.

– Минуточку, – это был Чарлсуорси, втиснувшийся в экран рядом с Уолтером. – Я хочу знать, какой резерв веса у вас набрался.

– Зачем? – спросила Маргарет. – Чтобы вы могли подсчитать, сколько еще научных ИГРУШЕК можно прихватить с собой?

– Я хочу знать, насколько вы приблизились к успеху в вашем маленьком проекте.

– Пятьсот пятьдесят четыре фунта и восемь унций. Пожертвования от ста шестидесяти человек!

Чарлсуорси поджал губы.

– Всего лишь треть от того, что необходимо. А такими темпами вы успеха не добьетесь. Если бы у вас был какой-то шанс, то я благословил бы на это дело. Но вы сами видите, что...

– У меня есть идея, – сказал мальчик.

Чарлсуорси посмотрел на него.

– Ты Дэвид?

– Да, сэр.

– И что ты придумал?

– Сколько будет весить клавиатура и рама со струнами из моего рояля? У вас есть люди на фабрике...

– Ты хочешь сказать, что из твоего рояля можно взять только это? спросил Чарлсуорси.

– Да, сэр. Он не будет тем же самым... он будет лучше. У него будут корни в обеих мирах – часть рояля с Земли, а часть с планеты С.

– Будь я проклят, эта идея мне нравится! – Чарлсуорси обернулся. Уолтер, позвони Филу Джексону на завод Стейнвея. Выясни, сколько будет весить этот кусок рояля.

Уолтер покинул поле экрана. Остальные ждали. Немного погодя Уолтер вернулся, сказав:

– Пятьсот шестьдесят два фунта приблизительно. Гектор Торрес тоже был на связи. Он уверен, что сможет точно воспроизвести недостающие части.

Чарлсуорси улыбнулся.

– Вот именно! Я сошел с ума... мы так отчаянно нуждаемся во многих вещах. Но может, нам нужно именно это – для морального состояния.

– С правильным моральным состоянием мы сможем сделать все вещи, которые нам понадобятся, – сказал Уолтер.

Маргарет отыскала в ящике фона блокнот и исчеркала его цифрами.

– Я сейчас поищу способ добрать те несколько фунтов, что нам понадобятся...

– Сколько еще? – спросил Чарлсуорси.

Маргарет взглянула на свой блокнот.

– Семь фунтов и восемь унций.

Чарлсуорси глубоко вздохнул.

– Пока я еще не в своем уме, позвольте мне сделать широкий жест. Миссис Чарлсуорси и я пожертвуем семь фунтов и восемь унций для будущего культуры нашего нового дома.