Текст книги "Восточная империя"

Автор книги: Фред Сейберхэген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)

Рольф должен был продолжать поиски. Вот тело мужчины, одетого, с лицом, очень похожим на лицо отца. Глаза отца, теперь неподвижные и смирившиеся, были открыты и глядели в небо. В них больше не было ни страха, ни тревоги, ни сдерживаемого гнева. Никаких ответов на вопросы сына. Никакого страдания из-за перебитой ноги. Никакой боли, хотя он и был залит кровью, и теперь Рольф заметил, что распахнутая рубаха отца открывала странные багровые раны. Эти раны, подумал про себя Рольф, должно быть, были от меча. Он никогда раньше не видел таких ран.

Он больше не звал. Он огляделся в поисках рептилии, но она уже улетела. Осмотрев то, что осталось от дома и нескольких наружных построек, он остановился на краю двора. До него смутно дошло, что он стоит как бы в задумчивости, хотя, по сути, его голова была совершенно пуста. Но ему нужно было подумать. Лизы здесь не было. Если бы она пряталась где-то поблизости, шум, поднятый им, уже должен был заставить ее выбраться из своего укрытия.

От этих мыслей Рольфа отвлекло появление на лужайке рабочего животного, на котором он пахал. Животное научилось освобождаться от привязи, если Рольф по какой-нибудь причине оставлял его одного на поле. До этого оно бежало трусцой к лужайке перед домом, но теперь сразу остановилось, подрагивая и поскуливая при виде непонятной ему картины.

Рольф не задумываясь заговорил с животным и направился к нему, но оно развернулось и бросилось от него, словно напуганное самой обыденностью его поведения среди вот такого… да, странно, что он мог оставаться таким спокойным.

Сердце Рольфа снова сжалось, и он опять стал яростно рыться в обломках. Но нет, тела Лизы здесь не было. Он кружил по лужайке, приглядываясь к каждому предмету, словно пытаясь убедиться, что это происходит на самом деле. Затем он начал делать все расширяющиеся круги по прилегающему лесу. В каждом упавшем стволе ему мерещилось неподвижное тело. Он начал снова ласково звать Лизу по имени. Или она убежала слишком далеко, или же солдаты…

В это невозможно было поверить, невозможно было, чтобы солдаты пришли сюда, сотворили весь этот ужас, а он, Рольф, в это время спокойно пахал в поле. Значит, в действительности ничего подобного не произошло. Потому что это было невозможно. И все же он понимал, что все это – правда.

…Или же солдаты забрали Лизу с собой. Если уж допускались убийства, то это тем более нельзя было исключить. Рольф опомнился снова во дворе, отводя глаза от нагих останков матери. Он не позволял себе думать о том, как или почему с нее сорвали одежду, хотя и догадывался об этом. Люди из Замка. Солдаты. Захватчики. С Востока.

– Лиза! – Он снова был в зарослях кустарника, более громко окликал сестру. Полдень стоял жаркий, даже здесь, в тени деревьев. Рольф поднял руку, чтобы вытереть рукавом пот с лица, и заметил, что держит небольшой кухонный нож, который, должно быть, подобрал среди развалин дома.

Чуть позже, когда мозг Рольфа снова ненадолго очнулся от безумия и шока, юноша осознал, что идет по узкой извилистой дороге, проходившей вблизи от его дома. Мир вокруг него выглядел на удивление нормальным, точно таким, как и в любой другой день. Он брел на восток, выбирая путь, который привел бы его на большую дорогу и, неминуемо, к Замку, нависающему над ней. Куда он направлялся? Что собирался делать?

И снова чуть позже мир перед его глазами помутнел и стал серым. Рольф почувствовал, что теряет сознание, и быстро перевел взгляд вниз, на придорожную траву. Ноги его не сомлели. И он не стал отдыхать, хотя все его мышцы ныли от перенапряжения. Он заметил, что его одежда разорвана в нескольких местах. Он только что бежал через лес, выкрикивая имя Лизы. Но она исчезла, и он не надеялся, что ему удастся вернуть ее.

Никого не осталось.

В момент очередного просветления Рольф с легким удивлением обнаружил, что рядом с ним в желтовато-серой пыли дороги стоит человек. Он увидел ноги, обутые в сандалии, мужские икры с поджарыми мышцами, поросшие грубыми черными волосами. Сперва Рольфу пришло в голову, что человек этот – непременно солдат, и он подумал, успеет ли вытащить свой нож и ударить до того, как солдат убьет его, – он засунул кухонный нож за веревку, служившую ему поясом, и запахнул на нем рубашку, чтобы скрыть.

Но когда Рольф поднял глаза, он увидел, что мужчина не был солдатом. Он оказался безоружным и вовсе не выглядел угрожающе.

– Что-то случилось? – голос мужчины был заботливым и ласковым, один из немногих голосов, когда-либо слышанных Рольфом, которые наводили на мысли о дальних краях и странных людях. Ласковые глаза говорящего смотрели на Рольфа сверху вниз с лица, чье слишком удрученное выражение и слишком заурядные черты с крючковатым носом вряд ли позволяли им гордиться.

Мужчина не был крестьянином. Одет он был не так красиво, как одевались важные персоны, но все же лучше, чем Рольф. Он весь пропылился в дальней дороге, а за спиной у него был дорожный мешок. Простой, до колен, плащ был полураспахнут, и из-под него вытягивалась в вопросительном жесте худая, поросшая темными волосами рука.

– Случилось что-то очень плохое, да?

Найти ответ на этот вопрос в данный момент было для Рольфа неразрешимой проблемой. Сделав над собой усилие, он начал рассказывать обо всем.

Следующим, что ясно дошло до его сознания, было горлышко бутылки с водой, приложенное к его губам. Если его разум и забыл о насущных потребностях, то тело о них помнило, и несколько мгновений он жадно пил воду. Затем наступила реакция, и его едва не вырвало. Свежая чистая вода попала ему в нос, но в конце концов он отдышался. Влага прояснила его сознание, привела в чувство, дала возможность действовать осмысленно. Он обнаружил, что стоит, опираясь на мужчину. Он отстранился и оглядел его.

Мужчина был повыше Рольфа и не такой смуглый. Его лицо казалось непропорционально вытянутым по сравнению с телом и слегка странным, словно могло выражать только неподдельное сочувствие – «сострадание» не входило в круг понятий, привычных для Рольфа.

– Что, голубчик, худо? – Ласковые глаза быстро моргнули несколько раз, и продолговатое лицо осветила осторожная улыбка, словно незнакомец надеялся, что, в конце концов, все обстоит не так уж плохо. Но улыбка быстро растаяла. Кисти с крепкими пальцами отобрали бутылку с водой и спрятали ее под плащом, а затем сплелись друг с другом, словно готовясь к самому худшему.

Рольфу потребовалось не слишком много времени, чтобы в основном изложить свою историю. Прежде, чем рассказ был завершен, он уже шел вместе с мужчиной, удаляясь от главной дороги и Замка, направляясь туда, откуда пришел. Рольф сознавал это как-то отстраненно, с полным безразличием к тому, куда идти. Тени деревьев удлинились, продуваемая ветром дорога казалась холодной и серой.

– О, это все ужасно, ужасно! – слушая, не переставал бормотать мужчина. Он перестал заламывать руки и шел, сцепив их за спиной. Раз за разом он поправлял и сдвигал дорожный мешок за плечами, словно, несмотря на пройденный путь, так и не привык к его тяжести. Во время пауз в рассказе Рольфа мужчина спросил его имя и сказал, что самого его зовут Мевик. Когда Рольф закончил рассказ, Мевик продолжал заговаривать с ним, задавая праздно звучащие вопросы о дороге и погоде, вопросы, которые не давали Рольфу снова погрузиться в отчаяние. Кроме того, Мевик рассказал, как он прошел вдоль побережья великого моря с севера на юг, предлагая на продажу самый замечательный набор магических принадлежностей, амулетов и талисманов, какой только можно увидеть на рынке. При этом Мевик горько улыбнулся, как человек, не надеющийся, что ему поверят.

– А у тебя есть… – голос Рольфа пресекся, поэтому он вынужден был начать с начала, но затем его слова зазвучали твердо. – А у тебя в мешке есть что-нибудь, чтобы выслеживать и убивать людей?

Услышав этот вопрос, торговец только еще сильнее нахмурился и сперва ничего не ответил. Шагая, он продолжал держать голову повернутой к Рольфу и бросать на него явно озабоченные взгляды.

– Убийства и снова убийства, – наконец произнес торговец, с отвращением покачав головой. – Нет, нет, у меня в мешке нет ничего подобного. Нет – но сегодня неподходящий день, чтобы читать тебе нотации. Нет, нет, как я могу объяснить тебе сейчас?

Они подошли к развилке. Правое ответвление вело к поляне, где был дом Рольфа. Рольф внезапно остановился.

– Я должен вернуться, – произнес он с видимым усилием. – Я должен позаботиться о погребении своих родителей.

Не сказав ни слова, Мевик пошел с ним. На поляне ничего не изменилось – только тени стали длиннее. Вдвоем Рольф и Мевик довольно быстро сделали то, что нужно было сделать, вонзая заступ и лопату в мягкий грунте того, что раньше было садом. Когда обе могилы были засыпаны, Рольф показал на мешок, который Мевик положил в стороне, и спросил:

– Есть у тебя там что-нибудь?.. Я бы произнес какое-нибудь заклинание для защиты могил. Я мог бы заплатить за это позже. Со временем.

Слегка нахмурившись, Мевик покачал головой.

– Нет. Несмотря на то, что я говорил раньше, у меня здесь нет ничего, что бы тебе пригодилось. Разве что немного еды. Смог бы ты теперь поесть?

Рольф не мог. Он оглядел поляну, как ему подумалось, в последний раз. Лиза не отозвалась, когда он снова несколько раз окликнул ее.

Мевик медленно копался в своем мешке, очевидно, колеблясь относительно того, что ему говорить или делать теперь.

– Тогда пойдем со мной, – предложил он наконец. – Мне думается, я знаю, где остановиться на ночь. Не слишком далеко. Хорошее место для отдыха.

Солнце вскоре должно было зайти.

– Какое место? – спросил Рольф, хотя на самом деле ему было совершенно безразлично, где провести ночь.

Мевик стоял, разглядывая простирающиеся перед ними земли, словно мог видеть прямо сквозь окружающие леса. Он посмотрел на юг и задал несколько вопросов о дорогах, огибавших болота с той стороны.

– Будет быстрее, мне кажется, если не ходить кружным путем, – сказал он наконец.

У Рольфа не было сил ни спорить, ни даже думать. Мевик помог ему. Благодаря Мевику он обрел какую-то опору в жизни, и он был готов идти с ним куда угодно. Рольф произнес:

– Да, можно пройти напрямик, если хочешь, и выйти на дорогу у болота.

Следуя этому решению, они вышли из лесных зарослей на идущую на юг вдоль побережья дорогу как раз тогда, когда солнце готово было скрыться за низкими облаками на морском горизонте. От того места, где они вышли на дорогу, она около километра шла почти прямо на юг, а затем сворачивала налево в глубь материка, чтобы обогнуть начинающиеся болота.

Леса остались позади слева, а здесь по обеим сторонам дороги простирались поля, все – запущенные и неухоженные. В двух местах Рольф увидел в заброшенных садах дома – опустевшие и полуразрушенные. Он продолжал идти рядом с Мевиком, не ощущая усталости, словно плыл в каком-то нереальном мире. Он не выказал никакого удивления, когда Мевик остановился и повернулся к нему, стягивая со спины мешок:

– Не понесешь ли ты его немного? Он не тяжелый. Ты будешь подручным продавца магических принадлежностей. Недолго, а?

– Хорошо. – Он безразлично взял мешок и забросил себе за спину. «Побрякушки для простаков и чепуха», говорил его отец о вещицах, которые сладкоречивые торговцы магией таскали от фермы к ферме.

– Эй, а это что, а? – резко спросил Мевик. Он заметил очертания рукоятки небольшого кухонного ножа, ставшие заметными, когда лямки мешка натянули рубашку на груди Рольфа. Прежде, чем Рольф успел сделать какое-либо движение или произнести хоть слово в ответ, Мевик вытащил у него нож, издал возглас отвращения и зашвырнул его далеко в высокие заросли у обочины дороги. – Нет, голубчик, нет! Здесь, в Разоренных Землях, слишком многие вне закона, чтобы можно было носить с собой спрятанное оружие.

– Закон Замка. – Слова вылетели безжизненно, сквозь зубы.

– Да. Если солдаты Замка увидят у тебя нож – ха! – Очевидно, желая оправдать свой поступок, избавивший Рольфа от его имущества, Мевик попытался озабочено нахмуриться. Но у него это получилось не слишком убедительно.

Рольф стоял, опустив плечи, тупо уставившись перед собой.

– Неважно. Что бы я мог сделать с маленьким ножом? Может, убить одного. Я должен найти способ убить многих из них. Многих.

– Убийство! – недовольно воскликнул Мевик. Он мотнул головой, и они пошли дальше. День клонился к закату, вот-вот должны были наступить сумерки. Мевик что-то бормотал про себя, словно подбирая аргументы в споре. Словно забывшись, он все ускорял шаг, пока не обогнал Рольфа.

Рольф услышал позади отдаленное цоканье копыт по дороге и обернулся, машинально потянувшись рукой к поясу, за ножом, которого там уже не было. Неторопливой рысью приближались трое солдат, на фоне темнеющего неба вырисовывались торчащие вверх короткие пики. Руки Рольфа непроизвольно метнулись к лямкам мешка; в следующий момент он, должно быть, скинул бы их с плеч и бросился бы с дороги, ища укрытия. Но рука Мевика крепко схватила его сзади за рубашку и держала до тех пор, пока Рольф не расслабился. Голые поля, окаймлявшие здесь дорогу, не могли предоставить никакого укрытия, что, без сомнения, объясняло, почему в сгущавшихся сумерках только трое солдат трусили по дороге столь открыто.

Патрульные были в форме из черной материи и в бронзовых шлемах, у каждого к седлу был приторочен маленький, круглый бронзовый щит. Кроме того, один из них был наполовину закован в броню, состоявшую из наколенников и кирасы, по цвету подходивших к его шлему. Он ехал на самом большом коне и был, наверное, подумалось Рольфу, сержантом. В эти дни люди Замка редко появлялись в патрулях с какими-либо знаками отличия.

– Куда, торговец? – скрипучим голосом потребовал ответа сержант; поравнявшись с Мевиком и Рольфом, он придержал коня. Движения этого коренастого человека, когда он спешивался, были медленными и тяжелыми, – словно он слезал с коня только для того, чтобы отдохнуть и размяться. Двое его подчиненных остались в седлах, по одному с каждой стороны дороги, глядя рассеянно, но вместе с тем настороженно, больше внимания уделяя зарослям высокой травы вокруг и дороге впереди, чем двум безоружным путникам, которых они догнали. Через мгновение Рольф понял, что они приняли его за слугу Мевика или за посыльного, так как он шел в двух шагах сзади, нес поклажу и был одет более бедно.

Но эта и другие мысли только на мгновение мелькнули в голове Рольфа, не вызвав никакого отклика. Все, о чем он мог думать в настоящую минуту, – что эти солдаты, быть может, те самые. Их было трое.

Склонившись перед спешившимся сержантом, Мевик сразу начал говорить, объясняя, как он, пересекая со своим хлопотным, но важным делом Разоренные Земли с севера на юг, везде находил у доблестных солдат радушный прием, так как они знали, что у него есть для продажи самые сильные талисманы и амулеты, и цены у него более чем разумные.

Сержант отдыхал, стоя посреди дороги, и теперь крутил головой, словно стараясь размять мышцы шеи.

– Загляните в мешок, – приказал он через плечо.

Один из патрульных соскользнул с седла и приблизился к Рольфу, второй не стал спешиваться, продолжая осматривать окрестности. Оба спешившихся солдата оставили свои пики в чехлах, притороченных к седлам, но у каждого из них кроме того было еще по короткому мечу.

Солдат, подошедший к Рольфу, тоже был молод, у него и самого могла быть маленькая сестренка где-нибудь на Востоке. Он видел в Рольфе всего-навсего обычного носильщика, тащившего мешок. Рольф пошевелил плечами, освобождаясь от мешка, и солдат взял его у него. Когда-то, когда люди Разоренных Земель все еще мирно трудились, кто-то подсыпал и укрепил дорогу в этом низменном месте; босыми ступнями Рольф ощущал под слоем песка и глины булыжники размером с человеческий кулак.

Сержант стоял, вперив в Мевика непроницаемый взгляд, словно пытался пробуравить его; солдат взял котомку и вывалил ее содержимое на землю. Посыпались колокольчики, браслеты, цепочки вперемешку с приворотными амулетами из чьих-то срезанных волос и амулетами, вырезанными из дерева и кости. Большинство предметов были исписаны или имели при себе таблички с трудно читаемыми надписями и бессмысленными знаками, которые должны были производить впечатление на покупателя.

Сержант вяло копался в этой куче, в то время, как Мевик, моргая и сложив руки, молча стоял перед ним.

Молодой солдат пнул ногой груду и отделил от нее испачканный грязью любовный амулет, за которым затем нагнулся. Он счистил грязь с пряди длинных волос, затем поднял перед собой, задумчиво глядя на нее.

– И почему это, – спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно, – нам никогда не попадаются здесь молодые девушки?

Верховой отвернулся, глядя через плечо в сторону. Рольф, не представляя себе, что он собирается делать дальше, двигаясь почти в беспамятстве, которое внешне напоминало спокойствие, нагнулся, поднял с дороги камень, которым вполне можно было убить, и изо всех сил швырнул его в голову молодого солдата.

Юноша оказался очень проворен, и ему удалось увернуться от снаряда. Под взглядом ставших круглыми, как у рыбы, удивленных глаз тот шлепнулся на землю, подняв фонтанчик пыли. С чувством глубокого, но спокойного разочарования Рольф наклонился, чтобы поднять еще один камень. Не успев удивиться, боковым зрением он увидел, что коренастый сержант растянулся на земле и что Мевик отвел руку назад, чтобы метнуть маленький блестящий предмет в человека, который все еще сидел на лошади.

Молодой солдат, увернувшись от первого камня, выхватил короткий меч и бросился на Рольфа. Рольф уже держал следующий камень, и тактика, которую он применил, шла из детства, когда мальчишки швыряли друг в друга комки грязи. Сперва ложный бросок, движение рукой, чтобы заставить противника пригнуться, затем, когда тот снова выпрямится – настоящий бросок. При этом Рольф не мог вложить в бросок полную силу, но тем не менее камень остановил солдата, угодив ему в нижнюю часть лица. Солдат приостановился всего лишь на мгновение, словно в раздумье, подняв одну руку к окровавленной скуле, другой по-прежнему сжимая короткий меч. И в этот миг Мевик напал на него сбоку. Размашистый пинок ногой, невероятное, стремительное горизонтальное движение ноги, угодил в незащищенный пах; и когда воин сложился пополам, уронив с головы шлем, локоть Мевика, подобно топору, опустился ему на спину чуть ниже шеи.

Две лошади без всадников встали на дыбы и слегка попятились по дороге, и их стало три, когда седло покинул последний из патрульных, который запоздало и как-то плавно свалился на землю, схватившись за рукоятку короткого ножа, пронзившего ему горло. В следующую минуту три лошади без всадников галопом мчались по дороге на северо-восток, туда, откуда они прискакали.

До Рольфа вдруг донесся пронзительно-тревожный крик рептилии в вышине. И все же он мог только стоять в оцепенении и следить за тем, как Мевик в развевающемся плаще носится взад-вперед по дороге, привычными точными движениями умелого мясника перерезая горло одному за другим. Последним из троих солдат умер тот, что упал первым, коренастый сержант; он, похоже, был вспорот от паха до пупа в первое же мгновение схватки.

Рольф увидел, как нож Мевика сделал последний необходимый разрез, был вытерт о рукав сержанта и снова исчез в потайных ножнах под плащом торговца. Обретая способность мыслить, Рольф, наблюдая за ним, заметил, что одна черная пика, бесполезная и окровавленная, лежит на обочине дороги, и наконец наклонился, чтобы подобрать короткий меч молодого сержанта.

С этим оружием в руке Рольф бросился бежать за Мевиком по дороге на юг, а затем прочь с дороги, на запад, через заросшее сорняками заброшенное поле к ближайшему краю болота. Сумерки сгущались, и крики рептилии становились все отчаяннее.

Уже когда они с Мевиком бежали, шлепая по первым участкам трясины, где-то позади Рольф услышал отдаленный цокот копыт и крики.

Люди Замка не стали вести долгое преследование – не ночью, не в болотах. И все же путь беглецов был не из легких. Теперь, ночью, бредя в воде, доходящей до бедер, поскальзываясь и продираясь сквозь заросли странных фосфоресцирующих растений, почти засыпая на ходу, Рольф, готовый упасть, если бы не поддерживающая его рука Мевика, неожиданно обратил внимание на огромное крылатое создание, парящее над ним без единого звука, словно тень. Это определенно была не рептилия, но оно было значительно крупнее любой птицы, какую ему когда-либо доводилось видеть. Ему показалось, что оно обратилось к нему с вопросом мягким ухающим голосом и что Мевик прошептал что-то в ответ. Мгновением позже, когда создание пролетело чуть позади него, Рольф смог разглядеть его круглые и необычайно большие глаза, отразившие какой-то яркий маленький огонек.

Действительно, на кусочке сухой земли впереди виднелся узкий язычок пламени. Грунт под ногами начал подниматься, превращаясь в сушу. Крылатый спутник растворился в ночи, но теперь от костра вперед шагнул огромный белокурый человек, безусловно, какой-то предводитель воинов; он заговорил с Мевиком, как со знакомым, глянул на Рольфа и приветствовал его.

Здесь было укрытие, лагерь. Наконец Рольф мог сесть, расслабиться. Женский голос спросил его, не хочет ли он есть…

Вольный Народ

«Да, мои родители мертвы и лежат в могиле», – так сказал себе Рольф в ту же секунду, как проснулся, еще до того, как открыл глаза, чтобы посмотреть, где он находится. Мои мать и отец мертвы, и их больше нет. А моя сестра… если Лиза жива, быть может, она жалеет об этом.

Уверив себя, что может смириться с этими мыслями, Рольф открыл глаза. И увидел над собой небольшие щели в наклонном навесе, расположенном на расстоянии вытянутой руки над его лицом. Более высокая сторона низкого навеса опиралась на гладкий ствол какого-то дерева, и похоже было, что его устроили, просто связав вместе зеленые ветви. Небольшие полоски видневшегося сквозь навес неба были полны яркого солнечного света; день был в самом разгаре.

Он не помнил, как заполз в это укрытие. Возможно, кто-то положил его сюда спать, как ребенка. Но это не имело значения. Он приподнялся на локте, сминая опавшие листья, служившие ему постелью. Движение пробудило дюжину ссадин на его теле. Его одежда вся была изорвана и испачкана грязью. Живот сводило от голода.

Рядом с ним на листьях, реальный и осязаемый, лежал меч, который он вчера забрал у мертвого солдата. Мысленно он снова увидел, как камень, брошенный его собственной рукой, врезается в челюсть солдата, до крови разбивая ему лицо. Он вытянул руку и на мгновение сжал рукоять захваченного оружия.

Где-то рядом, довольно близко от навеса, слышалось бормотание нескольких голосов, обсуждавших что-то деловым тоном; Рольф не мог отчетливо разобрать слов. В следующий момент он стал на четвереньки и, оставив меч, выполз из-под навеса. Он появился почти в центре группы из трех человек, которые беседовали вокруг небольшого бездымного костра.

Одним из них был Мевик; он сидел скрестив ноги и расслабившись, его плащ лежал рядом. У костра также сидел крупный блондин, которого Рольф запомнил с ночи, а рядом с ним – женщина, достаточно похожая на него, чтобы ее можно было принять за его сестру. Когда появился Рольф, все трое замолчали и повернулись к нему.

Выбравшись из-под навеса, Рольф сразу встал на ноги. Свои первые слова он обратил к Мевику:

– Я прошу прощения за то, что начал драку вчера. Я мог погубить тебя.

– Да, – Мевик кивнул. – Это так. Но у тебя была причина, пусть она и не может служить оправданием. Отныне ты будешь более благоразумен, а?

– Да. – Рольф глубоко вздохнул. – Ты научишь меня драться так, как ты?

Мевик не стал спешить с ответом, и вопрос повис в воздухе.

Женщина у костра была одета в мужскую одежду, что было довольно естественно для тех, кто обретался в болотах, а ее белокурые волосы были зачесаны назад и уложены в тугой узел.

– Итак, тебя зовут Рольфом, – сказала она, поворачиваясь всем телом, чтобы получше разглядеть его. – Меня зовут Мэнка. Я и мой муж Лофорд узнали кое-что о тебе от Мевика.

Белокурый мужчина сочувственно кивнул, и женщина продолжила:

– С другой стороны холма, Рольф, есть омут в котором можно безбоязненно вымыться. Затем возвращайся и немного поешь, и тогда поговорим.

Рольф кивнул и, повернувшись обогнул навес и небольшой островок деревьев, занимавший центральную часть этого небольшого клочка твердой земли, имеющего в поперечнике около пятнадцати шагов. За холмом берег уступами спускался к воде, которая здесь казалась более глубокой и чистой, чем в окружающем болоте.

Только после того, как Рольф вымылся, выбрался на берег и снова оделся, собираясь присоединиться к остальным, он заметил живое существо, сидевшее на самом большом из деревьев в центре. Почти у самого ствола виднелся ком коричневато-серых перьев размером с согнувшегося невысокого человека. Этот ком был таким тусклым, таким неподвижным, таким бесформенным, что Рольфу пришлось присмотреться к нему повнимательнее, чтобы увериться, что это не часть дерева. Когда он пригляделся к ногам гигантской птицы, то увидел, что на них было по три пальца, более крупных, чем у рептилий, и вооруженных даже еще более мощными когтями. Он по-прежнему не мог разглядеть головы птицы, каким-то странным образом скрытой от взгляда перьями.

Он продолжал оглядываться на дерево, присоединившись к остальным людям у костра.

– Страйджиф – наш друг, – сказал Рольфу Лофорд, заметив, к чему было приковано его внимание. – Его вид может мыслить и говорить; они называют себя «молчуны». Как и наш друг Мевик, они были изгнаны с родных земель. Теперь они обосновались здесь с нами, прижатыми к морю.

Мэнка достала из котла немного тушеного мяса и положила в миску Рольфа. Поблагодарив ее и начав есть, он кивнул в сторону птицы и спросил:

– Сейчас она спит?

– Его племя спит в течение всего дня, – ответил Лофорд. – Или, по крайней мере, они прячутся. Солнечный свет слепит их, поэтому днем их естественные враги – рептилии – находят и убивают их, это удается. Ночью наступает очередь птиц охотиться на кожистокрылых.

– Рад услышать, что кто-то охотится за ними. – Рольф кивнул. – То-то я удивлялся, почему они каждый вечер на закате торопятся в Замок. – После этого он принялся поглощать великолепную еду, прислушиваясь при этом к разговору остальных.

Мевик принес Вольному Народу в болота известия от других групп сопротивления, которые жили и сражались вдоль побережья на севере Разоренных Земель. Эту часть океанского побережья недавно захватили люди и твари с Востока, и правил ими такой же сатрап, как Экумен, – Чап. Этот Чап, как предполагалось, теперь держал путь на юг, чтобы жениться на дочери Экумена.

Сатрапов остальных соседних земель тоже ожидали здесь для участия в празднествах. Каждый из них, подобно Экумену и Чапу, властвовал в своей собственной области, правя с помощью солдат и под черным знаменем Востока.

Когда в разговоре наступила пауза, Рольф спросил:

– Я не пойму: что это – Восток? Или кто? Существует какой-нибудь правитель над всеми ими?

– Я слышал разное, – сказал Лофорд, – о том, кто на самом деле стоит над Экуменом; я почти ничего не знаю о них. Здесь у нас глухомань. Я даже почти ничего не знаю о верховных властителях Запада. – Лицо Рольфа выразило еще с дюжину вопросов, готовых сорваться с его губ, поэтому Лофорд улыбнулся ему. – Да, есть еще и Запад, и мы – часть его, мы – те, кто сражается ради возможности жить как подобает людям. Запад потерпел здесь поражение, но он не погиб. Думаю, хозяева Экумена были бы слишком заняты делами в других местах, чтобы прислать какие-нибудь существенные дополнительные силы ему в помощь, – если бы мы смогли найти способ свергнуть его власть.

Последовало недолгое молчание. Сердце Рольфа буквально подпрыгнуло при мысли о том, чтобы свалить Экумена, но он видел удручающую реальность, свидетельствующую о силе сатрапа, – длинные, внушающие страх колонны солдат на параде – сотни всадников и тысячи пехотинцев; и еще – укрепленные стены огромного Замка.

Лофорд, додумав до конца какую-то свою мысль, подытожил свои слова.

– Если Экумен не может надеяться ни на чью помощь, то и нам не приходится на это рассчитывать. Люди Разоренных Земель или разобьют свои цепи, или продолжат носить их. – С досадой тряхнув большой головой, он глянул на Мевика. – Я надеялся, что ты принесешь нам известие о какой-нибудь повстанческой армии, все еще сражающейся на севере. О каком-нибудь западном принце, еще уцелевшем там, – или, по крайней мере, о каком-нибудь правительстве, пытающемся сохранить нейтралитет. Это было бы хорошей моральной поддержкой.

– Жив принц Дункан в Исландии, – сказал Мевик. – Но, думается мне, сейчас у него нет никакой армии на материке. Возможно, за морем существуют и другие независимые государства. – Уголки его скорбных губ мелко подрагивали. – Я здесь затем, чтобы помочь, если это может подбодрить хоть кого-нибудь.

– Конечно, может, – сказал Лофорд. Затем, стремительно меняя направление мыслей, бросил пристальный взгляд на Рольфа. – Скажи-ка мне, парень, что ты знаешь о Слоне?

Рольф был удивлен.

– О Слоне? Это, по-моему, какой-то колдовской символ. Я не знаю, что он означает. Я видел его – может быть, раз шесть.

– Где и когда?

Рольф задумался.

– Однажды – вышитым на клочке материи, который я видел на магическом представлении в городе. И еще есть одно место в Расколотых горах, где кто-то выбил его на скале… – Он продолжил, как можно более подробно перечисляя места и время, когда ему попадалось странное изображение невероятного животного с вытянутым носом и похожими на сабли клыками.

Лофорд внимательно его выслушал.

– Что-нибудь еще? Какие-нибудь разговоры, которые ты мог слышать, особенно в последние несколько дней?

Рольф беспомощно покачал головой.

– Я провел эти дни на пахоте в поле. До тех пор, пока…

– Да, конечно. – Лофорд со стоном вздохнул. – Я хватаюсь за соломинку. Но мы должны использовать любой шанс найти Слона прежде, чем это сделают люди из Замка.

Рольф решил, что силач говорил о еще одном, имеющем магическое значение изображении Слона.

– Может, попросить помощи у колдуна? – предложил он.

У Лофорда отвисла челюсть. Брови Мевика поползли вверх, лицо приняло странное выражение, и он издал серию странных квохтаний – только в следующее мгновение Рольф понял, что он смеется. Глаза Мэнки сперва, казалось, блеснули гневом, но затем улыбнулась и она.

– Ты когда-нибудь слышал о Великом, дитя? – спросила она Рольфа, наполовину раздраженно, наполовину развлекаясь.