Текст книги "Мастер всея Галактики"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Джо говорил и чувствовал, как в нем крепнет вера в собственные слова, по ходу речи становясь едва ли не Абсолютом, могущественным и незыблемым. Джо ощущал, как вера эта меняет нечто внутри него. Да, она растет, дает невиданные доселе силы, и теперь Джо может заявить смело: «Аз есмь».

– То, что скрыто во мне, – попытался повторить он слова Глиммунга, – то, что дремлет в зародыше, все будет реализовано... Когда он произнес это, я вдруг... – Джо осекся, подбирая нужное слово. Попутчики молча внимали ему. – Тьфу! Короче, ему известна вся моя жизнь. Он знает всю подноготную, будто залез ко мне в душу с фонариком.

– Да, он читает мысли! – подтвердил тщедушный юноша. По салону прокатился гул голосов.

– Более того, – ораторствовал Джо. – Черт возьми, у эсэсовцев есть приборы, сканирующие наши черепушки насквозь. И они используют их на каждом шагу. Вчера вон попробовали на мне.

– Я это тоже испытала, – подтвердила мисс Йохос и обратилась к остальным: – Мистер Фернрайт прав. Глиммунг заглянул в сердцевину моего естества. Сделал так, будто увидел весь путь моей прошлой жизни, все ее течение. И в итоге привел меня сюда. Он понял, что в настоящий момент жизнь моя скучна и бесцельна. И выбирать мне не из-чего, кроме того, что он сам предлагает.

– Он снюхался с жандармами, – проворчал седовласый, но мисс Йохос перебила его:

– Откуда это известно? Мне кажется, что мы ударились в панику. Я думаю, что Глиммунг затеял это предприятие, чтобы спасти нас. Он увидел всю никчемность наших жизней и неизбежно жалкий конец. Он полюбил нас и решил спасти. Восстановление Хельдскаллы – это только предлог, а истинная цель –мы сами, все мы, может быть, несколько тысяч.... – Помолчав, она продолжала: – Три дня назад я попыталась покончить собой. Присоединила шланг пылесоса к выхлопной трубе машины, другой конец вывела в салон, затем села и включила мотор.

– А потом раздумали? – спросила хрупкая девушка со светлыми, как лен, волосами.

– Нет, – качнула головой мисс Йохос. – Двигатель дал сбой и снес шланг. Около часа я сидела, будто окаменев.

– И повторили попытку? – поинтересовался Джо.

– Собиралась это сделать сегодня, – ровным голосом ответила она. – На этот раз уже другим способом, чтоб уже наверняка.

– Послушайте, что я вам скажу. Это важно, – вмешался краснолицый мужчина.

Он издал хриплый, прерывистый вздох, то ли смущения, то ли покорности неизбежному.

– Я тоже собирался это сделать.

– Только не я, – заявил седовласый, прямо-таки закипев от гнева. Джо чуть ли не кожей почувствовал силу его возмущения. – Я вписался в это дело, поскольку речь зашла о больших деньгах. Вы знаете, кто я? – Он окинул взглядом попутчиков. – Я психокинетик. Лучший психокинетик на Земле. – Он раздра-ч женно вскинул руку, и чей-то портфель из задней части салона взмыл в пространство и полетел к нему. Он легко поймал предмет и победно глянул по сторонам.

«Он заграбастал его, – мелькнуло у Джо, – так же, как Глиммунг – меня в подвале». Потом у него родилась мысль предельно сумасшедшая.

– Глиммунг здесь, – заявил Джо. – Он среди нас. Потом, повернушись к седому, добавил:

– Глиммунг – это вы. Вы. Хотя изо всех сил и убеждаете нас не доверять ему.

Седовласый усмехнулся:

– Нет, мой друг. Я Харпер Болдуин, психокинетик, правительственный консультант. На вчерашний день, по крайней мере.

– Глиммунг все же где-то здесь, – заметила пухлая дама с копной смешных, почти что кукольных волос. Она потихоньку вязала и до сих помалкивала. – Он здесь, этот мужчина прав.

– Мистер Фернрайт, – заботливо предложила стюардесса, – позвольте, я вас всех представлю друг другу? Итак, эта милая девушка рядом с мистером Фернрайтом – мисс Мали Йохос. А этого джентльмена зовут... – Она затараторила дальше, но Джо не слушал; его не интересовали имена, кроме одного, может быть, – имени девушки в соседнем кресле. Все прошедшие сорок минут он чувствовал, как его все больше притягивает странная, угловатая, даже угрюмая красота незнакомки. «Ничего общего с Кейт, – думал Джо. – Полная противоположность. Действительно женственная натура. А Кейт – просто несостоявшийся мужик. Такие стараются кастрировать всех, направо и налево».

Представившись пассажирам, Харпер Болдуин заявил своим властным, стальным голосом:

– Как я понимаю, нам предложен статус рабов. Задумайтесь на минутку и вспомните всю эту историю. Как мы все здесь оказались? Нас поймали на приманку. Разве я не прав? – Он оглядел лица сидящих, ожидая поддержки.

– Планета Плаумэна, – заговорила мисс Йохос, – не является отсталой или дикой. Она населена активными развивающимися индивидами. Правда, их трудно назвать цивилизованными в строгом смысле слова, но это не стада охотников и даже не общины земледельцев. Там есть города. Законы. Множество искусств, от танца до своеобразных шестнадцати-клеточных шахмат.

– Полная чепуха! – с возмущением выпалил Джо. Все повернулись к нему, удивленные его тоном. – Там живет лишь одно огромное дряхлое существо. Очевидно, беспомощное. И ничего похожего на развитую цивилизацию.

– Одну минутку, – поднял руку Харпер Болдуин. – Если упомянутое существо – Глиммунг, то он не беспомощен. Откуда вы взяли эти сведения, Фернрайт? Из официальной энциклопедии?

– Да. Правда, из второразрядной, – буркнул Джо.

– Что ж, если энциклопедия описывает Глиммунга как жалкое существо, – спокойно проговорила мисс Йохос, – мне интересно знать, о чем же в ней еще упоминается. Хотелось бы знать, насколько ваши представления о планете Плаумэна далеки от истины.

– Спящее, дряхлое... И безвредное, – промямлил Джо, чувствуя, как у него пылают уши.

Безобидность Глиммунга, однако, была отнюдь не очевидна, по крайней мере, для самого Джо. Как, впрочем, и для остальных. Мисс Йохос встала.

– Простите, мне почему-то хочется перебраться в салон. Почитать журнал или вздремнуть. – Быстрыми мелкими шагами она вышла из пассажирского отделения.

– Я полагаю, – сказала пухлая дама с вязанием, не отрываясь от своего занятия, – что мистеру Фернрайту следовало бы догнать мисс Йохос и извиниться.

Джо встал и вышел вслед за Мали Йохос. Уши горели, к затылку, казалось, прикрепили чугунную гирю. Странное чувство овладело им, когда он спускался по ковровым ступенькам. «Словно я шагаю навстречу смерти. Или это, наоборот, начало жизни? Процесс рождения?»

Рано или поздно все прояснится. Но не сейчас.

Глава 6

Мисс Йохос действительно сидела в холле, в одном из огромных мягких кресел, и листала «Ramparts». Она не подняла глаз, но Джо догадался, что она услышала его шаги. Поэтому быстро проговорил:

– Откуда... откуда вы знаете так много о планете Плаумэна, мисс Йохос? Ведь, как я понимаю, вы черпали свои знания отнюдь не из энциклопедии. В отличие от меня. Она продолжала молча читать.

После паузы Джо неловко уселся рядом, толком не зная, что сказать. С чего это он вдруг взбеленился? Она всего лишь высказалась о расе на планете Плаумэна... Джо мысленно выругал себя, теперь собственная выходка казалась ему столь же нелепой, как восприняли ее и остальные.

– А у нас появилась новая игра, – попытался он сменить тему. Девушка не отрывала взгляд от журнала. – Вы находите в архивах самые забавные газетные заголовки. Кто лучше. – Она молчала. – Могу сказать, какой заголовок показался мне самым смешным. Пришлось здорово попотеть. Я перерыл весь архив до 1962 года.

Мали Йохос подняла глаза. На лице не отразилось ни особого интереса, ни обиды. Только вежливое любопытство. Не более.

– Так что за заголовок, мистер Фернрайт?

– «Элмо Пласкетт топит гигантов», – сказал Джо.

– Кто это такой – Пласкетт?

– То-то и оно, – оживился Джо. – Он вышел из низов, никто о нем и понятия не имел. В этом-то и секрет. В общем, он появился в один прекрасный день, и только ему достался мяч, он всех победил...

– В баскетбол? – спросила мисс Йохос.

– В бейсбол.

– Ах да. Это когда играют на дюймы.

– Вы бывали на планете Плаумэна?

– Да, – просто ответила она после секундной паузы. Джо обратил внимание, что она скатала журнал в трубку, крепко сжав обеими руками. Лицо ее резко напряглось.

– Так вы все знаете из первых рук... А с Глиммунгом сталкиваться доводилось?

– Нет. Мы и не знали, что он там, полуживой или полумертвый – как вы выразились... Я не знаю. Прошу прощения. – Она отвернулась.

Джо хотел спросить что-то еще, но тут увидел в углу холла нечто, напоминающее машину ПЗВ. Он встал и подошел к ней, чтобы рассмотреть получше.

– Я могу помочь вам, сэр? – К нему спешила стюардесса. – Хотите, чтобы я заперла холл? Вы с мисс Йохос можете заняться любовью...

– Нет! – Джо даже вздрогнул от неожиданного предложения. Потом с напускным безразличием добавил: – Меня интересует вот это. – Он прикоснулся к пульту машины. – Сколько стоит обслуживание?

– Один раз за время полета вы можете включить ее бесплатно, – сказала стюардесса. – Повторно – две настоящих монеты по десять центов. Если хотите, я настрою машину для вас и мисс Йохос...

– Меня это не волнует, – подала голос мисс Йохос.

– Как несправедливо по отношению к мистеру Фернрай-ту, – заметила стюардесса. Она по-прежнему улыбалась, но взгляд ее был явно осуждающим. – Вы же понимаете, мисс, он не может воспользоваться машиной сам.

– Попробуйте. Что вам стоит? – удивляясь собственной наглости, попросил Джо.

– У нас с вами нет общего будущего.

– Но это может определить только машина, – запротестовал Джо. – Надо выяснить, можем ли...

– Я знаю, каким будет ответ, – прервала его Мали Йохос. – Я уже пробовала раньше. Впрочем, ладно, – коротко закончила она. – Посмотрите, как она работает. В виде... – Она подбирала слово. – В виде эксперимента.

– Спасибо, – улыбнулся Джо.

Стюардесса настраивала машину ПЗВ на быстрый эффективный режим, по ходу дела давая пояснения.

– ПЗВ означает «Под знаком Вечности», – объяснила она. – Многие думают, что машина может заглядывать в будущее, давать пророчества. Это неверно. Механизм посредством электродов присоединяется к мозгу каждого из вас и быстро снимает огромное количество данных. Затем он синтезирует данные и на базе теории вероятности дает экстраполяции: отвечает, чтобы скорее всего произошло с вами, если б вы сочетались браком либо просто вели совместную жизнь. Мне придется выбрить два кружка волос на ваших головах, чтобы подсоединить электроды. – Она достала маленькую безопасную бритву. – Какой срок вас интересует? – спросила стюардесса, выбрив по два пятнышка на головах Джо и Мали Йохос. – Год? Десять лет? Можете выбирать, но чем короче промежуток времени, тем точнее прогноз.

– Год, – решил Джо. Десять лет – срок невероятный. Может, ему столько и не прожить.

– Вас это устраивает, мисс Йохос? – спросила стюардесса. – Да.

– Компьютеру потребуется минут пятнадцать на сбор и обработку всех данных, – сказала стюардесса, присоединяя два электрода к голове Джо и два – к голове Мали Йохос. – Просто посидите спокойно, расслабьтесь, никакого дискомфорта не будет. Вы даже ничего не почувствуете. – Вы и я, мистер Фернрайт, – колко заметила Мали Йохос. – Вместе целый год. Какой насыщенный год обещает быть.

– Вы проделывали это раньше? – спросил Джо. – С другим мужчиной?

–Да.

– И совмещение было неудачным? Она кивнула.

– Простите, что я причинил вам боль, – проговорил Джо тоном робким и извиняющимся.

– Вы упрекнули меня... – Мали Йохос заглянула в словарь. – Во лжи. Но я там была. А вы – нет.

– Я имел в виду только... – начал было Джо, но его прервала стюардесса.

– Компьютер сейчас собирает данные из вашей психики. Лучше всего, если вы расслабитесь и не будете ссориться. По возможности как бы плывите свободно... Пусть ваши души откроются, широко откроются и позволят датчикам снять информацию. Не думайте ни о чем конкретном.

«Легко сказать, – размышлял Джо мрачно, – да трудно сделать. Наверно, Кейт права. За десять минут я умудрился обидеть мисс Йохос, славную девушку и попутчицу... – Он тяжело вздохнул. – И все, что я могу ей предложить, – ахинею типа «Элмо Пласкетт топит гигантов»... Что может быть глупее? Чем такой осел, как я, сумеет увлечь женщину? Хотя, стоп! Мое ремесло! Эх, надо было сразу с него начать. В конце концов, это та ниточка, которая всех нас здесь связывает. Наши таланты, знания, навыки».

– Совсем забыл вам сказать, – выпалил Джо, будто боясь опоздать. – Я мастер-керамист.

– Знаю, – сказала Мали Йохос. – Я прочла вашу анкету, помните? – Теперь из голоса ее исчезла обида. Враждебность, вызванная бестактностью Джо, сошла на нет.

– Вас заинтересовала моя профессия? – как можно любезнее спросил Джо.

– Я очарована ею, – ответила Мали. – Вот почему я... – Она сделала жест, вновь нуждаясь в помощи словаря. – Восхищена сидением и говорением с вами. Скажите: вы делаете, чтобы горшки снова новые? Исправленные... нет, как вы говорите, – ре-ста...

– Реставрированная керамика имеет тот же вид, что до поломки. – Джо был польщен. – Разумеется, в мире нет ничего постоянного, все меняется, по фрагменту трудно вообразить целое. Так и мне, конечно, нужно как можно больше осколков, чтобы воссоздать первоначальный вид.

«Я начинаю болтать в ее манере, – поймал себя Джо. – У нее сильный характер, я это нутром чую. Как заметил Юнг, существует архетип души, проявляющийся у мужчины при встрече с женщинами. Образ, спроецированный вначале на одну женщину, затем на другую, закрепляется надолго и силу имеет абсолютную. Надо быть поосторожнее. Взять хотя бы злополучную Кейт. Сколько я ни рыпался, меня все равно тянуло к ней, я лез напролом и разбивал лоб о стену злобной отчужденности. Не стоит повторять прежнюю ошибку. Ошибку под названием Кэтрин Блейн».

– Компьютер получил данные, – доложила стюардесса, снимая электроды. – На обработку уйдет две-три минуты.

– Как будет выглядеть результат? – спросил Джо. – В виде записи на ленте, типа перфокарты, или...

– Вам представят его в виде картины, изображающей типичную ситуацию из вашей совместной жизни год спустя, – сказала стюардесса. – В цвете и трехмерном изображении вон на той стене. – Она указала на лампы в конце холла.

– Можно закурить? – спросила Мали. – Мы же здесь не связаны земными законами.

– Курить табак на борту запрещается в течение всего полета, – строго сказала стюардесса. – Иначе будет нарушен кислородный баланс.

«Вечность» вступила в свои права: огни светильников потускнели, очертания предметов стали чуть смазанными, как на размытом водой рисунке. Джо будто бы погружался в облако, в белесый туман из детских снов. Лицо сидящей рядом девушки превратилось в темное пятно. Минуту спустя где-то в недрах зыбкого облака материализовался экран. Один за другим поплыли яркие цветовые образы. Джо увидел себя, склонившегося за верстаком; накрытый обеденный стол; Мали, расчесывающую волосы у туалетного столика. Образы быстро сменяли друг друга, а затем неожиданно появилась живая трехмерная картина.

Он увидел себя и Мали, медленно идущих по вечернему пляжу, держа друг друга за руки, в каком-то чужом, пустынном мире. Оптическая система, похожая на рыбий глаз, сместилась кверху, и Джо увидел лица – свое и Мали. Оба лучились безграничной нежностью. Джо удивился: такого выражения лица у него сроду не было. А у нее? Он оглянулся, но туманные полосы вновь закрыли картинку, и Джо так и не разобрал, как Мали воспринимает подобное зрелище. – Надо же, – умилилась стюардесса. – А вы, похоже, счастливы.

– Оставьте нас в покое. Сейчас, – бросила Мали Йохос.

– Да-да, – засуетилась стюардесса. – Мне очень неловко, что я задержалась... – Она покинула холл; дверь защелкнулась.

– Они здесь повсюду, – пояснила Мали. – Все время полета. Ни за что не дают остаться в одиночестве.

– Она же должна была показать, как работает машина, – пожал плечами Джо.

– Черт возьми, я сама могла бы ее завести. – Голос ее почему-то вдруг стал напряженно-озлобленным, словно увиденная на экране идиллия вызвала в девушке чувства совершенно противоположные.

– Сдается мне, мы подходим друг другу, – изрек Джо.

– Ради всего святого! – простонала Мали и стукнула кулаком о поручень кресла. – То же самое этот ящик показывал и раньше. Для меня и Ральфа. Полная гармония во всем. И ничего не вышло! – Ее голос сорвался на хриплый стон; гнев, как выплеснувшийся раствор, густой и вязкий, наполнил холл. Джо почувствовал, как она вся съежилась, точно затравленный зверек. Неужели мимолетная иллюзия, глупый фокус компьютера сумел так взбудоражить ее?

– Нам же объяснили, – проговорил растерянно Джо, – что машина не предсказывает будущее. Она только собирает воедино всю информацию из нашей психики и выстраивает наиболее подходящую цепочку.

– Зачем она тогда вообще нужна? – сквозь силу прошептала Мали.

– К ней надо относиться, как к страховке от пожара, – попытался пошутить Джо. – Вы как бы требуете от нее возмещения убытков за обман, поскольку ваш дом в конечном счете не сгорел, другими словами, вы не нуждались в страховке.

– Это плохая аналогия.

– Простите, – промямлил Джо. Честно говоря, она его тоже достала. У женщин вечно настроение скачет, как вша на гребешке.

– Вы думаете, – зло выдавила Мали, – я обязана спать с вами только из-за того, что мы на картинке фланировали под ручку? Тунума мокимо гало, кей дей бифо дитикар сюат, – произнесла она на своем языке. Очевидно, нечто малопристойное.

Тут в дверь постучали.

– Эй, вы, двое, – раздался голос Харпера Болдуина. – Мы здесь обсуждаем нашу совместную работу. Вы оба нам нужны.

Джо встал и направился через темный холл. Они проспорили два часа, но так и не договорились до чего-либо конкретного.

– Мы толком ни черта не знаем об этом Глиммунге, – хмуро жаловался Харпер Болдуин. И почему-то время от времени поглядывал на Мали Йохос. – Как я понимаю, вы больше всех знакомы с... гм... предметом. Только мне почему-то кажется, что сведений из вас и клещами не вытянуть. Проклятье, вы ведь скрыли даже, что уже бывали на планете Плаумэна. Если б не Фернрайт...

– Ее никто об этом и не спрашивал до меня, – отозвался Джо. – А на мой вопрос она ответила прямо.

– Что вы думаете, мисс Йохос? – спросил долговязый юноша в шарфе. – Глиммунг пытается нам помочь или же по сути готовит для своих нужд популяцию рабов-специалистов? Во втором случае нам выгоднее заставить корабль повернуть назад, прежде чем мы окажемся вблизи планеты Плаумэна. – Его голос дрожал от волнения.

Мали, сидевшая теперь позади Джо, наклонилась к нему и тихо проговорила:

– Давайте уйдем отсюда. Вернемся в холл. Все равно это пустая болтовня, а я хотела бы еще кое-что обсудить с вами.

– Хорошо, – охотно согласился он. Они встали и вновь направились к выходу.

– Опять они смываются, – застонал Болдуин. – Что вам так приспичило в холле, мисс Йохос?

– Мы предаемся любовным утехам. – Мали, замедлив шаг, одарила Болдуина ледяной улыбкой. И спокойно двинулась дальше.

– Не стоило так отвечать, – заметил Джо, когда они захлопнули за собой дверь. – Они, скорее всего, поверили вам.

– Но это правда, – пожала плечами Мали. – Человек только тогда обращается к «Вечности», когда его всерьез интересует кто-то другой. – Она села на кушетку и протянула Джо руки.

«Радость бывает слишком безумна, – подумал Джо, – слишком сильна, чтобы ее можно было описать. Тот, кто впервые это изрек, знал, о чем говорит».

Глава 7

Выйдя на орбиту планеты, корабль отстрелил тормозные ракеты, сбавляя скорость. Посадка ожидалась через полчаса.

Между тем Джо Фернрайт предавался сомнительному развлечению, перелистывая «Уолл-стрит джорнэл»; он давно заметил, что это издание всегда смакует самые изощренные новшества земной цивилизации. Чтение «Джорнэл» было чем-то вроде путешествия в ближайшее будущее – месяцев этак на шесть вперед.

«Новейшая изысканная модель дома в Нью-Джерси спроектирована специально для стариков, снабжена суперсовременным устройством, позволяющим сменить квартиранта легко и без задержек. Когда жилец умирает, электронные детекторы в стене фиксируют остановку пульса и запускают в действие устройство. Умершего подхватывают стандартные зажимы, встроенные в стену комнаты, где тут же, на месте, останки сжигаются дотла в асбестовой камере, таким образом в тот же день освобождая комнату для нового, также престарелого, жильца...»

Джо отшвырнул газету. «Лучше уж быть здесь, – решил он. – На матушке-Земле за нас уже все решили».

– Я проверила бронь, – подала голос Мали. – У всех заказаны комнаты в отеле «Олимпия», в самом большом городе планеты. Название города переводится как «Изумрудная голова»: он находится на извилистом мысу, на пятьдесят миль вдающемся в Маре Нострум.

– Что такое Маре Нострум? – спросил Джо.

– «Наш Океан».

Джо показал ей заметку в «Джорнэл», затем молча передал остальным пассажирам. Все прочли и переглянулись, наблюдая за реакцией друг друга.

– Мы сделали верный выбор, – проговорил наконец Хар-пер Болдуин. Остальные кивнули. – Лично я сыт этим изуверством по горло. – Он мотнул головой, гнев и отвращение исказили его лицо. – Хорошенькое общество мы построили, – пробормотал он.

Корабль благополучно приземлился. Правда, перед тем как выйти, пришлось немного повозиться. В шлюзовой камере не работала автоматика, и мужчины, кто покрепче, откручивали люк вручную. Снаружи водоворотом ворвался свежий, непривычно прохладный воздух. Джо решил, что океан где-то рядом. Прикрыв глаза рукой, он поглядел на свет тусклого солнца, различил темный абрис раскинувшегося вдалеке города, а за ним – серо-коричневую гряду холмов. «И все же океан где-то поблизости, – подумал Джо. – Мали права: на этой планете властвует океан. И все самое интересное мы найдем именно в океане». С приклеенной улыбкой дежурной вежливости стюардесса проводила пассажиров до трапа, который вел вниз, на влажные плиты летного поля. Джо Фернрайт взял Мали под руку, и они стали спускаться. Оба молчали. Мали, казалось, была погружена в собственные мысли и не обращала внимания ни на попутчиков, ни на окружающий пейзаж. «Вспоминает... – решил Джо. – Наверное, с ней приключилась здесь какая-то чертовски неприятная история».

«А для меня, – подумал он, – это первый в жизни межзвездный полет. Эта суша подо мною – неземная твердь. Может, именно сейчас решается моя судьба, а я плетусь с постной физиономией».

Джо вдохнул полной грудью. Иной мир, иной воздух. Странное чувство...

– Только не говори, что находишь этот мир «неземным», – заметила Мали. И, как показалось Джо, немного раздраженно.

– Не понял, – удивился Джо. – Он ведь действительно неземной. Совершенно не похож...

– Да нет, это я так. – Мали махнула рукой. – Была у нас с Ральфом такая игра. Давно. Мы называли это «фактизмы». Сейчас я припомню парочку из них. Это он все придумывал. Вот, например: «Книжный бизнес бездарен». Или: «Растения прививаются то здесь, то там повсеместно». Еще... «Оператор разъединил связь». Мне это всегда нравилось: как будто имеется единая гигантская связь, один чудовищных размеров телефон. «В 1945 году атомная энергия электрифицировала мир»... Ясно? – Она взглянула на Джо. – Не понимаешь... Ну и что?

– Все это категорические заключения, – сказал Джо. – Как я понял. Так в чем игра?

– А как тебе нравится: «Запрос сената о современном применении поясного оружия отфутболен»? Я нашла это в газете. Думаю, что остальные Ральф тоже отыскал в газетах или по телевизору; они наверняка настоящие. Все у нас с Ральфом было по-настоящему, – добавила она хмуро. – Но только вначале.

Массивное бурое существо, напоминающее крысу, осторожно приблизилось к Джо и Мали. Оно тащило какой-то груз; оказалось, что это охапка книг.

– Спиддл, – объяснила Мали, указывая на усердного кры-сюка. Точно такой же привязался к Харперу Болдуину. – Дитя здешней природы. В отличие от Глиммунга. Здесь водятся и другие. – Мали начала загибать пальцы: – Спиддлы, вабы, верджи, клаки, тробы и принты. Они остались со старых времен, пережив Туманных Существ античности... Он хочет, чтобы ты купил у него книгу.

Спиддл тронул лапой крошечный магнитофон, укрепленный на поясе; включилась запись.

– История чарующего мира во всех подробностях. – Фраза прозвучала по-английски, а затем, очевидно, и на множестве других языков; так или иначе, английской речи больше на пленке не было.

– Купи, – предложила Мали.

– Что? – переспросил Джо.

– Купи у него книгу.

– Ты знаешь, о чем она?

– В этом мире существует только одна книга, – сказала Мали серьезным тоном.

– В мире? Имеется в виду – на этой планете? Или вообще?

– На планете Плаумэна есть только эта книга, – уточнила Мали.

– И люди не устают ее читать?

– Книга меняется. – Мали протянула спидолу десять центов. Существо приняло деньги с величайшим почтением. Купленный экземпляр Мали вручила Джо.

– Странно, нет ни названия, ни автора, – удивился Джо.

– Она написана группой существ, или созданий... не помню, как это по-английски. Они фиксируют все, что делается на планете. Все. Большое и малое, – говорила Мали, пока они добирались до здания космопорта.

– Тогда это газета, – предположил Джо.

Мали остановилась, и вновь в ее глазах мелькнула искра гнева.

– Календы ткут историю, – сказала она как можно спокойнее. – Они заносят события в непрерывно меняющуюся книгу, а затем уже эти события происходят.

– Предсказывают, – поправил Джо.

– А вот тут вопрос: что причина, а что следствие. Календы записали в своем бесконечном сценарии, что Туманные Существа исчезнут. И они действительно исчезли. Можно ли считать, что Календы погубили их? Спиддлы, к примеру, так и решили. Они очень суеверны, – добавила она.

Джо наугад раскрыл книгу. Текст не английский: он не узнал ни строя языка, ни даже алфавита. Однако, полистав немного, он наткнулся на коротенькую главку на английском, окруженную множеством записей на чужом языке:

«Девушка Мали Йохос – специалист по очистке затонувших предметов от коралловых отложений. Из различных звездных систем прибыло множество профессионалов: геологи, конструкторы, инженеры-гидравлики, сейсмологи. Есть археолог, у него богатый опыт по глубинным работам. Многоногий моллюск – уникальный инженер-спасатель. Прилетело на планету даже ки-шечнополостное, способное...»

В этом месте привычный земной текст обрывался и снова шла тарабарщина. Озадаченный, Джо захлопнул книгу.

– Быть может, я здесь тоже где-нибудь упомянут, – проговорил он. Они подходили к эскалатору, ведущему в зал космо-порта.

– Вполне возможно, – спокойно сказала Мали. – Как говорится, ищущий да обрящет. Только зачем? Ну, найдешь ты. А дальше? Что будет пробо... извини, твориться у тебя в душе?

– Кошмар, – рассеянно заметил Джо.

Наземное такси доставило их в гостиницу. Всю дорогу Джо Фернрайт продолжал изучать странную книгу. У нее даже не было заглавия. Его настолько затянул этот загадочный текст, что знакомство с новым миром отошло на второй план. Джо не обращал никакого внимания на сверкающие всеми цветами радуги витрины, на снующих по улицам удивительных существ. Он весьма смутно уловил облик города. Зато обнаружил в книге другой отрывок на английском:

«Очевидно, Предприятие подразумевает подъем и восстановление затонувших частей, возможно, судя по количеству приглашенных инженеров, – частей огромного размера. Почти несомненно речь идет о целом городе или даже целой цивилизации, скорее всего давно погибшей».

И вновь бежали буквы незнакомого алфавита, состоящие из точек и тире: наподобие азбуки Морзе.

– Авторы книги знают о восстановлении Хельдскаллы, – сказал Джо своей спутнице.

– Да, – коротко отозвалась Мали.

– Но где же предвидение? – спросил Джо. – Это же абсолютное совпадение с настоящим временем – точно по часам, возможно, плюс-минус час. И не более того.

– Его можно найти, если исследовать текст долго, – ответила Мали. – Оно скрыто среди различных отрывков. Все они – лишь перевод основного текста. Книга, как золотой нитью, пронизана насквозь единой линией. Линия прошлого, переходящая в наше время и затем в будущее. Вписана сюда и судьба Хельдскаллы, и судьба Глиммунга. И наше будущее. Пестрый ковер бытия выткан нитью времени Календ. Их времени, лежащего за пределами обыденной сути вещей.

– Так ты и раньше знала об этой книге?

– Я видела ее, когда мы с Ральфом здесь были. Машина предсказала нам полную идиллию. Но в книге Календ обнаружилась запись о том, что Ральф... – Она осеклась. – Он покончил с собой. А сначала пытался убить меня.

– И книга Календ предсказала это?

– Да. Именно. Я помню, как мы с Ральфом впервые прочитали текст и не могли поверить. Нам казалось, что «Вечность» дает абсолютную гарантию, а эта книжка – просто старушечьи басни. Вымысел сотни старух, которые выжили из ума и специально предсказывают всякие пакости.

– Почему же машина ошиблась?

– Потому что не зафиксировала одну подробность. У Ральфа был синдром Уитни. Психологическая реакция на фенамин. Паранойя со склонностью к агрессии. Он считал, что у него лишний вес, и принимал это лекарство, как... – Она искала слово.

– Как средство, подавляющее аппетит, – помог Джо. – Типа алкоголя.

«Что хорошо одному, плохо другому, – подумал он. – Надо же, синдром Уитни... Ведь он не вызывается передозировкой: если есть предрасположенность, достаточно ничтожного количества. Так и с алкоголиками: стоит принять чуть-чуть, и происходит срыв, а потом в итоге окончательная деградация».

– Какой кошмар, – пробормотал Джо.

Такси затормозило у поребрика. Водитель, существо наподобие бобра, с выступающими наружу грозными резцами, проворчал нечто на непонятном Джо языке; Мали, однако, кивнула и сунула ему в лапу горсть монет. Они ступили на тротуар.

– Как полторы сотни лет назад, – промолвил Джо, оглядевшись по сторонам. Наземные автотрассы, дуговой газовый свет... такой, наверное, была Земля во времена президента Франклина Рузвельта. Джо стало интересно и даже весело. Понравился чем-то ему этот мир. Чуть позже он понял чем. Темпом жизни. Все происходило медленнее, чем на Земле. К тому же город не был так плотно населен, как земные города. Редкие прохожие фланировали туда-сюда по улицам, пешком (передвигая то, что у них считалось конечностями) или на машинах.

– Пойми, почему я на тебя рассердилась, – проговорила Мали, уловив состояние Джо. – Ты плел какие-то небылицы о планете, которая шесть лет была моим домом. А теперь... – Она взмахнула рукой. – Я вернулась. И снова, как тогда, верю в пророчества машины...

– Пойдем в гостиницу, – предложил Джо. – И выпьем.

Через вращающуюся дверь они вошли в отель «Олимпия». Со всех сторон их окружила ветхая старина: деревянные полы, лепные украшения, латунные полированные перила, дверные ручки замысловатого литья, пушистые узорчатые ковры. И древний механический лифт – никакой электроники, догадался Джо.