Текст книги "Распад"

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

11

Дункан в одиночестве поднимался в лифте на 125-й уровень. Выглядел он безмятежным, даже счастливым и насвистывал современную мелодию, но мысль о мониторах, которые он миновал, и о тех, впереди, не оставляла его. А уж этот в кабине, установленный в целях безопасности пассажиров…

До сих пор тихеноны, как ему приятно было думать, окружают его и приносят ему счастье. Свое дело сделали парик и яркий плащ, ватная прокладка под верхней губой и измененная походка.

Из квартиры Клойдов Дункан не звонил, потому что на экране в ее, Эрленд, апартаментах появится номер телефона Клойдов. Дункан не имел «безопасной» идентификационной карты, посему общественной кабиной также не мог воспользоваться. Имей он карту, зачем было бы ему закрывать видеоэкран и прятать свою физиономию, чтобы не вызвать подозрений.

Кабина остановилась. Он оказался в Холле Голубого Дельфина, 125-й уровень. Коридор как коридор, лишь на стенах наружные дисплеи. Дункан прошел вперед, повернул, миновал другой коридор, вновь поворот – и он у дверей Пиггатт Холл, 1236. Единственными «глазами» в коридоре были мониторы в каждом его торце. Дункан ткнул кнопку звонка, одновременно отмечая про себя, что запорный механизм недавно заменяли. Прошло несколько секунд, и над головой раздался женский голос. Она явно разглядывала его, прежде чем ответить.

– Что вам угодно?

– Вы капитан Эрленд?

– Да. Кто вы? – Голос ее звучал требовательно.

– Старый Койот, КУКОЛКА, ВАБАССО. Вабассо – сегодняшнее название организации. Так сказала Джексуд.

Наступило долгое молчание. Должно быть, Эрленд была поражена.

– Вы один?

– Да, как видите.

Опять пауза. Дункан нарушил молчание первым.

– Мне не очень-то улыбается торчать здесь.

Дверь медленно приоткрывалась. Внутри кто-то говорил – это передавали новости. Он выставил ногу, ожидая, пока просвет увеличится. Дверь застыла, оставляя проход, словно она отмерила его плечи. Эрленд – высокая, рыжеволосая, стояла посреди гостиной. Правая рука покачивалась, сжимая направленный в пол пробник. Эрленд, очевидно, сомневалась в нем и была готова ко всему.

Дверь закрылась по команде хозяйки.

– Оставайтесь на месте! Не двигаться! Руки… – короткий фиолетовый луч метнулся ей в грудь, обрывая слова. Эрленд, еще пытаясь поднять свой пробник, опускалась, откидываясь назад. Луч ее оружия достался верхнему углу потолка. Пробник упал – луч оборвался, когда ее палец перестал давить на спусковой крючок.

Дункан склонился над рухнувшим телом и пощупал пульс. Он был редким и неритмичным. Открытые глаза на меловом лице. Засунув под внутренний ремень плаща ее пробник, Дункан положил женщину на диван.

Диктор новостей, привлекательный мужчина с низким голосом, приятное звучание которого, наверное, не обошлось без компьютера, сообщал: «…уполномочены… в интересах населения… последние сведения о преступнике Джефферсоне Сервантесе Кэрде, он же Вильям Сен-Джордж Дункан, он же располагает многими другими идентификационными картами. Преступник Кэрд обладает уникальным талантом: он способен лгать под воздействием паров ТИ! Не ясно, является ли эта доселе неведомая способность следствием внезапно возникших наследственных изменений или она – результат воздействия медицинских средств, не известных науке! Серьезная проблема возникает перед органиками – с преступником невозможно бороться законными методами. В настоящее время Всемирный Суд изучает это новое обстоятельство и…»

Дункан уменьшил звук. Он недоумевал, почему правительству понадобилось так много времени, чтобы раскрыть его необычную способность. Но неотложные дела не ждали. Около получаса пришлось ему считать минуты, пока к Эрленд вернется сознание, восстановится нормальный пульс и цвет лица. Он дал ей воды. Эрленд пыталась протестовать, увидев в руке Дункана баллон ТИ. Выпустив в ее лицо струю, Дункан приступил к допросу.

Вопросы ставились четко, легко воспринимаемо. Это походило на диалог с компьютером. Человек под действием ТИ не выдаст информацию самопроизвольно. Ее приходится извлекать шаг за шагом, вопросы зачастую необходимо переформулировать.

Он знал, что Эрленд и есть то лицо, за которое выдает себя. Еще раньше, ожидая, когда она придет в себя, он взял ее идентификационную карту и вызвал на экран биографические сведения. Теперь же он узнал от Эрленд, как ее завербовали в СК, и кое-что о ее деятельности. Затем он спросил, что ей известно об Иммермане-Ананде. Она представления не имела ни об Иммермане, ни о том, что Иммерман и Ананда – одно лицо. И про ФЗС она впервые узнала из его посланий, когда они появились на телевизионных каналах.

– Назовите имя вашего непосредственного связника-руководителя в организации, известной как Старый Койот, КУКОЛКА и ВАБАССО.

– Я не знаю.

– Видели ли вы когда-нибудь вашего непосредственного связника-руководителя?

– Да.

– Опишите внешность вашего непосредственного связника-руководителя.

Как он и ожидал, связник был в просторной одежде, в маске, в перчатках, а говорил через исказитель речи.

Потом она выдала, что встречалась с этим человеком шесть раз. Разговоры велись без свидетелей в шести различных местах.

– Имели ли вы контакты с помощью других средств?

– Да.

– Что это были за средства?

– Настенные экраны.

Все средства экранной связи высвечивали имя и идентификационный номер вызывающего абонента. В данном случае это было недопустимо.

Дункан спросил Эрленд, имеет ли она представление о том, как ее шеф обходил это условие?

– Да, – ответила одурманенная женщина.

– В чем суть этого способа?

Лицо Эрленд исказилось, словно мышцами лица обвивала она свою мысль. Простые ответы давались легко, любые, даже относительно абстрактные трудно. Секунд через двадцать она готова была ухватить ускользающую мысль. Ей казалось, что ее связной не передавал телевизионные послания целиком только через открытую сеть. Он ввел схему типа «поймай-меня-если-можешь». Послания отправлялись из передающего пункта непосредственно к ней в квартиру. В банке данных, по всей видимости, была секретная инструкция не регистрировать послание в файле. Послания по запоминании следовало уничтожать. Они были кратки, зашифрованы и содержали лишь сведения о месте и времени встречи.

– Когда последний раз вы получили от своего связника послание? продолжал допрос Дункан. Он напомнил ей сегодняшнее число и неделю и сколько сейчас времени, чтобы она не запуталась.

– Сегодня в семь вечера, – сообщила Эрленд.

– Назовите текст послания.

– ОФ-1928.МВ.С.10.3 °CВ.4У.1149В.ПО.ЗДО.

Отвечая на вопросы, Эрленд сказала, что не знает значения ОФ-1928. Дункан подумал, что, по всей вероятности, этот код использовался абонентом для выполнения операций с файлами.

– MB – место встречи, – расшифровала она. – С – сегодня вечером. 4У четвертый уровень этой башни. 1149В – адресный номер, В – восток.

Она сообщила, что по справочнику башни разыскала все улицы на четвертом уровне, название которых начинается с «П» и включает слово на «О». На авеню Плывущие на Восток Облака, 1149, оказался магазин. 3ДО означало, что Эверленд следует войти в дверь 3, которая окажется открытой.

– Каким образом вы давали знать, что получили послание?

– Я сообщала – «действует».

Следующая серия вопросов касалась состояния розыска его и Сник.

Эрленд заверила, что на тот момент, когда она уходила из полицейского участка домой, все в департаменте органиков были убеждены, что преступники все еще скрываются в труднодоступных местах. Охота велась очень интенсивно. Масса органиков из других штатов присоединились к ней. Органики всех дней непрерывно продолжали поиски.

– Настраивали ли мониторы в Лос-Анджелесе специально на распознание Дункана и Сник?

– Да.

– Придавались ли мониторам уловители запахов?

– Нет.

– Почему?

– Их просто недостаточно для комплектования каждого монитора. И работа слишком большая. Понадобилось бы семьдесят последовательных дней на их установку. Однако все патрули будут оснащены ими.

– Сколько времени займет оснащение патрулей?

– Три обнедели.

Он вздохнул свободнее. Уловитель запахов был чувствителен, как нос ищейки с чрезвычайно тонким нюхом. Настроенный на улавливание запаха тела конкретного человека, он обнаруживает одну молекулу этого индивидуума среди миллиона других молекул. Прибор не обдуришь, даже если зальешь его одеколоном.

Дункан размышлял над загадкой связника Эрленд. Не тот ли это тип, который встретил его в спортзале? Тогда к Дункану – он скрывался под именем Эндрю Вишну Бивольфа – был применен ТИ. Как тот переодетый человек подготовил эту встречу? Каким-то образом на короткое время требовалось ослепить мониторы на улице, ведущей к спортзалу. Приборы не должны были зафиксировать, как он входит в здание. Но пройти в маске по улице и войти в ней в спортзал он тоже не мог. В свой шутовской наряд он облачился уже войдя в помещение, где Дункан-Бивольф позднее присоединился к нему или к ней. Но он – если это мужчина – должен был также отключить мониторы, чтобы Дункан незамеченным вошел в здание. А значит – деятель СК имел доступ к управлению мониторами. Он делал все нелегально, но тем не менее непременно должен был знать о всех новациях, которые могли вноситься в систему отключения. Если, конечно, таковые были. Дункан знал, что мониторы редко проверялись – лишь когда возникала тревога или за кем-то следили персонально.

Любой способный отключить мониторы втайне от органиков – непременно высокий чин органиков. Причем достаточно высокий.

Вечером на время, когда шеф Эрленд назначил встречу с ней, он должен был обеспечить в определенной последовательности отключение мониторов. Значит, и Дункана, собиравшегося отправиться на встречу, не заснимут. Значит, чин Старого Койота не сможет следить ни за кем на улице и у магазина.

Оставался один вопрос. Что знала Эрленд о попытке убить его, Сник и падре Кэбтэба?

Эрленд с готовностью ответила, хотя и укоряла себя за преступление. Ее начальник приказал ей послать пару человек, переодетых гэнками, уничтожить всю троицу. Ей объяснили причину убийства, хотя сама она не спрашивала – почему троих членов организации решено устранить. Органики слишком плотно сели им на хвост. Важно заставить троицу замолчать до того, как их схватят и они выложат все, что знают про Старого Койота.

Сознание вернулось к Эрленд – она сидела часто моргая. Выпив поданный Дунканом стакан воды, она слабо произнесла:

– Ну?

Вместо ответа он сдернул парик, извлек прокладку под верхней губой, пластиковые вставки в ноздри. Несколько секунд она не узнавала его. Затем рука Эрленд безвольно опустилась на грудь.

– О Боже!

– Мне будет весьма жаль убивать вас. Но тем не менее – придется. Вы же не колебались, организуя мое уничтожение.

– Я подчинялась приказу, – выдавила Эрленд. – Меня бы уничтожили, если бы я ослушалась.

Она помолчала, затем добавила:

– Полагаю, таковы и ваши намерения…

– Зачем мне это? Если, конечно, вы что-нибудь не выкинете. Тогда непременно. Все меняется, Эрленд. Этот преступный Микки Маус сделается разъяренным львом. Я – ваш новый начальник, независимо от того, что скажет или сделает ваш связной. Вы оба не вздумайте помещать мне. Эрленд, вы первой окажетесь в гробу. Если ваш связной не возглавляет СК, я полезу выше по лестнице, пока не достигну цели.

– Вы безумец!

– Если бы…

Несмотря на протесты и угрозы, под дулом пистолета Дункан втолкнул Эрленд в комнату стоунирования. Забрав у нее идентификационную карту, он закрыл дверь цилиндра и установил подачу энергии. Лицо женщины застыло в полугримасе, словно она увидела Горгону [в греческой мифологии чудовищные порождения морских божеств Форкия и Кето; отличаются ужасным видом: крылатые, покрытые чешуей, со змеями вместо волос, с клыками, со взором превращающим все живое в камень].

12

Пробник был установлен на режим оглушения. Дункан выстрелил в затылок человека в маске. Тело упало вперед на штабель ящиков, за которыми Дункан поджидал Эрленд. Закрытая капюшоном голова стукнулась о твердый пол. Дункан вышел из рядов сложенных ящиков, перевернул на спину обмякшее тело. Под маской оказалось лицо темноволосого и темнокожего мужчины. Вокруг глаз сложились необычно большие морщины. Вздернутый нос. Выглядел человек приблизительно на тридцать пять сублет. Еще минуты четыре он будет без сознания.

Дункан снял с него цепочку с идентификационной картой, вытащил из кобуры пистолет, замечая по ходу дела, что одежда на связном под плащом гражданская. Карта, засунутая в щель ближайшего настенного экрана, вывела на дисплей медленно поворачивающийся объемный портрет и биографические сведения детектив-полковника Киза Алана Симмонса.

Симмонс оказался старшим офицером органиков Вторника в башне Комплекса Ла Бреа. Жил он, конечно же, в квартире на 125-м уровне. Женат. Полностью использовал квоту на детей – обоим еще не было двенадцати.

Доход за субгод 64 тысячи кредитов.

Одно обстоятельство удивило Дункана: первой женой Симмонса была детектив-капитан Лин Козумель Эрленд. Дункан уже знал из биографии Эрленд, что их брак с Симмонсом был расторгнут. Вроде все нормально. Дункан рассмеялся: Эрленд и не догадывалась, что этот таинственный незнакомец, ее шеф-связной – к тому же ее бывший муж. Должно быть, Симмонс сам прятал под маской смех во время их нелегальных встреч.

Вернувшись к распростертому полковнику, Дункан повесил ему на шею цепочку с картой и оттащил подальше в проход между двумя рядами ящиков. Минуту спустя Симмонс открыл глаза и огляделся. Все еще непонимающими глазами он уставился на Дункана. В левой руке тот держал баллон ТИ, готовый угостить Симмонса, если он попытается напасть на него. Другой рукой он стащил парик.

Глаза Симмонса расширились.

– Вы узнали меня? – спросил Дункан. Симмонс глотнул и хрипло выдавил:

– Кэрд! Дункан! Как вы?..

– Нашел вас? У меня свои методы.

– Где… она?

– Эрленд? Отдыхает в стоунере.

– Она рассказала вам?

– Я использовал ТИ. Никому из людей, которые открыли мне то, что я хотел знать, с туманом не совладать. Так что забудьте о возмездии. Как ваша голова?

– Болит. Но не слишком.

– Я не усердствовал. Минимальная мощность. Мониторы в магазине включены? Только не лгите. Опасность – на двоих.

– Включены. Работают зазря в пустой комнате.

– Я верю вам, но в любом случае проверю. – Баллон ТИ оказался всего в дюйме от лица Симмонса. Вновь лишаясь сознания, с откинувшейся головой, Симмонс сполз к ногам Дункана. Тот подложил ему под голову его же наплечную сумку. Жаль, что придется допрашивать его в столь неуютном и небезопасном месте. Но не тащить же детектив-полковника к Клойдам или в квартиру Эрленд. Придется смириться.

Дункан уселся на свою сумку возле Симмонса. Первый вопрос – а их порядком имелось у Дункана – о действии схемы замещения, которую Симмонс использовал для вызова Эрленд.

Дункан нагнулся, чтобы не говорить громко. Кулак органика пришелся ему в подбородок.

Несколько секунд, пока Симмонс перевернулся, приподнялся и навалился на соперника, распластавшегося на земле, Дункан был в замешательстве. Могло быть и хуже, но силы еще не полностью вернулись к детектив-полковнику. Нокдауна не было, да и Симмонс не мог стремительно подняться. Сработали давние рефлексы тренированного бойца – Дункан выбросил вперед левую ногу. Удар подъемом пришелся в полковничью промежность. Он взвыл от боли и повалился на бок, обхватывая пах. Дункан вскочил на ноги, тоже не слишком резво после полученного удара. Он саданул полковника в челюсть, потом дважды под ребра. Обмякший Симмонс не потерял сознания, но рот был открыт, глаза подернулись пеленой. Казалось, он не чувствовал боли.

Дункан восстановился после полученного удара, но был потрясен вопросом – почему не сработал ТИ? Неужели он имитировал потерю сознания? Но этот же ТИ поверг и Джексуд и Эрленд. Почему-то Симмонс оказался невосприимчив… Дункан ощущал себя как бегун, рвущийся к победному финишу и неожиданно врезавшийся в стеклянную стену.

Насколько ему было известно, он, Дункан, – единственный человек в мире, которого природа наделила невосприимчивостью к ТИ. Конечно же, нельзя не допустить, что были и другие. Но способность эта столь уникальна и вероятность того, что именно ему доведется наткнуться на ее обладателя, казалась ничтожной.

Все еще пожимая плечами, словно не в состоянии поверить в случившееся, Дункан осмотрел содержимое сумки детектив-полковника. Он обнаружил там небольшой баллон ТИ и наручники. Дункан перевернул Симмонса физиономией вниз – руки за спину – и защелкнул наручники на запястьях. Затем усадил его спиной к нижнему ящику штабеля. Детектив-полковник, кашляя, кривясь от боли, уставил на своего победителя темно-карие глаза.

Дункан погладил ноющую челюсть.

– Вам ввели какой-то анти-ТИ?

Он не спрашивал. Он утверждал.

– Да. И мне почти удалось схватить вас.

Дункан подошел поближе, оставаясь все же вне досягаемости сапог пленника.

– Я не враг вам, если вы не остаетесь моим. Другим способом, кроме ТИ, я не мог извлечь из вас правду. Теперь я вроде бы в тупике, если вы отказываетесь сотрудничать. – Симмонс неотрывно глазел на него. – Вам известно, что я не поддаюсь ТИ? Могу лгать в бессознательном состоянии? Симмонс кивнул. – Значит, вам ничто не угрожает, если даже меня поймают. Я не выдам вас. Итак, только вам известно, что я здесь, только я знаю вашу идентификационную карту. Если меня подвергнут воздействию ТИ, я смогу отрицать, будто что-то знаю о вас. В любом случае вы должны рассказать мне все.

– На каком основании? – спросил Симмонс.

– Если вы не назовете вашего непосредственного начальника, вам придется расстаться с жизнью. Сейчас. Здесь. В свою очередь могу сказать, что я собираюсь возглавить Старого Койота. Это бездействующая, бесполезная организация, но она более не останется такой.

– Вам неизвестно, что мы задумали! – сердито огрызнулся Симмонс.

– И впрямь. Но я намерен узнать ваш план, если он существует. Однако сделать это будет значительно труднее, чем я рассчитывая. Вы располагаете анти-ТИ, значит, ваш начальник тоже. Но люди рангом пониже вас его лишены. Почему?

Одна мысль сверлила Дункана, пока он ждал ответа Симмонса: всего лишь обнеделю назад он применил ТИ к своему дедушке Джильберту Иммерману. Ананде. Мировой Советник сопротивляться воздействию ТИ не мог. Но он же возглавлял СК и, возможно, многие другие аналогичные подрывные группы! Почему же ему не впрыснули анти-ТИ?

Симмонс заговорил. Он не был ослом и не хотел умирать.

– Хорошо. Анти-ТИ, мы называем его А-ТИ, был разработан в манхэттенской лаборатории одной близкой нам группой. Возможно, и вы принадлежали к ней, будучи Кэрдом. Посылка прибыла сюда в последний Вторник. А-ТИ решено было вводить только самым высокопоставленным членам СК каждого дня. Мне ничего не известно ни об Ананде, ни о том, что он находится в Башне Ла Бреа. Очевидно, он не получил лекарство, почему – не знаю. Возможно, А-ТИ отправили ему в Цюрих секретным путем, но старик оказался в Лос-Анджелесе из-за чрезвычайных обстоятельств, связанных с вами и Сник. Одно ясно: он не был привит. В противном случае ваш номер с ТИ не удался бы.

– Нелепо – не так ли? Не устрой он ловушки вам, ему бы ввели А-ТИ. И вы никогда не выведали бы, как направить послания через схемы замещения.

– Полагаю, вам не известен ваш начальник. При встречах он всегда в маске и плаще?

– До этого утра, – признался Симмонс. – Он не скрывал более своей идентификационной карты после того, как нам обоим ввели А-ТИ. Он заявил, что нам нет нужды теперь беспокоиться о допросах.

– Но есть и другие способы заставить человека заговорить.

– Они противозаконны.

Дункан улыбнулся.

– Действительно. Так кто этот человек?

Казалось, мышцы лица Симмонса окаменели.

– Он…

– Трудно преодолевать старые привычки, – сказал Дункан. – Но вам придется.

Дункан взглянул на часы. 10:39. К 11:30 большинство граждан будут готовы отправиться в стоунеры. Тотчас после полуночи из цилиндров появятся жители Среды. Тем временем Сник, Клойды Я Джексуд будут испытывать бесконечную тревогу. Джексуд необходимо возвратиться в свою квартиру до полуночи. Клойды могли не волноваться по поводу стоунирования, поскольку жители Среды также члены СК. Но нетерпеливая и раздраженная Сник могла отправиться в квартиру Эрленд на его поиски как это ни было опасно. Или она могла предположить, что гэнки схватили его, и убраться ко всем чертям из Лос-Анджелеса. Нет, она не поступит так, пока не узнает, что с ним случилось.

– Я не смогу вывести вас на него. – Симмонс попытался выпрямить затекшие руки. Наручники причиняли ему боль.

– Понимаю. Просто скажите мне то, что я хочу знать. А как я поступлю потом…

Лицо Симмонса сморщилось, словно его зажали в тиски. Рот открылся, но детектив-полковник не мог вымолвить ни слова. Страх и бессилие сдавили горло.

– Ну же! – Дункан направил на Симмонса пробник. – Я начну сжигать ваши пальцы – один за другим, пока вы не заговорите. Мне это не доставит удовольствия, но… Когда останется последний, я убью вас. Вы лишитесь возможности сочинить историю о своих мучениях, которая рассеяла бы подозрения ваших шефов. Я не желаю, чтобы они узнали ее, поэтому просто уничтожу вас. А ваше убийство пополнит список нераскрытых дел.

– Ладно, я скажу! – пронзительно взвизгнул пленник.

Дункан старался не выдать удовлетворения. Он считал, что способен выполнить угрозы, но это еще отнюдь не означало, что он сможет привести приговор в исполнение. Мучить этого типа совсем не хотелось, хотя именно он играл главную роль в попытке убить его и Сник и в умерщвлении Кэбтэба.

– Юджин Годвин Дизно. Сегодняшний глава Банка данных Лос-Анджелеса! Храни меня Господь!

– Он не сумеет причинить вам вреда, я обещаю. Где он живет?

Дункан не был особенно удивлен должностным положением Дизно. Человек, возглавляющий Банк данных, обладает неограниченными возможностями. Он способен без особого труда ввести в банк фиктивные сведения и у него же наименьшие шансы быть разоблаченным. Марк Твен сказал однажды что-то в таком роде: укажите мне предрассудки нации, и я сумею править ею. В данном случае – штатом Лос-Анджелес. Несомненно, Дизно выполнял приказы правительства, но как много он мог сделать того, что хотела организация или Мировой Советник Ананда, и все сходило ему с рук. В определенных пределах.

Теперь уже Симмонс отвечал на все вопросы Дункана. За пять минут Дункан получил необходимые сведения. Или, как он уточнил про себя, информацию, которую считал необходимой. Наверное, есть еще вопросы, которые следовало бы задать. Но, когда они возникнут, будет поздно.

Дункан разомкнул наручники на запястьях Симмонса, оставаясь у него за спиной, пока он с трудом поднимался.

– Ребра целы?

– Вроде.

– Не забудьте привести себя в порядок.

– Я не новичок! – огрызнулся Симмонс.

– Еще бы! Но на вас столько свалилось. Итак, запомните: вы направляетесь домой. Не пытайтесь предупреждать Дизно.

– Упаси Бог! Он же убьет меня!

– И вам нет нужды устранять Эрленд, – продолжал наставления Дункан. Это ничего не даст вам. Дизно не причинит зла ни вам, ни кому-нибудь другому. Я позабочусь об этом.

Однако для полной уверенности, что Симмонс не предостережет Дизно, Дункан еще раз «успокоил» его лучом пробника. Минут двадцать ему будет весьма не по себе – действовать полковник не сможет.

Через десяток минут Дункан стоял перед квартирой Дизно на 125-м уровне. Пошли первые минуты после полуночи; экраны в коридоре светились обычным для этого часа оранжевым светом-уведомлением и издавали легкий сиренообразный звук.

Дункан вписался в дверной проем – заметить его мог только проходящий мимо – и, почти прижав пробник к животу, выжег замок и выбил его рукояткой оружия. Замок упал за двери. Чуть обождав, пока пластик двери остынет, он вставил три пальца в отверстие и дернул дверь. Она неохотно сдвинулась в стенную нишу. С оружием в руках Дункан стоял в квартире. Стены были тускло-серы и беззвучны (экраны замерли), хотя свет горел. Он прикрыл дверь и, миновав две просторные комнаты, оказался в большом холле. Быстро и бесшумно Дункан поочередно приоткрывал двери комнат, заглядывая в них. Дизно с семьей должны быть в цилиндрах, но это еще требовалось доказать.

Убедившись, что все остальные комнаты пусты, Дункан вошел в комнату стоунирования. Он проверил идентификационные таблички на цилиндрах и установил круговые шкалы в положение «выключено» у всех стоунеров жителей Среды.

Шеф Банка данных оказался непомерно высоким и широкоплечим. Темная кожа испещрена розоватыми прожилками с крючковатыми бесцветными вкраплениями. Черные волосы собраны в пучок, длинная толстая заколка из настоящего серебра пронзала его. Из шеи торчала козлиная густо навощенная бородка. Пара тяжелых серег в зигзагообразной форме молний оттягивала мочки ушей. На нем были лишь короткие ярко-красные трусы. Человек внушительный, уверенный в себе. Однако челюсть его заметно задрожала, а лицо побледнело, когда он увидел наставленный на него пистолет. Глаза вылупились от удивления и страха.

– Я Вильям Сен-Джордж Дункан, известный также как Джефферсон Сервантес Кэрд. Прошу пройти в гостиную. Поговорим.

Словно на негнущихся ногах, с трясущейся головой Дизно прошел в комнату впереди Дункана.