Текст книги "Коронованный череп. Преступление в повозке"

Автор книги: Фергюс Хьюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Однако Энн Стреттон оказалась на высоте. Она смело ступила на террасу через разбитое окно и посмотрела на группу смутьянов. Те уставились на нее в изумлении. Многие заорали, требуя, чтобы к ним вышел сэр Ганнибал.

– Его здесь нет, – совершенно равнодушно объявила девушка, уверенная, что находится в полной безопасности. – Он уехал в Грандж.

– Мы пришли как раз с той стороны, мисс, – ухмыльнулся один из рабочих. – Но его что-то не встретили.

– Он отправился другой дорогой, так как хотел повидаться с Морганом Боурингом.

Толпа замерла. А вдруг это правда? Тогда какого черта ломиться в пустой дом? Не добиться своего да еще и угодить в тюрьму? Но один здоровяк гигантского роста – тот самый, который подал голос первым, – неожиданно вышел вперед.

– Вы хорошо знаете сэра Ганнибала, мисс, – хриплым голосом произнес он. – Скажите нам начистоту: это ведь он убил господина Боуринга?

– Нет, не он, – заявила художница с гордо поднятой головой и самым уверенным тоном. – Верьте мне. А с чего вы взяли, что я хорошо знакома с сэром Тревиком?

– Так вы ведь из его дома вышли, – осклабился великан. – Да и помню я вас. Неужто забыли, как я нашел альбом, который вы потеряли на пустошах?

Мисс Энн Стреттон очень внимательно посмотрела на гиганта.

– Анак[7]7
  Анак – «дитя», «крошка» (индонез.).


[Закрыть]? – спросила она, вспомнив прозвище великана. – Да, я тоже помню вас. Мы говорили о сэре Ганнибале. А вы бригадир рабочих, которых он нанял?

– Нас нанял господин Боуринг, мисс, – с нажимом ответил Анак. – Сэр Тревик сдавал карьер господину Боурингу.

– Правда. А вы изъясняетесь лучше, чем ваши ребята. Вы ведь учились в школе, да?

Ее речь внезапно прервало рычание толпы, уставшей от ожидания. Анак явно был предводителем этих бунтовщиков, поэтому мисс Энн Стреттон, видя, что времени катастрофически мало, дабы сбежать и попытаться спасти дом сэра Ганнибала от погрома, торопливо попросила:

– Уведи своих людей подальше, Анак.

– Они хотят свидеться с сэром Ганнибалом, – упрямо возразил тот.

– Повторяю: он в Грандже.

Анак уставился на Энн странным взглядом и, вроде бы, поверил ей. Он резко обернулся и что-то сказал своим приятелям. Ему вполне хватило нескольких фраз. Видимо, он намекнул, что полиция вскоре может оказаться тут и что хозяин дома, вероятнее всего, прячется в своем родовом поместье. Речь великана возымела эффект, потому что в считанные мгновения толпа работяг отступила по аллее, оставив особняк нетронутым за исключением одного разбитого окна. Энн же поспешила к коляске Пенрифа, где сидел лакей.

– Передайте Пенрифу, что я верну коляску в отель к двум часам, – на ходу бросила она.

– А мне что же, остаться здесь? – растерянно спросил тот.

Энн хлестнула лошадей вожжами.

– Ваша помощь не потребуется. Я сама управлюсь с лошадьми, а к двум часам возвращусь.

Ей хватило осторожности не раскрывать цель своего путешествия на случай, если кто-то заподозрит, что она помогла сэру Ганнибалу сбежать из городка.

Вскоре художница заметила баронета в надвинутой на самые глаза шляпе, закутанного в длинное пальто. Не промолвив ни слова, он сел в коляску, и уже через минуту они тряслись по пустынной дороге, которая вела к железнодорожной станции в шести милях от Санкт-Эвалдса. Лишь когда они отъехали достаточно далеко от города, Тревик обрел дар речи:

– Не знаю, как отблагодарить вас, – искренне произнес он.

– Я очень рада, что сумела вам помочь, – отозвалась мисс Стреттон, внимательно рассматривая сэра Ганнибала, и в ее взгляде затаилась какая-то смешинка. – Неужели вы и вправду не сердитесь, что я подслушала ваш разговор с экономкой?

– Как я уже говорил, моя дорогая девочка, между нами не должно быть никаких секретов, – нетерпеливо ответил сэр Ганнибал и хотел завладеть рукой девушки, но она держала вожжи. – Теперь, когда лед между нами почти растаял, когда вы знаете, что я люблю вас, я не намерен ничего от вас скрывать. Мы поженимся?

– Я пока об этом не думала, – пробормотала Энн, не уверенная, что готова выйти замуж за сэра Ганнибала, пока он не получит деньги: становиться женой нищего, даже самого обходительного и аристократичного, эта особа не собиралась.

– Разве мы не можем пожениться, пока я буду в Лондоне? – настаивал баронет.

– А как насчет вашей дочери? – поинтересовалась мисс Энн.

– Дерики? – неопределенно махнул рукой сэр Ганнибал. – Думаю, она будет только рада. Вы ей нравитесь, моя дорогая Энн.

– Я так не думаю, – сухо ответила невеста, – хотя она, конечно, не в силах помешать нашему браку.

– Еще бы! Я сам себе хозяин.

– Где же она сейчас?

– Поехала повидаться с подругой и предупредила, что задержится.

– Боюсь, она будет сильно удивлена, обнаружив ваш отъезд.

Сэр Тревик пожал плечами:

– Ничего не поделаешь. Я полагаю, она скоро узнает, что причина моего отъезда – настроение горожан в Санкт-Эвалдсе. Кстати, эти вандалы ворвались в дом?

– Нет. Я сказала им, что вы в Грандже, и они отправились за вами туда.

– Как же вы умны! Дорогая моя, таких, как вы, – одна на тысячу. Я всегда уважал и любил вас.

Они продолжали обмениваться подобными комплиментами, пока не доехали до станции. Мисс Стреттон была уверена, что теперь быстро «обработает» сэра Ганнибала и начнет распоряжаться доходом в шестьдесят тысяч в год. Ее немного мучила совесть из-за того, как она поступила с господином Пенрифом, который тоже хотел на ней жениться, но открывающееся перед ней прекрасное будущее того стоило. В целом художница была даже довольна тем, что сэр Тревик попал в столь затруднительное положение и в какой-то момент стал полностью от нее зависеть. Однако она не радовалась бы так сильно, если бы узнала, что когда баронет сел в вагон первого класса, то сразу заметил, что в нем едет и его дочь. Девушка сидела, удобно устроившись в уголке и убрав все свои вещи на полку над головой.

– Что ты здесь делаешь? – опешил баронет.

– Еду в Лондон, – ответила она, удивленная не меньше, чем он. – А ты, папенька, зачем собрался в город?

Сэр Ганнибал объяснил, что случилось, и его дочь пришла в ярость от того, что его заподозрили в таком омерзительном преступлении. Едва сэр Тревик закончил свой рассказ, Дерика многозначительно произнесла:

– А я собралась в Лондон, чтобы увидеться с моим милым Освальдом.

– Ничего себе! Как ты себя ведешь? Почему ты мне ничего не сказала про Форда?

– Потому что если бы я попросила тебя отпустить меня, ты бы не согласился. Ты не понимаешь: Освальд – единственный человек, который способен помочь нам выяснить, кто настоящий убийца господина Боуринга. Я планирую остановиться у тети Лавинии, а затем обратиться к Освальду за консультацией.

– Надо было посоветоваться со мной, Дерика, – вспыхнул баронет.

– Зачем? – возразила девушка. – Ты бы только начал спорить. Я не просто так решилась навестить Освальда – я знала, что о тебе ходят дурные слухи, но, конечно, не ожидала, что они выльются в насилие. Ты не должен возвращаться в Санкт-Эвалдс, пока твоя честь не будет восстановлена.

– И кто же снимет с меня подозрения?

– Господин Освальд Форд. Правда, не бесплатно.

– Какова же цена?

– Моя рука, – усмехнулась Дерика.

Сэр Ганнибал хмыкнул. Он понимал, что попался в ловушку и сейчас ему нужны все друзья, каких только можно найти. И все же мысль о том, что его зятем станет никому не известный нищий адвокат, совсем не радовала аристократа.

Глава 8. Сыщик-любитель

Лавиния Куинтон приходилась сестрой матери Дерики; эта богатая старая дева не любила сэра Ганнибала, но обожала его дочь. Она также поддерживала замечательные отношения с Освальдом Фордом как из-за его приятной внешности и манеры изысканно одеваться, так и вследствие того, что его в качестве жениха Дерики не одобрял баронет. Должно быть, в жилах мисс Лавинии отчасти текла ирландская кровь, потому что эта женщина всегда пребывала в оппозиции и не собиралась прекращать спорить со всеми вокруг до тех пор, пока с ее губ не сорвется последний вздох. Дерика очень привязалась к тетушке, и та любила ее всем сердцем, утверждая, что девушка пошла в мать, – это тоже являлось своеобразной пощечиной сэру Ганнибалу.

Жила эта экзальтированная дама в тихом уголке Кенсингтон-сквера, где арендная плата была чрезвычайно высокой, а соседи – благообразно-зажиточными. Жизнь на этой улице протекала размеренно, по часам, и даже в Судный День местные жители вышли бы на трубный глас в аккуратных фраках и при манишках. Мисс Куинтон, высокая, стройная и по-аристократически красивая пожилая женщина, слыла одной из местных блюстительниц приличий. Ее седые волосы были уложены в высокую, как во времена Марии-Антуанетты, прическу, которая очень шла к морщинистому, с орлиным носом и тонкими губами лицу тетушки. Она предпочитала носить серые платья, словно смиренная монахиня, и, подобно ей, часто посещала старинную церковь за углом. Обычно мисс Куинтон шествовала туда, высоко задрав нос, словно презирая всех и вся, за что многие считали ее горделивой и холодной. Она и впрямь была очень гордой, но вовсе не черствой, и только бедняки знали, какое у нее доброе сердце, когда она занималась благотворительностью. При этом Лавиния отличалась зорким взглядом и острым языком, а посему в определенных случаях могла оказаться достаточно неприятной особой. Когда она увидела, что Дерика приехала не одна, а с сэром Ганнибалом, то решила, что это как раз такой случай.

– Хмм, – изрекла мисс Куинтон, нежно поцеловав Дерику, а потом сдержанно поприветствовала своего зятя. – Рада, что вы здесь. Так чем обязана?

– Я просто хотела повидаться с вами, тетушка, – ответила Дерика, зная, что мисс Лавинии такой ответ понравится.

– Хмм, детка. Отец снова тебя огорчает?

– Я никогда никого не огорчаю, если на то нет причин, – сухо заметил баронет.

– Ты всегда найдешь причину, – огрызнулась старушка. – Я вижу, Дерика вся побледнела. Неужели причина тому Освальд Форд? Или… – Ее взгляд внезапно переместился на зятя.

– Я тут ни при чем, – поспешно заверил сэр Тревик.

– Папа ни в чем не виноват, – быстро прошептала девушка. – Не сердитесь на него, он очень волнуется.

– Это из-за убийства господина Боуринга?

– Что ты об этом знаешь, Лавиния? – обиженно спросил ее баронет.

– Все, что написано в газетах. Ну, он умер, так что и говорить больше не о чем. Хотя, признаюсь, я никогда не любила его.

– А ты что, была с ним знакома?

– Гораздо лучше, чем ты думаешь, Ганнибал. Ты рассказал мне о нем, когда только приехал из Африки, а я устроила так, что мы стали общаться и беседовать по душам, когда он наведывался в город.

– Но зачем тебе это нужно? – озадачился баронет.

– Ради твоего доброго имени, Ганнибал.

– Моего доброго имени?

– Конечно. Однажды ты намекнул, что господин Боуринг занимался в Южной Африке не слишком-то респектабельным бизнесом, а ты оказался замешан туда. Вот я и решила разузнать, что это за дела и не придется ли мне вытаскивать тебя из неприятностей.

– Не было никакой необходимости говорить с ним, – раздраженно проворчал сэр Тревик. – Мы с Джоном имели общий бизнес в Кейптауне, и мой партнер обошелся со мной некрасиво. Несмотря на это, я вполне с ним ладил. А если ты, Лавиния, в настроении склочничать, я лучше отправлюсь в отель.

– И потратишь кучу денег. Чепуха!

– Теперь деньги не имеют для меня особого значения. Я богат.

– Вот как? Каким же образом ты разбогател, если не секрет?

– Для этого мне не пришлось шевельнуть и пальцем. Боуринг оставил мне доход шестьдесят тысяч в год.

Мисс Куинтон, до того сидевшая прямо, со стоном привалилась к спинке стула.

– Ради всего святого, почему он так поступил? Ведь у него есть сын?

– Тронутый умом, – резко добавила Дерика.

– Ну… – замялся сэр Ганнибал, обдумывая слова госпожи Крент и ее план пустить слух о предстоящей свадьбе Моргана и Дерики. – Он оставил деньги мне, но, так сказать, под доверительным управлением, с расчетом на то, что моя дочь выйдет замуж за его сына.

– Боже мой! – в ужасе воскликнула Лавиния, уставившись на девушку. – Неужели ты, Дерика, согласишься на брак с сумасшедшим?

– Никогда в жизни! – сердито объявила ее племянница. – Папа, неужели господин Боуринг был прав? Ты намеревался выдать меня замуж за ненормального?

– Нет, конечно. Подобный брак немыслим. Но, поверь, в наших лучших интересах сделать так, чтобы в свете думали, будто вы собираетесь пожениться. Это объяснит, как деньги оказались в моих руках.

Мисс Куинтон внимательно посмотрела на Дерику, а та – на нее.

– Я не понимаю… – покачала головой пожилая дама.

– Сейчас нет смысла ничего объяснять, – устало возразил сэр Тревик и замер, обхватив голову руками. – Однако если ты подождешь, когда придет господин Форд, то тебе все станет понятно.

– Ах вот как, сэр Ганнибал! Выходит, ты пригласил господина Форда ко мне домой, даже не спросив моего разрешения?

– Нет! Нет! – поспешно вмешалась Дерика, чтобы успокоить старую тетушку. – Это сделала я!

Ее тетя слегка поморщилась и потерла пальцами свой аристократический нос:

– Я бы сочла подобное наглостью, моя дорогая, сделай это кто-то, кроме тебя. Что же, буду рада видеть господина Форда на ужин. Он ведь знает?

– Я послала ему телеграмму со станции, попросив приехать сюда в семь.

– Но если ты не хочешь нас видеть, Лавиния, – спешно добавил баронет, – я пошлю еще одну телеграмму и приглашу его в отель «Гуэльф», где я намерен остановиться.

Мисс Куинтон, резкая особа, не любила сэра Ганнибала и считала его слабаком. Однако она была гостеприимной хозяйкой, а кроме того, видела, что зять сильно расстроен.

– Слушай, Ганнибал, об отеле и думать забудь, – сказала она, пытаясь проявить сердечность. – Вы с Дерикой остановитесь у меня. Это ваш кэб? – выглянула она в окно, выходящее на тихую площадь. – Ваш багаж там? Я пошлю за ним.

Она нажала на кнопку звонка.

– У меня нет багажа, Лавиния, – ответил баронет.

Дама в удивлении отдернула руку:

– Нет багажа?

– Именно. Я покинул Санкт-Эвалдс в спешке. Давайте подождем господина Форда! Я расскажу всю историю, но один раз, а не дважды.

Старушка быстро взглянула на племянницу, но юная леди лишь пожала плечами:

– Я сама теряюсь в догадках, тетушка. Отец не желает ничем делиться, пока не увидит Освальда.

– Ладно, давайте сменим тему, – предложила мисс Куинтон. – Кстати, Ганнибал, когда вы приехали?

– Ночным поездом, Лавиния, и хотели разместиться в отеле «Гуэльф».

– Почему же вы сразу не пришли ко мне? – строго спросила пожилая леди, поднимая лорнет. – Сейчас уже три часа дня.

– Тетушка, – объяснила Дерика, – я планировала немедленно отправиться к вам, и будь я одна, то приехала бы сюда еще в час. Но отец сел на поезд на станции Гвинн и сказал, что нам не нужно тебя беспокоить, а лучше устроиться где-нибудь в отеле. А потом мы отправились по магазинам…

– Вам нужно было сначала заехать ко мне, – безапелляционным тоном заявила пожилая дама.

– Это я виновата, – быстро произнесла ее племянница. – Как я уже говорила, я отправила Освальду телеграмму со станции. Я решила не беспокоить вас до вечера.

– Почему?

– Тут сложная ситуация, – вмешался сэр Тревик. – Мне пришлось обратиться к врачу.

– Значит, про магазины вы лжете?

– Нет, мы вправду делали покупки, тетя.

– И зачем же тебе, Ганнибал, понадобился доктор?

– Я нервничал.

– По какой причине?

Сэр Ганнибал тяжело вздохнул:

– Ох, Лавиния, да перестань же забрасывать меня вопросами. Все объясню, когда придет господин Форд. Что касается багажа, тут все просто: я уезжал в спешке, поэтому мне необходимо было кое-что прикупить.

– И все это лежит в кэбе? – продолжала допытываться мисс Куинтон.

– Да.

– То есть, говоря, что багажа у тебя нет, ты тоже лгал?

– Черт! – воскликнул баронет, вскочив с места. – Хватит устраивать мне допрос!

– Прошу прощения, – с достоинством изрекла мисс Лавиния, скорее изумленная, чем рассерженная. – Наверное, мои вопросы тебе уже надоели.

– Есть такое, – не стал спорить зять. – В свою очередь, извиняюсь за свое вторжение и сумбурность.

– Принимаю, – улыбнулась Лавиния. – Давай я пошлю Августина, моего дворецкого, за вашими покупками. А ты, Ганнибал, пока подожди здесь – я покажу Дерике ее комнату.

Сэр Тревик кивнул и сел в кресло.

Отдав слуге распоряжения, хозяйка проводила племянницу в красивую спальню рядом со своей собственной. Когда они остались одни и закрыли дверь, тетушка посмотрела на Дерику взглядом, который говорил красноречивее всяких слов.

– Итак, свадьба, – промолвила мисс Куинтон.

– Какая свадьба? – опешила мисс Тревик.

– Не твоя, дорогуша, а сэра Ганнибала.

Девушка покраснела.

– Папы? С чего вы взяли?

– Я очень редко ошибаюсь, – холодно возразила пожилая леди. – Ганнибал – легкая добыча для любой смазливой авантюристки, которая положит на него глаз.

Дерика тут же вспомнила, кого именно тетушка так называла.

– Вы имеете в виду…

– Энн Стреттон. Конечно, я имею в виду ее. Она хороша собой, хоть и старше, чем выдает себя. Она заходила ко мне несколько месяцев назад и сказала, что хочет отправиться в Санкт-Эвалдс, чтобы я дала ей рекомендацию в художественную школу. У меня не было сомнений в том, зачем она туда едет, но я помогла ей, так как прекрасно знала ее отца. В общем, к вам она попала с моей подачи. Мне и в голову не пришло, что она начнет охоту на твоего отца.

– И ей это с успехом удалось, – раздраженно заметила мисс Тревик. – Мне кажется, отец искренне восхищается ею. Похоже, он на ней женится, – уверенно добавила девушка, вспомнив, как вел себя отец на празднике.

– Я тоже так считаю, – согласилась мисс Куинтон, с мрачным видом слушая племянницу. – Я совершила большую глупость, отправив ее к вам, моя дорогая. Но я думала, что твой отец беден, поэтому в безопасности, ведь мисс Энн интересуют только деньги. Откуда я знала, что Ганнибал разбогател? Ладно, содеянного не вернешь. Неприятно будет объяснять господину Форду, который хочет жениться на тебе, что Энн Стреттон вскоре станет его тещей.

– Я ее так не люблю, тетя!

– Я тоже, милая. Хотя обвинять ее особенно не в чем. Она ведет себя прилично, пусть и происходит скорее из богемы, чем из высшего общества. Теперь, когда у твоего отца завелись деньги, она, несомненно, женит его на себе. Пожалуй, лучше было бы, если бы он остался бедным, но свободным. Но, увы, дорогая Дерика, здесь уже ничего не изменишь. Ты выйдешь замуж за Освальда, и, надеюсь, отец выделит тебе приличный доход из денег Боуринга.

– Но почему отец говорил о моем браке с Морганом?

– Хмм! – озадачилась тетка. – Я теряюсь в догадках.

Они еще долго обсуждали, что же задумал сэр Ганнибал, но так ни к чему и не пришли, поскольку не знали о разговоре, который состоялся у него с миссис Крент. Дерика видела, что ее отец напуган враждебным отношением своих недоброжелателей из Санкт-Эвалдса. Возможно, именно об этом он собирался поговорить с господином Фордом и попросить у него помощи. При этой мысли сердце девушки забилось чаще. Она понимала: Освальд поддержит сэра Ганнибала лишь при условии, что тот даст свое согласие на его брак с Дерикой. Если отец собрался обратиться к мистеру Форду за содействием, значит, он отказался от мысли чинить препятствия любви Освальда и Дерики. Девушка уже приготовилась объяснить это своей тетушке, но потом вспомнила, что сама просила отца не рассказывать раньше времени о причинах их визита в Лондон. Если бы она сообщила сейчас Лавинии о том, чтó узнала от сэра Тревика в поезде, тетя, наверное, снова обвинила бы ее во лжи.

Вот почему Дерика сделала вид, будто ничего не знает. Пусть сэр Ганнибал сам рассказывает свою историю Освальду и Лавинии. Дерика не желала обманывать тетушку, хотя скрыть что-то от этой въедливой особы было чрезвычайно непросто.

Все шло гладко, когда приехал господин Форд. Мисс Куинтон поила родственников чаем из фарфорового китайского сервиза, избегая упоминать об Энн Стреттон. Хозяйка дома вообще вела себя чрезвычайно любезно, и баронет, не догадываясь, чтó скрывается под маской радушия, решил, что не встретит никакого возражения, когда объявит о своем предстоящем браке и о будущем дочери и ее жениха.

Почти забыв о том, что он изгнан из собственного дома, – сэр Ганнибал в принципе был человеком забывчивым, – баронет расслабился в дружелюбном обществе свояченицы. Дерика радовалась, что ее отец успокоился и оттаял душой, и, когда к ним присоединился адвокат, атмосфера за столом стала веселой и непринужденной.

Освальд Форд, стройный и темноволосый, в красивом вечернем костюме, с жаром приветствовал Дерику. Тревик также облачился в элегантный вечерний костюм – мисс Лавиния терялась в догадках, где зять успел его раздобыть. На самом же деле костюм гостю принесли от портного. Тот давно сшил его для сэра Ганнибала, но, узнав, что у клиента денежные затруднения, оставил костюм у себя до того момента, пока баронет не расплатится. Теперь, разбогатев, сэр Тревик выкупил заказ и щеголял в модной обновке.

Об этом курьезе баронет не рассказал родственнице, и Лавиния удивилась, что он носит такой дорогой костюм, однако воздержалась от комментариев, как не стала ничего говорить и по поводу того, что он приехал без багажа. Она лишь отметила, что во всем Лондоне трудно найти более типичных представителей пожилого и молодого поколения, чем баронет и адвокат, сидящие сейчас за ее столом.

После традиционного обмена приветствиями Форд поинтересовался, какой счастливый случай занес Дерику и ее отца в столицу.

Сэр Ганнибал хотел пуститься в объяснения, но хозяйка дома прервала его, настояв на том, что не следует портить ужин обсуждением дел. Лишь закончив трапезу – а ужин удался на славу, – они уселись в гостиной, попивая кофе, и леди Куинтон кивнула Тревику:

– Ну а теперь, Ганнибал, поведай нам, что привело вас в Лондон.

– Меня выгнали из Санкт-Эвалдса, – прямо сказал баронет.

– Выгнали?! – воскликнула хозяйка дома, а за ней эхом повторил господин Форд.

– Да, – подтвердил сэр Тревик и самым подробным образом описал все, что произошло, даже то, как мисс Стреттон довезла его до железнодорожной станции и тем самым помогла избежать гнева рабочих.

Слушая его рассказ, мисс Лавиния то и дело одобрительно кивала.

– Что ж, у Энн Стреттон есть голова на плечах, – заметила она. – В отличие от тебя…

– А что со мной не так? – покраснел Ганнибал.

– У меня есть глаза, и я довольно хорошо знаю мисс Энн, – пояснила мисс Куинтон. – Она палец о палец не ударяет просто так и, без сомнения, ждет платы.

– Ты неправильно толкуешь ее поступки и ничего о ней не знаешь, Лавиния. Она простодушна, как ребенок, – принялся защищать свою спасительницу баронет.

– Не она, Ганнибал, а ты, – прищурилась старая леди. – Впрочем, это мы обсудим позже. Что нам делать сейчас? Твое положение действительно очень неприятно.

– Лавиния, ты-то, надеюсь, не станешь обвинять меня в этом убийстве?

– Если бы я тебя обвиняла, ты не сидел бы у меня в гостиной, – резко выразилась хозяйка. – Ты глуп во многих отношениях. До сих пор мне невдомек, почему моя бедная сестра вышла за тебя замуж. Однако мы определенно должны вытащить тебя из этих бедствий. Как я понимаю, ситуация достаточно серьезная. Так, господин Освальд?

– Я попытаюсь помочь сэру Ганнибалу, – заверил адвокат. – Положение, как вы правильно заметили, мисс Куинтон, и вправду сложное.

– Отвратительное, вот что!

– Мы с вами не спорим, – с нетерпением перебила тетушку Дерика. – Так что же нам предпринять?

– Тут выход только один, – решительно объявил ее возлюбленный. – Мне нужно выяснить, кто в действительности убил господина Боуринга.

– Это нелегко, – протянул аристократ.

– Может, и нет. Но мне будет проще, если вы изложите все, что знаете об убитом.

– У меня мало информации, – пожал плечами Тревик. – Я вел с ним дела в Африке.

– Какие именно? – уточнил адвокат.

– Связанные с алмазами, – нехотя пробормотал баронет. – Это было давно.

– И господин Боуринг плохо с тобой обошелся? – вмешалась мисс Лавиния. – По крайней мере, так ты говорил мне несколько раз.

– Джон был негодяем! – взволнованно воскликнул сэр Ганнибал. – Но он достаточно заплатил за причиненный ущерб, завещав мне деньги.

– При условии, что я выйду замуж за Моргана? – вспылила Дерика.

– Нет. Ты ведь присутствовала при чтении документа. Это не условие, а лишь пожелание.

– Но ты все-таки намерен его исполнить? – с ехидством вставила мисс Куинтон.

– Что?! – в тревоге воскликнул господин Форд и покраснел, переводя растерянный взгляд с хозяйки дома на ее зятя.

– Позвольте мне все объяснить, – оживился сэр Тревик, после чего в подробностях пересказал свою беседу с миссис Крент.

Дерика была крайне удивлена и немедленно заявила, что не желает становиться предметом сплетен и слухов даже ради безопасности отца.

– Кроме того, папочка, я, если честно, не вижу, как это улучшит твое положение, – добавила она под конец своей речи.

– Так мы показали бы обществу, что я лишь доверенный при деньгах, оставленных тебе и Моргану.

– Значит, тебе придется отдать деньги ему?

– Нет, потому что свадьба не состоится. Как только мы получим деньги, миссис Крент обнародует факт бракосочетания Моргана и ее дочери Джейн. Экономка утверждает, что они поженились законным порядком.

– Мне кажется, это слишком сложный план, – нахмурилась мисс Тревик. – Я думаю, много лучше будет, если господин Форд прямо сейчас возьмется за работу и подумает, как вернуть тебе, папа, доброе имя.

– Я готов, но у меня есть условие, – ответил Освальд и посмотрел на девушку.

Сэр Ганнибал прикусил губу. Он не хотел, чтобы его зятем стал этот молодой человек. Теперь, разбогатев, баронет предпочел бы, чтобы его дочь вышла замуж за титулованную особу, укрепив позиции семейства. Однако он находился в такой тяжелой ситуации, что вынужден был согласиться. В конце концов, если уж кто-то начнет копаться в его прошлом, пусть лучше это будет жених дочери. Подумав так, он кивнул.

– Я даю согласие на ваш брак с Дерикой, но только после того, как с меня снимут все подозрения, – неохотно произнес он.

Господин Форд радостно вскрикнул и, взяв любимую за руку, нежно поцеловал ее.

– Через месяц я восстановлю вашу репутацию, сэр Ганнибал! – решительно объявил он.

Услышав это, мисс Лавиния хмыкнула. Взглянув на нервное, возбужденное лицо баронета, она сочла, что вся эта история какая-то мутная, однако промолчала.