Текст книги "Рукописи из кельи"

Автор книги: Феофан Затворник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Основное чувство нашего сердца – грусть (Из «Писем о христианской жизни»)

Что значит, что после самого полного веселия душа погружается в грусть, забывая о всех утехах, от которых пред тем не помнила себя? Не то ли, что из глубины существа нашего дается знать душе, как ничтожны все эти увеселения сравнительно с тем блаженством, которое потеряно с потерею рая? Мы готовы радоваться с радующимися, но, как бы ни были разнообразны и велики предметы радостей человеческих, они не оставляют в них глубокого следа и скоро забываются. Но если увидим мать, плачущую над умершим сыном, единственною своею опорою, или жену, рыдающую над могилою любимого мужа, – скорбь глубоко прорезывает душу нашу и слово и образ сетующих неизгладимыми остаются в памяти нашей. Не значит ли это, что скорбь ближе и сроднее нам, нежели радость? Вы слушаете пение или музыку; приятно, конечно, отзываются в душе и веселые тоны, но они скользят только на поверхности ее, не оставляя заметного в ней следа, между тем как тоны грустные погружают душу в себя и надолго остаются ей памятными. Спросите путешественника, и он скажет вам, что из множества виденного выдаются из‑за других у него в голове преимущественно такие предметы и места, которые погружали его в грустную задумчивость.

Этих примеров достаточно, кажется, в пояснение той мысли, что основное чувство нашего сердца есть грусть. Это значит то, что природа наша плачет о потерянном рае, и как бы мы ни покушались заглушить плач этот, он слышится в глубине сердца, наперекор всем одуряющим веселостям, и внятно говорит человеку: перестань веселиться в самозабвении; ты, падший, много потерял; поищи лучше, нет ли где способа воротить потерянное…

Один язычник подслушал этот плач души человеческой и вот в какое иносказание облек он свою о том мысль! Какой‑то мудрец старых лет ходил в уединенном месте, погруженный в размышление о судьбах человечества. Из этой задумчивости он выведен был вопросом: «Ты, верно, видел его? Скажи, куда пошел; я устремлюсь вслед его и, может быть, настигну его». – Обратившись, мудрец увидел девицу. На ней была одежда царских дочерей, но изношенная и изорванная. Лицо ее было мрачно и загорело, но черты его показывали бывшую некогда высокую красоту. Осмотрев странницу, мудрец спросил ее: «Что тебе нужно?» Она опять повторила: «Ты, верно, знаешь его, скажи, где и как мне найти его?» – «Но о чем это говоришь ты?» —сказал мудрец. – «Ты разве не знаешь об этом? – отвечала дева. – А я думаю, что нет человека, который бы не знал о горе моем». Мудрец с участием спросил ее: «Скажи, в чем твое горе, и, может быть, я придумаю, как пособить тебе». – «Подумай и пособи, – отвечала она. – Вот что я скажу тебе. Я была в стране, исполненной радости. Мне было там хорошо, как хорошо! Готовился брак… Жених мой, не помню черт лица его, был неописанной красоты… Уж все почти я забыла… но помню, что все уже было готово к браку… как вот кто‑то пришел и говорил мне такие сладкие речи… Потом дал мне что‑то выпить. Я выпила и тотчас впала в беспамятство или заснула. Проснувшись, – ах, лучше бы мне не просыпаться никогда! – проснувшись, я нашла себя на этой земле, мрачной и душной. Где девалось то мое светлое жилище? Где мой жених и его радостные очи, я того не знала. На первых порах я только бегала в беспамятстве туда и сюда, рвала на себе волосы и била себя в перси от сильной муки, томившей душу мою. Успокоившись немного, я решилась искать потерянное… И вот сколько уже времени хожу по земле и не нахожу того «егоже возлюби душа моя». Днем спрашиваю солнце, а ночью луну и звезды: каждые сутки обходя кругом землю, не видали ль вы где того, кого ищет душа моя? – И они не дают мне ответа… Есть ли горы, где бы не слышался голос мой? Есть ли леса, где бы не раздавался вопль мой? Есть ли долины, которых бы не истоптала нога моя? Но вот сколько уже времени блуждаю, ища потерянного, и не нахожу. Но скажи: не знаешь ли и не слыхал ли ты, где то, о чем так тужит душа моя?» – Мудрец подумал немного и сказал: «Если б ты назвала мне имя жениха твоего и имя царства его и страны, где было светлое жилище твое, я указал бы тебе туда дорогу, а так как ты говоришь неопределенно, то никто не может руководить тебя! Разве не сжалится ли над тобою жених твой и не пошлет ли кого указать тебе дорогу в потерянное тобою блаженное жилище или не придет ли сам за тобою?» Сказав это, мудрец отвернулся, и дева пошла далее, снова искать необретаемого.

Понятно, что значит это иносказание! Оно изображает душу, сетующую о потере рая и общения с Богом, ищущую его и не находящую. Такова и всякая душа, таковы и наши души по естеству! Разница в чем? – В том, что языческая душа только искала и искала, но не находила искомого, и язычник не мог далее идти! Разум встречается с ясными признаками – указателями падения и потери рая, но не умеет найти способа к восстановлению падшего и возвращению потерянного. Мы же не сыны ночи и тьмы, но сыны света и дня. У нас не может быть о том никакого недоумения. Мы знаем, что Господь и Спаситель Сам приходит на землю взыскать и спасти погибшего; Сам всех призывает к Себе: приидите ко Мне… и Аз упокою вы. Вы потеряли царство… Вот оно приблизилось. Покайтесь, и веруйте во Евангелие, и Я возьму вас к Себе, и будете со Мною в раю, в обителях Отца Моего веселитися и вечеряти. Так, братие, брак снова уготован. Господь Сам предлагает Себя в Жениха кающейся душе, для чего послал в мир повествователей, сначала Апостолов, а потом преемников их, чтоб они обручали Ему души человеческие, сетующие о потере тесного общения с Ним, представляя Ему их посредством освятительных действий Церкви чистыми, не имущими скверны или порока, или нечто от таковых.

Изложение спасительной веры Христовой в кратких положениях

1. Всякому христианину надобно знать святую веру христианскую, чтоб и жить свято по вере. Как плотник потому называется плотник, что знает, в чем состоит плотничество и умеет плотничать, так всякий именующийся христианином должен знать, в чем состоит христианство, и уметь жить по–христиански.

2. Существо христианской веры состоит в спасении грешников, в восстановлении падшего рода человеческого. Господь Иисус Христос пришел в мир грешных спасти и установил на земле Святую Церковь, коей вверил все Божественные средства ко спасению.

3. Чему учит Святая Церковь и что заповедует делать, – то есть воля Божия непреложная. Исполняй то, и спасешься. Кто Церковь не слушает, тот то же, что язычник.

4. Благодари Господа, что принадлежишь Святой Христовой Церкви и имеешь в руках своих самые верные средства очиститься от грехов и угодить Богу. Благодари и пользуйся сею великою к тебе Божиею милостью.

5. Господь ныне милостиво всех призывает: приидите ко Мне… и Я упокою вас. А когда придет судить живых и мертвых, тогда с нелицеприятною правдою обратится к непокорным и скажет им: отойдите от Меня, проклятые, в огнь вечный. Чаще поминай сие и страшись быть нарушителем веры и заповедей Христовых.

6. Не слушай кривых толков людей, развращенных умом и сердцем, кои речами своими будут сбивать тебя с прямого пути и станут внушать тебе или веровать неправо, или жить не свято.

7. Молоканам, субботникам, духоборцам, хлыстам, раскольникам и всем отщепенцам от Святой Церкви нет спасения. Кто Церковь не слушает, тот Бога не слушает. А богоослушнику какое спасение?

8. Святая вера истинная пришла к нам от Самого Господа чрез святых Апостолов и святых отцов, просиявших мудростью и святостью, и содержится всеми повсюду православными христианами. Она истинных своих поклонников приводит прямо к Богу, и Бог прославляет их как Своих угодников.

9. Кто говорит: веруй как хочешь, только живи хорошо, – тот говорит ложь, ибо без правой веры Богу угодить невозможно (Евр. 11, 6). Равным образом, кто живет худо, а надеется спастись только потому, что верует право, тот находится в заблуждении, ибо «вера без дел мертва есть» (Иак. 2, 20). Надобно и веровать право, и жить свято, чтоб угодить Богу и спастись.

10. Ныне много суемудренников появилось, кои отверглись Христа и святому учению Его не последуют, хотя именуются христианами. Это люди погибшие. Некоторые из таковых, не довольствуясь своею погибелью, хотят погубить и других, и проповедуют свою ложь, развращенную и словом, и писанием. Блюди себе, да не како истлеет разум твой от простоты. Не влайся (не будь увлекаем) всяким ветром учения.

11. Суемудренники уверяют, что они просветители. Не верь и не ходи вслед их, один Свет – Христос. Кто не со Христом, тот во тьме ходит, и тьма ослепила ему очи. Пойдешь вслед слепца, упадешь в яму вместе с ним и погибнешь.

12. Это не просветители, а те, относительно коих приняли мы заповедь от Господа: «внемлите от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы» (Мф. 7, 15); от которых предостерегает и Апостол, говоря: «вем… яко по отшествии моем внидут волцы тяжцы в вас, не щадящий стада. И от вас самех востанут мужие, глаголющий развращения, еже отторгати ученики в след себе. Сего ради бдите» (Деян. 20, 29—30).

13. Хочешь ли распознать их, послушай, что говорит святой Иоанн Богослов: «возлюбленнии, не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть: яко мнози лжепророцы изыдоша в мир. О сем познавайте Духа Божия и духа лестча. Всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть. И всяк дух, иже не исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога несть, и сей есть антихристов, егоже слышасте, яко грядет, и ныне в мире есть уже» (1 Ин. 4, 1–3)… «Ныне антихристи мнози быша… от нас изыдоша, но не беша от нас. Аще бы от нас были, пребыли убо быша с нами; но да явятся, яко не суть вси от нас… Кто есть лживый, точию отметаяйся, яко Иисус, несть Христос? Сей есть антихрист, отметаяйся Отца и Сына. Всяк отметаяйся Сына, ни Отца имать» (есть безбожник) (1 Ин. 2, 18—19, 22—23).

14. И святой апостол Павел, в послании к Тимофею, прорекши о сих, – «всегда учащихся и николиже в разум истины прийти могущих», человеках, растленных умом и не искусных в вере, безумие которых явлено будет всем, присовокупляет: «ты же пребывай, в нихже научен еси и яже вверена суть тебе, ведый, от кого научился еси, и яко измлада священная писания умееши, могущая тя умудрити во спасение» (2 Тим. 3, 3, 14—15).

15. Если б не приходил Господь и не научил нас истине, неверующие и суемудренники не имели бы, может быть, греха. Ныне же, когда известно, что после пророков, Богом воздвиженных, Сам Сын Божий принес на землю истину, чрез святых Апостолов распространил ее по земле и хранит Духом Святым во Святой Церкви (Евр. 1, 1), какое извинение могут иметь неверующие, суемудренные и все, увлекающиеся тщетною их лестью?

16. В Писаниях пророческих и Апостольских и в Святой Божией Церкви, хранящей их и изъясняющей устами богомудрых отцов, и содержащей всякую другую истину Богооткровенную, находится вся Божественная премудрость, и нет на земле другого места, где бы ты мог найти ее.

17. «В сих поучайся, в сих пребывай, в сих разумевай: да преспеяние твое явлено будет во всех» (1 Тим. 4, 15). «Буиих же и ненаказанных стязаний отрицайся» (2 Тим. 2, 23). «Блюдись, да никтоже будет тебе прелщая философиею и тщетною лестию, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христе» (Кол. 2, 8). «Никтоже да не летит тебя суетными словесы» (Еф. 5, 6) «и никтоже другим образом» (2 Сол. 2, 3). «В научения странна и различна не прилагайся» (Евр. 13, 9). «Не скитайся по всякому ветру учения, во лжи человечестей, в коварстве козней лщения» (Еф. 4, 14).

Мысли о внутренней жизни

«Болезни души». Страсти – болезни сердца: гнев, печаль, радость, зависть, мнительность. Склонности и пристрастия суть болезни воли. Плотские – пьянство, блуд, сонливость; душевные – корысть, гордость и другие. Ложные начала, или предрассудки, – болезни рассудка. Сии начала напечатлеваются с возрастом от ходячих повсюду мыслей во время воспитания в школе, в жизни – характером ее. От них никто не свободен, кроме Божиих людей.

Есть «болезни духа»: богозабвение, бессовестность, отвращение от Божественного – потеря духовного вкуса.

Все сии болезни врачует одна пришедшая благодать – к тому, кто, сознав свою болезненность, взывает к Богу о помощи. Самодельные врачевства суть призрак. Замажет снаружи, а середка всё – больная.

«Не признающим в нас духа». Что значит, что растет человек в знаниях, – и недоволен, всею практикою недоволен, всеми способами услаждения жизни тоже. – Все сии вещи не суть чувственные, плотские. Всякий зовет их благороднейшими, высшими занятиями. Следовательно, они природы душевной. Спрашивается, чего ради бывает недовольство? Если душу питают сродным ей, естественно ей быть довольною. Кто же недоволен, когда довольна душа – Надобно сказать, недоволен дух, которого душевная пища ниже. Он из Бога и жить хочет в Боге и Богом. Опять, человек, вкусивший Бога, возвышается над душевным и не хочет его. Это для него – душная комната после освеженной утреннею прохладою.

Между тем (дух) действует и в сем круге, – по долгу земной жизни, оставаясь притом в другой области, властвуя оттоле и распоряжая душевною деятельностью, как царь. Следовательно, есть в нас сила – владычица души. Это – дух. Он в настоящем состоянии восставляется Духом Божиим.

Вступление во внутреннюю жизнь составляют – «внимание», или память, или стояние в строю невидимого мира, – «бодренность» и трезвение. Все подвижнические дела – душевные и телесные, суть приготовления к ним, потому не имеют всей цены без сих. Но и сами сии суть только внешняя ограда, или преддверие… Самое внутреннее делание еще глубже должно зачаться и узреть. Выступление из внутренней жизни есть – «забвение, разленение и пленение». Заметили святые отцы и сказали сие, и не один.

Соответственно степеням усовершения и страсти преобразуются и переходят из грубейших в тончайшие, и всегда идут об руку с новым внутренним человеком, и представляются в час искушения уму – в виде ангела светла.

«Отчего святые отцы, подвижники, не писали системы, а изречения?» – Они говорили по временам, по требованию, говорили то, что зрел ум в той час. Ум же вводится в таинство духовного мира – не вдруг во все, а как бы водится по комнатам, как говорит Макарий Великий. Впрочем, сии видения ума обнимали иногда – всю по иному духовную жизнь – в начале, средине и конце, – кратко, и ясно, и полно. Ибо брато с опыта – с дела.

«Не дела смущают, а то, как кто делает их, бывает причиною смущения». Если предшествует страх и видение воли Божией и сопровождает посильное внимание и трезвость, – смущению места не должно быть. От невнимания придет плен, и чрез заботу – смущение, и омрачение, и горевание. Люди, утвердившиеся в Господе, и дела творят, и с Господом суть в полном отрешении и свободе. – Обаче сие благодать делателям. Созерцатели не могут сего.

Чрез молитву человек вступает в чин серафимов и всех бесплотных и всех небожителей, Богу всегда в безмолвии предстоящих и единым светом осиянных. Какова бодрость, внимание и зрение должны быть у него?!

«Что есть terra incognita?» – Духовная жизнь для людей, живущих по духу мира, хоть и очень ученых. Там они не бывают, двери не знают.

Какая пища духу? – Молитва, богомыслие, добрые дела, собеседование с отцами и умное чтение. Впрочем, не они питают. Они только средства – пища одна… Хлеб, сшедый с небесе…

Непременно должно разделить умное свое устроение от внешнего служения. И то держать крепко непоколеблемым от сего. То – вечно, сие – на время, для сей преходящей жизни. Кто стоит в сем, тому всякое служение равно – честно и свято. Следовательно, начало жизни общественной – в духе. Его потому и должно ставить в главу… во всем строении общества.

«Веротерпимость не есть равнодушие к вере». Равнодушный к вере не имеет никакой веры. Имеющий веротерпимость, при полной любви к своей вере, по духу ее, привечает и иноверных, как немощных членов человечества, в делах, впрочем, внешних.

«Что прогулка для делателя?» – Приготовление к большим трудам. Но блюди внутреннее, да не отведешися в плен и не восплачешь о потере или стеснении свободы. Бди.

«Есть жизнь душевная, в которой и питание душевное», и труд душевный, и подкрепление душевное. Оно всегда соединено с плотским, ибо плотское есть опора душевного. Живущий в сей области живет как рыба в воде… мрачно и хладно.

«На вопросы о вере». Как мы веруем, так веровали все святые отцы, приявшие и нам предавшие в чистоте сию веру. И сказали, что все противные помышления суть от лукавого, который разно смущает и разоряет мир души.

Больше всего страждут от них верующие в свой ум. Ум бо падший состоит в заговоре с лукавым против Бога, Божиих вещей и порядка. Искренно ищущий Господа и Ему угодить желающий всегда наводится Им, невидимо, на правый путь. Сие было со святым Герасимом, другим великим подвижником египетским и со многими. Пытливость и спорливость о вере есть от лукавого.

Немалый труд человеку увериться, что молитва есть дело, и дело самое высокое, равного коему ничего нет на земле… Большею частию говорят: некогда молиться… На то и на то нужно время… А есть заповедь – непрестанно молиться.

Древние подвижники имели пропитание от труда рук своих, ныне монашествующих содержание большею частию готово. Да не смущается кто мыслию, что это есть удаление от древнего чина. А паче благодарит Господа, что теперь монашествующим есть средства пребывать в совершенном беспопечении, кое есть основа духовного преспеяния. Общество хорошо делает, доставляя сей покой и приобщаясь молитвенным трудам иноков, по Златоусту. Но долг иноков – высшие теперь показывать плоды духа. И древние трудились, только сколько нужно для содержания, и труд у них был последнее дело. Все почти время у них употреблялось на молитву и умное делание, так что они неохотно приступали к сему вещественному делу… Следовательно, подвизающийся и все знающие, сколь велико и благотворно сие дело молитвы, радоваться должны сему обезопашению содержания иноков, ради доставления тем простора их духовным трудам. Иноки же да углубляются во ин мир от сего вещественного.

Молитва: прошение, благодарение, хваление. Сими изображается путь восхождения ума к Богу в молитвенном делании. Хвалящий – вкусил, яко благ Господь. Благодарящий – избег из сетей и вступил в пределы мира и света… Просящий – начал и борется в уповании.

Что всего известнее и чего никто не помнит? – «Смерть, истязание (испытание), – и суд».

Семя, если не разрешится и не истлеет, не даст плода; так и душа: если не разрешится на себя покаянием и сокрушением, бесплодною пребывает.

У святого Исаака Сирианина – путь: по отрешении от всего – покаяние чрез страх памятью последних; потом труд и пот – душевно и телесно – до очищения. Тогда приходит благодать: начинается духовное делание вне чувства – покойное – суббота, преддверие вечной.

«Говорят: Откровение темно и непонятно», потому – чего же ради оно? и точно ли оно – Откровение? – На это надо обратно спросить: чего ищешь ты от Откровения? – один ответ: вразумления, как душу спасти. Если теперь это очень понятно всякому – и мудрому и не мудрому, то от темноты Писания не следует говорить: к чему же Откровение. Указывается ясно путь спасения, следовательно, молчи. Что непонятно – оставь. Не вдруг. Еще не дорос.

«Грех», – как видно из опытов искушаемых внутренно и смущаемых, – действует как сила, некоторым образом самостоятельная, упорная. Это зависит от того, что в то время действует чрез него сатана, приражаясь к внутреннему. – Если сего не принять, то непонятно, как явление души в душе действует самостоятельно и наперекор ей.

«На вопрос: истребляются ли совсем страсти или только побеждаются?» – можно ответить так… Теперь страсти смесились с природою и властвуют над нею, как деспоты. Восстань против них, свергни их иго, выгони их из твоих владений – вне, так, чтобы они стояли в тебе против тебя, – и потом бейся с ними, борись, пущай стрелы и принимай стрелы… После увидишь на деле, можешь ли их истребить или только побеждать и поражать… и вместе быть поражаемым… Некто из подвижников – уже тогда, как миновал все мытарства и зашел за черту воздушных властей, в область света, – сказал говорившему к нему духу: победил ты меня… теперь победил…

«Деятельность телесная, душевная и духовная в своем чине добры». Среда между телесною и душевною, душевною и духовною – весьма опасна. В первой какая‑то бурливость воображения, пожелания чувственные и чувственные сласти. Во второй – не так бурно, но все, как тени. Это догадливость, предположительность – созерцания самодельные идеального в чувственном; обманчивое направление, или мечтательное, доброй деятельности – по духовной, гордости, корысти или самоприсвоению, и сластям духовным. Духовная сторона собственно – Духом Божиим созданный образ ведения, Богопреданная деятельность по воле Божией и мир внутренний. Сие от Писания собирается, потом в молитве действием благодати напечатлевается в сердце и осиявает ум. – Тогда сей зрит все тварное – духовно.