Текст книги "Начертание христианского нравоучения"
Автор книги: Феофан Затворник
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
1. Должно хранить жизнь тела, целость его и здоровье средствами законными дотоле, пока не потребуется что‑либо из сего в жертву для последних и высших целей христианина. Долговечность хотя состоит в руках Божиих, однако ж, по воле Божией, не минует и рук человека. Разузнать и выполнять придуманные к тому здравою медициною средства по возможности должно. Мы живем для собрания плодов на вечность; дорожить же должно жизнью, ибо она – условие. Не изживай жизни попусту. В срок жизни делай каждую минуту и не трать времени напрасно. Дана нам мера сил для делания. Сию меру сил должно соблюсти и возрастить, распределив ее на весь срок жизни. Чрезмерная трата сил и меньше принесет плодов, и плоды те мало бывают прочны. Жизнь и силы истощаются нездоровьем. Совершенно здорового нет никого; всякий как‑нибудь болен, только не чувствует сего; по крайней мере, всякий на всякую минуту готов болеть до бессилия. Следует блюсти здоровье, предотвращать случаи к болезни и, когда есть уже болезнь, врачевать ее благодатными и естественными средствами. При всем том предел жизни не в нашем ведении; потому, все употребляя со своей стороны, должно решительно предавать себя в волю Божию и поминутно ожидать Его определения или воззвания из сего жития, а следовательно, поминутно готовиться к тому.
2. Должно воспитать свое тело и сделать его приспособленным орудием к выполнению земного своего назначения. Вообще, сделать надо, чтобы оно было живо, крепко, легко. Тело недеятельное, слабое, тяжелое – что за орудие? Потому, сколько есть в руках человеческих средств, должно отвращать сии недостатки и хранить в нем показанные совершенства. Само собою разумеется, что сие не должно быть доставаемо на счет нравственности и чистоты сердца. На сей предмет назначаются гимнастические упражнения. Тот воспитатель злой, который ради крепости и живости тела убивает душу. Напротив, коль скоро кому от обладания сими совершенствами тела может прийти вред душевный или кто достать их не может без сего вреда, тому лучше не иметь их. Ибо что за средство, которое удаляет от цели? В частности же, приспособить должно свое тело к своему званию и состоянию, или приобрести умение действовать им в своем роде. Где глаз нужен, глаз воспитай, где рука – руку, где нога – ногу и проч.
3. Постоянным же предметом внимания при хранении и образовании тела должно быть держание его, или правление им, по духу и требованию христианского совершенства. Сюда принадлежат: а) Непрестанное его напряжение, или держание в таком положении, в каком держат себя стоящие на страже. Расслабление и разленение тела ослабляют нравственную силу человека и приближают к падению, б) Непрестанное его беспокоение. Бегать надо успокоения телесного, в каком бы то ни было роде. Это касается пищи и пития, сна и отдыха, раздражения накожного, температуры и проч. Здесь не только сластолюбие, обжорство, сонливость, нега и проч. суть пороки и грехи, но и всякое дело, в коем успокоение тела поставляется целью, или, как говорят, понежиться, прохладиться, полежать и проч.; ибо все то означает расслабленный дух и в свою очередь производит расслабление. Такое влияние имеет каждое отдельно такое дело тем больше, если кто постоянно держит тело свое в послабе, в жалении и неге. Может быть позволительно послабление, но очень редкое, бдительное к нравственным целям. Правда, что всякое удовлетворение потребности тела доставляет ему покой; но при сем всегда есть возможность отвлекаться от него внутренне, что и должно делать. Пусть тело получает свое и отдыхает, только ты не упокоивайся в нем, а смотри на него как на отдыхающее рабочее животное.
4. Есть наконец такое дело, в котором совмещаются обязанности тела и души и нарушение которого есть нарушение тех и других. Это целомудрие. Источник жизненности тела – нервы, в них же основы и крепости мускулов. Для каждого тела назначен свой запас сих нервов и вместе нервной материи. Соблюдение ее в своей мере есть условие здоровья и свежести тела. Кто истощает ее, тот себя убивает или приближает к смерти. Хранится она целомудрием, истощается нецеломудрием. Нецеломудрие расслабляет и подвергает тлению даже живое тело, ибо отнимает живительное начало. Нецеломудренный тем преступен, что в нем страждет личность человеческая. И это как в душевном, так и в телесном нецеломудрии. В последнем человек ниспадает и омрачается до животного, бесстыдного, теряет чувство человечества. В первом, то есть в страстной любви к одному лицу, выходит из себя и живет в другом, что иногда простирается до восприятия и лица его, или до сознания себя им. Любовь страстная есть болезнь души, ее истощающая и съедающая. Дела же нецеломудрия, к коим ведет она, истощают тело… В совокупности же они составляют великую язву рода человеческого. Целомудрие требует очень многого. Оно хранит глаз, слух, осязание, а главное, трезвость внутренних чувств до равнодушия и чуждости ко всему. Нецеломудренный тотчас липнет и отдает душу; и глаз, и слух у него на свободе. В основе такого рода жизни лежит характер влюбчивости, мучительный и убийственный. Эта беда угрожает преимущественно юношам, но небезопасны от нее и мужи со старцами.
Так действуя относительно своего тела и души, христианин воистину будет прославлять Бога в душе и теле и все творить во славу Бо–жию. Как строен в себе тот, кто обходится с собою, как того требует дух жизни во Христе Иисусе! Господь буди всем в этом помощник!
2в) Жертвы из того, что вне его, хотя его есть
И все, что вне христианина, но чем он обладает, должен он принесть в жертву Богу. Как принимает он все от руки Господней, так Ему же должен и вознесть то, или посвятить. Здесь
1. Первое, что встречает он, отступая от своего лица, суть предметы потребностей тела, или все житейское: кров, пища, одежда, вообще: пожитки, содержание, имущество. Первая к ним во внешнем быте христианина и обязанность. Она состоит в том, чтобы стяжать, хранить и употреблять все как должно. У святого Дорофея это названо совестностию в отношении к вещам. Всячески это обязательно. Кому ж и заботиться о нас, как не нам же самим? Труд ради сего есть смирительное и вразумительное средство, назначенное первоначально, тотчас по падении. Только должно при сем употреблять честные и Богом определенные средства, из коих главное состоит в труде и заботливом действовании, преимущественно по своему званию; употребляя же свои труды и хлопоты, ожидать всего от единого Бога, потому молиться о благословении и успехи принимать как от руки Божией. Нет обязанности каждому искать богатства; но если обладает кто средствами подручными, как бы Богом указанными, видит особое благословение, и богатство течет; то, не прилагая к нему сердца, должно принимать его, умножать и хранить, а употреблять все во славу Божию и пользу братии» сознавая себя и чувствуя приставником в доме Божием. Если же или средств нет, или они не приносят достаточного дохода, посему чувствуется скудость, терпи благодушно, в уверенности, что все устрояющий Бог лучше нас видит, что лучше для нас. То же должен чувствовать и терпящий потерю. Тот незаконно поступает с житейскими благами, кто пристращается к ним, мучит себя многозаботливостъю в приобретении, скупоетию в хранении, расточителъностию в употреблении. Величайший в сем отношении подвиг есть произвольная нищета.
2. Выходя из своего дома и являясь в сообщество других, – это как бы другой шаг от своего лица – христианин на челе своем должен иметь начертанными честь, вес, доверие к себе, или иметь имя. Без сего он сделать ничего не может, или ожидать в чем‑либо успеха. Имя каждому принадлежит по природе, и каждый имеет его, однако ж, тем не менее есть и обязанности к нему. Христианин должен в сем отношении действовать честно, добросовестно, по вере своей и своему долгу, не заботясь о том, что будут говорить или думать о нем другие, и нисколько не смущаясь их судом. Истинная честь есть праведная и добродетельная жизнь. Когда же кто воздает ему за то честь и изъявляет ее словом или знаком, он может принимать то, всегда, однако ж, содержа в уме своем, что это преходящая внешняя прикраса, ценная только, когда есть внутренняя красота. Честь влечет за собою должности. По доверию, неразлучному с именем, могут обязать к принятию должности и с преимуществами ей принадлежащими. Должно принять то, ибо Бог призывает; но принимать не как повышение, а как иго служения братии, и приступать не к самовозношению, а к трудам – да будешь раб всем и слуга. Коль же скоро заметишь, что служение сие выше сил твоих или оно влечет расстройство твоего внутреннего, всегда смиренно можно отказаться, не своевольничая, не в угоду лености, а с совета и рассмотрения строгого. Притом чем кто выше, тем больше должен смиряться и, всегда всю честь и достоинства принимая от Бога, Ему посвящать и предавать то. Что касается до случаев оскорбления чести, то можно без гнева и раздора выяснить свою правоту, можно требовать и законного восстановления имени, без обиды другим и без нарушения мира и любви; но лучше терпеть, предавая Господу себя, свою участь и тех, кои оскорбляют.
Против сего погрешают те, кои поставляют целью или мнение людское, каковы тщеславные и славолюбивые, или чести и достоинства, каковы честолюбивые и властолюбивые. Величайший в сем отношении подвиг есть святое юродство.
3. Чтобы все сие удобнее могло быть выполняемо, надлежит позаботиться о благоприятном течении своих дел, или об устроении своей внешней жизни. Пристрой себя сам, если не пристроен родителями. Не шатайся праздно. Возьми дело, к какому видишь себя способным. Тому, кто себя пристроил, работать должно неутомимо в своем круге, не боясь болезни от труда и беспокойств, не останавливаясь безуспешностию, не страшась препятствий. Но всему глава – порядок. Должно человеку внести регулярность во всю свою жизнь, в свои занятия и отношения. Это строй жизни, или ход дел, где всему положены мера и вес. Мера в пище и питие, мера в одежде, в украшении дома, в труде и отдохновении, в знакомствах и сношениях. Против сего погрешают ленивые, праздные, беспорядочные, пьяницы, щеголи, пышные, гуляки.
Этим оканчиваются заповеди и правила, обязательные для христианина как христианина. Имелось в виду одною мыслию проникнуть все обязательные для нас дела, чувства и расположения и везде воцарить Господа и Спасителя нашего, чтобы Он не отходил от ока ума нашего и от чувств сердца, что бы мы ни делали. Если подобное нечто напечатлеется в душе читающего по прочтении всего, возблагодарим Господа. Всячески работать должно Господу, и сия работа всему научит лучше всяких теорий. Благослови, Господи!
Отдел 2. Заповеди и правила жизни, обязательные для христианина
по тем положениям и отношениям, в каких приходится ему бывать в настоящей жизни
Есть круг обязанностей, лежащих на христианине не потому, что он христианин, но потому, что притом находится еще в том или другом состоянии, в тех или других отношениях. Это обязанности относительные. Они называются также взаимными, потому что касаются человека, состоящего в каких‑либо законных связях с другими, лежат на нем взаимно с другими лицами и, требуя от него известного рода действования, в то же время взаимного соответствия требуют и от других. Сюда относятся обязанности христианина, рассматриваемого в семействе, в Церкви, в обществе. Можно видеть, что они состоят в соответствии с обязанностями доселе исчисленными и составляют как бы поприща для упражнения и осуществления их.
А. Обязанности семейственныеСемейство есть общество, которое под одним главою, согласным отправлением разных дел устрояет свое благосостояние внешнее для внутреннего. Обыкновенно его составляют родители и дети, иногда с другими родными, и слуги. В сем отношении есть общие всего семейства обязанности и есть взаимные обязанности разных членов семейства.
Глава семейства, кто бы ни был ею, должен восприять на себя полную и всестороннюю заботу о всем доме, по всем частям, и иметь неусыпное попечение о нем, сознавая себя ответным лицом и пред Богом, и пред людьми за его добро и худо; ибо в своем лице он представляет его все: за него получает стыд и одобрение, болит и веселится. Сия забота, по частям, должна быть обращена а) на благоразумное, прочное и полное хозяйство, чтобы все во всем могли иметь посильное довольство, жизнь неболезненную, безбедную. В этом житейская мудрость – честная, Богом благословенная… В сем отношении он распорядитель и правитель дел. На нем лежит когда что начать, что кому сделать, с кем в какие вступить сделки и проч. р) При внимании к ходу вещественных дел и духовные дела тоже на нем. Главное здесь – вера и благочестие. Семейство – церковь. Он глава сей церкви. Пусть же блюдет чистоту ее. Способ и часы домашнего молитвования на нем: определи их и поддерживай. Способы просвещения семейства в вере на нем; религиозная жизнь каждого на нем: вразуми, укрепи, остепени, у) Уст–рояя все одною рукою внутри, другою должен он действовать вне, одним глазом смотреть внутрь, другим – вне. Семейство за ним. В общество является он, и общество за все семейство берется прямо с него. Потому все необходимые сношения и общественные дела – на нем. Он – знай, он – и приводи в дело, что нужно. 5) Наконец, на нем лежит обязанность хранить семейные обычаи, общие и свои частные, и в последнем случае особенно дух и нравы предков держать в семействе и память о них передавать из рода в род. Каждое семейство имеет свой характер; пусть он остается и держится, в союзе, однако ж, с духом благочестия. Из их разнородностей составится стройное при разнообразии и полное тело – село, город, государство.
Под главою и все семейство — все члены его. Они прежде всего должны ос) иметь у себя главу, не оставаться без нее, никак не позволять, чтобы их было две или больше того. Сего требует простое благоразумие и благо их же самих иначе невозможное, р) Потом, когда есть глава, ей во всем повиноваться, не вносить своих распоряжений, своевольно не начинать ничего и не опускать приказанного, у) Между собою жить в крепком мире и согласии, в союзе сердечном: разрозненность сил расслабляет и останавливает успех. 8) Из сего мира и взаимная помощь, и взаимносодействие: ты тому помоги, а тот тебе, е) Наконец, выходя во вне, не должно выносить сора. Внешние пусть и знают только внешнее. Что бывает внутри, то должно быть священною для всего дома тайною. 0 Надо и словом и делом защищать честь своего дома: сам не срами его делом худым, не говори худого; защити, когда слышишь что; Богом же благословенная честь дома – это благонравная, чистая и благочестная жизнь всех членов его, всем ведомая и всех с уважением и доверием обращающая к ним.
От супружества – счастие временное и даже спасение вечное. Потому к нему приступать должно не с легкомыслием, но со страхом и осторожностью. Добрым супружеством благословляет Бог. Потому оса) Будь благочестив, предан Богу, на Коего уповая, молись, чтобы Сам Он послал другую половину, угодную Ему и спасительную тебе. РР) Ища супружеского союза, не предполагай дурных целей, или страстное блажничество, или корысть, или тщеславие; но ту одну, какую Бог определил, взаимную помощь во временной жизни ради вечной, во славу Божию и благо других, уу) Когда нашел, прими, как дар Божий, с благодарностью к Богу, сколько с любовию, столько же и с почтением к сему дару.
Когда выбор кончен, должно произойти сочетанию, таинственному от Бога слиянию духовно–телесному. Естественный союз, по любви, есть союз дикий, мрачный. Здесь он очищается, освящается, отрезвляется по молитве Церкви Божественною благодатию. Трудно самому одному устоять в союзе крепком и спасительном. Нити естества рвутся. Благодать непреодолима. Самонадеянность опасна везде, тем более здесь… Потому смиренно, с постом и молитвою, приступи к таинству.
Сочетанные стали одна плоть, тем больше одна душа. На этом понятии основываются общие их обязанности, именно: крепкая любовь, нестрастная, но чистая и трезвая, свидетельствуемая внутри взаимною привязанностию и живым участием, равно как скорым и подвижным сочувствием, а вне, взаимно, содействием, по коему глаз и рука одного там же, где и другого. Отсюда истекают мир непресекаемый и согласие нерушимое, предотвращающее неудовольствия и скоро устраняющее происшедшие нечаянно; доверие, по коему, несомненно, один во всем может положиться на другого, быть покойным на счет его во всем: тайн ли то касается или поручений. Венец же всего верность супружеская, то есть хранение первого условия союза – и душою и телом принадлежать только друг другу. Муж не свой, а женин, и жена не своя, а мужнина. Верность утверждает доверие; неверность, хотя только предполагаемая, рождает подозрительную ревность, прогоняющую покой и согласие и разрушающую семейное счастье. Не ревновать — святой долг, но вместе и подвиг, или искус супружеской мудрости и любви. Ибо тут всегда вмешивается самость, которая и требует исключительности, и боится за нее. Она здесь очень смешна и сама вооружается против себя.
Что касается до частных обязанностей каждого супружеского лица, то они вытекают из понятия о значении каждого из них. Муж – глава жене. Отсюда муж должен иметь и являть свое владычество над женою, не унижать себя, не продавать главенства по малодушию или страсти, ибо это срам для мужей. Только сия власть должна быть не деспотическая, а любовная. Имей жену подругою и сильною любовию заставляй ее быть себе покорною. Во всех делах должен считать ее первою, вернейшею и искреннейшею советницею, первою поверенною тайн. Должен смотреть за нею, заботиться о ее умственном и нравственном совершенстве, снисходительно и терпеливо отребляя недоброе и насаждая доброе, неисправимое же в теле или нраве снося благодушно и благочестно. Но уж никак не позволять себе развратить ее своим небрежением и вольностию. Муж – убийца, если смиренная, кроткая и благочестивая жена становится у него рассеянною, своенравною, Бога не боящеюся… Блюдение, однако ж, нравственности не препятствует удовлетворять ее желанию держать себя прилично и иметь общение со внешними, хотя не без соизволения его.
Жена же со своей стороны должна во всем слушаться мужа, всячески нрав свой склонять к его нраву и быть ему всецело преданною, чтобы ни делом, ни мыслию даже не загадывать ничего без его воли. Потому верно исполнять все его распоряжения, советы, повеления, и в мысль не попуская того, чтобы когда‑нибудь поставить на своем, вообще ни в чем не желать и не являть главенства. В случае несогласия быть уступчивою и терпеливо сносить все, что покажется не по нраву; иначе не сохранишь мира дорогого. Однако ж это не отнимает у нее обязанности заботиться о добронравии супруга. Своею мудростию и влиянием она может изменить его нрав, если он неисправен; по крайней мере, она не должна оставлять его в небрежении, но, сколько есть ума и сил, действовать на него и исхищать как из огня. Для сего саму себя украшать преимущественно добродетелями, другие же украшения иметь как нечто стороннее, средственное, от чего легко отказаться, особенно когда сего потребует необходимость поправить дела. Наконец, помнить, что на ее доле блюдение домашних дел, хотя исполнительное только… Ее долг – делать положенное; видя какую нестройность, сказать и восстановить, или восполнить.
Супруги имеют быть родителями. Дети – одна из целей супружества и вместе обильный источник семейных радостей. Потому супруги должны чаять детей как великого дара Божия и молиться о сем благословении. Бездетные супруги действительно суть нечто обиженное, хотя иногда это бывает и по особенным намерениям Божиим. Молясь же, они должны и себя готовить к тому, чтобы быть добрыми родителями добрых чад; для сего хранить целомудрие супружеское, то есть трезвенную отчужденность от сладострастия; хранить здоровье, ибо оно неминуемое есть наследство детей: больное дитя что за радость? Хранить благочестие, ибо как бы ни происходили души, а они в живой зависимости от сердца родительского, и характер родителей иногда очень резко отпечатлевается на детях. Любимое чадо, когда Бог его дает, надобно будет воспитать, а для того иметь достаток; пусть же заботятся о нем заранее не на настоящее только, но и на будущее.
Когда Бог дарует чадо, радуйтесь и благодарите, яко человек родися в мир. Бог повторил первое благословение и через вас: примите же дитя как от руки Божией. Но потому же и поспешите освятить его таинствами, ибо здесь вы посвятите его на служение Богу истинному, Коему и сами вы, и все ваше должны принадлежать. В дитяти смешение духовно–телесных сил, готовых принять всякое направление: положите на нем печать Божественного Духа как основу и семя вечной жизни. Отовсюду теснится сатана со своим злом: оградите дитя оградою Божественною, непроницаемою для темной силы. Освященное в таинствах дитя блюдите потом как святыню: не оскорбляйте Духа благодати и Ангела Хранителя, окружающего колыбель, своим неверием, невоздержанием, немиролюбием.
Начинается воспитание — дело родителей главнейшее, многотрудное и многоплодное, от коего благо семейства, Церкви и отечества. Тут‑то и покажите истинную любовь. Родители, можно сказать, не вы: дитя родилось неведомо для вас как. Воспитать же его – ваше дело. В сем деле на все надо обращать внимание: и на то, что есть дитя, и на то, чем быть ему. Нужно воспитать тело его, доведши его до того, чтобы оно было и крепко, и живо, и легко. Мало предоставлять все природе; должно и самим действовать по плану с целью, пользуясь опытами других и пособиями здравой педагогики. Но еще больше должно позаботиться о воспитании духа. Благовоспитанный духом и без крепкого тела спасется. Себе же оставленный будет страдать от тела крепкого. В сем отношении должно образовать ум. нрав и благочестие. Ум, если можешь, сам развивай, а если нет – отдай в училище или имей учителя. Нужнее при сем здравомыслие, коему и без наук учатся, нежели научность. Не всякого долг – научить символу, заповедям молитве, или дать познать христианскую веру Нрав ничем так не образуется, как собствен ным добрым примером и удалением от худы? примеров сторонних. Предотвращай: сердщ невинное под действием благодати окрепнет и добрые его расположения обратятся в нрав. Тем нужнее свое благочестие для укрепления благочестия дитяти… Ибо оно относится к невидимому. Здесь дела благочестия домашние совершают все по благодати Божией. Пусть дитя участвует в молитве утренней и вечерней; пусть будет, сколько можно чаще, в Церкви; сколько можно чаще, причащается по вере вашей; всегда пусть слышит ваши благочестивые беседы. При этом нет нужды обращаться к нему: оно само будет слушать и соображать. Родителям надо со своей стороны все употребить, чтобы дитя, когда придет в сознание, сильнее всего сознавало, что оно – христианин. Но опять, главное, собственно, дух благочестия, проникающий и прикасающийся душе дитяти. Вера, молитва, страх Божий выше всякого приобретения. Их прежде всего внедрите. Выучившегося читать надо остерегать от беспутного читания. Жажда чтения неразборчива. Надо выбрать и дать что читать. Развивающееся дитя покажет, к чему оно гоже. Потому должно полагать основы будущему его прочному, нешаткому, небоязненно–му действованию на принятом поприще, приготовить к званию, чтобы оно умело в нем действовать, и телом и душою было сроднено с ним и могло жить в нем, как в своей стихии. Если при сем нужно будет усугубить попечение – усугуби; если нужно прибавить предметов обучения – прибавь. То неодобрительно, если все предоставляют течению обстоятельств. Правда, Господь все строит, но Он же нам дает разуметь волю Свою в наших способностях, склонностях и характере. Сему указанию внимать и на основании его действовать есть долг. Должно руководить дитя навыкать приличию в слове, одежде, положении стана, держании себя пред другими. В молодых летах это тем уместнее, что там действует переимчивость, преимущественно внешняя, и что, утвердившись там, может так остаться на всю жизнь. Приличие – вещь будто незначительная, однако ж, много беспокоит и смущает не–навыкшего ему. Надо предотвратить от сего дитя. Но опять, надо ставить сие дело в тени, как придаток, не возвышать и даже не говорить как это нужно, а учить просто, как учили ходить. Где рассыпаются похвалы сему, там приличие выдается из‑за других, важнейших, вещей и заслоняет их. А это худо. Притом здесь разумеется благопристойность простая, скромная, почтительная, а не модная, вертлявая, изысканная. Учить искусствам — прекрасное дело, именно: пению, рисованию, музыке и другим; то же к мастерствам женским и мужеским. Они доставляют приятный отдых духу и благонастроение. Но надобно, чтобы не забывалось главное: созидание духа для вечности. Этим должно определиться направление искусственности, или внутреннее ее содержание.
Надо, впрочем, помнить, что в воспитании не столько важен материал, сколько силы, или способность и умение доставать его. Что должно вынести из воспитания в сем отношении – это трудолюбие — тяготение к труду и ненависть к праздности; любовь к порядку — регулярность, чтобы все делать вовремя, к месту, не забегая и не отставая; добросовестная исправность — расположение, не жалея себя, не щадя сил, выполнять по совести все, что требуется. Это счастливейшее настроение, какое обезопашивает на всю жизнь и внешнее счастие, и внутреннее благочестие. Но все же не должно забывать, что такие настроения составляют только внешнюю доброту, внутренняя же состоит в духе благочестия христианского.
Наконец, воспитанное дитя должно пристроить: дочь отдать прилично замуж, сыну достать место или вставить в порядок жизни, к какому он готовлен. В сем деле главное то, чтобы они сами могли потом безбедно жить и успешно трудиться. При выборе второй половины можно иметь в виду расположение, но не должно уважать капризов, рождающихся от соблазна блеском и видимостию, а надо делать, что разумно видится прочным и полезным. Худо делают, когда оставляют детей влечению сердца в сем важном деле. Впрочем, и по пристройке детей не надо забывать их, но надзирать, направлять, руководить, вразумлять. И право, и долг родителей не отстают от них по смерть. Ныне иначе на это смотрят. Но не все то законно, что ныне вводится.
Руководитель в воспитании детей – любовь. Она все предвидит и на все изобретет способы. Но должно, чтобы сия любовь была истинная, трезвенная, разумом управляемая, а не пристрастная и поблажливая. Последняя слишком много жалеет, извиняет и снисходит. Благоразумная снисходительность должна быть; но поелику она граничит с поблажкою, то строго должно смотреть за нею. Лучше несколько передать на строгость, нежели на поблажку, ибо она день ото дня больше и больше оставляет неискорененного зла и дает расти опасности, а та отсекает однажды навсегда или, по крайней мере, надолго. Вот почему иногда существенная надлежит нужда иметь воспитателем чужого. Где любовь уклоняется от истины, там часто, или почти всегда, через пристрастие впадет она в несправедливость к детям – одних любит, а других нет, или отец любит одних, а мать – других. Это неравенство и у любимого, и у нелюбимого отнимает уважение к родителям и между самими детьми с таких ранних лет поселяет некоторую неприязнь, которая при обстоятельствах может превратиться в посмертную вражду. Что ж это за воспитание? Не должно, наконец, забывать смирительного и вместе самого действительного средства исправления – телесного наказания. Душа образуется через тело. Бывает зло, коего нельзя изгнать из души без уязвления тела. Отчего раны и большим полезны, тем паче – малым. Любяй сына своего, участит ему раны, говорит премудрый Сирах (Сир. 30:1). Но само собою разумеется, что к такому средству надо прибегать в случае нужды.
